Тьма в их сердцах

      Очередной светлый и радостный день в Конохе. Птицы щебечут, дети бегают по улицам, юные шиноби тренируются и пыхтят на полигонах. Жизнь в деревне идет своим чередом, каждый занят своими делами, важными и не очень. Веселье и беззаботная жизнь словно были визитной карточкой этой деревни, но только для мирных жителей. Если бы они знали, сколько крови и боли скрывается под непроницаемыми масками безразличия всеми любимых героев, они бы ужаснулись и бросились прочь, чтобы больше никогда не видеть этот мрак в душе.       Проходя мимо академии шиноби, он становился. Маленькие дети весело бегали во дворе, играя и смеясь во весь голос.       «Давайте играть в ниндзя!» — послышалось где-то из уст еще невинного ребенка. Радостные крики детей поддержали предложение, и они стали активно бросать друг в друга воображаемые кунаи и сюрикены.       Какаши Хатаке знал об этой невинной детской игре и искренне хотел, чтобы все дети, что сейчас тут бегают, ограничились только этим. Он хотел, чтобы никто из них не избрал свой путь шиноби, чтобы никто из них никогда не отправился на задание выше D-ранга. Смотря на их беззаботные улыбки и невинные глаза, он ненавидел мир шиноби. Ненавидел родителей этих детей, которые позволяют или, что еще хуже, принуждают выбрать их этот путь. Дети играют в ниндзя и еще абсолютно не понимают, сколько грязи и крови скрывается чуть ли не за каждым заданием, которых они так трепетно ждут.       Какаши Хатаке ненавидел мир шиноби и одновременно не представлял себя в чем-то другом. Возможно, если бы он родился в мирное время, то стал бы плотником или учителем, но нет. Он родился не в том мире, и время тут было не при чем. Этот мир был полон жестокости и страданий. Смотря на своего отца, Героя Скрытого Листа, Белого клыка Конохи, он тоже захотел стать шиноби. Он тогда еще не знал, сколько грязи скрывается за словом «шиноби». Но когда он узнал, то было уже поздно. Еще с самого раннего детства его признали гением. Мальчики завидовали ему, а девочки восхищались, но уже тогда он носил на себе две маски. Одна скрывает лицо, а вторая эмоции. Двадцать пятое правило шиноби он уяснил сразу и на всю жизнь. «Никогда не показывай эмоций». И он не показывал. Не сказать, что так было проще, но так было нужно. Какаши всегда делал то, что нужно и этим был чрезвычайно удобен руководству, хоть и Хокаге искренне переживал за своего подчиненного, который уже в раннем возрасте считался одним из лучших, на каждой миссии подтверждая свою гениальность.       Оставив детей играть, Какаши двинулся дальше и уже совсем скоро пришел к месту назначения. На кладбище Конохи юный капитан АНБУ проводил очень много времени. Он много думал о своем прошлом. Тысячи раз он перекручивал разные ситуации и прорабатывал все новые и новые варианты спасения друзей, которых когда-то не смог удержать в этом мире. Вот могила Нохары Рин. Эта девочка умерла так рано, с таким чистым и непорочным сердцем. Она была особенным шиноби. Ниндзя-медик в команде всегда был козырем в рукаве, но он не думал о ней как об оружии самозащиты. Сейчас он думал о том, сколько раз эта маленькая девочка спасала ему жизнь на миссиях, залечивая его раны. Она дарила жизнь, а не отбирала ее. Его задачей было лишь защищать ее, подставляя свою грудь противнику. Он не справился.       Возле мемориала падших воинов Какаши тоже проводил не один час. Обито, еще один его сокомандник. Дурак, каких мало, думал он все время, что провел с ним. И только после его смерти понял, что Обито был умнее и сильнее его в стократ. Как капитан на той злосчастной миссии, он должен был защитить его, так как отвечал за него. Но не справился.       Сенсей и Четвертый Хокаге вместе с женой. Он должен был защитить их в ту ужасную ночь, когда девятихвостый лис напал на Коноху. Они отдали свои жизни за спасение деревни и оставили после себя великое наследие. Единственное, что он должен был сделать тогда, так это защитить жизни Минато Намиказе и Кушины Узумаки. Но вновь не справился.       Он грыз себя с каждым днем все больше и больше. Мрак одолевал его, предчувствуя скорую победу. Хатаке никогда не жаловался и ни с кем не делился своими проблемами. Почти все, кто был дорог ему, уже покинули этот свет. У него остался чуть ли не единственный друг, от которого Какаши уже успел отвернуться. Зеленый зверь Конохи искренне не понимал, почему Какаши не принимает его усилия. Он правда старался помочь, но друг отвергал его снова и снова. Какаши прекрасно знал, что все, кто ему дорог, однажды окажутся в могиле, к тому же намного раньше положенного им срока. Это подтверждало его прозвище, которое неизвестные дали ему — «убийца друзей». Он носил это клеймо, которое, казалось, украшало все его лицо. И каждую секунду считал, что он его заслуживает, потому что не справился. Он должен был спасти их всех, должен был!       В смерти легендарного Сакумо Хатаке Копирующий ниндзя Листа тоже винил себя. Пусть он был тогда совсем юн, но ведь он мог что-то сделать. Конечно мог, ведь Какаши его сын. Он должен был предвидеть это, почувствовать. Где же была его гениальность, которая так нужна была в тот самый момент, когда единственный родной по крови человек совершил с собой то, что оставило неизгладимый след на самом Какаши? Что он может сделать? Сколько еще людей он должен убить, чтобы отец, Рин, Обито, Минато и Кушина вернулись к жизни? Он знал ответ и нес свое бремя, ни на секунду не пытаясь избавиться от него, ведь несмотря на все восторженные вопли, что летели в его сторону, он прекрасно знал кем является самом деле. Идиот, который вечно где-то шляется, когда он так кому-то нужен.       Что-то начало меняться в жизни Хатаке, когда он понял, что убийства не вернут ему друзей и отца. Он не стал мягким, хладнокровие и жесткость так и остались присущи ему, как никому другому. Но вот взгляд его изменился. Вместо злобы в нем читалась боль, но только в те моменты, когда он оставался один. Он понял, что уже ничего не исправить, ему стало противно собственное отражение. Маску он стал носить даже дома, будто хотел таким образом стереть себя с лица земли. Только в своих неуютных четырех стенах он мог проявлять эмоции, но, когда он выходил на улицу, маска безразличия снова опускалась на лицо. — Какаши-сан, нас вызывает к себе Третий, — из внутренних самобичеваний Какаши вырвал знакомый голос его сокомандника из отряда АНБУ — Тензо. Какаши потер правый глаз и обернулся к старому товарищу. Тензо знал его слишком хорошо, но понять его, увы, не мог. Как бы это не было печально, человек, который никогда ничего не имел, не может понять человека, который все потерял. Иногда Какаши думал, что может так оно было бы и лучше — прожить в неведении всю жизнь. Не знать, что такое дружба и любовь отца. Может так было бы проще. Но он не позволял таким мыслям долго задерживаться в голове. Он должен быть благодарен, что провел хоть немного времени в обществе людей, что были ему родными. — Уже иду, — Какаши бросил последний взгляд на мемориал падших воинов и вместе со своим товарищем в мгновение ока исчез.

***

— Извини, что срываю тебя с выходного, Какаши, но дело срочное, — Сарутоби Хирузен, Третий Хокаге, уже вынужденно занимает этот пост столько лет. Лишь однажды он передал его Четвертому, гениальному шиноби Минато Намиказе, который отлично справился со своей ролью и запомнился всем поколениям как герой. Однако после его смерти, Третий не нашел кандидатуры достойнее и решил пока повременить с решением, оставшись на своем посту Хокаге.       Какаши ничего не ответил, а только чуть больше склонил голову перед своим Хокаге. Тензо так же, как и его капитан, стоял на одном колене перед Сарутоби, но чуть позади, вместе с некой Югао Узуки. Третий продолжил, выдыхая дым из привычной ему трубки. — Вы трое должны произвести обмен пленными. Мы взяли одного из деревни Кровавого тумана несколько недель назад, они же схватили нашего генина, ему всего лет семь. Мы можем только догадываться, что они делали с маленьким мальчиком, но очевидно, что им очень нужен тот, кого схватили мы, — Какаши поморщился под маской АНБУ. Неужели даже дети должны страдать от гнили этого мира? — Всю информацию из него мы уже вытрясли и ребенка в беде тоже оставить не можем, поэтому действовать нужно без промедлений, — Хирузен немного помедлил прежде, чем выдать последнюю фразу. — Обмен произойдет на мосту Каннаби.       Третий ожидал, что Какаши хотя бы дернется от такого до боли знакомого названия, но нет. Шиноби всегда оставался шиноби, даже когда внутри все сжималось и холодело. Именно там умер Обито. Именно там он дал обещание защитить Рин. Именно там черная дыра после смерти отца начала разрастаться до невероятных размеров. Слишком много воспоминаний от одного только названия. Ему не нужна была маска АНБУ, чтобы скрыть все то, что у него внутри. Он уже давно научился это делать.       Какаши в сопровождении еще двоих из его личной команды Ро забрал пленника Кровавого тумана и направился к выходу из Конохи. Путь в деревню Скрытой Травы был не длинным, но все равно Какаши хотел поскорее добраться до моста. Как всегда, отбросив все свои эмоции по поводу места проведения обмена, он беспокоился только о сохранности совсем еще юного генина, который уже успел многого натерпеться. Факт того, что генином Какаши стал еще в пять, а за два года жизни шиноби успел повидать не мало, мужчина в расчет не брал. Никакой жалости к себе. Он ненавидел свою работу, поэтому отдавался ей сполна, чтобы забрать как можно больше мрака в свое сердце и не оставить ни капли никому другому. Его было уже так много, а ведь он еще совсем молод. Пленником оказался джонин Кровавого тумана, к которому Какаши не питал абсолютно никакого сочувствия, так как сам же его и пленил во время одной из своих миссий в качестве капитана команды Ро. Эта сволочь, что зовет себя шиноби, разрушил небольшое селение страны Огня и убил почти половину жителей деревни вместе со своими товарищами, в которых не было ни грамма чести. Остальные члены отряда нападавших из Скрытого Тумана были ликвидированы на месте. В той самой деревне еще долго искали выживших, Югао лечила всех, кого видела, не щадя себя, а Какаши снова винил себя. Он смотрел на семью, что горой трупов лежала в собственном доме и в очередной раз думал о том, что он не успел.       Путь выдался сложным и крайне безрадостным. По пути к деревне Травы им повстречались шиноби страны Молний и Камня, а ведь они еще даже не вышли за пределы страны Огня. Очередное доказательство того, что гниль этого мира повсюду и никогда не исчезнет. После таких стычек, трое членов команды Ро были значительно потрепаны. Пленник даже увидел для себя возможность сбежать, однако одного гневного взгляда Какаши было достаточно, чтобы он бросил свою затею. В очередной раз Югао доказывала свою пользу в команде в качестве ниндзя-медика, и в очередной раз Какаши и Тензо благодарили ее за такой тяжелый труд. Югао не совсем подходила для АНБУ, как казалось Какаши. Безусловно, она хорошая куноичи и мастер своего дела, но девушка была влюблена, и все об этом прекрасно знали. Влюблена в некоего Хаяте Гекко, что так любезно когда-то согласился тренировать ее навыки владения катаной. Хаяте отвечал ей взаимностью, и все у пары складывалось гладко. Они были счастливы, и девушка просто не способна была носить ту маску хладнокровия, что присуща АНБУ, хоть и убивала людей.       Тензо же, совсем другое дело. Да, парень всегда улыбался, но Какаши прекрасно знал, что это его маска, которую он выбрал. Какаши всегда рассчитывал на его прикрытие со спины, и сам прикрывал своего товарища. Он привязался к нему и изо всех сил старался не показывать этого, словно пытался обмануть судьбу. «Видишь, он мне не друг! Оставь его в покое!» — про себя кричал Хатаке, прикрывая его от очередного удара вражеских шиноби.       Наконец-то они добрались до того самого моста Каннаби. Волна воспоминаний попыталась захлестнуть Хатаке, но он быстро спрятал их куда-то в глубины своего подсознания, позволяя им овладеть разумом на мгновение, но не больше. Сдержанность и сосредоточенность — то, чего у Какаши никогда не отнять. Тензо прекрасно знал о прошлом своего капитана, ведь был знаком с ним еще во времена Четвертого. Несколько масок скрывали эмоции Какаши. Только сжавшиеся кулаки и напряженная спина давали понять, что он чувствует внутри себя, пусть даже на один миг. Тензо было жаль его, но молчал об этом. Он прекрасно понимал, что Какаши не нужна жалость. Она сделает только хуже. — Они приближаются, — спокойно подметил капитан, когда заметил движение где-то далеко за мостом. Пленник облегченно выдохнул, завидев родную форму шиноби Кровавого тумана, но радоваться было рано. — Кого они ведут за собой?       Даже на расстоянии можно было заметить, что человек, которого они тащат позади, не был похож на маленького семилетнего мальчика. Слишком высокий для ребенка. Пленник нервно сглотнул, когда увидел, как крепко сжимается кулак у капитана команды Ро. — Вздумали нас провести? — Тензо тоже почувствовал что-то неладное.       Покинув большое дерево, что служило им укрытием и пунктом наблюдения, команда Ро и джонин Тумана медленно двинулись по мосту. Какаши впереди, ведя сзади себя пленника, Югао по левую сторону от джонина Тумана, Тензо по правую. Навстречу им шло четыре человека. Трое в форме скрытого Тумана и одна особь с мешком на голове, которая еле держалась на ногах. Обе команды дошли до середины моста, остановившись на расстоянии десяти метров друг от друга. — Где мальчик? — Какаши выглядел абсолютно спокойным, но внутри просто закипал. Никто не смеет дурачить скрытый Лист и его команду. — Помер, — с ехидной ухмылкой протянул один из впередистоящих шиноби и бросил под ноги команде из Конохи потрепанный протектор Скрытого Листа. — Но мы ведь не могли прийти с пустыми руками, нам очень нужен наш капитан.       С этими словами шиноби скрытого Тумана сорвал мешок с головы пленника и толкнул вперед обмякшее тело. Оказалось, что это была все же пленница. Девушка упала на мост и проехалась грудью вперед на несколько метров, остановившись прямо у ног Хатаке. Глаза не открывались полностью от внезапно ослепившего ее дневного света, тело прикрывал дырявый изношенный плащ и какие-то жалкие тряпки, которые одеждой нельзя было назвать. Ноги босые и израненные, замотанные в бинты руки скрючивались, как и все тело. Палящее солнце слепило девушку, когда она пыталась разглядеть к чьим ногам упала и сдалась, прекратив свои попытки. Разве это важно? Хуже уже не будет, так какая разница кто там? — И почему мы должны менять джонина с ценными данными на Это? — сказала Югао с твердостью в голосе. Какаши от ее слов сморщил брови под маской АНБУ.       Это. Само собой, я давно уже не человек и, тем более, не личность. Самое подходящее слово для меня.       Девушка еще больше скрючилась от слов шиноби Листа и от своих мыслей. Сейчас она по росту походила на семилетнего мальчика. — Это Амико Микото, — джонин с язвительной улыбкой озвучил имя, сам не зная, что оно значит.              Микото неизвестный ему клан, как Учиха, Сенджу или те же Хьюго, что сейчас на вершине власти в Конохе. Ему просто сказали озвучить это имя, вот и все. Тензо и Югао даже бровью не повели, но Какаши вытолкнул вперед заложника с их стороны и помог девушке подняться, от чего та безгранично удивилась и даже испугалась от первого прикосновения. Копирующий ниндзя аккуратно посмотрел в глаза девушки, которые, на его удивление, оказались разного цвета, и одними глазами попросил у нее прощения за то, что собирался сделать. Амико прикрыла глаза и опустила голову, будто говорила ему: «Мне все равно, что будет со мной». Какаши отодвинул плащ девушки в сторону и слегка поднял то, что должно было быть футболкой, но совсем было на нее не похоже. На правом боку девушки красовалось маленькое родимое пятно в форме дерева. — Забирайте вашего джонина, обмен произведен, — Какаши не поверил своим глазам, когда нашел то, что искал. Он бы в любом случае забрал ее у этих уродов, но он обязан был сначала убедиться в том, что они говорят правду. Родимое пятно в форме дерева передается по наследству в роду Микото уже много лет. Это потомки клана Сенджу, что не владели стихией дерева, но умели трансформироваться в самых разных зверей. Из-за этой способности клану не было равных в шпионаже.       Какаши спиной чувствовал немой вопрос со стороны своих сокомандников, но объяснит им все позже. — И что даже драться не будем? — джонины Кровавого Тумана продолжали вести себя крайне непрофессионально. Тензо и Югао напряглись, а Какаши лишь взял ослабленную девушку на руки. Он уже повернулся спиной к противникам, будто провоцируя их, что, собственно, и произошло. Один из Тумана напал на него со спины, но не успел ничего сделать, как Какаши отпрыгнул на несколько метров от него.       Какаши мягко опустил на землю Амико, сложил три незамысловатые печати и в его правой руке появился легендарный чидори, что отнял так много жизней. — Убрать их.       Им не нужно было лишних слов. Тензо всегда хорошо понимал своего капитана с одного только взгляда. Югао отскочила и приступила к лечению многочисленных ран на теле девушки. Последняя немного дернулась от столь быстрого и неожиданного появления перед ней другого человека. Это нервное движение не ускользнуло от глаз Хатаке. Своим чидори он убрал двоих, Тензо еще двоих своими техниками стихии дерева. Им было приказано не вступать в бой, если этого не сделают их противники. Идиоты сами вырыли себе яму. И снова его руки в крови. Снова он это делает, но кто-то же должен.       Пока Тензо и Какаши убирали трупы, Югао уже закончила оказывать первую помощь. Мелкие порезы на ногах исчезли, но отсутствие обуви говорило о том, что скоро появятся новые. Девушка была на года два, максимум три младше Хатаке, он прекрасно об этом знал и был готов отвечать на все вопросы, но только один раз и лишь перед Хокаге. Больше он просто не выдержит, уж слишком много навалилось за пару дней. Остальные члены команды Ро переглянулись и кивнули своему капитану, все еще сомневаясь в успехе своей миссии.       До Конохи шиноби добрались без происшествий. Амико по очереди несли на спине Какаши и Тензо. Девушка не сопротивлялась. Ей вообще было все равно. Она не знала кто ее спас, не знала куда ведут и зачем. Амико и не стремилась ничего узнать, а просто молча переходила с одной мужской спины на другую, однако, когда она увидела ворота деревни, то на короткое мгновение ее глаза ожили. Какаши не мог не заметить, как девушка на его спине немного дернулась, но сразу же поникла после того, как он попытался посмотреть себе за плечо. Она была совсем не тяжелой, а путь занимал чуть больше дня, поэтому Какаши не сильно и устал, особенно учитывая то, что на подмогу ему приходил Тензо.       Однако сколько мыслей пронеслось в голове у мужчины. Амико Микото жива? Спустя двадцать лет после той страшной войны, в котором погиб весь клан Микото и сама Амико, как он думал до недавних пор. Тела Юни и Серода Микото были обнаружены под завалами за пределами деревни, истерзанные и покореженные. Ребенка, что тогда был с ними, опознать не смогли, но Амико была единственной дочерью главы клана. Все сделали логичное предположение и похоронили их. Противоречивые чувства одолевали Какаши, но одно кричало громче, чем все остальные.       «Ты и не стал разбираться. Просто согласился со всеми, что это она, но пошевелил бы ты хоть одной извилиной тогда…»       Какаши много думал, пока нес Амико по деревне в резиденцию Хокаге. Единственное, что не вписывалось в воспоминания молодого Хатаке, так это ее глаза. Девушка привыкла к дневному свету и больше не щурилась. Она удивленно рассматривала окрестности и морщилась, будто пытаясь что-то вспомнить. Она определенно была тут раньше. Но этого просто быть не могло. В памяти был лишь мрак, бесконечные коридоры и тот операционный стол, к которому маленькая девочка была прикреплена чаще, чем просто валялась на холодном полу своей камеры.       Хатаке отпустил своих подчиненных, но они отказались идти на отдых. Уж больно много тайн было вокруг этой девицы, взявшейся из ниоткуда, а любопытство брало верх. Какаши не сопротивлялся, ведь он обещал ответить на все вопросы при Хокаге.       Аккуратный стук и тихое «войдите». Какаши медленно спустил со спины Амико и встал на колено перед своим Хокаге. Девушка не знала, что ей делать и просто стояла рядом, опустив взгляд на все еще босые и немного синие от холода ноги. Хокаге не совсем понимал, кого он видит сейчас перед собой, но явно не того человека, за которым он отправлял команду Ро. Недовольство и интерес сражались друг с другом. — Какаши, я жду объяснений. Маску можешь снять, — от услышанного имени девушка немного дернулась, но виду не подала. Ей вдруг пришло в голову, что если бы ее хотели убить, то уже бы это сделали. Однако от старика напротив, от которого так противно несло дымом, сейчас зависело ее будущее.       «Какаши?» — только и успела подумать девушка, как мужчина снял свою маску АНБУ… за которой была еще одна маска, но именно она и стала причиной того, что произошло секундой позже. Голова закружилась от резких воспоминаний и больно загудела. Круговорот событий, который засасывал ее все глубже и глубже готов был захлестнуть полностью. Амико схватилась за голову и скривила лицо в ужасной гримасе боли, что так оглушительно пульсировала у нее в голове.       «Деревня, Какаши, мама с папой, война, взрыв, разруха и…»       Картинки сменяли друг друга слишком быстро, и Амико упала на пол кабинета, скрутившись в уже привычную ей позу калачика. АНБУ подорвались с ног, даже Третий выглядел ошарашенно. Девушка потеряла сознание.

***

— Амико Микото, значит. Кто бы знал, что тогда нам подложили тело совсем другой девочки, — в очередной раз Какаши мысленно отругал себя за беспечность в те времена. — Ты проверял, Какаши? У нее есть родимое пятно? — в уже более спокойной обстановке трое из команды Ро в кабинете Хокаге докладывали о завершении задания.       Девушку положили на больничную койку для обследования, а Какаши только что закончил докладывать о миссии. — Есть, в форме дерева внизу живота, с правой стороны, как у всех Микото, — Хатаке отчитался спокойно, однако ему было неприятно от самого себя, что пришлось вот так бесцеремонно залезть под футболку девушки. У него была честь, в отличии от тех свиней, что так с ней обращались. — Она шиноби, как и ее клан когда-то? — Третий видел девушку своими глазами и особых надежд не питал, но все равно должен был спросить. — Не думаю. Она не сказала ни слова, во время резких движений нервно дергается, — как и ожидал Третий. Хоть дочь главы старого клана и выжила, но свою мощь Микото утратили еще двадцать лет назад. — Единственное, что меня беспокоит, так это ее глаза. Какаши помнил глаза Амико Микото очень хорошо. Они были красивого зеленого цвета и блестели на солнце, радуясь миру, но теперь все было совсем по-другому. — Я тоже заметил. Один зеленый, другой черный. Не помню такой особенности в ее клане, — что было гораздо важнее, ее глаза были лишены желания жить и от цвета это абсолютно никак не зависело. Безразличие собственной участи как нельзя лучше отражалось именно в ее глазах. Хатаке прекрасно знал такой взгляд, он видит его в зеркале каждый день. Но он так же прекрасно помнил веселую и смеющуюся Амико, которая вечно просила его поиграть с ним. Растрепанные каштановые волосы еще тогда торчали во все стороны, как у ее давнего предка Тобирамы Сенджу, Второго Хокаге. — Раньше такого не было, — Какаши утвердительно кивнул. — Как только она будет в состоянии говорить, узнай все о ее прошлом, Какаши. Возможно Кровавый Туман решил подсадить нам шпиона, — Хокаге как всегда думал о деревне и скептично относился к любому, кого не ожидал в ней увидеть. Оно и правильно, не зря он столько лет занимает свой пост. — Я не думаю, что она шпион. Ее замкнутость и вообще весь внешний вид… — Какаши не дали договорить. — Меня беспокоит ее глаз. Возможно они пересадили его и своими навыками сенсора подсматривают за всем, что тут происходит. Мы должны все проверить, Какаши. Круглосуточное наблюдение я хочу от тебя и твоей команды. Меняйтесь как хотите, но она не должна ступить и шагу без вашего ведома, — Хирузен был непреклонен. Какаши и сам понимал необходимость задания и от этого становилось еще противнее. Какую маленькую и беззащитную девчушку он помнил. Двадцать лет прошло, но она стала еще беззащитнее. Кто знает, сколько всего ей пришлось вынести, а судя по ее внешнему виду, то явно не мало. Слежка окончательно добьет ее.       Ему крайне не хотелось это делать, однако, когда он вообще делал то, что ему хотелось? Приказ есть приказ. Как истинный шиноби, не сморщив ни один мускул на своем лице, Какаши сказал сухое «есть» и покинул кабинет Хокаге вместе со своими подчиненными.       После истории Хатаке в кабинете, как белый день стало ясно, что в далеком детстве Амико и Какаши были друзьями. Точнее дружили их семьи. Клан Микото был одним из тех, кто поддерживал решение Сакумо Хатаке спасти товарищей, отказавшись от миссии. И Сакумо, и Какаши тогда были безумно благодарны за каждое слово поддержки со стороны родителей Амико, однако их оказалось недостаточно. Сакумо совершил то, что совершил, а Какаши остался бы совсем один, если бы клан Микото не принял его как родного сына. Но сердце Какаши все равно стало каменным после того злополучного дня. Он больше не играл с Амико, чем очень расстраивал девочку, но она видела в его глазах боль и совсем не обижалась, а только звала играть снова и снова. Иногда Какаши даже поддавался и на какой-то час забывал о своей участи, но война, которая все не прекращалась, каждый раз выдергивала его назад в суровую реальность. Юный Хатаке успел наделать много ошибок, одной из них было то, что он ушел из дома просто прогуляться в тот день, пока его не отправили на новую миссию. Кто знает, может он спас бы семью Микото, если бы там был. Очередная ошибка, за которую он себя корит, очередной ночной кошмар.       Югао хотела опустить руку на плечо капитана и утешить его, однако Тензо перехватил ее и покачал головой. Мужчина знал, что капитану не нужны утешения. Ему нужно только четкое исполнение приказов, что позволяло вернуться команде Ро в полном составе назад в деревню. Почти всегда. Само собой, он терял людей, на их замену приходили новые. Одно неосторожное движение и очередной труп вновь висит на сердце Хатаке тяжелым грузом.       Ты снова не успел спасти товарища. Оправдывай свое прозвище, давай, убийца друзей — Хатаке Какаши.       Пока в команду Ро людей не принимали. Никто не мог пройти жесткий отбор Какаши, и шиноби шли в другие отряды АНБУ. А ведь он просто хотел защитить их. Он же видел, что они недостаточно сильны, что не подходят. Он говорил им, но они не слушали. Никто никогда не слушает. Точно так же Какаши был против назначения Югао несколько месяцев назад, но Сарутоби настоял, что только вдвоем Какаши и Тензо работать не могут. На самом деле Какаши и его бы забраковал, запер бы под замок где-то в безопасности и впитывал бы весь тот мрак в одиночку, но прекрасно знал, что такой номер не пройдет по многочисленным причинам. — Югао, дежурство начинается с тебя, Тензо сменит тебя вечером после заката. Если очнется, немедленно доложить мне, — Какаши отдал приказ. Красивая девушка с длинными фиолетовыми волосами кивнула и поспешно удалилась. Какаши предлагал ей идти отдыхать, теперь уже деваться некуда. — Странно для Вас, Какаши-сан. Обычно первыми дежурите Вы, — Тензо и правда удивился, Югао никогда не отправляли первой. — Нужно проверить кое-что, — Какаши бросил взгляд в сторону, где расстилалось большое кладбище Конохи. — Почему же мы с Югао ничего не помним об этой Микото? — Тензо почесал затылок, явно напрягая память. — Ты был еще слишком мал, а Югао, наверное, и вовсе еще не родилась, — разница в возрасте в команде Ро была не большой, но в данной ситуации решающей. Все, кто не знал клан Микото при жизни, не знали его и после исчезновения. Когда речь заходила о лесах и животных, все вспоминали о кланах Сенджу и Инузука, хотя Микото при жизни были уважаемы. Словно все воспоминания о клане исчезли вместе со всеми их членами. До этого дня. — Не забудь сменить ее на закате, Тензо.       Молодой член АНБУ кивнул головой, попрощался со своим капитаном и отправился отдыхать после непростой миссии. Какаши тоже стоило бы пойти, но слишком много мыслей терзало его голову, чтобы он вот так просто лег спать. Усталость совсем не сказывалась, а впереди еще стоял ряд вопросов, которые он хотел бы проверить поскорее. Когда она очнется, разговор будет явно непростым.       Что же пережила та маленькая девочка около двадцати лет назад? Откуда у нее этот глаз? Через что она прошла, если молчит и тушуется при виде людей?       Какаши задавался этими вопросами половину дня пока бродил по разным местам, отмечая принадлежность клана Микото к Конохе с каждым разом все больше и больше. Как жители этой же деревни могли зачеркнуть все воспоминания об этом клане с последним его представителем, что упал на землю бездыханным? С одной стороны, он не хотел причинять еще большую боль той зашуганной девушке, которая жмурилась от дневного света и упала в обморок, как только Какаши снял маску, но с другой стороны…       Приказ. Очередной приказ, что заставляет его быть омерзительным. И он будет, ведь должен. Какаши этого заслуживает, и его уверенность в этом никогда не пошатнется. В очередной раз он, а не кто-то другой. Мужчина впитает в себя как можно больше мрака, а потом, если повезет, погибнет в бою, как истинный шиноби, будучи освобожденным от грязи этого мира. А пока это не произойдет, он будет продолжать забирать себе все зло. Эгоистично, не оставляя другим ни капли. Они этого не заслуживают. Ведь остальные не виноваты в смерти своих друзей.