Ледовая история

Кажется, она разболелась из-за Марка. То, что он окружил ее заботой и вниманием, сыграло злую шутку. Этери не могла несколько дней собраться с силами и провалялась в постели. Дел накопилось так много, что она до конца еще не разобрала сообщения в чатах и не всем перезвонила. Да и не хотелось теперь этого делать. Компания Марка была такой важной и затягивающей в домашнюю атмосферу, что Этери и вовсе забыла телефон в спальне. За завтраком у них был их личный разговор, которому никто не должен был помешать. — И ты не хочешь ехать туда? — Марк впервые за эти дни тоже собрался на работу. Непонятно было, как он умудрился засесть с ней в квартире и отложить работу. Он исчезал лишь изредка, выходя в гостиную, чтобы выдать распоряжение. А сейчас побритым, с ровным пробором волос, в строгом костюме и белоснежной рубашке напоминал того мужчину, с которым она когда-то познакомилась и интуитивно почувствовала, какой сильный человек, равный ей, оказался рядом. — Не хочу, — отставила чашку с кофе. — И тебе позволят? — озадаченно нахмурил он брови. — Ну, приглашения были именными. Нам троим прислали. Но кто-то будет должен ехать в Нижний Новгород и следить за шоу. Нам сказали, что без разницы, кто останется — двое точно будут присутствовать. — И ты пошлешь своих мушкетеров? — следил Марк за ее реакцией. — Они не против, — пожала она плечами. — Моего присутствия на награждении Трусовой никто и не ждал… — вспомнила Этери разговор с Горшковым. — Все просчитывают риски. То, что я буду светиться в Кремле, никому не добавит очков. Ни девочкам, ни мне, ни всему фигурному катанию в России… — Мне кажется, после 24 февраля все, что связано с российским фигурным катанием, осталось без очков. Или я не прав? — Марк в последние месяцы и вправду погрузился в их мир. И Этери нравилось, что многое могла рассказать, обсудить с ним. Даже если мужчина не понимал, он проявлял внимание, пытался разобраться и дать сове. Но никогда не переходил черту и не диктовал условия. Эта черта проявилась и в Пекине, где Валиев не вел себя, как обезумевший от тревоги родитель, а старался проявить деловую жилку и нашел, к примеру, им адвокатов или посещал совещания с Федерацией. Тогда же Этери прочувствовала, как сильно он ей доверяет. Как доверяет ей и самое ценное, что у него было — свою дочь. — Прав, конечно. Но наши большие чиновники все еще надеются на то, что примерное поведение нам зачтется. Мы не подаем иски, не воюем с мировыми федерациями. Даже дело Камилы не всплывает в прессе. Мы не делаем громких заявлений… Хотя могли бы, — поморщилась она от такой беспомощности. С другой стороны — бороться с ветряными мельницами в нынешних условиях было бы катастрофой. — Тогда ты правильно поступаешь — езжай в Новгород. А Дудаков с Глейхенгаузом пусть получают свою славу, — Марк снова взялся за омлет. — Скоро они тебя подсидят… — проворчал он. — Что? — услышав это, Этери подавила смешок. — Хотела бы я это увидеть. — Ты что в это не веришь? — он глянул на нее иронично. — Очень часто те, кого выдвигают вперед, забывают про тех, кто это делает. И начинают думать, что всего они добились сами. Ты что с этим не сталкивалась? — С фигуристами — часто. А с тренерами… — Этери замерла — в голове всплыл образ неприятного помощника, с которым она рассталась. — Было. Пару раз. — Ну, а я о чем? — был доволен Марк. — Хотя… Ты, все равно, останешься номер один. — Думаешь? Или мне надо опасаться медийности Дани? — посмеиваясь, поинтересовалась она. — Он-то может и медийное лицо вашего катка… но двигатель-то ты. Посмотрю я на него без тебя. — Он тоже талантливый, Марк, — склонила она голову на бок. Его признание покрывало елеем сердце, но Этери умела признавать заслуги коллег. — В компании с тобой, — кивнул невозмутимо Валиев. — Ты просто его недолюбливаешь. Вам может надо пообщаться? — Да я, кажется, со всеми твоими мужчинами пообщался, — пожал он плечами. — Это не мои мужчины, — прикусила она губу и с укором глянула на него — укол ревности прекрасно ощущался. — Это мои коллеги. — Коллеги-мужчины, — согласился он. — Мужчина — я твой, — это было так буднично и просто у него. А у нее в груди что-то лопнуло и растеклось жаром по венам. Скрывая искры, мелькнувшие в глазах, Этери опустила голову. — А во сколько-то, Ками, позвонит? — А сколько уже? Очнувшись, Этери все же ушла в спальню и принесла оттуда телефон — как раз к ее возвращению Марк проверил свой мобильник. Им должна была позвонить Камила. *** Как же она соскучилась! Увидев их вместе — в квартире Этери Георгиевны — вспомнила, как они все вместе там пили чай, или разговаривали. И потянуло так на эту кухню, где собаки выпрашивали еду, и пахло цветами в вазах и сваренным отцовским кофе. Хорошо, что экран телефона не передал тоски, застывшей в ее глазах. — Так, ты снова готова ехать на Олимпиаду? — отец установил телефон на столе, и пододвинулся к блондинке, которая внимательно следила за Камилой. — Этери говорит, что ты держишь форму. — Держу… Наверное, — хихикнув, забыла про печаль. — Ой, а еще ж Диша хотела созвониться… — завертелась на кровати, чтобы увидеть часы. — Диша? А сколько в Бостоне? Ночь же, — удивилась Этери. — Это важно, — округлила глаза Камила. Ей нужна была помощь Дианы, и та пообещала выручить. — Папа, я добавлю Дишу… — Добавляй, раз уж что-то важное… А что случилось? — это он шепнул Этери Георгиевне, переглянувшись с ней. Женщина пожала плечами. — Девочки такие девочки, — проворчал он и продолжил пить кофе. — Камила, надо повторить показательный. Времени в Ташкенте почти не будет, — предупредила Этери Георгиевна, пока она разбиралась с приложением. Личико Камилы занимало весь экран. — Я все сделаю. Ага. — И вещи собери сразу на Мальдивы. Из Ташкента летим туда. Ты помнишь? — встрял отец. — Помню, помню… — от чего-то на ум пришла мысль, что в эту минуту взрослые напоминают родителей. Маму и папу. Камила растерянно замерла и засмотрелась на отца, который теперь о чем-то тихо шептал на ухо Этери Георгиевне, и та вдруг заулыбалась и глянула на него. Кажется, он ее сознательно веселил. В такие мгновения забывался шлейф, что тянулся за Тутберидзе — сурового тренера, ломающего детей под запросы спорта. — Привет, семья, — заспанная Диша озвучила то, что крутилось в голове у Камилы. Вот, кто мог говорить честно и без каких-то условностей. За это девушка и нравилась ей. — А че это вы такие веселые. Будто выспались все, — Диана поправляла лампу на столе и щурилась от света. — Мы-то выспались. А ты почему проснулась так рано? — поинтересовалась Этери Георгиевна. — Ради важного дела, — Диана поправила волосы и, видимо, окончательно проснулась — от осознания, что за миссию на нее возложили. — Вы же помните, что через три дня у Ками день рождения? — посыл шел к взрослым. Повисла пауза, во время которой Камила изучила замершего отца. Знала, что обычно в таких ситуациях он предпочитал выжидать и не задавать лишних вопросов.– И нас никого не будет в Москве. А день рождения будет… — Да! — отозвалась радостно Камила. — Очень увлекательно, — хмыкнул мужчина и провел пальцами по переносице. — Ты понимаешь, о чем они? — Марк посмотрел на Этери. — Кажется, да, — она едва могла справиться с улыбкой. — Папа, ты обещал подумать! — пошла в наступление Камила. — И отпустить меня в кафе! — Я еще думаю. Время у нас есть, — как специально он глянул на руку — как ни в чем не бывало. — Не так и много… А друзья Ками ждут ее решения. Вернее, ее папы, — сообщила Диана, словно не видя материнского взгляда. Возможно, Этери Георгиевна была не рада, что дочь вмешалась в отношения Валиевых. Но предпочла промолчать. — Пап, я же обещала даже Егора взять… — А я — пошлю туда Алину. И Щербакову заодно! Чтобы им было нескучно! — Весь «Хрустальный» собрали? — переспросила иронично Этери, и девочки закивали. — Это они, да, тоже были в том клубе? — уточнил Марк. — Как-то это не спасло Еву… Как она там, Ками, кстати? — Хорошо, пап. Это она все и организовала. Даже хочет тебя подкараулить и выпросить… чтобы ты меня отпустил. — Обложили со всех сторон. Просто женский спецназ. Как еще коньки к горлу не приставили? — поглядывал по сторонам мужчина, словно его и не интересовал разговор. — Не подсказывай им, — отозвалась Этери Георгиевна. — Девочки, как долго вы там план обсуждали? — полюбопытствовала она. — Какой план, мам? Просто человеку — 16 лет исполнилось. Она и так 10 дней проторчала на базе, только с тренировками и учебниками. А потом у нее еще экзамены! Она будет паинькой. Да, Ками? — Буду, ага, — закивала Камила и состроила лицо, которое помогало ей в безвыходных ситуациях. Даже при манипуляции отцом. А вот, чтобы повлиять на тренера, обычно такого вида было недостаточно. Этери Георгиевна мгновенно раскусывала желание получить что-то от нее и не шла на поводу. Дар у нее был, что ли, врожденный. — Ладно, иди в свое кафе… — Марк скривился от радостных воплей Диши и Ками. — Но с Егором. И в 11 чтобы была дома. Ну, и с Алиной вашей этой… Если надо будет, с нее спрошу. Она, да, самая взрослая там будет? — мужчина посмотрел на улыбающуюся Этери. — Если только по паспорту. Камила за своим счастьем не упустила момента, когда Этери Георгиевна погладила отца по плечу. В знак одобрения. Значит, женщина была на ее стороне. Можно было уже влиять на него и через нее. Надо было только научиться. *** Меньше всего Этери хотела быть здесь. Это дело оставила на вечер — и так оттягивала до последнего, но Горшков оборвал все телефоны. Тянуть дальше было бессмысленно, требовалось сорвать лейкопластырь с раны и дать ей затянуться самостоятельно. К счастью, на катке было много людей, вокруг суетились куда-то спешащие рабочие, шум стоял невообразимый. Все было в самом разгаре — и прославленного тренера попросту не замечали. Этого времени хватило Этери, чтобы изучить съемочную площадку. — Какие люди… Конечно, она знала, с кем увидится, и кто просил приехать на каток. Обернулась, чтобы прямо посмотреть в лицо Ветрову — мужчина, видимо, не ожидал, что она все же найдет свободную минутку и приедет. С удивлением рассматривал ее, и от этого наглого взгляда, который прошелся по фигуре, Этери захлестнуло раздражение. Прошло время, когда этот мужчина мог ее завлечь, просто глянув своими умными глазами. Очаровать сладкими речами и взрослыми рассуждениями и удержать рядом. Сейчас хотелось побыстрее убраться отсюда. — Здравствуй, — спрятала озябшие руки в карманы — не хватало еще снова заболеть. На завтра был вылет в следующий город, где проходило шоу. — Привет. Ну, что? Осмотрелась? Видишь, все делаем… — он подступил к бортику и окинул рукой каток. — Что думаешь? — Половина катка? — внутренне передохнула, что мужчина не стал давить на больные места и манипулировать, а решил обсудить работу. С облегчением развернулась и тоже оглядела лед, который был заполнен камерами и людьми. — Да, тренировочный процесс-то никто не отменял. Эту-то часть с трудом выбили, — явно был недоволен Ветров. — Лена помогла. И то… выносит мозг, что мы мешаем тренировкам, — непонятно, чего он ожидал от нее — сочувствия? Этери и не собиралась проявлять эмпатию, невозмутимо следила за рабочим процессом и не смотрела на мужчину. — Ваш «Хрустальный» сразу послал нас. — У нас слишком много спортсменов тренируются, — представила, в каком тоне ему могли указать на дверь. Каток «Самбо-70» был важной площадкой, и трудно было остановить тренировки ради какого-то сериала. — В ЦСКА тоже немало. Но вот они разрешили. А у вашего директора — «звездная болезнь». Хоть Валиеву дали. И Медведеву… Ты читала сценарий? — Читала, — задумалась над перипетиями судьбы, которые спустя столько лет свели ее с человеком, любовь к которому когда-то вскружила голову. И вот сейчас они стояли в нескольких шагах друг от друга, а Этери ничего не чувствовала. Кроме холода, тянувшегося ото льда, и желания уехать домой. — И что скажешь? — оказалось, что он дважды повторил вопрос. Этери скосила на него взгляд. Ветров и вправду ждал ее ответа. — Я понимаю, что слишком много драмы. Но в спорте обычно так и есть… Лена говорит, что очень похоже. Хотя в убийство она не особо поверила… Но насчет фигурного катания… Попадание есть, — уж в своем тщеславии и самолюбовании Ветров себе не изменял. Этери невольно усмехнулась и опустила голову. Раньше она этого не замечала — как мужчина хотел, чтобы им восхищались. И любили. — И как ей главный тренер? — стукнула носком ботинка по бортику. Осознала, что он замолчал, и глянула снова на него. — Нормально. Думает, что я с нее списал, — протянул Ветров. — Понятно. То, что у тренера родился ребенок от женатого мужчины, ее не смутило? — перевела взгляд на каток. — Слушай, ну столько женщин с такой судьбой… А ты подумала, что это про тебя? — вдруг рассмеялся нервно Ветров. — Брось. Любые совпадения случайны. Там же можно и про Валиеву подумать… Когда читаешь про Воробьеву… — Про Камилу там ни слова, — скрестила руки на груди и согрела их. Его наигранный смех раздражал. А еще было странное предчувствие. Гадкое и нехорошее. Не хватало еще начать бояться появления жены Ветрова. В конце концов, ничего между ними нет, и сейчас не появится — прогнала она беспокойство. — А когда она появится-то? Нам бы посмотреть, как катается… — Ты что сомневаешься, что она умеет кататься? — Нет, конечно. А ты теперь у нее за кого? За пиарщика? За мачеху? За мать? — в вопросах Ветрова было много личного. И это отвращало не хуже, чем ладан черта. Этери прижгла его взглядом, изучая якобы дружелюбную улыбку. Мужчине что-то надо было, а вот что — вслух он не говорил. — Прости, лезу не в свое дело, — кажется, он все еще умел читать ее, и в знак примирения поднял руки. — На этом катке Камила не будет делать четверные. — Почему? — удивился искренно. — Вы урезали каток. Как ей кататься? — Лена сказала… — Вот пусть Лена и катается. Камила не будет кататься на такой площадке. — Так надо проверить. — Она даже скорости не наберет. — Да ты преувеличиваешь, — раздражение Ветров не смог скрыть. — Ничего с девочкой не произойдет. Она же профессионал. Я видел ее, видел на Олимпиаде. Она же летает. — Потому что каток был нормальным. А здесь она может упасть и сломать себе шею. Здесь кататься она не будет, — голосом Этери умела ставить точку. Еще раз изучила каток и убедилась в своем решении, а после обнаружила, как пристально смотрит на нее Ветров. Видимо, он не ожидал, что она откажет и был взбешен. Правда, о степени его эмоций можно было понять лишь по потемневшим глазам. — Ты же не ее законный представитель? Правда? Есть еще отец ее… Этери с секунду оценивала, что он протянул. Словно хватался за спасательный круг, который на проверку оказался якорем, утянувшим его на дно. — Поверь, тебе не надо лучше спрашивать разрешения у Валиева, — почти заботливо, участливо вышло у нее. — Просто расширьте площадку. И Камила будет кататься… Всего доброго. Чувствовалось, что мужчина бы еще продолжил разговор и наговорил кучу лишнего, но промолчал, когда Этери направилась к выходу. Она и сама выдохнула только на парковке, когда села за руль. — Да… — к счастью, отвлек телефонный звонок. — Этери Георгиевна на проводе? — На проводе, — всмотрелась в лобовое окно и поняла, что ничего не видит, и заморгала часто. Надо было смахнуть напряжение. — Что-то случилось, Марк? — Случилось, что я хочу тебя видеть в ресторане. Пора ужинать. — В ресторане? — Да. Тебе же тоже надоело торчать в квартире… — Но я не собиралась в ресторан. — А у тебя разве тренировка? Ты еще занята? Давай я заеду? — Нет, тренировки нет. Все закончилось. Какой ресторан, Марк? — судорожно размышляла, и заметила, что лежащие на руле пальцы подрагивают. Нервы все-таки шалили. Надо было с этим что-то делать — с оставшимся на катке человеком предстояло видеться все лето. — Знаешь такой? — Валиев озвучил название и адрес. — Приезжай, я закажу тебе мяса… Тебе нужны белки и углеводы. Пора защищать твой иммунитет. — Обжорством и лишним весом? — Ты и такой мне будешь нравится… Наверное. Я, правда, не уверен. Закажу тебе курицу… Хорошо, что Марк умудрялся отвлекать ее и поднимать настроение. Гадкое чувство растворилось — с облегчением, что она поедет к своему мужчине, пришло и спокойствие. В таком состоянии Этери и выехала на дорогу. *** Разговорить ее удалось спустя полчаса. Узнав, куда Этери ездила, Марк замолчал и выслушал рассказ о съемочной площадке особенно внимательно. Даже привычное веселье как рукой сняло — настолько его интересовало, как прошла встреча женщины с бывшим возлюбленным. — Камиле обязательно в этом участвовать? — Марк допил вино. — А тебе? — Уже все документы подписаны, — Этери отвлеклась от роскошной панорамы в окно. Ресторан на 30-м этаже высотного здания с видом на ночную столицу расслаблял не хуже вкусного ужина. — Посмотрим, что из этого выйдет, — запустила пальцы в волосы и помассировала голову. — А ему-то зачем возле тебя крутиться? — Марк наслаждался ее движениями и уже мысленно перенесся с ней домой. Желательно сразу в спальню. — Понятия не имею. Диша тоже спросила… Как будто я знаю, что ответить, — поморщилась она. — Наверное, ради сериала, — словила его взгляд. — Ты же не думаешь, что он хочет меня вернуть? — усмехнулась. — Я вообще о нем не думаю, — пожал плечами он, легко солгав. — Хотелось бы, чтобы и он о тебе не думал. И о Камиле тоже, — озадаченно нахмурился Марк. — Представим, что это просто работа… И все быстро завершится. — Надо с тобой проехаться до этого катка. Хоть гляну, что там будет. Кажется, Камиле интересны эти съемки… — Интересны. Ей 15 лет, ей все интересно. Все, что связано не с учебой. — Понадеемся тогда, что уедем на Мальдивы, и ей будут Мальдивы интересны… а не этот сериал. Всем нам нужны Мальдивы, — улыбнулся Марк, предлагая ей сменить тему. Этери согласилась поговорить о чем-то другом. — А ты подумал насчет тещи? — она снова взяла вилку. — Рамили? Что о ней думать? — Не берешь ее? — Этери и не старалась скрыть улыбки. — Камила ее спрашивала. Она не хочет. Улетит в Казань, сказала, — на самом деле после сообщения у Марка, словно, гора с плеч упала. Представить, чтобы теща поехала с ними на Мальдивы и все дни провела, держа девочку подальше от них, было сложно. — Выдохнул? — И перекрестился, — согласился он. — Ты же тоже не смогла бы с ней. — Это было бы интересно, — уклонилась от ответа Этери. — Не думаю. Интересно, что мы там будем вдвоем… С детьми, конечно, но у нас вилла будет своя. — У нас что разные виллы? — удивленно замерла, позабыв про ужин. — Конечно. А ты думала, я для чего везу тебя на Мальдивы? Готова голой со мной плавать? Все время…– пришло время его улыбаться. Она могла бы и поспорить с ним, но отчего-то промолчала. Видимо, и сама хотела убраться из холодной Москвы на их виллу, залитую солнцем и проводить время вдвоем под шум Индийского океана. Можно было и голыми. Марк предложил за это выпить. У Этери не было возражений.