Из пепла

The Butterfly Effect-Before You Exit

Wind-Jung Seung Hwan

заново-ЕГОР НАТС, райс

      Пак Сонгу выпроводил омегу за дверь и стремительно подбежал к Тэхёну, осматривая состояние альфы. Пока Чонгук был без сознания, он очень аккуратно отвязал его ладонь от ножа, и не вынимал остриё. Теперь же, нащупывая еле слабый пульс Тэхёна и осматривая края раны, монах быстро достал телефон, и набрал номер человека, который единственный может помочь в данной ситуации. Чха Сын Вону — отцу Кима.       — Да? — после второго гудка раздался низкий голос давнего друга.       — Твой сын умирает. — Монах тут же огорошил страшной новостью мужчину — Если твои люди не прибудут в «Ригу» за пятнадцать минут, исход может быть летальным. Каждая минута на счету.       — Будут через десять.       Сонгу отложил телефон в сторону и тщательнее осмотрел ранение. Колото-резанное, кровотечение сильное. Хорошо, что нож никто не достал, ведь в данном случае он может сослужить важную роль в сохранении жизни, но Тэхён без сознания. Монах осторожно перевернул Винсента на бок и запрокинул его голову назад, чтобы обеспечить нормальное прохождение воздуха в лёгкие. По виду крови монах определил характер кровотечения. Алая — значит артериальная. Нужно её быстро остановить, иначе он потеряет слишком много крови.       Альфа зажал рану непосредственно пальцами, и сидел рядом с Тэхёном так до тех пор, пока кровь не остановилась, а после в кабинет ворвались медперсонал и охрана Чха Сын Вона. Прошло даже меньше десяти озвученных минут. Восемь, ведь монах считал.       Медики сразу переняли альфу в свои руки и ввели два миллилитра «Новокаина» как можно ближе к краям раны. После уложили Тэхёна на носилки и поспешили к машине скорой помощи. Оставалось лишь надеяться и молиться, ведь теперь жизнь Винсента будет зависеть от докторов и самого альфы.

Насколько сам Тэхён хочет жить?

***

      Чонгук спустился с трапа самолёта и прошёл в аэропорт Китая в городе Пекин, везя с собой лишь небольшую сумку. Парень вышел на улицу и осмотрелся. Ему предстоит ещё очень долгий путь до места назначения. Омега застегнул куртку, ведь в октябре уже довольно прохладно, и потихоньку двинулся к дороге в поисках такси. Ему нужно в маленький город «Паю», до него ещё 932 километра — это примерно шесть часов пути.       На такси Чонгук доехал до автовокзала, а после сел на нужный автобус и, устроившись удобнее, кинул многозначительный взгляд через окно на оживлённый город. В голове было пусто, как и в желудке. Гук вздохнул. Есть ему совершенно не хотелось, но парень теперь должен кормить не только себя. Малышу нужны питательные вещества. Поэтому пока они не отъехали, Чонгук выскочил из транспорта, и в ближайшей закусочной купил себе горячих пирожков, чай, и снеков с собой в дорогу.       Плотно поев, омега прикрыл глаза, чтобы вздремнуть. Автобус двинулся с места.

***

      Чха Сын Вон ворвался в больницу словно чудовищный ураган присподнии. В глазах этого строгого мужчины читался первобытный страх и всепоглощающая ярость. Монах всегда побаивался этого альфу. Ему гораздо легче было сотрудничать с Тэхёном, ведь он был более сговорчив и шёл на уступки, а вот его отец, нет.       «Как объяснить этому мужчине, что случилось с его ребёнком?»       Врать точно нельзя, но и омегу подвергать риску не особо хочется, ведь Сын Вон может даже не дослушать его, и тут же отдать приказ о смерти Чонгука.       — Кто? — прорычал громоподобно мужчина — Чью жизнь мне нужно забрать в обмен на жизнь моего сына? — альфа приближался стремительно и монах безуспешно пытался унять дрожь в руках.       — Господин… — склоняя голову, начал Сонгу.       — Я спросил кто?! — взорвался Чха, и яркий удушающий феромон горького жжёного кофе моментально забил нос, лишая воли.       — Омега, господин… Истинный Тэхёна. — шепнул правду монах. Он не мог и не хотел скрывать истину.       — Что?.. — тут же непонимающе нахмурился Сын Вон. Он даже не знал, что у Тэхёна есть омега — Это сделал истинный? — находясь ещё в большем шоке.       — Да. — Подтвердил тихо монах.       — Найти и привести ко мне! Живым! — тут же приказал альфа, но Пак спешно взялся за локоть мужчины и со страхом в глазах помотал головой.       Сын Вон резко скинул его ладонь с собственной руки и грубо схватил монаха за воротник рубашки. Приперев его к стене, альфа внимательно всмотрелся в лицо Пак Сонгу.       — И почему же ты защищаешь этого паршивца? — с прищуром прорычал он.       — Омега беременный... — Торопливо прошептал с горечью духовный служитель — Это ребёнок Тэхёна. Я не хочу, чтобы омега или малыш пострадали.       Чха нахмурился ещё сильнее, а после медленно через силу разжал кулаки и отошёл от монаха от греха подальше. Он мог на эмоциях поступать неоправданно жестоко, но этого человека Сын Вон не хотел пока что подавлять или истязать. Мужчина в этот момент старался мыслить здраво, но в голове крутилось лишь одно:       «Что за ёбаный бред?».

Истинный беременный омега покушался на жизнь своего же альфы?

      В его понимании эта услышанная информации в голове совершенно не укладывалась.       — Я тоже до конца не осознаю всего и не осведомлён в случившемся… — поспешил добавить Сонгу — У них слишком запутанная история и очень долгая. Боюсь, — альфа тяжело вздохнул — сейчас мы не узнаем всей правды. Главное во всей сложившейся ситуации что Тэхён жив… Пока что жив…       — Что значит «пока что»? — Возразил мгновенно Чха. В его глазах стояла неоправданная боль, ужасное непонимание и неприкрытая злость — Мой ребёнок сильный! Всегда был… Он выживет…       — Да, знаю. Я тоже надеюсь, что с Тэхёном всё будет хорошо…       Монах тяжело вздохнул, ведь после этого разговора между мужчинами наступило оглушающее молчание, а затем он присел на стул возле операционной. Сонгу немного собрался с мыслями. Ему нужно было хоть немного прояснить ситуацию, что бы суметь обезопасить Чон Чонгука, поэтому Пак тщательно подбирал в голове слова, прежде чем они сорвались с его губ.       — Когда Тэхён более менее восстановился от полученных травм, хотя это громко сказано, то в спешке ушёл из храма. Я сразу понял, что случилось, что то очень серьёзное и переживал. За то время, что он был рядом со мной спустя столько долгих лет, мы о многом беседовали, и Тэхён слегка приоткрыл занавес своей жизни. О своей организации. О Чимине, верном друге и правой руке. О своём омеге, который навещал его в монастыре, но тогда я посчитал, что между ними всё в порядке, ведь они были вместе. А после внезапного звонка средь бела дня, даже с не зажитыми ранами, он вдруг вернулся в отель и направился в участок.       Я тогда дал ложную наводку полицейским, что бы хоть немного помочь ему, и скрылся в городе в своей квартире. На мои звонки или смс Тэхён больше не отвечал. Я не понимал, что происходит и во что Ким впутался. Но, спустя время, меня совершенно неожиданно набрала секретарь Ли. Перед тем как сбежать из страны, она поведала, что организация Тэхёна практически распалась, а сам он ждёт омегу, который пытается отнять его жизнь. Конечно, я тут же засобирался и помчался в отель, но, к сожалению опоздал.       В «Риге» был полнейший переполох. Но когда я смог ворваться в кабинет, его истинный омега умирал рядом, судорожно прижимая тело Кима к себе. Проткнул ножом грудь Тэхёна, но не задел сердце. Что там действительно произошло между самим Тэхёном и Чонгуком, не в курсе… Но я спас ребенка. Просто не мог не. Ещё бы немного омега пробыл в таком состоянии, и у него случился бы выкидыш. Я вообще удивлен, что в его состоянии парень не потерял малыша ещё раньше.       Я хочу дать возможность этому омеге сбежать. Пусть начнёт жизнь сначала. Я прошу Вас… — Пак Сонгу медленно поднялся со стульев и опустился перед мужчиной на колени, низко склоняя голову в почтительном жесте — Помогите мне, господин?..       Чха в свою очередь, очень внимательно слушал монаха, вникал в каждое слово. После с неверием вгляделся в чужие глаза, усердно размышляя над услышанной просьбой, а затем развернулся к своим людям и со всей жестокостью приказал притащить омегу к его ногам.       Чха не за что не позволит жить спокойно тому, кто посмел ранить его ребёнка.

***

      От длительной поездки тело затекло и ныло, но Чонгук, наконец-то доехал до нужного города. Пай — это маленькое поселение, состоявшее лишь из коренных жителей этого места, которые оказались очень приветливыми. Маленькие домишки, рынок, больница, старенькие детские площадки и лишь счастливые улыбки на лицах людей. Словно омега оказался в селе. Создавалось впечатление, что чем меньше технологий, тем люди проще, вежливее и довольнее.       Тут Чонгук же и нашёл себе проводника для дальнейшего передвижения. Путь от Пай в Мотуо (конечное место) считается одним из самых опасных туристических маршрутов в Китае. Поход длится от четырех дней, и дорога доступна только в течение ограниченного периода времени, и самое благоприятное это с октября по июнь. Ведь маршрут пути берет начало в Поми, переваливает через две горы выше четырёх тысяч метров покрытых льдом, пересекает лес полный пиявок и ядовитых насекомых, а также диких животных.       Зимой просто напросто меньше вероятностей по пути попасть под дождь, лавины, оползни, сели и под роковые потоки, забравшие немало жизней в этих местах.       Альфа, ещё подросток, а уже пару лет работает гидом и немного говорит по-английски и по-корейски. Сам Чонгук тоже знает Китайский. Ещё в начале обучения у Винсента омега выучил основы языка, поэтому понимать друг друга у них выходило с лёгкостью.       Чонгук этот день провёл в Пай, сняв комнату у местной пожилой пары, что бы набраться сил перед предстоящим походом, а так же купил нужное снаряжение в дорогу. Пайок, палатку со спальным мешком и ещё одну запасную куртку, ведь в горах гораздо холоднее, чем может казаться на первый взгляд.       Теперь каждый сон Чонгука занимает Тэхён. Он нежно гладит омегу, целует, обнимает, шепчет слова любви… Только в этих мечтательных сновидениях омега и счастлив. Но в очередной раз, понимая, что это лишь выдуманный им же сон или до боли в сердце осязаемое воспоминание, он просыпается в слезах и удушающей истерики.       Полностью открыв мокрые глаза, видя за окном ранний просыпающийся рассвет, Чон старался прийти в себя. После сильнее укутался в тёплый клетчатый плед и понуро стащил себя с кровати, ступая на ослабевшие ноги. Уснуть, больше не получиться, а вот кушать хотелось как никогда сильно. Малыш не мучал собственного папу токсикозом, и за это омега очень благодарен своему ребёнку. Вообще Чонгук переносил первый триместр подозрительно спокойно.       Поглаживая живот прохладной ладонью, парень за обе щеки уплетал найденную кашу в холодильнике вприкуску с бутербродами и слишком сладким горячим чаем. Каждый глоток, чувствовался внутри теплом, и, прикрыв глаза, омега залпом допил свой напиток, незамедлительно заварив его повторно. Все травы и растения люди тут собирают собственноручно, поэтому чайные листья очень душистые, а напитки из них получаются насыщенными. Чон обязательно возьмёт его с собой в дорогу. Особенно ему понравились нотки мелиссы и мяты, что приятным холодком оседают на языке. Чонгук ещё никогда в жизни не ел так много, как за этот месяц.       Через пару часов за Чонгуком зашёл проводник вместе с другом, который поможет ему перенести багаж омеги или же подстрахует, если будет нужно. Перепроверив всё ли на месте для дальнейшего похода, Чон накинул на спину рюкзак и вышел за дверь, не забыв поблагодарить пожилую пару за радушное гостеприимство добрыми словами и естественно деньгами.

***

      Пак Сонгу не вставая с колен, просил за Чонгука. Он умолял. Всеми ему известными способами уговаривал. Выпрашивал разрешение… позволение, на чужую жизнь, точнее даже две.       — Я заклинаю вас… Отпустите парня… — Слёзно шептал служитель, не разгибая спины — Тэхён не тот человек, который позволит с лёгкостью навредить себе. К тому же омега, помимо того что в положении, серьёзно ранен по всему телу. Я уверен, что Тэхён намеренно отдал в руки парня свою жизнь. Отпустите его… — повторил он. Голос мужчины дрожал — В его чреве ваш внук… — пытался вразумить мужчину монах.       — Если будет нужно, я заберу ребёнка. — Безапелляционно заявил альфа, оставаясь непреклонным — А если не отдаст, собственноручно вырежу из его живота. Чего ты так печёшься о нём? — негодовал Чха.       — Тэхён любит этого парня…       — И куда привела его эта любовь? — громогласно прорычал мужчину и со всей дури ударил стену кулаком, пугая каждого присутствующего в холле больницы не на шутку.       Их мнения по этому поводу были донельзя противоречивыми. Монах боялся сказать или сделать что то не то, что бы невольно не спровоцировать мужчину. А сам Сын Вон, хоть и был безмерно зол, но в глубине души, где-то на интуитивном уровне, боялся совершить непоправимое действие, которое сыграет важную роль в будущем многих людей. Ведь если он примет радикальное решение о судьбе Чонгука, то Тэхён когда очнётся, может возненавидеть его за смерть истинного.       Альфа подостыл. Думал, рассуждал сам с собой, и решил не спешить.       После Чха поднял монаха на ноги, и они молча опустились на стулья возле стены, пытаясь прийти к компромиссу, ведь у каждого своя, правда.       — Если Тэхён выживет, я оставлю омегу в покое, но если же нет… — Сын Вон вскинул угрожающий взор — Этому Чонгуку стоило умереть вместе с Кимом. Ведь я буду гораздо хуже смерти… — наконец выдал своё решение мужчина, найдя единственный выход, по его мнению, в этой ситуации.       — Хорошо. — Безоговорочно согласился монах, зная, что по большому счёту его мнение тут не рассматривали. Одно хорошо, к нему хотя бы прислушались.       После четырёхчасовой операции, из дверей, наконец, показался уставший хирург, который мгновенно безошибочно подошёл к Чха Сын Вону, тяжело смотря мужчине прямо в глаза.       — Как мой сын? — убито поинтересовался альфа.       — Живой. — Озвучил доктор спасительную правду, и облегчение у всех кто был рядом и искренне переживал за Винсента, мгновенно разлилось по телу.       Мужчина крепко сжал кулаки, чтобы не расчувствоваться прямо на месте и тяжело дышал, болезненно смотря лишь на двери операционной. Тэхён ему не родной, но этого паренька он воспитывал с шести лет, пока из маленького львёнка альфа не превратился в смертоносного льва. Который превзошёл его по всем параметрам. Он гордость и любовь всей жизни этого мужчины.       — В скорой помощи Тэхёну дали кислород, перелили плазму и эритроцитную массу. Уже тут вскрыли грудную клетку и ушили дефект миокарда. Проверили внутренние органы, параллельно восстанавливая объем циркулирующей крови. Устранили нарушение кислотно-щелочного баланса организма, и коронарного кровотока. После зашили и наложили швы. За всё это время у него пару раз критично падало давление и один раз остановилось сердце, но мы завели прямым массажем и установили дренажи. Сейчас Ким Тэхён без сознания. Экстренную помощь ему оказали качественно и быстро, поэтому ваш альфа должен выкарабкаться. Нож до последнего находился в теле. Сам конец острия не достиг органа, но попал в перикард. Через пару часов мы переведём его в реанимацию. — Подытожил доктор.       — Он придёт в себя? — единственное, что спросил старший глава.       — Если не умрёт в течение недели, то придёт, но когда — не знаю... — Опечаленно пояснил врач — Ранение всё же серьёзное.       — Я понял. — Кивнул Чха, а после отошёл обратно к сидениям, сокрушённо вновь садясь возле монаха.       Доктор скрылся в стенах больницы, а мужчины ещё долго молчали, переваривая услышанное. Сонгу даже не пытался нарушить эту тишину. Он молился.       Когда же бессознательного Тэхёна вывезли на каталке в окружении мед персонала и множественной аппаратуры и проводов, то оба альфы подорвались с мест, что бы хоть не надолго, но всё же сжать холодные пальцы Винсента, в поддержке, мысленно желая ему скорейшего выздоровления, с замиранием сердца провожая до самой палаты интенсивной терапии.       После, Сын Вон был словно сам не свой. Отстранённый, бледный, с пустотой в глазах. Мужчина боялся потерять сына и даже мысли не хотел допускать о летальном исходе, но они всё же прокрадывались в сознании, терзая душу. А когда наступил поздний вечер, альфа, наконец, выпрямился и напоследок одарил Пака новым тяжёлым взглядом.       — Эту неделю омега будет с тобой. Делай с ним, что хочешь за это время, а уже после, я решу, что делать дальше… — мужчина со всей охраной вышел из больницы, а монах так и продолжал сидеть возле палаты Кима, совершая молебные песни.

***

      Чонгук с гидами преодолели уже полпути. Через горы, в которых он всё равно промёрз, а уж сколько раз поскользнулся даже не сосчитать. Омега приложил неимоверные усилия, передвигаясь по почти непреступной дороге, проходя участки вечной мерзлоты в суровых заснеженных Гималаях. Теперь же, ступая через ветвистый лес, где уже значительно теплее, ведь климат меняется, им предстояло пересечь девять рек, в том числе и двухсотметровый подвесной старый мост, который Чонгуку совершенно не внушал доверия.       Но даже несмотря на все эти трудности, омега по достоинству успел оценить местность и девственную природу первозданной красоты. Что на вершине горы, откуда открывается прелестный вид, что в каньоне Ярлунг-Дзангбо, где ты словно на ладони у природы. Не зря буддисты считают Мотуо священной землей. Это, своего рода Эдем, послуживший домом для разнообразной флоры Китая и Тибета.       Парни часто давали омеге передохнуть, не загоняя Чонгука пешими прогулками, и три раза в день ели, по пути устраивая перекусы из цукат и орехов.

Осталось немного и омега будет на месте.

***

      Всю неделю, что врачи наблюдали за неспокойным состоянием Тэхёна, Чха Сын Вон слишком сильно переживал, пугаясь каждого неровного и без того еле заметного вздоха, страшась потерять сына в любое мгновение.       Глава на удивление позволил омеге улететь в другую страну. Помог с таможней, полицией, и скрепя сердце отпустил парня в новую жизнь, словно вольную птицу.       Ежедневно наблюдая за собственным бессознательным ослабшим ребёнком на белых простынях, Чха всё же сорвался. Самолично поехал к Чон Чонгуку, что бы напрямую спросить за все совершённые деяния, словно сам Люцифер, но засомневался и остановился, когда в нескольких метрах от себя увидел изнеможённого, крошечного ослабшего молодого парня в магазине неподалёку от дома монаха.       Узнать Чон Чонгука не составило большего труда. Альфа вычислил парня по слегка уловимому, но всё же заметному мятному шлейфу. Омега был совершенно разбит. Слово радость, счастье, любовь и сама жизнь упорхнули из него, без шанса на возвращение. Чонгук был похож на тростинку, дунь, и сломается.       Чха долго наблюдал за парнем. Анализировал всё что видит, взвешивал, прислушивался к собственным чувствам, а после понял, что смерть для этого омеги, слишком лёгкое и мягкое наказание. Он решил:       «Пусть живёт. Пусть прочувствует на себе каждый день без Тэхёна. Пусть страдает».       Сожалением или жалостью мужчина не проникся, но уцепившись с жадностью и отчаянием за мятного малыша которого вынашивает омега, мужчина хоть раз в жизни возжелал увидеть этого чудесного младенца.       Но даже когда опасное время миновало, эта страшная неделя, а после и месяц, Ким не пришёл в себя. Постепенно Винсента сняли с искусственной вентиляции лёгких. Рана практически зажила. Его так же продолжали пичкать антибиотиками и проводить разные анализы, но всё было без толку. Врачи разводили руками. Никто не мог ответить, что происходит и почему Винсент не просыпается.       Даже спустя четыре месяца ничего не изменилось. Ким Тэхён был болезненно белый. Измученный и обессиленный в край. И выглядел так, что доживает последнии сутки в этом бренном ничтожном мире.

***

Angels Like You — Miley Cyrus

Can’t You See — Why Don't We

Мурашками — МОТ

      Омега благополучно добрался до пункта назначения и перед его глазами открылись великолепные просторы, поля, водопады, многочисленные реки и очень милый маленький городок со своим огромным буддийским храмом.       Парня приняли радушно. Мало кто спрашивал, зачем он приехал в их поселение или от чего бежит. Не то что бы людям было всё равно, просто никто не хотел со своими расспросами лезть в душу вечно опечаленного парня и терзать его, в угоду собственным желаниям. Чонгук неподалёку от храма купил небольшой обычный домик и сдружился с соседями.       Постепенно живот Гука рос. Люди естественно любопытствовали, где его альфа, но на все расспросы Чон лишь отмалчивался, сокрушённо поджимая губы. Поняв, что попытки вникнуть в жизнь загадочного парня ничтожно малы, люди приняли и это.       Жители мало-помалу стали заботится о беременном парне, и каждый по-своему. Омеги приносили еду, помогали с уборкой, учили Гука местным традициям и вместе посещали храм для ежедневных молитв. Мужчины поддерживали дом в порядке, устраняли поломки, протечки или же чинили мебель и электронику.       Со связью в этой местности дела были чересчур плохи. Сеть практически не ловила, но телевизоры работали. Омега по соседству научила Чонгука готовить и выращивать овощи с фруктами, и теперь у Чона на заднем дворе дома стало в разы уютнее, и парень даже не ожидал, что с такой душой проникнется земледелием.       Чон Чонгук с помощью трудолюбивых соседей установил там небольшую веранду и выходил маленький сад с цветами и овощами на грядках. Люди тут работают в основном именно с землёй: взращивают хлопок, рис и сою, а после продают в более большие города. Гук тоже перенял от этого народа усидчивость, любовь к природе и умение. А сам в повседневной рутине вызвался работать учителем, обучая маленьких и больших ребятишек языкам, математике, истории, биологии и физике.       Дом омеги примерно через полгода стал более обжитым и даже милым. На полу постелены ковры. В столовой самодельный крепкий кухонный гарнитур с разноцветными тарелочками из белой глины и живые цветы повсюду. Ещё появился собственный милый уголок для чтения с мягким креслом, в котором его спина болела не так сильно как на обычных стульях. Рядом обосновался стеллаж с книгами, незаменимая шкатулка Тэхёна, чувственный снежный шар, пару мягких игрушек и светильник.       Чонгук стал очень много читать. Это стало его практически самым любимым занятием, помимо выращивания собственного сада. С помощью книг, омега мог попасть в любое место, стать кем угодно, прожить множество других жизней, которые счастливее его собственной в тысячи раз. Но ни на миг парень не забывает про Тэхёна. Альфа в его сердце и душе каждый час, каждую минуту, каждую секунду прожитого дня.       Гук сожалеет, что не забрал прах родителей и Тэхёна вместе с собой. Он бы обязательно навещал их вечерами, а так ему лишь остаётся ходить в храм и молиться. Просить прощение у отца, за неправильный выбор и поступки. Извиняться перед Юнги, который напрасно погиб за него, из-за неправильных мыслей и решений. У Пак Чимина, за то что изначально не прислушался и не смог разобраться в себе. И у Тэхёна… У его альфы. Без которого жизнь невмоготу. Без которого каждый собственный вдох, словно яд, растекающийся по венам, что несёт в себе лишь боль, горечь и чудовищное опустошение.       Его маленький малыш, мятное чудо, что с каждым днём всё больше развивается внутри, так сильно напоминает Чонгуку о Винсенте... Парню безмерно жаль, что собственного отца ребёнок никогда не увидит.

Если бы не его малыш, был бы сейчас жив омега?

Скорее всего, нет…

      Вся злость давно прошла, точнее испарилась. Формы округлились и мировоззрение поменялось. Сейчас Чонгук стал мягким, поистине превратился в настоящего омегу, а не машину для убийств. Ему пошла на пользу беременность. Парень успокоился и принял себя со всеми вытекающими последствиями, чтобы в будущем суметь достойно воспитать ребёнка. Его мышцы и пресс преобразились в более мягкий животик и пышные бёдра, ведь кушает Гук, будто не за двоих, а за шестерых. Шрамы зажили. Не исчезли с концами, но побелели. Но вот с дырой посреди груди он ничего так и не смог поделать.       Внутренний омега полностью отвернулся от Чонгука, и проявляет себя только тогда, когда малыш активничает. Чону очень одиноко, он потерял и самого себя тоже. Больше нет цвета вокруг, запахов и чужих радостных голосов. А чтобы почувствовать вкус к жизни, нужно хорошенько приложить усилия.       Омега так и не узнал пол ребёнка. В Корее не смог, а в больнице поселения нет нужного аппарата узи. Соседка утверждает, что у него будет маленький альфочка, ведь живот у него заострённый, но… Чонгуку на самом деле это не так уж и важно. Он лишь желает, чтобы ребёнок родился здоровым и в срок.       По вечерам бывает, его мучают боли, и в такие моменты омеге помогает только искусственный феромон Тэхёна, хотя флакон с духами на две третьих уже опустел. Что делать, когда он и вовсе закончится, Чонгук даже думать боится.

«Если бы мой альфа знал, что у нас будет ребёнок, оставил бы?

Позволил бы убить себя?»

      Этот вопрос Чонгуку не даёт никак покоя.       «Если бы Винсент был жив, смогли бы мы быть вместе?» — крутиться на повторе в голове неизменно.       Сейчас, своим умом и израненным сердцем, омега готов кричать во всё горло, до сорванных связок — ДА! Конечно, они смогли бы!

Но осознал бы Чонгук эту истину, если бы не смерть альфы?

      Парень в своём саду складывает пирамидки усопшим, а так же с каждым новым уложенным камнем загадывает желание, а после долго молиться. И заветное всегда звучит одинаково:

Пожалуйста, пусть мой альфа вернётся ко мне в следующей жизни.

Прошу, пусть ребёнок родиться здоровым.

Умоляю, пусть наш малыш проживёт лучшую жизнь.

      А после он плачет. Долго, мучительно и навзрыд, потому что не может успокоиться. Особенно в последнее время, ведь стал слишком эмоциональным и чувствительным. А затем, с утра, как будто не в чём небывало, скрываясь за тысячей масок, идёт в школу и учит ребят чему-то новому.

Такая будет его жизнь теперь?

      Но может ли он жаловаться? Ведь собственными руками отнял своё счастье, убил и сбежал.       Если бы Тэхён только узнал как тут его ждут, то даже с того света бы вернулся к нему… Нашёл бы и спас, пусть омега этого и не заслуживает.       Чонгук сожалеет практически о каждом совершённом деянии в прошлом, и если бы ему выпал шанс всё изменить, он уже давно знает, как поступил бы и с чего начал.

***

      Когда альфа открыл глаза, прошло полгода. Проморгавшись, дожидаясь пока мозг начнёт хоть что-то усваивать и переваривать, Тэхён искренне не понял что происходит и где он. Перед ним оперившись на руку, спал его отец, и в голове тут же промелькнула мысль:       «Неужели так выглядит мой ад?»       Он, конечно, не имел ничего против Сын Вона, просто быть прикованным к постели всё оставшиеся призрачное существование, то ещё наказание для него, если учесть что за всю реальную жизнь, альфа только и знал что двигаться и карабкаться вперёд. После Ким постарался пошевелиться, но тело словно задеревенело. Он вообще ничего не чувствовал и это наводило ужас. Альфа тяжело вздохнул и, облизнув очень сухие губы, попытался вымолвить хоть что-то.       — Па… — Не вышло. Тэхён болезненно вздохнул поглубже и попробовал снова — Папа… — еле слышным шёпотом, и Чха нахмурив брови, мгновенно зажмурился, словно его ударили чем-то тяжёлым — Папа. — Вымолвил Тэхён чуть громче, и в этот раз его отец дезориентировано распахнул глаза.       Чха смотрел прямо на Тэхёна с неверием и лёгким шоком, а когда неожиданно понял внутри себя что это не сон, что ему не чудиться и это не галлюцинация воспалённого мозга, и его ребёнок действительно открыл глаза, то спешно неловко подскочил на ноги.       — Сын мой… О господи! — дрожащее вымолвил Сын Вон, обнимая альфу крепко двумя руками — Наконец то…       Он держал его в объятиях долго и трепетно, и Тэхён позволял, хотя совершенно не припоминал на своём веку этого человека столь ласковым, сердечным и заботливым.       — Я позову врача, подожди… — Чха без каких либо разъяснений тут же скрылся за дверьми палаты, в проёме которых очень скоро показались сосредоточенные и настороженные доктора.       Над Тэхёном сразу засуетились. Помогли попить. Осмотрели внешнее состояние и давно зажившую рану. Сделали анализы и пришли к заключению, что теперь с Ким Тэхёном всё относительно хорошо, учитывая ранее сложившиеся обстоятельства.

Но ранение и полугодовая кома всё же оставили след на его душе и внутренней выгоревшей сущности, которые доктора не в силах излечить.

Рядом с истинным альфа будет испытывать нестерпимую физическую боль.

      Тэхёну останется лишь восстанавливаться и соблюдать строгий режим питания, медикаментов и физической нагрузки, которые продляться ещё долгих изнурительных три месяца, под тщательным наблюдением не только специалистов, но и его отца.       Пару раз альфу будут ждать осложнения и острая пневмония, и с большим трудом, но Ким справиться, перебарывая тяжёлое, практически неподъёмное для его здоровья время.       Сын Вон действительно ему помогал, как физиологически так и душевно. А что самое странное, отец никогда не спрашивал, что на самом деле произошло в тот день в отеле, хотя этот вопрос гложет Чха больше всего и невероятно изводит.       Когда через ещё пару прожитых месяцев, Тэхён более-менее восстановился и прошёл большую часть реабилитации, то, наконец, собрался с силами и всё рассказал отцу. Поделился горькой правдой, невыносимой болью и угнетающими мыслями. Ким намеренно ничего не спрашивал про омегу всё это время. Мужчина помнит всё досконально, каждый совершённый шаг, действие, и не забыл, что именно почувствовал перед самой смертью... но боится правды. И этот страх иррациональный. Затаённый, всепоглощающий, безотчётный.       «Что могло измениться за это время?»       Ким понятие не имеет, но отчётливо помнит и ненависть и мучения Чонгука. А так же чувствует своего малыша и в данный момент, пусть тот и находится за тридевять земель. Сейчас Тэхён искренне рад, что на Чонгуке нет его метки, иначе парень понял бы, что альфа жив… а это больше не к чему.

Тэхён хочет остаться мёртвым в его глазах навечно.

      «Что скажет его омега, когда поймёт, что он выжил? Прыгнет в объятия?» — Навряд ли.       «Подпустит к сыну?» — Вот уж точно нет.       Ким не сможет пережить их встречи ещё раз.       «Снова позволить себя убить? На этот раз навсегда?» — Тэхён не хочет умирать.       Сейчас ему достаточно знать, что его малыш жив. Где-то ходит по этой земле и дышит одним воздухом с ним. Что возможно Чонгук смотрит на тот же закат или рассвет в данную минуту, и вспоминает о нём… хоть иногда…

Тэхён старается его отпустить, и ребёнка, которого так искренне желал от омеги…

***

      Роды у Чонгука начались внезапно. Ему ходить ещё неделю оставалось. Но проснувшись ночью в кровати от того что между ног непривычно неприятно мокро, парень со страхом в глазах стал осматривать простыни в поисках крови или чего то подобного, и прислушиваться к себе и затихшему ребенку в животе. Но по итогу с облегчением выдохнул, предположив, что скорее всего у него просто отошли воды.       После он сполз медленно с постели, и только ступив на прохладный пол, почувствовал первую болезненную ощутимую схватку. Широко распахнув глаза, Чонгук задышал чаще. Взволнованно накинул на плечи халат и медленно стал двигаться к соседскому дому, ведь эта единственная помощь, которую он мог получить сейчас.       Омега с доброй понимающей улыбкой приняла взволнованного Чонгука у себя, после и врача позвали, и долгих двенадцать часов парень мучился в нестерпимых болях, являя на свет новую жизнь.       За всё это бесконечное время, Гук просил помощи и сил лишь у своего альфы, плача, горестно мечтая, чтобы тот был рядом с ним в такую важную минуту, разделяя безоговорочное наполнившее каждую клеточку тела ярким счастьем. Чтобы вместе с ним впервые в жизни прижал их ребёнка к груди и всмотрелся в это крошечное личико, стирая кристальные слёзы со щёк своего омеги, который стал папой.

И Тэхён это ощутил.

      Он как пару дней вернулся в дом отца, а сейчас полночи взволнованно метался по комнате, словно раненый зверь, чувствуя всю сильную боль и тёплую радость Чонгука, нестерпимо ощущая, как внутренний омега Гука надрывно зовёт его.       «Неужели это новая галлюцинация?» — не понимал собственных чувств потерянный альфа.       У Кима и раньше проскальзывали отголоски чужих чувств, но мужчина как мог, убеждал себя в обратном. Но сейчас совершенно обомлел. Непроходимо запутался.

«Чонгук зовёт… его? Точно его?..»

      Альфа взбунтовался внутри. Яро подсказывал, убеждал, что на свет появился его ребёнок и, судорожно прикрыв глаза, Тэхён, будто размытыми видениями увидел глазами Чонгука этот крошечный свёрток на его дрожащих руках.

«Не может быть…»

      Мужчина до боли сжал кулаки у груди, возле памятного шрама, упал на колени и тихо беззвучно заплакал, разделяя счастье от рождения малыша вместе со своим омегой…

«Как их отпустить?

Как перебороть себя?

Как вернуться?

Разве он может?»

      Сколько так Тэхён простоял, он не знает. Даже не понял когда завыл в голос, от чего на душераздирающий рёв прибежал его напряжённый напуганный отец из соседней комнаты, и сжал в крепких понимающих объятиях. Отношения между этими двумя сильно потеплели. Чха больше не был с Тэхёном строг или зол, а всегда внимательно относился к взрослому ребёнку и старался наверстать упущенное время.       Новость о том, что у Тэхёна родился сын, растопило и его каменное сердце. Мужчина осознавал что Ким больше не захочет возвращаться к организации и наркотикам, но и к омеге он не рвался, поэтому всё это время Сын Вон молчал о местонахождении Чонгука.

«Но сейчас, может, пришло время рассказать правду?»

      О сожалениях Чонгука. О той любви, что теплится в его омеге не потухшим костром. О том, с какой болью парень покидал Корею, и как хотел погибнуть вместе с ним в тот день в отеле?       «А вдруг это упущение? Если Тэхён ошибается? Путается в ощущениях? И стоит ему приблизиться, как омега снова на него нападёт?»       Тэхён и в этот раз сопротивляться не станет... Позволит отнять свою блёклую жизнь. Но сам Чха не готов прощаться с собственным ребёнком.

«Действительность сложна и запутанна... Где же найти правильный ответ?»

      — Папа, — вздыхая через всхлипы, взмолился Ким Тэхён — ты знаешь, где он…? Куда сбежал? — впервые болезненно поинтересовался альфа, потому что не может больше сопротивляться и сдерживать себя.

«Может, стоит хотя бы попытаться вернуться к Чонгуку?..»

      — Я не знаю, Тэхён. — механично отозвался Сын Вон прикрыв глаза, крепче стискивая сына в руках.       — Я и без твоей помощи его найду… — шепнул изнеможённый альфа в ответ — Просто если ты подскажешь, то не так много времени уйдёт на поиски… — заглядывая родителю прямиком в глаза — Он ждёт меня... Зовёт... Я-я-я… — Тэхён сбился, зажмурился — Я нужен ему… — выдохнул мужчина, не веря в собственные слова.       — А если ты ошибся сын мой? Если у омеги случилось минутное помутнение, а ты на всех парах поскачешь к нему… Что? — Чха пожал досадно плечами — Мне снова бежать неизвестно куда в попытках спасти твою жизнь? — альфа помотал головой — Я больше не хочу. Ты не представляешь, каково это, думать что твой ребёнок погиб...       — Ты прав. Этого я не знаю… — подтвердил печально Ким — Но знаю, каково это, когда твой ребёнок только появился на свет… — Тэхён еле выдавил подобие ломаной улыбки — Я много ошибался... Но если совершаю промах и в этот раз, то просто отпусти меня. Тем не менее… — он опустил глаза в пол, не в силах больше ощущать все эти бушующие эмоции в собственном теле — Я должен хоть раз увидеть сына… Должен хотя бы попытаться… — Сын Ван внимательно всмотрелся в лицо Кима, решаясь — У нас родился альфа… Мятный… Такой же как и я сам.       Тэхёну действительно повезло, что этот чёрствый мужчина невинно проникся к нему откровенной отцовской любовью. Прикрыв глаза, Чха перебарывая себя, сквозь зубы ненавистно выложил местность и ближайший город, но предупредил, что не знает точного адреса, но этого было и не нужно.       Когда альфа будет на месте, он сможет отыскать своего омегу даже с закрытыми глазами.

***

      Чонгук назвал сына Тэун. Их с Тэхёном ребёнок неимоверно прекрасен. Мало того что перенял феромон отца, так и черты лица словно один в один. Даже родинки… Имя пришло в голову Гука, как только омега увидел малыша впервые, дрожащими ладонями трепетно прижимая к груди. Самое важное, что оно созвучно с именем Тэхёна и означает великую удачу, надежду. Тэун самая большая радость в жизни парня. Единственный свет. Чонгук любит его всем своим расколотым на крошечные части сердцем.       Маленькому альфочке на днях исполняется полгода, и Гук хочет испечь для сына первый в жизни торт. Позовёт соседей и отметит счастливое событие.       Поначалу было сложно одному с ребёнком, но омега достаточно быстро освоился и хорошо справляется с ролью папы. Малыш спокойный, по ночам капризничает редко, но очень любит объятия и прикосновения. Спят они вместе на одной кровати, так что перед тем как уснуть, Гук тихо поёт малышу колыбельные и аккуратно перебирает маленькие пальчики на его славных ручках. Это действие стало ночным ритуалом, без которого Тэун не засыпает. А ещё омега каждый раз любовно показывает ему фотографию Тэхёна, пальцем указывая на альфу со словами:       — Смотри малыш, это Папа. П-аа-п-аа… — чувствуя вместе с этим тоску и одновременно радость. Ведь иметь ребёнка от любимого мужчины — мечта любого омеги…       Завтра ему нужно на рынок, так что с малышом пару часов посидит соседка, а парень пойдёт за продуктами к долгожданному празднику. Особо много чего набирать он не будет. Сделает торт, пару салатов и несколько горячих блюд. Этого вполне хватит.       На рынке следующего дня Чонгука многие поздравляют с полугодовалым сыном и отбирают самые сладкие и сочные фрукты вперемешку с овощами. Парень улыбается в ответ, благодарит, и спокойно шагает дальше. Накупив всё что нужно, омега развернулся к дому и побрёл через прилавки обратно, как вдруг внезапно до него донеслись тонкие, едва ли различимые нотки… морозной мяты.       Чонгук мгновенно остановился. Инстинктивно прикрыл глаза и резко втянул воздух носом ещё раз. Он, эту леденящую душу мяту, никогда не забудет.

Запах его истинного, что лишь во снах ему является.

      Даже внутренний омега встрепенулся. Пакеты мгновенно выпали из рук парня и Гук заторможено пошёл на деревянных ногах вперёд, ведомый лишь мятным вскружившим голову ароматом, с каждым шагом ускоряясь, вскоре и вовсе срываясь на бег, быстро и резко расталкивая людей на пути. Затем, вдалеке, его глаза зацепились за светлую макушку, и сначала парень даже не поверил тому что видит. Омега со всех ног рванул к этому человеку, пока сердце готово было выпрыгнуть из груди.       — Тэхён! — Выкрикнул Чонгук. Слёзы неописуемой радости скопились в глазах — Тэхён!!!       Чонгук кричал. Звал истинного. Рвался в мечтательное дальнейшее счастливое будущее... Но человек впереди него почему то не оборачивался на оклики. Омега не успел вовремя затормозить. С грохотом влетел в мужчину, крепко с силой хватаясь за него дрожащими руками, и с таким воодушевлением развернул чужое тело в ладонях к себе, что не услышал даже громогласных возмущений.       Чон мгновенно остолбенел. Солёные прозрачные капли стремительно наполнявшие глаза, тут же сорвались с уголков век и стали украшать щёки, а парень так и продолжал остолбеневши всматриваться в совершенно незнакомого ему человека, его внешность и вопросительный отрешённый взгляд. Это не его альфа. Он ошибся.

Ведь Тэхён мёртв.

      Присмотревшись ближе, Гук заметил что этот мужчина даже близко на его Тэхёна не похож. Ни на единую капельку. И пахнет совсем не мятой, но?.. Ведь ему не могло показаться? Разве разум стал бы играть с ним в такие жестокие шутки?       Омега извинился перед незнакомцем, на негнущихся ногах развернулся и стал быстро и спешно оглядывать толпу глазами, осознавая, насколько он наивен и глуп.       Действительно поверил, что Тэхён жив?.. Почему осознание того, что его альфа погиб, никак не проясниться в его голове?

«Дурак…»

      Шмыгнув носом и утерев горькие слёзы, Чонгук собрал своё сердце по осколкам обратно на место, и медленно побрёл к прилавку, где обронил пакеты. Поднял то, что укатилось и высыпалось, а после убито взялся за белые ручки, что до боли от тяжести резали пальцы, и направился домой.       Таким поверженным и ничтожным он давненько себя не ощущал. Вмиг, на его плечи навалилась усталость и печаль всего мира, и, замедляясь с каждым шагом всё сильнее, Чонгук просто встал посреди дороги и надрывно, громко, протяжно зарыдал.       Он не выносит этого… Омега уже давно понял насколько нуждается в истинном. Что готов вмиг обо всём позабыть и бежать к Тэхёну навстречу… Это осознание причиняет боль в душе. Той части, что отвечает за любовь к отцу. А после так же быстро затихает, как и появляется. Он смирился. Простил своего альфу.

«Так у кого теперь просить?

Перед кем встать на колени и умолять вернуть ему Ким Тэхёна?»

      Чонгук что угодно готов сделать, лишь бы повернуть время вспять, и никогда не совершать роковых ошибок прошлого. Что ему нужно сделать, чтобы прекратилась боль?       Обняв себя, словно маленький ребёнок двумя руками очень крепко, Гук старался прийти в себя. У него теперь есть Тэун. Эту мысль приходится вбивать в себя раскалённой булавой. Его малыш… который ждёт, когда папа вернётся домой. Ему нельзя опускать руки. Сейчас он должен быть сильным ради сына. Поэтому омега с тяжёлым вздохом вновь хватается за пакеты и продолжает путь, на автомате переставляя деревянные ноги.

***

      Тэхён узнал от отца, что омега улетел в Китай в Тибетский район, и на этом информация кончилась. Неделю альфа ещё метался между двух огней, а после спешно побросал вещи в чёрную дорожную сумку, и с горькой печалью сорвался с места.       Ким не знает, намеренно ли Чха больше ничего не сказал, или в действительности не знает точное местоположение Чонгука, но это его не остановило. Кроме запаха, метки и фотографии, у альфы больше ничего не было, что могло бы помочь найти его малыша.       Когда Ким прилетел в Китай, то понял, что искать Чона придётся намного дольше, чем он рассчитывал изначально, ведь городов по близости много от малых до велика, и в итоге альфа исследовал и осмотрел практически их все.       Без толку, безнадёжно скитаясь так уже который месяц, Тэхён подрастерял свою и без того уязвимую уверенность. Сомнений с каждым днём и новым поселением становилось больше. И когда надежда практически совсем иссякла, он совершенно случайно наткнулся на юного парня, который при виде фотографии Чонгука заулыбался и заявил, что знает омегу на снимке.       Тэхён ужаснулся сначала, а после не поверил собственной немыслимой удаче. Тот паренёк без задней мысли поведал, что лично провёл Чон Чонгука через опасные места гор, рек и лесов. Был дружелюбным и радушно предлагал помощь в поисках. Радости альфы в тот момент не было предела. Естественно мужчина не отказался, и попросил переправить в то поселение и его, не забыв сполна отблагодарить юношу крупной суммой денег.       Когда длинный путь через дикую природу миновал, первым делом Тэхён отдохнул, ведь физическое состояние всё ещё оставляло желать лучшего, а с утра решил пройтись по городу. Где-то тут живёт его омега и альфа пытался понять эту жизнь. Чем занимаются люди, обосновавшиеся в этом загадочном далёком месте, во что верят и чем дышат.       И вроде остался один лишь шаг, протянуть руку, но?..       «Действительно ли я не ошибся? — колебался Ким — Может всё придумал себе, ведь безмерно скучаю и тоскую по Чони?.. А если омега давно живёт с кем-тот другим?

Тогда что делать?»

      Угрызения совести закрались в чёрную пустующую душу. Предчувствие того, что он ошибся, было как никогда ощутимо сильным. Неопровержимые поступки прошлого, стали затапливать с головой. Вдруг их связь со времени истончилась, и он не так хорошо чувствует омегу, а лишь только сильные и яркие отголоски эмоций. А если Чонгук действительно попытается убить его вновь? Как поступить? Если омега снова откажется от него, выгонит, не позволит взглянуть на ребёнка…       — Тэхён!       Вдруг донёсся громкий полный радости крик до ушей мужчины, и он медленно неверяще обернулся, тщательно ища в топе владельца.       «Неужели?..»       — Тэхён!!!       Молящий громкий задушенный крик повторился. Ошибки быть не может. Это Чонгук. Но парень вдруг быстро пронёсся мимо него, и так прочно вцепился в другого, что на миг Ким даже растерялся. Не понял увиденного. Испуганно смотря за так быстро сменяющимися эмоциями на лице повзрослевшего Чонгука, альфа неожиданно для себя стал отступал всё дальше вглубь, пока и вовсе не скрылся из поля зрения, теряясь средь серой массы.       Дыхание сбилось. От того статного, уверенного в себе и бесстрашного мужчины, мало что осталось. Вся его жизнь пошла наперекосяк из-за его же ошибок, и новые что-то совершать совсем не хотелось. Просто ему нужно время чтобы сделать вдох и собраться с мыслями. Время, что бы затолкать бушующие сомнения в самый дальний уголок сознания. Время, что бы набраться смелости.       Ким вскоре вернулся на площадь, но Чонгука на месте уже не оказалось. По природному запаху, в который его сущность вцепилась как в самый желанный запретный плод, Тэхён отыскал омегу вновь. Незаметно шёл следом всю дорогу, что бы увидеть, где теперь живёт Чон, и, запомнив неприметный маленький дом, бесшумно свернул в сторону.

***

Therapy — VOILÀ

Твоим морем — Нервы

Good Things Come to Those Who Wait — Isak Danielson

      Чонгук занёс пакеты в домой, забрал сына, и принялся готовить, чтобы на завтра меньше хлопот осталось. Тэун сидел рядышком и играл с кастрюлями и ложками, устраивая личный симфонический оркестр, а омега поглядывая за сыном, постепенно заканчивал дела. Сегодняшний инцидент выбил его из колеи. Серьёзно надломил. Парень весь вечер был загружен и подавлен. Раненому сердцу было очень неспокойно.       Уложив ребёнка спать, Чон уставши, плюхнулся на маленькое кресло в кухне, и ещё раз детально прокрутил случившейся инцидент днём в своей голове, в конце решив, что его просто переглючило. Налив себе тот самый вкусный листовой чай с мелиссой и мятой, парень уныло накинул на плечи вязаную поношенную кофту и неспешно вышел во двор, что бы вдохнуть свежего, тёплого, успокаивающего лесного воздуха.       Уже смеркается, так что омега потихоньку включил тусклые лампы на веранде и спустился вниз, совершенно неожиданно врасплох замечая в паре метрах от себя таинственный силуэт человека в тени.

«Странно. Ведь гостей сегодня я не ждал». — отчуждённо подумал парень, направляясь в низ по ступеням.

      Чем ближе Чонгук подходил, тем сильнее тряслись его пальцы и дрожали внутренности, хотя весомых причины этому не было. Человек, сидевший к нему спиной, безмятежно играл с бездомной кошкой, что часто наведывается к Гуку, чтобы полакомиться чем-то вкусненьким. Тёмные, длинные, практически чёрные волосы, неизвестного ночного гостя, игриво развивались на ветру, а ссутуленные плечи, отчего то казались тонкими и хрупкими.       Чон нахмурился сильнее и подошёл ещё ближе, но так и замер, ведь незнакомец медленно выровнялся и слегка запрокинул голову назад, открывая обзор на собственные брови и прикрытые глаза. А сделав ещё один робкий шаг, Чонгук полностью увидел лицо загадочного человека, и кружка из его в миг ослабевших рук стремительно выпала. Кипяток попал прямо на пальцы альфы, но тот даже не дёрнулся, а после неспешно раскрыл насыщенные ореховые глаза, смотря прямо на омегу снизу вверх.       Чонгука затрясло с неистовой силой. Сущность перехватило. Воздух застрял в лёгких. На еле передвигающихся ногах омега несмело приблизился непозволительно близко, и загнанно дыша, слегка коснулся кончиками пальцев плеча мужчины, ожидая, что тот растворится как мираж, но нет. Он продолжал сидеть, так как и раньше, и всё ещё нестерпимо глубоко вглядывался в его лицо, но вот собственное выражение мужчины, было совершенно безэмоциональным. Фарфоровым.       — Т-тэ?.. — Соскользнуло с дрожащих губ. Парень подавился воздухом. Волнение и смятение сбивали с толку — Тэхён?.. — Гук зажмурился и слегка мотнул головой, пытаясь осознать реальность или же прогнать навязчивое убийственно обманчивое ведение.       Ведь это ещё одна шутка, да? Его Тэхён мёртв. Чонгук это знает... Но, тогда, кто сейчас перед ним?..       Омега нерешительно и робко провёл пальцами по глазам и щеке мужчины, и альфа от этого движения спазмически прикрыл веки, растворяясь в секундном моменте.       — Т-т-ты-ы мой?.. М-мой Тэх-хён? — с надеждой, верой и шоком, явно заикаясь, вновь шепнул заторможено Чонгук, вглядываясь в волшебные божественные янтарные зрачки, и человек перед ним медленно кивнул головой, подтверждая все невероятные догадки, жадные мысли и несбыточные мечты.       — Здравствуй малыш… — тихонько, наконец, хриплым голосом проговорил Тэхён, взрывая не только в человеке напротив стихийную бурю чувств, но и в себе самом.

«Всё, назад пути больше нет».

      Чонгук пошатнулся на ослабевших ногах. Потерял равновесие и безвольно потрясённо рухнул прямо на мужчину, стискивая с неистовой болью ладони в области собственного сердца. Омега внутри проснулся. Громогласно мучительно вскрикнул. Надрывно потянулся к истинному, и вместе с неверием в происходящее это выдало убийственную смесь.       — Тэхён… — сорвано всхлипнув шепнул Чон. Язык прилип к нёбу. Кроме этого прекрасного имени, омега будто и не мог больше ничего молвить, повторяя как заведённый — Тэхён… Тэхён… Тэхён… Тэхён…       Парень со всей дури вцепился в альфу, всматриваясь в до боли знакомые и родные черты лица. И даже не чувствуя как слёзы брызнули из покрасневших глаз, он со всех сил притянул смиренного Кима к себе, сжимая мужчину в ласковых жадных настойчивых объятиях.       Омега чувственно плакал и лишь теснее льнул, боясь, что мужчина в следующее мгновение просто исчезнет. Раствориться на кончиках пальцев и никогда не появиться впредь. Он трогал Тэхёна руками за плечи и спину, убеждаясь, что это действительно не сон. Ластился. Экстренно и забвенно водил носом по его шее, восторженно и нетерпеливо стискивая ладонями тело. И вот тут-то, он, наконец, почувствовал долгожданную мяту, которая словно воздух была нужна ему для дальнейшей жизни.       Ведь внутри всё вымерло. Закрывшись ото всех, омега не ощущал ничего кроме себя и сына. Отключался. И после того случая на рынке, он совершенно не учуял в рядом сидящем альфе, ту самую, настоящую, правдивую, леденящую душу мяту.       — Ты настоящий… Настоящий… — шептал Чонгук словно заколдованный. Снова всхлипнув, парень не знал, за что ещё зацепиться. Как насытить себя этой блаженной эйфорией. Как вновь почувствовать себя нужным в этих, когда то любящих сильных руках. Омега вплёл ладонь, в чужие непривычно тёмные волосы и слегка сжал, пытаясь вспомнить свои прошлые ощущения от этого действия, убеждаясь, что они одинаковые — Спасибо… Боже, спасибо… — он не прекращал. Лишь теснее вжимался и готов был раствориться в Ким Тэхёне на атомы, что бы забраться внутрь и прижиться там навечно.       Сам же Ким, конечно, всякой реакции ожидал на своё появление, но вот уж точно не объятия. Тем более настолько крепкие и близкие. Он не готов. Это слишком…       — Всё хорошо, Чонгук. Тише…— Тэхён попытался осторожно отстраниться — Не нужно плакать.       — Я так счастлив… Счастлив видеть тебя… — шептал парень, и в противовес чужим несмелым движениям только уязвимее вжимался в него. Урчал. Льнул.       — Чонгук… — Ким больше не мог. Не выдерживал. Он несмело оттащил омегу от себя и позволил хоть ненамного, но прийти в себя — Ты весь дрожишь… Всё хорошо?       — Хорошо… — подтвердил податливый лучезарный Чонгук, и так ярко улыбнулся, что Тэхёну на миг показалось, что парень реально светиться — Теперь хорошо.       В голове Чона вертелось тысяча вопросов. Безмятежность, жизнерадостность и неверие кружило сознание, будто в быстром торопливом танце. Отпускать из объятий мужчину совершенно не хотелось, но на миг, Чонгуку вдруг показалось, словно альфа испытывает боль и дискомфорт рядом с ним.       Парень взволнованно, но не слишком успешно постарался взять себя в руки. Попробовал унять чувства, что выплёскивались из него слишком бурно и неконтролируемо. Чон отстранился и удивлённо продолжал рассматривать настоящего Тэхёна, словно видит впервые. Красивые и аккуратные черты лица остались совершенно не измененными, хоть были будто бы лживыми. Словно альфа насильно выдавливает хоть какие-то мнимые эмоции из себя. Отчего-то тёмные волосы совершенно не портили вид Кима, наоборот, лишь завораживали и притягивали взгляд с неистовой силой к утончённой внешности. И странный, будто бы слабый вид, совершенно шёл в разрез с Чоновым пониманием. Омега ловил пронзительный ответ светлых ореховых глаз, стараясь ничего не упустить, и всматривался во всё такое же нечитаемое лицо.       «Неужели я по-прежнему не понимаю Тэхёна?» — слова Пак Чимина, что навеки засели в голове, крутились в мыслях на повторе.       — Ты… — нерешительно нарушил Ким тишину первым спустя время, нервно облизывая губы — действие, которого так не хватало омеге — Ты позволишь взглянуть мне на сына?.. — спросил он слишком неуверенно, и Чонгук даже растерялся от чужой тревожности.       — Да… Конечно. — Сразу же ответил парень, не совсем понимая вопроса. Ведь Тэхён отец Тэуна. Как он может запретить ему?.. — Пойдём? — мгновенно предложил Чонгук, уже представляя в голове живую реакцию мужчины от встречи с их малышом, о которой так мечтал всё это время, без светлой надежды хоть раз лицезреть это чудо собственными глазами.       Омега поднялся, в дружеском жесте протягивая альфе руку, но тот с лёгкой улыбкой отстранился от его ладони и встал самостоятельно, несмело в нетерпении поглядывая на дом.       — Нашего сына зовут Тэун. — радостно поведал омега, стараясь унять появившуюся неловкость. Подходя к дому, парень до сих пор не верил что рядом с ним его истинный. Вместе. Что их семья воссоединяется — Ему шесть месяцев. Родился…       — Я знаю когда. — Перебил негромко альфа — День рождение завтра. Он родился первого июня.       Чонгук лишь слегка нахмурил брови. Но не от злости или отрешённости, нет. Просто от недопонимая, откуда альфа знает такие подробности и вообще про сына. Но после улыбнулся и решил не спрашивать. Ведь это же Винсент. Тот человек, который может всё на свете.       Тэхён сразу уловил эту мысль. Опустил отрешённый взгляд в пол и слегка отошёл от омеги, скрывая чувства за маской притворства.       — Нет Чонгук. Никто за тобой не следил. Я, тем более. — Он чересчур ярко выделил последние озвученные слова — Просто… — мужчина на мгновение затих, а после тяжело вдохнул — Я всё ещё тебя чувствую… — болезненно поведал Тэхён, и это Чонгук тоже заметил, мгновенно цепляя глазами на шее мужчины собственную метку, но сейчас смотря на узор от клыков только лишь с неприкрытой неистовой любовью и восхищением.       Чон мягко пропустил Кима через входную дверь и счастливо провёл внутрь небольшого домика, с улыбкой тихо сворачивая в единственную спальню. Тэхён перед входом на мгновение застыл, а после несмело перешагнул порог и еле заметно подступил к кровати, впервые, видя своего крошечного уже так горячего и сильно любимого сына. Даже внутренняя сущность замерла, не смея шевельнуться. Альфа чувствовал в то мгновение только неописуемое светлое чувство счастья, разрастающиеся с каждой секундой всё больше…       — Он такой маленький… — еле слышно произнёс завороженный альфа, с нежностью и непреодолимой мягкостью всматриваясь в детское личико.       Тэун невероятный… Его пухлые щёчки и нос пимпочкой, самое милое и славное что Ким только видел. Русые пушистые волосы ребёнка разметались по подушке, и альфочка шумно вздохнул, подперев своей ладошкой головку. На лице Тэхёна расплылась трогательная чувственная улыбка, и он опустился на колени перед кроватью, неотрывно сердечно продолжая разглядывать малыша. У него есть сын. Это так немыслимо.       «Но что мне делать, если после такой короткой и единственной встречи, Чонгук больше не позволит нам видеться? Как быть после?» — Тэхён не имел даже малейшего представления. Лишь раз, вздохнув этот ангельский детский аромат, мужчина с точностью осознавал, что сломается, если останется без сына.       Ребенок вдруг внезапно приоткрыл свои сонные глазки бусинки и внимательно всмотрелся вперёд. Малыш чувствовал отца. Тэхён притаился, заколдованно вглядываясь в ясные детские глаза. У Тэуна они даже светлее чем у него самого. Кроха тихонько рассматривал альфу перед собой, а после агукнул, и этот звук в тихой комнатушке пробил Кима насквозь. Альфочка вдруг протянул ему навстречу свою чудесную ручку и Тэхён по-настоящему растерялся.       Чонгук молча наблюдал за этим знакомством и красноречиво понимал, что никогда Тэхёна не видел таким уязвимым, шокированным, потерянным. Ким подрагивающей от волнения ладонью дотронулся до махоньких пальчиков сына, и малыш крепко за него ухватился, притягивая руку отца к себе поближе.       — Он хочет, что бы ты с ним полежал… — шепнул тихонечко Чонгук, разъясняя поведение Тэуна старшему, боясь разбить этот волшебный сентиментальный момент воссоединения — Ложись к нему в кровать, а я пока сделаю нам чай, хорошо? — предложил он.       — Да…       — Может, ты голоден, у нас есть…       — Да… — снова отстранённо ответил альфа, даже не вдумываясь в содержимое, и, не поворачиваясь к омеге, аккуратно и боязливо лёг к Тэуну на кровать, ни на миг не отпуская малыша, который так же сонно воздушно хлопал ресничками и нежился в доверительной атмосфере, чутко созданную родителем.       Чонгук больше не стал задавать вопросов и вышел на кухню, еле слышно гремя посудой, пока отец с сыном продолжали своё охваченное волнением знакомство. Сердце в груди старшего билось с перебоями. Слёзы сковывали глаза. И он поджал губы, не веря в то, что этот момент реальный. Малыш такой сладкий. Без колебаний узнал его, и альфа чувствует, что ребёнок непозволительно рад ему. Сын без сомнений ждал его. Маленькому спокойно и он не хочет больше расставаться.

Тэхён тоже не хочет…

      Вскоре Тэун уснул и омега вернулся, замечая одну из самых прекрасных картин во всей вселенной. Тэхён растроганно прижимал к себе своего сына, и играл с каждым его пальчиком, осторожно перебирая своими длинными. Омежья мечта прямо сейчас воплощалась в реальность. Вот его самые дорогие и близкие сердцу люди, но… почему старший такой отстранённый с ним? Омега медленно подошёл ближе и бережно провёл ладонью по тёмным волосам альфы, приглашая за стол.       — Дай мне ещё пять минут, пожалуйста… — попросил покорно Ким, и Гук естественно не отказал, ожидая мужчину за столом.       Альфа словно считал про себя, потому что вышел из спальни во время, с точностью до секунд. Скользяще провел ладонью по лицу и, приблизившись к столу, сел на противоположный стул. Не рядом. Мужчина медленно осмотрел блюда, а затем поднял беззащитный взгляд на омегу.       — Спасибо, Чонгук… — голос Кима заметно дрожал — Спасибо за Тэуна…       — Он самый чудесный ребёнок на свете, правда? — светло улыбнулся ему Чон.       Омега понимал, за что именно благодарит его Тэхён. За силу. За смелость. За то, что сохранил сына. За то, что смог выносить и подарил ему жизнь.       — Да, невероятный… — подтвердил живо Тэхён и тихо взял вилку со стола в руки.       Парень разогрел ему жареную лапшу с мясом и овощами, и пахло блюдо очень вкусно. Давно Тэхён такого не ел.       Альфа медленно и робко подносил столовые приборы ко рту. Кушал тихо. Молчал, иногда посматривая на омегу перед собой, который не спускал с него внимательных зачарованных глаз, и боязно тонул от столь пронзительного взора.       — Ты так пристально смотришь на меня… — решился озвучить старший очевидную истину, поёжившись, он немного вздёрнул плечами — Почему?       — Я очень скучал по тебе… — незамедлительно выдал Гук, пропуская мимо себя сказанные слова. Смотреть он не перестанет. Омега всё ему отведённое время готов глядеть в эти карамельные омуты.       — Я тоже… — с грустью сознался мужчина, и даже не съев половины, не совсем уверенно отодвинул тарелку от себя, поднимая нерешительные глаза на Чонгука снова. Естественно Тэхён заметил непонимание в чужих зрачках, от чего настороженно поджал губы, неестественно выровнял спину, решая объясниться — Этого слишком много, но мне, в самом деле, очень понравилось. Прекрасное блюдо. Спасибо, Чонгук.       — Ты так мало ешь… — подметил парень, растерянно. Раньше у Кима был зверский аппетит.       — Вовсе нет, просто соблюдаю диету.       — Почему ты не сказал сразу? — Гук засуетился, коря себя за незнание и невнимание к деталям — Я бы сделал, что ни будь другое… — омега уже практически поднялся на ноги, что бы поставить на стол что-то более постное, как Тэхён вскользь коснулся его ладони, и с еле заметной улыбкой мотнул головой.       — Не сказал, потому что в этом нет необходимости. Я наелся. Мне, правда, больше ничего не нужно.       — А что за диета? Давно? Что тебе можно? — заботливо второпях напал с расспросами Чон, но отчуждённость Тэхёна, задевала его до глубины души.       — Сразу как пришёл в себя. Просто сейчас, ем всё невкусное и несолёное. Даже не помню когда употреблял в пищу что-то подобное… — он снова слегка улыбнулся, хотя грусть и печаль, очевидно, тоже проскользнули на лице.       — Пришёл в себя? — парень сглотнул — Я-я…       — Чонгук — альфа неожиданно серьёзно прервал Чона, молчаливо предупреждая, что не готов обсуждать прошлое. Он решил истребить последующие вопросы на корню. И заметив, что к нему прислушались, после плавно взял кружку с чаем, и, прикрыв глаза, сделал первый бесшумный глоток.       Так они просидели ещё какое-то время. Тэхён себя чувствовал странно и немного неуютно, хотя очень рад был видеть расслабленного и даже безмятежного Чонгука перед собой вновь.       «Словно давние знакомые…» — Ким еле заметно хмыкнул с этого сравнения, а затем продолжил невидимо впитывать в себя образ нужного сердцу омеги.       Чон же, по просьбе старшего, неспешно без утайки рассказывал про их сына. О его привычках и рождении. О том, как жил всё это время и какие сложности преодолевал. Чонгук просто тараторил, делился с Кимом всем, чем только мог, не в силах остановиться. Именно он был инициатором многих разговоров. А ещё он дышал им. Бессовестно. Не скрываясь совершенно, наслаждался ледяным запахом, отчего выглядел слегка неадекватным. А когда стрелка часов далеко перевалила за полночь, Тэхён тактично поставил давно пустую кружку на стол, и осмотрел крохотную комнатку. Альфа очень скрытно пытался воссоздать услышанное, и в быстром режиме воспроизводил перед глазами, словно наяву видя все моменты, что Чонгук прожил без него.       — Вам тут тепло? Может что-то нужно?       — Нормально. — Чонгук по-доброму хохотнул, небрежно взмахивая ладонью — Стиралка барахлит, но новую тут нигде не возьмёшь, так что всё более чем хорошо.       — Я рад.       А затем, собравшись с силами, что копил весь этот вечер, Тэхён блуждающе внимательно всмотрелся в его облик, что бы образ Чонгука выжженным отпечатком остался на роговицах. Его малыш стал лишь прекраснее. Каштановые волосы отросли, и концы игриво завивались. Черты лица стали более взрослыми, заострёнными. Взгляд умнее и выразительнее. А запах словно насыщеннее, который тесно переплетается с ароматом их сына и ещё чем-то мягким, неизвестным.

Ким Тэхёну этого не хватало…

      Он улыбнулся Чонгуку от чистого сердца, который неосознанно замер под его влиянием, а после отрешённо поднялся на ноги, попутно застёгивая кофту на все пуговицы.       — Ты куда? — не понято с явным испугом вымолвил омега, напряжённо подскакивая следом — Уходишь? — на лице Тэхёна опять эмоции не прочесть — Но почему? — паника начала подкрадываться к сознанию с самых глубин — Т-тэхён?       — Уже очень поздно…       — Мы только встретились… — Чонгук всё ещё не понимал причин — Не оставляй нас… Я-я… — слегка заторможено бегая по мужчине взглядом, он спешно подбирал слова — Не отпущу тебя — с долей уверенности выдал Гук, крепко хватая мужчину, с силой сжимая пальцы на его одежде — Останься?.. — в его взгляде и голосе была просто тонна мольбы.       Омегу затрясло. Липкий холод пробежался по спине от непреодолимого страха. Он не готов расставаться так быстро. Разве мужчина пришёл не за тем, чтобы остаться? Ужас сковал всё тело и Чон обогнул стол, абсолютно не замечая как бедром болезненно задел острый угол, со всех сил прижимаясь к оторопелому старшему.

«Почему мой альфа хочет уйти?

Тут его семья…

Мы так долго не виделись…

Что происходит?!»

      — Останься с нами… — повторил он, дрожа лишь сильнее, отчего Тэхён незаметно приобнял парня в ответ.       — Я могу вернуться завтра… — несогласно выдал альфа, найдя, по его мнению, разумный компромисс — Мне не обязательно оставаться и теснить вас. — Не переходя границ его сущности, он начал мягко отстраняться.

«Что только что сказал этот мужчина?.. Он в своём уме?..»

      — Нет… — воскликнул Чонгук, мелко непослушно мотая головой.       — Тут всего одна кровать, дивана нет. Я найду, где переночевать, если ты беспокоишься об этом.       — Наличие единственной кровати в доме совершенно не мешает тебе остаться. — Омега спорил. Готов был опровергать каждый аргумент Кима. Он ни за что его не отпустит, не потеряет больше — Тэхён… Я искренне не понимаю, почему ты уходишь… — Чонгук влажно захлопал ресницами, наивно полагая всё исправить — Не понимаю…       — Хорошо, только не нужно слёз… — альфа, еле дотрагиваясь до щеки Чона, смахнул мокрые капельки — Не плачь… — Он совершенно не готов видеть в этих глазах влагу вновь. Его альфа не вынесет сейчас таких эмоциональных качелей за одни то сутки — Малыш… — сорвалось тихое с его губ, которые мужчина тут же упрямо сомкнул.       — Я хочу, что бы ты остался тут, со мной и сыном… — поток мыслей и слов лился изнутри. Чонгук еле поспевал за фильтрацией между мозгом и чувствами — Слишком долго я мечтал об этом, видел тебя только во снах… Даже не надеялся ещё хоть раз взглянуть в твоё лицо, а ты желаешь уйти?..

Чонгука словно в ледяную воду окунули.

      — Я останусь. — Шепнул Тэхён увереннее, убеждая в своих словах, слегка раскрывая руки для новых, более чувственных объятий, и омега тут же не думая прильнул к нему.       Чон тяжело дышал, хватался за одежду старшего, и дышал им вместо кислорода, словно запах мяты, единственное, что может удержать его на ногах и стабильном состоянии сейчас. А после крепко взял за ладонь и, не мешкая отвёл мужчину в спальню. Омега кидал на притихшего альфу нервные взгляды, необоснованно ожидая подвоха. Чувствовал, как Ким хочет уйти. Будто альфа держится из последних сил, в любую минуту готовый передумать и сорваться с места. Но совершенно не понимал причин. Разве они не могут быть счастливы снова?       «Не позволю» — набатом стучало в голове — «Любовь не кончилась… Ведь там где она останавливается, берут продолжения наши судьбы, имена, и всё по новой…»       Чонгук решил перебить звенящую тишину действиями. Подошёл к Тэхёну, слегка притрагиваясь к краям тёплой альфьей кофты, желая помочь, но получил на этот жест слишком тяжёлый осязаемый взгляд ореховых глаз, после чего виновато опустил ладони, отходя обратно на допустимое расстояние, которое зачем то между ними обозначил сам Ким, ожидая, пока мужчина нехотя стянет верхнюю одежду и обувь.       — Иди к стене… — буркнул ему Гук.       — Почему? — еле слышно поинтересовался мужчина, приподняв бровь.       «Раньше этот омега никогда не выбирал сторону, с который спит… Видимо многое поменялось за это долгое время» — успела проскользнуть мысль в голове Тэхёна, но не была верной.       — Если ты захочешь уйти, то пока будешь перелезать через нас, я успею проснуться… — парень нервно вскинул руками, мол, не чему тут удивляться или придираться, а затем на секунду прикрыл лицо вспотевшими от волнения ладонями.       Чонгук не хотел давать поводов для отрешённости. Не хотел, что бы его любимый мужчина чувствовал себя рядом некомфортно. Не хотел неловкости. Он видел по чужому взгляду что «не желанный», но не хотел в это верить. Внутри расцветали бутоны боли и Чонгук подавлено стал подталкивать замершего альфу к спальному месту.       — Я бы не поступил так… — на мгновение, поймав похолодевшие пальцы омеги, серьёзно произнёс полушёпотом альфа, а после недолгого установившегося зрительного контакта, послушно, как и велели ранее лёг к стене.       Парень устроился с другой стороны. Тесно, но удобно. Эта ночь гораздо лучше всех предыдущих. Самая лучшая. Чонгук внутренне очень надеялся, что теперь так будет всегда. И из-под ресниц наблюдал за Кимом, который прижимался к сыну плотнее, с осторожностью беря его маленькую ручку в свою ладонь, вдыхая теплую свежую мяту, отчего на его лице вновь заиграла искренняя улыбка. Не такая, которой улыбался Тэхён омеге… Эта душевная. Чистая. Не наигранная.       После они вновь встретились взглядами, и Чонгук, не сдержавшись, медленно и чересчур ласково дотронулся пальцами до его волос, стараясь с этим действием передать хоть каплю своей бескорыстной любви, начиная массировать кожу его головы, неожиданно замечая, что через некоторое время мужчина заснул.       В отличие от омеги, который долго не мог сомкнуть глаз, рассуждая сам с собой непозволительно много. Всё всматривался в своего альфу и не мог поверить, что Тэхён действительно выжил.

«Как так произошло?

Почему он не пришёл ко мне раньше? От чего столь холоден?

Возможно, что Тэхён вернулся ко мне, только из-за ребёнка?»

      Дыхание Кима было настолько тихим, что грудь практически не вздымалась. И от не самых радужных мыслей, ужасных кровавых воспоминаний, неуверенности, и самого присутствия истинного рядом сквозь года, Чонгук, испытал потаённый страх. Его заклинило. В полумраке парень робко приложил к его груди собственную ладонь, чтобы почувствовать сердцебиение. Ведь когда-то, он считал, этот стук самым чарующим, и убеждается вновь, что это всё осталось неизменным. Тем, что его убаюкивает, и приносит душевное спокойствие, но... Как только пальцы Чонгука соприкоснулись с телом напротив, Тэхён мгновенно нахмурился. Всё ещё прибывая во сне, его брови надломились, словно от ощутимой сдавленной боли. Мужчина задышал тяжелее, а потом и вовсе захрипел.

«Что это?.»

      Омега помрачнел. Спешно Убрал ладонь, и заметил, что и альфе становится легче. Дыхание Кима постепенно выровнялось, а лицо расслабилось, пока Чонгук не веря, испуганно слёзно вглядывался в любимого человека.

«Нет… Не может быть…»

      В голове красным горел протест. Несогласие с реальностью. Он задушено всхлипнул и проделал это действие ещё раз, что бы убедиться в ужасных жалящих мыслях и не обманывать себя наперёд чужой любовью, в существование которой отчаянно хотелось верить. Но не вышло. И он с пробирающей агонией убито прикрыл глаза.

Тело Тэхёна, его душа, его внутренний альфа отторгает омегу.

Не желает себе.

И терпит только через силу.

      «Что произошло с Кимом? Что так кардинально изменило его? Прошлое? Травма, что я лично нанёс ему? Лечение? Мои слова и поступки?».       Чонгук очень постарается исправить всё, что они оба натворили. Вернёт своего мужчину себе. Они будут счастливыми.

***

      С утра парень проснулся позже положенного. Омега еле уснул и вот результат. Но открыв глаза, он не увидел перед собой ни альфу, ни сына. Чон, от разрастающегося страха по всему телу, чуть ли не упал с кровати. Сонно растирая слипшиеся опухшие веки, он незамедлительно выбежал на кухню, но и тут никого не оказалось.

«Тэхён ведь не мог уйти и забрать ребёнка? Не поступил бы так?..»

      Подступающая паника лишь усиливалась и овладевала разумом, но потом, с улицы, неожиданно послышался низкий пробирающий до костей смех Ким Тэхёна. Гук выскочил из дома моментально, и чуть не шлёпнулся, ведь буквально столкнулся с ними, с первых секунд цепляя глазами, как альфа крутит ребёнка в воздухе и веселит Тэуна, а тот счастливо лепечет ему и улыбается.       Тэхён почувствовал Чонгука, как только омега открыл глаза. Теперь же лично наблюдает за растрёпанным, взволнованным парнем и становится более сдержанным в проявлении эмоций. Усадив удобно сына на руки, он скромно улыбнулся и Чонгуку.       — Я не пытался сбежать и не думал забирать у тебя сына.       Ким с первых мгновений понял, почему Чонгук встревожен. Осознал, когда тот умалишённо искал их в доме, ведь изначально даже не поверил ощутимым чужим эмоциям.       «Немыслимо…» — вздыхал про себя разочарованно альфа.       — Не нужно думать обо мне так… — мужчина даже не знал точно, какое слово подобрать к себе и сложившегося недоверия в целом — Низко… — а после добавил — Пожалуйста.       — Я и не думал… — тут же ответил хмуро Чонгук, но ловя пристальный янарный взгляд, быстро понял, что Тэхён действительно легко читает его чувства и эмоции. Он потупил взор в пол, тяжело выдохнул скопившееся напряжение и решил ответить честно — Я просто испугался, не увидев вас рядом. Прости меня.       Альфа легко принял слова омеги. Без обид и чего-то прочего. Одарил Гука новой лёгкой улыбкой и снова принялся щекотать Тэуна, который настойчиво всё это время требовал к себе внимания отца.       — Я не знал чем его накормить. — Растерянно поведал альфа — Думаю, что наш малыш голодный.       — Конечно… — Чонгук мгновенно кивнул головой и сразу начал в мыслях простраивать план на день — Через пятнадцать минут будет завтрак. Проходите домой…       Они на удивление прекрасно провели весь этот день вместе, и ночь тоже. Омега вновь не дал Тэхёну уйти, и тот согласился остаться, лишь бы не видеть омежьих горьких слёз. На многие вопросы Ким отвечал спокойно, но на некоторые отмалчивался, виновато улыбаясь. Темы, связанные с прошлым, или попытки извинений, пресекал сразу же. Тэхён вроде был с Чонгуком, но даже не касался его лишний раз. Не смотрел в сторону с нежностью, как когда-то. Был не то чтобы холоден, больше отстранён или же не заинтересован.       В таком размеренном темпе прошло две недели. И Чонгук после долгого самокапания и многогранных домыслов, наконец, решился на очень волнующий его разговор, желая добиться от Тэхёна истины. Перед этим, весь день они веселились, играли с Тэуном, гуляли. Под вечер альфа приготовил им очень вкусный ужин, а после они вдвоём искупали малыша и уложили спать, перебирая его маленькие крошечные пальчики одновременно, изредка нежно сталкиваясь собственными, чувственно переплетая на секунду. Идиллия. Омега не прекращал счастливо улыбаться. Но как только малыш уснул, Тэхён вновь отдалился и закрылся от Чона. Омега собирал смелость по крупицам. Был намерен вернуть всё назад. И когда всё такие решился на откровения, предложил выпить чая и посидеть на кухне перед сном.       Альфа выполнял просьбы, словно по команде. Иногда зависал. Был на удивление всегда спокойным. Совершенно никаких эмоций не показывал кроме любви рядом с ребёнком. Пил море разноцветных таблеток и выходил часто на улицу, чтобы подышать свежестью, даже если и на пару минуток.       Соседка вчера принесла им тортик, и, достав выпечку из холодильника, парень взял в руки нож и стал нарезать бисквит на кусочки.       — Нальёшь нам чай? — попросил негромко Чон с улыбкой на губах, и Тэхён тут же безоговорочно встал, выполняя просьбу.       Мужчина уже порядком выучил дом, и что где лежит тоже, но в полке с чаем, отчего то запутался. Чонгук рассмеялся с нахмуренного лица Тэхёна и его готовности отыскать листья любимых омежьих трав, во что бы то ни стало, и парень мягко придвинулся ближе, чтобы помочь. Они, после тех трогательных объятий в их первую встречу, больше не находились настолько близко. Между ними была, какая то невидимая непреодолимая пропасть, которая за всё эти дни даже на миллиметр не истончилась. И поэтому, бесстыдно пользуясь моментом, Чонгук прижимался к груди старшего спиной, облокачиваясь на его плечи головой, блаженно прикрывая глаза.       — Я рад, что ты вернулся ко мне… — шепнул искренне Гук, и, развернувшись в его руках, неожиданно для себя попал под пристальный осторожный изучающий, но совершенно пустой и неживой взгляд. Ким был бездушной оболочкой в данное мгновение.       Даже не замечая за собой, омега совершил непоправимую ошибку. Он не выпустил нож с руки. И когда альфа это тоже заметил, то остолбенел, смотря лишь на острие в руках Чонгука. А потом он обмяк. Не отпрянул. Не ругался. Даже элементарно не попросил положить столовый прибор на место. Его взгляд потух. Перед омегой находился несуществующий в этом мире человек, а не сильный бесстрашный и готовый на всё альфа. Чонгук тоже поломался. Не знал что делать. Растерялся. Но когда качнулся вперёд, желая обнять Кима, заверить, что никогда в жизни не причинит больше вреда, сказать что та ошибка стоит ему слишком многого, как альфа вдруг согласно прикрыл глаза и заметно развёл руки в стороны, сдаваясь своему малышу, без единых попыток спастись. Снова…       Вот Ким и узнал ответ на свой вопрос.

«Как бы я поступил, если Чонгук снова попытается меня убить?»

Спокойно бы положил в его ладони свою жизнь, готовый уйти навсегда.

      Тэхён понимает головой, что угрозы нет. Чонгук не пытается на него напасть или ранить. Но внутри всё переклинило, и то, что ужасно мучает его последний год, постепенно стало всплывать перед глазами, безобразными кляксами вырываясь на поверхность.       Ким не только испытывает боль рядом с Чонгуком. Альфа как наяву видит свою смерть снова и снова. Тот пропитанный болью и ненавистью решительный взгляд истинного, пока сжимая ладонь омеги своими пальцами, он протыкал собственную грудь, лишая себя жизни, любимого человека и ещё не рождённого ребёнка.       — Тэхён… Нет… Нет, я… — Чон отчётливо увидел, что альфа предлагает ему забрать и каким способом. Его глаза широко раскрылись, а душа, кажется, вышла из тела — Я больше никогда… — он всхлипнул, очень медленно и осторожно отложил нож на кухонную тумбу и прижал безвольного альфу к себе. Очень нежно, ласково и трепетно.       Чонгук чутко поцеловал его в щёку. Потом ласково в другую. А после бережно коснулся и холодных неподвижных губ. Тэхён позволял делать с собой всё, что тому только вздумается. Трогать, гладить, оставлять обжигающие отпечатки, а когда более-менее пришёл в себя, с явным тошнотворным отвращением отодвинул омегу в бок и стремительно ринулся за дверь.       — Я хочу всё исправить!.. — Воскликнул ему Чонгук в след, и тоже поспешил на улицу.       Ким не ушёл, как могло показаться на первый взгляд. Он опустился на ступени дома, и спешно спрятал голову в сложенных руках, опираясь на колени. Дышать было тяжело. Галлюцинации молниеносно сменялись перед глазами. Он потерялся в настоящем и прошлом. Альфа просто должен побыть немного один. Хотел, чтобы ему не мешали. Чтобы не касались. Тот ненавистный взгляд Чонгука из прошлого не отпускает и всё убивает и убивает его.       — Хочу попытаться стать твоим, Тэхён… — слёзно продолжил омега — Я знаю… — он сбился, дрожал, но понимал что хотел сказать и чего добиться — Знаю, что твой альфа не принимает меня, но я постараюсь… — парень обошёл Тэхёна и присел возле, осторожно поднимая ладонями лицо мужчины — Хочу нашу семью. Хочу тебя в своей жизни… Хочу в постели. Я не могу тебя потерять вновь… — с мольбой в глазах заверял Чонгук — Не могу, Тэхён…       — Я ведь не ухожу… — тихо, словно безжизненно, шепнул ему альфа в ответ. Он даже не смотрел на него.       — Я чувствую как ты холоден… Вижу что происходит. — Гук на мгновение сжался — Ты вернулся ко мне из-за сына? — Всё же спросил омега то, из за чего так сильно переживал.       — Нет малыш. — Мужчина ответил мгновенно и честно — К тебе. Почувствовал, как зовёшь и пришёл…       — Ты всё ещё любишь меня? —       Чонгук боялся узнать ответ. И сам альфа долго не отвечал. Всё всматривался в чёрные глаза истинного, а после многих продолжительных минут медленно, обдуманно, искренне, всё же утвердительно кивнул головой.       — Да…       — И я люблю… — взаимно прошелестел Чонгук — Люблю тебя всем сердцем… Просто не знаю что делать… Как стать ближе? — он прислонился к его лбу своим. Их разговор перешёл на еле слышный шепот — Подскажи мне?..       — Не нужно всех этих громких слов… — отрицательно помотал головой Ким. Слышать о любви он не желал, тем более из уст Чонгука. Он всё ещё хотел уединения, но знал что омега не оставит его, по этому добровольно сдавался в рабство, даже если и насильно — Я знаю, что ты испытываешь.       — Как мне вернуть твои чувства? Как достучаться? — в глазах Тэхёна не было ни счастья, ни веры. Он был пуст.       — Я не сломан малыш. С нашей последней встречи в отеле, мои чувства к тебе не изменились… Просто мой альфа… — Тэхён действительно не знал, как объяснить всё. Он путался. Шумно дышал и всё ещё сражался с внутренним неистовым упёртым зверем — Я знаю, что ты мой, Чонгук. И он знает, — с силой тыча пальцем внутрь собственной грудной клетки — просто не воспринимает тебя без метки. Не желает, что бы ты был свободным. Он всё это время был внутри меня один, мы сейчас не особо ладим... — умалчивая подробности того, из-за чего именно он так категоричен — Но это моя сущность подсказала мне, что у нас родился сын. Это он подталкивал и тянул сюда…       — Где ты был всё это время? — задал самый волнующий вопрос Чонгук.       — Девять месяцев провёл в больнице. А спустя пару дней как вернулся домой, узнал про Тэуна.       — Девять?.. — сокрушенно переспросил омега и даже немного отшатнулся.       — Всё остальное время я искал тебя в Китае. Облазил все города поблизости, и в итоге нашёл. — Мужчина взял его руку в свою ладонь и оставил на тыльной стороне нежный ранимый поцелуй — Дай мне немного времени, что бы привыкнуть к тебе… — в который раз стирая с лица парня слёзы, просил тихо альфа — Когда очнулся после комы, всё то время, я старался тебя отпустить. Даже когда искал, считал что поступаю не правильно, и мне не стоит возвращаться. — Его слова душили омегу, приносили боль, но это самые правдивые и настоящие мысли и чувства Ким Тэхёна — Мне просто нужно понять, что я тебя больше не потеряю.       — Поставь мне метку… — слёзно попросил готовый омега — Если для твоего альфы, это такой важный шаг, я согласен. Я хочу быть твоим всю оставшуюся жизнь… — Чонгук доверчиво встал перед альфой на колени и открыл доступ к уязвимой белоснежной шее, но Ким испуганно отпрянул он него, неосознанно показывая на лице гримасу истинного полного отвращения, и отрицательно мотнул головой — Что?.. — Чонгук совершенно не понял альфу — Почему нет?       — В этом вся и проблема Чони. — Усмехнулся жестоко Ким — Я не позволю тебе так страдать… — он отсел ещё дальше, а после тяжело вздохнул — Эта связь… Она убивает… — Сам альфа не желает на истинном видеть узор от собственных клыков, а внутренний не воспринимает без этой метки.       Измена, предательство и клиническая смерть сначала вывернули его сущность наизнанку, а после любовь к омеге беспорядочно пропихнула внутренности обратно. Он ожесточился. Закалился. И не желает терпеть хоть каких то послаблений.       — Больше не будет плохих дней, Тэхён. Мы никогда не расстанемся. Не будет боли и сожалений, давай начнем сначала? С меткой… — начал было парень.       — Нет, Чонгук. — припечатал холодно альфа с железной решимостью, обрывая речь омеги на корню. — Я буду рядом, просто дай мне время. Я могу любить тебя и без… неё… — Ненадолго опуская отрешённый взгляд на его тонкую шею, он тут же отвёл его в сторону, заметно неприятно содрогаясь всем телом.       Если сказать что остатки сердца Чонгука не расплылись в этот момент, то значит соврать. Его альфа, тот что был дан небесами, не хочет делать его своим. Ким готов терпеть ежедневные страдания, мучиться, изводить их обоих, лишь бы не связывать их жизни меткой.       — Тебе очень больно, когда я прикасаюсь? — убито шепнул Гук, пытаясь словить взгляд старшего — безрезультатно.       — Нет, малыш… — но они оба в этот момент знали, что альфа хоть стыдливо, но нагло солгал.       Тэхён через несколько минут сел на ступень ниже, и лично притянул парня к себе, прижимая к груди. Гук тут же взобрался на мужчину сверху, словно маленький кенгуру и уткнулся в шею, растворяясь от касаний тёплых ладоней гладящих его по спине. А после, парень в очередной раз захотел сгореть заживо или провалиться под землю… потому что его альфа осторожно, еле заметно принюхивался к нему.       — Никого не было Тэхён. — сказал Чонгук вслух то, что Тэхён пытался определить собственноручно — Только ты, я и Тэун.       Нестерпимо осознавать что твой мужчина пытается отыскать на твоём теле чужие следы, ища нотки очередного предательства… Но он сам виноват в сомнениях Кима и его недоверчивости. А вот и жестокая расплата.       — Это не столь важно… — негромко ответил ему возле уха мужчина, хотя он и тут лгал, ведь боялся того, что может почувствовать.       — Тэ... — омега отстранился. Понимал, что их новый этап отношений начинается со лжи, и не хотел продолжать точно так же — Я совершил ошибку лишь раз, о которой жалею, и буду раскаиваться до конца всей жизни. Извини меня. Я не знал что верно и что правильно тогда. Запутался и потерял тебя. Но сейчас всё иначе. Я никогда не повторю своих прошлых поступков, потому что осознал, что для меня важно, и за что нужно держаться. — Он почувствовал, что Тэхёну больно, что альфа хочет отвернуться от него, но не позволил этому случиться. — Я простил тебя. — Честно, без утайки высказался омега. — За всё что было. Смог отпустить прошлое. Не осталось ничего кроме всепоглощающей любви. Ты мой центр, ориентир и вся вселенная, — уверял в правдивости своих слов, ведь сердце на распашку. — Всё это время я видел тебя лишь во снах… А потом просыпался, а вокруг ничего кроме мыслей о тебе, и нет никакого твоего следа в реальности. Мой мир разрушился, когда я понял что натворил. На том полу я умирал вместе с тобой… — душа снова начала рыдать, его внутренний омежка тянулся к альфе напротив, просился принять его, умолял, раскаивался — Свет погас и жизнь оборвалась. Если бы не Пак Сонгу, который оторвал меня от тебя и выпихнул за дверь, боюсь, мы бы сейчас с тобой тут не сидели… Я утонул в отчаянии, Тэхён, но больше не позволю случиться этой трагедии ещё раз. Ты словно ко мне с того света вернулся… — Чонгук замер в его руках, на миг представляя как могла бы повернуться их судьба — Хоть можешь представить, сколько я молился о том, что бы мы и в следующей жизни были вместе?.. — сказаны те слова, в которых омега в самом начале божился.       — Я тебе действительно нужен?.. — неслышно, до боли уязвимо спросил альфа. И если бы Чонгук не сидел так близко, он бы не расслышал.       — Больше жизни нужен. Прости меня…       — Это мне стоит просить извинения… Во всём случившемся виноват лишь я один…       — Нет, Тэ — поспешил заверить старшего Чонгук — Мы оба совершали ошибки. Но во мне больше не осталось ненависти. Я люблю тебя мой истинный альфа. Буду преданным. Не стану лгать и обвинять в чём либо, потому что принял тебя таким, какой есть. Ведь ты мой Тэхён, а я твой, и это навечно.       Сглотнув боль прошлых ошибок и неуверенность в настоящем, альфа сам его поцеловал. Неспешно. Осторожно скользя по доверчивым губам, только сейчас осознавая, насколько ему в действительности не хватало Чонгука в своей жизни. В каждом дне. В каждом вздохе.

Неужели Тэхён всерьёз думал, что сможет прожить без своей семьи?

Хотел отпустить их?

      Ким положил руки на его талию, и слегка стиснул, продолжая вести в поцелуе, от которого омега таял и шумно втягивал воздух через нос.       Тэхёну хочется в это верить… Знать наверняка, что маленький омежка больше не держит зла и отпустил грехи, но как это сделать самому? Ведь он очень виноват перед ним.       Гук лишь сильнее вжимался в его губы и наслаждался поцелуем. Умирал от того, насколько ему хорошо в данный момент, и старался пробиться через множество барьеров, что выставил альфа внутри себя. Душа была полна падающих звезд, и, ловя каждую, Чонгук загадывал желание о том, что бы любовь Тэхёна вернулась. Чтобы сохранилась их семья. Чтобы они справились со всем, что бы не ждало их в будущем. Что бы они вынесли эту жизнь и встретились в следующей, как и было обещано.       — Я-я… — Ким облизнул взволнованно губы, собираясь с мыслями — Тот дом, в который я хотел тебя увезти… Мы всё ещё можем переехать. Как ты и мечтал, жить на берегу океана… — произнёс Тэхён, когда они, наконец, отстранились друг от друга.       — Сейчас моя единственная мечта жить с тобой, а где, совершенно не важно… — Чонгук светился изнутри от переполнявшего его изнутри счастья.       — Если захочешь, поедем. Если нет, останемся тут втроём… — с улыбкой шепнул альфа и омега, соглашаясь на всё, снова прильнул к его мятным устам.       — А где он? Где ты купил дом? — всё же поинтересовался парень спустя время. Спонтанное предложение всё же сумело разжечь в груди огонь и интерес.       Тэхён выждал немного, чтобы сохранить интригу и таинственность, а после ответил:       — На Мальдивах. Я выкупил небольшой остров. Там повсюду атлантический океан, а вилла стоит прямо в воде. Те твои мечты… — он вздохнул — я слушал каждую…       — Боже… — Чонгук тихонько счастливо засмеялся и откинул голову назад. У него самый неземной альфа — Спасибо что ты вернулся ко мне… — Омега оставил чувственный поцелуй прямо на кончике носа альфы — Ты невероятный, знаешь?.. — поглаживая лицо мужчины двумя руками, всматриваясь в самые красивые глаза на планете — Я люблю тебя… — самая чистая и искренняя правда, которая в век не измениться.       — Я люблю Вас… — сердечно ответил ему Тэхён, вновь с наслаждением прижимая к себе свою родную душу.

Тэхён тоже простил его.

***

Mercy — MØ & What So Not x Tw

isaac's insects — Isaac Dunbar

You're Wrong — BLVKES

      Милостиво попрощавшись с Мотуо, его жителями и дорогими соседями, без которых Чонгук один бы не справился, пара собрала вещи и выдвинулась в путь. Пока Чонгук составлял списки того что нужно с собой в дорогу, Тэхён не спускал сына с рук, который игрался с каруселью Чонгука, где лошади бесконечно скачут по кругу. Альфа неподдельно удивился, что эти подарки вообще сохранились и оказались вместе с омегой здесь, ведь был уверен в том, что те давно канули в лету. Поглядывая за задумчивым внимательным парнем, альфа стал размышлять над тем, чем же ещё порадовать своего малыша. Ведь Чонгук достоин всех богатств этого бренного мира.       Обратно пара шла с тем же самым проводником, парнишкой, который знал эту опасную местность как свои пять пальцев. Альфа всё это время пронёс Тэуна на руках и так же чутко смотрел за омегой, помогая преодолеть труднодоступные места. Ким заботился о них, учился нежности, которую позабыло его сердце, познавал отцовство, искренне любил Чонгука, и с этими чувствами потихоньку оттаивал его внутренний альфа. Он ни в какую не хотел признавать в омеге пару, помня, как тот ранил его. Видимо, сущность не способна позабыть предательство, но способна простить, как и сам Тэхён, и он старался, даже не чувствуя метки. Натура Кима полностью хотела владеть своим омегой, иметь отдачу, ощущать настоящие истинные права, ведь был жутким собственником, и он сгорал в жестоких страданиях, не получая желаемого.       От этого Тэхён и не уживался сам с собой, ведь метка… Это не шутки. Помня всю боль, через которую сам же и прошёл, он боялся, что Чонгук тоже столкнётся с этими ужасными муками, и не мог этого позволить. Ким вообще не хочет, чтобы его омега ещё хоть раз испытывал даже каплю боли. Вдруг он снова накосячит? Проебётся по полной? Что если Чонгук решит вновь оставить его? К чему приведёт метка их обоих?       Осознание, что в муках останется лишь он один, приносит ему больное спокойствие. Уж лучше так, чем снова тянуть омегу за собой на дно. Разве нет?       Когда долгий путь закончился, они, наконец, сели в автобус, а после и на самолёт, который отвёз пару в новую главу жизни. Перелёт был долгим и тяжёлым. Когда железная птица завершила посадку в аэропорту города Мале, что является столицей, Тэхён снял со счёта достаточную на первое время сумму денег, отзвонился Чха Сын Вону приглашая отца в гости для знакомства с семьёй, и взяв Чонгука державшего их маленького сына за руку, направился к арендованному катеру.       Их вилла находилась всего лишь в двадцати минутах от города. Рассекая голубые прозрачные волны они мчались домой. Чонгук не мог отвести от невероятных красот острова глаз, вертясь по сторонам, вдыхая морской воздух полной грудью, прикрывая голову широкой соломенной шляпой. Они словно в раю. Омега и подумать не мог, что такие места действительно существуют. В Мотуо тоже было прекрасно, но здесь, совершенно иначе... Чонгук не пожалел что согласился на столь важный для них шаг и переезд в целом, а когда увидел дом, то челюсть пришлось собирать с пола.       Это было просто невероятное, невообразимое место… Огромный особняк и впрямь стоял посреди океана со своим причалом, лодкой и небольшими ступенями что вели к входу в виллу. Чонгук ахнул от размеров. Широкая просторная кухня и гостиная поражали. После располагалась ванная. А дальше две большие комнаты: их и Тэуна. На улице так же имелся бассейн с лежаками, а на втором этаже отведена специализированная зона отдыха с длинными мягкими диванами и барбекю.       Чонгук, от переполняющих радостных эмоций сжал Тэхёна в крепких объятиях, благодаря за столь чудесный дом, а после, на правах человека который наполнит их семейный очаг спокойствием и любовью, с быстрым сердцебиением первым вошёл внутрь.       Виллу прибирают работники, как в целом смотрят за бассейном и катером. В доме также имеется пара небольших гостевых комнат, так что в случае чего место всем хватит. Продукты можно заказывать доставкой, либо закупаться самим, но в больших количествах. Всё нужное можно без проблем приобрести в городе. Сбережений как у Чонгука, так и у Тэхёна, более чем достаточно, так что жить можно спокойно без всяких переживаний.

***

      С наркотиками навсегда покончено. Ким естественно не сидел, сложа руки, и вскоре выкупил долю в машиностроительном бизнесе, теперь занимаясь споркарами, что тоже приносит в их семейный бюджет немалые суммы. Альфа будет лишь совершенствоваться, ведь везде чувствует себя как рыба в воде.       Старший глава семьи действительно приехал к ним на новое место жительства, и не один, а с монахом и его женой. Мужчине было интересно встретиться с долгожданным внуком, а также познакомиться с омегой, ради которого его сын готов всю землю обойти и жизнь отдать. А Пак Сонгу хотел повидаться со здоровым Тэхёном, зная, какие трудности ему пришлось преодолеть, чтобы обрести счастье. Груз от прошлого лежал на плечах у каждого, но со временем он истончился. Стал прозрачнее. Появились другие заботы и хорошие воспоминания. Кому нужно прошлое, если впереди прекрасное будущее?       Чха, увидев Тэуна впервые, на полном серьёзе не хотел больше спускать малыша с рук. Своих собственных детей у него нет, поэтому столь маленького ребёнка на руках альфа ещё не держал. Этот чудесный малыш смог покорить и сердце старшего. Тэхён с Чонгуком могли полностью посвятить время друг другу, зная, что Тэун весь день проведёт в надежных крепких руках дедушки. Этот суровый мужчина превращался в котёнка рядом с карапузом. Готов был идти на любые уступки и баловать мальчика, лишь бы тот не прекращал ему улыбаться и тянуть навстречу крошечные ручки.       Омега в глубине себя боялся этой встречи. Страшился отца Тэхёна, его осуждения, или жестоких слов в свою сторону, но на удивление ничего из этого не получил. Чонгуку бы стало легче, услышь он обвинения, но Чха лишь единожды наградил Чона тяжёлым пропитанным болью взглядом, после которого омега понял всю палитру пережитой агонии этого человека. Тэхён в этот же момент рыкнул на отца, и тот мгновенно потеплел, но Гук знал, в чём виноват.       Старшему было что сказать омеге, было чего опасаться, и было в чём обвинять, но он не стал. Не из-за того что не хочет ругаться с сыном, а потому что видел, что Ким искренне рад тому что имеет. Если ребёнок доволен, значит родитель по умолчанию, доволен тоже.       Сам омега провел много времени с монахом, рассказывая о своей жизни, взамен слушая о том времени, что он находился с Тэхёном порознь. Ким и так от него не скрывал рассказов про больницу, но отмечал то время лишь парой слов, в отличи от Сонгу, на которого пережитое давило не меньше. Поведал, как альфа вновь вставал на ноги, как мучился без своего омеги, как пытался принять себя, и не упустил шанс поподробнее расспросить про отторжение, из-за которого Тэхён испытывает боль, в надежде помочь. Гук делился переживаниями и страшной участью, на которую Ким сам себя обрекает, прося советов.

Метка бы действительно решила многое…

***

      Когда Тэуну исполнилось три, малыша отдали в детский сад в городе, и омега тоже постепенно начал искать себя и развиваться. Тэхён за это время стал предпринимателем. Открыл салон Ferrari не только на Мальдивах, но и в Корее, через имя своего отца, беря родителя в долю, и Гук постепенно тоже втягивался. Омега был не глуп. Ким сам посадил своего малыша в директорское кресло, приставив двух высококвалифицированных помощников и секретаря, что бы облегчить объем работы.       Каждый месяц не обходился, без каких-то драгоценностей и подарков. Тэхён не бездумно скупал вещи, а тщательно выбирал понравившееся, либо замечал чем интересуется омега, и уже после скупал и преподносил, желая порадовать. Выполнял любую просьбу. Чон за все года что они снова вместе изменился, но не стал капризным, в прочем, как и Тэхён.       Их любовь лишь крепла изо дня в день, а улыбки на лицах становились только шире. Пара часто устраивала романтические вечера. Ужины в ресторанах, праздники или поездки в другие страны чтобы посмотреть мир, а после вновь возвращались в их уютный дом и наслаждались жизнью.

***

      Тэун плавал так хорошо, словно всю свою короткую жизнь имел не ноги, а хвост. Шестилетний малыш обгонял даже отца, практически всегда вырывая победу прямо из-под носа, как и у всех соседских мальчишек, которые живут в похожих домах неподалёку.       Альфочка был умён, хитёр, упорен и безумно красив. А на его седьмое день рождение родители подарили мальчишке взрослую доску для сёрфа, и счастью не было предела у ребёнка в глазах. Быстро чмокнув родителей, Тэун тут же с разбега плюхнулся вместе с доской в океан, решительно покоряя бескрайние воды.       Этим же вечером Тэхён позвал Чонгука прогуляться по ночному берегу и омега с радостью согласился. Переплетая пальцы с любовью всей жизни, Чонгук танцевал босыми ногами на горячем песке, тем самым вызывая широкую улыбку Тэхёна. Им действительно удалось сотворить крепкую семью и неразрывную любовь, и поэтому когда мужчина, наконец, понял что пора сделать последний и самый решительный шаг, позвал Чонгука замуж.       Они за всё это время не попрекали друг друга, не вспоминали прошлое, а наоборот, перевезли прах родителей Чона и Пак Чимина на Мальдивы, и вместе ходят в колумбарий в поминальные дни. Не ругаются, не предают. Чонгук обещает ему вечную любовь, и альфа, видимо, спустя столько лет смог убедиться в правдивости этих слов. Тэхен, наконец, принял себя и последствия совершенных ошибок. Ведь даже самый сильный, умный, страшный, уверенный в себе, расчётливый и злой мужчина, не всегда бывает прав.       Тэхён притянул омегу к себе и впился в сладкие цитрусовые губы. Чонгук мгновенно ответил. Несмотря на то, что года идут, и он становится старше, парень, каждый раз словно в первый раз реагирует на своего альфу. Трепетно и с замиранием сердца. Омега прыгнул на Тэхёна сцепляя сзади ноги, и Ким его подхватил за бёдра, с удовольствием сминая половинки в ладонях. Омега в его руках прекраснее всего в этом мире. Мужчина, не разрывая страстного поцелуя, опустился вместе с Гуком на руках на белоснежный песок, и удобно усадив его сверху, незаметно достал коробочку с кольцами, протягивая открытой крышкой вперёд.       Чонгук заметил ювелирные изделия, когда с причмокивающим звуком оторвался от альфьих губ. Тут они были одни, и омега хотел продолжения. Эдакий экстремальный секс в общественном месте... Но увидев перед собой шикарные украшения и искренний полный любви взгляд, взволнованно растерялся.       Чонгук спрашивал поначалу про метку, затем требовал, но поняв, что альфа будет непреклонен до конца своей жизни, смирился. Если Тэхёну так угодно, то он согласен. Какая разница то? Замужем ли он, с меткой или без? Самое главное, что любимый мужчина рядом живой и невредимый. Что ежедневно переступает через себя и старается подарить как можно больше любви.       И видя перед собой два красивых обручальных кольца, не сдержав слезы в глазах, Чонгук выдохнул чувственное:

«Да».

***

      Свадьбу пара сыграла на берегу моря. Арка новобрачных красиво переливалась огнями вперемешку с ароматными цветами, и на закате эти двое скрепили своё согласие клятвами. Отец и близкие друзья радовались не меньше молодожёнов, а после все вернулись на виллу и продолжили празднование, что длилось до раннего утра.       А следующей ночью, нежась, и лаская друг друга, пока их тела и души переплетаются по максимуму и принадлежат лишь им двоим, Тэхён, стоя на коленях и быстро насаживая омегу на себя, уверенно схватился за его изящную шею, резко развернул в бок и решительно проткнул медовую кожу длинными острыми клыками, ставя долгожданную метку.       Омега громко вскрикнул и мгновенно распался на атомы от обволакивающей эйфории. Ароматы мяты и грейпфрута смешивались навсегда и в его теле, и Чонгука неистово трясло от переполняющих эмоций, пока альфа продолжал свои поступательные движения сзади.       Сущность Тэхёна, наконец, получила своё. Заклеймила омегу. Присвоила лишь себе. Истинные стали едины. И все потаённые желания, любовь и голодная похоть, стала лезть наружу с удвоенным эффектом. Ким не отпускал из своих цепких лап разнеженного малыша до рассвета, а после нежно притянул к себе и шепнул как есть на сердце:       — Я люблю тебя, Чони.       — И я люблю тебя, Тэ… Больше жизни люблю. — Вторил искренний омега.       После чего они провалились в сон.       Сейчас Чон Чонгук мог, не кривя душой признаться, что поистине счастлив.       Чон Хосок просил его радоваться жизни, наслаждаться каждым прожитым днём, и парень чувствует, что достиг этого, и даже больше…       Чонгук забеременел снова. Вскоре в этой крепкой семье родилась обворожительная омежка. И, прогуливаясь со своими детьми и мужем по побережью голубого океана, Чонгук смахнул вдруг проступившие на миг слёзы в глазах, и тихо безмятежно прошептал, с истинной верой смотря в ясное синие небо:       — Я счастлив, папа.