Омут

Слыша постоянный крики парня в камере напротив, Тоору сходил постепенно с ума. Его тело сильно трясло от любой попытки пошевелиться. Все это продолжалось около трех дней. Три чертовых дня Сатори мучал этого человека напротив. Четвёртая камера словно полностью окрасилась кровью, а ее вид затягивал заставлял следователя чутко чувствовать ужасный запах металла. И вот оно. 3 октября. Ойкава Тоору решил сдаться. Причина была не в развлечениях Тендо, не в голоде, не в жажде. Лежа на холодном полу, Тоору обвинил агентсво в смерти родителей. Он не хотел шпионить, не хотел видеть своих коллег и друзей. Во всех них Ойкава видел предателей, мерзких убийц и насильников. Только двух своих лучших друзей он не смог возненавидеть. Иваизуми Хаджиме и Куроо Тетсуро. Больше всего Тоору желал их смерти, чтобы наконец остаться одному и вершить правосудие вместе с мафией. Тишину, с недавних пор, прерывает заявление Ойкавы. – Я хочу поговорить с вашим шефом, — дрожащим, но достаточно твёрдым голосом обратился парень к охране. – Хочет поговорить? – Вакатоши сперва поднимает брови, но потом довольно улыбается, – немедленно приведите сюда. Пока Ойкаву поднимают на два этажа выше, он успевает порадоваться, усомниться, и продумать оба варианта развития событий. Тоору выглядит измученным, разбитым. Когда того заводят в кабинет и садят за стол, Ушиджима откладывает все подальше от себя. – Я тебя слушаю. – Я, - неуверенно начал следователь, сжимая пальцы на коленях, – я хочу работать на портовую мафию, - тихо договоривает он. – Вот оно что, хочешь. Прекрасно, – Ушивака отвечает в тон тихо и внимательно его рассматривает. Ищет подвох, – и что тебя вдруг на это сподвигло? – Если ищешь в чем подвох, то молодец. Он тут есть. Я не хочу возвращаться в агентство. Я хочу разрушить его до основания, – голос Ойкавы звучит более уверенно, словно какие-то десять минут назад не загибался в камере от боли и давящих серых стен. Нужно быть сильным. – Псов, желающих сравнять агенство с землёй, у меня много, а вот шпионов среди следователей – нет, – возражает Ушиджима. – Боюсь, если ты хочешь работать на мафию, тебе придется туда вернуться. – Решай сам. Не кажется, что гараздо выгоднее, чтобы я стал мафиози? Знать все ходы и выходы штаба? Знать о каждой способности присущей агенству? Иметь личное дело каждого? Ну и на десерт – мои способности. Я не вернусь в агентство. А если по-прежнему хочешь запихать меня в эту шайку, то отправь обратно в камеру, и я наконец-то сдохну. — Как категорично. Вакатоши думает. Личные дела, способности... У мафии есть некоторые сведения о следователях. Тем не менее обещания Ойкавы выглядят слишком сладко. Но разве так бывает? — Несколько дней назад ты, брызжа слюной, заявлял, что останешься верным псом агенства. И внезапно сам передумал. Как я могу тебе доверять? — Убедишься в этом когда увидишь на столе кучу бумаг и карт. А если нет, я могу прямой дорогой отправиться в камеру. Тоору не понимал, что творит. Им движит лишь животный страх и чувство безвыходности. — Не к чему ставить мне условия. Нет никакого дела, что с тобой будет, — говорит холодно. Черт знает, что замышляет Тоору, но пока это выгодно портовой мафии, пусть делает. — Твоя комната отсюда по коридору направо. Приходи, как приведешь себя в порядок. А теперь свободен, — Ушиджима махнул рукой к выходу. — Не указывай. Я свобоный человек, — в ответе Ойкава не сдерживал своей злобы. — Ты моя служанка и личная шлюха, — напоминает мафиози, глядя на Ойкаву, как на дурачка, — это во-первых. А во-вторых, все псы мафии подчиняются мне. Так что место, пёсик. Вакатоши даёт охраннику знак, чтобы тот помог следователю доковылять до нужной комнаты. — Я не собираюсь тебе подчиняться! — почти кричит Ойкава. Не хочет показаться беспомощным и разбитым? — Ты хотел работать на мафию? Я и есть мафия, — Вакатоши всем своим суровым видом кричит "определись уже!", — любое неподчинение расценивается как предательство. Видел, что у нас делают с предателями? Нет смысла сейчас продолжать эти детские разборки. Обе стороны не уступят. Тоору действительно проводили до двери. Охранник показал на нужную дверь, а сам удалился. Войдя внутрь Тоору обомлел. Довольно большая двухспальная кровать стояла прям напротив двери. По обе стороны ложа две небольшие тумбы. Направо письменный стол и стул. В комнате довольно большие окна и светлые шторы. Это явно лучше серой камеры какого-то подвала. — Вот ведь... хам, — говорит Вакатоши картине на стене. Даже нарисованные яблоки в вазе кажутся понятливее следователя. Теперь нужно будет выжать из Тоору максимум сведений. Планируя дальнейшие действия, он уходит в собственные апартаменты, занимающие левое крыло последнего жилого этажа. В отличие от большинства комнат здесь, комнаты Вакатоши были погружены во мрак. Свет здесь зажигался редко, и это никем не обсуждалось. Ему так было комфортнее. Ушиджима решил, что поселить Ойкаву напротив Кагеямы — не такая уж и дурная идея. Так даже спокойнее. На встречу с мафиози Ойкава собираться не торопился. Скорее специально тянул время. Когда же он закончил, то явился к кабинету Вакатоши и попросил "аудиенции". — Собираешься, как баба, — с презрением выдает мужчина, когда спустя долгое время видит Ойкаву в кабинете. Он сам уже успел поесть, пересмотреть документацию, получить и обсудить с Тобио список погибших, и даже дать Сатори леща за то, что тот пнул советника и убежал. — Все сказал? — снова и снова грубит Ойкава. Он не считает Вакатоши своим так называемым хозяйном или шефом. Скорее он для него ничем не отличается от охраны. Или же Тоору старается обмануть себя. — Нет, не все. Тебя воспитали вести себя по-свински, или ты с любым начальством так обращаешься? — Вакатоши считает выходки Ойкавы не более, чем идиотизмом. — Да какая тебе вообще разница как меня воспитали!? И ты мне не начальство! Такие слова Ойкавы можно понять. Всю эту чушь по типу "тебя мама так учила" Тоору слышал еще в школе, когда начал хулиганить. Ему неприятна тема родителей, поэтому он груб при любом упоминании родных. - я смотрю, тебя распирает от собственной важности, —Ушивака внутренне борется со злостью. Этот гаденыш недавно помирал на бетонном полу. Да, ему ли не знать — к хорошему быстро привыкаешь. — Ты по-прежнему бесполезная шлюха, которая заявила о себе больше, чем может сделать. — Если ты о том, что я сказал какое-то время назад, то на счёт этого мы и собрались. Мне нужна машина. Я скажу адрес своей квартиры. Забрав документы, их сразу привезут к тебе, конечно, вместе со мной. Дальше лично представлю карту здания агенства и расскажу о том, что мне известно. При перевозке бумаг все должно быть так, как я передам в руки твоих псов, то есть идеально. Если я буду замечен агентством, то считай большая часть информации пропала. — Следователи агенства могут уже побывать в твоей квартире, если не слишком глупы. Они поняли, что нашей основной целью был ты. Не может быть так, что агенство зачистило все данные, что хранились у тебя? — Нет. Хотя бы потому, что моя квартира опечатана. Квартиры, дома и машины главных шишек агентсва не проверяют. Только после подтверждения смерти важные вещи или документы забирает организация, а место жительства переходит в руки государства. Как ты знаешь я вхожу в число этих самых шишек, а подтверждения моей смерти нет. Идеально будет, если ты поедешь со мной. Ведь ты не доверяешь мне? — Не доверяю. Мое доверие надо заслужить, — и через несколько секунд добавляет, - будет тебе машина. Поедем сейчас. Своим поступком Ойкава хочет расположить Вакатоши к себе с другой стороны. Из "личной шлюхи" Тоору планирует любыми способами подняться до второго человека по важности в портовой мафии. — Едем, — коротко бросает следователь. На подготовку ушло чуть больше получаса: машина, один человек из своих, помимо водителя, и пара-тройка автоматов под сиденьем. Вакатоши не спешил доверять Ойкаве. Он казался мутным взбалмошным типом, с которого можно лишь поиметь выгоду. Один безумец в портовой мафии уже был, всем известный Сатори. А вот Тоору не походил на психа, но его поведение бесило и настораживало. Ушиджима сел на заднее сиденье рядом со следователем, не удостоив того и взгляда. — Адрес. — бесстрастно произнес водитель. Ойкава дает точный адрес, называя улицу и номер квартиры. Тоору ясно понимает, что такими темпами будет не идти к своей цели, а ползти на одних зубах. Следует немедленно заполучить это самое доверие. Дорога заняла достаточно времени. Вакатоши молчит и смотрит вперёд. Когда они подъезжают к нужному дому, охранник выходит первый. Привлекать внимание не хочется, поэтому всего по минимуму. — Веди, — единственное, что говорит мафиози Тоору. Ойкава продвигается вперед. Все так, как он и сказал : — Квартира опечатана. Дверь умело вскрывают. Внимательно осматривая все вокруг, Вакатоши шагает через порог. — Бери все, что у тебя здесь есть, и уходим.