Ледовая история

Камила чувствовала, что сочинское солнце наказало ее за безалаберность. Все-таки спина обгорела и жутко чесалась. Самое главное, что советовали ей на курорте, не царапать кожу и просто перетерпеть. — Бли-ин… — поморщилась и поелозила на стуле, почесывая спину о мебель. — О… Дочь… Доброе утро! За своими телодвижениями она и не услышала шагов, и вздрогнула при появлении отца. Судя по виду, мужчина собрался на работу. И, конечно, то, что на календаре — выходной день, его не смутило. — Чего так рано? — Марк повесил пиджак на стул и ушел на кухню, чтобы заняться кофе. Естественно, ранний подъем Камилы удивил, накануне она прилетела из Сочи ночным рейсом. Увиделись они по пути к дому, отец как раз возвращался из офиса. Поговорили немного, Камила устала после перелета и суматошного дня перед отъездом. — Я бы спала и спала бы, — рассказала Камила, поджав ноги и прижавшись спиной к поверхности стула. — У меня много дел… — допила сок. — Много дел? Деловая колбаса… Может тебе уже секретаршу надо нанять? — шутливо отозвался мужчина. — Не надо, — улыбнулась, но мысленно перечислила все точки, куда ей надо было сегодня добраться. Немного нервничала от того, что могла опоздать. — Бутерброд мне сделала? — выглянул отец. — А себе? — Себе сделала. А ты спал… — поняла его намек, и отправилась тоже на кухню. — Этери Георгиевна еще спит? — заглянула в холодильник, чтобы прикинуть, что можно сготовить для отца, занятого своим кофе. — Да кажется, встает уже. Тоже у нее дела. А у тебя, что за дела, мадам президент? — отец взъерошил ей на макушке волосы. — Па-а, — засмеялась, юркнув от него в сторону. — У меня интервью сейчас. И съемка… — О, как солидно, — сделал серьезное лицо, но было понятно, что он паясничает. — Оставите мне автограф? У меня и фото есть, — кивнул на холодильник, на котором висели ее детские рисунки и снимки. — Я вам новое фото подарю, — снова рассмеялась, подыгрывая ему. — А еще у меня в парке Горького мероприятие… И надо успеть к визажисту. А потом на танцы… И поздно вечером, я на каток. У меня съемки сериала. Помнишь… того… про фигурное катание. И на примерку для клипа я заеду… — Плотный график. Не отрежь себе палец, — предупредил. — Будешь кофе? — Давай… Спасибо, — делала ему бутерброд и делилась последними новостями. Ей хотелось, чтобы отец видел, как она выступает в ледовом шоу. Чтобы он понял, как для нее это ценно, Камила взахлеб передавала всю атмосферу на катке в Сочи. — Как еще раз? Флай… — Флайборд. Я такой синяк поставила… Даже не сошел, — скривилась Камила, выходя с ним с кухни. — Ну, зато накаталась, — поставил он на стол чашки с кофе. — Спасибо, дочь, — с благодарностью поцеловал ее в голову и сел напротив, чтобы попробовать бутерброды. — И на картинге… и на чем еще? — Ой, еще серфинг же! Только я падаю, — хихикая, рассказала ему о времяпровождении в Сочи. — Но картинг — самое крутое… — Я думал, ты там работаешь, а ты там… бездельничаешь, — покачал головой Марк, улыбаясь и наблюдая за ней. — Как это? Ага, бездельничаю, — с возмущением округлила глаза Камила. — А тренировки? А фитнес-зал… Мы еще же репетируем на льду. Потом на катке. И занятия в бассейне у нас… — Звучит, как бальзам для ушей тренера… — Этери Георгиевна умудрялась бесшумно появляться в комнатах. Не шумели даже собаки, которые толпой бегали за ней. Когтями по полу они начинали стучать лишь в гостиной — удивительная способность питомцев. — Доброе утро! — Доброе, — радостная Камила обернулась. Казалось, что она не видела женщину уже несколько месяцев. Все-таки живое общение не шло ни в какое сравнение с переписками в мессенджерах и звонками. — Сиди-сиди, — тренер удержала ее за плечи, и погладила по спине. — Завтракай… — Камила отвлеклась на Леву и Мишель, которые заплясали у стула, требуя вкусняшки. За смехом она упустила момент обмена репликами отца и Тутберидзе. — Только кофе, — улыбаясь, покачала она головой. — И бутерброд, — отозвался Марк уже с кухни. — А меня он заставил себе делать бутерброды, — пожаловалась Камила. — И свои вам не отдал, — оценила тарелку отца. — Она их не будет есть… — сообщил отец, включая снова кофемашину. — Камила, а что за клип? Ты у нас в клипе снимаешься? — Твой отец ничего не помнит, — оповестила Этери Георгиевна, которая села во главе стола. — А я давала ему на подпись договор… — Па-а, ты же в курсе. Ты подписывал бумаги. Ваня… Ваня Дмитриенко позвал меня в клипе сниматься. У него новая песня… — Ваня? — Марк выглянул с кухни. — Он певец? — мужчина не справился с гримасой недоумения. — Какого певца могут звать Ваней? — Ну, ты чего? Он очень популярен. Я включу его песню… — Камила схватила телефон. — Ты ее слышал. Все ее слышали… — Марк… лицо, — подсказала Этери Георгиевна, которая едва сдерживала улыбку от его вида. Он перевел взгляд, и женщина качнула головой, подсказывая ему, что надо быть на волне с дочерью. — Я, кажется, слишком отстал от этой жизни, — скрылся Валиев на кухне при первых звуках поп-музыки. — Ты лучше расскажи Этери про свой серфинг, картинг и флай… Камила отключила музыку и отвлеклась на внимательного тренера, которая хоть и знала о ее распорядке дня, но вряд ли следила за соцсетями и развлечениями в Сочи. Тем более, что она прекрасно помнила, как Этери Георгиевна относится к риску спортсменов. Вот и сейчас заполучила замечание от нее. — Только синяки… честное слово, — прикрыла ладонями голову Камила. — И больше ни-ни… — хитро блестели у нее глаза. — Все вы даете честное слово… а потом… Знаю я вас. Спасибо, — Тутберидзе мягко улыбнулась Марку, который принес ей кофе и тост с сыром, от ветчины он предусмотрительно отказался. То, что их пальцы переплелись на стенке кружки на мгновение, Камила не заметила. — Ой, пап… А хочешь я тебе включу музыку для моей произвольной? Или Этери Георгиевна тебе включала? — а вот сейчас она увидела, как странно переглянулись тренер и отец. — Не включали? — растерялась и забегала глазами. — Камил, лучше… — начала Этери Георгиевна, отставляя чашу с кофе. — С удовольствием послушаю. Включай, конечно, — прервал завтрак отец. — Что выбрали? — У нас будет микс… нарезка такая. Будет музыка китайского композитора, он еще музыку к аниме сочиняет… А еще мелодия из фильма «Шоу Трумана»… — с воодушевлением рассказала Камила, отыскивая в айфоне скачанный трек. — И… еще такая фишка будет, — она осеклась, снова отвлекшись и заметив переглядывания взрослых. — Не надо говорить? — с опаской посмотрела на тренера. — Какой интересный выбор, — как ни в чем не бывало, Марк откусил бутерброд и невозмутимо заработал челюстями. — Весь мир — ТВ-шоу, и все за этим наблюдают? — Ты смотрел «Шоу Трумана»? Я в Сочи тоже посмотрела, — протянула настороженно Камила. — Что-то не так? Паа… — Надо пригласить Марка к нам на каток и показать твою произвольную, — отметила Этери Георгиевна. — Как отработаем все… — поймала взгляд девочки. — Хо-ро-шо… Но я сегодня на каток не успею, — Камиле было не по себе от напряжения, которое она ощущала. Вспомнила про ссору взрослых, которая была неделю назад, и о которой ей ничего не было известно. Только то, что после этого отец улетел на Сахалин. — Да я видела твой график. А почему съемки так поздно? — Они просят же. А я не могу в другой день. Придется поехать… Я с часик или два поснимаюсь. — Без геройства только, да, Камил? — кажется, Этери Георгиевна читала ее мысли. Камила как раз думала о разговоре с режиссером, который предлагал варианты с прыжками. Оставалось лишь правильно оценить свои силы и возможности без усиленных тренировок. — Хорошо. Самое простое, — закивала она. — Ну, а завтра-то как у вас с расписанием? Воскресенье же… — напомнил Марк. — Чем займемся? — Ого, а вы останетесь дома, Марк Витальевич? — от шутливого тона Этери Георгиевны изменилась и атмосфера. Мужчина тоже быстро переключился и развеял опасения Камилы, что между ним и женщиной появилось напряжение. Импульсы оставались, но они были теплыми, и греющими не только их, но и тех, кто желал им счастье и наблюдал со стороны. — Я включу другое, — засмеявшись над отцовской шуткой, Камила снова взяла телефон. — У Вани много песен… — Так это его плакат висит в твоей комнате? Вот надо снять… Не сотвори себе кумира, дочь… И выключи ты это… — Нет-нет, папа, послушай, — веселясь, Камила даже подпела исполнителю свой любимый хит. — Я ушел. Навсегда. Мужчина и вправду на ходу допивал кофе, но успел захватить пиджак и поцеловать дочь в голову. Отдельный поцелуй, быстрый, но полный нежности в уголок губ — он подарил Этери. Теперь Камила окончательно убедилась, что ничего между ними не изменилось. *** Этери уже давно была в предвкушении. С трудом сдерживалась и во время экскурсии по объекту, куда их пригласили на съемки. Сдача центра фигурного катания Этери Тутберидзе была запланирована на следующий год, а в ее голове уже все помещения были в чистовом варианте. Одергивала она себя постоянно — хотя бы не представляла, как будет здесь проводить тренировки. — Мне кажется, я не доживу, — будто прочитал ее мысли Глейхенгауз. — Годик остался… — заулыбалась Этери и вышла с коллегами со стройплощадки. — Но, черт, как же это долго, — рассмеялась, чувствуя облегчение, что телевизионщики сняли с них микрофоны и убрали камеры. — Ну, мы-то раньше заедем? Не с детьми? — подступил Дудаков, который уже снял каску. — Дай Бог. Вообще нам же логистикой надо заняться, — напомнила Этери, а после отвлеклась на толпу мужчин, которая направлялась к зданию. Она даже упустила суть разговора с коллегами, различив знакомый силуэт. Едва справилась с удивлением, когда Ильгиз Фаритович, главный подрядчик, который только что провел обход по стройплощадке, подвел к ним Валиева. — Марк Витальевич, — заметили знакомое лицо и Дудаков с Глейхенгаузом. Мужчины обменялись рукопожатиями, а после этого Марк снял темные очки с глаз и иронично поймал удивленный взгляд Этери. — Этери Георгиевна, — он склонил голову. — Марк Витальевич, — Хайрутдинов передал ему белую каску. — А у меня вот… не именная, — отметил Валиев. Оказалось, что он уже заметил фамилии тренеров на их черных касках. — Видимо, вы нечасто посещаете стройплощадки, Марк Витальевич, — насмешливо отозвалась она. — Ну, вот сюда, да, впервые пригласили. А что, тренерский штаб «Хрустального» проведет мне экскурсию? — полюбопытствовал Валиев, снимая пиджак и отдавая своему помощнику. — Эмм… — замялись мужчины, переглядываясь. — Почему нет? — первым сдался Глейхенгауз. — Мы тут уже все посмотрели… — Ну, вот и отлично… Пойдемте? Этери не поняла, как Валиев умудрился в одну секунду все повернуть в свою пользу. Кажется, партнеры собирались поехать по делам, предлагали еще пообедать или докинуть ее до парковки. Вместо этого они отправились заново на строительный объект, слушая от подрядчика, какую помощь оказал Марк Витальевич в возведении здания. — Когда ты успел? — оказалась она у его плеча и отвлеклась от того, что следила, что у нее под ногами. — Что именно? — Марк якобы невзначай удержал ее за плечи. — Стать инвестором центра, — переглянулась с ним. — Ты же ничего не говорил… — Правда? Наверное, забыл. Может все-таки говорил? — ослепительно заулыбался Валиев. — Коварный тип, — покачала она головой. — Просто хочу, чтобы быстрее стройка закончилась… Сколько тут площадь? — Марк успел погладить женщину по спине, а потом ускорился и догнал Хайрутдинова, подкованного в планах строительства. — Тренерские уже построили? Показали вам? *** Если во время экскурсии с телевизионщиками, руководила всем Этери, то сейчас все внимание было привлечение к Валиеву. Его помощники, подрядчики, прорабы и даже ее коллеги были включены в беседу и рассказывали ему про нюансы в возведении здания. — Ну, по сути, экраны можно сдвинуть. И регулировать освещение не мешало бы… А то потом жильцы исками закидают… Ей нравилось следить за тем, каким деловым и деятельным был в разговоре Валиев. К нему прислушивались, оказывается, он обладал знаниями и в строительной сфере. Мужчины обсуждали какие-то детали о стройматериалах, и на все у Марка оказывался свой совет. То, как он руководил всем, показывая свою мощь и авторитет, безумно восхищало Этери. Настолько, что она минимально участвовала в обходе. — Не маловато ли? — Марк обернулся, и Этери поняла, что она оказалась перед ним, как на ладони. — Этери Георгиевна, вам нравится? — эти глаза светились от того, что их связывало с ней. — Будете тут еще чаще задерживаться? — играючи втянул ее в пикировку. — Тут и диван будет, — сдержала она улыбку. — Выпишем самый удобный, — согласился подрядчик, не подозревая, что за игры ведут мужчина и женщина. — Тут же комнаты отдыха будут, могут и тренеры воспользоваться. — Ну, я все-таки понадеюсь, что Этери Георгиевна будет спешить домой… Все-таки надо было побольше кабинет, — отметил Валиев, разглядывая помещения. Он и вправду с трудом поместился в проеме в комнату отдыха. — И тут двери пошире… — Сделаем… — Да, а то вдруг кто-то на коньках прибежит, — пошутил Глейхенгауз. — Он же головой заденет… — Точно… я о фигуристах и пекусь, — Марк переглянулся с Этери, которая опешила от того, что коллега не осознает, на что намекает Валиев. Улыбку она спрятала за ладонью, прикоснувшись указательным пальцем к кончику носа и, почесав его. — А где моя дочь будет? У них раздевалки? — Раздевальни, — едва не хором ответили Глейхенгауз, Дудаков и Тутберидзе. Надо было видеть, с каким лицом обернулся к ним Валиев. Он точно не ожидал такого единения в тренерском штабе, и, хмыкнул от происходящего. — Ну, показывайте… господа тренеры. *** Хорошо, когда есть деньги. Можно заказывать дорогие рубашки из такой ткани, что московская жара почти и не ощущалась. По крайней мере, даже после прогулки по стройплощадке итальянская сорочка была как новая. Но Этери нашла несколько пылинок и смахнула их с плеча Марка, когда он остановил ее на выходе из здания. — Ты и не собирался мне говорить, — улыбаясь, прозондировала его, глядя в глаза. — О чем? Что ты имеешь в виду? — сделал невинное лицо Марк. — Хорошо тут… Сразу видно, что комплекс нужен людям, — осматривал многоэтажки, которые окружали будущий центр фигурного катания. — Что стал спонсором. — Инвестором. — Какая разница? И давно ты вложил деньги? — сняла она с пояса кофту, которую на время экскурсии обвязала вокруг талии. — Сколько ты вложил, конечно, не скажешь? — Естественно, — просиял он. — Да и зачем тебе? Вам, Этери Георгиевна, надо думать о другом, — Марк взял ее за хрупкие плечики и огладил. — Как тренировать тут детей и доводить их до Олимпиады… А лучше до пенсии. — Никто не катается до пенсии, — рассмеялась она. — Даже твоя дочь не собирается. — Если ты ее будешь тренировать, еще как будет, — он снова кинул взгляд в сторону здания. — Ну, тебе нравится? — скосил глаза. — Нравится. Хочется уже поскорее сюда перебраться. И не ютится в нашей коробке, — что-то мелькнуло в ее лице. Кажется, это была досада. — Ну, вот, значит, я не зря вложился в это дело, — довольно протянул Марк. — Спасибо, — перевела взгляд, чтобы показать одними глазами, что благодарна и ценит его поступок. — И что я буду должна? — порадовала своей лучезарной открытой улыбкой, которую нечасто показывает, когда на работе. — Ведь что-то должна? — Пока сочтемся на поцелуе. А ночью разберемся со всем остальным, — заговорщически потянулся к ее губам Марк. — В щеку, Марк. На нас все смотрят, — со смехом предупредила она и оставила и вправду легкое касание на его щеке. — Терпи, — погладила по животу, доказывая, что прекрасно знает, как мучительно дается это мужчине. Но тем слаще будет вознаграждение ночью.