Ледовая история

Сегодня ее громкий звук не испугал. Открывала дверь Камила под смех — было весело и ей, и тем, кто толпился в коридоре. Вместо того, чтобы собираться на встречу с президентом, спортсмены пришли в гости — поздравлять с днем рождения. Удивили не только шары, но и тарелка с воздушным омлетом, в который была вставлена зажженная свеча. — Тише, тсс… — напрасно смеющаяся Камила пыталась успокоить Леву — храбрый пес думал, что на хозяйку началась атака и пытался защитить ее. Пришлось даже взять его на руки и удержать за пасть. Только после этого она смогла задуть свечку. — С днем рождения, — радостно заулюлюкали ребята, а Лева снова залаял. Шум и гам слышны были на весь коридор, но вряд ли кто-то бы вышел с претензиями — все были здесь и хотели поздравить Камилу. Лишь спустя время удалось со всеми распрощаться, надо успеть к отъезду. В приподнятом настроении Камила продолжила носиться по комнате, то и дело, отвлекаясь на вибрирующий телефон. Все, кто ее знал, старался или дозвониться, или дописаться. От массы приятных слов бросало в жар, и раскрасневшаяся девочка вскоре устала набирать ответы. — Потом, потом… — откинула телефон на подушку, где разлегся Лева, наблюдающий за ее передвижениями. Все валилось из рук, а мысли путались, и Камила про себя начала ругаться — так можно было настроиться на то, чтобы завершить дело до конца. Пришедшее видео от Евы снова застопорило все. Предчувствуя, что подруга не могла не оставить ее без важного подарка, ради чего и проснулась в самую рань, будучи жуткой совой, Камила опустилась на кровать и включила ролик. — Ками, дорогая! Сегодня твой день, именно поэтому я совместно с чудесными людьми, которых ты увидишь далее в этом видеоролике, очень сильно хочу поздравить тебя с новым годом в твоей жизни. Я желаю стать тебе еще уверенней в себе, стать еще лучше… Хотя ты уже практически само совершенство… И, конечно, знать и верить в то, что тебя окружают любящие люди, которые всегда придут к тебе на помощь и, которые любят тебя за то, что ты есть просто в их жизни. А пока предлагаю посмотреть галерею из поздравлений, которые мы подготовили для тебя, — Ева спустя полминуты добрых слов послала воздушный поцелуй в камеру, и Камила с умилением зажмурилась, чтобы распахнуть глаза и в следующие пять минут увидеть видео от близких ей людей, которые подготовили такой сюрприз. Забыв про драгоценное время, которое утекало, и приближало к моменту отъезду, Камила с замиранием сердца смотрела в экран и снова, и снова лишь успевала сбрасывать незнакомые номера. Ей хотелось досмотреть ролик. К концу поздравления в ее глазах уже стояли слезы благодарности от той теплоты и любви, что ей пытались передать через расстояние все эти чудесные люди. — Ева! Спасибо большое! Я все посмотрела… — выдохнула она, нажав кнопку микрофона, и счастливо задохнулась от переполнявших ее эмоций. — Я… посмотрю еще раз. Ой, — взгляд все же остановился на настенных часах. Кажется, она начинала опаздывать — позавтракать точно не удастся. — Мне надо ехать. Но я еще раз посмотрю и напишу, или позвоню… Или запишу… — запуталась она и засмеялась от собственной глупости. — Я… Спасибо-спасибо! — зачмокала она для подруги в конце сообщения и отключилась. Лева с вопросом в умных глазах смотрел на нее, и явно намекал на то, что скоро времени совсем не останется, и Камила поедет в Кремль в спортивных штанах и футболке. Читая собачье осуждение, девочка снова забегала по комнате. План максимум по сборам надо было выполнить. *** — Представляешь, она не берет телефон! Этери замерла на входе в спальню. Женщина не ожидала, что после душа ее встретит возмущенный Марк, который должен был собираться и ехать с ней в аэропорт, откуда им предстояло улетать в разные города. Вместо этого он расхаживал по спальне и поспешил ей пожаловаться на нерадивую дочь. — Наверное… — она посмотрела на тумбочку, где стояли часы. — Возможно, у них проверка службы безопасности. Или берут тест на коронавирус. Или забрали телефоны… — она выправила из-за ворота халата тяжеловатые после сушки волосы, и встряхнула ими. — Или она не хочет говорить с родным отцом, — проворчал Марк и наконец-то продолжил застегивать рубашку. — Возможно, — констатировала и едва не рассмеялась от его обиженного взгляда. Кто б мог подумать, что Марк Витальевич с утра окажется таким ранимым. — Или телефоны забрали… — повторила версию. — Я хотел поздравить ее первым, — сообщил Валиев. — Я всегда раньше поздравлял ее первым. — Раньше она не была олимпийской чемпионкой… и не ходила на приемы к президенту, — Этери подошла к столу и, пока втирала крем в руки, поглядывала через зеркало на суетливого мужчину, который искал, то часы, но паспорт, чтобы сунуть его в карман пиджака, висевшего на стуле. — Ничего страшного, что ты поздравишь ее позже… — сжалилась она и попыталась успокоить. — Моя девочка… выросла, — замерев, Марк застегивал часы на руке и задумчиво поглядывал в пол. — Ты что никогда не пропускал ее дни рождения? — Этери подступила ближе и отвлекла его от размышлений. Марк с секунду изучал любимое лицо. — Почти каждый год… — поймал то, как она вопросительно приподняла брови. Без осуждения, скорее понимающе. — Нехорошая традиция. Но… Когда это вынужденно происходит… Я думаю, наши дети нас простят, — протянула руки, чтобы поправить воротничок на его шее, и Марк, пленяясь таким обычным движением, сузил глаза, наклоняясь к ней ближе. Уловил нотки шампуня и крема, которые сделали запах женщины еще притягательнее. — Ты тоже пропускала дни рождения Диши? — понял он. — Еще бы, — хмыкнула Этери, увлеченная его одеждой. — Чем старше Диана, тем чаще было. Но… она теперь в США, а я в России… Это все объяснимо, — прямо посмотрела ему в глаза и заметила хищнический блеск. Подавила улыбку и провела мимоходом ладонью по его груди. — Одевайся и поехали. Мы так вообще не выйдем из спальни. — И я не против, — растянулся в широкой улыбке Марк и не дал ей далеко уйти, а привлек за талию к себе. — Дочь меня бросила, ну, хоть женщина любимая рядом… — он так часто начал произносить эту фразу, будто знал, какие мурашки бегают по позвоночнику Этери в этот момент. — Женщина любимая тоже улетает… — напомнила Этери, чуть изогнувшись. — И тебя ждет Владивосток. — Ох, уж… этот Владивосток, — проворчал Валиев и, потянувшись, уткнулся носом в ее висок, обдав горячим дыханием. — Марк… — пришлось удержать его руки, которые незаметно умудрились проникнуть под влажную ткань халата. Завибрировавший на кровати телефон мог бы помешать мужчине, но теперь он и не собирался прерывать их единения. — А вдруг это Камила? — заулыбавшись от его ворчания, что мир подождет, Этери сдалась, положив руки ему на плечи и позволяя огладить себя. — Ты хотел ее поздравить, — шепнула ему на ухо. Удержала себя от желания прикусить мочку, которая была слишком близко от нее, и дождалась, когда Марк окаменеет и медленно подастся назад, чтобы снова посмотреть ей в глаза. — Ну… Вот пусть дочь меня теперь ждет, — протянул Валиев, доказывая, что нет ничего хуже обиженного невниманием мужчины. Едва не засмеявшись, Этери раскрыла губы для его настойчивого поцелуя, и поняла, что сейчас огонь не потушит. *** Все было максимально серьезно и по-взрослому. Куча проверок, тестов, и к инструктажу уже в Кремле Камила была готова. Даже на последнем этапе было не менее страшно, чем в начале. — А вообще можно разговаривать? — уточнил шепотом Марк, когда их оставили в помещении с напитками и легкими закусками. Спортсмены с облегчением засмеялись и будто выдохнули — в знакомой компании было намного проще, но, все равно, волнительно. — У меня трясутся руки, — призналась Вероника, девушка, которую Камила немного побаивалась и держалась от нее подальше. А вот она от чего-то старалась перекинуться с ней словами и даже извинилась за какое-то необдуманное интервью, о котором Ками и не знала. Пришлось принять извинения, никаких обид и не было. — А у меня коленки… — Надо выпить! — Вы же слышали… Тут пока газировка. — Для кого-то и там будет газировка, — Марк сгримасничал с сожалением для Камилы, которую предупредили сразу, что в зале после встречи с президентом пройдет неформальная часть без алкоголя. Хотя Камиле и не нужен был он, внутри все сжималось в комок, вряд ли желудок вообще готов был воспринять какую-то еду. — Ками, зато потом можешь оторваться… — Ага, после 18 лет! — ребята поддерживали шутками, это и вправду помогало. За смехом они могли потратить время до встречи, и не так переживать из-за выхода к главе государства за своими наградами. Камилу отвлек звонок, о котором она еще подумала, когда проснулась, но который упустила из-за суматохи. Судя по числу пропущенных, отец и не думал так легко сдаваться. — Па… — она отскочила к стене. — Вам, Камила Марковна, и не дозвониться! Как до президента… — Не-ет, — рассмеялась она. Теплая волна любви к родному человеку на том конце накрыла с головой, и грусть защемила сердце. Так захотелось сейчас поближе к нему. — С днем рождения, Щекастик. Извини, что не позвонил раньше… — Я видела, что ты звонил. Я… отвлеклась, пап… — огорченно затараторила она и обвела помещение взглядом, спортсмены все же начали есть и пить, кто-то тоже говорил по телефону. — Конечно, вырос мой птенчик… Зачем ему папа? Старый и скучный… — Нет, — засмеялась снова она, и испугалась, что смех мог звучать слишком громко, но ребятам было, все равно — они тоже из-за чего-то веселились. — Ладно, что тебе пожелает-то старый и скучный отец… — гнул свою линию он. — Буду желать, чтобы моя девочка была счастливой… чтобы поменьше переживала… и чтобы я никогда больше не видел твоих слез. Правильно же? — Плакать я не буду, — пообещала она и поняла, что, занятая разговором с отцом, начала царапать стену с росписью, кажется, из золота. Испугавшись, Камила замерла. Не хватало еще нахулиганить в Кремле и заплатить за ремонт. — Спасибо, пап. Я так соскучилась… Очень-очень. Уже хочу к вам. — Да, недолго осталось. Увидимся в Ташкенте же, Ками. — Да, я знаю. Но это еще т-а-а-а-к долго! А ты чем занят? — Собираемся с Этери в аэропорт. У нас самолеты… Она говорит, что попозже тебе позвонит. — Хорошо, — улыбнулась Камила, подумав, что в этом году поздравление тренера будет особенным. — Уточняет вот, переживаешь ли ты там? И чтобы ты перестала это делать, говорит… — Я немножко переживаю, — поморщилась Камила — все-таки Этери Георгиевна ее хорошо чувствовала. — Но… думаю, что все будет хорошо. — Конечно, кто бы сомневался. Ты же моя дочь. А моя дочь — победительница всегда. Даже в Кремле. Пусть вот ВВП возьмет у тебя автограф, Щекастик. — Папа, зачем ему это? Он же президент, а не я, — снова не сдержала смех Камила и накрыла рот ладонью, заметив, что в дверях стоит незнакомый мужчина в деловом костюме и с непроницаемым лицом. Видимо, он ждал всеобщего внимания. — Ну, тут еще надо посмотреть, кто из вас популярнее и известнее. Ставлю миллион долларов, что уже ты. Вот поспорь с ним. — Нетушки… — округлила глаза Ками, представляя, как это будет выглядеть, предложи она спор президенту. И догадалась, что отец специально шутит, чтобы отвлечь ее от нервотрепки. — Спасибо, папа, — возможно, он делал это по подсказке тренера, скорее, они вдвоем хотели ее поддержать и помочь перед важным выступлением. И это еще больше мотивировало на то, чтобы собраться и сказать все без запинки и никого не подвести. — И Этери Георгиевне… спасибо. — С днем рождения, малыш, — чувствовалось, что отец улыбается. Улыбалась с ним и Камила. Через секунду ей пришлось попрощаться — их позвали в зал. *** О том, какие чувства переполняют юную олимпийскую чемпионку, которой жмет руку президент, а после цепляет на пиджак орден, знали только они вдвоем. Этери в молчании ехала с Марком до аэропорта и в пути они включили трансляцию из Кремля на телефоне. Наблюдая, как Камила с улыбкой кивает Путину, когда он вручает ей цветы, а после они позируют для совместного фото, Этери вспомнила, как и она волновалась рядом с таким могущественным человеком. Ничего удивительного, что у девочки в первую секунду, когда она начала произносить речь, дрогнул голос. — Уважаемый Владимир Владимирович! Мы очень рады, что вы нашли время для встречи с нами. Для меня большая честь — в день 16-летия получать награду от президента Российской Федерации. Спасибо вам большое, что вы любите спорт и поддерживаете спортсменов, для нас это очень важно, спасибо вам большое… — порадовало, как искренно говорит Камила — не сводя глаз с адресата, не боясь смотреть на него, как и учила Этери. Надо держать взглядом связь, чтобы слова проникали в цель. — Всего-то полминуты… — возмутился Марк, когда дочь села, а награждать начали следующего спортсмена. — А ты думал, что Камилу будут там с шарами и клоунами полдня поздравлять? — подавила она смешок, и глянула иронично. — А могли бы. У человека день рождения, вообще-то, — напомнил Марк, отключая смартфон и откладывая его на подлокотник между ними. Этери изучала лицо мужчины и догадалась по залегшим морщинкам у губ, и искоркам в глазах, что он доволен. — Гордишься ей? — склонила она голову и уточнила потише, чтобы водитель не услышал. — Безумно, — скосил взгляд Марк. — Кто еще в 16 лет добился такого признания? — улыбнулся открыто. — Только… — он посмотрел в окно, проверяя, сколько им ехать, а потом снова отвлекся на нее. — Мне кажется, в Кремле кого-то не хватает. — Кого? Ах, да… Щербакова разболелась, и не смогла карантин выдержать. А так бы тоже получила награду… — Этери тоже посматривала в окно. — Но я думаю, что… — Тебя… — Марк неожиданно взял ладонью ее за лицо и повернул голову к себе. — Там тебя не хватало, — твердым голосом заявил, всматриваясь в удивленные глаза. — Тренеры тоже заслуживают место рядом со спортсменами. — Я уже там была, — улыбнулась Этери. — Не думаю, что там что-то изменилось… — насладилась, как он поглаживает большим пальцем по ее щеке. — Все равно, надо было утереть нос тем, кто тебя обсуждает… — Марк чмокнул ее в губы и убрал руку, чтобы взять телефон и сбросить, нахмурившись, звонок. — Заткнуть всех не получится… Хотя постой… Ты же думал, что с помощью интервью Первому каналу попробуем это сделать. Уже так не думаешь? — заинтересовалась Этери. — Ты мне даже не рассказал, о чем вы с Борисовым говорили. — И не расскажу, — бросил он, проверяя почту. — Почему это? — Чтобы был сюрприз, — невозмутимо отвечал Марк. — Подожди-ка. Что за сюрприз? Марк, о чем вы говорили с Борисовым? — О том, какой неприступной была Этери Георгиевна, и как быстро она сдалась под моим обаянием. — Это же неправда. Не так уж и быстро. И может, быть я еще не сдалась? — возмутилась она, забыв про лишние уши в салоне. — Да неужели? — Марк с улыбкой уставился на нее. — Я надеюсь, ты ничего лишнего не наговорил телевизионщикам? — пытала она его взглядом. Наверное, под таким — обмирали от страха спортсмены, особенно те, кто помладше. На Марка Витальевича им было сложно воздействовать. — А что в твоем понимании лишнее? Может… — он потянулся и шепнул ей на ухо деталь, понятную только им двоим из-за близости. Игриво приподнял брови, и Этери покачала с осуждением головой. Было ясно, что он забавляется и выводит ее на эмоции. Такого он не мог рассказать никому. — Посмотрю я, как на это посмотрят твои друзья-бизнесмены. — Да плевать на них, — отмахнулся Валиев. — У меня и нет таких друзей. — И все же… — дотронулась до его локтя и прочертила по пиджаку пальцем линию. — Расскажешь? Какие были вопросы? — А ты? Потом расскажешь? — отвечать ей и не пришлось — все было понятно по глазам, и Марк рассмеялся. — Ну, вот. Мы квиты. Друг другу будет сюрприз. Ты же тоже ничего не расскажешь! — Надеюсь, что приятный сюрприз, — прекратила попытки разговорить его Этери. — Вы еще будете встречаться? — Конечно. Мы всего минут сорок поговорили, мне пришлось уехать. Так что он ждет нас по возвращению с Мальдив. — Потирая руки в предвкушении информационной бомбы, — усмехнулась Этери. — Ну, ты лучше знаешь этих журналистов. Для меня они все на одно лицо. Хотя, кажется, этому и вправду было интересно. Не только ради рейтингов. Но я могу ошибаться… — Марк потянулся вперед. — Егор, забирай чемоданы и неси их на контроль, мы сейчас подойдем. — Вы сами закроете машину? — парень заглушил мотор. — Ну, конечно. Не оставлю же я ее открытой, — откинулся назад Валиев. — Понял, — выскочил он, оставив их наедине. Этери проводила взглядом парня, который обошел автомобиль и занялся, видимо, чемоданами у багажника. Только тогда она заметила, что Марк следит за ней с полуулыбкой на губах. — Ты же знаешь, что я мог рассказать в интервью только хорошее? — Обо мне? — сделала она удивленные глаза, хотя прекрасно понимала, о чем он говорит. — Конечно. Рассказывать о том, как ты бегала от меня несколько месяцев, я не буду… — Я бы назвала это по-другому, — загорелись у нее глаза с вызовом. — Да? И как же? — усмехнулся он. — Не обращала внимания на настырного мужчину, у которого задела раздутое самолюбие? — Ого? — рассмеялся Марк. — Так вот на что похожи мужские и женские версии начала отношений? — он озадаченно почесал в затылке. — А ты чего ждал? Что я буду рассказывать о любви с первого взгляда и неразделенной любви на протяжении четырех лет? — Хотел бы я такое послушать. А это интересно, — медленно кивнул он ей, разглядывая ее застывшее в усмешке лицо. — И не надейся, — мотнула она головой, и Марк снова рассмеялся. — Я буду скучать… И отчитывать дни до Ташкента, — потянувшись, он поцеловал ее в губы, быстро, но не собираясь прерываться. — Ма-арк… Если мы будем… — она делала паузы из-за его коротких поцелуев. — Так прощаться… Мы оба опоздаем… На самолет… Он распахнул глаза, даря ей прощальный поцелуй, и дождался, когда и Этери откроет глаза. Все-таки прощаться было теперь невыносимо трудно. *** Камила едва ворочала языком. Весь день пролетел ураганом — сменялись картинки из встреч, разговоров, знакомств. Яркие впечатления настолько опьянили ее, что к концу дня все приелось, и осталась жуткая усталость. Но она знала, как было важно для бабушки устроить этот ужин с ее близкими родственниками, живущими в Москве, и желающими поздравить. Удалось лишь вызвать на помощь Еву, с которой было не так тягостно в этом пафосном ресторане, где даже громко нельзя было говорить. — Ками… А где твой телефон? — шепнула вдруг Ева, пододвинувшись ближе. Удивительно, но подруга умудрялась отвлекать родственников, которые старались поговорить с Камилой, а Ева перетягивала их внимание на себя, давая ей время на передышку. — Телефон? — Камила заводила взглядом по столу. — А… У бабушки, — поморщившись, посмотрела на нее. Еве и не надо было объяснять, что бабушка предложила убрать смартфон к ней в сумку на время ужина — естественно, чтобы звонки не отвлекали и не мешали разговору. Правда, без айфона Камила еще больше хотела спать и отсчитывала минуты до окончания вечера. — Понятно. Так. Иди туда, — Ева указала взглядом на выход в коридор. — Тебе Диша не может дозвониться… хочет поздравить, — объяснила она. — А я прикрою. — Ты — чудо, — Камила с щенячьими глазами посмотрела на нее, и Ева засмеялась. — У меня тоже такая же семейка, — понимающе кивнула ей подруга и сунула телефон в руки, с которым Камила поднялась и улизнула из-за стола. Взгляда вслед строгой бабушки она не видела, была уже в предвкушении звонка Дианы. Девушка оглушила ее громким воплем с поздравлением, который, кажется, был слышен всем в коридоре. Засмеявшись, Камила заметила, как уходящие и приходящие люди начали поглядывать на нее. Пришлось спрятаться за большой пальмой у панорамного окна, из которого открывался вид на ночную столицу. — Ну, как ты там? Завалили тебя подарками? — после шумной речи уточнила Диана. — Я… заезжала домой на пять минут, — честно призналась Камила. После Кремля, который она выдержала уже на последнем издыхании, пришлось дожидаться отъезда, забирать Леву, отвозить его домой, потом решать вопросы с вещами из Новогорска. — А подарки-то видела? То, что квартира завалена цветами и коробками и пакетами, впечатлило Камилу, но пока о подарках она не думала. Наверное, вкус к ним появится, когда она начнет все разворачивать и читать открытки. Отцовский подарок — дорогой ноутбук и серьги с браслетом — девочка нашла в спальне. Впервые в жизни она получила праздничный пакет и от женщины, которая ранее довольствовалась устными поздравлениями и небольшими презентами. В этот раз Этери Георгиевна выбрала для нее дорогие духи, которые сразу же испробовала Камила, и которые пришлись ей по душе. Вместе с Дишей женщина передала и набор косметики, которая вечно кончалась у Камилы в неподходящие моменты — на соревнованиях, о чем тренер, конечно же, была осведомлена. — Да! От вас видела. Я… — Камила нахмурилась, пытаясь вспомнить, оставила ли она сообщение в группе семьи. — Я писала «спасибо»? — Написала, ага. Ну, ты все рассмотрела-то? — Диана затараторила о брендах, которые были в коробке. Оказалось, что большинство были из США, которые каким-то образом девушка передала матери. — Спасибо… Спасибо большое. Мне в этом году столько все надарили… — Ты, кажется, еще не поняла ничего… — Нет. Вообще. Просто… все как сон, — всматривалась в сияющие огни на горизонте Камила. — Ну, так это не сон, Ками. Просто все тебя любят и хотят тебя поздравить. Я… очень рада, что мы теперь сблизились, — от Дианы нечасто приходилось слышать серьезные слова, и тем важнее казалось это признание. — У меня никогда не было сестер, и я думала, что никогда и не появятся…. Но… Моя мама умеет делать сюрпризы, — они вдвоем рассмеялись. — Я рада такому сюрпризу. И надеюсь, что мы еще побольше будем время проводить. На Мальдивах я тебя никуда не отпущу, — предупредила Диана. — Хорошо, — звучало, как угроза, но Камилу лишь веселил такой тон. — Мама тебя поздравила? — Эм… Обещала позвонить… — Ну, значит, позвонит. У нее уникальная особенность делать это на последних минутах. — Она же на шоу в Нижнем Новгороде… —- Да-да, я помню. А… ты на ужине, да? Ева пишет, что у вас очень весело. Поэтому ты даже забыла о своем телефоне, — хихикнула Диана. — Почти, — согласилась смущенно Камила. — Ладно, иди за своей порцией любви от родственников. Я тебя залюблю на Мальдивах. И пришли мне фотки подарков… И платка, что подарил Путин. Хоть посмотрю! — Хорошо. — Еще раз… с днем рождения, Ками. Оставайся такой же доброй и хорошей, как и всегда была. Люблю тебя. — Спасибо, Диша. Спасибо. И я тебя люблю, — искренность связывала их, несмотря на огромное расстояние и разные континенты. В зал Камила вернулась, словно у нее открылось второе дыхание. Теперь можно было дождаться спокойно завершения ужина — а завтра рвануть на вечеринку с друзьями. Все-таки этот день рождения у девочки обещал быть самым лучшим. *** Отмахнуться от Аксенова не удалось — пришлось указать на место и попросить дать ей время. Только после жестких слов и приказа мужчина отправился решать финансовые дела, а Этери осталась в коридоре, найдя укромное место в темном углу, спрятавшись от остальных, кто собирался к отъезду с катка. Наконец-то выдалась свободная минутка, чтобы можно было позвонить в Москву. Лишь на мгновение Этери подумала, что уже поздно, и девочка могла спать, но динамике передал знакомый голос. — Привет, Камила… — краем глаза проводила девушек, которые утаскивали в раздевалку игрушки и цветы. Фанаты на трибунах ликовали и звали спортсменов обратно. — Здравствуйте! — Вернулась с ужина? — Этери в суматохе забыла проверить сообщения в общей группе. — Да, уже дома. — Разбираешь подарки? — Нет, сил просто нет, — призналась Камила со смешком. — Ну, еще бы. Насыщенный день был, — улыбнулась Этери, представив, в какой глубокий сон провалится девочка после таких событий. — Наделала кучу фотографий? — Ой, мне кажется, в айфоне память закончилась, — засмеялась звонко Камила и притихла — видимо, Рамиля Ринатовна не дремала, чутко бы среагировала на сбитый режим девочки, которая так и не легла еще. — Я, наверное, поздравлю тебя последней уже… Хотя подозреваю, что еще миллионы людей хотели бы это сделать… и даже будут делать, — Этери обернулась на шум — мимо снова промчались ребята. Кажется, сборы в гостиницу будут долгими. — Спасибо вам за подарок… У меня вообще такого не было… И духи мне понравились! — А в пакете ты нашла конверт? — озадаченно нахмурилась Этери. — Конверт? — Да, конверт. Поищи его… — Сейчас… Раздался шорох и разговор Камилы с Левой, который, кажется, улегся на подарки. Вскоре снова послышался удивленный голос. — Это билеты? — Да, билеты, в Большой театр… Я помню, что тебе там понравилось… Из-за Смирновой и вашего занятия. Но… тебе еще проведут экскурсию по зданию, заведут за кулисы… А потом на сам балет… — Ого! Это же… — задохнулась от восхищения Камила, и Этери заулыбалась — с подарком она угадала. Это же подтвердили и слова благодарности от девочки. — Ну, хорошо, что все понравилось. Я рада. — Вы же пойдете со мной? — Я? — огорошить Камила умела. — Да, мы пойдем же вместе? Вам там точно понравится! — Хорошо. Тогда пойдем вместе, — Этери и забыла, когда сама была в Большом театре. Пока она лишь просвещала молодежь и занималась теперь воспитанием не только Диши, но и Камилы. — Вот вы прилетите… Хотя нет, после Мальдив. Я буду ждать! — Хорошо, так и сделаем… Ками, с днем рождения тебя. Пусть не только в этот день тебя радуют сюрпризами… И… Я знаю, что ты… целеустремленная девочка, сильная и нацеленная на победу. Пусть побольше поводов будет для того, чтобы подниматься на пьедестал и забирать свои заслуженные медали… — Спасибо большое. Я… не подведу вас, — была тронута Камила, которая притихла во время поздравления. Женщина обнаружила, что искусала губы, подбирая, что сказать для теперь уже близкой для нее девочки, чьи чувства грели сердце и дарили в ответ такую же привязанность. — Просто будь счастливой. Кажется, и она, и Этери понимали, что между ними остались в воздухе слова, не произнесенные вслух, но уже понятные, и такие дорогие и ценные. И неважно, когда они будут сказаны, главное, что за ними стояло.