Голубой огонь

— Что? — спросили все, не веря своим ушам. — Я подам на раздов с Александром Абрикосовым. Мы не будем мужем и женой, я лишу его титула, но обеспечу жизнь всем необходимым, — сказала спокойно королева. — Алёнка, ты, наверное, не в себе. Последствия твоей безэмоциональности, да? Ты ведь о Владе говоришь? — первая стадия принятия кареглазого — шок и отрицание. — Нет, Сашенька, как я могу с Владиком развестись, мы ведь связаны обрядом. Я говорю о тебе, — подошла жена к пока ещё мужу, — Саш, я благодарна тебе. Мы столько прожили вместе, ты помог мне справиться с депрессией, помогал мне, давал полную уверенность в себе, мы родили чудесного сына и сейчас я рада, что он есть. Я думала, что смогу сделать твою жизнь счастливее. Но водка не сделает жизнь алкоголика счастливой, ведь это зависимость. Такая же у тебя от меня. Я надеялась, что твоё состояние поддаётся контролю и мы избежим последней стадии, но я совершила большую ошибку. Я должна была сразу отдать тебя на лечение, так было бы больше шансов спасти тебя. Я виновата перед тобой, прости меня, Саш. Я надеюсь, что ещё не поздно и ты сможешь быть счастливым сам по себе, а не принимая меня, как наркотик. Я желаю тебе только лучшего. Лечение тебе необходимо, таблетки, который ты пил, уже не помогут тебе, теперь я знаю это точно. Надеюсь, ты простишь меня и будешь верить мне. — Алёнушка, милая, что ты несёшь? Какая зависимость? Я люблю тебя! И ты любишь меня! Просто не так сильно, как я! Ну ничего, мы близки к этому. Не нужно сдаваться! — схватил её за руку Саша и стал целовать. — Саша, я всю жизнь врала тебе. Хочешь скажу правду? — выдохнув, решилась раскрыть тайну пятнадцатилетней давности Алёна. — Да, конечно, — заваражёнными, но при этом пустыми глазами смотрел на неё кареглазый. Алёнка наклонилась к его уху и тихо прошептала: — Я. Никогда. Тебя. Не. Любила. Саш, в тебе было то, чего не дал мне Влад — уверенность в завтрашнем дне. Ты всегда любил меня и никогда бы не предал. Это было мне нужно. И ради этого я вышла за тебя. Я спала с тобой не от любви, а от уважения, дружбы и нужды в твоей любви. Я виновата, но тебе нужна была моя взаимность, так что, думаю, мы квиты. Рыжеволосая отошла на безопасный метр, а Саша, сначала просто стоял с широко раскрытыми глазами. После стал качать головой, отрицая сказанное. Алёнка сделала лишь короткий кивок. — Ты врёшь. Ты хочешь заставить меня так думать, — отрицал всё Александр. — Саша, вспомни нашу жизнь. Сними розовые очки и посмотри на наш брак реально. Сравни его с тем, что тебе рассказывали о Владе. И подумай, — спокойно относилась ко всему Алёнка с лёгкой улыбкой на лице, олицетворяющей её облегчение. Но русоволосый и думать об этом не хотел. В голове его было сотня мыслей, оправдывающий поступок любимой жены: колдовство, заговор, гипноз, внушение, болезнь жены и много чего ещё. Но принять правду он не мог. Ведь у него и в мыслях не было, что она может не любить его. Он был уверен, что заполучил её ещё очень давно. От паники ему хотелось спастись, чувствуя тепло любимого тела, без которого он не представлял своей жизни. — Алёнка, не неси чушь, я… — Саша, остановись. Ты сам пойдёшь на лечение в больницу? — Какое лечение? Какая больница? Алёнка, тебе внушили, что я болен. Я полностью здоров, просто люди не умеют любить и… — Тогда, уж прости меня за грубость, но… Стража! Сопроводите Александра в психиатрическую больницу «Новая жизнь»! Стефан, подготовь документы о расторжении брака, а также счета, на оплату лечения моего, в скором времени, бывшего мужа, — неожиданно отдала приказ королева. Абрикосов попытался вырваться, но быстро был схвачен стражей. Двое сильных мужчин удерживали его, не давая сделать шаг. Но им это давалось тяжелее, чем обычно, их выдавала напряжённая мускулатура лица. Это заметили все, в особенности обратил на это повторяющееся явление внимание Владислав. — Алёнка! Как ты можешь?! Я же л… — не успел докричаться кареглазый, как был телепортирован из дворца. Минуту Алёнка стояла на месте. После всего прожитого ими было тяжело решиться на подобное. Но это было необходимо, она уже давно поняла это. И сейчас смогла сделать. Но дело ведь не только в её эмоциях. Ведь у Саши есть семья, для которой это могло стать ударом. А именно падчерица и сын. — Оля, ты, наверное, уже замечала, что твоему… — Я понимаю мам, ты только хочешь помочь ему. Я раньше только от злобы говорила, что ему нужно лечиться, но после последних событий это стало ярко видно, — решилась поддержать мать дочь, хотя чувствовала себя виноватой перед человеком, что вырастил её. — Сеня… — Я тоже всё понимаю, — спокойно прервал мать сын. Вот это было для неё удивлением. Не ожидала она от сына подобной реакции. Но, в оправдание ей пришла мысль о том, что он, видимо, ещё плохо понял, что больше не увидит родного отца. — Молодец. А со мной что? — спросил Влад. — С тобой не знаю. Давай не сегодня, я устала думать за всех. Эх, а были ведь беззаботные детские годы. Может, я ещё смогу насладиться свободой от всего? — с улыбкой спросила сама себя Алёнка и ушла в свои покои. Но никто, кроме королевы не смог приподнять уголки губ: слуги были удивлены, Ольга чувствовала неясного вида вину, Арсений перестраивал все свои планы, а Владислав вообще не думал о муже своей супруги. Он думал о том, не придёт ли всё к тому, что в один день ему также придётся покинуть дворец ради лучшей жизни своей любимой женщины. С той поры прошло много часов, наступил вечер. Многие были задействованы в бракоразводный процесс, который королева хотела закончить, как можно скорее. Сеня совсем не интересовался отцом, в то время, как Оля постоянно спрашивала, как он. А сам мужчина кричал и бился о белые мягкие стены, желая, чтобы его выпустили и вернули к жене. От Влада тоже вестей не было. Каждый плыл по своему течению. Принц, за день убедившись в том, что его левый глаз никак не стабилизируется, надел повязку и вышел из комнаты. Теперь, его план не имел возможности сбыться, ибо его отца забрали в психиатрическое лечебное учреждение. «Что же, думаю, это к лучшему. Все будут живы и здоровы. Тренироваться ни на ком я не собирался и так… Мне его не жаль. Мой отец человеком был, а он уже стал чудовищем. От мамы зависим, меня никогда не любил, а других и вовсе без зазрения совести убить хотел. Не понимаю, как можно желать убить собственную семью, оставив при этом лишь одного, это ведь так… Звонок? Странно. Может Света или Кузнецовы?» — помешал мыслям зеленоглазого телефонный звонок. — Незнакомый номер? Ладно, возьму, — решил Сеня и принял вызов. — Сеня, сынок, это я! — шептал знакомый голос. — Отец? Откуда у тебя телефон? — даже удивился парень. — Не важно. Слушай меня внимательно. Меня здесь тычкают препаратами и хотят сделать из меня инвалида. Ты должен меня спасти. План следующий: помнишь ты учил заклинание «Огненная плавка»? Здесь двери открываются не от ключей и заклинаний вскрытия, а от кодовых заклинаний. Оно сработает. Иногда за мной не следят, так как считают, что я ничего не смогу сделать. Утром, часов в шесть у них смена, они точно оставят меня в этой белой клетке. Ты должен меня отсюда вытащить. Но, перед этим, нужно убить Влада. Как я тебе обещал, Олю я больше не трону. А Влад запудрит твоей матери мозги и предаст, как в тот раз. Это он её настроил против меня, твоя мама бы в здравом уме никогда бы меня сюда не сдала. Ты ведь помнишь, что у меня в фокусном инвентаре в ящике с боку в третьем отделении есть сильный яд. Именно им выстрелил я во Влада. Хочешь найди пистолет, хочешь возьми нож, сможешь влей ему куда угодно, яд выдержит даже алкоголь, но убей его. — Ага, бегу аж пятки сверкают, — снял свою маску доброго сыночка Сеня, мысленно жалея, что нельзя им убить его. — Что? — сильно удивился Александр. — Что слышал. Ты сумасшедший и думаешь только о себе. Я никого убивать не собираюсь. Я не ты. — Сеня, он опасный! Он убьёт тебя! Я же о тебе забочусь, я же люблю тебя сильно! Сильно, что прям… — Прям пиздец как, — выругался Арсений, не желая слушать манипуляции отца, — можешь мне больше не звонить, для меня ты мёртв. — Да как ты… — перед тем, как красноволосый сбросил вызов, он услышал звуки кричащих волшебников, что вероятнее всего были медицинскими работниками этого центра. «Вот и докричался», — тихонько посмеялся Сеня. Вспомнив о Владе, принц решил заглянуть к нему. Перед тем, как постучать он думал, не стоит ли ему раскрыть всю правду о своём состоянии. Ведь он ловил себя на мысли, что их отношения перерастают из командных в отношения отца и сына. Он ведь сам чуть его не назвал папой. Конечно, за грубостью и хладнокровие к родному отцу скрывается детская боль и не хватка отцовского плеча. Ведь он был ещё подростком и ему нужны родители. В особенности папа. И, если бы его мама сошлась с ним, мальчик был бы даже рад. Ему казалось, что их семья с его помощью станет крепкой и настоящей, где все будут любить друг другу, доверять и поддерживать. И, возможно, он не упрекнёт его за скрытность, если узнает её истинные мотивы. А если так, появляется и надежда на то, что он сможет снять с себя груз ответственности за то, что не раз был замешан в покушениях на сестру, пускай и не намеренно, как он считал. Не хватала буквально капля уверенности в этом сильном и важном для Сени человеке. И именно сейчас ему хотелось дополнить чашу доверия. Принц стучится в дверь и желает её открыть. Но она заперта. Вероятнее всего, он переживал за свою безопасность после комы и стал закрывать дверь во время своего отсутствия. Но после появления ярости его эмпатия приобрела немыслимые масштабы, ибо он ощущал и чувства матери, которые скрывались за полным внешним равнодушием. И ощущал, что в комнате кто-то есть. Посмотрев на замок внутри, он понял, что дверь заперта не снаружи. Она заперта изнутри. — Влад, я знаю, что ты там, — намеренно спародировал слова, когда-то сказанные самим бывшем королём. -… — Выпендрёжник! Чего молчишь? — Занят я, не мешай, — наконец-то ответил мужчина. — Чем? — Дрочу, — Владислав тоже хорошо помнил их диалог в запертой двери принца. — Очень смешно. — Я правда занят. Зайди через часа два. «Хм, странно. Как-то долго. Мама с Олей про какие-то поручения Владу не говорили. Помидоркой меня не называет. Подозрительно… Кажется, я всё больше начинаю понимать сестру и её методы», — посмотрел на открытое окно Сеня и стал вспоминать, как через окно в комнате она следила за братом. Используя магию для усиления, Сеня прыгнул на открытое окно, оттуда на крышу и перелез через неё. Увидев открытое окно в комнате брюнета красновосый обрадовался и без особых раздумий, вцепившись за края крыши сделал сальто назад. Только ближе к полному повороту он увидел филина, в которого врезался. Благо поворот был сильным и мальчик не вылетел в окно, а упал чуть дальше от него в комнату. Зато птица отлетела на метр и с силой ударилась об пол. В бок от неё отлетел чемодан, а некоторые вещи из него вылетели на пол. Отойдя от удара, первый поднялся на колени принц. Ударившись об стену, он почесал голову и посмотрел на птицу. Она перевоплотилась в брюнета с голубыми глазами, коим являлся Влад. Он держался рукой за челюсть. — Влад, это я тебя ударил с колена?! Прости, я не хотел! Я не знал, что ты будешь так близко стоять к окну! Может, мне врача позвать?! — испугался Сеня, ведь он боялся представить, как болит челюсть мужчины, если даже его левое колено ныло от боли. Буквально пара секунд и Романов плюёт в себе в руку. Открыв её, они видят небольшое количество крови и зуб. Это был первый левый малый коренной зуб. — Беру свои слова назад, дерёшься ты хорошо, — пытался подавить злобу Влад, хотя глаза его стали гореть голубым огнём. — Ой! Я не специально! Я не знал, что так выйдет! Блин, прости, я тебе зуб выбил! … Ну, он не передний хотя бы, — дрожал голос парня. Влад поднялся и посмотрел в зеркало. При полной улыбки он был виден, но сильно, на его лицо это не влияло. Выдохнув, он сказал: — Повезло тебе, помидорка. Будь бы это кто-то другой, я бы ему так жопу надрал, всю жизнь бы ходил с красной задницей, как у павианов. — Прости, мне очень жаль, — кланялся в пол зеленоглазый. — Да ладно, хер с ним, сам из окна высонулся. Даже в России люди смотрят не только вправо и лево, но и вверх с низом, а тут и подавно нужно… Стоп. А что ты делал с той стороны окна? Ты что, намеренно ко мне шёл? С целью вообще мне все зубы, старику, выбить? — Да нет, у меня не такие стальные яйца, чтобы зубы тебе намеренно выбивать! Я случайно, клянусь! Просто Оля часто ко всем через окна лазеет, вот и я решил сальтуху с крыши сделать и к тебе заглянуть… А ты что, с чемоданам был? — Я же сказал зайти позже, думаешь моё терпение бесконечное?! — пытался напугать парня Влад. Но того с его периодом ярости ничего не пугало. Он стал думать, был ли мужчина с чемоданом, когда находился у окна. И Абрикосов вспомнил, что был. Что филин отлетел вместе с сумкой, из который выпали вещи. — А зачем тебе чемодан? Да ещё и столько всего в нём? — Тебя это не касается. Не зли меня, делай сальто обратно на крышу и сваливай, пока я сам туда тебя не отправил с пинка, — стал подходить к нему Влад, заставляя сделать шаг назад. И он шагал. До момента, пока не понял, что здесь что-то не так. В долю секунды Абрикосов развернулся и подошёл к чемодану. Влад даже замер, не понимая, как парень смог сделать это так быстро. «Саша стал сильнее, Сеня быстрее, что у них там с их физическими данными за мутация произошла?!» — не мог понять голубоглазый, но отставил размышления и повернулся к парню. Тот уже стал рассматривать содержимое сумки. Он увидел там некоторые документы, слитки золота, вещи первой необходимости и какие-то тряпки для каждодневной носки, а также кулон с изображением его матери и сестры. — Ты куда-то собираешься уехать? — с подозрением спросил Сеня. — Агр… Да, но это нужно было сделать срочно и без лишних глаз, вроде тебя. Я всё обговорил с твоей матерью, не создавай шума, мелкий и тихо иди к себе. — Оля об этом знает? — Да-да, знает, сваливай! — стал повышать голос Владислав. — Врёшь, — коротко и холодно сказал Арсений. — Что? — удивился Влад. — Врёшь ты. Оля весь дворец подняла бы, чтобы ты не уезжал и точно бы мне об этом сказала. Она ничего не знает. А раз ничего не знает она, то и мать ничего не знает. Ибо она при любом раскладе ей бы всё рассказала и… — Тормози, следователь фигов. Есть такое понятие, как взрослые дела. Детям туда лезть не стоит. Ни тебе, ни Оле. Чтобы ей ни слова, понял? — Чтобы это не было, мама ничего от Оли не скрывает. Ты пытаешься меня обмануть и выгнать. Но зачем? Хочешь сбежать? — Что за бред, от кого мне бежать? Да я бы… — Ты сбегал. Удар произошёл, потому что ты был близко к окну. И, если бы ты просто стоял у окна, ты бы увернулся. А ты превратился в филина, взял чемодан с вещами и собрался улетать, поэтому мы и столкнулись. Ты сбегал… Сбегал от нас… — Сеня… — Влад не знал, что ему сказать, пытался тянуть время. — КАКОГО ЧЁРТА, ВЛАД?! — пнул с ноги чемодан красноволосый. Брюнета поразила подобная агрессия парня. Он ожидал моря вопросов, допрос, лёгкую обиду, разочарование, печаль, сильные эмоции. Но никак не агрессию от такого сангвиника, как Сеня. — Я спрашиваю, какого нахер чёрта?! Что ты творишь?! Мама что, с тобой разводиться собралась?! Тебя в чём-то обвиняла?! Тебя здесь не любят?! Тебе здесь никто не дорог?! Почему ты уходишь, Влад?! — Сеня, ты не сможешь понять. Я всегда желал вам всем только лучшего и делаю это всё ради вас, — чувствовал вину перед мальчиком Влад, ведь понимал, что в его глазах он выглядел, как предатель. — Лучшего?! Мама даже не в курсе, что ты ей лучшего желал! Что ты бросил её, как только ей стало лучше! Ты снова её бросаешь! А Оля?! Ты хоть понимаешь, как ей будет больно, когда она узнает, что ты ушёл и ничего ей не сказал?! Да она тебя убьёт! И я не буду выслушивать оправдания по поводу того, что Оля бы тебя не пустила! Конечно не пустила, она так была счастлива что нашла тебя, вы столько ссорились и познавали друг друга по её рассказам! А ты всё хотел растаптать! И после этого ты говоришь, что желал им лучшего? Что ты думал о маме? О моей сестре, что твой родной ребёнок?! А обо мне ты думал?! Хоть немного думал?! Я отца родного бросил, позволил его посадить в психушку! И не только ради мамы! Но ради тебя, себя и Оли! Я думал, что всё, это будет моя последняя жертва и наступит долгожданное счастье! Я был готов принять ваше с мамой примирение, был бы не против, если бы вы любили друг друга, я был готов тебя принять как члена семьи! Как отца был готов принять! А ты… Мы ведь команда, как ты мог так поступить! Ты ведь хотел скрыться и ничего нам не говорить?! Сделать так, будто тебя нет! Думаешь, так легко стереть человека из памяти? Думаешь, я бы забыл тебя? Или тебе всё равно на нас? На свою жену, родную дочь, м… А я тебе никто… Забываюсь. Тогда меня можешь вычеркнуть из списка… Ха, действительно, каким образом там оказался я? Что я себе напридумывал про семью? Забудь про меня, спрошу только про мать и сестру, — говорил Арсений со слезами на глазах, а его крики постепенно сменялись разочарованием. Влада сильно тронули его слова. Особенно про семьи и про отца. Не про родного, а про того, кого он видел в этой роли. И он видел его. Романов желал этого, но не думал, что так случится. А случилось. И тут же растопталось. Как же голубоглазому было досадно от этого. Он сжал брови от обиды. На себя самого. И на то, до чего довёл мальчика. Ему было даже страшно подумать, чтобы испытала на его месте родная дочь. Отцовский инстинкт, который он желал временно отключить с силой пробудился и давил на остатки совести в нём. — Сеня, подожди, не горячись. Ты мне ни никто, мы команда и семья. Но я ни сказал ни кому ничего. Ни тебе, ни Оле, не матери твоей. Я делаю это действительно не ради вас с рыжиком, а ради вашей мамы. Думаешь, она страдала только от твоего отца? Не думал, почему она кинулась на меня с той же силой, что на твоего родного отца? Потому что я тоже причина её страданий. Я понимаю это. Мы хотели примириться, хотели быть вместе, но не можем. Не всегда любви бывает достаточно. Нужна ещё вера. Она не верит в мою правду, а я не верю в её силы. Мы только мучеем друг друга. И счастья, о котором ты говоришь, не наступит, пока я здесь. На мне оно прекратилось, на мне и вернуться должно. Думаешь, мне не хочется остаться с вами? Думаешь, не люблю вас? Очень люблю. Поэтому и ухожу. Ибо только мне хватит сил решиться на это. И пока они у меня есть я хочу уйти. Сделать лучше я не могу, а вернуть всё, как было, ещё могу. Возможно, Оля когда-то поймёт меня и простит. Передай ей, что я её очень люблю. Но я хочу, чтобы её мама дожила свою жизнь счастливо и не страдала от мужчин, приносящих ей боль. И тебя я никогда не забуду, помидорка. Ты меня заставил чувствовать то, что даже родные не заставляли. У всех будут воспоминания обо мне: у Алёнки дочь, у дочери её кровь, а у тебя, — стараясь держать себя в руках, мужчина стал рыться в своих вещах, — больше ничего не могу тебе предложить, кроме этого ножа. Конечно, мне его подарила твоя тётя Варя и он мне очень нравится, так как является древним и мистическим, но я хочу, чтобы и у тебя что-то было, чтобы ты не чувствовал себя не нужным. Ведь ты нужен всем… Прости, но я должен уйти. Мои силы не безмерны, ещё немного и я не смогу это сделать. Прости меня, если сможешь, Сенька. Сеня смотрел на него и плакал. Ничего не говорил, просто плакал. От обиды, боли, разочарования, жестокости и реальности. Именно сейчас он стал понимать слова отца о том, что Влад действительно предатель. С подставой или без. Ибо сейчас он предал всех их, как считал подросток. И предал его. Владу было тяжело смотреть на этот разбитый взгляд. Невольно он начинал представлять, какую боль нанёс ему и как разочаровал. И как будет больно Оле. От этого его решимость слабела. Он не мог себе позволить слабины. Он положил нож в руку и стал в темпе складывать вещи. Сеня прошёл стадию отрицания. Было ясно, что брюнет покинет их. За ней наступила следующая стадия. Опасная стадия для парня, находящегося под чарами ярости. Стадия гнева. Настолько сильного, что оба его глаза покраснели. — Я тебя ненавижу! — крикнул Арсений и, не желая видеть его, убежал прочь из комнаты. Влад замер. Его сердце сжималось от боли. Так было неприятно слышать это именно от него. Он не мог заставить себя встать и уйти, принимая всю ненависть, которая вновь свалится на него. Тормозил время. И это была его ошибка. Время нельзя тормозить, иначе оно накажет тебя. — Влад, а почему мой тигрёнок… Плакал? А ты куда собрался? — спросила удивлённая королева. Владислав сделал глубочайший выдох. Теперь злоба переполняла его. — Сука, почему именно сейчас вам всем приспичило идти ко мне? — сжимая зубы, шептал Влад. — Куда ты хочешь уйти? — подходила ближе рыжеволосая, что уже была в ночнушке. — Куда-то далеко, чтобы остаться одному и никто меня не смог найти. Я считаю, что нам с тобой лучше разойтись, Алён. — Ммм… — задумалась девушка, — и я так пониманию, узнать об этом я не должна была? Ты хотел просто сбежать, никому ничего не сказав? — Именно. — Владик, это не правильно, — подошла к нему Алёнка и положила руку на его плечо, — Ты не можешь всё решать за нас. Это выглядит, как предательство. Ты подумал об Оле, прежде чем делать это? — Она меня не отпустит, она ведь собственница, как я. Я знаю, что сделал бы ей больно, но я уже сам так больше не могу. Ты ведь сама понимаешь, что я тоже причина твоих страданий. Только не можешь меня отпустить, как делала это с Сашей. И вот до чего всё дошло. Со мной будет не лучше. Поэтому, я решил не мучить тебя и сделать всё сам, — всё ещё не смотрел на супругу Влад. — Владик, — Алёнка отодвинула его вещи и села на колени напротив него, поднимая подбородок, заставляя смотреть ей в глаза, — Мы ведь с тобой уже обсуждали это. Ты привык всё решать за других. А твои добрые намерения выстаивают нам всем дорогу в ад. Ты не должен решать что-либо один. В каких бы отношениях ты с кем не был, ты не одинок. У тебя есть Железяка, Визирь, Оля, я. Я понимаю, что ты это делал ради меня, я благодарна за твою силу. Но мы должны хорошо всё обдумать и принять самое верное решение, а после оповестить о нём всех, ибо уже слухи ходят, что ты вновь станешь полноценным королём и будешь жить с нами дальше. Я просто уже устала сегодня. Ты столько терпел, так потерпи ещё немного, прошу. — Ладно, ты права, извини, — опустил свой печальный взгляд Владислав. — Оле я ничего не скажу, не переживай. Только… Что там у вас с Сеней произошло? — Да так, не важно, — Владу самому было сложно объяснить, что было между ними, — Но мне нужно с ним поговорить. — Владик, у тебя уже взгляд жалкий, ты устал, успокойся. Завтра. Всё завтра. Ложись спать. — Хорошо, — Влад уже устал спорить и действительно хотел отдохнуть. — Я с тобой переночую, — предупредила Алёнка и стала растилать сама кровать, не желая звать кого-то из прислуги. Она сняла с себя ночнушку и легла под одеяло. Влад тоже разделся и голый лёг в кровать. Но о том, что они лежат в одной кровати без препятствий и одежды его волновало мало. Его волновал Сеня. Алёнка видела это. Вздохнув, она поднялась и взяла телефон. Нажав на пару кнопок, она отправила голосовое сообщение сыну: — Тигрёнок мой, привет. Я не знаю, что у тебя произошло с Владом и почему ты плакал, но я с ним поговорила и он никуда не уедет. Во всяком случае пока. Не знаю, хотел бы ты этого или нет. Влад человек, наши предки тоже были людьми, нам всем свойственно ошибаться. Он любит свою семью, просто привык решать всё сам, не понимая, что делает этим только хуже. Он бывает грубым, жестоким и агрессивным, но все мы имеем недостатки. И мне с этим пришлось мириться, ибо это его природа. Если он тебя чем-то задел, то завтра я всё выясню и будем вместе его сечь за слёзы моего мальчика. Прости, что не сегодня, мама очень устала. Я понимаю, что тебе тяжело. Тяжелее нас всех. Я тоже устала. И не знаю, будет ли где-то выход во что-то лучшее. Но раз я ещё жива, придётся искать, как бы мне это уже не надоело. Прошу тебя, не говори о случившемся Оле, она сейчас занялась магией и учёбой, не стоит её волновать при том, что ничего не произошло. Но помни, чтобы не случилось я тебя поддержу и буду любить. Спокойной ночи, мой милый тигрёнок. Отправив сообщение, Алёнка посмотрела на своего супруга. Он выглядел более спокойным и расслабленным. Только смотрел он ей не в глаза, а ниже. — Прости, мне сейчас вообще не до этого, — сказала устала Алёна. — Ты о чём?.. А, нет, у тебя чуть выше правого соска какая-то чёрная хрень налипла. Алёнка заметила эту частичку и сбросила с груди, начиная смеяться. Влад тоже немного улыбнулся. Королева повернулась на бок и накрылась одеялом. Мужчина обнял её и улёгся на тёплое плечо, стараясь расслабиться и уснуть. Хотя, его ещё поражал тот факт, что он впервые за столько лет он оказался ночью в постели со своей любимой голой женой и ему не хочется предаться с ней плотскими утехами. Вот что делает даже со страстными людьми регулярные стрессы и проблемы в отношениях. Тем временем, Арсений в своей комнате дрожащими руками держал телефон и слушал голосовое сообщение своей матери. Легче ему от этого не стало. Наоборот, злоба только накатывала. — «Он любит свою семью»! Да ни черта он никого не любит! На всех ему плевать! «Все совершают ошибки»! Он не ошибается, он предаёт! Снова и снова! Ему нельзя верить, а мама верит. «Ничего не сделал»! Но собирался. И когда-то уже сделал. Он не брал книгу, но сбежал! И снова сбегает! Трус! Глун он! Глун! А ты страдаешь от его лжи! Мы все страдаем от его лжи! — крикнул Сеня и кинул телефон в стену, разбивая в дребезги. Он пытался отдышаться, пытался успокоиться и взять себя в руки, но не выходила. Злоба, обида и ярости кипели в нём, словно лава в вулкане, что вот вот взорвётся. И он не мог остыть. Защищая его, он впервые впустил в себя ярость, которая засела в нём не в виде приступа, а в виде периода. И его уход стал для него финальной точкой. Хотя, всё началось гораздо раньше, ещё с младенца Сени, которые не дополучил любовь матери. Ещё с ребёнка Сени, что завидовал сестре. Ещё с подростка Сени, на которого свалилась жестокая реальность, убийства, заговоры и вранье собственного отца. Но ему было проще во всём обвинить Влада, ему хотелось этого. Выместить всю злобу на нём, ибо его он считал самым близким человеком после сестры и любимой. Именно ему он хотел довериться. И именно он скрыл от него правду и готов был оставить, руша все мечты и планы парня. Его, и без того повреждённый тьмой разум замутился ещё сильнее. Всё меньше видел он света и всё больше тьмы, сжирающей его рассудок. Его глаза всё сильнее темнели и были похожи на алую кровь. Он смотрел на себя в зеркало и не видел прежнего себя. Он ненавидел свои красные глаза. Они ему были противны. И его натуральный салатовый оттенок никак не хотел возвращаться. От злобы он треснул рукой по стеклу, заставляя то разбиться в дребезги. Он более не желал видеть своё отражение. И ему было не жаль стекла. Не жаль руки, из которой текла кровь. Он смотрел на неё и представлял кровь тех, кого не навидел. — Он предатель! Он предал мать много лет назад. Предал нас с сестрой сейчас. И предаст ещё. Я больше не хочу терпеть эти предательства. Довольно! Покончу с этим. Покончу с ним. Покончу с отцом, пока он сам чего не натворил. Убью их обоих к чертям, пусть горят в аду!.. Мама… Мама связана с Владом… Убью его, погибнет и она… А может, так даже лучше? Она ведь устала жить, устала страдать. Я избавлю её от мук. Жаль, что она не насладиться свободой, но на небесах её будет вдоволь. А Оля… Она не узнает. Она должна жить. Она станет королевой, а я буду свободен. Она сильная, она переживёт. Мама пережила смерть родителей и сестра сможет. Я ей помогу и она ничего не заподозрит. Она ведь не понимает, что её маме нужно помочь, а отец предал её. Я сделаю для неё хотя бы это, она не будет мучиться, как я. Она будет счастлива, на ней не будет крови… Как бы их только убить? Чтобы меня никто не заподозрил… — стал думать Арсений, ложась на кровать. В поле его зрения попадает нож, который подарил ему Влад. Он взял его в руки и стал разглядывать. И в голову ему пришла безумная мысль. Он улыбнулся жуткой улыбкой и, оставив нож, вышел из комнаты. Опустив голову, всё ещё помня о том, что его могут вычислить по глазам, он зашёл в комнату мамы. Найдя фокусные приборы отца, разобрав один из них, он нашёл пузырёк с ядом. Положив его себе в брюки, он вышел из комнаты и направился к себе. — Сеня… Ой, в смысле принц, доброго времени суток! Вы королеву ищите? Я тоже её искал. Мне сказали, что она уснула с королём… Да ёмаё, с Владом, — сообил ему Арэнк. — А, ясно, — не поднимая головы сказал Арсений, сжимая челюсть от злобы на то, то они вместе спят, пока его сжирает тьма, злоба и желание мести. — Всё в порядке, Сень? — запереживал библиотекарь, видя, что красноволосый не поднимает головы. — Да, всё прекрасно, — сказал Сеня и пошёл быстрее в свою комнату. Закрывшись, он взял нож и положил его на стол, а рядом поставил яд. Смотря на это идеальное сочетание, из его уст вышла жуткая фраза: — Первым будешь ты, Влад.