Волчья Кровь

Штирлиц сидел и сочинял шифровку в Берлин. Ему просто необходимо было подобрать правильные слова, чтобы убедить Шелленберга настойчиво рекомендовать Гейдриху закрыть этот лагерь. «Потому, как если я останусь здесь начальником еще на пару дней, то подниму бунт и перейду к партизанам», - думал Штирлиц. Диц слег с температурой тридцать девять на утро после допроса учителя. Слаб он был настолько, что не смог встать с кровати, и к доктору Хайнцу его отнесли четверо рослых «нахтигалевцев». Но еще раньше Холтофф уехал в город – собирать сведения об учителе Михасе и надеясь нарыть что-то, что выведет его на след загадочных событий. Таким образом, уже почти сутки с половиной назад главным в тренировочном лагере белорусских коллаборационистов являлся штандартенфюрер СС фон Штирлиц. Формально под его началом оказались двадцать пять немецких солдат, пятнадцать украинских инструкторов и сорок местных «воспитанников», едва начавших подготовку. Фактически же он передал командование начальнику охранного взвода лейтенанту Штраусу, сказав ничего не предпринимать без его, Штирлица, команды. То есть, не предпринимать вообще ничего. Мысль в голову не шла, и Штирлиц, закурив, посмотрел в окно. Смеркалось, на свой дозор заступала луна. Со стороны леса донесся волчий вой. В дверь постучали. - Кто там? – окликнул Штирлиц часового. Но дверь отворилась, и в избу вошел Холтофф. Отряхнувшись от снега, он поприветствовал Штирлица и, не раздеваясь, вышел в кухню. Штирлиц зачеркнул написанное предложение, скомкал лист и поднес его к зажженной на столе свече. После позавчерашних проблем с электричеством, он решил подстраховаться. - Штандартенфюрер, у меня к вам разговор, - тихо произнес вернувшийся из кухни Холтофф. В руках у него было две чашки с эрзац-кофе. Шинель он так и не снял. - Хотите подать сигнал на своего начальника? – скопировав «дежурную» улыбку Дица, спросил Штирлиц. И, взглянув на осунувшееся лицо штурмбанфюрера, быстро добавил, - шучу я, Холтофф, не злитесь - Я не злюсь, просто дело на самом деле серьезное, - Холтофф поставил одну чашку перед Штирлицем, а из второй отхлебнул, так и не присев. - Да садитесь вы и говорите уже, - чуть раздраженно произнес Штирлиц. – Что там? Рассказ Холтоффа был складен, точен и развернут, отчего у Штирлица с ходу создалось впечатление, что штурмбанфюрер бредит. Но Холтофф подтверждал свои слова документами, в том числи и трофейными документами НКВД. - Так вы говорите, что дочь этого Михася-учителя забрали в донорский центр. Там она и погибла, а ее кровь перелили… - Вильгельму Шурле и Гансу Штейнбергу, - дополнил Холтофф. - А еще вы утверждаете, что этот самый учитель в родстве с местной княжеской линией, чей род угас в семнадцатом веке? - Это утверждаю не я. Это утверждал уполномоченный НКВД Козлов, а до него – хорунжий Кресинский, который вел дело о пропавших на лесном хуторе помощниках местного дворянина. Хутор этот вроде бы принадлежал какой-то родственнице Михаила Гедиминова, некой старухе Бируте. Когда местный польский хозяин бабку решил выселить, а хутор себе забрать, то выяснилось, что земли эти за Гедиминовым закреплены еще при польских королях. Но пока суд да дело, панские дельцы решили Бируту навестить, и, видимо, извести. Только пропали все куда-то. Потом местные рассказывали Козлову, что будто бы старуха та – оборотень и всех подпанов схарчила. В докладной Козлова это отмечено как «недоказанный по причине отсутствия гражданки Бируты Гедиминовой дома факт». Штирлиц задумался. В голове всплывали воспоминания, которым было более двух десятилетий. Омск, пресс-служба, новостные сводки, слухи, заметки. Где-то совсем близко от лагеря раздался волчий вой, а в дверь, предварительно постучав, вошел лейтенант Штраус. - Герр оберст, нам нужен ваш приказ! - Что случилось, лейтенант? – спросил Штирлиц. - Оберст Диц только что покинул лазарет и направился к бараку с украинцами. Нам он приказал запереться в казарме и ждать распоряжений. Доктора Хайнца мы не нашли. - Холтофф, берите караульных и бегом в лазарет, - сказал Штирлиц. – Пускай Хайнц пояснит, что происходит с нашим дорогим Дицем. Штраус, ведите меня к нему. Холтофф выполнил команду буквально – бегом помчался в сторону лазарета, взяв фонарь у одного из караульных. Штирлиц вышел, вдохнул морозный воздух и нащупал пистолет в кобуре. «Успокаивать горячечного гестаповца, окруженного личными головорезами. Эх, Штирлиц, куда тебя снова занесло?». - Идемте, Штраус, - сказал он, махнув рукой. И тут снова завыл волк. Дальнейшие события, которые Штирлиц позже несколько раз расписывал в разных отчетах и пересказывал Шелленбергу, тогда почти сразу слились в один общий хаотический поток. Сперва во всем лагере погас свет, но уже через мгновение ярким огнем вспыхнули оба барака «воспитанников». Тут же раздались выстрелы. - Поднимайте взвод! – крикнул Штирлиц Штраусу. Тот бросился к казарме – благо бежать было недалеко, а Штирлиц, не отдавая себе отчета в том, что он собирается делать, пружинистым шагом пошел к вспыхнувшим баракам. «Воспитанники»-белорусы не успели даже отреагировать. Кто-то сгорел или погиб от удушья, кто-то был застрелен нахтигалевцами. Расстрел последнего убегающего из винтовки в спину, Штирлиц успел заметить сам. Он быстрым движением достал пистолет, и выстрелил. Нахтигалевец упал. Но двое стоявших рядом заметили Штирлица и вскинули винтовки. Один из них качнулся и рухнул сразу, второй успел повернуться, но его секундой позже прошила автоматная очередь. Это на помощь Штирлицу подоспели Холтофф и караульные. Следом выстрелы послышались со стороны немецких казарм. Холтофф подбежал к Штирлицу. - Вы ранены? - Нет, - Штирлиц поднялся. – Что с Хайнцем? Где Диц? - Доктор Хайнц мертв. Его тело буквально растерзали, - быстро проговорил Холтофф. – Мне кажется, что штандартенфюрер Диц сошел с ума! - Какое удивительно верное замечание, - услышали они голос Дица и обернулись. Стоя на фоне горящих бараков, он представлял собой инфернальное зрелище. Шинели на нем не было. Серая форма СС была вся залита кровью, а глаза светились нездоровым блеском. - Это все волчья кровь, Штирлиц! – прокричал Диц, медленно поднимая руку, в которой он сжимал пистолет. – Она не терпит чужаков. Штирлиц бросил быстрый взгляд на Холтоффа и караульных. Тех будто парализовало. Перевел взгляд на Дица и заметил у того за спиной силуэт девушки – черноволосой, в белом платье, с горящими зеленью глазами. Диц поднял пистолет и прицелился. Щтирлиц припал на колено и выстрелил. Потом еще раз. Диц покачнулся, уронил пистолет и удивленно взглянул на Штирлица. Потом сделал шаг вперед и грузно рухнул на снег. - Что… это было? - выдохнул, будто очнувшись ото сна, Холтофф. - Не знаю, - Штирлиц подошел к Дицу, убедился, что тот мертв и посмотрел в сторону, где стояла черноволосая. На снегу красном в зареве пожара медленно таяли волчьи следы.