Où t'es papa où t'es ?
— Ты не будешь приманкой, — чеканит каждое слово Тео. — Мы придумаем другой план. Такой, при котором тебе не придётся так подставляться, ясно? — Ты не понимаешь, — качает головой Лиам, болезненно нахмурившись: — Ты не видел, как... как его повело, когда он расцарапал мне шею, — скомканно объясняет он, и взгляд Тео соскальзывает на красные полосы, виднеющиеся из-под горла чужой кофты. — Он в любом случае придёт за мной... А если он всё помнит? Если он ещё там и видит всё, что происходит, я не могу позволить страдать ему ещё больше... — Ты меня слушаешь? — нервно спрашивает Тео, устало вздохнув; он сцепляет зубы и, выпустив весь воздух из лёгких, продолжает спокойнее: — Мы можем его выследить — у нас уже есть план, тебе не нужно так рисковать. — Но сколько времени мы потратим зря, пытаясь выследить его? — Лиам поджимает губы, пытаясь звучать уверенно. — Мы потратим это время зря, Тео. Тео хочет ответить, но непроизвольно вздрагивает, как только за окном раздаётся грохот сверкнувшей в небе молнии. Совсем близко. Лиам не замечает, как Тео весь сжимается на мгновение, — он смотрит на свои ладони, поглаживая наклеенный Тео пластырь. — Лиам, — тихо зовёт его Тео, отбросив мысли о Врачевателях. — Это — безумие. Если яд канимы не сработает? Если всё полетит к чертям, как и до этого? — Это лучший вариант, — возражает Лиам торопливо и робко. — И там будете ты и Арджент, и... — Мы спасём твоего отца, — перебивает его Тео. — Я обещал тебе, и мы сделаем всё возможное для этого, — он шумно вздыхает, присев перед Лиамом на колено, прежде чем продолжить: — Нет смысла спасать кого-то, жертвуя собой. — Он — мой отец, Тео, — шипит Лиам, — чёрт возьми, я должен хотя бы попытаться, даже если умру. Тебе не поня... Лиам осекается стыдливо, глядя на Тео, испуганный собственными словами. — Я не это имел в виду... — Ты прав, — спокойно отвечает Тео. — Мне не понять. Но о нём ты подумал? — Тео касается его сжатой в кулак ладони, мягко заставляя расслабить её, лишь бы Лиам вновь не расцарапал ладони. — Дэвид больше всего хотел тебе понравиться. Поверь, я знаю: я знаю о его жизни всё, начиная с момента его рождения. Он ни за что не простит себя, если ты умрёшь. Лиам отворачивается, не зная, что делать; он не знает, там ли вообще его отец, жив ли он, больно ли ему; Лиам ничего не знает, и от этого ещё страшнее: страшно потерять отца, страшно умереть самому. — Я редко называл его так, — шепчет он, поджав дрожащие губы. — Я почти никогда не называл его папой. Так, пару раз, — Лиам жмурится, торопливо проводя тыльной стороной ладони по влажным щекам. — Пообещай, что будешь следовать плану, — просит Тео, поймав его взгляд. — Обещай, что не выкинешь что-нибудь безрассудное. Лиам хмурится, но кивает, отвечая не сразу. — Ты тоже, — бормочет Лиам, найдясь с ответом. — Ты геройствовать любишь побольше меня. Тео фыркает, слабо, но искренне улыбнувшись: Лиам о нём заботится, и это до дрожи в поджилках непривычно и странно, но под сердцем по-родному тепло, хоть Тео и не помнит, как это — по-родному. — Арджент вернулся, — просто говорит Тео вместо ответа, коротко обернувшись на распахнутую дверь; он хочет встать, но Лиам осторожно тянет его за руку, вынуждая остаться. У Тео кончики пальцев немеют от желания прикоснуться к Лиаму, погладить по волосам, обнять, сделать больше — больше, чем он вправе дать ему сейчас. — Прости за... за то, что я сорвался, — тихо просит Лиам. — Я не должен был. — Ты не должен был держать всё в себе, — Тео не решается сказать, что всё в порядке, потому что Лиам знает, что это не так: знает, что он сам не в порядке. — Мы справимся, — напоминает Тео, поднявшись на ноги. Лиам заторможенно кивает. — Сходи в душ и спускайся вниз, — Тео забирает одно из полотенец, остановившись в дверях лишь на секунду. — Обсудим новый план с Арджентом. И Тео чувствует, что дышать становится легче от осознания, что Лиам снова с ним разговаривает. Злится, ругается, но оттолкнуть больше не пытается. Дождь усиливается, барабаня по окнам, шёпот ливня въелся в подкорку Тео без возможности забыть — в тот день тоже шёл дождь, пахло сыростью и озоновой свежестью после разряда молнии. Врачеватели всегда приходили со вспышкой света, Тео помнит лязг тяжёлых ботинок и стук трости о землю — Тео помнит синяки, оставленные этой тростью. Он сбегает по лестнице, стараясь не вслушиваться в монотонную дробь дождя, и сталкивается с Крисом в дверях в гостевую ванную. — Не похоже, чтобы ты просто упал, — без приветствий замечает Арджент; с него ручьём течёт вода, и он, облокотившись на дверной косяк, окидывает Тео взглядом с ног до головы. — Лиам? — Сейчас всё под контролем, — заверяет Тео, машинально проведя ладонью над губами, чтобы стереть хотя бы часть ссохшейся крови. — И он сам предложил план с приманкой, — устало добавляет Тео: конечно, они тоже догадались, что у Дэвида только одна цель, но план всё равно слишком рискованный. — Мы обеспечим его безопасность, — спокойно говорит Арджент. — У нас есть всё необходимое для этого. — Да, но... — Тео длинно выдыхает, едва заметно нахмурившись: — Если Лиаму взбредёт в голову действовать самостоятельно или Вы поймёте, что он не сможет, — Тео хочет верить, что Лиам сможет, но Тео не слепой: он видит, в каком состоянии Лиам находится. — Мы сделаем всё сами. Я не дам ему пострадать ещё сильнее, даже если для этого придётся приковать его наручниками к батарее. — Хорошо, — улыбается Крис; Тео краем глаза ловит движение его руки, мышцы каменеют, но Тео не двигается, покорно и послушно опустив голову. — Иди умойся, — говорит Крис, потрепав его по волосам. Взгляд Тео выдаёт его испуг, и Крис не может этого не заметить, но руку не убирает, мягко и осторожно поглаживая Тео, прежде чем так же аккуратно отстраниться. — ...спасибо, — проглатывает Тео, не зная, за что именно благодарит. Он кивает, чувствуя неловкость, жаром отдающую под кожей, и, юркнув в ванную, наконец видит своё отражение: кровь, растёкшаяся до подбородка, осталась глухим напоминанием о вспышке слепой ярости Лиама. Боли не было: Тео не чувствовал её, не замечал её с той самой ночи, как Лиам снова едва не умер. Тео помнит его лицо, охрипший голос, помнит, как Лиам дрожал, забывшись, как смотрел на отца, не желая верить в то, что это было его отцом. Тео включает воду, наклоняется к раковине, чтобы смыть кровь: он царапает кожу до красных пятен, которые бледнеют в ту же секунду, что появляются. Вытерев лицо, Тео проводит ладонью по щетине, задумавшись; взгляд цепляется за бритву на краю раковины. Когда Тео заканчивает и выходит из ванной, напротив двери, оперевшись на стену, его ждёт Лиам — его волосы мокрые, от него пахнет ягодным шампунем, но даже через плотный химозный запах Тео чувствует его тревогу. — Ты... побрился, — просто говорит Лиам, потому что ему необходимо чем-то заполнить тишину между ними. — Ага, — пожимает плечами Тео, — не люблю, когда отрастает: выглядит не очень. Напоминает Тео о бесконечных ночах, проведённых на улице без возможности банально умыться. — А мне... нравится, — хмыкает Лиам, оттолкнувшись от стены. — Идём? Тео отражает его полуулыбку и кивает, идёт следом, считая удары чужого сердца. Лиам ждал его: он волнуется и места себе не находит, Тео чувствует это, видит. И тревога Лиама заглушает его собственную. — Всё будет хорошо, — тихо говорит Тео, положив руку ему на плечо и осторожно, но крепко сжав его. — Мы вернём твоего отца, — Тео не знает, правильно ли он поступает, будучи сам не уверен, успеют ли они и есть ли ещё кого возвращать, но Лиам верит ему — он поджимает губы и давит из себя едва слышное “да”, потому что хочет верить, что его отец ещё где-то там. У Тео есть план. План, как не подвергнуть Лиама ещё большей опасности.***
Тео барабанит пальцами по бедру, беспокойно оглядывается по сторонам, бегло осматривая парковку перед больницей, когда Крис тормозит на обочине. Дождь почти кончился. — Мелисса написала, он всё ещё в больнице, — Арджент сверяется с телефоном, едва заметно хмурится, и Тео не нужно даже пытаться разобрать его хемосигналы, чтобы понять, что Крис волнуется. — Тогда встретимся в лаборатории, — Тео толкает дверь, выбираясь из машины, но за ним тут же подрывается Лиам, выскакивая на улицу. — Ты рискуешь собой, — снова говорит Лиам, потому что новый план Тео ему не нравится совсем. — Я могу быть приманкой, я бы справился! — Ты бы справился, — ровно отвечает Тео. — Но в этом нет необходимости, помнишь? Никто в тебе не сомневается, Лиам, — Тео сжимает пакет с кровью Лиама в руке и набирает побольше воздуха в лёгкие, прежде чем продолжить: — Если Дэвид вспомнит о том, что ранил тебя? — А если он ранит тебя? — хмурится Лиам, будто за Тео переживает больше, чем за отца. — Я исцелюсь, — улыбается Тео, лишь бы Лиам хоть немного расслабился. — Всё будет в порядке, — обещает Тео. Лиам кусает губы, смотрит тяжело и напряжённо, но сам знает, что так правильнее, надёжнее. — Будь осторожен, — бормочет Лиам, невесомо толкнув его в плечо: обнять хочется, но Лиам не решается. — А ты — следуй плану, — Тео не перестаёт улыбаться, пока Лиам на него смотрит. Но, как только они с Арджентом уезжают, от улыбки на губах Тео не остаётся ни следа. Он отсчитывает ровно пять минут, чтобы дать Крису и Лиаму фору, и выпускает когти, разрывая гемакон: запах крови Лиама бьёт в нос, она окрашивает лиамовскую одежду на Тео тошнотворным красным, стекает от подбородка к груди, пачкает руки, жадно впитывается в ткань, перебивая запах тела Тео. В его кармане вибрирует телефон сообщением от Мелиссы, и всё идёт по плану, потому что он видит, как Дэвид чёрной тенью скрывается среди деревьев, преодолев парковку за считанные секунды. Тео больше не ждёт: он не знает, насколько быстрым может быть то, чем Дэвид стал, и поэтому срывается с места, углубляясь в чащу леса, чтобы как можно скорее добраться до заброшенных катакомб, где была одна из лабораторий Врачевателей. Тео не оборачивается, но на затылке волосы встают дыбом от осознания, что он практически не слышит Дэвида, и каждый шорох, который издаёт отец Лиама, всё ближе и ближе. Тео, перепрыгнув через поваленное дерево, почти кубарем летит вниз по склону, царапает руки о стволы деревьев, но не останавливается ни на секунду, уже замечая вдалеке серое бетонное здание. Сердце стучит где-то в горле, загривок покрывается холодным потом, ноги ощущаются каменными. Толкнув дверь, Тео влетает в стену и, оттолкнувшись от неё, бежит дальше по коридору, вздрагивая от грохота за своей спиной: Тео едва ли удаётся сохранять дистанцию. Он перепрыгивает через короткий лестничный пролёт, хватается за перилла и видит в конце коридора Лиама. Осталось совсем немного. Тео успевает только поймать равновесие, как его тут же сбивают с ног, впечатывая в стену. Он рвётся из стальной хватки, от холода чужой ладони на загривке страшно становится до тошноты. Тео может поклясться, что чувствует запах Тары в воздухе. Он рычит и брыкается, но Дэвид внезапно сильнее, и вырваться у Тео не получается, как бы он ни старался. — Не подходи! — рявкает Тео, заметив, как Лиам было бросился к нему. Крис дёргает Лиама назад за себя, не позволяя переступить через черту пепла рябины, сжимает в руках нож с ядом канимы на острие. Арджент замахивается и целится Дэвиду в руку; нож входит в плоть резко и твёрдо, яд канимы смешивается с почерневшей кровью, но Дэвид даже не смотрит в сторону Арджента. Бесполезно. — Знаешь, я вот думаю, стоит ли мне сперва убить мальчишку или его отца? — смеётся Дэвид чужим голосом, прильнув к Тео со спины и вцепившись ногтями в его загривок, когда в чёрных глазах мелькает осознанность среди животного голода. Тео пробирает до костей от услышанного. Он хочет было ответить, но глаза Дэвида тут же меркнут, осознанность растворяется в чёрных омутах, и он внезапно толкает Тео от себя, вскидывает голову и бросается в сторону Арджента, где за его спиной стоит Лиам. Кровь, сбегая от запястья к локтю, крупными каплями срывается вниз, разбиваясь о холодный бетон. Лиам вонзает нож глубже в плоть; от боли тошнит и ведёт, но в глазах Лиама нет ни намёка на сомнения, когда он смотрит на отца, в ожидании, что тот кинется на него, чтобы разорвать на части. Тео кряхтит, отброшенный на землю, выуживает из кармана пепел рябины и сыплет дорожку от стены до стены, замыкая ловушку. Дэвид ревёт совсем по-звериному, бросается из стороны в сторону, бьётся о барьер не в силах сбежать. Он кажется совсем обезумевшим; Лиам не может на это смотреть, но отвернуться не смеет. Не все сосуды выдерживают одержимость, говорил Алан. Практически все одержимые умерли, думает Лиам. И беспомощно смотрит, как Дэвид мечется из стороны в сторону, пока не упадёт обессиленно на колени. Лиам не реагирует на слова Криса, его взгляд прикован к телу отца, неподвижному, искалеченному, будто мёртвому. Тео на ходу расстёгивает ремень, бросаясь к Лиаму, который едва ли на ногах стоит, туго затягивает его на лиамовском предплечье, с ужасом глядя на глубокий порез, который Лиам сам себе оставил. Будет шрам, думает Лиам бесцветно и глухо. И наконец смотрит на Тео, запоздало понимая, что тишина вокруг иллюзорная и голос Тео не слышно за звоном в ушах. — ...дышит! — повторяет Тео встревоженно, сам перепачканный в лиамовской крови. Лиама уже даже не тошнит от запаха и цвета. — Что? — глупо переспрашивает Лиам; краем глаза он всё ещё смотрит на Криса, согнувшегося над телом Дэвида. Лиам бледный, как чёртова смерть. — Он дышит, — вкрадчиво повторяет Тео, перевязывая его запястье, даже не глядя. — Пульс есть, дыхание в норме. Он живой. Живой, слышишь? Живой. Лиам слышит, но смысла слов до понять не может. — ...живой? — тихо спрашивает Лиам; глаза предательски слезятся. — Живой, — твёрдо отвечает Тео, держа его под руку так, чтобы Лиам не упал, иначе ещё чуть-чуть, и он точно рухнет. — Вот так, — Тео осторожно тянет его на себя, приобняв, и Лиам закрывает глаза, устало прильнув ближе. — Тише... — шепчет Тео едва слышно, считает удары заполошно бьющегося сердца Лиама.***
Лиам места себе не находит, глядя на отца. Единственное живое в Дэвиде выдаёт слабо вздымающаяся в беззвучных вдохах грудь. Алан проверяет верёвки, связывающие его по рукам и ногам, бросает взгляд на капельницу и смотрит на Лиама ободряюще, но ни черта не многообещающе. Лиам кивает только молча. Его наизнанку выворачивает от того, как Дитон похлопывает его по плечу и проходит мимо. Лиам жмурится, сцепив зубы. Лиам знает, что значат все эти жесты и взгляды, и в нем вскипает злость от бессилия. Он сжимает руки в кулаки до побелевших костяшек, сцепляет зубы, как вдруг его плечо вновь сжимает чужая рука, легко так, но ощутимо. — Мы с Арджентом поищем что-нибудь среди хлама Врачевателей, — говорит Тео; его ладонь чувствуется на плече почти невесомо, но правильно. Лиам просто кивает в ответ. Тео похлопывает его по плечу, коротко и будто робко улыбается и выходит из комнаты, оставляя Лиама одного с отцом, потому что Лиаму это нужно, Тео знает. Лиам мешкает мгновение, оставшись один на один в комнате с отцом. Тишина давящая, почти удушающая; у Лиама в мыслях тошнотворная пустота, и он не знает, с чего начать, что сказать. — Я оборотень, пап, — тихо говорит Лиам, не решаясь подойти ближе к кровати, к которой тот привязан. — Был, — добавляет Лиам робко и делает тяжёлый, глубокий вдох, нервно проведя пальцами по отросшим русым волосам. — Я имею в виду... я должен был... Я... — у Лиама губы дрожат от осознания, что, может, зря всё это и он ни с кем уже не говорит, нет там никого больше, слишком поздно. — Прости, пап, пожалуйста, прости меня. Я всё исправлю. Всё, пап, обещаю. Ты только... только будь, пожалуйста, живым. Лиам шмыгает носом, стыдливо стирает выступившие на глазах слёзы и повторяет робко: — Пожалуйста, пап. Лиам отводит взгляд, смотрит в потолок, поджав дрожащие губы, как вдруг Дэвид резко заходится кашлем, и Лиама до костей пробирает от надрывного хлюпающего кашля отца. — Пап! — Лиам было дёргается к нему, но, опустив взгляд к отцу, он видит, как чёрная кровь, пенясь на губах Дэвида, сгустками стекает по его горлу, жадно впитываясь в белые простыни. Лиам так и замирает на месте, не смея ни вдохнуть, ни шага ближе сделать. А Дэвида трясёт и ломает, когда кашель превращается в хриплый холодный смех, совсем не похожий на смех отца Лиама. — Она вам не поможет, — Дэвид улыбается чёрными от крови губами, давится и хохочет, глядя на Лиама обезумевшими глазами. Он дёргается, натягивает веревки, которыми привязан к кровати, а крови становится только больше. Лиам смотрит на него стеклянными глазами, в ушах звенит, и внутри всё наизнанку выворачивает. Лиам отступает к двери, крик о помощи застревает лезвием где-то в горле, режет, впивается в глотку, и Лиам только задушенно зовёт Тео, тихо, едва слышно, прижавшись спиной к стене. Лиам смотрит на отца, не моргая, взгляд отвести не получается, и он даже не сразу чувствует, когда Тео хватает его за плечи, с силой встряхивая. — Лиам! — Тео держит крепко, и Лиам рефлекторно впивается пальцами в чужие локти, заторможенно обращая взгляд к Тео. Когда Лиам снова смотрит на отца, нет никакой крови, похожей на мазут; тело отца лежит привязанное неподвижно и безжизненно. — Я... — Лиам хмурится, шумно сглатывает. — Я просто... показалось, — сипло отзывается Лиам, по-прежнему глядя только на отца. Привиделось, думает Лиам. Всё было не по-настоящему, убеждает себя он. — Всё в порядке, — вслух врёт Тео. И Лиам верит ему больше, чем себе.