***
Гарри готовился к приёму у психолога заранее. Он отпросился у Луи, принял душ, почистил зубы два раза и оделся в самую комфортную одежду, что нашлась в его шкафу — брюки-карго и свитер с высоким горлом серого цвета. Он приехал к офису психолога Линды на полчаса раньше и слонялся вокруг бизнес центра выкуривая одну сигарету за другой. Когда время подбиралось к одиннадцати часам дня, стажёр отправился на третий этаж и с лёгкостью нашёл 305 кабинет. Он постучал в дверь, сделав тяжёлый вдох, и зашёл внутрь. Комната оказалась приятных персиковых оттенков. Рабочий стол Линды располагался у небольшого окна, прикрытого голубыми струящимися шторами. Поодаль находился круглый стеклянный стол, усыпанный карточками, а вокруг несколько кресел. Со стороны от входной двери стоял мягкий диван фиолетового цвета с таким же под цвет креслом напротив. Гарри внутренне скривился. Он бы мог, как в фильмах лечь на этот диван и возмущаться о тяжести своей жизни, а психолог сидела бы на кресле и с важным видом задавала ему глупые вопросы. Линда подошла к парню с мягкой улыбкой и протянутой рукой. — Гарри, да? — спросила женщина. Она была чуть старше Луи, вероятно около тридцати восьми лет. На ней были чёрные джинсы, белая майка, а поверх наброшена голубая однотонная рубашка. На лицо был нанесён лёгкий и едва заметный макияж, а на пальце сверкало дорогое обручальное кольцо. Русые волосы легкими волнами спадали на её плечи. — Линда, да? — отзеркалил Стайлс. Женщина кивнула головой, приятно улыбаясь. — Присаживайся куда тебе удобно, — мягко ответила женщина, — хочешь кофе, чай или воду? Женщина отошла к шкафу, заполненного чашечками и пластиковыми тарелками. Она набрала воду из кулера в электрический чайник и выбрала для своего клиента белую кружку с чайкой. Судя по запаху, себе она заваривала кофе, выбрав однотонную чашку мятного цвета. — Чай. Чёрный, — ответил Гарри и подошёл к стеклянному столику. Он был усыпан разными колодами цветных карточек. Стажёр скривился. Он ведь пришёл к психологу, а не тарологу, чтобы угадывать своё будущее на игральных картах. Гарри выбрал один из четырёх крайне удобных кресел, и нерешительно присел, кладя на пол свой рюкзак с ноутбуком. Линда поставила массивную чашку на столик перед Гарри. Парень надеялся, что напиток включён в бесплатный первый сеанс и ему не придётся платить баснословные деньги за кипяток и пакетик чая. Гарри почувствовал приятный фруктовый запах и вдохнул его, наклоняясь к кружке. Странно, что Линда не заваривает своим посетителям ромашку. — Чем ты занимаешься, Гарри? — спросила с лёгкостью женщина, закидывая ногу на ногу. Её улыбка начинала надоедать. — Я студент последнего курса, но сейчас практикуюсь в одном медиа в Лондоне, — ответил парень. — Ты журналист? — уточнила Линда, чуть склонив голову. Гарри кивнул, — чем ты увлекаешься? — Люблю фотографировать, петь песни, — сухо ответил стажёр, меняя позу. — Так ты творческая личность, — улыбнулась Линда. Она потянулась к столику за чашкой с кофе. Гарри повторил её движения и приблизился к чаю, — Может, ты хочешь спросить что-нибудь у меня? — уточнила Линда пытаясь разговорить собеседника. — Я, думаю, да, — ответил стажер. Стоило уличить Линду во лжи. Психологи же гребут деньги лопатой. Возможно, что она мило улыбается своим собеседникам, а сама подсчитывает с каждого клиента будущую выручку, — как вы относитесь к тому, что я гей? — Я отношусь к тебе так же, как к любому другому человеку, — мягко улыбнулась она. Ладно, не сработало. Что же ещё может вывести её на чистую воду? Гарри принялся оглядывать комнату. Различные сертификаты и дипломы, мягкие странные шарики, больше похожие на игрушки для секса, чем для приёма у психолога. Чтобы занять чем-то молчаливую минуту, он снова потянулся к кружке с чаем и наткнулся на колоды карт. — Что это? — спросил Гарри, тыча пальцем. — Это своего рода карты для гадания, — ответила женщина. — Я же пришёл к психологу, а не к гадалке, — усмехнулся студент. Может Лиам Пейн приходил к Линде, чтобы та ему погадала, а не помогла решить личные проблемы. — Они не только предсказывают будущее. Эти карточки могут многое сказать о твоём прошлом или настоящем, — улыбнулась женщина. Стажёр принялся рассматривать карты поближе, наклоняясь к столу. Теперь они были похожи на колоду из настольной игры Имаджинариум. — Какая-то ерунда, — скривился Гарри, вернув чашку на стол, — они похожи на карты из настольной игры. Вы их оттуда достали? — Это психологические карточки, чтобы в начале сеанса я могла лучше понять твоё состояние. Давай попробуем сыграть, раз ты обратил на них внимание, — мягко улыбнулась женщина, хватая одну из толстых колод с пёстрыми картинками и разворачивая их рубашкой вверх, — возьми и перетасуй их. Гарри взял колоду, неумело мешая её в своих руках искоса подглядывая за различными картинками. Яркие и задорные рисунки с мальчишками на футбольном поле сменялись мрачными и угрюмыми изображениями заброшенных комнат и туманных лесов. Линда забрала перетасованные карты и разложила их на столе. — Выбери три карты, но не смотри на рисунки, — скомандовала она. Гарри глядел на стол, а его глаза разбегались по колоде. А если ему попадутся страшные и мрачные картинки, Линда решит, что парень находится в глубокой депрессии? Перестав мучить себя догадками, Гарри выбрал три карточки и положил их перед собой, открывая взор на изображения. — Всё правильно? — уточнил стажёр. — Да, — кивнула та, — а теперь давай попробуем узнать, что они расскажут нам о твоём прошлом. Гарри нервно замер глядя на карточки. Лучше бы это были карты Таро с рисунками «Убийца», «Изменщик», «Неудачник». У Шарлотты была подруга, увлечённая картами Таро. Они рассорились однажды вечером в пух и прах, когда перед Чарли выстроились в ряд Повешенный, Воздержание и Правосудие. Гарри перевернул три карты и начал их рассматривать. Это оказались просто яркие рисунки с интересными изображениями, которые можно интерпретировать по-разному. На первой карточке маленькая девочка смотрела в окно из своей детской комнаты. Яркий луг, птицы и фруктовые деревья привлекали взор главного персонажа. Девочка с радостью, но как будто, некой тоской смотрела на улицу, сложив ладони под подбородок. На второй карточке был изображён будто всё тот же луг, только на переднем плане теперь оказались мрачный сероватый забор и чёрная ворона. Полная луна белого цвета на мрачном фоне освещала картинку, а чёрные глаза птицы озирались вокруг. И снова полная ерунда. На третьей карточке женщина и мужчина стояли на старинном мостике, а мимо них проплывали лодки. Это было похоже на Венецию, или Амстердам. В небе сверкало яркое палящее солнце, которое привносило в изображение свет. — Линда, это полная хуйня, — ответил Гарри, копируя позу женщины. — Включи воображение и посмотри на них ещё раз. Возможно, эти карты могут интерпретировать жизненные ситуации, в которые ты попадал. Может быть, одна из картинок скажет тебе нечто о твоём настоящем или будущем? Гарри недовольно вздохнул, но снова сменил позу и подвинулся ближе к столику, посматривая на первую карточку. Он упрямо глядел на маленькую девочку, но ничего не видел. Гарри родился в мужском теле, он не сидит у окна и не разглядывает луга или птиц. Линда снова обратилась к парню, замечая, насколько тот непоколебим и упёрт. — Закрой глаза. Что ты видишь? — скомандовала женщина. Гарри замер, прикрывая веки, а сюжет картинки заиграл перед его глазами. Маленькая девочка, которая с грустью рассматривает природу и птиц — это Гарри, спрятанный в детстве в Холмс-Чапел. Он распахнул глаза. — Хорошо, возможно эта херня работает, — ответил он всё ещё недовольный. — Что ты увидел? — спросила женщина, мягко улыбаясь и радуясь хоть какому-то проблеску в глазах парня. — Это я в детстве? — спросил стажёр всё ещё неуверенный в своих догадках, — эта девочка не может выйти из комнаты, она с грустью рассматривает поле за окном. Может быть, родители ей запрещают? Мне всегда хотелось сбежать из родительского дома, но я никогда не сидел в детстве перед окном и не глазел на улицу. Вообще-то мой дом выходил на проезжую часть, а не на луг, как здесь, на картинке. — В детстве тебя не пускали на улицу? — решила уточнить Линда. Гарри начал замечать нечто «своё» в картинках, но воспринимал их слишком точно. Нужно было включить воображение. — Бывало и такое, — рассмеялся Гарри, — иногда приходилось сбегать из дома по ночам, врать родителям, чтобы выпустили. У меня была религиозная семья, поэтому папа хотел, чтобы я проводил время с детьми из церкви. — Ты родился не в Лондоне? — спросила Линда. — Нет, в Холмс-Чапел. Милое, но гадкое местечко, — слабо улыбнулся Гарри, — но я смог выбраться оттуда и поехал учиться в Лидс. — Это очень здорово, — кивнула психолог, — иногда люди понимают, что им нужно сменить место обитания, но продолжают сидеть в своих родных краях из-за страха перемен. А ты молодец! — Я мог остаться дома, но тогда пришлось бы терпеть побои отца, — усмехнулся Гарри, глядя в глаза Линды и ожидая какой-то реакции. Она оставалась всё такой же милой и приятной леди, которая продолжала слушать своего клиента. — Хочешь обсудить следующую карточку? — спросила психолог. — Вы не хотите взять блокнот и ручку? Может, стоит записывать мои детские травмы? — хищно улыбнулся Гарри. — У меня хорошая память, давай продолжим изучать карточки, — поднажала Линда. Второй рисунок с чёрным вороном был слишком мрачным. Гарри боялся его разглядывать и находить что-то тревожное, поэтому сходу перешёл к третьему рисунку. Он снова прикрыл глаза, и изображение заиграло новыми красками. Это больше не были незнакомцы в Амстердаме или Венеции. Гарри отчётливо видел себя и бывшего парня Кевина. Он вспомнил их прогулки в Лидсе, когда Стайлс уже окончил школу и поступил в университет. Они устраивали пикники, гуляли по городу и поедали мороженое. Гарри улыбнулся и открыл глаза. Он взглянул на карточку ещё раз, и теперь воображение заиграло совершенно иначе. Кевин поменялся на Луи, а студенческий городок на американский Сиэтл. — Здесь всё как-то сбивчиво, — ответил парень, отрывая глаза от картинки. — Расскажи, что ты видишь, — попросила женщина, делая глоток кофе. Гарри повторил за ней и взял чашку с чаем. — Я вспомнил своего первого парня Кевина. Это были сильные чувства, — пожал плечами студент, делая глоток. — Расскажи, — попросила Линда, взглянув на вторую карточку с вороном и замешкалась. — Я учился в старших классах, когда мы познакомились. Он был взрослее меня, опытнее, — объяснил Гарри и резко спохватился, — но никакого принуждения не было. Я сам не сообщил Кевину о своём возрасте в самом начале. — Ты сказал, что эта карточка для тебя производит сбивчивое впечатление. Ты подумал ещё о ком-то? — спросила Линда, напряжённо вглядываясь в зелёные глаза. Гарри начал нервно трясти ногой. Заметив это, он остановился, сдерживая свои порывы начать снова. Линда могла подумать, что он нервный и выписать транквилизаторы. — Возможно, — начал неуверенно Гарри, — мне кажется, я не уверен, но я видел мужчину, который мне сейчас нравится. — Ты ассоциируешь своих партнёров с вороном? — уточнила Линда, посматривая на Гарри с лёгким напряжением в глазах. — Нет-нет. Я о третьем рисунке, — ответил Стайлс, спохватившись. — Хорошо. Ты думаешь, что помимо Кевина видишь другого мужчину? — спросила Линда. Стажёр замолчал, пытаясь найти слова, чтобы продолжить разговор. В его голове было пусто. Он не знал как ответить, но был уверен, что видел Томлинсона, — ты назвал своего первого парня Кевином, но сейчас ты просто говоришь «мужчина». — Парень, мужчина, Кевин. Какая разница? — буркнул Гарри, сцепляя руки в замок. — Ты боишься произнести его имя? — спросила Линда, оставляя чашку с кофе на столе. — Его зовут Луи, — резко ответил Гарри, — не знаю, я просто не рассчитывал обсуждать свои отношения с мужчинами. Разве это важно? — Судя по твоей ассоциации — да, — кивнула Линда. Её лицо больше не было дружелюбным и ласковым. Она упорно смотрела на Гарри, будто пытаясь пробить трещину в его черепе, — в каких отношениях вы находитесь? — Рабочих. Он мой начальник, — ответил парень, сильнее сцепляя пальцы рук, — и старше меня. — Отношения с Луи равносильны тем эмоциям, которые ты чувствовал в первый раз? — спросила Линда. — В каком смысле? — уточнил Гарри, не совсем понимая вопроса. — Ты не находишься на одном социальном или финансовом уровне со своими партнёрами. Возможно, что Луи нравится тебе исключительно из-за возраста и власти, а не внутренних качеств? Стажёр молчал, забившись в кресло. Он никогда не смотрел на Томлинсона с этой стороны. Да, обычно его привлекали люди постарше, но это ведь не значит, что Гарри ненормальный? Может просто определённые качества в человеке, как физические, так и характерные, привлекают его больше? — Хорошо. А теперь вернись ко второй карточке, которую ты пропустил, — попросила женщина. Гарри было до ужаса неуютно. Ему не требовалось закрывать глаза и представлять себя на фоне тёмного ворона. Вторая картинка была продолжением первой. — Это ворон с кладбища, я уверен. Конечно, я не помню, чтобы видел там ворона, но это мои ассоциации. Я вспомнил возвращение домой в Холмс-Чапел, как помогал отцу с больной матерью, её болезнь и смерть. Слёзы брызнули из предательских глаз, и он мигом начал тереть их рукавами свитера. Зачем он пришёл сюда? Ведь мог жить дальше, закончить учёбу и ходить на работу. Время же лечит? Гарри замотал головой, разговаривая с самим собой. Он именно из-за этого и пришёл к психологу. Если никто не разберётся с хаосом в его голове, в один день, парень пустит себе пулю в лоб. Отец должен выплатить ему деньги за поломанную психику. — Она давно умерла? — уточнила женщина, возвращая ласковое выражение лица. — Пару лет назад, — кивнул парень. Линда передала ему салфетки, сочувственно рассматривая клиента. Гарри вытащил бумажную салфетку, чувствуя, как его накрывает истерика. Его руки дрожали, а тело предательски всхлипывало от слёз. Он считал себя виновником во всей этой истории. Недоглядел за матерью, мог лучше помогать, не дал отпор отцу и не врезал ему, как следует. Линда встала из-за столика и вернулась через несколько секунд с картонным стаканчиком прохладной воды. Она протянула его Гарри, и парень принялся делать жадные короткие глотки. — Она умерла из-за меня, — прокаркал Гарри, снова делая глоток и заставляя организм проглотить его. — Почему ты так говоришь? — уточнила Линда. — Я не смог защитить её, — кивнул Гарри, всё ещё задыхаясь от слёз, — когда она заболела, папа избивал её. Это всё происходило на моих глазах. Линда мягко смотрела на парня, пока он сумбурно пытался объяснить, что произошло. Он взглянул на время, и понял, что его часовой приём близился к концу. За оставшиеся восемь минут ему нужно было рассказать и объяснить, зачем он сюда пришёл, свой самый страшный и жуткий сон в жизни, насколько он боится и обходит кладбища стороной, и что он ни разу не был на могиле матери, как бы сестра его не уговаривала. Боже, он даже не мог вспомнить ничего приятного о своей матери. Все воспоминания, что у него были, превратились в чугунные, тяжёлые мысли, которые не позволяли думать о маме, как о самом родном в мире человеке. — Я не помню её, — стажёр вдыхал воздух, наполненный ароматом фруктового чая, — я помню только то время, когда она болела или умирала. Последний месяц она не могла узнать своего мужа или дочь, но всегда узнавала меня.***
Гарри медленно отходил от разговора с психологом и продолжал ходить на работу. Он договорился с Линдой на счёт посещения следующего сеанса и об оплате. Благодаря тому, что каким-то чудом он получил большую зарплату за работу, парень мог себе позволить посетить психолога пару раз в этом месяце. Он продолжал скептически относиться к этим сеансам, но тот факт, что ему удалось рассказать свою историю и поделиться с кем-то, однозначно шло ему на пользу. Стараясь не концентрироваться на завершающем разговоре о матери, Стайлс думал о сравнении Луи и Кевина. Нравился ли ему Томлинсон потому что напоминал бывшего парня, или было в нём нечто пробуждающее внутри неизведанные чувства? Фредди, как и прежде, проводил много времени в офисе. Иногда Луи задерживался, и Доминик отвозил мальчишку в отцовский дом и развлекал его, пока папа не возвращался. Однажды Томлинсон задержался на встрече, из-за чего снова попросил Харрисона отвезти сына домой. Ведущий поймал Гарри на террасе за курением. — Луи — отвратительный отец! — прошептал Доминик, озираясь вокруг. — В чём дело? — спросил Гарри, передавая другу сигарету. — Фредди застрял в моём кабинете. Луи просит отвести мальчишку домой и приглядеть за ним, — возмущался Харрисон. — А в чём проблема? Ты ведь часто сидишь с Фредди, — ответил парень, выдыхая дым в сторону. — Но у меня есть планы! — возмутился Харрисон. — Отмени, — пожал плечами Гарри. — Нет. Сегодня у меня годовщина с девушкой и мы идём в ресторан. Я же не могу на романтичный вечер со свечами привести сына Томлинсона, — продолжал Доминик. Идея помочь ведущему и стать на один вечер няней возникла сразу же. Это может быть отличная возможность сблизиться с самим Луи и даже познакомиться поближе с Фредди. Одна мысль о том, чтобы побывать в доме Томлинсона кружила голову даже если Фредди вызывал противоречивые чувства. — Я могу помочь? Проведу вечер с Фредди и развлеку его, — предложил Гарри нарочито пожав плечами, будто в его груди не разгорался пожар. — Вот же хитрюга, — усмехнулся Доминик, — решил добраться до члена Луи через сына? — Тебе нужна помощь? — улыбнулся Гарри, смущаясь от темы разговора. Стажёр явно не собирался лезть к главреду. На данный момент. — Еще как! Дружище, с меня пиво, — улыбнулся Харрисон и вручил Гарри ключи от дома Луи, — пацан милый, но что такое общественный транспорт не в курсе, поэтому, лучше езжай на такси, иначе начнёт скулить. Тебе нужен район Челси, улица Тайт-Стрит, 21. Гарри схватил телефон, отбивая в заметках адрес, где проживал Томлинсон. Его сердце колотилось, словно бешеное. Приезжая сегодня в офис и занимаясь рутинной работой новостника, он явно не был готов, что конец дня проведёт в доме главреда. — Если сможешь покормить пацана, цены тебе не будет! Купи ему пиццу или бургер, но обязательно сверь заказ с Фредди. Я как-то купил вегетарианскую, так он ни кусочка не съел. Пришлось заказывать другую пиццу. Обычно Гарри неплохо ладил с маленькими детьми, но белокурый Фредди вводил его в ужас. Мальчик оказался крайне молчаливым и задумчивым. Несмотря на всеобщее внимание в офисе, он оставался недосягаемым. И только Доминик и Кэт смогли расположить к себе мальчишку. Гарри пытался завести с ним разговор в такси, но Фредди был неразговорчив, с недовольным лицом поглядывая на стажера. Он явно расстроился, когда узнал, что сегодняшний вечер ему придётся провести не в компании Доминика. — Ты же помнишь меня? — уточнил кудрявый, когда они уже вышли из такси и направлялись к воротам нужного дома. Господи, Гарри пришлось заплатить огромную сумму за поездку в час-пик на такси. Томлинсон должен ему денег. — Ты был в Сиэтле, я помню, — ответил мальчик, кивая головой и продолжая молчать. Господи, это был самый спокойный ребёнок на свете, что казалось крайне странным. Разве в его возрасте, ребятишки не должны досаждать взрослым и нервировать их? — Это ваш дом? — уточнил Гарри, надеясь, что он не будет сейчас пытаться вскрыть чужую дверь. — Следующий, — ответил скептически Фредди. Стажёр взглянул на номер дома, удостоверившись с адресом, и да, мальчуган был прав и не пытался его подставить. Гарри много раз представлял, где может жить Луи. Чаще всего, он думал, что это будет лофт, или большая и просторная студия. Томлинсон не казался тем человеком, который нуждался в домашнем уюте и большом доме. Однако район, в котором Луи приобрёл дом несколько лет назад, оказался самым спокойным и безопасным местом во всём городе. Аккуратные дорожки, массивные домики и газоны окружали проезжую часть. Машин здесь было мало, да и приобрести дом на этой улице, было по силе не каждому англичанину. Второпях стажёр пытался воткнуть ключ в замочную скважину ворот, но его руки тряслись от нервозности. — Нужна помощь? — спросил Фредди, протягивая маленькую ручку, чтобы взять ключи. Гарри попробовал воткнуть ключ ещё раз и наконец, у него получилось. Фредди схватил парня за руку и повёл его вперёд, придерживая ворота. Маленький джентльмен. Дорога до дома, в окружении голых деревьев, заставляла сердце Гарри трепетать. Как только ребята подошли ближе к зданию, уличный свет зажёгся и подсветил строение из серого кирпича. Зелёная крыша с деревянными балками подсвечивалась подвесными огоньками. За счёт того, что дом располагался далеко от проезжей части, обитатели здешнего места могли вести отрешённый образ жизни. Гарри передал Фредди ключ, и мальчик открыл входную дверь, впуская стажёра внутрь. Свет, словно по щелчку пальцев, зажёгся и осветил прихожую. Здесь было необычайно просторно и много места для холостяка Луи. Деревянная лестница у входа вела на второй этаж, но Гарри принялся аккуратно рассматривать ближайшие комнаты. Он разулся и последовал за Фредди в столовую, смежную с кухней. Возле окошка, которое выходило во внутренний дворик, стояли деревянные столик и стулья. Предметы интерьера будто были найдены где-то на барахолке, но при надлежащем уходе и покраске, стали выглядеть как настоящая винтажная мебель. На стенах висело несколько картин, напоминающих художество Доминика Харрисона. Они отлично вписывались в общее убранство и ненавязчиво привлекали внимание. Посредине комнаты находился большой обеденный стол. — Здесь мы ужинаем, когда приезжает вся семья из Донкастела, — объяснил мальчик, неправильно выговаривая родину отца. Он залез на стул и опёрся локтями на стол. — У вас же большая семья, — кивнул Гарри, совсем забыв, что многочисленным сёстрам и братьям Луи тоже надо где-то ночевать, когда они приезжают в Лондон. Стайлс зашёл на кухню, рассматривая шкафчики из светлого дерева и кухонную утварь. Ему казалось, что Луи не из тех, кто готовит по вечерам, но Гарри уже не мог доверять своим догадкам. Образ серьёзного и вечно загруженного Томлинсона уже трещал по швам, превращая в самого уютного человека на свете. — Я пойду смотреть мультики. Мы же поужинаем? — спросил Фредди всё ещё с самым ангельским выражением лица. — А где ты смотришь мультики? — спросил Гарри и покинул столовую, желая ещё ближе познакомиться с Луи. Фредди слез со стола и недовольно поплёлся в гостиную, помогая Гарри сориентироваться. Просторный зал с массивным синим диваном, креслами и белыми подушками привлёк Фредди, как только он вошёл в комнату. Мальчишка мигом запрыгнул на мягкую мебель и разлёгся, хватая пульт со столика и включая телевизор. Пока мальчик листал названия мультиков, Гарри улизнул из гостиной и пошёл рассматривать другие комнаты. Следующая дверь вела в детскую Фредди. Яркие синие стены, заправленное постельное бельё с машинками и массивный компьютер за рабочим столом. Гарри выскользнул из комнаты, желая найти спальню Луи. Конечно, шататься по чужому дому было непривычно для стажёра, но он желал прикоснуться недосягаемого главреда. Следующая дверь вела в гостевую комнату, судя по чистоте и отсутствие личных вещей, а вот следующая оказалась спальной Луи. Здесь не было никакого балдахина или тяжелых тканей. Большая и просторная кровать из белого дерева, с не заправленными чёрными матовыми простынями. Гарри почувствовал лёгкий холодок и отвёл взгляд от чужого спального места. Массивное окно выходило во внутренний дворик, откуда был виден бассейн и плетённая мебель, покрытая полиэтиленом. Луи мог собирать в своём доме друзей или приятелей Фредди, устраивать небольшие вечеринки и жарить мясо на свежем воздухе. Гарри ещё раз оглядел комнату и заметил дверь, ведущую в ванную. Пересекая комнату, стажёр заметил, что пара подушек с кровати лежали на полу, а значит, хозяин покидал комнату в крайней спешке. Стайлс был словно сыщик, расхаживающий по комнате. Несколько журналов на прикроватном столике и серого цвета лампа. Очки. Луи носит очки? Небольшая коллекция книг у рабочего стола, видимо, самых любимых. Сборник статей Хантера Томпсона. Ничего удивительного. Несколько картин всё того же Доминика с причудливыми абстракциями, которые можно будет продать за миллионы после его смерти. Это было настоящее буйство красок, что невероятно хорошо смотрелось в бело-чёрной комнате. — Ну и что ты здесь делаешь? — недовольно спросил маленький мальчик, — папа будет тобой очень недоволен. — За что? — улыбнулся Гарри, демонстрируя свои ямочки на щёках. — Посторонним нельзя находиться в этой комнате, — заметил Фредди. — Я же не посторонний, — наклонил голову Гарри. Фредди пожал плечами, взял стажёра за руку и повёл к деревянной лестнице у входа, ворчливо что-то приговаривая. Стайлс, подчиняясь маленькому хозяину, двигался следом. Они прошли второй этаж в полном молчании, пока не оказались перед винтовой лестницей, ведущей на чердак. — Папа не разрешает мне сюда подниматься одному, — ответил Фредди, делая шаг наверх по лестнице. Разве дети не должны побаиваться чердаков, считая, что где-то в углу их ожидает неизведанный монстр, пугающий маленьких ребят? Гарри уже хотел было остановить Фредди и повести его вниз, чтобы у них не было проблем с Луи, но заметил загорающуюся лампочку. Студент отбросил любопытство далеко за пределы Лондона и поднялся наверх. Чердак оказался священным Граалем всего дома. Боже, Луи оказался чёртовым романтиком! На одной из кирпичных стен висело большое белое полотно, а напротив располагался проектор. У противоположной стены находился синий диван из того же комплекта, что и в гостиной, но больше и шире. На полу в общей куче лежали подушки и два голубых пледа с белыми звёздочками. — Здесь мы смотрим мультики, — сказал Фредди, расхаживая по комнате. Небольшое круглое окно выходило на главную улицу и ночное небо, освещая комнату. Здесь было много игрушек Фредди, и вероятно, мальчик проводил здесь много времени с отцом. Разбросанные книжки о пиратах, принцессах и рыцарях лежали возле дивана с закладками внутри. — Очень уютно. А в моей квартире есть только балкон, — улыбнулся Гарри, хватая Фредди за руку и выходя из помещения. Все-таки Луи строго относился к нахождению сына на чердаке без его ведома. — Когда папа купил этот дом, чердак был грязный и заваленный мусором, — рассказывал мальчик, спускаясь по лестнице. Томлинсон был крутым. В то время, как Гарри поставил на своём затхлом балконе с важным видом один несчастный стул, Луи переделывал чердак. Гарри даже стало стыдно. Если когда-нибудь Луи окажется в его квартире, стажёру придется делать ремонт в своей комнате и приводить балкон в порядок. — Что ты хочешь на ужин? — студент у мальчика. — Доминик или Кэт обычно заказывают пиццу, — улыбнулся Фредди. — Давай посмотрим, что есть у вас в холодильнике, — ответил Гарри, пытаясь расположить к себе мальчика. Фредди недовольно поплёлся на кухню неспешным шагом, — Доминик часто с тобой остаётся? — спросил Гарри. — Нет. Обычно дома Лотти, — ответил пацан, забираясь на высокий стульчик у столешницы. — А папа тебе готовит? — спросил Гарри, открывая ящики и осматривая продукты. Хлопья, макароны, рис, кускус. Вполне неплохой выбор для ужина. Видимо Доминику было лень готовить для мальчика, или сам Харрисон питался исключительно едой на вынос. В морозилке лежало филе курицы. Отличный выбор для ужина: кускус и мясо. — Да, но иногда он тоже заказывает еду. Или нам готовит няня, — ответил Фредди, довольно поглядывая на Гарри. Стало ясно, что мальчик отрывался в Лондоне с друзьями Луи, поедая еду из ресторанов. Гарри вытащил размороженное в микроволновке мясо и принялся разрезать его на дощечке на небольшие куски. Он налил в сковородку оливковое масло, включил плиту и спросил у мальчика, где находятся на кухне специи. Фредди с важным видом показал на закрытый шкафчик и добавил. — Я острое не ем, — заявил мальчик. Гарри пообещал ему, что приготовит мясо вкусным и без перца. Фредди отправился смотреть телевизор, пока Стайлс продолжал готовить ужин и рассматривать общее убранство. Иногда они переговаривались, когда студенту хотелось узнать больше об этом доме или его хозяине. В одном из шкафчиков находилась посуда как минимум на пятнадцать человек. Гарри было крайне интересно, приезжают ли сюда родственники из Америки и останавливаются ли они в этом доме. Как сказал Фредди, его мама крайне редко прилетает в Англию, как и остальные члены семьи. Значит, дом был куплен целиком для Луи и его донкастерских родственников. Фредди рассказал, что его мама не любит лишний раз приезжать в Британию. В Лондоне чаще всего сыро и мокро, а она предпочитала солнце и пляж. Когда ужин был готов, Стайлс решил поднапрячь пацана и попросил его помочь накрыть стол. Гарри выложил на большую тарелку отваренный кускус, а сверху куриное жареное филе со специями. — Мама не заставляет меня помогать ей, — сказал мальчишка, принимая у Гарри две тарелки и ставя их на маленький обеденный стол у окна. — А я считаю, что мальчики твоего возраста должны помогать взрослым, — кивнул Гарри, протягивая теперь вилки. Фредди с самым серьёзным выражением лица понюхал пищу и принялся неуклюже накладывать еду. — Вкусно? — спросил стажёр, накладывая и себе. Он приготовил большую порцию, и планировал взять с собой еду чтобы покормить Найла. — Да, — кивнул Фредди со знанием дела, — но нужно было посолить больше. Мальчик с серьёзным выражением лица сидел перед горячим блюдом и не хотел вручать Гарри звезду Мишлен. Стажер попробовал кускус и был уверен, что в соли он не нуждается. Фредди просто хотелось поумничать. — Ты можешь посолить сам, — ответил Стайлс, протягивая малышу соль. Тот, будто пойманный на своей лжи, замотал головой. — Пойдёт и так, — ответил тот. Окей, Фредди был тихим, но требовательным. Стайлс был уверен, что примерно таким и был маленький Луи, только более азартным и с побитыми коленками. Фредди же относился к своей одежде невероятно аккуратно. Ему не надо было напоминать мыть руки. Как только они попали в дом, мальчик пошёл и переоделся в домашние штанишки и футболку, объясняя это тем, что не хочет запачкать недавно постиранный наряд. После ужина Стайлс заставил мальчика искупаться, почистить зубы, но Фредди утверждал, что он знает об этом и без напоминаний какого-то парня с именем, как у Гарри Поттера. Фредди лежал в кровати, перед этим потребовав, чтобы Стайлс прочитал ему книжку. Студент рассчитывал, что будет читать какие-нибудь детские сказки, а вместо этого, мальчик протянул студенту книгу о морских обитателях. Гарри открыл книжку на том моменте, где вчера вечером закончил Луи. Они остановились на главе про осьминогов. — Вы хоть раз видели настоящего живого осьминога? Это необычное создание. Потому что, глядя на этого моллюска, с первого раза сложно понять, где у него голова, рот и глаза. Тем временем, этот стремительно движущийся «мешок» с щупальцами таит в себе много интересного? — читал вслух Гарри о морском обитателе. Он старался проговаривать строки с выражением, чтобы мальчику было интереснее его слушать. Стажёр услышал, как входная дверь потихоньку открывается, но продолжил читать книжку мальчику, который уже почти засыпал. — Во-первых, вы знали, что у этого моллюска не одно, а целых три сердца? Да, да! Три! Самое главное сердце гонит тёмно-синюю кровь по всему телу, а два других — проталкивают её через жабры, — с выражением рассказывал Гарри, стараясь не думать о том, что скоро встретит Луи в домашней обстановке. — Три сердца? — переспросил Фредди, открыв глаза, — им тяжело, наверное. — Почему? — спросил Гарри, с интересом поглядывая на мальчика. Фредди укрылся пушистым одеялом, подложив под голову руку. Он зевнул и прошептал. — Я люблю папу с мамой одним сердцем. Как же сильно осьминог тогда любит своих родителей, если у него три сердца? Гарри едва дышал, слушая тонкий голос мальчика. Фредди мог оказаться таким же романтиком, как и его отец. Стайлс почувствовал на себе взгляд и обернулся. В дверном проёме стоял Луи. Облокотившись к стене, он задумчиво оглядывал комнату и Гарри, который сидел у светильника с книжкой в руках. Стайлс заёрзал и продолжил читать. — Не смотря на то, что у осьминогов нет ушей, они отлично слышат! И даже различают ультразвук, который недоступен для человеческих ушей. А ещё, если осьминога испугать, то он побелеет, а затем станет красным как рак, — закончил Гарри и взглянул на мальчика. Он тихо посапывал, уже не слушая чтение стажёра. Томлинсон стоял у входа, мягко улыбаясь. Его глаза были прикрыты очками, которые стажёр видел в его комнате. Выглядел мужчина уставшим после тяжелого рабочего дня. Он ещё не успел избавиться от рубашки и классических приталенных брюк, но несколько пуговиц у шеи и груди были расстёгнуты. Стайлс взглянул на часы у кровати мальчика — пол одиннадцатого. Видимо, надо было уложить ребёнка пораньше. Гарри положил книжку на прикроватный столик и на цыпочках выскользнул из комнаты. — Не помню, чтобы просил тебя присмотреть за ребёнком, — заметил Томлинсон, делая шаг назад. — Пришлось подменить Доминика, — пожал плечами Стайлс. — Спасибо большое, — кивнул Томлинсон и прошёл на кухню, доставая бокал и наливая себе воду. Он с интересом поглядывал на сковородку на плите, ожидая объяснений. — Я…не знал, что следует делать в такой ситуации и решил приготовить ужин, — объяснил наспех Гарри. — Ужин? Приготовить? — уточнил Томлинсон, прищурив глаза и не доверяя стажёру. Он открыл сковородку, и ароматный запах мяса заполнил кухню. — Да, — кивнул Гарри, чувствуя себя уставшим. Он практически разучился оставаться с мужчиной наедине. — И я не найду на заднем дворе никакой пустой коробки от пиццы или бургеров? Доминик всегда прячет их или забирает остатки с собой, — засмеялся мягко Томлинсон. — Только домашняя пища, — улыбнулся Стайлс. — Не думал, что ты готовишь, — протянул задумчиво Томлинсон продолжая глазеть на еду. — Ты ещё многого обо мне не знаешь, — засмеялся Стайлс и замер. Он начинал флиртовать и пересекать черту рабочих отношений. В то же время он начал чувствовать на себе бесстыдный взгляд Луи, который блуждал по лицу и телу. Гарри вспомнил, как мужчина обнимал его после их прогулки по городу. Это было секундное объятие, но Стайлс очень нуждался в этом сейчас. Сегодня Луи выглядел потрясающе, Гарри видел это в очередной раз. Однако Томлинсон, который наряжался в классику — особенно вызывал трепет у стажёра. Гарри оторвал ответный взгляд от мужчины и подошёл к обеденному столику, чтобы взять грязные тарелки. Он подлетел к мойке, возле которой стоял Томлинсон. Несмотря на учащённое дыхание и безумное желание поцеловать мужчину, Гарри понимал, что нужно как можно скорее уходить из дома. — Я не успел прибраться, нужно было уложить Фредди, — начал нервно Гарри. Он включил воду, схватил моющее средство, губку и принялся резкими движениями тереть тарелку. — Оставь, Гарри, я сам, — схватил Луи стажёра за руку. Стайлс замер, чувствуя, как по его телу забегали мурашки. Мужчина продолжал держать Гарри за запястье, пока холодная вода струилась по их рукам. Пузырьки моющего средства стекали по пальцам мужчины, образуя мыльные разводы. Грудная клетка Томлинсона тяжело вздымалась. Тонкими и мокрыми пальцами он принялся очерчивать предплечье, локоть и бицепс стажёра, оставляя после себя влажные разводы и двигаясь выше, насколько позволяла его футболка. Гарри полностью развернулся к мужчине и сделал шаг вперёд, отчего Томлинсон ретировался назад и спиной уткнулся в холодильник. Стайлс медленно склонился к шее мужчины, вдыхая его запах полной грудью. Он боялся трогать Луи мокрыми руками, поэтому только очерчивал носом открытую мужскую шею и растрепанные волосы. Из-за очков его отросшие волоски у уха торчали в разные стороны. Гарри хотел было снять их с носа мужчины, убрать их на столешницу и поцеловать Луи так, чтобы ничего не мешало их лицам. Вода стекала по локтям и пальцам, создавая причудливые лужицы на полу. — Гарри, — послышался голос Фредди из соседней комнаты, пугая обоих. Луи глянул в дверной проём, но своего сына не заметил. Он тяжело вздохнул, ожидая, когда студент сделает шаг назад и выпустит его из ловушки. — Я сам разберусь. Уже поздно, думаю, тебе надо идти, — прошептал Луи. Гарри кивнул головой, ощущая жар на щеках и шее. Он сделал шаг назад, выключая воду, и принялся собирать свои вещи. Телефон на столешнице, еда в контейнере для Найла, рюкзак. Томлинсон прошел мимо стажёра, направляясь в комнату сына. Гарри побежал в прихожую и накинул пальто, всё ещё чувствуя холодную влагу на правой руке от пальцев Луи. Он схватил рюкзак и накинул его на плечо, желая смыться отсюда как можно скорее. Томлинсон вышел в холл, чтобы попрощаться. — Спасибо, Гарри. Я ценю это, — нервно улыбнулся Луи, — может вызвать такси? Я заплачу. — Нет-нет, я сам, спасибо. Иди, отдыхай. Ты, наверное, устал, — нервно улыбнулся Гарри, глядя себе под ноги. Он выскользнул на улицу и сделал несколько шагов вперёд, а затем обернулся и подошёл обратно, — стой. Нет. Погоди. Томлинсон замер, с интересом поглядывая на парня. — Оплата за стажировку…она больше, чем должна быть. Это ошибка? — спросил наспех Гарри. Томлинсон мигом собрался и серьёзным тоном ответил. — Кэт и Кара предоставляют таблицу Лиаму о проделанной работе и заработной плате. Если сумма оказалась выше, значит это решение Лиама Пейна, — ответил Томлинсон и помрачнел. Гарри кивнул головой, путаясь ещё больше. — Доброй ночи, Луи, хороших выходных, — улыбнулся Гарри, всё ещё побаиваясь взглянуть в глаза мужчины. Разговор о деньгах смог хоть немного отвлечь парня от прощания на кухне. Такого не должно быть, нет. Луи же сам говорил, никаких интрижек в стенах офиса! И почему Пейн заплатил ему больше нужного? Всё дело в съёмке интервью с Эндрю Скоттом? Гарри отошел в сторону и закурил, устало поглядывая на дом. Его голова кружилась от переизбытка эмоций, и он надеялся хоть как-то успокоить свою душу принятием никотина. Свет в окнах первого этажа стал тускнеть, а затем единственный огонёк зажёгся на чердаке. Оно не было задёрнуто занавесками, поэтому Стайлс мог понаблюдать за происходящим, словно маньяк. Луи появился на чердаке с тарелкой в руках. Настраивая нужный фильм, он вдогонку уплетал кускус, приготовленный Гарри. Главред избавился от рубашки и классических брюк, и ходил в одних спортивных штанах. Гарри хотелось бы оказаться сейчас на этом чердаке, прикоснуться к груди Томлинсона, заключить его лицо в свои ладони и мягко-мягко поцеловать. Они могли бы разлечься на полу в ворохе подушек, включить кино и целоваться до рассвета. Со временем бы их поцелуи переросли в нечто большее. Будто услышав чужие мысли, Луи подошёл ближе к окну и взглянул на дорогу. Он мигом же заметил фигуру стажёра. Стайлс со стоном откинул тлеющую сигарету и пошёл искать метро.