2 мая 1998 года.
Антонин заправил выпавшую прядь волос за ухо. В бою ему следовало быть быстрым и смертоносным. Грянула буря, в которой он был лишь маленьким винтиком в громадной машине, несущей смерть и убийства. Мужчина ещё раз глянул вниз и остолбенел. По пустому пространству прочь от чернеющего скелета замка двигалась фигура. Всё в ней было неестественно. Начиная от нежно-голубой мантии, что струилась прямо за её спиной, и заканчивая длинными волосами, развевавшимися на ветру. Фигура крепко держала палочку и упрямо шла вперёд, местами расчищая себе путь. Лорд Волдеморт устроил им небольшую передышку — ловушку, если не больше. Тишина поистине потрясала вокруг. Пару минут назад воздух, наполненный криками боли и яркими вспышками заклинаний, теперь стал каким-то густым и тягучим. Долохов внимательно следил за маленькой фигуркой внизу, что уверенно шла к кромке леса в его сторону. Сердце защемило. Тебя тут не должно быть. Ты мираж. Он смотрел прямо на неё, пока тоненькая фигурка не скрылась в лесу. Тогда он на негнущихся ногах бросился обратно. Туда, где находилась вся их основная сила. Туда, где голубую мантию непременно ждала только смерть. Он быстро передвигал ногами, так бежал, словно за ним неслось Адское пламя. Только бы успеть. Только бы спасти.27 лет назад.
Он надирался в баре. Пил вероятно уже пятую или шестую кружку сливочного пива. Не того, что предпочитали ученики Хогвартса, а настоящего, алкогольного. Антонин понятия не имел зачем Тёмный Лорд притащил их маленький отряд в Хогсмид этим холодным зимним днём. Никаких чётких указаний от хозяина не последовало, только лишь приказ дождаться его в деревушке. С того момента прошло уже несколько часов, и они с парнями — Ноттом, Розье и Мальсибером, — просиживали штаны, издеваясь над официанткой трактира «Кабанья голова», молоденькой девчонкой по имени Сара. Всё это порядком ему поднадоело, и Долохов встал, окидывая своих товарищей полупьяным взглядом. — Давайте прогуляемся, что ли? — За какой горгульей? — спросил Мальсибер. — Да достало тут, — ответил ему Антонин, — сидим, как верные псы. Сторожим. — Поддерживаю, — протянул Нотт, приканчивая остатки пива в бокале. Розье, громко ухнув свой напиток на стол, тоже встал, потянувшись за мантией. — Я за! Пойдём пройдемся. Вспомним школьные годы. Мальсибер, единственный, кто очевидно желал дождаться Тёмного Лорда, скривился, тоже медленно поднявшись. Антонин ловко набросил на себя мантию и накинул капюшон, бросив несколько монет на стол. Он обернулся к официантке и помахал ей рукой, отчего та скривилась. — Пока-пока, Сарочка. Нотт пьяно подошел к стойке и, вытянув руки, схватил девушку за плечи, притянув к себе. — Я к тебе ещё вернусь, моя кошечка. Парни пьяно рассмеялись и вывалились за пределы трактира, подталкивая вперёд Нотта и бросая издевательские фразы. Они были молоды, и горячий характер так и жаждал приключений. Долохов был в настоящем восторге, когда Темный Лорд принял его в свой круг избранных, и с гордостью, наряду со своими товарищами, носил метку. Громко смеясь, он оглянулся по сторонам и вдруг заметил одиноко идущую девушку. Та куталась в свою мантию и улыбалась абсолютно дурной улыбкой. Какой-то блаженной. Долохов присмотрелся и неожиданно узнал эту девочку. — Эй парни, — тихо шепнул он своим товарищам, — посмотрите-ка кто там идет. — Это что? Девчонка Блэк? — моментально признал её Мальсибер. — Точно! — подтвердил Нотт. Долохову вдруг пришла совершенно паршивая идея. — А давайте припугнём девчонку. Сказав это, он вдруг внимательно посмотрел на неё. Та, почувствовав его взгляд, остановилась. — Парни, — громко заговорил Антонин, — гляньте-ка кто тут у нас. Блэк застыла и нервно огляделась. Долохов проследил её взгляд и улыбнулся. Мальсибер хлопнул его по плечу и, кивнув на крéпко сжатую палочку в её руке, громко спросил: — Да ты, как-никак, собираешься сражаться, девочка? Они рассмеялись и стали медленно идти в её сторону. — С кем имею честь разговаривать, господа? Её тонкий голос прервал их смех, и Антонин, к своему удивлению, заметил, что эта манера обращения ему очень понравилась. Девчонка, меж тем, совсем напряглась, и уже не стесняясь выбросила палочку вперед, отчего её головка дернулась, а капюшон упал на плечи, открывая его взору красивые русые волосы. На секунду, лишь на долю, он представил какого это было бы пройтись рукой по её локонам. Вероятно, они мягкие и легко пропустят его пальцы сквозь них. Он настолько задумался, что не расслышал её новую реплику, о чём тут же пожалел, так как её глаза полыхнули совсем не детским огнем. — Ну же, просвети нас, деточка, — засмеялся Нотт. Долохов улыбнулся, видя её гордый взгляд. Похоже, она действительно собиралась драться с ними. С четырьмя взрослыми Пожирателями смерти. Он не мог не восхититься её смелостью и отчасти глупостью. Весь её вид — гордый и такой огненный, возбудил в нем совсем иные мысли, что мужчина даже удивился самому себе. Меж тем девочка уже отступила от них в переулок, а они дружным рядом продолжали преследовать свою жертву. Маленькая мисс вновь подала голос: — А что, если я из богатой чистокровной семьи? Не подумали? — Нас это мало волнует, — усмехнулся Мальсибер. Блэк слегка вздрогнула и закричала на них: — Я сейчас вызову Адский огонь и сожгу вас к чертовой матери! Ругалась маленькая поистине волшебно, и Долохов вновь расплылся в улыбке, наслаждаясь её огненными медовыми глазами. Однако же неожиданно появившийся за её спиной Темный Лорд отвлек его от мыслей. В тот день Долохова впервые наказали. Конечно он знал — каков гнев Лорда Волдеморта, но никак не ожидал, что Темный будет настолько зол, что нанесет ему по крайней мере с десяток режущих заклятий и ко всему прочему запретит их залечить с помощью магии. Долохову пришлось терпеть их заживление, словно он был собакой, а не волшебником. И мало того, его еще и назначили нянькой при девчонке. Неким подобием телохранителя. Его — Антонина Долохова — к какой-то соплячке. Ему даже пришлось водить её в магазин, как какую-то дорогую любовницу. Он был чертовски зол ровно до тех пор, пока не осознал, что Темный Лорд вовсе не берёт её развлечься на великосветскую вечеринку. Потому как они все получили приказ ожидать его сигнала. В рядах Пожирателей смерти Долохов был не простым солдатом. Он выступал исключительно в тех случаях, когда сражение было неизбежным. Его навыки боя превосходили всех остальных слуг Темного Лорда, посему он, Долохов, был так важен, и именно по этой причине его до ужаса раздражала роль няньки при какой-то игрушке их хозяина. В тот вечер, когда Лорд забрал Андромеду на вечеринку в Италию, они с парнями почувствовали жжение метки ближе к ночи, и трансгрессировали уже в самый разгар боя. Долохов всегда строил их таким образом, чтобы первыми в бой вступали новички. Совсем молодые в рядах Пожирателей и те, кто больше всех желал выслужиться в их иерархии. Иногда Темному Лорду требовалась их основная мощь; тогда в бой шли во главе с Долоховым: Мальсибер, Лестрейнджи, Кантанкерус Нотт и Розье. У каждого из них была своя манера боя, но их маленькая компания могла бы взять и Министерство Магии. Если это понадобилось бы. Антонин расслабленно вошёл в пробитые Розье бывшие красивыми деревянные двери, ленивым движением руки набросил на себя щитовые и приготовился вступить в драку. Людей Стефано было много. Долохов прекрасно знал, что их переговоры с Темным Лордом закончатся не в пользу итальянца, посему не удивился большому количеству боевиков, основным костяком которых были сицилийские боевые маги. Опытные и опасные для большинства волшебников, кроме разве что него. Однако попав в большой холл здания Долохов увидел удивительную картину. Девчонка. Стоя босыми ногами посреди зала она отчаянно билась с несколькими противниками одновременно. Платье было разорвано в клочья, волосы выбились из причёски, и теперь ей приходилось заправить выпавшие пряди за уши. На неё напали трое — нечестный бой для такой юной особы. Долохов отвлекся от своего противника и получил Редукто прямо в грудь. Если бы не мощные щитовые, его бы могло отбросить в сторону и даже оглушить, но Антонин лишь слегка пошатнулся и сразу же вырубил волшебника, что посмел лезть к нему. Меж тем босая нимфа вовсю бросалась заклинаниями. Долохов видел, как она отправила Петрификус сразу в троих. Видел, что силы заклинания попросту не хватит, чтобы вырубить нескольких магов. Поэтому взмахом руки отправил их в глубокий нокаут. Увидев, как на лице девчонки мелькнула победная улыбка, он сам чуть было не разулыбался прямо посреди боя, как идиот. Если девочка переживёт, нужно будет взяться за её обучение. Долохов глазами нашёл Тёмного Лорда и неожиданно удивлённо заметил, как тот сражается. Нет, конечно, он много раз видел его в деле, и у него не было ни одного даже малейшего намёка на сомнение в силе мужчины. Вот только обычно тот считал ниже своего достоинства вступать в открытое противостояние. За редкими исключениями Темный обычно любил наблюдать со стороны, нежели самому марать руки. Антонин вдруг вновь посмотрел на девчонку и неожиданное осознание вдруг накрыло его с головой. Да Лорд же близирничает. И перед кем? Перед юной мисс Блэк? Он ухмыльнулся, и когда Темный великодушно перенёс её отсюда, захватив в свои объятья, Долохов только подтвердился в своих мыслях. Его хозяин мог убрать девочку сразу, как началась заварушка, но нет, специально держал её после себя. Возжелал, чтобы она увидела всю его мощь и силу. Антонин почесал колючий подбородок и, пожав плечами, ринулся в драку со следующим противником, совершенно забывая о мыслях, терзавших его секунду назад. Ведь на то, что нравилось Темному Лорду, не стоило даже смотреть. И Долохов зарёкся никогда больше даже не думать об этой девочке с лисьим взглядом золотых глаз. Но всё пошло прахом. Антонин не мог даже сказать когда именно это произошло. Просто в какой-то момент он вдруг понял, что не может перестать думать о ней. События следующего года так стремительно развивались, что сказать точно в какой момент он стал искать её глазами в толпе и стараться быть поближе, он не мог, просто не знал. На его счастье, Лорд настаивал, чтобы Долохов продолжал охранять девочку, которая к его великому сожалению с ума сходила по тёмному волшебнику. Что было неудивительным, так как тот старался показать только свои лучшие стороны. Когда погибли её родители, Долохов только убедился в своих мыслях. Темный успешно крутил девочкой как желал. А она в силу возраста не могла разглядеть в том чудовище. Зато Антонин прекрасно знал характер своего хозяина, а особенно отсутствие у того сопереживания и любых других чувств. Долохов видел, что смерть родителей Андромеды была лишь закономерным последствием поступков Темного Лорда. И он вдруг решил, что должен помочь ей раскрыть глаза. Подтолкнуть к собственным выводам, и просто ждать, когда влюбленные взгляды изменятся на настороженные. Для этого он даже взялся её обучать системе боя. Андромеда оказалась великолепной ученицей. Её юный мозг работал настолько быстро, что Долохов, не привыкший, что соперник может бросаться не убийственными заклинаниями, а гадкими шутихами, даже несколько раз ретировался с их дуэли. Помимо боевых заклинаний он учил её стратегии. Объяснял, как застать врага врасплох, когда сделать вид, что отступаешь, а когда лучше попробовать притвориться мертвым, потому как на поле боя мало кому интересно проверять действительно ли соперник мёртв. Зато такая техника могла дать время на продумывание отступления в случае, если бой выигран не в твою пользу. Долохов хотел сделать её сильнее не только физически. Он желал, чтобы она стала умнее, осмотрительнее и, видя её склонность продумывать план заранее, только старался развить в ней этот навык. Наверно, в те самые дни он наконец стал ей другом. Антонин замечал, как день за днём её сердце тает по отношению к нему. Как Андромеда всё чаще и чаще искренне улыбается ему. Отметил про себя, что с вопросами и помощью она больше не шла к Тёмному Лорду. Девушка шла к нему, к Долохову. Вот только он желал большего. Радость от их дружбы оттеняла мысль, что остальное невозможно. Смотреть ей в глаза день за днем становилось всё сложнее. Кажется, всё изменилось в тот день, когда Темный Лорд ее почти убил. Когда услышав из его уст «Авада», Антонин бросился наперерез и готов был погибнуть за неё. Он не думал, действовал инстинктивно и даже позволил Лорду рыться в своей голове, хотя обычно крепко закрывался от него на все мысленные замки. Теперь Темный знал о его чувствах — Антонин увидел странное выражение его лица, прежде чем тот вырубил его. Когда Долохов очнулся, то к своему удивлению заметил, что раны на его теле, после долгого месяца истязаний, теперь выглядели как маленькие царапинки, а нога, на которую невозможно было опереться, почти не тревожила его. Он знал — его лапочка постаралась. Антонин ждал её в холле, боясь уйти, пропустив Андромеду. Чего он точно не ожидал тогда, так это того, что взгляд девушки с дружеского станет другим. Антонин точно не мог сказать, что поменялось. Просто почувствовал сердцем, и это неожиданно дало ему маленькую надежду — что однажды Андромеда наконец поймёт, кто именно скрывается за масками Тёмного Лорда. Если уже не начала понимать. В тот самый день, когда Темный объявил ее своей невестой, Долохов наконец получил что хотел. К его великому удовольствию, девчонка Блэк полыхала огнем злобы и ненависти к своему жениху. Он толком не знал, почему, но в тот самый момент решил — гори оно всё синим пламенем. Антонин со своей страстью к стратегиям просчитал в голове всё. И то, что в этот вечер Темного Лорда не будет рядом и то, что девушке однозначно понадобится чьё-то плечо, чтобы поделиться своими переживаниями. Можно сказать, он заманил её скачкой на лошадях. Обманом выиграл в их забавной гонке до берега реки. Выиграл себе одно желание. Он слишком долго, терпеливо ждал, чтобы упустить такой крохотный шанс. Она сидела рядом с ним на пледе возле реки, пьяненькая и теплая. Сам до конца не осознавая что делает и к какому огромному риску всё ведет, попросил её закрыть глаза. Ему до скрежета на зубах хотелось схватить ее и унести далеко-далеко отсюда. Спрятать и защитить, но он также знал и то, что она никогда так не поступит. Ведь раз за разом она возвращалась к нему, к Темному Лорду. Ее вела глупая любовь к человеку, который не мог чувствовать и доли тех чувств, что полыхали в нём самом. Он ждал чего угодно. И того, что его лисичка загорится праведным гневом, рассердится и вмажет ему по лицу. Чего Антонин точно не ожидал, когда он нависнув над ней, нежно обхватил ладонями ее лицо и поцеловал, — того, что девушка ему ответит. Что прижмется ближе и запустит свои ладошки ему в волосы, сладко целуя в ответ. Вероятно, в этот самый момент он понял, что ни за что и никогда её не отпустит. Просто не позволит злу забрать её у него. В этот день и после сомнения грызли его. Долохов знал, что ей плохо. Знал, что она находится на грани, и вовсе не тёплые чувства толкают её к нему в объятья. Скорее уж необходимость в ком-то, кто защитит, в том, кто нежен и заботлив. Кто приласкает и укроет от всех бед хоть ненадолго. И несмотря на то, что ответных чувств в ней он не видел, мужчина не сдался. Если ей был нужен друг, он будет им, если защитник — он будет, если ему нужно будет умереть — он умрет без сожаления. Настолько сильно медовая девочка проникла в его сердце своими светлыми локонами, теплой улыбкой и нежным взглядом. Они ходили по лезвию ножа, Антонин прекрасно и лучше всех понимал, что его век стал втрое короче, как только Андромеда зашла в его душу и сердце. Но ничего не мог, да и не хотел с этим делать. Ровно до того момента, как они не оказались на этом треклятом острове. Он не хотел, не желал заходить дальше дозволенного, но она словно дразнила его. Улыбалась словно только ему одному, и было позволено видеть эту улыбку. Дотрагивалась, как бы невзначай до него. Одевалась так, что хотелось с ума сойти или аппарировать к чертям оттуда, схватить её и утащить далеко. Вот только его хозяин был вовсе не идиот, и Антонин знал, что когда они вновь вернутся в Малфой Мэнор, один из них умрет. И если бы он точно знал, что этим кем-то будет он, то никогда бы не рискнул стереть Андромеде память. В тот вечер, когда она отдала ему себя, его душа разорвалась в клочья. Когда его маленькая медовая девочка не только не сожалела, а даже наоборот, словно светилась от счастья; он готов был сойти с ума. Провожая её до бунгало, Антонин уже знал как ему стоит поступить. Взвесив все «за» и «против», решил, что спасет её, во что бы ему это не стало. Когда Андромеда уснула в своей кровати, он вновь вернулся к ней. Стоял и смотрел, как его лапочка, укутавшись почти с головой под одеяло, спит, прикрыв глаза пушистыми ресницами. Он не хотел мешать её сну, поэтому не касался — только смотрел. Ему так хотелось лечь с ней рядом, сграбастать в свои объятья и зарыться носом в волосы, вдыхая её аромат. Стереть ей воспоминания было легко, словно щёлкнуть пальцами, и вот, её наполняет головная боль, а сознание начинает медленно уничтожать память. Если бы он только знал, что своими действиями убьет её. Если бы он только знал… Когда в Малфой Мэноре прогремел взрыв и стёкла в его комнате вылетели из оконных рам, рассыпаясь по полу и его кровати, Долохов уже собирался лечь в постель. В этот момент он и представить себе не мог, что уже через полчаса, разгребая завалы в груде обломков, найдет браслет своей матери. Вначале ему показалось, что он обознался, ведь этого предмета тут никак не могло быть. Антонин осторожно отбросил золу, приподнял маленький золотой браслет и сжал его в руке. Ещё не понимал, нет, его мозг всё ещё выдавал ему различные варианты того, почему украшение оказалось в самом эпицентре взрыва. Однако где-то за задворках сознания он уже знал ответ. Лапочка… Неожиданно сзади кто-то подошёл, и Долохов спиной почувствовал волну злой чёрной магии, которая исходила от этого человека. — Что ты нашел, Антонин? — приторно вежливо спросил Тёмный Лорд. Долохов встал и обернулся, сталкиваясь с пылающим взглядом хозяина. — Я жду! — потребовал повелитель. Антонин шагнул в сторону и, указав на кучку пепла, ответил: — Взгляните сами. Темный Лорд фыркнул и, обойдя Долохова, внимательно посмотрел туда, куда указал ему мужчина. — Андромеда… Голос хозяина стал тихим, настолько, что Антонин почти не расслышал, что тот сказал. Неожиданно Долохов вспомнил о метке и, невзирая на последствия, громко спросил: — Вы чувствуете её? Она жива? — Я не поисковые чары, Долохов, — бросил ему Тёмный Лорд. — И все же? Повелитель, она жива? Насколько я помню, она не снимала эти украшения. Лорд лишь отмахнулся от него и, подозвав к себе нескольких Пожирателей, скомандовал: — Поместье обыскать и обо всех пропавших доложить. С этими словами он испарился. А Долохов, бросив последний взгляд на пепелище, поспешил в Мэнор. Первым делом он проверил комнату Андромеды, но там ожидаемо было пусто, лишь до боли в груди пахло знакомыми духами и её шампунем. Антонин выскочил на улицу, не в силах больше держаться. Он вновь бросился к обломкам лаборатории Эйвери и самолично стал помогать расчищать завалы. Однако чем дольше они искали, чем больше сил он потратил на это, тем сильнее болело в груди. Мужчина стойко отгонял от себя все душащие мысли. Она не могла умереть… Только не она… Однако вечером, когда Темный Лорд соизволил их собрать на внеочередное собрание, Долохов понял наконец, что произошло. Он стойко дождался конца, и когда они с ним остались вдвоём, вновь спросил: — Она жива? Темный Лорд вспыхнул гневом очень быстро, что Долохов даже шевельнуться не успел, как невербальное Круцио сожгло его изнутри. Когда боль прекратилась, Антонин вновь спросил, стискивая зубы: — Андромеда жива? Темный Лорд пытал его долго. Дольше чем обычно и когда Антонин уже не мог дышать, а из носа и глаз струились ниточки крови, которые пачкали дорогой паркет Малфоев, мужчина наконец соизволил дать ответ. Он подошел поближе к распластанному на полу Долохову и, глядя прямо ему в глаза, заговорил: — Ты упрямец, Антонин. Когда-то давно я подобрал тебя, как щенка с улицы, в том числе и именно за это качество. Но сейчас я разочарован в тебе. Однако же Темный Лорд милостив со своими верными слугами. Поэтому я позволю тебе знать. Мужчина замолчал, выдерживая паузу, внимательно следя за реакцией Антонина. Темный присел рядом с ним, опустившись ниже и, расплывшись в едкой улыбке, продолжил: — Я её больше не чувствую… а это значит, что она, — он усмехнулся, — или мертва, или нашла способ избавиться от метки. Однако же если второе, то ей всё равно недолго осталось. Она уничтожила в Адском пламени, взорвав лабораторию, свой шанс на возвращение памяти. Темный Лорд поднялся и медленно вышел из зала, оставляя Антонина одного со своей болью. И если первое время надежда еще жила в его сердце, то когда в поместье прибыла Нарцисса, убитая горем настолько, что почти не разговаривала, то его душа окончательно погибла. Когда Долохов увидел ее в первый раз, то поразился переменам. Цисси больше не была той девчонкой, которую он помнил — веселой и дерзкой на язык. Блэк была теперь холодна, как лёд, и молчалива. Одетая во все черное, большую часть времени она проводила в своих покоях или в комнате у Андромеды, перебирая оставшиеся от неё вещи. Долохов часто видел её в слезах. Удивительно, но гибель сестры свела Нарциссу и Беллу. Теперь их все чаще можно было увидеть вместе. Темный Лорд вновь взялся за обучение Беллатрисы, превращая ее из леди в одного из своих самых сильных бойцов. Первые несколько лет после Андромеды, Долохов искал ее. Он перерыл сотни отчетов; поставил слежку за Дамблдором и другими орденцами, в обход Темного Лорда; даже следил за личным счетом Андромеды в банке Гринготс. Но ничего — ни малейшей крупицы информации. Полный ноль. Его хозяин, казалось, вообще забыл о существовании девушки, так как больше ни разу не упоминал ее. Даже не организовал поиски. В отличие от Долохова, Темный Лорд очевидно поверил в её смерть, или же не желал более тратить на неё свои силы. Антонин даже хотел попробовать использовать поисковое заклинание — основой к которому была бы кровь сестёр Блэк. Но Белла бы никогда не пошла против хозяина, а Нарцисса не помнила, что Долохов был близок с Андромедой. Со временем он даже понял, что его лапочка никогда бы не исчезла, оставив сестру без хоть какой-то крупицы информации. А Нарцисса упрямо носила траур и ни разу не была замечена в поведении, которое хотя бы на секундочку давало ему шанс думать, что Андромеда жива. И он смирился. Забросил слежку. Забылся в алкоголе, случайных женщинах и тёмной магии. Вновь стал яростным Пожирателем смерти, чей хладнокровный ум позволял им побеждать в войне. Имя Лорда стало нарицательным, теперь никто, даже в рядах Пожирателей, не называл его по имени, даже за глаза и в шуме баров за пьяными вечеринками. Спустя год Нарцисса и Люциус поженились, на тихой, но всё равно довольно вычурной церемонии, где присутствовали только самые высшие маги Британии. Долохов был рад за них и отчасти даже завидовал. Если бы не война, если бы не Темный Лорд, если бы он не был тем, кем являлся — может у них с Андромедой тоже когда-нибудь была бы свадьба. Ее медовые глаза светились бы от счастья, как глаза Нарциссы, а Антонин обнимал бы её, нежно целуя, как Малфой свою жену. Но всему этому пришел конец, когда он решил, что ему позволено больше, чем просто смотреть на красавицу Андромеду Блэк. Только он был виноват в её гибели. Только он… В 1977 году политика Темного Лорда изменилась, и он решил наращивать свою мощь не только за счет сильнейших волшебников и чистокровных семей, но и путем привлечения на свою сторону всё новых и новых последователей. Теперь Пожирателем мог стать почти любой, кто присягнул бы на верность и исправно выполнял приказы. Новобранцами приказано было заниматься Долохову. С его опытом в боевой магии, сражениях, и темных проклятиях это была идеальная кандидатура. Так их ряды пополнили дети его товарищей — сын Эйвери, Розье, Мальсибера и других. Наравне с ними на занятиях с Долоховым отличался и полукровка Северус Снейп. Мальчишка сразу же понравился Антонину. Он был молчалив, но дерзок на язык, если требуется. Учился легко и усваивал знания прямо на ходу. Несмотря на семнадцатилетний возраст парня, он был умён и быстро поднаторел в тёмных искусствах. А через какое-то время, Темный Лорд даже возвысил его среди своих слуг. — Ты отлично держишься, Снейп, для мальчишки, — засмеялся Долохов. Они вышли с очередного собрания избранных Пожирателей смерти, где Северус был впервые. — У меня был хороший учитель, — ответил ему Снейп без улыбки. — Да? И кто же? — нахально спросил Долохов, подразумевая, что ответом будет его персона. Но Северус вдруг на пару секунд погрузился в себя, а затем задумчиво произнес: — Была одна девушка… — он замялся, — вот только я понятия не имею, что с ней сталось. — Девушка? — удивленно рассмеялся Долохов. — То есть такой королевской осанке тебя научила всего лишь какая-то девчонка? — Зря смеёшься, Наставник, это была не просто девчонка… — ответил ему Северус, задумчиво постучав пальцем по подбородку, — это была Андромеда Блэк. Услышав её имя, Долохов вздрогнул и остановился как вкопанный. Снейп заметил это и сразу же переспросил: — Что-то не так? Вы знали её? Антонин кивнул, не в силах вымолвить и слова. Он словно врос ногами в паркет, а сердце бешено застучало в груди. Прошло пять лет, а он всё ещё чувствовал боль. Больше она не резала сердце, словно ножом, и не разрушала изнутри. Теперь это были лишь болезненные воспоминания о девушке с золотыми глазками. Образ Андромеды замелькал перед глазами, хоть Долохов и не желал этого. Просто не смог сказать своему подсознанию заткнуться. — Наставник? — позвал его Северус. Антонин дернулся словно от пощёчины, выныривая наружу из своих воспоминаний. — Я знал ее, Северус. Девушка погибла пять лет назад. — Хм, — Снейп оценивающе посмотрел на Долохова и добавил: — мне жаль. — Мне тоже, Сев. Мне тоже… Спустя еще четыре года вся их жизнь пошла прахом, когда Темный Лорд неожиданно исчез, а на следующий день все газеты пестрели новостями о том, что он погиб, пытаясь убить годовалого ребенка. Долохову и остальным пришлось спешно скрываться. В то время как Малфой, Макнейр и многие другие предатели были оправданы, его же собственное лицо украшало все столбы в Лондоне. Злиться на них он не мог, особенно на Люциуса. У них с Нарциссой был маленький сын, Драко, которому требовался отец, а не тень человека в Азкабане. В то время, как Белла вместе со своим мужем и его братом отчаянно искали хоть какие-то следы повелителя, Долохов усиленно прятался от мракоборческих патрулей, особенно от Грозного глаза Грюма, который излишне активно выискивал беглых Пожирателей смерти. С этим волшебником Антонин был знаком не понаслышке, ведь именно Грюм год назад убил Эвана, сына Розье-старшего. Что уже говорило достаточно о человеке, чьё подразделение должно было ловить, а не убивать Пожирателей. Попался Долохов достаточно глупо. Он и еще несколько парней прятались в полуразрушенном поместье Лестрейндж, которое так и не восстановили, с тех самых пор, как мракоборцы оставили его. Белла считала ниже своего достоинства возвращаться туда, где до всего дотрагивались их «мерзкие грязнокровные руки». Пожирателей во главе с Долоховым окружили и накрыли антиаппарационным барьером до того, как они что-то смогли понять. Антонин был вымотан и почти не имел сил, иначе бы сразу понял, что их выследили. Так как сбежать они больше не могли, то Долохов принял единственно верное решение и повел их сражаться. Вероятно, будь он в компании Розье, Нотта и Мальсибера с Эйвери, то этот бой мракоборцами был бы заранее проигран. И хотя Долохов сам по себе стоил с десяток Пожирателей, навыки владения магией его товарищей по несчастью, с которыми его и поймали, оставлял желать лучшего. Однако, прежде чем на него надели кандалы и отволокли в Азкабан на пожизненное заключение, он убил двух особо неприятных ему волшебников. Фабиан и Гидеон Пруэтты были виновны в смерти его брата, отчего эта парочка была в списке номер один на убийство. Только завидев их в толпе мракоборцев, Антонин с волчьей яростью ринулся в бой. Убить их было приятно — взбудоражило кровь. Он использовал на них весь свой арсенал темных проклятий. Отправлял одно за другим в ожидании попадания по цели. Эти два идиота даже не владели невербальной магией, посему бой не занял у него много времени. Под конец Гидеон получил славную порцию разрывающего внутренности проклятия. А вот Фабиан. Ммм... Подох в вечном водовороте. Дань памяти его лапочке. Со временем Долохов заметил, что все чаще и чаще использовал заклинания, которыми увлекалась девушка. Она очень любила грязные приемчики. Те, что скорее бьют по достоинству, нежели по телу. Одним из таких было заклинание танцующих ног Таранталлегра, когда противник неожиданно пускался в пляс. После этого сражения Долохову уже было не так неприятно оказаться в тюрьме в окружении всё тех же лиц. Несколько других пожирателей, а так же Беллатриса вместе с мужем и братом, сидели за то, что довели бедных чистокровных Долгопупсов до сумасшествия. Но самым, пожалуй, интересным соседом оказался мужчина, что сидел через стенку от него. Они познакомились после очередного обхода дементорами всех клеток. В основном, в Азкабане было терпимо, не считая того, что три раза в неделю мерзкие существа обходили по очереди заключённых и высасывали остатки счастливых воспоминаний. У Антонина из таких была только его лапочка. Она, и только она, позволяла выжить в этой дыре. Воспоминания о ее улыбке, касании рук и теплых глазах наполняли его сердце надеждой. Через время его усталый, замученный мозг убедил себя, что его лисичка жива и на самом деле просто хорошо прячется. Когда дементоры ушли, Долохов услышал чей-то тихий скулёж из соседней камеры. Он надсадно засмеялся и сипло проговорил: — Я, конечно, знал, что тут всякие животные обитают, но чтобы псы, этого я точно не ожидал. — Пошел к черту, — послышался не менее хриплый голос из-за решетки. — Оу, — затянул Долохов, — так псы умеют разговаривать. А имя у тебя есть, сосед? — Сириус, — ответил ему мужской голос. Антонин несколько напрягся. Второй раз за свою жизнь его преследовало имя, связанное со звездным небом. — А фамилия есть у тебя, пёс? — А у тебя, Пожирательская свинья? Громкий смех раздался из их камер. — Я Долохов, моя фамилия должна быть тебе известна. — О да, — ответил ему Сириус, — а моя фамилия тебе тоже очень хорошо известна. Антонин задумался на некоторое время, как вдруг его словно обухом по голове ударило осознание. — Ты Блэк! — А ты один из тех ублюдков, что убивают, мучают и насилуют всё, что ходит на двух ногах. — Я лично предпочитаю традиционный вид секса, — рассмеялся Долохов, — однако за других ничего сказать не могу. Как ты оказался тут, Сириус Блэк? — Говорят, я убил двенадцать человек. — А на самом деле? Сириус не ответил. И Долохов тоже замолчал. Сил на разговор почти не осталось. Он лег на пол и задумчиво уставился в потолок. Как бы ему хотелось увидеть сейчас звездное небо. Оказаться бы где-то далеко-далеко, на берегу океана с любимой женщиной. Мысли как-то сами собой вновь вернулись к ней. И Долохов, сам не зная почему, вдруг спросил, обращаясь к Сириусу: — Расскажи мне какой была Андромеда. — Что? — непонимающе переспросил сосед. — Я знал её, и очень хорошо. Ты не поверишь, маг, но мы с ней действительно были дружны, до того как она… — он замолчал, не в силах произнести это слово. Как глупо для того, кто без зазрения совести может убить другого, не моргнув и глазом. А тут вдруг двух слов связать не может. Однако из этих мыслей его вывел голос соседа: — Она была замечательной. Гордой, спокойной, но при этом взрывной, словно рог взрывопотама. Роми была заботливой и нежной со своими близкими. Она была самоотверженной… она… Он вдруг тоже сбился и замолчал. И Антонин его прекрасно понимал в этот момент. Говорить о ней было невероятно тяжело. Но как же это было приятно. Просто поговорить с кем-то. Если бы у Нарциссы сохранились воспоминания о прошлом, — о том, что Долохов был близок Андромеде, возможно, ему было бы с кем поговорить о ней ранее. А вместо этого, в Азкабане, посреди огромной водной глади, у черта в нигде, Антонин нашел наконец того, с кем можно было поговорить об Андромеде. Удивительно — прошло почти десять лет, но она всегда неизменно часто всплывала в его памяти. Иногда ему казалось, что все вокруг напоминает ее. Маггловские машины, дорогие одежды, эльфийское вино, украшения, лошади, река, заклинания, даже гребаные пчелы в начале лета. Иногда, в периоды, когда ему было совсем паршиво, он желал, чтобы она была жива. Жила бы где-то далеко в домике в маленькой деревушке, воспитывала бы сына, а может и дочь, и была счастлива. Сейчас ей было бы 28 или уже 29 лет. Точно он не помнил, да и не мог сообразить сейчас. В июне 1995 года Азкабан вдруг потрясли слухи, что разошлись очень быстро. Никто не знал как, но в тюрьме все и всё прекрасно знали, иногда даже почти одновременно с выпусками газет, хотя заключенным их и не приносили, лишь изредка кто-то из посетителей тюрьмы мог поделиться какой-то новостью. Волдеморт жив… Когда впервые они узнали эту новость, безумная Беллатриса Лестрейндж весь день пела Рождественские песни. Так, собственно, Долохов и понял, что эта дамочка еще жива. Был один плюс в ней — голосок был что надо. Особенно после нескольких лет тишины, когда его сосед Сириус Блэк сбежал. Антонин знал, что слухи эти вероятно правдивы. Их хозяин никогда не собирался умирать и уж точно у него был способ вернуться к жизни. Они все знали это. Поэтому спустя пол года, еще задолго до того, как началась заварушка, Долохов почувствовал неладное. Хотя его разум и был затуманен одиночеством, он всё так же старался держать себя в физической форме и поддерживать мозговую активность, чтобы окончательно не свихнуться. Он решал в уме задачки по трансгрессии, повторял все значимые и не очень заклинания и зелья, разделяя их на категории, выстраивал стратегии, каждый раз придумывая новую цель. И вот, в один из дней, дементоры неожиданно покинули свои посты. Волшебная охрана заметалась по этажам, а следом послышался грохот и вспышки заклинаний. Долохов знал, что это означает, и задолго до его появления, он почувствовал силу мага. Меж стен его камеры прямо за решеткой остановилась тень. Антонин поднял глаза, но из-за темноты помещения не мог ничего разглядеть. Но ему и не нужно было. Прямо перед ним, в длинной темной мантии, стоял Лорд Волдеморт. — Знаешь, Долохов, я даже отчасти рад, что ты ещё жив. Мужчина в камере низко поклонился, он знал, что стоит и не стоит делать, если хочешь выбраться из Азкабана. А прямо сейчас он мечтал оказаться на свободе. — Повелитель… Один лишь взмах руки, и клетка, в которой он томился долгих пятнадцать лет, наконец испарилась. Темный Лорд протягивал ему древко палочки. И Антонин с радостью схватился за нее. Казалось, в его теле моментально прибавилось сил, магия медленно вплеталась обратно в каждую клеточку и каждую вену. Мужчина почувствовал себя вновь сильным. Когда они очутились на свободе, Темный Лорд перенес их маленькую компанию из Азкабана в Малфой Мэнор. Оказалось, что штаб-квартира Пожирателей смерти с тех пор не изменилась. Долохов, к своему удивлению, познакомился с уже взрослым Драко Малфоем. Мальчишка был просто маленькой копией Люциуса. А вот Нарцисса сильно изменилась, настолько, что Антонин ее даже не узнал. Вместо худенькой блондинки стояла настоящая леди Малфой — статная, строгая, величественная. Ее лицо невольно всколыхнуло в нем воспоминания о другой Блэк. И Антонин позволил себе на секунду представить какой была бы его лапочка. Вероятно, такой же. Стояла бы напротив него с высоко поднятой головой и рассуждала бы на тему того, каким старым он стал. Когда он покинул свою камеру вслед за Темным Лордом, Долохов впервые за много-много лет наконец вздохнул свободно. Он чувствовал, что стал слаб и посему следующие несколько лет потратил на усиленные тренировки, возвращая себе былую силу. Его худое и изнеможённое тело быстро вернуло хорошую форму и, несмотря на возраст, Антонин выглядел достаточно молодо. Его черные волосы, что за время пребывания в Азкабане сильно отрасли, лишь слегка были тронуты сединой, и первое, что он сделал — это остриг их по плечи. К его величайшему удивлению, Люциус, за время их отсутствия, позаботился о сбережениях тех, кто сидел в Азкабане, и Антонин обнаружил, что его скромное, по меркам тех же Малфоев, состояние, увеличилось едва ли не втрое. Что позволило ему приобрести своё собственное поместье, разумеется, на поддельное имя. Будучи беглым Пожирателем, однако, ему всё еще были доступны многие радости жизни. Вот только теперь Антонин не спешил утопать в алкоголе и женщинах, хотя и привел для этого свой внешний вид в порядок. Наоборот, он искал способы уединения. Привыкший к своей камере два на два метра, ему с трудом давались все Малфоевские балы и прочая великосветская лабуда. Он сторонился этого и предпочитал одиночество. Белла, меж тем, вновь заняла место подле Темного Лорда, что немало удивило мужчину. Ведь теперь его повелитель больше не выглядел как принц из магловских сказок, вовсе нет. Скорее теперь его вид напоминал страницы с рисунками чудовищ. Бледно-серая, отдающая зеленым кожа, узкие красные глаза, полное отсутствие носа и вечно стянутые губы. Монстр. И этот монстр охотился за мальчишкой. Гарри Поттер. Вот, кто вместо господства и величия занимал теперь все мысли величества. Долохову казалось странным, что былые планы были почти заброшены, и вместо этого они ловили какого-то малолетнего парнишку, что якобы представлял опасность для Темного Лорда. Уже позднее, Снейп, который теперь был в роли шпиона в Ордене Феникса, совсем как Андромеда когда-то, объяснил ему, что повелитель верит в существование некоего пророчества, которое несет в себе информацию о гибели Темного Лорда. Слова Северуса подтвердились спустя пол года, когда их небольшой отряд был направлен в Министерство Магии в Отдел Тайн, дабы поймать Поттера и завладеть текстом пророчества. Однако их миссия была не только провалена, но и Люциус после загремел в Азкабан, и на этот раз хозяин не спешил его освобождать. Вместо этого Темный Лорд вынуждал его сына Драко вступить в их ряды и совершить нечто ужасное. А именно — убить Альбуса Дамблдора. Если бы младший Малфой сделал это, то Темный Лорд великодушно согласился бы вытащить Люциуса из Азкабана. Долохов считал это чудовищным. Никто в таком юном возрасте не убивал из них. Разве что сам Темный Лорд. Однако точно Антонин не знал. В июне 1997 года Альбус Дамблдор был убит рукой Северуса Снейпа. Мальчишка, которого Долохов когда-то самолично обучал, смог убить великого волшебника. Антонин хоть и гордился, отчасти, своими навыками как учителя, но вот что Дамблдор так легко уйдет из жизни, было совсем не похоже на него, и Долохов стал что-то подозревать. Сомнение поселилось в его голове. Если уж он мог продумать все свои шаги на пять, а то и на десять вперед, то что говорить о Альбусе. Некое подозрение вызывало и поведение самого Северуса. Никто не замечал, но Долохов, знакомый с ним достаточно, прекрасно видел в каком ужасном состоянии тот пребывал. Казалось, щелкни пальцами рядом со Снейпом, и он взорвется от того количества защитных заклинаний и зелий, которыми буквально была наполнена каждая клеточка его тела. Антонин даже пытался поговорить с ним, но Северус упорно молчал и пресекал все попытки Долохова. Еще сильнее его удивляло поведение Нарциссы и Люциуса, что вернулся из Азкабана почти сразу же. Долохов отметил насколько подобострастными они стали по отношению к хозяину. Терпели любые пытки, любые зло брошенные слова, пресмыкались и улыбались. И если поведение Малфоя Долохов хоть как-то мог объяснить его способностями к дипломатии, то Нарцисса никак не ложилась ни на одно из понятий. Девушка, которую он помнил, никогда бы не сдалась так просто. Она была вспыльчивой, взрывной и очень умной, а так же способной. А теперь молча терпела и улыбалась? Антонин не был идиотом, чтобы не заметить такой коренной разницы, и это тоже вызывало в нем некоторые сомнения и даже опасения. Ответ на все свои вопросы он получил достаточно скоро. На следующий день после неудачной погони за Поттером и его товарищами, что выпили оборотное зелье, его вызвал к себе Темный Лорд и коротко поведал о ситуации. — Поттер скрылся от меня в одном из домов, что были закрыты уймой заклинаний и, вероятно, уже давно ушёл оттуда. Мне нужно знать куда. Возьми парней и наведайся туда. Вытряси всё и убей. Антонин кивнул и вышел за пределы гостиной Малфоев, где Темный Лорд обычно принимал своих слуг на аудиенцию. Ему потребовалось несколько минут, дабы собрать возле себя молодых Пожирателей и решить кого он возьмет на дело. Сложностей быть не должно было, поэтому с выбором он не тянул, и буквально через двадцать минут уже стоял в компании пятерых крепких парней напротив небольшого домика. Он остановился на входе и махнул Пожирателям выйти вперед. Ему не стоило рисковать собой, поэтому он отправил их на разведку. Не прошло и нескольких минут, как один из них осторожно вышел за дверь дома и направился прямиком к Долохову. Антонин удивился, но не придал этому особого значения. Парень был молод и, возможно, просто не подумал. Поравнявшись с ним, он заговорил: — Сэр, там леди, и она требует встречи с самым главным. Антонин усмехнулся и двинулся вперед. — Что же, если ей требуется главный, он у нее будет. Преодолев порог дома и пройдя через небольшой холл, Долохов вальяжно зашел в небольшую комнатку. Она была светлой и отделана в теплых тонах. Справа был большой мраморный камин, над которым стояли колдографии в рамках, рядом небольшой шкаф-трюмо, а слева, напротив, уютный диван и красивое кресло, обитое в тон дивану бежевым бархатом. Быстро оглядев комнату, он наконец заметил женщину, стоявшую возле окна к нему спиной. — Леди, мне передали, что разговаривать вы желаете только с главным, — он усмехнулся, — видите ли, Темный Лорд сейчас слегка занят. Поэтому, надеюсь, моя кандидатура подойдет. Усмешка с его лица слетела, стоило только женщине обернуться. Медленно, даже слишком, она улыбнулась ему, обнажая ровный ряд зубов. — Ну здравствуй, Антон. Казалось, он даже забыл как дышать и как разговаривать. Молча, дернувшись всем телом, он стремительно подошел к ней, близко, так, что ее платье почти касалось его ног. — Ты не можешь быть здесь, лисичка! Он дернул головой, словно пробуя избавиться от кошмара и вновь вернулся глазами к ее лицу. — У меня новое прозвище? — спросила она, одаривая его теплым взглядом. Антонин не ответил, язык не поворачивался, а слова попросту не находились. Он стоял напротив нее, на расстоянии ладони, и почти не дышал, впиваясь взглядом в каждую черточку на её лице. Долохов заметил, что цвет волос стал несколько темнее, а на лице появилась легкая стайка маленьких морщинок. Но она все еще была необыкновенно прекрасна. Спустив взгляд чуть ниже скул, он заметил большой расплывающийся синяк, словно от чьих-то пальцев. Он приподнял руку в порыве дотронуться до нее, но почти сразу одернул и отступил на шаг, зачесывая волосы назад. — Кто? — спросил он, даже слегка равнодушно. Андромеда пожала плечами. — Один из твоих, разумеется. Антонин вновь посмотрел на нее, затем, развернувшись на каблуках, стремительно вышел из комнаты. Когда он вернулся, с одной из его рук капала кровь. Андромеда бросила на него холодный взгляд, громко вздохнула, и, повернувшись в сторону кресла, приказала: — Сядь. Долохов повиновался. Он молчал, и, казалось, ничто в мире не позволит ему разрушить даже эту тишину между ними. Он лишь следил взглядом, как она подошла к шкафу и достала оттуда несколько склянок с зельями и какую-то баночку. Затем, развернувшись, левитировала их на столик возле кресла, где он сидел, и подошла вплотную к нему. Элегантно присев бедром на подлокотник прямо возле его плеча, Андромеда взяла его раненую руку и снова громко вздохнула. От этого прикосновения Антонин кажется был готов умереть. Вот прямо сейчас попрощаться с жизнью и отправиться в рай. — Вновь подрался с деревом? Память любезно подкинула ему их давний разговор: — С кем подрался? — Не помню. Кажется, это было дерево. Андромеда положила его руку себе на колено и потянулась к столику, мазнув своими кудрями по его груди. Все это было так необыкновенно, что дыхание сперло. Долохов старался даже не шевелиться. В душе возникло такое смутное ощущение, будто всех этих лет между ними никогда и не было. И они просто Антон и Андромеда. Может быть, он поранился, пока работал в саду, а его прекрасная жена сейчас мажет руку заживляющей мазью. Потом она встанет и позовет его на обед, где за столом будут сидеть их дети. — Не улыбайся так, — строго сказала она, окидывая его своим взглядом, — ничего не изменилось. Я всё также планирую не возвращаться к жизни. Он осторожно подхватил выпавший из её прически локон волос и заправил его ей за ухо, получив в ответ вновь строгий взгляд. — Ты не права, лапочка. Изменилось всё! Втерев уже достаточно мази, она отпустила его руку и к его великому сожалению встала с подлокотника и вернула свои скляночки на место. Когда Андромеда закончила, она замерла возле шкафа. — Я могу стереть тебя память… Её голос — тихий и спокойный, заставил его почувствовать себя неудобно. — Прости, что совершил это… — Антонин встал и подошел к ней, сделав лишь пару шагов, — я сожалел все эти годы. Ты не представляешь… Договорить она ему не дала. Развернулась и, вытянув руку вперед, воткнула ему палочку прямо в горло. Антонин даже дернутся не успел — настолько быстрым было движение. — О, я представляю. Пятнадцать лет в Азкабане, шутка ли? Выражение её лица было до странного торжествующим. Словно она поймала его в свои сети и радовалась этому. Антонин усмехнулся. — Ты знаешь, что я могу и невербально вырубить тебя, до того как ты откроешь свой миленький ротик. Она рассмеялась. Нет, даже не так. Андромеда громко расхохоталась. Антонин смутился и отступил на шаг назад. — Над домом антимагический барьер с исключением, — заговорила она, прерывая смех. — Что? — опешил Долохов. — Почему эти… — Почему они тебе не сказали? — Она пожала плечами. — Может потому, что идиоты? — Андромеда, — он внимательно посмотрел ей в глаза, — что случилось? Она отбросила палочку и вновь отвернулась, дернувшись в сторону. Но прежде чем она сделала хоть шаг, Антонин поймал ее за руку и дернул на себя, скользнув другой рукой по талии, прижав к себе. — Я так понимаю, воспоминания при тебе, лапочка. Не хочешь поведать каким образом обвела нас вокруг пальца? Она дернулась из его рук и достаточно сильно. Только он и не думал ее отпускать — просто не хотел. Зарылся носом в кудри и с силой вдохнул. — Прости, — сказал он, через секунду отпуская ее, — когда двадцать пять лет мечтаешь об одном и том же, тяжело не исполнить свою мечту. Она отошла, отшатнулась и, взявшись за край шкафчика, остановилась. Антонин видел, как тяжело вздымалась её грудь и, вероятно, стучало сердце. Ведь его тоже стучало, кажется, в сотни тысяч раз быстрее обычного. — Будет слишком сложно и долго, но я постараюсь объяснить тебе. Андромеда отошла от шкафа и, ловко приподняв юбки, присела на диван. Долохов решил остаться стоять. — Я… — она запнулась, собираясь с мыслями и посмотрела в окно, — Дамблдор придумал как снять метку. Заклинание, что он использовал, — это «Изгоняющий дьявола» — старинное и редко используемое. К сожалению, у него оказалась просто уйма побочных эффектов. Его суть — уничтожение малейших следов темной магии. На деле же всё значительно сложнее. Я провалилась словно вглубь своего подсознания. И что самое страшное — я не могла оттуда выйти. Только позднее я узнала, что мне просто повезло, что я Блэк. Моя родовая магия, моя склонность к врожденной окклюменции позволила мне вырваться из плена разума и вернуть себе память. Долохов подошел ближе и присел на корточки возле её ног. Она все еще не смотрела на него. — А взрыв и смерть? — спросил он. Андромеда развернулась к нему и внимательно посмотрела в глаза. — После того подслушанного разговора, я решила сбежать. Опять же — Дамблдор помог. Я зашла к Эйвери, чтобы забрать одну вещь и увидела… — Пленников, — подсказал он. — Да. И я решила вытащить и их тоже, после приказав Эйвери взорвать всё и себя. — А украшения? — Долохов, нахмурив брови, окинул ее подозрительным взглядом. — Ты их специально подбросила? — Нет, — Андромеда покачала головой, — это вышло случайно. Вероятно, пока мы готовились к переносу. Прости. Она опустила взгляд в пол и одной рукой стала крутить палочку. От такого покаянного вида Антонин громко хмыкнул. — Не думаю, что ты действительно хочешь извиниться передо мной за то, что я столько лет думал, что моя любимая женщина мертва. — Антон! — она ахнула и вцепилась взглядом в его лицо. Он осторожно взял ее руку и прижал к своей щеке. Она растерянно смотрела на него сверху вниз, и Антонин, быстро поцеловав ее в ладонь, отпустил. — Если тебе действительно жаль, — вновь заговорил он, — то продолжай делать вид, что умерла и… — Долохов остановился и смерил ее строгим взглядом, — не смей лезть к Поттеру. Андромеда нахмурилась. — Зачем ему мальчик? Почему он, забыв напрочь обо всем, бегает за ним? Антонин поправил свои упрямые волосы движением руки, и выражение ее лица вдруг смягчилось, и он мог поклясться, что она даже почти улыбнулась ему. Это грело душу, и он заговорил: — Понятия не имею. С того дня, как ты исчезла, он стал в тысячу раз неуправляемее и опаснее. А еще он подозрителен ко всему на свете и стал еще более жестоким, часто даже без особой причины. Андромеда отвела взгляд и посмотрела в окно. — Как Цисси и Белла? — Беллатриса не пропадет. Она теперь его любимица, — он хмыкнул, — хотя даже ей часто перепадает его немилость. А Нарци… ей тяжело, врать не буду. Особенно сейчас, когда Люциус попал под опалу. — Хорошо, — Андромеда неожиданно наклонилась к нему, — дам тебе один совет. Он вопросительно посмотрел на нее. Андромеда была так близко к его лицу, что казалось, он видит каждую ее ресничку. Сердце застучало, срывая ритм к чертям. Не специально, нет, но его взгляд опустился на ее пухлые губы. Удивительно, но Антонин все еще помнил их вкус. — Дай мне свою руку, — попросила она, сбивая его с мыслей. Антонин без колебаний протянул ладонь. Андромеда положила ему в руку небольшую монетку. — Что это? — удивившись, спросил он. Она закрыла монету его пальцами и крепко сжала. — Когда поймешь, что дело плохо… — Андромеда! — перебил он. Она с укором посмотрела на него. — Не перебивай. Когда все будет паршиво — беги и не возвращайся, пока на монете не появится хоть какая-то надпись. — Надпись? — переспросил Антонин. — Да. Эти монеты зачарованы одной очень умной ученицей Хогвартса… — Слизеринкой? — вновь перебил он ее. — Нет, — Андромеда покачала головой, — Гриффиндоркой. — Девица точно попала не на тот факультет, — пошутил он, улыбаясь. Женщина громко зарычала, глядя на него строго и без улыбки. — Антон! Я прошу тебя — это серьезно. Прекрати перебивать и улыбаться мне. От ее слов он вновь расплылся в теплой улыбке. — Как я могу, лапочка? Посмотри на себя. Она удивленно заозиралась вокруг. А он рассмеялся. — Ты жива и это всё, что важно. Андромеда упрямо посмотрела на него. — Вокруг война, а ты не на правильной стороне. Я всего лишь хочу помочь. — Я бы провел еще пятнадцать лет в Азкабане, только с осознанием того, что ты живая и теплая сидишь в этом доме, — он окинул взглядом комнату, — и на этом диване, подвернув под себя ноги. — Антон! — вскричала она, эмоционально взмахнув руками. В тот момент он понял — кажется, для нее это было слишком. Долохов заметил, как маска на ее лице медленно разрушалась. Как ее глаза наполнялись слезами, а рука с силой впилась в его ладонь. Антонин растерялся. Он прекрасно понимал, что спустя столько времени она изменилась. Женщина напротив него уже не была девушкой, которой нужно было его плечо. Да и кому вообще нужен Пожиратель, убийца, что часть своей жизни пробыл в тюрьме для опасных волшебников. Он растерянно посмотрел на нее и неожиданно для самого себя спросил: — Можно? Прошло несколько ужасно долгих секунд, прежде чем она ответила. Полувзгляда из-под дрожащих ресниц хватило, чтобы он в миг пересек это расстояние между ними, и порывисто схватив за плечи, обнял ее. Быть рядом, ощущать ее хрупкое тело между своих рук, было таким настоящим, таким трепетным и нежным. Давно он не чувствовал себя настолько живым. Хотелось прожить так остаток своей жизни. Просто обнимая эту чудесную женщину. Андромеда осторожно обхватила его за талию и прижалась к груди в ответ, потеревшись щекой о его плечо. — Я думала ты давно забыл меня… Он лишь слегка отстранился, беря в руки ее лицо. — С ума сошла? — он всмотрелся в ее глаза и погладил щеку пальцем. — Столько лет прошло. Может ты давно женился и завел детей… Ее взгляд бросал вызов, и он заметил огонек в них. — Ты прекрасно знаешь, что нет. Но… — он не договорил, получив острый взгляд и вопрос в ее глазах. — Но что? — У меня теперь есть свое поместье. Она засмеялась, и он улыбнулся, отпуская наконец ее лицо и делая шаг назад. Разрушать не хотелось, но время поджимало и теперь, когда она оказалась жива, все стало в миллион раз сложнее. — Тебе пора, так? — ее голос звучал, до боли печально. Настолько, что ему тут же захотелось вернуться обратно и зацеловать ее до потери пульса. Вцепиться руками и ни за что на свете не отпускать. И плевать — пускай хоть весь мир сгорит в Адском пламени. Он засучил рукав и оглядевшись по сторонам, увидел ее палочку. Антонин взял ее в руку и протянул Андромеде. Та в ответ удивленно уставилась на него, но мужчина проигнорировал немой вопрос. — Диффиндо точечно сюда, — сказал он, указывая себе на предплечье. — Я только что залечила тебе рану, хочешь истечь кровью? — Андромеда громко вздохнула. Он улыбнулся. — Ты должна оставаться мертвой. Скажу им, что убил тебя собственными руками. Вряд ли они могли знать, к кому именно подослал их хозяин. Андромеда коротко кивнула, и ни секунды не колеблясь, пустила заклинание прямо ему в руку. Кровь потекла, и Антонин одним быстрым движением растер её по ладоням и застегнутому на все пуговицы камзоле. — Выглядит жутко, — сказала Андромеда. — Я же монстр! — Пошутил Долохов, ухмыляясь. — Забыла? Она покачала головой и улыбнулась ему в ответ. — Позаботься о Нарциссе. Антонин кивнул. — Я знал, что попросишь. Тишина накрыла комнату и стала липкой, тянущейся. Ему до боли не хотелось прощаться и уходить. Наоборот, Долохов желал остаться и прижать её к себе, не отпуская до самого утра, но это было слишком опасно. Поэтому он заставил себя отвернуться и пойти в сторону выхода, хотя каждый шаг отдавал уколом в груди. — Антон, — позвала она его. Он обернулся. — Постарайся не умереть. Внимательно окинув её взглядом, Антонин кивнул и еще несколько секунд смотрел ей прямо в глаза, а после развернулся и вышел за дверь.2 мая 1998 года.
Когда он наконец выбежал на поляну, женщина в голубой мантии уже стояла там, упрямо сжимая палочку. Прямо напротив Тёмного Лорда, который, к удивлению Долохова, улыбался, кривя губы. Антонин нервно огляделся, замечая Нарциссу, которая вцепилась руками в Люциуса и не спускала глаз с Андромеды. Судя по её лицу, она была до ужаса напугана. Антонин подошел ближе и остановился справа от своего хозяина. — А, Антонин, — заговорил Лорд, бросая на него взгляд, — ты как раз вовремя. Как видишь, к нам пожаловала моя невеста. Тёмный перевел свой взгляд на Андромеду, и Антонин позволил себе тоже посмотреть в её глаза. Она была в ярости. Это было видно по тому, как женщина сжимала палочку в своих руках, указывая ею прямо на Тёмного Лорда. — Там, — она наконец заговорила, махнув рукой назад, — лежит моя мертвая дочь и ты ответишь за её смерть. Темный Лорд, если и удивился, то не показал это ни одной мышцей своего изуродованного лица. — И какое мне должно быть до этого дело? — спросил он равнодушно. Она пошарила рукой в мантии и вынула оттуда какой-то предмет. Свет луны отразился от него, отбрасывая блеск драгоценных камней. Долохов нахмурился, а вот Лорд напрягся. Это было видно по его лицу, которое после воскрешения почти не отражало эмоций. Но только не сейчас. Андромеда вскинула диадему повыше и покрутила в руках. — Знаешь, я ведь почти поверила, что всё это, — она потрясла украшением в воздухе, — было ради меня. — Да ты, как-никак, восстановила память, Андромеда? — шипяще проговорил Темный Лорд. Она не обратила на его реплику никакого внимания. — Вот только в этом предмете не только осколок моей души. Да, Том? Он скривился. — И что же ты собираешься делать, маленькая мисс Блэк? Ни тогда, ни сейчас тебе не победить меня, и ты это знаешь. — Ты уже побеждён, — выплюнула она, бросая украшение на землю рядом с собой. — Дамблдор и тебе промыл мозг? Да, дорогая? Внушив вам всем, что пресловутая любовь победит? Темный Лорд рассмеялся, а Андромеда лишь сильнее сжала палочку, и неожиданно растянулась в жуткой улыбке. Безумной и напоминающей звериный оскал, отчего Долохов покрылся испариной. — Я рассказала всё! Слышишь, Том? Всё Альбусу Дамблдору. Ты уже мертв. Гарри Поттер почти уничтожил все твои, содержащие часть души, крестражи. Темный Лорд не повел и плечом. — Я бессмертен, Андромеда. И это не исправить, уничтожив парочку осколков моей души. — Ты прав, — она благосклонно кивнула ему, — но ты ошибаешься, думая, что бессмертен. И я докажу тебе это. Стоило последним словам скользнуть из ее рта, как она, направив палочку прямо на диадему, вызвала огонь. Адское пламя скрыло ее тонкую фигуру и заволокло все вокруг за считанные секунды. Долохов бросился было вперед, но отпрянул, когда огонь полыхнул в его сторону. Темный Лорд громко взвыл, бросаясь к ней с палочкой наготове, но Долохов не мог позволить ему убить Андромеду. Счет шел на секунды. Нарцисса громко закричала, но Люциус вовремя перехватил ее поперек талии, когда она тоже бросилась к Андромеде. Темный Лорд взмахом руки погасил пламя, но что-то вдруг словно ударило его в грудь, и великий волшебник рухнул на колени, издав тяжелый стон. Антонин, не думая, пробежал мимо и, увидев в густом дыме лежащую на земле Андромеду, бросился к ней. Она была без сознания и покрыта жуткими ожогами, кровью, гарью и пеплом. Сердце Антонина треснуло в этот момент. Нет, нет… пожалуйста, нет… Он отвлекся буквально на секунду, завидев, как справа в бой ринулась Белла, что увидела угрозу в лице Долохова. Она выскочила вперед, и, бросая щит, стала на защиту Темного Лорда. Долохов, которого объяла невыносимая ненависть в этот момент, поднялся на ноги и обернулся к Беллатрисе, чья сестра едва ли была жива, но та всё равно выбрала его. Антонин знал все ее гадкие маневры, посему их дуэль длилась несколько секунд, прежде чем он вырубил ее, бросив сразу три заклинания — два из которых невербально. Белла отлетела в сторону, ударившись об ствол дерева, упала, больше не вставая. Долохов, полыхнув взглядом, посмотрел на своих бывших соратников, но никто больше не бросился защищать своего хозяина. В этот самый момент Темный Лорд всё-таки пришел в себя и медленно приподнялся с колен. — Значит, Долохов, ты знал, что моя невеста жива и готовил против меня переворот? — шипящий голос разрезал тишину. — Была жива, — выплюнул Антонин, — и я собираюсь прикончить тебя собственными руками. — Ты мне не противник, Антонин. Посему отойди в сторону. — Никогда! — Тогда ты сам выбрал свою судьбу. Долохов уже был готов броситься в бой, как вдруг, в этот самый момент, на поляну вышел еще один человек, и Антонин обалдело уставился на него. Это был Поттер собственной персоной, что явился на зов Темного Лорда. Словно не замечая тишины, что накрыла поляну, мальчишка стойко продолжал идти к ним, не обращая ни малейшего внимания на происходящее. Лорд моментально бросил в Долохова парализующее, от чего тот свалился прямо рядом с телом Андромеды, но продолжал всё видеть и слышать. — Гарри Поттер, — сказал Темный Лорд мягко. Его голос был похож на треск от огня. — Мальчик, Который Выжил. Все стоящие на поляне Пожиратели молча следили за ними, не отрываясь. Темный Лорд не стал медлить. Пространство накрыла глубокая тишина, прежде чем огненная зеленая вспышка рассекла воздух, и Поттер упал замертво. Никто не кричал, даже не издал ни звука. Молчание вокруг стало липким и тяжелым. Долохов вдруг увидел, как Темный Лорд пошатнулся и вновь чуть было не упал. Он не понимал, что происходит, когда пришедшая в себя Белла бросилась к своему повелителю, громко причитая: — Повелитель… мой повелитель… Тот отбросил в сторону её руки и с трудом выпрямился. Антонин видел, что Темный Лорд, очевидно, сильно ранен, потому как с трудом стоял на ногах. Долохов ничего не понимал, но продолжал смотреть, как Волдеморт приказал трясущейся Нарциссе осмотреть Поттера, бросив в неё легкое Круцио, для мотивации, отчего она взвизгнула. Спустя несколько секунд леди Малфой признала, что Поттер мёртв, и Долохов почувствовал, как отчаяние заползает в его душу, разрушая её на кусочки. Конечно, Лорд сейчас будет занят вовсе не им, а взятием оставшихся сил сопротивления, что скрывалось в Хогвартсе. Антонин так отчаянно хотел хотя бы взглянуть на Андромеду, удостовериться точно, но не мог пошевелить даже пальцем. Темный Лорд меж тем приказал Хагриду — дурню и полувеликану — взять Поттера на руки. Очевидно, маг желал показать сопротивлению труп мальчишки, чтобы их вера рухнула вниз. Когда они покинули поляну, во главе с Темным Лордом, Нарцисса наконец бросилась к ним, моментально сняв с Долохова заклинание. Вместе с ней подошел и Люциус. Антонин привстал на колени и развернулся. Он не мог подойти, просто не позволил себе. Так сильно боялся, что она уже мертва. Его сотрясала крупная дрожь, ноги не слушались. Долохов лишь стоял и смотрел на свою любимую женщину, распластавшуюся на земле и… — Змея… Он не поверил себе, когда вдруг услышал её тихий голос и облегченно вздохнул. Кинувшись к ней, Антонин упал рядом и осторожно приподнял покрытую пеплом и кровью женщину. — Что, лапочка? Что ты сказала? — Змея… — голос Андромеды был очень тихим и надтреснутым. — Я не понимаю, — ответил ей Долохов, убирая прилипшие локоны от её лица. — Она говорит о Нагайне, — влез в разговор Люциус, — последний крестраж. Долохов ошарашенно уставился на него. — То есть я один ничего не знал? — в его голосе звучало отчаяние. — Уничтожьте… змею, — вновь заговорила Андромеда, — и останется только он. Антонин несколько секунд смотрел в её глаза, пока они не закрылись, и осторожно вернул Андромеду на землю, нежно укладывая. Он желал остаться с ней рядом, но знал, что сделать уже ничего невозможно. Поэтому наклонился прямо к её волосам и шепнул: — Я люблю тебя, лапочка. И я уничтожу змею! — Он оторвался и вновь взглянул на её лицо. С силой сжав кулаки, Долохов встал и, развернувшись к остальным, заговорил, обращаясь к Нарциссе: — Не бросай её тут, ладно? Малфой захлебывалась слезами и смогла только кивнуть. Антонин развернулся, и более не обернувшись, пошел следом за Тёмным Лордом. Если лапочка права, значит он просто обязан быть тем, кто сделает последний ход, и Антонин побежал. Достигнув Хогвартса, он притормозил и стал медленно пробираться сквозь толпу Пожирателей. Он ждал, что кто-то из них поднимет шум, однако никто не обращал на него внимание. Выступив вперед, он заметил Темного Лорда, рядом с которым была и Нагайна. — Гарри Поттер мёртв, — над замком пролетел усиленный магией голос Темного Лорда, — он убит при попытке к бегству. Он пытался спасти свою жизнь, пока вы тут погибали за него. Мы принесли вам его тело, чтобы вы убедились, что ваш герой мёртв. Мои Пожиратели смерти превосходят вас числом, а Мальчика, Который Выжил больше нет. Воевать дальше не имеет смысла. Всякий, кто продолжит сопротивление, будь то мужчина, женщина или ребёнок, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните передо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сёстры будут жить, всё будет прощено, и вместе мы приступим к строительству нового мира. Долохов слушал бывшего хозяина, осторожно пробираясь ближе и ближе к змее. Он услышал, как кто-то закричал громкое «Нет», но не обратил внимание. Ему следовало убить змею во что бы то ни стало. Сопротивление высыпало на улицу прямо из ворот замка, во главе с профессором Макгонагалл, которая, очевидно, и кричала. Наконец Долохов достиг того места, где стоял прямо за туловищем громадной змеи, и, дождавшись, когда Темный Лорд будет слишком увлечен разговором, он выскочил вперёд и одним движением палочки снёс голову змее. В следующую секунду произошло сразу несколько вещей. Поттер, что лежал мёртвым, вдруг подскочил на ноги, а вот Темный Лорд наоборот отшатнулся и схватился рукой за мантию на груди. Его лицо исказила гримаса боли и ужаса. Никто вокруг не понимал что происходит, но ряды Пожирателей стали медленно редеть. Однако Долохов не спешил уйти, он внимательно следил за змеелицым, который, казалось, был на грани. Приняв недюжее усилие, Тёмный Лорд вдруг выпрямился и удивленно посмотрел на Поттера. — Значит, живой… Мальчишка вскинул палочку и громко крикнул: — Сегодня ты больше никого не убьешь. — Ты прав, — сухо ответил ему Лорд. Все вокруг вдруг замерли не дыша. Их взгляды были прикованы к двум людям: Волдеморту и Поттеру. Казалось, Лорд был слишком отстранён. Его не интересовал ни Долохов, который только что убил его любимого питомца, ни Поттер, который что-то громко вещал. Он лишь смотрел в сторону леса, именно туда, где была Андромеда, и задумчиво молчал. Неожиданно он вновь посмотрел на Поттера, и Антонин удивлённо заметил перемены в его лице. Он больше не казался чудовищем, сошедшим с рисунка Джона Мортенсена. Скорее наоборот, впервые с того самого времени, как Темный Лорд вытащил его из Азкабана, он выглядел как обычный человек. Немного уставший от всего, что происходило вокруг, но обычный. — Я вот одного не могу понять, Поттер, ты рассказываешь мне сейчас, что любовь побеждает всё. Но с какой целью? Не проще ли было сразу убить меня, как только мой друг Долохов, — он посмотрел прямо на него, — уничтожил последний крестраж. — Я не убийца! — рявкнул Поттер. — И никогда не буду таким как ты. Долохов к своему удивлению заметил, что метаморфозы с телом Темного Лорда продолжались. Его кожа на лице и руках вдруг стала бугриться, а сам он с силой сжал кулаки. Антонину стало очевидно, что Тёмный держится из последних сил. Насколько он мог понять — уничтожение последнего крестража, последнего осколка души, ударило по магу слишком сильно. Несколько секунд они с Лордом Волдемортом смотрели друг другу в глаза, и он понял наконец, что имеет ввиду милорд своим взглядом. Долохов вышел вперед, отчего многие из сопротивления выбросили свои палочки в его сторону, но ему было плевать. Медленно обойдя Поттера, он подошел к мужчине и остановился на расстоянии нескольких шагов. — Он прав, — Долохов указал на Гарри и вновь посмотрел на Тёмного Лорда, — зато я убийца. Никто вокруг, казалось, не понимал, что происходит. Даже Долохов не до конца осознавал, почему Тёмный Лорд молчаливым взглядом сам попросил его о смерти. Времени думать у него почти не было, посему он медленно навёл палочку на своего бывшего хозяина. Удивительно, но тот расплылся в улыбке, что далась ему с трудом. И прежде чем Долохов сказал хоть слово, Темный Лорд прошептал, так тихо, что услышал лишь Антонин: — Она… — он запнулся и вновь бросил взгляд в сторону леса, — умерла? Казалось, каждое слово Тёмному давалось с огромным усилием. Антонин нахмурился, но, пересилив себя, кивнул. Он не мог поверить своим глазам, но на один робкий миг ему показалось, что он увидел боль и сожаление в змеиных глазах. Антонин засомневался. Мимолетно. Но сила ненависти, полыхнувшая в нем с новой силой, не дала Долохову отвлечься. Заклинание по какой-то причине давалось ему тяжело. Никогда прежде ему не приходилось убивать того, кого долгое время считал своим наставником. С кем, за более чем тридцать лет, прошел столько, что невозможно забыть. Воспоминания нахлынули на него и хорошие и плохие. Он всё ещё стоял, упрямо указывая палочкой на Лорда Волдеморта, а тот, взглянув последний раз на Долохова, закрыл глаза. Великий Тёмный Волшебник был готов уйти, на этот раз навсегда. И яркая зеленая вспышка вдруг осветила пространство и лица всех, кто стоял рядом. Мир треснул, но противостояние всё ещё продолжалось.