***
Не зря говорят, что нам следует опасаться собственных желаний. Ещё двадцать минут назад я жаловалась на скуку, а сейчас портила атмосферу в доме своей негативной аурой. Поцеловать Гошики… Ага, больше ничего эта сука не хочет? Пусть хоть пальцем попытается до него дотронуться, я с неё кожу тогда живьём сдеру. Пришлось проигнорировать просьбу подруги, чтобы поскорее вернуться в гостиную. Если отвлекусь хоть на минуту, то моего щеночка точно украдут. По недвусмысленным и слегка нервозным взглядам присутствующих становилось ясно, что все ждут чего-то, что должно произойти с минуты на минуту. Я совру, если скажу, что не относилась к их числу. При самом наилучшем раскладе событий, мне удастся перехватить Тсутому первой, при наихудшем — закапывать труп школьницы во дворе. Мой настороженный взгляд неустанно перескакивал с высокой фигуры волейболиста, беседующего со знакомыми, на девушку, которая то и дело поглядывала в его сторону. Чёрт, с каких пор я стала такой ревнивой? Это же не нормально. — Привет, — откуда ни возьмись раздался незнакомый мужской голос, а широкие плечи заслонили собой обзор на дальнюю часть комнаты. — Тебе не скучно тут одной? — Нет, — оценивающий взгляд прошёлся по лицу парня, всё же признавая его в качестве далёкого знакомого. — Что нужно? — Т/Ф-чан, время идёт, а ты совсем не меняешься, — издевательски ухмыльнулся собеседник, в его глазах блестели пьяные искорки. Обычно я бы поспешила отделаться от нежеланной беседы как можно быстрее и тактичнее, но сегодня… Мне был жизненно необходим хоть малейший повод для драки. — Неужели ваше расставание с Джиро-куном вообще ни на что не повлияло? — Не знаю, но думаю, тебе следует спросить это у него, — я с вызовом посмотрела на улыбающееся лицо. — Ты же его друг. — Всё верно, — знакомый удовлетворенно кивнул. — Но сейчас речь не о нём, а о тебе. Т/Ф-чан, прошло уже много месяцев с вашего расставания, однако ты не даёшь ни одному парню даже малейшей возможности поухаживать за тобой. Не считаешь, что это немного несправед… Неожиданно ритмичная музыка сменилась плавной и медленной мелодией. Твою мать. Я привстала на носочки, нервно сжимая плед в руках, чтобы узнать, что происходит за спиной школьника. Краем глаза мне удалось заметить женский силуэт с распущенными розовыми волосами, что поспешно передвигался в сторону компании Гошики. Чёрт-чёрт-чёрт. — Слушай сюда, — с нескрываемой злостью в голосе я обратилась к знакомому. — Ты. Мне. Не. Интересен. Так что по-хорошему отстань, пока я не сделала омлет из твоих яиц. Были ли мои слова слишком резкими для первой красавицы Академии? Безусловно. Внешность, порой, бывает несоизмеримо обманчива, и даже если я похожа на принцессу, то это не отменяет тот факт, что в душе я самый агрессивный боец сумо. Грубо задев юношу плечом, я широко зашагала вперёд. Я больше не та второгодка, что пеклась о своём образе в глазах людей, имеющих определенный вес в обществе. Теперь мой интерес сосредоточен исключительно на том, что действительно важно. Хината стояла спиной ко мне, поэтому я не видела её лица, но зато внешний вид Гошики говорил сам за себя: губы были натянуты в некое подобие улыбки, а густая чёлка скрывала за собой огромную надпись: «Помогите». Иногда даже не нужно быть свидетелем беседы, чтобы уловить её суть. Серори пригласила Тсутому на танец, а парень пытался отмазаться. Отлично, я как раз вовремя. — Эй, ты! — рассерженно воскликнула я, привлекая внимание парочки. Мои глаза смотрели чётко на доигровщика, из-за чего брюнет непроизвольно напрягся. Давно я не обращалась к нему настолько грубо. — Занят? — Эээ… Нет, — сконфуженно промямлил Тсутому. — Отлично, — я довольно кивнула, протягивая первогодке сложенный плед. — Второй этаж, третья дверь справа. Отнесёшь это туда и положишь на комод. — Хорошо, — моя просьба больше напоминала приказ, который не терпел отлагательств, поэтому брюнет был вынужден повиноваться, оставляя нас наедине. — Т/Ф-сан, — строго обратилась ко мне девушка, как только фигура волейболиста скрылась из поля зрения. — Почему ты сама не могла отнести одеяло? — Это не одеяло, а плед, — я равнодушно пожала плечами, даже не пытаясь подавить злую ухмылку. — У меня очень много дел, мне некогда скакать из комнаты в комнату. Рот школьницы приоткрылся от удивления, а на лице отразилась крайняя степень негодования, смешанного с яростью. Поняла ли она, что я пизжу? Возможно. Была ли я довольна собой? Вполне. Только вот это ещё цветочки, моё настоящее коварство проявится впереди. — Приношу свои извинения, если помешала вам, — я лукаво улыбнулась, чтобы немного подсластить пилюлю. — Уверена, он скоро вернётся. Если, конечно, не найдёт себе более интересное занятие.***
[Данный эпизод содержит сцену 18+, если Вам не нравятся эротические фрагменты, перелистните до ***] Комната Минори больше походила на личное пространство маленькой девочки, нежели старшеклассницы: нелепые обои в цветочек, множество плюшевых игрушек, резная мебель. — Т/И-чан? — Гошики, который неловко мялся в центре спальни с тканью в руках, удивился моему внезапному появлению. — Как хорошо, что ты пришла. Куда это положить? Мне как-то неудобно трогать чужие вещи. — Давай сюда, — скомандовал собственный голос, после чего я повернула дверной замок, запирая нас. — Присядь пока, мне нужно тебе кое-что сказать. Я нагло выхватила плед из чужих рук и побрела с ним к первой попавшейся на глаза тумбе. Похуй, куда класть. Найдёт потом. — Что сказать? — растерянно пролепетал Тсутому. Я не видела выражения его лица, но точно знала, что юноша пребывает в крайней степени озадаченности. — Если ты хочешь поговорить про Серори-сан, то я стараюсь держаться от неё подальше. Ширабу-кун был рядом со мной весь вечер, он может подтвердить мои слова. Мне с трудом удалось подавить ухмылку. Он такой нелепый и милый. Открыв верхний ящик какого-то комода, я безалаберно кинула плед к ровно сложенным вещам. — Я знаю, сама видела, — спокойным голосом ответила я, встречаясь с шокированным взором избранника. — Мне очень приятно, что ты прислушался к моей просьбе. Не считаешь, что заслужил поощрение? — Нет, — широко улыбнулся собеседник. — Радовать тебя - моя обязанность. — Какая прелесть, — ласково подметил женский голос. Если раньше я всё же сомневалась в собственной задумке, то сейчас абсолютно точно в ней убедилась. — Сядь, пожалуйста, на кровать. — Э… Зачем? — первогодка скептически посмотрел на идеально заправленную постель. Ему было неловко находиться в спальне практически незнакомого человека, но я уверена, что через пару минут комната Минори перестанет иметь какое-либо значение. — Так нам обоим будет удобнее, — я загадочно улыбнулась, отчего избранник мгновенно напрягся. — Удобнее что? Я не стала отвечать на заданный вопрос, а лишь ненавязчиво кивнула в сторону кровати. Беспрекословное подчинение — единственное, что мне сейчас нужно. Помедлив ещё пару секунд, спортсмен подошёл к кровати и аккуратно опустился на мягкую поверхность, стараясь ненароком ничего не помять. — Молодец, — нежно пролепетала я, приближаясь к парню на расстояние вытянутой руки и внезапно опускаясь перед ним на колени. — Тсутому, будь послушным мальчиком и раздвинь ноги. Я редко обращалась к волейболисту по имени, не используя суффиксов, поэтому заведомо знала, какой фурор на него это произведёт. Гошики гулко сглотнул, очевидно всё ещё не понимая, что я собираюсь сделать, однако вновь повиновался очередному моему капризу. Его сжатые ноги медленно разомкнулись, так и приглашая меня сесть напротив ширинки. Взгляд непроизвольно соскользнул на паховую область юноши, что не осталось незамеченным. — Солнце, — нежно произнёс брюнет, после чего его рука аккуратно взяла меня за подбородок, вынуждая перестать пялиться в открытую и посмотреть в карие глаза. — Что ты задумала? — Хочу отсосать тебе, можно? — Это… Немного с-смущает, — веки собеседника опустились, а на щеках заиграл розовый румянец. Столь откровенных разговоров, граничащих с несусветным похабством, парень никогда не выдерживал, поэтому вместо ответа, его другая рука вытянулась вперёд. На жилистом предплечье красиво просвечивались набухшие вены, но сейчас центром внимания были не они. На мужском запястье висела чёрная резинка для волос — она принадлежала мне. Хоть собеседник и не мог озвучить своё желание напрямую, этот жест открыто заявлял: «Можешь приступать» Довольно ухмыльнувшись, я быстро собрала волосы в высокий конский хвост и вновь уставилась на злополучные джинсы. Сразу снимать их… Немного не в моём стиле. К тому же, нужно сначала узнать, с чем я имею дело. Положив голову на внутреннюю часть бедра парня, я удовлетворенно потерлась о ткань лицом, словно ластясь. Мышцы ног Гошики непроизвольно напряглись. Тонкие пальцы аккуратно прошлись по паховой области, едва задевая её. Бёдра юноши непроизвольно раздвинулись ещё шире, желая более ощутимых прикосновений. Доигровщик молчал, однако тело говорило за него. Во второй раз я провела рукой по интимным участкам Тсутому уже более основательно, оглаживая все выпуклые места и чувствуя, как парень подаётся навстречу ласкам. — Почему ты стесняешься? — игривый взгляд вновь соскочил на раскрасневшееся от смущения лицо. — Думаешь, я не знаю, что у тебя стоит? — Пре-прекрати, — ответил неуверенный заикающийся голос. Гошики попытался закрыть лицо рукой, поэтому прижал тыльную сторону ладони к губам. — И де-делай, что до-должна. Подобная властность мне по вкусу, тем более, что контроль над процессом полностью в моих руках. Отыграться можно в любой момент. Неспешно, словно издевательски, я расстегнула мужской ремень, выбивая из лёгких избранника облегчённый вздох. Уверена, он не раз представлял, как я буду это делать. Как я могу это делать. Джинсы вместе с нижним бельём халатно свалились с бёдер, больше не являясь каким-либо препятствием. Глядя на представшую перед моими глазами картину, я непроизвольно облизнула губы. С длинными и острыми ногтями следует обращаться очень осторожно, поэтому слегка зажав член между большим и указательным пальцем, я приподняла его повыше. Ещё до начала процесса Тсутому мысленно повторял себе: «Только не стони, только не стони», — но когда горячий и влажный язык прошёлся по всей длине, парень взвыл. «Проклятье, она даже в рот его не взяла» Стоило только юноше подумать об этом, как его ждало новое испытание: девичьи губы сомкнулись на головке, а прыткий язык, боже, что он только не вытворял. Тело волейболиста было напряжено, как натянутая струна. Каждая его клеточка отчетливо чувствовала даже мимолётное скользкое прикосновение к самой чувствительной части члена. Парень не осмеливался взглянуть в женские глаза, ведь он точно знал, что в них увидит — похоть, и это добьёт его окончательно. Но ему и не нужно было открывать слипшиеся веки, чтобы член начал пульсировать ещё сильнее. Губы, так нагло изводящие спортсмена, перестали заострять своё внимание исключительно на головке, переключаясь и на основную длину в том числе. «Половина точно внутри… А дальше?» Мужские ладони грубо сжали покрывало в кулаке, совсем не заботясь о чувствах хозяйки комнаты. Сейчас не до неё, не до громкой музыки и даже не до всех людей в доме. По правде говоря, Гошики очень льстила мысль о том, что кто-то может неожиданно ворваться в комнату и застукать их. Увидеть, как главная красавица школы сосёт ему. — Глу-глубже, — хрипя вымолвил парень. Тихий смешок, слившийся со скользкими и пошлыми звуками воедино, разрезал воздух. Она знала, что так будет. У Тсутому не было ни сил, ни желания возмущаться потому, что просьба исполнилась в мгновенье ока. Теперь он отчетливо чувствовал каждый сантиметр, входящий чуть ли не до упора в расслабленную глотку. Движения были ритмичными, постепенно ускоряющимися. Пока пухлые губы сжимали член, постоянно стимулируя к преждевременной развязке, язык неустанно ласкал длину. Как бы доигровщик не пытался отсрочить оргазм, он просто не мог долго себя сдерживать. Пальцы на ногах поджались, а всё тело пробила дрожь: затряслись даже поджилки. Даже зная, что эта сладкая пытка может закончиться в любой момент, Гошики молчал. Он знал, что ему можно кончить в рот. Ему позволено кончить в рот. Не смея больше сдерживать стоны, юноша вскрикнул. Искры посыпались перед глазами.***
Я всегда могла мастерски придумать план по захвату мира, предварительно предусмотрев каждую мелочь, но, единственное, что у меня никогда не получалось — это заметать за собой следы. Ладони беспрестанно поправляли покрывало, пытаясь разгладить недавно образовавшиеся складки, однако добиться желанного результата никак не удавалось. Блять, Минори точно поймёт, что мы тут занимались кое-чем очень нехорошим. — Повернись, пожалуйста, — попросил Гошики, что уже долгое время стоял за моей спиной. Оценивающий взгляд быстро пробежался по кровати: немного неопрятно, но лучше этого я уже ничего не сделаю. Глубоко вздохнув, я повернулась к парню лицом. Его бледная кожа в темноте казалась фарфоровой, зато шоколадный оттенок глаз буквально светился от восторга. Юноша склонил голову и немного нагнулся, чтобы наши губы находились на уровне. — Тебе не будет противно? — ладонь упёрлась в широкую грудную клетку, предостерегая Тсутому от поцелуя. — Хех, снова задаёшь глупые вопросы, — беззлобно усмехнулся избранник, опаляя горячим дыханием мою скуловую кость. — Если тебе не было противно, то почему мне должно быть? Прежде, чем я успела что-либо ответить, сухие губы мгновенно накрыли мои, целуя их со всей свой страстью и напором. Мы встречаемся уже больше полугода, однако мой разум упорно отказывается воспринимать этот факт, поэтому на каждый поцелуй я реагирую как в первый раз. Когда ты кого-то любишь, и этот кто-то любит тебя, то всё ощущается совсем по-другому. По-особенному. — Тебе очень идёт это платье, — мужские руки обвились вокруг талии, крепко сжимая её. Казалось бы, совсем обыденное прикосновение, но я точно знала его значение: «Я не хочу, чтобы ты уходила. Я не хочу тебя отпускать даже на время». — Потерпи ещё немного, — ласково прошептала я, засовывая ладонь в капну чёрных волос. — Скоро всё закончится. — Точно? — Точно, — я по-доброму улыбнулась. Мне самой не хотелось покидать пределы комнаты подруги, оставляя приятную встречу позади, однако это необходимо было сделать. Да и к тому же я умру, если не отвечу на вопрос Казе: «Что ты так долго там делала?», - словами: «То же, что и ваша баскетбольная сборная весь год. СоСаЛа». — Ещё неделю потерпишь? — Если потом мы сможем вести себя как любая другая нормальная парочка в Академии, то да, — брюнет поймал на себе мой недоумевающий взгляд. Нормальная парочка? Мы хоть раз такими были? — Ну знаешь… Типа… Проводить вместе перемены, обниматься в коридорах, а потом получать за это нагоняй от учителей, и всё в таком духе. — Как пожелаешь, — я аккуратно отстранилась от волейболиста, опасаясь, что если не сделаю это сейчас, то мы застрянем тут на всю ночь. — Но сначала нужно дать понять твоей подруге, что я тебе отсосала. — Можно… Можно пошутить? — Попробуй, — я подозрительно прищурилась, глядя на постепенно расплывающуюся по лицу улыбку Тсутому. — Тогда ты могла бы и не проглатывать.***
— Уверена, что мне стоит выходить первым? — мужская ладонь крепко сжимала ручку двери, так и не решаясь её открыть. — Да, — я недовольно цокнула языком. Боже, и почему он сейчас такой нерешительный? Всё же продумано. — Ладно, — обречённо вздохнув, парень всё же распахнул дверь. Яркий свет от люстры неприятно ударил по глазам, а ритмичная музыка впервые за долгое время стала отчетливо слышна. В холле второго этажа было относительно немноголюдно: малочисленные группки людей подпирали своими телами углы, и только одна девушка располагалась чётко по центру помещения. Хината преданно караулила Гошики, не отходя от комнаты ни на секунду. Девушка была полна решимости вывести их отношения на новый уровень этим вечером, однако обстоятельства складывались вопреки желаниям. Несоответствие ожиданий и реальности порождает глубокую печаль, но стоит прибавить к этому ещё надежду — получается самое настоящее отчаяние. Если раньше мысли чирлидерши парили высоко в облаках, детально представляя каждую мелочь, то сейчас школьница готова была пойти на крайние меры и в лоб признаться парню в своих чувствах. Как только злополучная дверь отворилась и высокая фигура вышла в холл, лицо Серори просияло, а в девичьем сердце забушевало самое настоящее пламя. Вот он, тот самый момент. Сколько людям нужно времени, чтобы сорвать планы и стереть мечты в пыль? День, час, минута или ещё меньше? Я вышла из спальни следом за Тсутому. Несложно догадаться, кто первым попался мне на глаза; Хината выглядела так, словно я вонзила нож ей прямо в сердце: выражение лица девушки было крайне удивлённым, но в глазах читалось нечто более глубокое. Неужели сбылись её худшие опасения? — Что вы там делали вдвоём? — без лишних стеснений поинтересовался тихий женский голос. Прищуренный взор школьницы поочередно перескакивал с меня на Гошики, не зная, за кого следует зацепиться, чтобы получить точный ответ. — Кхм-Кхм… Серори-сан, прошу прощения, но это не твоё дело, — ответил волейболист. Я велела брюнету вести себя отстранённо со знакомой. Конечно Тсутому и грубость - две параллельные прямые, которые никогда не пересекутся, однако ответ юноши меня приятно удивил. — Да, но всё же… В последнее время ты ведёшь себя очень странно, неужели я как-то тебя обидела? — Хината упорно пыталась вглядеться в абсолютно непроницательное выражение лица и опущенный взгляд. — Может отойдём ненадолго? Поговорим? — Нет, извини, но мне пора идти, — решительно ответил парень. Наверное Гошики было до жути неловко разговаривать с девушкой, которой он очевидно небезразличен, в моём присутствии. Доигровщик знал наверняка, что если будет излишне приветливым, то может меня расстроить, а этого он хотел меньше всего. Поэтому не дождаясь ответа, спортсмен решительно зашагал в сторону лестницы. Юноше хотелось перед уходом развернуться и прошептать заветное: «Люблю тебя», но он чувствовал, что за ним сейчас наблюдает не одна пара глаз. — Т/Ф-сан, прошу войди в моё положение, — взмолилась девушка, концентрируя всё своё внимание на мне. В её голосе отчетливо слышалось отчаяние. — Мне очень нравится Тсутому-кун, но я не понимаю, почему он стал так холоден после тренировки, на которую ты пришла. Что между вами? Почему вы заперлись в комнате? — Тебе уже сказали, что это не твоё дело, — самодовольный взгляд прошёлся по фигуре чирлидерши, оценивая её с ног до головы. Отчасти мне и правда было жаль выскочку, однако не стоит забывать, что она хотела сделать с моим парнем. — Лучше ответь мне, у меня помада не стёрлась? Последняя фраза была произнесена максимально беззаботно, словно я интересовалась погодой на улице. Дабы придать своему образу ещё большего легкомыслия, я аккуратно притронулась пальцем к губам и посмотрела на руку. — А почему она должна была стереться? — на девичьем лбу образовались складки, но в глазах всё ещё отражалась тень подозрения. Долго же до неё доходит. — Ты знаешь, — вместо увиливаний и колких реплик, я решила преподнести правду на блюдечке с золотой каёмочкой. Осознание бьет куда больнее насмешек. — Не понимаю, — тяжело выдохнула собеседница, на лице которой отображался сложный мыслительный процесс. — Почему… Почему из всех парней школы ты выбрала в качестве жертвы именно того, кто нравится мне? Что я тебе сделала? Это всё из-за моей дружбы с Нарими-сан, да? Я не смогла подавить ухмылку. Дорогая, Гошики был ласков со мной ещё тогда, когда ты даже не подозревала о его существовании. Хината, прекрасно наслышанная о моём характере и поведении, просто не могла поверить в то, что мы с Тсутому состоим в отношениях. Впрочем, её суждения не были так уж ошибочны. Ответственно подходить ко всему, за что берёшься — одна из лучших моих черт. Неужели я позволила бы себе халатно обойтись с соперницей, ничего предварительно про неё не узнав? Ещё зимой, когда Укико познакомилась с Гошики, она предложила ему подобрать кого-то из её окружения, дабы хоть как-то повлиять на Сатори. Сначала я думала, что Серори заинтересована в моём избраннике лишь косвенно. Вакантное место капитана чирлидерш скоро освободится, и, судя по рассказам, первогодка весьма талантлива. Однако очень скоро мне пришлось отказаться от данного умозаключения — Тсутому и правда ей нравится. Всё дело заключалось отнюдь не в моей ревности, а в девушке, что стояла напротив. Безвкусно вычурные серёжки, манера разговора, готовность предать человека, которому ты пару секунд назад улыбалась в лицо — Хината постепенно становится протеже Укико. Я без проблем узнавала черты Нарими в других людях, так как о её способности влиять на окружающих знала не понаслышке. Когда-то я тоже была менее властной и высокомерной. Если сейчас я сделаю то, что кто-то должен был сделать с Укико ещё давно, может это на что-то повлияет? — Да, — я довольно хмыкнула, награждая розоволосую самым пренебрежительным взглядом из всех. — Нарими скоро уйдёт из Академии, но ты в ней останешься. Из тебя выйдет неплохая её копия, поэтому советую запомнить, что не следует переходить мне дорогу. Я не была уверена в том, что поражение Укико в конкурсе послужит для тебя примером, поэтому показала всё более доходчиво. Надеюсь, теперь ты это поняла. Я собиралась уйти по-английски, уже представляя, как Гошики преданно ждёт меня возле дома, чтобы проводить, однако внезапно раздавшийся голос заставил застыть на месте. — Ты ошибаешься, — яростно возразила первогодка. — Нарими-чан выиграет конкурс и станет королевой весеннего бала, а через год она наденет корону на мою голову. Вот увидишь. — Непременно, — саркастично хмыкнул собственный голос. — Буду наблюдать за этим из первых рядов.