Знакомство
«Квартирка что надо», – удрученно подумал Джон, переступая порог и окидывая взглядом большую, но захламленную комнату. В дальнем углу, рядом с корзинками и пустыми цветочными горшками, привалившись к стене, торчали разноцветным кустом зонтики. На пожелтевшем от времени подоконнике с открытыми настежь окнами валялись папки, исписанные бумаги и грязные колбы. Толстые, пыльные книги лежали возле книжного шкафа, а в самом шкафу было пусто. Ошеломленный Джон спросил себя: «А всё ли в порядке с головой у моего нового соседа? Может, он немножечко того?» и шагнув дальше, в эпицентр беспорядка, озадаченно моргнул. То, что он увидел, повергло его в маленький шок: на стене, небрежно прибитая гвоздями, висела голова буйвола и гусиным строем пролегала дорожка отверстий от пуль; около дивана, повесив подбородок, стоял страшный скелет человека – к костлявой руке был примотан скотчем кинжал, а у косолапых, обутых в странные калоши ног скелета, в раскрытом кожаном футляре, лежала скрипка. Медленно переведя взгляд на пол, Джон подумал, что ковёр, некогда белый и, по всей вероятности, дорогой, судя по материалу из которого был сделан, стоило бы отправить на ближайшую помойку, а не выставлять на всеобщее обозрение: весь в саже и складках, ковёр ко всему прочему, выглядел так, будто на него не раз проливали вино и роняли тарелки с едой. «Что ж, – вздохнул Джон, – на первое время пойдёт. Вот поженимся с Мэри, и я куплю что-нибудь получше», – сам себя подбодрил он, оборачиваясь к немолодой, но привлекательной женщине в забавном, полосатом фартуке, повязанном поверх строгого синего костюма. Миссис Хадсон – хозяйка квартиры – терпеливо ожидала ответа. Она уже заметила проскочившие на лице Джона негодование, беспокойство и ужас, но её это нисколько не удивило: миссис Хадсон привыкла к подобной реакции и устала объясняться с потенциальными нанимателями. Ей было проще выгнать причину многочисленных отказов и избавиться от всех проблем сразу. Однако она этого почему-то не делала. Вероятно, миссис Хадсон стало жалко человека, у которого не было ни семьи, ни друзей, ни нормальной работы. – А когда я могу познакомиться…как вы сказали? С мистером Холмсом, – горестно поинтересовался Джон, с трудом отводя глаза от заросшего изумрудной плесенью аквариума. Вскинув брови – миссис Хадсон явно не ожидала, что выражающему всем своим видом отвращение Джону понравится квартира и он будет готов к самому знакомству с соседом – она небрежно пожала плечами: – Мистер Холмс – занятой человек. Одному чёрту известно, когда он явится домой. – И чем он занимается? – без энтузиазма полюбопытствовал Джон, отмечая, что миссис Хадсон не по душе долгое отсутствие м-ра Холмса. Вероятно, тот частенько задерживал с оплатой квартиры, что, вполне могло и вызвать у неё желание найти ещё одного жителя Бейкер-стрит, 221Б. Более ответственного, организованного и чистоплотного. Конечно, Джону было сложно понять, почему миссис Хадсон предпочла закрыть глаза на явные нарушения, а попросту не выгнала непутевого Холмса на улицу. Но это уже было не его ума дело и никаким местом, в общем-то, не касалось. Миссис Хадсон как-то странно улыбнулась. Словно её внезапно одолела зубная боль. Затем она, вернув лицу аристократическую невозмутимость, сказала: – Мистер Холмс помогает полиции. Расследует, кхем, преступления. – То есть, он полицейский? – запутался Джон. – Нет, что вы, – снова криво улыбнулась миссис Хадсон, – он ненавидит полицию. – И…помогает им? Я не понимаю. – Никто не понимает мистера Холмса. – Хорошо, – поискав глазами чистое, незахламленное место, куда бы можно было присесть уставшему с долгой дороги человеку, Джон, так и не обнаружив таковое, просто спросил: – могу ли я вечером уже сюда въехать? – Безусловно, – сохраняя загадочно улыбающееся выражение лица кивнула миссис Хадсон, – я так понимаю, вы хотите снять квартиру на три месяца? – Да-да. Мы с моей невестой пока не можем съехаться, поэтому я и пришел сюда по объявлению. Вы ведь не против такого короткого срока? – Нет, что вы, – воскликнула миссис Хадсон, – я рада и малому. Посмотрите вашу комнату? На той неделе я просила Холмса убрать из неё все свои вещи, поэтому она должна быть совершенно пустой. Судя по глазам наймодателя, та не слишком верила, что вещи действительно убраны. – Давайте посмотрим, – дружелюбно согласился Джон, – всё равно я не передумаю, – добавил он зачем-то. Единственное, что в комнате осталось без внимания Холмса – кровать. На кровати ничего, кроме матраса не было, а вот вокруг царил точно такой хаос, какой царил по всей квартире: перевёрнутые горшки с цветами, разбросанная одежда от которой пахло сыростью и кровью. Из-за плотно закрытых окон, воздуха здесь катастрофически не хватало, а в углах потолка на паутинах, кажется, разразилась борьба пауков за отчаянно жужжащих мух. – Я так и знала, – рассердилась миссис Хадсон. Потеряв самоконтроль она с горяча топнула ногой. Её каблук, угодив в липкую лужу подобно тем несчастным мухам, намертво прилип к полу, отчего гнев миссис Хадсон подскочил ещё на несколько градусов: – вот не перевоспитать этого человека! Сколько раз ему говорила, что эту комнату нельзя занимать! С первого дня и по сей день, как заезженная пластинка ему об этом твержу и твержу! Тьфу! – Ноздри миссис Хадсон стали похожи на два бездонных, чёрных туннеля, а в глазах заплясал нехороший огонёк. – Вот пусть только придёт…я ему покажу! Преступления, которые он раскрывает, покажутся ему детской сказкой! – Ничего страшного, – мягко произнёс Джон, – я сам с ним поговорю. А, если он сегодня не вернётся, выставлю его вещи. – На улицу? Не поможет. Много раз выставляла, а он их находил и возвращал. Как-то отнесла его драгоценный мусор, который он называет сокровищами на помойку на другом конце города, но нет! Нашел же! Детектив. – Вы меня не так поняли, – Джон попытался скрыть на лице замешательство, – я положу вещи в коробки и оставлю под его дверью. Если он захочет спать, то у него не останется иного выбора, кроме как разобраться со своими вещами. – Наивный какой, – фыркнула миссис Хадсон, – скорее твердь земная расколется, чем он наведёт порядок. Знаю я, что он сделает. Развернётся да пойдёт спать на софе, в одежде и на том беспорядке, который устроил. Ему не привыкать. Не найдя подходящих слов, Джон кисло кивнул. Ну, а, что он может тут ещё добавить? Миссис Хадсон уже всё сказала. Разве что он мог бы посочувствовать и то, в основном, себе, поскольку жить с мистером Холмсом предстоит именно ему. Немного поговорив об оплате квартиры и обсудив прочие немаловажные детали, в том числе других соседей, они вернулись в гостиную, после чего, подписав бумаги и попрощавшись, Джон уехал.***
Мэри сразу поняла по его лицу, что он больше, чем недоволен. Обняв застывшего в дверях понурого жениха, Мэри нежно клюнула того в щёку и заглянув в глаза, поинтересовалась в чём дело. Джон вяло махнул рукой и скинув ботинки, прошёл в тесную кухню. Он любил эту квартиру и не хотел её покидать. Впрочем как и Мэри, которую он тоже любил и с которой не хотел расставаться. Однако по воле случая, Мэри должна была уехать к родственникам в другую страну на полтора месяца, а он, из-за сварливого мистера Бука – наймодателя – съехать в ближайшее время и поселиться с неким Шерлоком Холмсом. И дело было вовсе не в том, что они с Мэри не могли позволить себе эту однокомнатную квартирку, размером со спичечный коробок. Дело было в характере Бука, вдруг решившего сдавать помещение другой паре, а их попросту бросить на произвол судьбы. – Почему я не могу поехать с тобой? – поднял больную тему Джон, усаживаясь перед тарелкой супа. – Где справедливость? Мэри скользнула пальцами по его волосам и присев рядом, покачала головой: – Ты не можешь оставить свою работу, Джон. Мы об этом уже говорили сто раз. Да и я уезжаю всего на полтора месяца. Когда вернусь, мы поищем совместное жильё, просторное, чтобы хватило и нам и нашим будущим детям. Джон слабо улыбнулся: – Ты права. – Так, что тебя ещё расстроило? – наклонилась к нему Мэри. Одета невеста была в халат, через который проглядывало обнаженное тело. Заглядевшись на то, что случайно выскочило из-под шелка, Джон не сразу ответил на вопрос. – У меня будет сосед, – оторвавшись от невесты, рассказал он, – самый ужасный в мире сосед. – Прям-таки самый? – усмехнулась Мэри. – Кажется, у него есть оружие, – Джон невесело хохотнул, – и работает он на полицию. – Вы уже познакомились? – Нет. Но, думаю, сегодня познакомимся. – Может, он не так уж плох? – Мэри положила ему на руку тёплую ладонь. – Дай ему шанс, Джонни. – Без этого никуда, – насупился тот, – но я не уверен, что этот человек знаком с манерами. После обеда, плавно перетекшего в ужин, Джон отправился собирать вещи. Пока он собирал самое ему дорогое, Мэри уехала в аэропорт, оставляя его в полном одиночестве. И оставшись один на один со своими мыслями, воспоминаниями, Джон невольно подумал, что может ещё раз попробовать поговорить с мистером Буком и попросить того передумать. Но звонок так и не состоялся. Джон выкинул из головы эту идею, очевидно унижаться – ему не хотелось. Собрав всё необходимое, он бросил прощальный взгляд на уютное гнёздышко. Эта квартира, хоть и до безобразия маленькая и скромная, нравилась Джону всегда. В ней он находил определенный шарм и очарование: миниатюрный камин в гостиной, прекрасно вписывался к креслу и круглому, мохнатому коврику. Лампы светили здесь приятным, молочным светом, а в ванне приятно пахло маслами и кремами. Не смущало Джона пятно на потолке, оставшееся после небольшого инцидента на кухне. Не напрягало и отсутствие свободного места для велосипедов. Зато мест для любви тут было предостаточно. Где они с Мэри только не занимались сексом: в душе, на кровати, на подоконнике и даже на журнальном столике. Один раз они ухитрились сделать это в узкой прихожей, а потом повторить на том самом, мохнатом коврике. Приложив ладонь к стене, Джон грустно вздохнул и отпустив нахлынувшие воспоминания, закрыл навсегда двери любимой квартиры.***
На улицах резко потемнело и похолодало. Припарковав машину, Джон, съежившись от холода и уткнувшись носом в шарф, выскочил в наступившую ночь и достав из багажника чемоданы, почти бегом направился в свою новую квартиру. Его не покидало чувство, что он что-то забыл в своей старой квартирке. Но возвращаться Джон не хотел. Его встретила миссис Хадсон. Любезно предложив помощь с вещами и получив такой же вежливый отказ, она куда-то ушла. Тут же послышался её ворчливый голос, которому отвечал другой, вероятно принадлежащий тому самому Холмсу. Они о чём-то горячо спорили. Пожав плечами, Джон остановился в гостиной, где как ему показалось, стало ещё грязнее. Идти к себе, Джон пока не решался. – Джон? – миссис Хадсон ему улыбнулась. – Вы хотели познакомиться. Это ваш сосед, мистер… – Шерлок Холмс, – молодой человек, перебивший миссис Хадсон, со скучающим внешним видом прошел вслед за хозяйкой квартиры и встав напротив Джона, оценивающе обвёл его пронзительным взглядом. Почувствовав пробежавший по спине град мурашек, Джон протянул новому соседу руку. – Джон Ватсон, – сдержанно представился он. Шерлок с любопытством глянул на него, но пожимать руку не стал. – Любопытно, – сказал Шерлок Холмс, после чего, под возмутительный возглас миссис Хадсон сбросил с софы на пол вещи и усевшись, положил ногу на ногу. Джон захлопал глазами. Не так он представлял себе своего нового соседа. Во-первых, Шерлок Холмс был красив. Джон просто не мог этого не отметить. В отличие от большинства людей, его не уродовало явное высокомерие. Во-вторых, одежда. Глядя на беспорядок в квартире, Джон полагал, что его сосед носит вещи, на которые без слёз не взглянешь и от которых, как минимум, разит выпивкой. Однако Шерлок его поразил. В самое сердце, буквально с первого взгляда. И мимо этого, Джон не смог пройти, искренне не понимая, как этот человек мог произвести на него впечатление и вызвать странную, можно сказать, ненормальную для натурала реакцию. На Шерлоке были классические, черного цвета брюки, белоснежная, явно выделяющаяся на общем фоне рубашка и лакированные, на кончиках которых, можно было заметить отражение своего поражённого лица туфли. Его глаза, ослепительного, голубого цвета – кто бы мог подумать, что такой фокус работает на гетеросексуалах – завораживали и заставляли краснеть. Джон сглотнул, а потом почувствовал, как его накрывает волна жара. – Что вам любопытно? – наконец, осведомился он, снимая куртку. Прохладнее не стало, поэтому Джон налил из графина воду и полностью осушив стакан, потянул себя за воротник. – Да так, – невозмутимо отмахнулся от него Шерлок, – кое-что. – Ладно, – Джон осторожно перевёл взгляд на миссис Хадсон, – надеюсь, мы с вами поладим. – Надежда умирает последней, – с долей иронии, заметил Холмс, – что на счёт вина? Не хотите выпить с дороги? – Нет. Я не пью, – почти не моргая, соврал Джон. На самом деле, он пил: по праздникам бокальчик, по выходным. Но алкоголь был способен развязать ему не только язык, но и руки. Уж он-то знал. А Джону совершенно точно не хотелось, чтобы его странные чувства всплыли наружу. – Как хотите, – не стал настаивать сосед, – пойду, пожалуй, к себе. День выдался на редкость паршивым. Чуть поклонившись сердитой миссис Хадсон, Шерлок, внезапно погрузившись в свои мысли, ушёл, а Джон растерянно блуждая взглядом по гостиной, пугался одной, закравшейся внутри него мысли: «Невозможно влюбиться, когда ты уже влюблён»***
Ранним утром Джона разбудил гадкий скрип скрипки, словно её владелец, не разбирающийся в музыке, играл одну единственную ноту, которую знал. Джон не был далёк от истины. Выглянув из спальни, он, найдя источник своего раннего пробуждения в единственный выходной, сурово топая, дошёл до комнаты Шерлока. Именно оттуда и доносилась всепроникающая, играющая на одном звучании трель. Постучав кулаком по двери, Джон без разрешения зашёл к новому соседу. Шерлок стоял спиной к окну, по-прежнему окруженный беспорядком, стоял в странной позе, в домашнем халате и погруженный в собственные думы, похоже поначалу даже не заметил у себя гостя. Несколько раз громко кашлянув, Джон всё же обратил на себя его внимание. Не отрывая смычка от прижатой к щеке скрипки, Шерлок вопрошающе уставился на Джона. – Ты не мог бы… – перекрикивая ужасную мелодию и незаметно для самого себя переходя на «ты», Джон, кривясь, заткнул уши и подошёл к Шерлоку. – Ты не можешь прекратить мучить дом? Шерлок пожал плечами и отложил скрипку. – Мне необходима разгрузка, – неубедительно пояснил он, – дело, которым я занимаюсь, оказалось запутаннее, чем мне сначала сдавалось. А когда я играю на скрипке, моему мозгу открывается что-то новенькое, что-то что я упустил. – А других вариантов нет? – Джон многозначительно приподнял бровь. – Например? – устремил на него свои глаза-прожектора Шерлок. Почесав затылок и подумав, что в его маленькой хитрости нет ничего противозаконного и, что грех не воспользоваться подвернувшимся, удобным случаем, Джон скрестил руки на груди и мягко произнёс: – Конечно. Уборка. Уборка помогает сосредоточиться. Если не веришь, можешь попробовать убраться у себя в комнате и проверить. На секунду Джону почудилось, что Шерлок обо всём догадался, как никак, тот позиционировал себя как детектива. Но уже в следующую минуту Джон понял, что детектив повёлся на его слова. Почти как ребёнок. – Правда? И тебе помогает? – сощурил глаза Шерлок. – Конечно, – коварно сверкнул глазами Джон, – попробуй. Могу помочь. – Что ж, сосед, – Шерлок воодушевленно потер ладони, – в войне все средства хороши. Давай попробуем твой способ. А не поможет, вернёмся к моему. Они начали уборку с комнаты Шерлока. Не зная за что взяться, тот доверил начать сложное дело Джону, а сам, немного понаблюдав за процессом, приступил позднее. Вещей у Шерлока оказалось много и половину, как бы не противился хозяин, им пришлось выбросить на свалку: всё сломанное, ржавое и гнилое, не подлежащее ремонту и просто старое. Расставив книги в алфавитном порядке и открыв окно, пуская в спальню свежий воздух, Шерлок пораженно осмотрел заметно преобразившуюся комнату и не мог не согласиться, что та стала гораздо просторнее и уютнее. Джон же, не без толики хвастовства, отметил для себя, что ему с первой попытки удалось заставить убраться даже такую грязнулю, как Шерлок Холмс. – Будет теперь где фехтовать, – довольно хмыкнул Шерлок и устало приземлился на кровать. – Фехтовать? – неуверенно переспросил его Джон. – Расслабляет, – кивнул тот. Сцепив позади себя руки, Джон выдержал паузу, прежде чем продолжить знакомство с Шерлоком. Надо сказать, осадок после вчерашней, первой встречи, давал о себе знать. В какой-то степени, ему до сих пор было неуютно находиться в одном помещении с новым соседом, поэтому, постеснявшись своих чувств, Джон так и не осмелившись присесть рядом, на кровать, продолжил стоять в центре чистой, выдраенной комнатушки, словно какой-нибудь двоечник-мальчишка у школьной доски. И вот, когда пауза показалась ему чересчур затянутой, он, отбросив непонятные стеснения, спросил: – Так ты детектив? – Детектив-консультант, – поднял на него глаза Шерлок, – а ты…Врач, работающий в фармацевтической компании офисным менеджером… Джон удивлённо вскинул брови. – Откуда ты знаешь? Я никому не говорил. – И, – как будто не замечая вопроса, продолжил Шерлок, – через два…нет, три месяца у тебя свадьба. Поздравляю. – Что? Спасибо, конечно, но, а это ты откуда узнал? – И, – снова игнорируя его, протянул Шерлок, – тебя изредка беспокоит старая травма. Раз в неделю ты ходишь к врачу, который выписывает тебе обезболивающие. Сильные, но бесполезные. – Допустим, – медленно произнес Джон, – что-то ещё? – Вчера ты мне соврал, когда сказал, что не пьёшь. Почему? – Я без понятия, откуда тебе всё это известно, но в последнем случае, ты ошибся, – Джон отвёл взгляд. Ему было проще опять солгать, чем отвечать, как есть. Ко всему прочему, он и не знал, как ответить так, чтобы не затронуть неправильное влечение и не выдать свою неожиданную симпатию. – Вот как? – Шерлок приподнялся на локтях. – Ошибся? – Мне, кажется, звонит Мэри, – Джон почувствовал, как загораются его щеки. Как нервно начинает пульсировать жилка в висках. И о чем он только думал, когда начинал этот разговор? Явно не о последствиях. – Ну так ответь ей, – понимающе кивнул сосед, – а когда договоришь, можно будет продолжить уборку. Мне понравилось, действительно расслабляет. Выскочив из спальни Шерлока, Джон и правда набрал Мэри. Чтобы успокоиться, привести мысли в порядок и напомнить себе, как он любит эту женщину. Голос Мэри мгновенно его отрезвил, однако при разговоре с ней Джон больше не испытывал тех чувств, которые он переживал прежде. Его сердце болезненно сжалось в груди и камнем рухнуло в пол. «Ну уж нет, – подумал Джон, гневно переводя взгляд на зеркало, – мне просто кажется. Всё кажется. Я просто волнуюсь перед свадьбой, такое часто встречается. Мандраж, переживу. И Шерлок Холмс не встанет между мной и Мэри» Отражение печально улыбнулось.