***
Тишину разрезал звук звонка в дверь. Без заразительного энтузиазма, но зато с кружкой кофе в руках, уже четвёртой за сегодня, Фрэнк стал спускаться в прихожую. — Здравствуйте, миссис Айеро, я к... — начал стоявший перед ним Мейсон, но, увидев в дверях того, к кому и пожаловал, заметно расслабился. — Фрэнки нет дома, — писклявым голосом заявил Айеро, встав в позу чайничка и качнув бёдрами, — Он ушёл в гей-клуб. Сказал, что будет искать там какого-то Мейсона Кларк, — закончил он и вернулся к своему кофе, оставленному на время сего душераздирающего рассказа на полке с ключами и домашним телефоном. — Иди нахуй, — закатил глаза гость, на величайшее удивление не оправдав ожиданий о бурной реакции, — Короче! — он настолько воодушевлённо всплеснул руками, проходя вглубь дома, что брюнет вздрогнул и неплохо обжёг язык горячим напитком, — Я такое нашёл, ебанёшься просто! — Что нашёл?.. — недоверчиво спросил Фрэнк и последовал за Кларк, который уже прошёл лестницу и находился на втором этаже. — В общем! — всё тем же торжественным тоном произнёс Мейсон и плюхнулся на кровать, даже не обратив внимания на то, что она не заправлена, — Меня в пятницу оставили убираться в кабинете биологии, потому что я случайно, — последнее слово он выделил, сказав его громче и протяжнее остальных, — разбил там горшок с цветком. И угадай, что я нашёл, пока драил ебучие парты? — и, ловя на себе заинтересованный взгляд, он быстро скинул с ног берцы, сел по-турецки и достал из своего рюкзака толстую, листов на девяносто, тетрадь. — Ого, что это?! Неужели ответы к той контрольной, которую мы писали четыре месяца назад?! — вскрикнул Айеро, хватаясь за сердце. — ...Ты – еблан. Это личный дневник белобрысого. А я всегда тебе говорил, что он пидор. Кларк открыл тетрадь на случайной странице и откашлялся, готовясь прочитать написанное на ней вслух, но Фрэнк, наконец поняв, о ком идёт речь, подскочил с пола и быстрым движением выхватил предмет интереса из его рук. — Ты никому больше её не показывал? — спросил, сощурив глаза, брюнет. — Почему интересуешься? — Отвечай. — Нет, но, вообще-то, планировал, — с лица парня пропала самодовольная ухмылка и появилось некое непонимание, подозрение и ещё что-то, что не удавалось "прочесть". — Ты знаешь, я думаю, что не стоит. Если это всё, то ты можешь идти... Хотя нет, ты должен уйти. Вероятно, Фрэнк звучал настолько убедительно в эту минуту, что Мейсон послушно встал, прихватил свои вещи и, не сказав ни слова, вышел из комнаты. — Удивительное послушание, — подумал оставшийся в одиночестве парень, когда услышал хлопок двери снизу, — Особенно для такого пизданутого чертилы, как он. Сев за стол, Айеро открыл первую страницу, которая встретила его милым, простеньким почерком и такими же простенькими рисунками: веточки с небольшими цветками или просто листьями на них, на следующих страницах – сделанные карандашом наброски глаз, кистей рук, снова веточки и совсем небольшие, на уголках страниц, портреты разных людей, из них узнаваемыми были только Майки, Линдси и Эмили, девушка классом младше, которая ходит в одну художественную школу с Джерардом. Он вернулся к первой страничке, текст на которой гласил: "Бесталантные письма о любви, которые остались без ответа" и снизу имя владельца: "Джи Уэй" Тяжело вздохнув, словно извиняясь перед другом, парень поддался желанию заглянуть в его внутренний мир и, перелистнув дальше, стал читать: "Продолжая вариться в котле из собственных обид, я изнемогаю от соблазна сдаться в холодные руки Безразличия. Мне необходим второй шанс. Твои слова любви звучат как самая ловкая, и, в то же время, мерзкая манипуляция, которой я, бьюсь об заклад, поддамся. Поддамся сотни раз, и, зная это, я ставлю всю жизнь на свой же проигрыш. Я, проигравши, выйду победителем теперь." "Твой уставший взгляд – это абсолютная пустота, в которой отражается моя безмерная любовь к тебе. И когда при всём желании вернуть всё, что было раньше, я буду в трёх метрах от тебя под землёй, я останусь рядом полевыми цветами, что были любимы когда-то, коли тебе это будет нужно. Только услышь меня, услышь, пока ещё не поздно. Только не уходи. Не бросай меня." "Ты никогда больше не услышишь моей мольбы о помощи: Тебе плевать. Мы стали ничем. Утопая в болоте горя, В какое ты потянул меня с собой С самой нежной улыбкой на лице, С которого так недавно стекали бесконечные ручьи слёз И с удушающим звуком Разбивались о гладкую ткань одеял. Я беспомощно гладил тебя по голове, Обещая, что буду рядом, Пока ты не попросишь меня: «уходи»" Дальше шёл разворот, на котором почти не было текста, зато был очередной портрет. Далеко не такой, как те маленькие портретики: этот занимал больше половины разворота и был доведён чуть ли не до идеала. Аккуратные черты парня на рисунке выглядели почти осязаемыми. Хотелось обвести глазами каждую выведенную на бумаге линию. Спокойные, даже безразличные глаза, вздёрнутый нос с небольшой горбинкой, густые, короткие и, судя по закраске штрихом, тёмные волосы, пухлые губы и широкие рельефные плечи человека на портрете были удивительно правдоподобными, однако припомнить человека с подобными чертами Фрэнку не удавалось. На второй стороне разворота, ровно посередине листа, расположилась всего одна надпись: "I miss you so far." — Может, они познакомились в другом районе... Или городе, — единственная мысль, промелькнувшая в голове у Айеро, которого ни на секунду не смутило то, что каждое пропитанное больной любовью слово, написанное здесь, Джи, судя по всему, посвятил человеку одного с ним пола. Но его, как по щелчку пальцев, осенило. Стало безумно стыдно. Стыдно перед Джерардом, в чувствах которого он сейчас возился. Тихо и подло, в то время, как сам Джи, наверное, ни на минуту не расставался с этими эмоциями. И Фрэнк с громким хлопком закрыл тетрадь. Решение идти к Уэю прямо сейчас было принято ровно за восемнадцать секунд. Накинув первую попавшуюся под руку толстовку, Айеро выбежал из дома и уже через двадцать – не самых тёплых в жизни – минут стоял на крыльце и набирался смелости, чтобы нажать на кнопку дверного звонка. — Ебать! О, а ты здесь откуда? — будничным тоном поинтересовался Майки, невзирая на то, что чуть не сбил парня резко открывшейся дверью, — Ты выглядишь, как четырнадцатилетняя девочка, которую выгнали из дома за найденные в сумке сигареты, а по пути к дому подружки обобрали бомжи. Я угадал? — Да, в основном. Но вообще-то я просто... Эм... — он замолчал и стыдливо, одними глазами, указал на второй этаж, словно спрашивал разрешения на что-то запретное. Через несколько секунд туповатых переглядываний до Майкла наконец дошло, чего от него хотят: — А-а... Он как раз весь день пытался найти способ связаться с тобой, проходи. Откуда ты знаешь, что он на втором? — А я и не знаю, это было предположение. — Первая дверь справа. Бывайте. Торопясь убежать по своим делам, Майк ловко проскользнул мимо гостя, а последний тихо, будто вор, направился к лестнице, держа в голове указанный младшим Уэем маршрут. — Оу, э... Привет? — пожалуй, это был больше вопрос, чем приветствие. Видеть на пороге своей комнаты человека, информацию о котором ты пытался найти ещё пару часов назад всеми, какими только не лень, способами, было... странно. — Извини, что без заявился сюда без предупреждения, — пропуская мимо ушей удивлённый голос Джи, Фрэнк сделал пару шагов вперёд, — но я тут это... Так и не подобрав нужных слов, он просто достал из сумки то, из-за чего пришёл сюда, и, по-прежнему не говоря ни слова, вложил тетрадь в руки Джерарда, глаза которого за пару секунд наполнились ещё большим удивлением, страхом и непониманием. Смотреть на это было довольно тяжело, поэтому Айеро неловко отвёл взгляд, начиная изучать плакаты, которыми были увешаны все стены. — Откуда она у тебя? — Мейсон нашёл её в школе и притараканил ко мне домой. Ей богу, глаза Уэя вот-вот выпадут из орбит, если кое-кто не заткнётся. — И что... он тебе сказал? — чуть ли не по буквам спросил парень, осознавая весь сюр происходящего. — Ну, он сказал, что ты пидор и напомнил мне, что всегда знал это. Всё, — он надеялся, что в силу информативности, а, точнее, её отсутствия, сможет сгладить ситуацию. Джи молча опустил глаза на дневничок и, с невозмутимым видом пролистнув несколько страниц, исподлобья зыркнул на друга, многозначительно ухмыляясь. — И как много ты прочёл? — Не много... — смущённо отрезал брюнет, снова стараясь не смотреть на автора записей, который, забыв о текущих обстоятельствах, стоял на расстоянии полуметра и, сверля его хитрым взором зелёных глаз, собирался, похоже, забраться в его мысли. Ответа не последовало, однако, спустя ещё пару страниц, его тихо окликнули: — Фрэнк... Одна страница вырвана. Осознание пришло мгновенно и по пунктам: Кларк вырвал эту страницу и собирался, в лучшем случае, рассказать о написанном на ней точно не маленькому количеству людей. Но когда речь идёт о нём, то ничего хорошего ждать не следует, поэтому участь листика очевидна и проста: школьная газета. Айеро с озабоченным видом затупил в одну точку, кусая губы и щёлкая пальцами. Только ему в голову пришло несколько разумных мыслей, как Джерард, словно подхватив разумнейшую из разумнейших, задал логичный вопрос: — Кто управляет школьной газетой? — Ларри Браун. Ларри учился в восьмом классе и, в отличие от своих одноклассников, был расчетлив и легко шёл на компромисс, поэтому доля надежды имела место быть. Парни вновь задумались, при этом переглядываясь и выглядя, как два телепата, которые сейчас поймают свой дзен и залезут друг другу в мозг, благодаря чему переосмыслят всю свою жизнь и познают мировые тайны. Наконец сообразив, что нужно делать, Фрэнк встрепенулся и схватил блондина за руку: — Я знаю их адреса! — огоньки в его глазах можно было сравнить с горящими глазами банкрота, сорвавшего джекпот на миллион, не меньше, долларов. Без замедлений накинув на плечи лёгкую куртку, Уэй вылетел на улицу, едва не сваливаясь со ступеней перед крыльцом, и поплёлся хвостиком за другом. Джи всю жизнь был уверен, что когда по пути куда-то ты не беседуешь со своим спутником, то дорога будет мучительно долгой, но через неопределённый, и всё же быстро пролетевший отрывок времени, он мягко столкнулся со спиной Айеро, который уже стоял напротив миловидного одноэтажного дома. Кивнув головой в сторону здания и произнеся короткое "нам сюда", он вновь прошёл вперёд. Встретил этих двоих сам Ларри: невысокий и, всё же, немного выше Фрэнка, мальчик с чуть потрёпанными русыми волосами, в растянутой футболке с уже начавшим трескаться изображением персонажей из Звёздных войн. — Хей. У тебя был Мейсон сегодня? — Эм.. да, он ушёл буквально недавно, — ответил Браун, несколько смущенный присутствием такого же смущённого типочка за спиной уже знакомого старшеклассника, — Просил сделать несколько распечаток какого-то листочка для школьной газеты, но я пока не смотрел, что там. — Это и хорошо. Короче, тут такая ситуация, — Фрэнк сделал шаг в сторону, — это Джерард, может быть, ты видел его в школе, — блондин махнул мальчику рукой, неловко улыбнувшись, — Мей нашёл в школе его личный дневник, вырвал одну страницу и, скорее всего, её копии он и просил распечатать. Мог бы Джи взглянуть, что там за распечатки? Выслушав его, восьмиклассник кивнул, отошёл в свою комнату и вернулся с небольшой стопкой бумаг в руках, сразу протягивая одну из них Уэю. — Да... это оно, — заключил он, пробежавшись взглядом по копии с уже знакомым текстом. — Не знаю, насколько это хорошая идея, но вам э-э... я думаю, вам следует навестить и его самого, — скомканно размышлял мальчик, передавая стопку в руки Фрэнка, — он оставил у себя оригинал и унёс с собой ещё несколько копий. Сказал, мол, на всякий случай. — Ты не помнишь, сколько он взял? — спросил Айеро, поймав на себе настороженный взгляд блондина. — По-моему, штук восемь. И девятый оригинал. — Пиздец, — почти синхронно произнесли парни, уже выйдя на дорогу. — Если этот чёрт не отдаст все до единой, клянусь, я снесу ему ебальник. — Ах, как заговорил. Ты не дотянешься, — хихикнул Уэй, получая в ответ демонстрацию среднего пальца. Жильё Кларк располагалось совсем рядом: на противоположной стороне улицы, в метрах двадцати отсюда. Подойдя к нужному дому, Фрэнк осмотрел своего компаньона, кивнул самому себе на, по всей видимости, свой же немой вопрос и постучал в дубовую дверь. — Ух ты, какая милая парочка, — улыбнулся Мейсон, с прищуром разглядывая обоих. — Стараемся. Листочек можно владельцу вернуть? — приторным голосом попросил брюнет. — Хочешь, чтобы я привязал кленовый лист к дереву нитками? Будь конкретен, я не понимаю, о чём ты, — задира продолжал лукаво улыбаться. — Нет, я о том листочке, который ты вырвал из его тетради. — И вправду! Есть такой, изволь...-те, — Кларк пожал плечами и достал из лежащего на пуфике в прихожей рюкзака помятый лист бумаги. — Ещё восемь. — Что? — Ещё восемь экземпляров данного документа, говорю, пожалуйте, — объяснился Айеро, размахивая вручённой страницей перед лицом Мейсона. — Не понимаю, о чём ты, — изображая, признаться, очень даже искреннюю включённость в ситуацию, утверждал тот. Глубоко вздохнув, Айеро резким, даже немного грубым движением передал несчастный тетрадный лист в руки Джи. На ходу подхватив рюкзак Мейсона и вытряхивая из него всё содержимое, среди которого не оказалось драгоценных копий, Фрэнк, без особой бережливости ко всему, что находилось поблизости, вошёл в комнату Кларк, оставляя потерпевший, в буквальном смысле, потрясение, рюкзак на полу и принимаясь бесцеремонно рыскать по шкафчикам ошеломлённого хозяина комнаты. Перевернув всю его спальню и наконец добравшись до причины их визита, брюнет дважды пересчитал количество бумаг, взял Джерарда, который всё это время пытался просто сдержать Мейсона и не дать ему отвлечь рассерженного чёрноволосого гнома, за руку и уже вместе с ним вывалился из дома. Отойдя от места переполоха на пару-тройку десятков метров и убедившись, что Кларк остался охуевать у себя, Фрэнк важно откашлялся: — Я же говорил, что ему пиздец!.. Не ему, его психике, но всё равно же пиздец! — он говорил это с такой невозмутимостью, будто это кто-то другой только что вышел из себя и разнёс хату какому-то громиле, будучи при этом приветливым коротышкой. Уэю резко стало стыдно и одновременно тепло от осознания того, что Айеро сделал всё это ради того, чтобы человек, которого он, наверное, с трудом мог назвать даже другом, не чувствовал себя униженным.***
— А как ты понял, что я читал твой дневник? — спросил засыпающий на руках Джерарда Фрэнк, посмотря на него почти расфокусированным взглядом. — Секрет фирмы. Но я поделюсь этим секретом с тобой на случай, если ты полезешь ещё к кому-нибудь в личные записи. Кофе надо аккуратнее пить, — подмигнул ему такой же сонный Уэй, смотря на настольные часы и начиная понимать свою подругу: осознавать, сколько сейчас времени, когда ты находишься на пороге царства Морфея, оказывается, бывает очень трудной задачей. Но у него получилось. 11:18 pm. — А что ты будешь делать с копиями? Их же там... не знаю, может быть, штук сорок. Айеро снова заглянул в лицо друга, начиная бережно перебирать и пропускать между пальцев светлые пряди сравнительно длинных волос. Будучи сонным и расслабленным, с прикрытыми глазами и лёгкой улыбкой, Джи выглядел ещё более мягким и нежным, чем обычно. — Следующей зимой мы с тобой сожжём их. Все, вместе с оригиналом, он мне не нравится, — отвечал он таким тоном, будто говорил с ребёнком. — Можно я прочту? Немного подумав, Уэй кивнул и потянулся за вырванной из тетради страничкой, чуть отстраняя от себя Фрэнка. Последний, игнорируя неприглядный вид помятой бумаги, осторожно взял его в руки и стал читать, пытаясь прогнать сонливость и чётче увидеть буквы. В комнате было довольно темно, её освещала лишь небольшая лампа на столе рядом с кроватью, поэтому это было нелегко. "3:42 am. Ранним хрустальным утром, в танце, далёким от того, что можно было бы назвать классическим вальсом, встречая первые лучи ласкового июльского солнца, друг друга обрели молодые влюблённые души в каждом уголке этого мира." Переваривая суть прочитанного, брюнет молча положил запись на кровать. — Боже мой, это так глупо, я теперь догадываюсь, почему он выбрал именно это, ха-ха, — подметил Джерард. — Мне нравится, — перебил его Фрэнк, поняв, как неловко себя сейчас чувствует блондин. Физических сил сказать что-то более разумное уже не оставалось, ресницы становились тяжёлыми, а сладкий сон утягивал за собой, причём не только Айеро.