Лео-в-Лео

Этой ночью все спали тут же, в гостиной, единственном хоть сколько-то прибранном помещении, расположившись в основном на полу – ни один не возразил по поводу занятой кушетки. Особенно мило смотрелись устроившиеся едва ли не в обнимку Эйприл с Кейси. Ещё два дня прошли призрачным скитанием и попытками вселиться обратно в тело. Тяжело было наблюдать, как один из семьи постоянно сидит рядом на случай, если ему станет хуже, руки чесались помочь с уборкой и минимальным ремонтом обветшалого дома, а всё, что он мог – предаваться унынию и самобичеванию. На третий день Леонардо увидел, как Леонардо пришёл в себя. Это было так неожиданно и странно, что Лео тупо стоял и смотрел на это с раскрытым ртом. Особенно его задела нелепая фраза, вырвавшаяся, вообще-то, из его уст: — Ребят, кто-нибудь запомнил номер автобуса? Самый подкованный в медицине из всех, Донни подлетел проверить состояние. Учитывая, что никакого оборудования тут не было (не то чтобы в убежище была своя операционная), осмотр носил скорее «просто дай мне убедиться и убедить остальных, что всё не так плохо» характер. Но выражение на лице «вы вообще кто такие» заметили все, даже Кейси, жалующийся на трудность распознавания эмоционального окраса по нашим мордахам. Парни напряглись, Эйприл непонимающе смотрела, мастер вышел вперёд. — Что ты помнишь, сын мой? — Эм… Канализацию? Одати и синий свет, — наверное, вселенец хотел подняться, однако сломанная рука воспротивилась, проступила гримаса боли. Донателло быстро уложил того обратно, а призрачный Лео, всё так же безмолвно наблюдающий, рефлекторно потёр травмированную элитой Фут несчастную конечность. — Помню, чуть в метро не врезался. А… вы? — В смысле? Что с нами не так, бро? — отозвался Майки, но как-то без улыбки. Не нравились ему эти ужимки, так не похожие на его старшего брата. — Что такого произошло, пока меня не было и где вы меня нашли, ребят? — Он вопреки наставлениям приподнялся на более здоровой руке, осмотрелся и прищурился. — И кто эти люди такие? Они спутали нас с Comic Con-ом? — Думаю, у него потеря памяти, похоже он сильно приложился, когда… ну, вы поняли, — выдавил из себя хоть какое-то заключение Дон, лишь бы заполнить нависшую гранитной плитой тишину. — В остальном не всё так плохо, синяки и ссадины в большинстве своём уже заживают. Только с рукой нужно поосторожнее, кости должны встать на место. — Так, м-м-м, может кто-нибудь ответит, что происходит? А то чувствую себя брошенной игрушкой Рафа, — фыркнул больной, пытаясь манерно подпереть подбородок. Лео подавился воздухом вопреки призрачной сущности и всё равно по привычке попытался закрыться рукой. Бесполезное действие, когда ещё в первые часы понял, насколько ты «видим» для остальных. — Чего? — реакция остальных была не менее интересной, особенно самого Рафаэля, пытающегося вспомнить, о чём таком толкует брат. — Ты что, до сих пор спишь с игрушкой, Рафи-бой? — не выдержал Кейси и засмеялся. И быстро понял, как мало его отделяет от статуса мишени для оттачивания навыков метания сай. — Да вот думаю, никак в толк не возьму, — понизил тот голос до той самой отметки бархатистости, — это ты мне сейчас что припомнить пытаешься? — Эм, — икнул лже-Лео от резкой смены настроения. — Н-не знаю? — Сорвиголова только цыкнул и, развернувшись, скрылся за дверью. — Думаю, нам стоит оставить Леонардо в покое, чтобы он смог прийти в себя и осознать ситуацию, — мягко выпроводил всех Сплинтер своим отеческим заботливым и одновременно строгим тоном наставника. Не одним братьям поведение лидера показалось странным, хоть и не высказали этого напрямую. — Донателло, сможешь позаботиться о своём брате? — Конечно, сенсей, — кивнул умник. Дождавшись, пока они останутся одни, он уложил мечника, ещё раз проверил всё, что только можно проверить, уселся на пол. — Так… Что ты помнишь? — Конечно, ничьи другие тела не занимали непонятно кто, но Дон, в отличие от брата, явно не испытывал чего-то кроме беспокойства. Наверняка уже вспоминал все доступные методы справиться с амнезией. Вот только сам диагноз неверен. — Своё имя? Как тебя зовут? — Леон? — пожевав губу, тот добавил. — Леонардо или Синий, — скосил глаза на свою няньку. — Уже хорошо, — излишне облегчённо выдохнул Фиолетовый, не обратив внимания на не совсем верное сокращение. — А меня помнишь? — Не уверен, но. Дон? — получив утвердительный кивок, тот тяжко вздохнул и прикрыл глаза свободной от повязок рукой. — Тебя что-то беспокоит? — Понял Дон, обрадовавшись хоть одному знакомому жесту. А вот настоящий Леонардо был не просто в недоумении, нет. Он вдруг понял, что этот самозванец знает гораздо больше, чем может знать кто-либо о таких прекрасных черепашках-ниндзя. И что, возможно, ему больше не суждено поговорить с братьями самому. Только наблюдать… — А? Да, есть немного. Всё вокруг такое… незнакомое, — не убирая кисти с лица, неуверенно пробормотал Леон. — Ну, это не удивительно. Кейси привёз нас сюда всего пару дней назад, ты тогда был в отключке. А раньше мы и из дома-то редко выходили. — Я не совсем про это, я… Ну, не знаю, как объяснить, — замялся Синий, наконец решившийся посмотреть прямо в глаза «брата». Ему на самом деле было отнюдь не легче: проснулся непонятно где, вокруг непонятно кто, похожие на его семью разве что видовой принадлежностью, и то не до конца. — Ты тут без своих постоянных игрушек, Раф вдруг стал брутальным и угрюмым… — Хм-м, не припомню у Рафа другого состояния. Помнится, он сам согласился, что его всё всегда бесит, — пожал плечами, не отрывая взгляд от брата. Это всё было так странно. — Я не знаю. В смысле, я знаю своего брата Рафаэля, доброго здоровяка с шипами на панцире, который любит тягать гантели и животных, — тяжело вздохнув, он отвёл не поддающийся расшифровке взгляд. Да и что там расшифровывать, если у старшего брата, всегда такого спокойного и собранного, в отличие от других братьев, сейчас всё перемешалось в голове. Если шипастый панцирь можно принять за метафору, то вот откуда, к примеру, взялось тягание животных? Быть может, из-за какого-нибудь сильного удара вкупе со стрессом и вообще не лучшим состоянием организма, привычные образы перемешались и выстроились в новые? Тогда его задача как самого осведомлённого в процессах мозга, помочь восстановить привычное восприятие. — Я думаю, тебе пока стоит отдохнуть, а потом мы сможем обсудить несостыковки твоей памяти с реальностью. Хорошо? — Дон медленно поднялся, осторожно похлопал по здоровому плечу мечника. — Поспи пока, я скоро вернусь. И ни в коем случае не вставай, а то я тебя знаю. Леонардо было над чем подумать, обоим из них. «Он говорил о Рафе так, будто тот был едва ли не самым добрым черепахой в мире, но почему? Рафаэль, конечно, любит их всех братской любовью, но его вспышки гнева и постоянное бурчание никого ещё не наводили на мысли о доброте. Да и с каких пор это он стал любителем животных? Это скорее к Майки», — тоже пытался проанализировать ситуацию лидер. Ситуация анализироваться не хотела, поэтому от безысходности мечник решил пристально наблюдать за самозванцем – как по-другому назвать Этого Лео не знал. Не своим же именем. Леон же внял совету «Донателло» и даже не думал вставать: во-первых, природная лень против; во-вторых, тело просто категорически отказывается нормально слушаться. А вот полежать и подумать – это он любил, особенно когда случались перебои с электричеством или интернетом. Первая тема мозгового штурма – куда он, блин, попал? Поднял свободную от бинтов руку над головой, всмотрелся. Раза в два толще его собственной, без его любимых синих митенок, в которых так удобно прятать пару звёздочек. Да и общими габаритами, кажется, раза в три массивнее. Вторая тема – никто из парней тоже на себя не похож. То есть, ладно не похож, но они же теперь все совсем одинаковые! Как близнецы, только четверо. Как они без масок друг друга различают? Вдох-выдох, успокойся, Леон. Наверняка они привыкли, если, как и они, вместе живут с самого детства. Просто раньше у него был только один близнец, Ди, и то условно. А тут – нате. Видимо, телу не понравилось бодрствовать в таком покоцанном состоянии, и оно само взяло на себя ответственность уснуть. В кресле уже устроился мастер, поэтому Леонардо разумно решил, что за больным самозванцем в его теле есть кому присмотреть, и отправился полетать по дому. Если ему суждено навсегда остаться призраком, то нужно потихоньку осваиваться. Кое-где отслоившиеся обои открывали печальный вид на ссыпающиеся мелким крошевом стены, на лестнице не хватало как минимум одной ступеньки, а пара картин над этой самой лестницей посреди ночи могли вызвать острое желание проткнуть их насквозь чем-нибудь очень острым. Это всё он уже видел за прошедшие дни, не всё же время висеть над телом… м-да. Голоса доносились с кухни, расположенной необычно далеко от гостиной. Там Донни, печально опустив голову на массивный дубовый стол, пытался объяснить свои предположения братьям и присутствующим тут же друзьям. Там Майки взялся за готовку обеда, а Рафа запрягли вымещать злость на вчера откуда-то привезённых Кейси овощах, пока сам парень помогал единственной девушке избавляться от последних в конкретном помещении, но, увы, не в доме, слоёв пыли. — То есть у нашего отличника теперь в голове каша и мы должны помочь её расхлебать? — грубо подвёл итог получасовых объяснений Раф, скидывая бедные картофелинки в кастрюлю. — В общем – да. Я так думаю, — замялся фиолетовый, снова отпустил голову, с глухим стуком ударившись лбом. — Я не знаю точно, я не доктор и не психолог. — Ты сделал всё что мог, Донни, не вини себя, — попыталась успокоить Эйприл, однако эффекта это не особо произвело. — А если, — задумчиво начал Майк, гипнотизируя ароматную жижу, которая на самом деле суп, но внешне не очень похоже. Наверное, они всё-таки переборщили с картошкой. — А если это не наш Лео? Ау-уй! — Не говори глупостей, идиотина, — Рафаэлю не понравилось предположение, и он отреагировал так же, как и на любую другую глупость из уст брата – подзатыльником. — Но почему сразу нет? Только представь себе сюжет: потерпев поражение, герой отправляется в параллельное измерение, чтобы позвать своего двойника на помощь! — вдохновлённо вещал Оранжевый, размахивая черпаком во все стороны. — Ау-уй! — Не говори ерунды, — ответил ему всё тот же бас, остальные предпочли держать свои мысли при себе, если таковые были. Лео, например, имел очень, очень смешанные чувства.