***
— ПрОсНиСь И пОй, СтАрУхА! — звонко прокричал детский голос. Реальность услышанного была настолько резкой и неоспоримой, что мгновенно вырвала из сна. Я крепко сжала веки, пытаясь игнорировать не самое приятное пробуждение. Будильник ещё не сработал, а значит, можно дремать дальше. — Ты, что, померла уже? — обычно я бы не спустила подобную грубость малолетке с рук, но в этот раз лишь с силой поджала губы. Спокойнее. Лежи и не шевелись. Зло тебя не тронет, если самой к нему не прикасаться. Однако вопреки ожиданиям незваный гость нагло прошёл вглубь комнаты, останавливаясь возле изголовья кровати. Горячее дыхание опалило лицо; буквально каждой клеточкой своего тела я ощущала внимательный взор детских глаз. — Не смей умирать в свой день рождения, — шершавый палец нагло уткнулся в мою щёку, словно тестируя её на эластичность. Движение повторилось: тык-тык-тык. — Я ещё твоих сладостей не поел. — Можешь съесть всё вплоть до последнего сахарочка, только отвали, — недовольно буркнул заспанный голос. Я перевернулась на другой бок и накинула одеяло на голову, надеясь, что этого будет достаточно для сохранения желанного одиночества. — Эй, ну ты чего? — с некой осторожностью поинтересовался Инджин. — Ещё только утро, а ты уже ворчишь. Детское тело с силой плюхнулось на кровать и навалилось на меня. Стало тяжело: как такой малолетка может настолько много весить? Одеяло тут же слетело с лица и солнечный свет неприятно ударил по глазам. Вот тебе и доброе утро. — Сколько времени? — единственный вопрос, который я смогла выдавить из себя. Веки ужасно отекли из-за тревожной ночи. — Было семь десять, когда я зашёл в твою комнату. Мой будильник поставлен на половину восьмого, но вряд ли бы двадцать минут что-то изменили, поэтому я бросила лишь короткое: «Ясно» в качестве ответа. От прежней сонливости не осталось и следа, однако желания проживать этот день не прибавилось. Неожиданно что-то мягкое коснулось щёки, оставляя на ней недолгий, но очень слюнявый поцелуй. Его вполне можно описать двумя словами: мило и мерзко. Я непонимающе уставилась на раскрасневшееся от смущения лицо младшего брата. Он не мог заставить себя посмотреть мне в глаза, но это не помешало Инджину говорить. — С днём рождения, сестра. У тебя настолько ужасный характер, что временами я даже хочу тебя убить. Не представляю, чем ты пришлась по душе Гошики-сэмпаю, ведь более злобную каргу я никогда не встречал… Но несмотря на это, я всё же рад, что ты у меня есть. Оставайся такой же классной и люби меня ещё сильнее. Чё? Он хоть сам понял, что сказал? Более странного набора слов я в жизни не слышала. А главное, что делать: плакать? Смеяться?… Дрочить? — Ну ОтВеТь УжЕ чТо-НиБуДь! — возмущённо протараторил малолетка, не ожидая, что пауза в диалоге так сильно затянется. — Э… Я вчера доела всё мороженое.***
Наредкость пустая раздевалка Академии порадовала меня отсутствием нежеланных людей. С тех пор, как я перешагнула порог школы, радостные возгласы: «Т/Ф-сан, с днём рождения тебя!», — доносились со всех сторон. Я была вынуждена улыбаться каждому встречному, а также благодарить за подарки подруг. Лицемерие на протяжении долгих лет являлось моим лучшим другом, но сегодня натягивать улыбку на лицо особенно сложно. Вопрос: «Почему сейчас, а не тогда?», — преследовал с самого утра. В восьмилетнем возрасте я была готова полюбить весь мир, но не получила ничего кроме разочарования. А сейчас, когда мне ничего не нужно от людей — меня сопровождают поздравления и объятия. Нечестно. Пиздецки нечестно. Я глубоко вздохнула, ощущая, что ярость начинает медленно подступать от сердца к горлу. Лоб до сих пор горел от утреннего поцелуя матери, имитирующего заботу. После этого я стёрла с лица тональный крем и нанесла повторно, однако даже пудра, которую я наслаивала на кожу каждую перемену, не помогала избавиться от угнетающих чувств. Звонок на урок прозвенел ещё три минуты назад. Опаздывать, конечно, плохо, но иногда необходимо. Солнечные лучи элегантно расстилались по полу, проникая в раздевалку сквозь большие окна. Как бы я не пыталась отвлечься на красоту школьного внутреннего двора, взгляд снова возвращался к шкафчику, до отвала забитому маленькими пакетами. Губы сложились в лёгкую полуулыбку, когда на ум пришло довольное лицо Инджина, которому сегодня перепадёт годовой запас сладостей. Хоть кого-то осчастливит мой день рождения. Кстати о нём… —————— [Сообщение от Т/И Т/Ф]: Я сегодня не приду. Пожалуйста, не беспокой меня и не пиши, если дело несрочное —————— Я отправила это, когда находилась на грани срыва, поэтому сообщение получилось весьма грубым. Чёрт, следовало сперва немного остыть. Совесть болезненно пронзала сердце каждый раз, когда я видела переписку, но ещё больнее было от ответа: —————— [Сообщение от Гошики]: Что-то случилось? ( : ౦ ‸ ౦ : ) Я чем-то тебя обидел? ~ Т/И-чан, прошу, давай поговорим [ ± _ ± ] —————— Только этого не хватало. Как бы мне не хотелось верить во всеисцеляющую силу любви — в некоторых моментах она всё же бессильна. Нервно прикусив нижнюю губу, я начала водить большим пальцем по экрану. —————— [Сообщение от Т/И Т/Ф]: Нет, всё в порядке. Ты ни в чём не виноват. Я просто не хочу никого видеть в этот день. Надеюсь, ты меня поймёшь. Люблю тебя. —————— Я перечитала текст трижды прежде, чем отправить. Вроде выглядит небезнадежно: в какой-то степени сообщение даже можно считать ласковым. В очень малой степени, но всё же. — Ты закончила? Идём? — откуда ни возьмись донёсся встревоженный голос Минори. Я совсем забыла о том, что девушка всё это время находилась рядом со мной. — А то мы уже на пять минут задерживаемся. Вряд ли учитель оценит нашу непунктуальность. — Идём, — раздосадованная интонация прослеживалась даже в односложном предложении. Бросив прощальный взгляд на подаренные пакеты, я с характерным хлопком закрыла школьный шкафчик. — Т/И-чан, ты выглядишь какой-то грустной. Вернее, необычайно грустной для человека, у которого сегодня праздник, — лицо Цунему исказила гримаса переживаний. Моё излишне раздражённое настроение не осталось незамеченным, однако его причина была неизвестна однокласснице. — Не знаю, в чём дело, но, помни, что ты не одна… — Да, не одна, — я задумчиво повторила ранее услышанную реплику, не пытаясь скрыть тень усмешки. — В этом-то и проблема.***
Тихая и приятная мелодия ненавязчиво играла в ресторане, создавая атмосферу умиротворённости. Галантные официанты неспешно перемещались по залу, то и дело скользя между столиков. Несмотря на настрой, нечто хорошее всё же сегодня со мной произошло. Отчим редко отпрашивался с работы пораньше, но на важные даты всегда брал отгул. При нашей первой встрече я и подумать не могла, что мой день рождения войдёт в список столь знаменательных событий. Мужчина гордо восседал напротив меня, буравя взглядом меню, словно оно обновлялось каждую секунду. Его тонкие губы были слегка поджаты, а лицо выглядело настолько расслабленным, что на месте привычных морщин прослеживались лишь неровности кожи. — Вы готовы сделать заказ? — вежливо поинтересовался молодой официант, вновь подходя к нашему столику. Забавно, что сорокалетнему мужику для выбора еды нужно столько же времени, сколько требуется ребёнку. — Да, — впервые за несколько минут глава семьи оторвал взгляд от меню и внимательно, даже скорее требовательно, посмотрел на молодого человека. — Но сначала скажите: в сукияки вы взбиваете яйцо вместе с соусом? Мне потребовалось немало усилий, чтобы сдержать улыбку. Педантичность отчима иногда доходила до абсурда, поэтому я даже не сомневалась, что он собирается узнать рецепт каждого блюда. Воспользовавшись ситуацией, я вновь позволила мыслям уйти далеко отсюда. Хотелось думать ни о чём и обо всём одновременно. Мама, скорее всего, сейчас волосы на себе рвёт от злости, ведь её мужчина этим вечером предпочёл компанию падчерицы. Инджин проводит инвентаризацию моих подарков. Минори и Казе репетируют танец. Гошики… Даже представить сложно. Наверное я очень расстроила его. — Хорошо, а что предпочтёт ваша спутница? — ласково обратился официант, вырывая меня из собственных мыслей. «Ваша спутница» - очень тактичная фраза, не так ли? Уверена, в этот ресторан часто заглядывают любители девочек помоложе, а учитывая моё красное платье и не менее яркие губы - я подходила по всем параметрам на роль юной любовницы. — Это, — не желая тратить время на слова, я решила воспользоваться дедовским методом. Тонкий пальчик деликатно ткнул в глянцевую страницу. — А из напитков… Это. Молодой человек признательно кивнул, после чего повторил заказ и удалился. Обычно, когда два не совсем близких человека остаются наедине, в воздухе витает неловкость, однако отчим был неразговорчивым по своей природе, а молчание мне сейчас необходимо. Спокойный взгляд снова огладил зал, декор которого отличался строго современным стилем. Я поймала себя на мысли, что обстановка чем-то напоминает наш дом: лаконично и весьма обезличенно. — Как у тебя идут дела в школе? — спустя пару минут тишины раздался серьёзный мужской голос. — Больше нет проблем? — Всё в порядке, — на этот раз мне не пришлось выдавливать из себя подобие улыбки. Я и правда была благодарна главе семьи за то, что он сделал. — Спасибо тебе, пап. — Рад это слышать, — уголки рта собеседника поползли наверх. Ничего себе, оказывается он не совсем бесчувственный. — Ты пока не надумала, куда собираешься поступать? — У меня впереди ещё целый год. Успею что-нибудь выбрать. — Я лениво пожала плечами, надеясь, что данная тема быстро сойдёт на нет. Судя по всем переживаниям Аморецу касаемо Университета, впереди меня ждёт нелегкий этап. — Но не хотелось бы уезжать из Мияги. — Понимаю. Я и сам против того, чтобы ты покидала дом в столь юном возрасте, — серые глаза мужчины смотрели прямо на меня, однако его пустой взгляд свидетельствовал о внутреннем замешательстве. — Иногда самостоятельное проживание губительно для ещё не окрепших умов. Не хочется, чтобы ты портила свою жизнь необдуманными поступками, следуя на поводу у молодости. Последняя фраза заставила меня напрячься. И дело было вовсе не в привычке члена семьи всё держать под своим контролем, хотя это тоже тот ещё красный флажочек. Он знает. Директор ему рассказал о том, как я обращалась с другими школьниками. Но удивительней всего было то, что мужчина ничего мне не сказал по этому поводу. Ни в чём не упрекал. Не осуждал. А лишь защитил. Может он и в правду хоть немного хороший… Отец? — Что по этому поводу думает мама? Уверена, она считает, что мне нужно съехать как можно скорее, — не задать этот вопрос я не могла, хотя заранее знала ответ. Её непринятие меня в качестве дочери переросло в настоящее соперничество, так что мой отъезд значительно бы облегчил её жизнь. — Да, ты права, — отчим довольно хмыкнул, подмечая мою внимательность. — Но ничего. Пересчитает. Мы улыбнулись друг другу. Немного нелепо и довольно злобно, однако что-то приятное растеклось по груди. Невозможно было понять что именно это за чувство: любовь? Боже, нет. Признательность? Вполне возможно, но всё равно что-то другое. И пока я перебирала всевозможные варианты, звук пришедшего на телефон сообщения отвлёк от происходящего. Включенные уведомления у меня стоят только на одном человеке… Гошики. Я моментально открыла клатч и взяла в руки мобильное устройство. —————— [Сообщение от Гошики]: Ты велела не беспокоить тебя днём, но что насчёт ночи? („ಡωಡ„) —————— Я прыснула от смеха. Придурок, нашёл всё-таки лазейку в моих словах. Однако прежде, чем я успела ответить, вновь раздался мужской голос. — Парень пишет? — Да, — с некой осторожностью ответила я. Отчим знал о моих отношениях с Джиро, но никогда не лез не в своё дело. Не задавал лишних вопросов и не интересовался, почему я иногда не ночую дома. Думаю, его не очень-то волновали сами отношения, но напротив пункта «доверие с падчерицей» он с гордостью поставил галочку. — Этот тот… — мужчина наградил меня озадаченным взглядом. Он словно пытался что-то вспомнить, но необходимая информация скрывалась под железной завесой памяти. — Боже… Как же его звали… — Аморецу, — мне пришлось закусить внутреннюю сторону щеки, чтобы ненароком не улыбнуться. Забавно, что человек, которого я именую «папой» не может вспомнить фамилию юноши, с которым я встречалась больше года. — Ах, да, точно, — собеседник понимающе кивнул, словно он мог найти ответ и без моей помощи. — Нет,— по неизвестной причине я отвела взгляд от холодных серых глаз и уставилась на пустую сервировочную тарелку. Рассказывать кому-то о Тсутому и правда сложно. — Это… Другой. Я же тебе говорила, что мы с Аморецу-саном расстались. — Когда? — на широком лбу вновь образовались складки от напряженной мозговой активности. — Осенью, когда ты подвозил меня до школы. — Всё, вспомнил, — наотмашь бросил мужчина и поднёс ко рту бокал с водой. Этот жест мог значить лишь одно: он понятия не имеет, о чём я говорю. Последовала неловкая пауза в диалоге. Я продолжала осматривать стол, неосознанно цепляясь взглядом за каждое пятно на скатерти. Эгоизм велел навеки сохранить в сердце всё то, что происходит между нами с Гошики, и ни с кем не делиться радостью. Между тем, отчим не собирался заканчивать беседу, однако прекрасно понимал, что если речь вновь зайдёт о событиях прошлого, то он останется в невыигрышной позиции, поэтому с его губ сорвался вполне логичный вопрос. — Этот другой… Кто он? — Тсутому Гошики, — я машинально ответила на поставленный вопрос, отчего мой голос прозвучал слишком резво. — Он иногда занимается волейболом с Инджином у нас во дворе. — Что ж, это похвально, — собеседник одобрительно кивнул. — Ты планируешь встретиться с этим парнем после ужина? Нет. Я планировала вернуться домой, лечь в ванну и смыть память о прошедшем дне, как это было всегда. Год назад, два года назад и ещё за пять лет до этого. Цикличность жизни неоспорима, но неужели так будет продолжаться до самого её конца? Даже когда мне будет сорок или шестьдесят? Неужели я всё также буду опасаться своего дня рождения? Какой-то идиотской даты в календаре? От одной мысли об этом бросало в дрожь. Я не могу позволить себе быть настолько жалкой. Страх снова стать отвергнутой в собственный праздник не был беспочвенным, однако являлся весьма необоснованным. Мне нужен Гошики, а я нужна ему. Тогда почему я отказываюсь от того, что мне так дорого даже на каких-то двадцать четыре часа? Острые ногти впились в мягкую кожу ладоней. Сегодня мне и правда не хватает решимости. Трусливая часть меня продолжала твердить о том, что ничего плохого не случится, если я буду действовать по привычному сценарию. Но если я ничего не сделаю в этом году, смогу ли поступить по-другому в следующем? Смятение заставляло меня метаться из крайности в крайность. Секунды раздумий тянулись словно вечность, а внутренняя борьба продолжалась до тех пор, пока одна из сторон не одержала победу. Это была моя лучшая сторона. — Да. — Хорошо, — задумчиво протянул отчим. — Тогда можем закончить с трапезой пораньше.***
Благодаря тёплому климату Мияги минусовая температура не беспокоила жителей Сендая даже в мартовские ночи. О прошедших холодах напоминал лишь несильный ветер, развеивающий край накинутого на плечи пальто, но даже для такой погоды я была одета слишком легко. Стоило хотя бы застегнуться. Звук уезжающей вдаль машины с каждой секундой становился всё менее слышим. Тихий район, усыпанное звёздами небо и растирающиеся по горизонту горы — обстановка располагала к заветному уединению. Стоило лишь прикрыть глаза, чтобы дурманящий аромат весны унёс из головы все мысли и наградил ложным ощущением свободы, однако вместо этого я неотрывно смотрела на дом, который видела уже сотню раз. Меня интересовало только одно окно, расположенное на втором этаже. Белая полупрозрачная тюль пропускала свет от люстры, но не позволяла заглянуть вглубь комнаты, чтобы увидеть что-то ещё. После того как я отправила сообщение: «Приехала», — тень от чёрного силуэта быстро пробежала мимо окна. Парень начал спешно собираться. Я думала, что лицо Гошики вот-вот покажется из-за занавески, но фигура волейболиста лишь судорожно металась по комнате. Он даже не удостоверился в том, что я действительно на месте. Верил на слово. Не прошило и трёх минут, как свет в окне погас. Я всё ещё чувствовала себя ужасно паршиво, однако сердцебиение предательски участилось от мысли о том, что мы скоро встретимся. Очень скоро. Внутри всё перевернулось, когда входная дверь открылась и на пороге появился Тсутому. — Я ушёл! — весело прокричал парень своим родителям. Мужская ладонь дёрнула за дверную ручку, окончательно лишая его единственного пути отступления. Юноша был одет довольно повседневно: чёрные штаны, подаренное мной худи и лёгкая белая ветровка. Его образ свидетельствовал о неофициальности встречи. Это не могло меня не радовать, ведь второй поход в ресторан за один вечер я не переживу. Стоило Тсутому повернуться ко мне лицом, как наши взгляды встретились. Из-за темноты я не могла понять, что значит его взгляд, однако каждой клеточкой своего организма ощущала, что на меня смотрят с любовью. Губы парня расплылись в улыбке, отчего я непроизвольно ухмыльнулась в ответ. — Привет, — на одном вздохе произнёс доигровщик, оказавшись в одном шаге от меня. — Привет, — моя голова по старой привычке поднялась наверх, ожидая получить поцелуй. Желаемое осуществилось, но немного не в той степени, на которую я рассчитывала. Губы парня деликатно, но резко накрыли мои. Самые быстрые вещи на Земле: скорость света, самолёт, гепард и этот поцелуй. Он не продлился дольше секунды, чем существенно ошарашил меня. — И что это? — мне не удалось сдержать волну негодования. — Прости, — избранник умело отстранился и крепко взял меня за руку, переплетая пальцы. — Но нам нужно поторопиться, чтобы успеть на автобус. — Автобус? Мы куда-то едем? — Да, — юноша бодро зашагал, явно торопясь, а я послушно следовала за ним. — Пусть для тебя это пока будет сюрпризом. — О неет, — я недовольно простонала, опасаясь самого худшего из всех вариантов. — Только не говори, что устроил мне вечеринку-сюрприз. — О! Отличная идея, — чёрные глаза собеседника были плохо видны в темноте даже на близком расстоянии, но почему-то мне показалось, что они загорелись огнём энтузиазма. — И как я сам не догадался?! — Нет! Даже не думай об этом! — Поздно, — волейболист игриво вскинул плечами, словно совсем меня не боялся. — У тебя ещё весь год впереди, чтобы морально подготовить себя к следующему дню рождения, но а пока… Ты говорила, что хочешь побыть одной, и я нашёл место, где бы ты смогла осуществить задуманное. Только со мной. От чего-то стало тепло на душе. Я считала, что буду вести себя отвратительно: хамить Гошики и просить его меня лишний раз не трогать. Предполагала, что пожалею о встрече, ведь весь день я не хотела никого видеть, но нет. Эндорфины, смешанные с кровью, струились по венам, а скрывать улыбку было абсолютно бесполезно. Я хотела видеть Тсутому. И не меньше, чем обычно.***
Наступила ночь. Самая настоящая ночь, укутывающая темнотой всё вокруг. Линия горизонта стёрлась окончательно, отчего было абсолютно непонятно, где заканчивается небо и начинается морская гладь. Только неяркий холодный свет Луны подчеркивал рельефность океана, а белая пена от слабых волн с характерным звуком растворялась подле ног. Я боготворила свою коллекцию парфюмерии, однако самым лучшим ароматом был запах ночи, смешанный с солёной водой. Шум океана успокаивал не меньше, чем отсутствие людей. Гошики не соврал. Мы и правда остались одни. Уединенная обстановка была сродни идиллии. Я ощущала мир вокруг и, что более важно, внутри себя. Я искала одиночества, однако нашла кое-что получше. Ветвистая дорога судьбы снова привела меня к знакомому пути. К нужному пути. Любовь. Тепло, исходящее от тела Тсутому, согревало даже во время редких порывов холодного ветра. Он стоял и обнимал меня, переодически проходясь ладонью по волосам. Никогда бы не подумала, что буду чувствовать себя настолько уютно, находясь возле бескрайного океана. С тех пор, как мы пришли сюда, волейболист не выпускал меня из собственных рук. Гошики ничего не говорил — он знал, что слова сейчас ни к чему. Тсутому понимал меня без каких-либо намёков или просьб, словно улавливал всё на подсознательном уровне. Если это не очередная причина его ценить, то тогда что? — Спасибо, — мой тихий голос разбавил тишину. — Не за что, — довольно хмыкнул юноша, продолжая заботливо поглаживать кожу головы. — Нет, есть за что. Вместо ответа доигровщик лишь издал негромкий смешок, после чего его губы нежно сомкнулись на моём затылке. Я благодарно улыбнулась, ещё крепче обнимая парня. Взгляд снова упал на необъятный океан, и я поймала себя на мысли, что забыла купить свечку на следующий день рождения. Но вместо растерянности и желания соблюсти традицию, я испытала облегчение. Может это мне уже не нужно?