Повседневность Дракулы

Мерные колбы, перегонные трубки, многолитровые резервуары с настойками - всё это барахло спокойно стояло в доме доктора Кардометрини. Шторы легонько покачивались от ветра из открытой форточки, нарушая окружающее спокойствие. Будто запуская застывшее время и вгоняя в него стремительный поток событий. Дверь распахнулась. Порог заливался тоненькой ниточкой крови, то и дело сползающей с головы Ганса. Он сорвал рукав рубашки и прикрыл им ужасающую рану. Ганс испуганно оглянулся, чтобы посмотреть не преследуют ли его приспешники Алукарда. Чисто и тихо. Во всяком случае, на расстоянии ближайшей сотни метров никого не видно. Дверь захлопнулась и доктор принялся в спешке собирать все свои ценные вещи. Особенно образцы крови Кольта вместе со всеми настойками и микстурами на её основе. Сегодня из-за них он уничтожил свою прежнюю жизнь, но надеялся, что в будущем они дадут ему путь в новую. - Окружаем дом! - раздался крик снаружи. - Давайте, мужики, со всех сторон! Алукард приказал оторвать ему ноги и притащить живым! Стекла всех окон моментально разбились. В дом забралась целая шайка агрессивно настроенных вампиров. Вокруг было пусто. Ганс успел забрать всё нужное и спрятаться. Лишь фантастическая ловкость помогла ему это провернуть. Не теряя времени, вампиры принялись громко шмыгать носами, пытаясь уловить запах раненного доктора. Так как было их достаточно много, то сделать это стало задачей непростой. Их запахи активно перемешивались, сбивая концентрацию. - Так, - заговорил один из них, - давайте, хотя бы половина из вас выйдет отсюда. Вообще же ничего не учуять. У меня самый длинный нос, но чувствует он только ваши грязные портки. - Ладно, мужики. Давайте выйдем. Пусть носатый всё прочешет. Ганс напрягся. Он прятался на потолке, прямо над этим самым носатым. Вампиры начали выходить из дома и очертания запаха доктора стали всё более и более отчётливыми. Доктор оказался на грани раскрытия. Ладони сжались в кулаки. Носатый медленно поднял голову и прищурил глаза. Он понял, что над ним кто-то есть. - Из этого чердака есть выход? - спросил носатый. - Что? - внезапно выпалил доктор. - Зачем мне тебе отвечать? - Если есть, то вам лучше бежать в северную сторону. Местные улицы пусты. Мои собраться ждут у южной двери. Это единственный шанс убежать от них. Доктор был очень озадачен этими словами. Похоже, что ему хотят помочь. Или манипулируют. В любом случае, верить на слово - опасно. - А что если это ловушка? Как я могу тебе верить? - высказал опасения доктор. - У вас на чердаке есть окна. Вы сами можете в этом убедиться. Ганс осторожно выглянул наружу. Похоже, носатый его не обманывает. Все вампиры собрались у группой у входной двери, подкуривая сигареты и ожидая носатого. - За помощь мне тебя могут наказать. - Вы спасли мою семью в прошлом году, - сказал носатый. - Я готов свою жизнь отдать, чтобы вы выжили. Снаружи дома послышалось недовольное ворчание. Кажется, остальные вампиры устали ждать. - Спасайтесь, доктор! Они идут! Доктор выпрыгнул в крохотное окно чердака, разломив собой деревянную раму. Носатый понимал, что если его заподозрят в предательстве, то вся семья может пострадать. Чтобы спасти доктора и своих близких, он решил изобразить героическую смерть. Прежде чем в дом забежали его товарищи, он вспорол себе горло когтями и упал на пол. Когда вампиры до него добрались, носатый был уже мёртв, а доктор скрылся в неизвестности. - Чёрт, он убил носатого и сбежал! Не смотря на все эти погони, проступок Ганса был не настолько критичен для Алукарда. К счастью, Марвин выжил. Микстура так и не убила его тогда. А вот от Алессы осталась лишь склизкая соплеобразная масса. Тот день оказался очень мрачным для всей семьи Нирван. Марвин лежал на кровати и разглядывал свою дрожащую исхудавшую руку. Чудовищная слабость давила всё тело, но он уже особо не беспокоился из-за этого. Уже двое суток он лежал в кровати и, на фоне вчерашнего дня, его состояние заметно улучшилось. Ещё каких-то двенадцать часов назад он не мог даже двигаться. Совсем. Но со временем силы возвращались в его организм, что очень утешало. Возле кровати сидели оба его брата и Лара. Родители заставили их прийти и пообщаться с ним, чтобы поднять настроение. Не все были рады такой просьбе. Марвина почти не любили его братья и сёстры из-за непомерного самолюбия. - Похоже, что ты будешь жить, - сказала Лара. - Да, - грустно согласился Марвин. - А вот Алесса - нет. Она мертва. - Не думала, что тебя это беспокоит. Мне казалось, я одна в этой компании пыталась нормально к ней относиться. Он не знал, как бы правильно выразить свои чувства. В тот момент, когда Алесса кричала от боли, растворяясь в бесформенную кашу, Марвин испытал самое жуткое чувство в своей жизни. Алесса его всегда ненавидела, хотя он никогда ничего плохого ей не делал. Имеется в виду, лично сам. Только косвенно через отца. Становясь взрослее, Марвин даже начал уважать её за упорство, но никогда не показывал это из-за своего высокомерия. Что ж, в этот момент он пытался ответить себе. Жалеет ли он, что не поддержал её? Что не помог ей принять себя и перестать переживать из-за отца? Возможно у него был шанс образумить сестру не доводя её до крайностей. Но ничего уже изменить нельзя. Всё кончено. - Знаю, с моих уст это прозвучит дико но... мне её не хватает, - проранил Марвин. - Ого, - повёл бровью Дарло. - Я рад, что ты не такой надменный мудак, как я думал. Марвин вздохнул. Кажется, его глаза начали слезиться. - Как раз такой. Не будь я собой, мог бы спасти Алессу. Я сам всё испортил. Кольт молчаливо отсиживался в стороне весь этот разговор, но последние слова Марвина сильно задели его. Главный наследник показывает себя как размазня. Дальше он не смог промолчать. - Хватит. Я не хочу слушать твоё нытьё, - спокойным, но слегка раздражённым тоном сказал Кольт. - Отец настаивает, что ты его наследник. Соответствуй, тряпка. Ты выглядишь откровенно жалко. Марвин ничего не ответил. Он молча закрыл глаза и отвернулся от всех. Он не проигнорировал слова Кольта, просто не хотел продолжать этот разговор. Не мог подобрать правильные слова. На выходе из комнаты, уже в коридоре, Лара остановила Кольта. Она очень хотела обсудить случившееся. - Зачем ты так грубо с Марвином? - Он должен был услышать эти слова. Я сам слышу о своей ничтожности все мои восемнадцать лет. Отец ни во что меня не ставит, но мне всё равно. Я уже привык. А этот самовлюблённый подонок только и умеет, что хныкать каждый раз, когда что-то у него не выходит. - Я поняла, - Лара коснулась его плеча, - но держи себя в руках, пожалуйста. Марвин очень импульсивный, я не хочу, чтобы он что-то с собой сделал. Я не хочу больше никого из вас терять. Дарло в очередной раз повёл бровью. Он довольно сдержанно относился к чрезмерной эмпатии сестры. - Эх, какая же ты у нас сердобольная, Лара. Она крепко схватила обеих своих братьев и так же крепко и обняла. Лара ценила эту семью, наверное, даже больше чем Тарина. - Я вас люблю, ребят. Берегите себя. Трогательно, наверное. Я дать оценку не могу, а вот Кольт точно считал иначе. Он уже устал от этих бессмысленных семейных разборок. Ему хотелось уйти из дома и он прекрасно понимал, что его тут особо даже держать и не будут. К своему восемнадцатилетию его организм окреп и он больше не болел так часто. Хотя, сила у него была всё равно очень скромной. Даже умершая Алесса была помощнее. И раз единственной особенностью Кольта оставалась его странная кровь, он решил разобраться в этом поглубже, отправившись к доктору Гансу Кардиометрини. Вот только куда тот мог уйти? Где скрывается? С не меньшим рвением доктора ищут "цепные псы" Алукарда. Человек его склада ума наверняка смог организовать себе достойное укрытие. Кольту нужно было думать как он. Попытаться найти следы и прочувствовать внутреннюю логику Кардиометрини. Тёплым весенним утром, Кольт собрал вещи в небольшую походную сумку, закинул её на плечо и вышел из дома, ни с кем не попрощавшись. - Бросаешь нас? - хмыкнул Дарло, увидеший его через окно. - Да, - тихо ответил Кольт. - Не убейся там. Ты всегда казался мне забавным молчуном. - А ты всегда казался мне смешным толстяком. Дарло стоял на крыльце и облокотился о деревянную опору. - При мне ты никогда не смеялся. Кольт обернулся и с лёгкой улыбкой посмотрел ему в глаза. - Я стеснительный. Дарло громко рассмеялся. Впервые в жизни угрюмый Кольт сказал при нём что-то забавное. Скажи это кто-то другой, он бы так не отреагировал. - Ладно, братишка, иди. Ты главное, не расстраивай Лару. Она сказала, что нужно беречь себя. - Я её не подведу. Кольт поправил сумку на плече и ступил вперёд. Ступил на путь не зная, что его прежняя связь с семьёй оборвалась именно в этот, казалось, безобидный момент.