***
Каунисвеси еле двигался. Всё тело болело, голова кружилась, во рту пересохло, и так же больно было внутри — он не мог поверить, что к нему так относился когда-то самый дорогой человек. Пока они шли от машины к квартире, Олли придерживал его, не позволяя упасть. Дэнни шёл рядом, взволнованно посматривая на папу. Мама довольно быстро открыла дверь и была ошарашена внешним видом сына: — Господи, Алекси! Что с тобой? — она поцеловала внука, не сводя глаз с парня. — Давай чуть позже, мам? — он тяжело вздохнул, находя последние силы, чтобы разуться и дойти до спальни, в которой жил, когда был маленький. — Здравствуйте, — поздоровался Олли, занося вещи сначала в квартиру, а потом в комнату. Лина переодела внука и тоже помогла всё перенести. — Вы голодные? — спросила она. Алекси отрицательно помотал головой, Матела тоже отказался. На часах было почти десять вечера, и он поехал домой. Пришло время укладывать Дэнни спать. В другой комнате стоял небольшой раскладной диван, как раз для маленького ребёнка. Лина уложила малыша там, но тот отказывался спать. — Бабуль, я боюсь за папу, — признался он. — Золотко, я ещё даже не знаю, что произошло. Но здесь ни тебя, ни папу никто не обидит, — ответила она, поглаживая мальчика по животику, — Спи спокойно, ни о чём не переживай, — женщина поцеловала внука и вышла из комнаты, закрыв дверь. Дэнни ещё немного поворочался и уснул.***
— Алекси, сынок, расскажи, пожалуйста, что случилось? — Каунисвеси лежал на своей кровати лицом вниз и плакал. Когда мама села рядом, он перевернулся на спину и всхлипнул: — Мам, прости, что молчал об этом раньше. — О чём? Что с твоим телом? Почему ты весь в порезах и в синяках? — она волновалась за сына. — Ты должна была узнать об этом раньше, но я очень боялся, — признался Алекс, — Отто бил меня почти каждый день. Я терпел, пытался с ним разговаривать и что-то изменить ради ребёнка, но с каждым днём становилось всё хуже, — мама испуганно смотрела на него и слушала, что он скажет дальше, — Сегодня моё терпение лопнуло. — А что было-то? Откуда это всё? — ахнула женщина, поглаживая сына по руке. — Я попытался с ним поговорить, потому что хотел сохранить отношения ради сына, он за волосы скинул меня на пол и начал бить тарелки, и потом таскал меня по осколкам и ударял по телу и лицу, — слёзы катились по щекам солёными дорожками, — Я потерял сознание, а он ушёл из квартиры. Я ничего перед собой не видел, только слышал, как Дэнни плакал и кричал «Папа, вставай». — Ребёнок всё видел? — воскликнула Лина. — Он видел только меня на полу без сознания в крови. Самого процесса не видел. Он тоже Отто боится, сидел в своей комнате, — рассказал Алекс. — Не возвращайся к нему, — твёрдо и уверенно сказала ему мама. — Я и не собирался. Но я почти уверен, что он придёт сюда завтра и будет ломиться в дверь, — парень повернулся на бок — в этом положении было не так больно лежать. — Как себя чувствуешь, сынок? — она погладила Алекси по волосам. — Плохо, — честно ответил тот, — Очень больно. И за Дэнни страшно. — А физически? Что болит? Может, врача вызвать? — беспокоилась мама. — Олли всё обработал, пройдёт. Но, мне кажется, как восстановлюсь немного, обследование пройти стоит. — Конечно, обязательно, — настояла она. — Надо работу другую искать, — вздохнул Каунисвеси, — Только куда меня возьмут без образования и с маленьким ребёнком. — Я тебе помогу. Ты главное восстанавливайся и ни в коем случае не возвращайся к нему, — мама поглаживала сына по голове, — Давай ложись спать, отдыхай, — она помогла ему подняться и переодеться, а после, как в детстве, уложила спать, поцеловав в лоб. Лицо Алекси было горячее от слёз, в голове стоял жар, дышать было тяжело, он постоянно всхлипывал, но тело было абсолютно обессилено, и парню удалось уснуть и проспать практически до полудня.***
Пока Алекс отсыпался, его мама сидела с Дэнни, который проснулся около десяти утра. Сегодня выходной, и она, по старой традиции, испекла блинчики со сгущёнкой, а после завтрака включила внуку мультики. Проснувшись, Каунисвеси почувствовал сильнейшую боль в теле. Надежды на то, что это был просто кошмарный сон, пропали. Казалось, что всё болело ещё сильнее, чем вчера. Первые полчаса он не мог даже встать с кровати, но после нашёл силы подняться и выйти в гостиную к маме и сыну: — Доброе утро! — сказал он, всё ещё обессилено падая в кресло. — Папочка! — Дэнни подбежал к нему, но понимал, что у папы болит всё тело, и не стал садиться на колени, как обычно это делал. Он встал рядом, осторожно обнимая Алекса за коленку и кладя голову на ногу. Каунисвеси опустил руку и поглаживал сына по голове, — Всё хорошо? — спросил мальчик. Алекси кивнул: — Не бойся, малыш, всё в порядке. — Пап, тебе больно? — у мамы Алекси разрывалось сердце, она еле сдерживала слёзы, смотря на всё происходящее. — Пройдёт, солнце. Поболит и пройдёт, — несмотря на боль, он всё же посадил сына к себе на колени и обнял. Дэнни нежно обвил ручками его шею и уткнулся в плечо. — Мы же больше не пойдём домой? — по глазам мальчика было видно, что он боится своего отца и не хочет возвращаться. — Нет, малыш, мы к нему больше не вернёмся, — зажмуриваясь, он поцеловал сына в макушку. Алекси весь день провёл за ноутбуком в поисках работы. Ему повезло, и он сразу нашёл подходящее объявление. Его сертификат международного образца о свободном владении английским языком, который он получил ещё до рождения сына, помог ему устроиться переводчиком в известную фирму. Зарплату обещали хорошую, и он сразу же созвонился с работодателем. — Приходите послезавтра на собеседование к 11:00, — сказал приятный мужской голос. — Хорошо, спасибо, до свидания, — Алекси понимал, что за пару дней вся боль в теле не пройдёт, и придётся преодолевать себя и своё состояние, чтобы устроиться на работу, ведь ему нужно обеспечивать сына и помогать маме.***
Собеседование Алекси прошёл, несмотря на невыносимую боль в теле. Морально ему уже было лучше, ведь чувства к Отто давно уже пропали. Он жил ради сына и ради мамы, ради друзей и собственного будущего. Его взяли на работу, сын ходит в садик, мама тоже ещё работает. Алекси решил, что должен сделать всё для своего сына, воспитать его и вырастить. А свою личную жизнь устраивать он передумал — в голове твёрдо поселилась мысль, что абсолютно все альфы такие же, как Отто. Он был уверен, что абсолютно любой мужчина будет относиться к нему так же. Да и с ребёнком он никому не будет нужен. Он стал бояться альф, парень вздрагивал, когда чужой мужчина приближался к нему хотя бы на метр. Даже на работе он старался не приближаться к альфам и общался с ними исключительно по деловым вопросам, держась на расстоянии. Дэнни не скучал по своему отцу и не хотел к нему возвращаться. Отто никогда с ним не занимался, не проводил с ним время. Мальчик не считал его своим отцом. Он был чужим мужчиной, а после того, что он сделал с Алекси, Дэнни стал его ненавидеть. Мальчик сильно любил папу и боялся за него. Он понимал, что ему больно и тяжело. Малыш старался его поддерживать, обнимать каждый вечер, слушался и не хулиганил, хоть и никогда не был сложным и капризным ребёнком. Денег в семье хватало. Мама Алекси была рада, что сын и внук живут с ней — ей было одиноко в трёхкомнатной квартире, а сейчас они все вместе. На удивление Отто не пришёл в первый же день ломиться в дверь, пытаясь вернуть Алекса. Он пришёл через месяц, когда Каунисвеси был на работе, а у его мамы был выходной. Дэнни был ещё в садике, Алекси забирает его после работы. — Здравствуйте, — сказал Отто, когда Лина открыла ему дверь. — Ну здравствуй, — ответила она. — Можно? — если бы женщина не знала, что этот человек сделал с её сыном, она бы по его внешнему виду никогда бы не подумала такое — парень выглядел вполне скромным, тихим и вежливым. — Ну заходи, — Отто прошёл на кухню. Мама Алекси предложила ему чай, но тот отказался: — Я поговорить хотел, — осторожно начал он. — Слушаю, — она села напротив него. — Алекси же у вас, да? — поинтересовался альфа. — На данный момент он на работе, — сказала Лина. — Ну так-то он здесь? — Да. — А когда он вернётся? — спросил Отто. — Зачем тебе? — она не хотела выдавать всю информацию, чтобы парень нигде не мог подкараулить Алекси. — Поговорить с ним хотел. — Я не могу тебе сказать. Мало ли, — женщина не скрывала своего недоверия, — Да и я не думаю, что он захочет с тобой разговаривать. — Можно с Вашего телефона ему позвонить? Он меня заблокировал везде, — попросил альфа. — Я сама позвоню и спрошу, — ответила она и набрала номер сына. — Да, мам, — послышался голос Алекси на том конце провода. Сердце Отто ёкнуло — чувства ещё не прошли. Он действительно скучал по парню. — Сынок, ты не сильно занят? — спросила мама. — Нет, не занят, что такое? — Отто хочет с тобой поговорить, — честно сказала она, — Спрашивает, во сколько ты вернёшься. Каунисвеси недолго молчал, после чего ответил: — Дай ему телефон, — женщина удивилась, но протянула гаджет парню. — Алло. — О чём ты хотел поговорить? — в голосе Алекси было слышно испуг и тревожность. — Может, всё-таки лично встретимся и всё обсудим? — предложил Отто. — Нет, я видеть тебя не хочу и не собираюсь нигде с тобой пересекаться, — грубовато сказал младший, — Либо говори сейчас, либо закрыли тему, — альфа хотел возразить что-то вроде «Да как ты со мной вообще разговариваешь?», но вовремя остановился, так как рядом сидела мама Алекси, да и всё же он чувствовал вину перед парнем, поэтому сказал: — Мне очень жаль, что всё так вышло, я очень виноват, и я извиниться перед тобой хотел. — Извиняйся, — ответил Каунисвеси, сохраняя серьёзность и некую грубость в голосе, хотя до жути боялся бывшего возлюбленного. — Я тебе обещаю, что такого больше не повторится. Я очень хочу, чтобы вы с Дэнни вернулись. Прости меня, пожалуйста, — Отто было тяжело вытащить из себя эти слова, они звучали неискренне. Он был гордым человеком и не привык извиняться, — Я обещаю измениться и стать достойным мужчиной и отцом. — Нет, — твёрдо сказал Алекси, — Я тебе этого никогда не прощу. И сын тебя видеть не хочет, мы буквально вчера об этом говорили. — Алекс, ну пожалуйста, — альфа испугался и заволновался, — Прости меня. Возвращайтесь. — Нет. Это моё окончательное решение. Ты выбил из меня абсолютно все чувства и всё доверие. Ты всё просрал, Отто, — к горлу подступал ком, но парень держался, так как находился на рабочем месте. — А как же семья? У нас же ребёнок, — продолжал упрашивать старший. — Какая семья? Разве это была семья? Ты мне даже предложение не сделал. И ребёнку ты не нужен. Всё, нет смысла это обсуждать. Я не вернусь к тебе, — по телефону Алекси вёл себя смело, но внутри боялся, что альфа подкараулит его где-нибудь и снова изобьёт. — Я всё для вас сделаю. Пожалуйста, — глаза Отто намокли, но он сразу их вытер пальцами, чтобы не показывать слёз. — Нет. Можешь даже не упрашивать. Я это больше терпеть не собираюсь. С меня хватит, — ответил Каунисвеси, — Дай маме трубку, пожалуйста, — парень грустно вздохнул и передал телефон маме Алекси. — Да, сынок? — сказала она. — Мам, если он ещё раз придёт или будет звонить, не пускай и посылай куда подальше, — сказал ей Каунисвеси. — Как скажешь, — согласилась та и намекнула Отто, чтобы он уходил и больше не возвращался, а про Алекси вообще забыл навсегда. Парень вздохнул и вышел из квартиры, больше не надоедая ни бывшему парню, ни его маме.