***
joelhokka: — Малыш, за тобой приехать сегодня? alexmattson: — Давай. joelhokka: — Ты как обычно заканчиваешь? alexmattson: — Да joelhokka: — Ок Йоэль забрал Алекси с работы, и они вдвоём поехали к старшему домой. Поужинав, парни разговорились. Хокка ещё много чем интересовался из жизни Алекса и любил вытаскивать из него любую информацию о том, что было до их знакомства. — Кстати, малыш, — вспомнил он на этот раз, — Извини, что снова завожу об этом разговор, я знаю, что тебе тяжело, — Каунисвеси сразу догадался, о чём пойдёт речь, — Но ты мне так и не рассказал про своего бывшего парня и про то, что произошло. Я слышал об этом только в общих чертах. Можно поподробнее немного? — Ты уверен, что хочешь это знать? — хмыкнул Алекс. Ему уже не было больно об этом вспоминать. Было противно. — Да. — Зачем? — он действительно не понимал, чего хочет добиться Йоэль, и что хочет услышать. — Я должен знать, за что буду сворачивать ему шею, когда увижу, — Хокка сказал это совсем не агрессивно, как будто это была обычная повседневная фраза, — Ну и мне в целом интересно знать, почему ты был так разочарован в мужчинах. — Что ж, — вздохнул Алекси и начал рассказывать историю, из-за которой его жизнь перевернулась вверх ногами, — Мы познакомились на улице, около колледжа, когда мне было шестнадцать. Его звали Отто. И сейчас я уже вообще не понимаю, чем он тогда меня зацепил. Он был старше на два года. Начали встречаться, все дела. Тогда я думал, что не дарить цветы, подарки, не говорить комплиментов — это нормально, — он нервно усмехнулся, мысленно сравнивая Йоэля и Отто, — Потом съехались. Маме это не нравилось, но она никогда не лезла в мою личную жизнь. Опять же я думал, что бить по щекам в постели, кричать и долбить без смазки — это нормально. Я слышал, что альфы жёсткие, и омегам нередко приходится выносить от них всякие подобные ужасы. Я думал, все такие, и у всех так, поэтому молча терпел такое отношение к себе. — А с ребёнком как получилось? — спросил Йоэль, когда он сделал паузу. — Случайно, — ответил Алекс, — Во время гона разошёлся, порвал презерватив. Я хотел аборт сделать, но потом поговорил с ним, с мамой, и решил оставить. — Ты не пожалел об этом? — Ни разу, — сказал Каунисвеси, — Если бы не ребёнок, я бы так и жил с ним и терпел весь тот ад. — Ты ушёл от него из-за ребёнка? — Отчасти. Если бы я не забеременел, он бы не показал себя настоящего. А если бы и показал, то намного позже. — Что было-то? — Хокка закипал от ненависти к этому человеку. — Сначала ничего особенного. Потом я сходил на УЗИ и узнал пол ребёнка. Вроде бы он обрадовался, что мальчик. А потом я сказал, что сын — бета. И он меня ударил. Очень сильно. Я даже испугался за ребёнка. Конечно, я обиделся на него, но он потом извинился, и я подумал, что он просто не совладал с эмоциями. Но ничего не изменилось, и он продолжил меня херачить. Я боялся уйти и оставить ребёнка без отца. В итоге он добил меня настолько, что врачи сказали, что сам я не рожу. Теперь мне всю жизнь ходить с этим противным шрамом. Говорили, что он сойдёт, но чё-то нихера. — А после родов что было? — Он не помогал мне с ребёнком. Я всё делал сам, иногда мама приходила, когда могла. Только деньги давал и всё, хотя я тоже работал из дома, потому что, видимо, уже задница чувствовала, что ему доверять нельзя. После родов он начал пить, почти каждый день был пьяный. А когда он был пьяный, я автоматически получал либо по лицу, либо по телу просто за то, что я существую. Я постоянно слышал оскорбления, он мне хамил, орал на меня. Но я терпел, потому что думал, что так у всех. Да и, опять же, оставлять ребёнка без отца я не хотел. — И как ты всё-таки решился уйти? — Йоэль внимательно слушал эту историю, не отвлекаясь ни на что. Он буквально сверлил младшего взглядом в ожидании каждой следующей фразы. — То, что он сделал, было краем, — к горлу подступил ком, на глазах выступили слёзы. «Только не это!» — подумал Алекси. Он думал, что забыл обо всём, отпустил это, и ему больше никогда не будет больно от этих воспоминаний. Забота и нежность Йоэля должны были залатать эту дыру в сердце, но нет… по спине снова пробежал холод. Хокка потянулся вперёд и взял его на руки, усаживая к себе на колени. Алекс обвил его тело ногами и уткнулся в шею, позволяя слезам катиться по щекам. — Тише, мой маленький, — альфа целовал его. Целовал так нежно, так заботливо, так сладко сцеловывал солёные капельки с горячей кожи, — Всё хорошо. Тебя больше никто не тронет. Тебя никто не обидит. Больше не будет больно. — Дэнни было чуть больше двух лет, — всхлипывая, продолжил рассказ Каунисвеси, — Он был трезвый в тот день, и я хотел с ним поговорить, почему он так ведёт себя, хотел ради ребёнка всё наладить, — было сложно произносить ненавистное имя, поэтому Алекс его не называл, — Он начал бить посуду. Швырял об пол тарелки, чашки, всё подряд. Я уже не помню, что я ему тогда сказал, но он схватил меня за волосы и прям в осколки швырнул. Бил до крови, футболку разорвал и возил прям всем телом по стеклу, — омега задыхался от всхлипов, хрупкое тело дрожало, — У меня осколки прямо в кожу впивались, их потом руками вытаскивали. Йоэль вытирал его слёзы пальцами: — А на щёчке шрамик тоже от этого? — спросил он, на что Алекси кивнул и продолжил рассказ. — В один момент я просто потерял сознание, а он ушёл из квартиры. Я только помню, как ко мне подбежал Дэнни, бегал вокруг меня и кричал: «Папа! Папа! Вставай!» — сердце старшего сжалось, у него самого в груди всё стянуло, тоже хотелось пустить слезу, но он сдержался, — Я очнулся, он стоял рядом со мной и плакал. Он боялся, что Отто меня убил, — всё-таки сказав вслух это имя, он вздрогнул, — Я открыл глаза и попросил принести телефон, чтобы позвонить Олли. Это мой друг, он медбрат. Олли приехал и помог встать и обработать всё, а потом отвёз к маме. Алекс сделал несколько глубоких вдохов, вытер слёзы и сказал: — Вот такая история. После этого я решил, что больше не доверюсь альфам. Я их боялся. Боялся, что они все одинаковые. Ко мне подкатывали всякие противные мужики, но мне было тошно от одного их вида, — в голове Йоэля пронеслась мысль, что он на месте Алекси тоже бы не хотел иметь ничего общего с альфами, — Я не знаю, как тебе удалось меня переубедить. Я всё ещё считаю, что ты единственный такой во всём мире, и мне просто очень повезло. Ты не представляешь, как я боюсь, что ты сделаешь что-то подобное. Я боюсь, что мне придётся всё терпеть, потому что тебя любит Дэн, — монолог Каунисвеси стал походить на истерику, — Я боюсь, что вся эта сказка рано или поздно превратится в такой же ад. И я не знаю, как выкинуть это из своей головы. Я люблю тебя, и я хочу тебе верить. Но мне настолько сломали жизнь, что я боюсь абсолютно всего. И эти шрамы каждый день напоминают мне о том, что я пережил, — он захлёбывался в слезах, со всей силы прижимаясь к возлюбленному, — Йоэль, ты понимаешь, что со мной будет, если ты поступишь со мной так же? Я не переживу, ты понимаешь? Хокка, крепко обнимая парня и целуя его в макушку, ответил: — Поплачь, солнце, легче будет. Выплесни эмоции, ты столько времени держал это в себе, — Алекси почувствовал облегчение после того, как поделился болезненной историей и выговорился, — Успокаивайся, малыш, — омега не мог перестать плакать почти полчаса. Как только его дыхание восстановилось, а слёзы перестали катиться из глаз неконтролируемым потоком, Йоэль опустил его на диван перед собой, взял за руки и сказал: — Тебе полегче стало после того, как ты всё рассказал? — Алекси кивнул, шмыгнув носом, — Послушай меня сейчас, пожалуйста, — младший внимательно смотрел в его глаза. Хокка начал: — Прости, что заставил тебя это вспомнить. Но если бы ты сейчас это не рассказал, это не давало бы тебе спокойно жить ещё очень долго, — он провёл ладонью по щеке Каунисвеси, — Я тебе обещаю, что ему вернётся вся та боль, которую он причинил тебе. А ты будешь самым счастливым рядом со мной. Слышишь, я не позволю тебе снова испытать весь этот кошмар. Я об стенку разобьюсь, но сделаю тебя счастливым. Из-за меня из твоих глаз ни слезинки не упадёт, слышишь меня? — Йоэль сам готов был расплакаться, — Я не дам тебя в обиду. И сына твоего тоже. Я люблю тебя, Алекси, — он прижался лбом к его лбу, — Доверься в последний раз в своей жизни. Я не разочарую тебя. Каунисвеси зажмурился и подался вперёд, целуя губы любимого человека: — Либо с тобой, либо ни с кем, — альфа схватил его в охапку, крепко прижимая и вдыхая запах волос. Алекс уткнулся ему в грудь, вдохнул ставший таким родным запах корицы и осознал — именно в этих объятиях он хочет провести всю свою жизнь. — Малыш? — позвал его Йоэль. — Мм? — младший поднял лохматую чёрную макушку и наивным, доверчивым взглядом посмотрел в любимые глаза. — Я честно тебе говорю. Я хочу, чтобы у нас была семья. Я хочу быть с тобой всю жизнь. Я уверен в своём решении. И я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Хочу просыпаться по утрам и видеть твою улыбку. Хочу засыпать, крепко обнимая тебя. Я люблю тебя, Алекси, господи, как же я сильно тебя люблю, — он снова схватил его, вжимая в своё тело со всей силы. — Я тоже люблю тебя, — шёпотом ответил Каунисвеси, — Ты обещаешь всегда быть таким, какой ты сейчас? — Хокка кивнул. Спустя несколько минут безмолвных объятий он резко сказал: — Котёнок, переезжайте ко мне. Бери Дэнни и переезжайте ко мне. Прошу. Я не могу без вас. Я хочу быть с тобой. Хочу стать для твоего сына самым лучшим примером. Пожалуйста, — умоляющим голосом просил альфа. — Я не знаю, — честно ответил младший. — Всё будет хорошо, правда, — он чуть ли не слёзно умолял его. — Дэнни против не будет, — рассуждал Алекси, — Маме, наверное, грустно будет одной, она привыкла к нам. — Мы будем часто приезжать. Да пусть хоть тоже переезжает, квартира огромная, места всем хватит, — ответил Хокка. — Не, она не согласится, — мама всегда говорила, что не хочет мешать его личной жизни. — Могу квартиру ей купить где-нибудь рядом, — Йоэль был готов на всё, чтобы быть со своим мальчиком. — Тогда легче ту продать. Зачем она нужна? — подумал Алекс, — Давай я поговорю с ней, как лучше, и скажу тебе, хорошо? — Хорошо, — согласился старший.***
— Мам, у меня к тебе разговор, — сказал Алекси на следующее утро почти сразу, как только они с Дэнни приехали домой. — Слушаю, сынок, — Лина делала кофе. — В общем, Йоэль предложил переехать к нему, — поделился он. — Наконец-то! Как я рада за вас, мальчики! — она обняла сына. — Спасибо, — тот смущённо улыбнулся, — Но я за тебя переживаю. — А что не так? — удивилась она. — Ну как ты одна будешь? Ты привыкла к нам уже. Тебе будет скучно. — Сынуль, я свою жизнь уже устроила, — Лина погладила его по плечу, — Мы с твоим папой прожили счастливо столько лет, у меня два прекрасных сына и внук. Теперь твоя очередь быть счастливым, — она улыбнулась. — Да мам, я не об этом, — сказал Алекс, — Я предлагаю тебе продать эту квартиру и переехать куда-то поближе. — Там очень дорогие квартиры, сынок, — ответила Лина. — А зачем тебе трёхкомнатная? — Ну, да, ты прав, — согласилась она. — Йоэль сказал, что может оплатить. А как эту квартиру продадим, мы ему деньги вернём, — сказал Алекси, — Он, конечно, не хочет, но я не могу так. — Мне нравится твоя идея, — мама поставила перед ним чашку кофе. — Тогда я пойду поговорю с Дэнни. Каунисвеси взял кофе и пошёл в детскую: — Дэн, иди сюда, пожалуйста, — он улыбнулся, чтобы мальчик не подумал, что его будут за что-то ругать. Тот подошёл к папе и сел к нему на колени: — Что? — У меня к тебе есть интересное предложение, — начал Алекс, — Дядя Йоэль хочет, чтобы мы жили втроём, все вместе. Что думаешь? — Урааа! — Дэнни слез на пол и запрыгал от радости, — Давай! Давай! Давай! — Отлично. Тогда я пишу ему, что мы согласны, да? — Каунисвеси и сам был рад. — Дааа! — визжал от восторга мальчик, — А теперь дядя Йоэль будет моим папой? — неожиданно спросил он. Алекси замялся и не знал, что ответить, но вспомнил разговор с Йоэлем на эту тему и сказал: — Давай ты сам с ним об этом поговоришь, хорошо? — после парень взял телефон и написал возлюбленному. Привычка переписываться в Instagram сменилась на искренние и более личные диалоги в What’sApp. — Йо, я поговорил с мамой и Дэнни по поводу переезда. — И что же вы решили? — Мы все согласны! — Отлично! Я помогу вам перевезти вещи. Кстати, а что с квартирой твоей мамы? — Она согласилась продать эту квартиру и купить другую в твоём районе. — Замечательно. Можете уже искать и выбирать. — Я хотел тебя попросить оплатить, потому что эту квартиру не сразу удасться продать, а я бы хотел, чтобы мама переехала как можно быстрее. Как только продадим эту, сразу отдадим тебе деньги. — Да не надо мне ничего, я и так всё оплачу. Ремонт, кстати, тоже, если он будет нужен. — Ну Йоэль! Мне неудобно. — Подушку подложи. На этом парни и договорились. Алекси начал собирать вещи, и свои, и сына. Мама искала в интернете подходящую квартиру поближе к дому Йоэля, а Дэнни не мог нарадоваться, что теперь он будет жить в «сказочном дворце», каким ему показалась квартира Хокка, с его любимой игровой комнатой и большим телевизором с различными каналами, показывающими множество разных мультфильмов, которые он до этого не видел. Он действительно любил Йоэля. Казалось бы, что он ещё понимает в таком возрасте, но он видел в Йоэле отца. Отца, который поддержит, поможет в трудностях, который не будет ругать, а объяснит, в чём он не прав, и как лучше поступить, с которым можно поиграть и иногда даже немного подурачиться. Отца, который любит его, и которому он нужен. Да, его радовало то, что Хокка дарит ему дорогие подарки, возит по паркам, кафе и другим развлекательным местам, катает на своей крутой машине, но мальчик любил его совершенно не за это. Вопреки ожиданиям и надеждам Алекса он помнит, каким был его родной отец. Как он кричал, обижал и его, и Алекси, много пил, ругал за малейшую оплошность и говорил обидные слова. Рядом с Йоэлем он чувствовал заботу, любовь, и то, что он нужен. Даже та ситуация, благодаря которой они познакомились — Хокка не ругал его за удар мячом по колесу дорогого автомобиля, а наоборот сказал, что играть на проезжей части опасно, и, заботливо взяв за руку, отвёл его к папе. Также Дэнни видел, как Йоэль относится к Алекси, как он его обнимает, целует, как он переживает за него, заботится и гладит по волосам. Рядом с этим мужчиной у Каунисвеси снова заблестели глаза, и уже не от слёз, а от счастья. Дэнни, смотря на других детей в садике, мечтал о полной и крепкой семье. И сейчас появилась надежда на то, что она у него появится.***
— Ну что? Добро пожаловать! — сказал Хокка, открывая дверь своей квартиры и помогая заносить чемоданы и сумки с вещами, — Дэнни, тебе тут нравится? — Да! Конечно! — мальчик уже снял обувь и залез на диван в ожидании мультиков. — Алекси, а тебе? — он нежно улыбнулся парню. — Конечно, — с такой же улыбкой ответил Каунисвеси. Йоэль занёс вещи в комнаты и тоже сел на диван: — Так, первым делом открывайте ноутбук и ищите, как вы хотите обустроить детскую. В одной из комнат сделаем ремонт, чтобы там всё было так, как хочет Дэнни, — заявил он. Мальчик залез на диван с ногами и начал прыгать от радости: — Урааа! — Дэн, не прыгай на диване. Сломаешь, — сделал ему замечание Алекс. — Прыгай, прыгай. Я разрешаю, — засмеялся Йоэль. — Ну Йо! Он же сломает его! — запротестовал Каунисвеси. — Он? Пятилетний ребёнок? — усмехнулся Хокка, — На этом диване прыгал Порко, когда ему сделку заключили. Он всё, что угодно, выдержит. Алекси тоже рассмеялся, но после сказал: — Ну это неправильно. На диванах прыгать нельзя. Я понимаю, что ты не хочешь портить репутацию доброго Дяди Йоэля, но элементарное воспитание никто не отменял, — Каунисвеси всё же попросил Дэнни не прыгать, на что альфа с улыбкой закатил глаза: — Давайте выбирайте обои, кровать, коврики, шкаф и всё остальное. А мне нужно по работе позвонить, — он удалился в свой кабинет, а Алекси с сыном взяли ноутбук и стали искать то, что им нужно. После ужина Каунисвеси пошёл разбирать и раскладывать вещи, а Дэнни играл в детской.***
Когда было выбрано всё необходимое, Йоэль нанял команду рабочих, которые пообещали сделать ремонт в кратчайшие сроки. Дэнни захотел себе кровать в виде большой машины, а комната была отделана в красно-синих цветах, что очень выделялось на фоне чисто-белой квартиры, но главное, что мальчику всё нравится. Уже через несколько дней он жил в новой комнате и был безумно счастлив и благодарен Йоэлю. Вечером, когда они выбирались в зал, чтобы что-нибудь посмотреть, Дэн нередко заползал к Хокка на колени и прижимался к груди, как к отцу. Альфа был невероятно рад, что у него такие хорошие отношения с сыном Алекси.***
Пришло время ложиться спать. Дэнни уже давно посапывал в своей новой кроватке. Алекси и Йоэль тоже решили лечь. Младший уже лежал в кровати, когда Хокка вышел из душа. Соблазнительное мускулистое тело было тщательно вытерто махровым полотенцем молочного цвета, на бёдрах красовались брендовые боксеры, а длинные светлые волосы были высушены феном и расчёсаны. Он лёг под одеяло рядом с возлюбленным: — Устал, малыш? — спросил альфа. — Да, очень, — честно сказал Каунисвеси, устраивая голову на мягкой груди и кладя ладонь на слегка подкачанный торс. Йоэль потеплее укутал в одеяло их обоих и, крепко обняв парня, прошептал: — Спокойной ночи, котёнок, — он ласково коснулся любимых губ. — Спокойной ночи, — с улыбкой отвечая на поцелуй, Алекс прикрыл глаза и совсем скоро уснул, наслаждаясь теплом и нежностью любимого тела. Было невероятно хорошо и так спокойно, так комфортно в объятиях Йоэля. Он почувствовал себя по-настоящему счастливым.***
Утром Дэнни проснулся чуть раньше обычного. Может, он ещё не адаптировался к новому месту, или просто перепутал дни и подумал, что сегодня ему нужно в садик. Мальчик не стал никого будить и, одевшись, пошёл на кухню, взял со стола печенье и пришёл в зал. Он сел на диван и стал рассматривать журналы с машинами, которые Йоэль «на всякий случай» хранил на полочке под столиком. Где-то через час зазвонил телефон Алекси, который почему-то лежал в гостиной, а не в комнате. Наверное он так устал, что забыл про него. Дэнни подошёл к гаджету и увидел на экране надпись «Мама», то есть это была его бабушка. Он решил ответить. — Алло, бабуль. — Ой, Дэнни, солнышко, это ты? — послышался знакомый женский голос, — А папа уже проснулся? — Я не знаю, — сказал мальчик, — Сейчас посмотрю, — он двинулся в сторону спальни Йоэля и Алекси. Аккуратно, стараясь не шуметь и не издавать лишних звуков, Дэн открыл дверь и заглянул в комнату. Каунисвеси лежал на боку лицом к двери. Йоэль обнимал его сзади одной рукой. Они оба ещё спали. Каунисвеси редко просыпался позже сына, но в объятиях любимого альфы так хорошо спалось, что он забыл обо всём и наслаждался драгоценными минутами сна. Дэнни сказал бабушке: — Они спят ещё. — Когда проснутся, скажи папе, чтобы он перезвонил мне, хорошо? — Лина хотела поговорить с сыном о совместной жизни с Йоэлем. — Хорошо. — А ты чем занимаешься? — спросила она. — Листаю журнальчики дяди Йоэля с машинками. — Ухты! Интересно? — Очень. — Ладно, давай, пока. Жду папиного звонка, — сказала женщина. — Пока, бабуль, — мальчик положил телефон на место.***
Йоэль и Алекси проснулись через час. — Доброе утро, малыш, — хрипловатым ото сна голосом сказал Хокка и потянулся за поцелуем. Младший клюнул его в губы: — Доброе утро. — Мм, мой сладкий, — альфа углубил поцелуй, на который Каунисвеси с покорностью ответил, позволяя сильным рукам ласкать полуобнажённое тело. Нехотя оторвавшись, он спросил: — Йо, сколько времени? Я телефон в гостиной оставил походу, — Хокка потянулся за своим мобильным: — Десять утра. — Ой, бля, Дэнни, наверное, проснулся уже, — Алекси поспешил встать, но его прижали к кровати: — Полежи со мной хотя бы пять минут, — шептал Йоэль в самые губы, — Я так долго мечтал просыпаться рядом с тобой. — Нужно ребёнка кормить, — попытался поспорить омега. — Алекси, пожалуйста. Я так обожаю твой запах, вкус твоих сладких губ, твою бархатную кожу. Я хочу просто целовать тебя, — он водил руками губами по оголённому телу, — Пять минут, не больше. — Ладно, на пять минут я согласен, — рассмеялся младший. — Лежи и не рыпайся, — также с усмешкой добавил Хокка. Засмеявшись, Каунисвеси сдался и подставил шею для новых поцелуев.