***
На неделе Е Лань снова встречается с Нин Гуан - но уже в другом кафе - на отшибе города. Е Лань выглядит спокойной, попивает кофе. Так же клацает в телефоне, иногда слегка улыбаясь чему-то на экране. Нин Гуан стучит пальцами по глянцевой поверхности стола и прожигает девушку ненавидящим взглядом. Гуан ненавидит ждать, хотя её род деятельности, порой, предполагает терпеливость к событиям. – Она жива. Это всё, что мне удалось выяснить. Местоположение - строго засекречено. – сухо выдаёт девушка, делая глоток напитка. Гуан шумно выдыхает. "Ну хоть жива" - пытается себя успокоить, хотя нихрена она не спокойна. Пошла третья неделя отстутствия брюнетки "под боком". Нин Гуан сетует на то, что позволила в тот день девушке уехать, но, с радостью для себя, отмечает, что никаких "особых" чувств к девушке не питает. Только глупая привязанность, как к кому-то, по-семейному, родному. Чжун и Тарталья - её дражайшие коллеги, друзья. Семья. Бэй стала их частью. Бэй, выходит, тоже, вроде как, семья. А в семье принято заботиться друг о друге, переживать и прочее подобное. – А она точно бармен, Е Лань? – Нин Гуан - не дура. Она знает, что брюнетка ей нагло соврала. Она знает, что многие вокруг неё - лгуны, брехуны, пиздаболы. Она складывает факты, как пазлы. Но в основном боится себе признаться. "не могла же я пригреть и принять к себе легавую?" – Конечно, нет. – усмехается Е Лань, – она не бармен. Она кто-то покруче, и мы сами сейчас разбираемся в этом, потому что к нам она тоже не имеет никакого отношения. Интересный Бэй Доу персонаж, я тебе скажу. Е Лань говорит спокойно, уверенно, и тон её не вызывает в блондинке недоверия. Е Лань сочиняет легенду на ходу, но обходится краткими фразами. Е Лань - верный сотрудник, давно подметивший для себя мафиозные разбирательства. Поэтому Е Лань давно крутится в Цисин, работая на два фронта. Бэй - не только начальник для неё, но и подруга. Знакомы с детства. Одна школа, одна полицейская академия. Первая пьянка, экзамены, выпускной. Всё вдвоём. Е Лань уезжала в Сумеру, чтобы копнуть в эти все разбирательства ещё глубже, чтобы потом выложить все карты перед Доу и вдвоем добиться ещё большего признания Селестии. Если бы Е Лань знала, что увидит близкого для себя человека в шаге от смерти. В операционной палате в переплетениях трубочек капельниц. Е Лань помнит, как сильно сжалось её, казалось, каменное сердце. – Понятно. – Нин Гуан достала телефон и перевела крупную сумму на счёт девушки, – оплата у тебя на счету. Спасибо. Блондинка, в целом, осталась довольна ответом. Бэй хоть и не бармен, но не легавая. Уже хорошо. Но всё-таки, дико пленят её эти скелеты в шкафу. "Слишком много этой девушки в моей голове." - Нин Гуан морщится. Пошёл дождь, а она опять оставила зонтик дома. И опять пришла на своих двух. После её звонка Чжун опять откладывает в дальний угол документы и едет за ней.***
Джин приезжает в Сумеру на четвертую неделю отсутствия брюнетки в Ли Юэ. Нужную больницу она находит без проблем. Договаривается - тоже. Мора для многих лишней не бывает. Брюнетка выглядит живой, даже, казалось, отдохнувшей. Только перебинтованная голова и раны на лице и шее напоминают о той душераздирающей новости от Асмодей. Бэй читает книгу, не сразу замечая постороннего. Блондинка еле сдерживается, чтобы не покрыть поцелуями её лицо. Улыбается. Бэй поднимает глаза и расплывается в нежной улыбке, тянет руки, призывая в объятия. – Чёрт возьми, Гуннхильдр. Я так рада тебя видеть! – она бы сжала её ещё сильнее, но боль во всём теле сковывает движения. Джинн отвечает взаимностью и всё-таки позволяет себе оставить несколько нежных поцелуев на исцарапанной коже. – Ты напугала меня. Очень. – сдержанно пробубнила куда-то на ухо брюнетке, утыкаясь в теплую шею. – Я переживала. – Прости, куколка. – она делает виноватое лицо. Нет, Бэй правда винит себя. Те депрессивные порывы не стоили того, чтобы сейчас уже которую неделю подыхать от скуки и тоски. – я долбаёбка. Далее небольшой обмен информацией. Джинн сообщает о том, что Е Лань в городе. Бэй сжимает кулаки и натягивает улыбку. Обещает себе по выздоровлении разобраться с подругой (подругой ли?) лично. Они держат в тайне свои чувства друг ко другу, обходят эту тему стороной. Бэй жалуется на то, как ей скучно, Джинн ругается на своё внеплановое повышение, изредка припоминая Асмодей не самыми лестными словами. – Врач сказал, меня выпишут через неделю. – Бэй зевает, озираясь на окном. Темнеет. По ощущениям, где-то 8-9 вечера. – Даже не думай, на работу ты ещё, минимум, месяц не выйдешь. – Ты шутишь? – ругается, – я не стану просиживать штаны! Хочу на работу! Я, блять, даже готова перестать опаздывать! – Мы обсудим это всё, когда ты будешь дома. Хорошо? Бэй кивает, и девушки вынуждены попрощаться, потому что у голубоглазой скоро рейс обратно в Ли Юэ.***
Сара стоит в порту с чемоданом. Ждёт свою посадку на рейсовый корабль до солнечного Ли Юэ. Раздумывает, вспоминает вечерний звонок от Джинн. Приказной тон, в которым Гуннхильдр требует возвращения Кудзё обратно. – ... твоя миссия более не имеет значения и становится опасной. – говорила Джинн. Да, она уже давно в курсе всего. Наверняка, Кадзуха доложил. Снова Кадзуха. Снова всё обламывает. Сара чешет кулаки, зарывая глубже желание заехать ему по его заросшей щетиной роже. Саре кажется, что всё летит в какую-то задницу. Девственно чистые они - сотрудники правопорядка, святые паладины, намертво переплелись грязными, пропитанными липкой кровью, верёвочками с преступным миром и сами стали её частью. Саре тошно, мерзко. Кудзё из кожи вон готова лезть, лишь бы закончить этот цирк, положить конец этому делу, засадить все группировки за решётку и смыть холодным душем и лавандовым гелем со своего тела эту грязь. Эти дни. Это задание. Кудзё принимает решение внезапно даже для самой себя. Вырывает свой паспорт с билетом из рук милой шатеночки с карими глазами, дарит дежурную улыбку, бросает что-то типа "перепутала. Дома забыла это. Уеду другим рейсом" - и бежит из порта, тянет за собой старый пошарпанный чемодан, который противно стучит колесиками по неровному асфальту. Ведь решить эту загадку с Ясиро, разобраться с Эи, с этой преступной гнилью - первостепенная задача, ради которой она вернулась в Инадзуму. А Кудзё привыкла доводить дело до конца. Тем же вечером она достает телефон и находит контакт Альбериха. Бывшие коллеги ещё в ЮК обменялись между собой телефонами, чтобы быть, в случае чего, на связи. Альберих отвечает почти сразу же. Сара заявляет, что в курсе всего, слышит его насмешливый тон. Рассказывает о приходе Эи, намекает на то, что Вельзевул ведёт двойную игру. Тешится над самолюбием Альбериха. Сара знает, что Кэйя - обиженный парнишка, наверняка со своими извращенными комплексами, которые прячет за наглой ухмылкой. Сара догадывалась, почему он тогда уволился, да ещё и с таким размахом - на общем собрании, применяя нецензурную лексику при вышестоящих. Обижен. На кого? На Бэй, конечно же. Сара давит, Сара подстегивает, Сара шутит над ним, насмехается. Это действует на Кэйю, как красная тряпка для быка. Сара подытоживает тем, что он - просто глупый мальчик, которым все пользуются. Кому нравится быть использованным? Сара в последний раз предлагает Кэйе встречу, кокетливым, с нотками хитрости, голосом завлекает его в свои игры. Сара знает, что девушки, по своей натуре, более расчетливы, хитрее и ... самое главное, безжалостнее, чем мужчины. Знает, за какие ниточки дёрнуть, что сказать. И добивается своего. Они встречаются в тот же вечер на нейтральной территории. Он - заросший, помятый, как после запоя. Она - уверенная, с надменным взглядом и хищной ухмылкой. Заказывают по чашечке кофе, и Сара готовится принять решение, которое значительно изменит ход её жизни.... а, может, и не только её.