Дети, которым суждено убивать

      В Японии Пак Мэн Хо чувствовал себя куда свободнее, чем Роуз и Вайн. За год на острове они наверняка отвыкли от большого мира. Он же побывал в его самых темных местах. Девушки не задавали вопросов, но ясно понимали, кто главный в их трио.        Железнодорожная магистраль В-3-28 находилась на третьем этаже города Дайракусин. Именно по ней ходили самые важные грузы в Эйконотоси. Двадцать восьмой пункт железной дороги был посередине пути из одного города в другой. Когда-то давно Дайракусин и Эйконотоси назывались по другому, но предыдущий Саико перед своей отставкой (у нас это никогда не называли смертью) переименовал их, выделив особую роль в экономике Японии.        “Большое удовольствие” и “город славы” – теперь уже сложно представить другие названия. Дайракусин – это лучшие рестораны, самые модные наряды, дорогие квартиры и постоянные тусовки. Япония всегда пестрила огнями, но Дайракусин ослеплял. Эйконотоси – город официальных встреч, форумов и спортивных состязаний. Через него проходили все торговые пути, ведь он был в непосредственной близости к торговым городам.        

Интересно, они все такие же яркие и громкие? По правде, я скучаю… Я  стала увлекаться спортивными новостями. Раньше казалось, что спорт – глупость. Теперь же жду, когда покажут новую технику, а аямеито сойдуться в схватке. Я действительно боюсь, что в Японии запретят спорт, посчитают бесполезным делом. Это моя отдушина. Очередное напоминание о том, что это все же мой дом. Я хочу вернуться. Я скучаю. Это так глупо. 

      Пак Мэн Хо приземлился на остановочном пункте и глянул вниз: еще две железные дороги расходились под его ногами в разные стороны. Земля была далеко внизу, он не думал о ней, только о приспешниках Яккайны. Когда они объявятся. Поезд будет проезжать их пункт через час. От остальных участников операций из других отрядов не поступало информации. Пока все шло гладко.        Их пункт был пуст. Вокруг не было небоскребов, лишь парочка редких построек для работников станции. Самая незащищенная позиция, хоть и небольшая по протяженности. Трех человек и аямеито-смотрителей вполне хватит. С других пунктов добраться тоже быстро.        – Поезд будут сопровождать. Наша задача – обеспечить безопасность путей. Аямеито уже начали осмотр.       Он шел по пути, вглядываясь в рельсы и шпалы, краем глаза видя, как пристально за ним наблюдают Роуз и Вайн. Первая с неподдельным интересом и озорством, вторая скорее по привычке. Может  это из-за травмы. В любом случае – не оправдание для плохой работы.        – Осмотрите все вокруг, – Мэн Хо спрыгнул вниз, активировав эшузы, пока аямеито ездили по путям и сканировали их, он вглядывался в темноту.        Это была его привычная работа: сначала в Тайном Отряде, позже в одиночку, а теперь в отряде “Така”. Пак Мэн Хо не ощущал особой разницы – он должен был исполнять приказы. И все же теперь нужно было привыкать к сослуживцам, обучать их. Он не знал как: в Тайном Отряде все понимали друг друга без слов, были одним целым.        Опустившись на платформу под железной дорогой, Мэн Хо поднял голову. На своем участке неподвижно стояла Роуз. Она смотрела куда-то, и вряд ли ее голова была занята заданием. Пак Мэн Хо хорошо знал эту позу. Никакого напряжения, никаких мыслей. Роуз замкнулась в себе, что-то переосмысливала. Медленно повернула голову в одну сторону, затем в другую, прошлась по железной дороге и снова остановилась. Посмотрела вниз, куда-то мимо Мэн Хо, но через пару секунд все же заметила его и помахала рукой. Он махнул в ответ.       Роуз была единственной, с кем Мэн Хо мог спокойно общаться в отряде, если не считать Тацуми. С ним он был давно знаком, но тесно не общался. Только по делу. Шикимо Вайн только недавно выписали, Тугурами Икс пропадала на тренировках, Кайга Сайори не было дела до всего происходящего. Он чувствовал, что она была лишней, не просто солдатом.       Мэн Хо привык не задавать лишних вопросов, но все же наблюдал за ней так же, как и за Тугурами Икс. Изучая мутации для выведения гибридов, он все же сталкивался и с другими генными изменениями. Психохромические мутации легко вычислить – меняющийся цвет глаз с головой выдает владельца. Когда Мэн Хо еще учился, психохромию выделяли как одно психическое расстройство, а не класс мутаций. И даже с новыми данными это явление было мало изученным. Как ученый, Мэн Хо наблюдал за Тугурами, как солдат – каждый раз одергивал себя, чтобы не влезть туда, куда не следовало.  В наушнике зашуршало. Двадцать седьмой пост передал, что поезд проехал спокойно, никаких признаков вмешательства Яккайны замечено не было.        – Ожидаем поезд, – передал Мэн Хо Вайн и Роуз.       – Принято, – не успели они договорить, как в наушниках зашипело.        Пост на участке пути с контррельсом был атакован Яккайной, сопровождающих поезд убили.       Боковым зрением Мэн Хо заметил мелькнувший в темноте силуэт и тут же выкинул руку вперед – браслет на запястье раскрылся в щит. Пуля отскочила от него. Загудел приближающийся поезд. Мэн Хо пустил пули в темноту.       Он обернулся, Вайн и Роуз бросились в разные стороны, чтобы нагнать приспешников Яккайны. Мэн Хо стоял на месте. Он поднял голову, уловив движения дронов. Подъезжающий поезд поднял ветер. Прыжок вверх. Взмах рукой. Из перчатки на дронов полетело скопление вертящихся лезвий сайба-сюрикенов. Перевернувшись в полете, Мэн Хо сделал три точных выстрела в приспешников Яккайны.        Он был спокоен. В голове не звучало никаких мыслей, кроме приказов самому себе: “атака!”, “замри!”, “вперед!”, ”на поезд!”. Каждое движение было выверенным и четким. Он не чувствовал оружие, а был им.        Мимо пролетела оторванная голова аямеито, заискрились разорванные проводки. Мэн Хо подлетел к поезду, но не сел на крышу. Смотрел по сторонам, ожидая подкрепления.        Вайн сбросила приспешника с поезда и выпустила из пояса металлический трос, чтобы удержаться на крыше. Глазами она искала Роуз, как и Мэн Хо. Он бросился к концу поезда, зная, что она там.        В ее руках не было пистолета, как и у противника. Роуз сделала удар кулаком в челюсть. Противник отшатнулся. Еще удар. Пока тот приходил в себя, она запустила эшузы и раскаленной подошвой ударила прямо в живот приспешнику. Крик. Она отшвырнула его и посмотрела на Мэн Хо. Они приближались к пункту с контррельсом. Ветер хлестал лицо, заставлял глаза слезится. Мэн Хо видел как приближаются огни Эйтонокоси. Нельзя дать им поменять направление.        На крыше появились новые приспешники. Вайн отчаянно стреляла в них, но в экзоскелете ее движения были прерывистыми, тяжелыми, неповоротливыми. Долго не продержаться.        Мэн Хо бросился к ней, подняв вверх щит. Роуз скользнула мимо  к подкреплению. Она неслась как продолжение ночи: легко и коварно. Пули повиновались ей. Железным тросом она пронзила приспешника насквозь, притянула и тут же отбросила, выдернув чеку из гранаты у него на поясе. Тело полетело их сторону. Мэн Хо только успел схватить Вайн  и спрыгнуть с поезда. Взрыв. Ослепительная вспышка.        Сгруппировавшись, они приземлились на платформу под железной дорогой. Сверху прогремело еще несколько взрывов, и после них через звон в ушах Мэн Хо смог расслышать, что поезд миновал контррельс, потеряв крышу у одного вагона.        Они справились. Повернувшись к Вайн, Мэн Хо заметил, как она побледнела. Села на платформу. Вцепилась пальцами в нагрудник, сжалась, втянула голову в плечи.       – Осима! Они снова… снова напали! Снова разрушат! Все разрушат. Мэн Хо схватил Вайн за наплечники и встряхнул, поставив на ноги. Пощечина. Вайн отшатнулась, перестала бормотать, но сильнее задрожала. Стала хватать ртом воздух, прижала руки к шее и в отчаянии посмотрела на Мэн Хо. – Я умираю?