Воспоминания о будущем

      От полуденного солнца не только припекало голову, но и жгло глаза, хотя в сравнении с алым взглядом шарингана это не шло ни в какое сравнение. Напряженно выпустив воздух из легких, Наруто неотрывно смотрела на Итачи, который находился в нескольких метрах поодаль на просторной поляне. Тишина стояла такая, что аж в ушах звенело, и это заставило девушку не только заподозрить неладное, но и аккуратно осмотреться. Ветер не играл с листвой деревьев, да и никого поблизости не оказалось.       Они… исчезли.       – Я в иллюзии, так? – продолжая сжимать кунай в руке в оборонительной стойке, уточнила Наруто.       – Верно.       – Ох…       Устало вздохнув, девушка опустила оружие.       – Сколько у нас времени?       – Не думаю, что много, поэтому лучше сразу к делу. Ты знаешь, где Саске?       К этой встрече Наруто не была готова. Точнее, была, но ей до сих пор с трудом верилось, что Итачи прислушался к ее словам, рискнул довериться. Три года назад, когда она с Джирайей отправилась искать Цунаде и предсказуемо – для нее – столкнулась с Итачи и Кисаме, она надеялась хоть как-то начать диалог. Но по факту эта встреча вогнала ее в ступор, и единственное, что девушка успела бросить тогда, лихорадочно перебирая мысли, это «я знаю про приказ и ту ночь». Или что-то похожее.       Как я могу судить, Итачи тогда вообще не понял, о чем я. Если бы не Джирайя, моя песенка была бы спета.       Большего, к сожалению, Наруто не удалось сказать, потому что тогда бы у Кисаме возникли вопросы к напарнику. С тех пор Наруто не сталкивалась с Итачи, пока он внезапно не выследил ее год назад, придя с конкретным вопросом.       Хорошо, что с вопросом, а не отрядом акацуки для моей поимки.       – Нет, мне так и не удалось узнать, – развела руками Наруто. – Последний раз я выходила с ней на связь пять месяцев назад, с тех пор тишина. Обычно мы отправляли друг другу призывных животных с посланиями, но все жабы, которые я посылала, так и не возвращались.       – Она тебе тоже ничего не присылала?       Наруто отрицательно покачала головой.       Когда она столкнулась с Итачи год назад, то первым делом готовилась отпевать себя. Несмотря на то, сколь уважительно она относилась к его личности, все же страх брал свое. Ради Конохи парень мог пойти на что угодно, и убить джинчурики девятихвостого, возможно, не такая большая цена за сохранность его секрета. Тогда Наруто пришлось ответить на вопрос, откуда она узнала о приказе вырезать клан Учиха. Вряд ли бы Итачи так сразу поверил в историю о воспоминаниях из прошлой жизни, поэтому страховочным якорем девушка забросила новость, что Саске также обо всем знает.       – Думаешь, Орочимару замешан?       Итачи не ответил, только нахмурился.       – В последнем полученном послании Саске писала, что Орочимару становится нервознее из-за их договоренности. Близится время, которое они обозначили для выполнения сделки, поэтому… возможно, поэтому она не выходит на связь, чтобы не злить его.       – Я бы не был так оптимистично настроен. Орочимару всегда был опасен, его ничто не способно изменить. Когда он был в акацуки, то пытался заполучить мое тело.       – Да, я знаю.       Наруто отозвалась, не подумав, чем вызвала у Итачи колючее недоверие. Такое происходило всякий раз, когда она делилась информацией, которую, казалось, никто не должен знать. И чем больше девушка выкладывала козырей, тем сильнее росла подозрительность парня.       – Послушай, Саске дорога мне, как сестра, поверь, мы знаем друг друга куда дольше, чем может показаться, и поскольку я знаю, что ты не желаешь ей зла, я и говорю с тобой открыто.       – Если ты не желаешь ей зла, то почему позволила уйти с Орочимару?       – Ну-у, это, конечно, еще одна занимательная история, но так было нужно, – уклончиво отозвалась Наруто. – Нам предстоит столкнуться с невероятной угрозой, и Орочимару для Саске первый шаг к тому, чтобы стать сильнее.       – А не потому, что она хочет отомстить за клан старейшинам Конохи?       Ну, это тоже, да…       Слишком проницательный, как бы Наруто ни пыталась манипулировать информацией, она постоянно приходила к выводу, что недомолвки приведут к трагичному финалу. Она не хотела повторять ошибку, которую совершила с Третьим хокаге. Быть может, ей стоило все же поведать о целях Саске Хирузену, постараться объяснить все. Тогда мужчина бы не пострадал от ее руки… тогда бы Цунаде не пришлось наблюдать, как фактически на ее руках умирал учитель.       – Это тоже, – вынуждено согласилась Наруто, почувствовав, как на нее нахлынула печаль. – Но Данзо заслуживает смерти, он подлый человек.       – Заслуживает или нет, это не нам решать. Каким бы подлым и плохим он ни был, он по-своему оберегает Коноху. Но речь не об этом, – решив свернуть тему, Итачи помолчал мгновение, а затем вновь перевел пристальный взгляд алых глаз на девушку. – Я попрошу тебя отыскать Саске и сообщить ей, что я буду ждать ее в убежище Учиха.       Убежище Учиха? То самое?       От дурных воспоминаний о будущим у Наруто мурашки пробежали по спине, и не заметить, как кровь отхлынула от ее лица, оказалось невозможно. Девушка помнила, что Саске не собиралась убивать Итачи, но разговоры о брате она старалась избегать, словно и вовсе забыть, что у нее есть брат. Все же обида за убийство родителей и семьи могла взять верх.       – Она на тебя очень зла, – решила предупредить Наруто, – хоть и любит, я знаю, что очень любит, но… я боюсь, что она может вытворить глупость.       – Доверь это мне. Я лишь прошу тебя передать послание. Лучше бы ей быть в порядке.       Несмотря на сдержанный ровный тон голоса, Наруто услышала отчетливую угрозу, причем не в свой адрес, а в адрес Орочимару. Если он что-то сделал с Саске, ему стоит молить о быстрой смерти. Девушка даже не знала, завидовать подруге или бояться за нее.       Ей богу, выглядит так, словно большой брат пойдет бить морду неугодному хахалю своей сестры.       – Ладно… Я отыщу ее, – вынуждено согласилась Наруто, – а что касается акацуки… и того, что я рассказывала.       – Для начала я хочу поговорить с Саске. Я помню, что ты рассказывала, и чем это грозит Конохе, но… мне нужна веская причина, чтобы предать акацуки и выйти из…       – Наруто!       Девушку будто по голове палкой ударили. Вздрогнув и распахнув глаза, она на мгновение в ступоре застыла на месте, не понимая, что происходит. Справа стояла Сакура, слева – бабуля Чиё, и обе держали ее за плечи, вливая часть своей чакры. Легкий грохот впереди обратил внимание Наруто на облако пыли, из которого по разные стороны выпрыгнули Какаши и Итачи.       – Наруто, ты в порядке? – окликнул ее сенсей.       Все еще пребывая в растерянности из-за внезапного покидания гендзюцу, Наруто прочистила горло и немигающим взглядом посмотрела вперед. Теперь она чувствовала и дуновение ветра, и запах леса.       – Да… в порядке.       – Это было гендзюцу, но теперь все в порядке, – сообщила Сакура. – Мы влили свою чакру и развеяли его.       Не вовремя, конечно, вы это сделали.       Благо, что растерянное состояние можно списать на пребывание в гендзюцу, а не расстройство из-за того, что им с Итачи не позволили завершить разговор. Парень так и вовсе оставался невозмутимым, поэтому у окружающих не должно было возникнуть вопросов. Тем не менее основную мысль Наруто поняла, и если она сделает все, как положено, ей удастся сохранить жизнь Итачи.       И я, надеюсь, Саске, ты этому тоже поспособствуешь. Потому что… я понятия не имею, что там с тобой происходит.

***

      Подобное было вполне ожидаемо. Но Саске не думала, что верные псы сорвутся с поводка и набросятся на нее, как бешеные твари. Только забыли они одну немаловажную деталь – они всего лишь псы.       Копье чидори искрилось в вечернем полумраке, ветер разносил специфичный режущий звук между деревьев, как и сдавленный стон Кидомару, в сердце которого вонзалось острие молнии. Остальные члены Четверки Звука лежали поодаль, но в отличие от Таюи и Джиробо, Сакон пребывал в куда худшем состоянии. Не удивительно, учитывая, что к земле его приковывал меч, которым Саске пробила его живот.       – Ах ты… тварь, – зашипел Сакон, протянув к девушке окровавленную руку. – Я тебя убью, сука…       Рассеяв копье, Саске молча убедилась, что Кидомару более не доставит проблем. Никому и никогда. Он замертво упал на землю, не подавая признаков жизни, однако его смерть не вызвала печаль у товарищей, скорее, злость и страх. Пребывая под действием мутации проклятой печати, Саске пока не спешила снимать дзюцу, а подошла к плюющемуся кровью парню, положив руку на рукоять меча. Прищурилась.       – Хватит. Иначе тебя ждет судьба Кидомару.       – Думаешь… какая-то железяка остановит меня?!       Рывком поднявшись с земли за долю секунды благодаря природе своей техники, Сакон намеревался также быстро атаковать Саске, несмотря на серьезную рану. Девушка ничего не успела сделать, когда мутировавшая рука парня ударила ее по голове. Однако она прошла сквозь нее, вызвав у противника недоумение, только Саске не позволила ему сделать выводы. Появившись за спиной Сакона, она вонзила ему в шею кунай и дернула в сторону, заставив развернуться. Схватившись за рукоять, дернула меч вверх, рассекая живот парня и пуская по лезвию разряды молнии.       – Ты, может, и быстрый, но не быстрее моих глаз, – холодно констатировала Саске, выдергивая из противника меч. Вытерев лезвие о рукав перчатки, она убрала его в ножны и, закрыв глаза, подавила действие проклятой печати. – А вы? Хотите продолжить? Или проявите благоразумие?       Подойдя к Таюе, Саске заставила ее опустить взгляд, но не спрятать ненависть, с которой она скалилась, словно дикий волк. Опустившись перед девушкой на колени, она заставила бывшую противницу напрячься. Даже когда она взяла ее за подбородок и заставила посмотреть на себя, Таюя не скрывала эмоции.       – Я не хотела вредить ни одному из вас, особенно тебе. Почему вы меня не слушаете?       – Потому что мы служим Орочимару, а не тебе! – в чувствах огрызнулась девушка, отмахнувшись от Саске. – И ты, вообще-то, тоже.       – Я у него обучаюсь, а не служу, – вздохнула девушка, поднимаясь с колен, – может, он и иного мнения, но я не считаю себя его слугой.       – Мы не слуги, мы…       – Да что ты, – оборвала Джиробо Саске, одарив его колючим взглядом, – себя-то хоть не обманывайте. В отличие от Сакона и Кидомару, вы хотя бы умеете оценивать ситуацию и не убивать всех, кто попадет под руку. Мне бы хотелось думать, что мы сможем найти общий язык.       – Тебе уж точно не собираемся прислуживать.       – Ваше право, – пожала плечами Саске, – тогда, если хотите жить, перестаньте мне мешать. Я ведь никуда не собиралась убегать.       До полуразрушенного храма оставалось буквально несколько шагов, в какой-то степени минувший поединок мог показаться актом вандализма рядом со священной обителью. Или, лучше сказать, проклятой. Саске на мгновение задержалась, прежде чем войти в здание, куда никто не заглядывал, как минимум, два года. Однако защитная техника черного пламени, горящего над рядами из двадцати шести масок, развешанных на стене, все еще работала. Правда, это напоминало только формальность.       Стерев кровь с царапины на плече, Саске приложила палец к вытатуированной печати на правом предплечье, призвав небольшую змею, которая, обвивая хвостом ее руку, потянулась к маскам над пламенем. Касаясь головой клыков на высеченных из дерева лицах, змей продвигался по рядам.       Позади Саске услышала шаги. Таюя и Джиробо вошли в храм и, к собственному благоразумию, решили не атаковать. От них буквально исходило недоумение, любопытство, которое проскочило в вопросе девушки из Четверки звука:       – Что ты делаешь?       Промолчав, Саске сосредоточилась на поиске нужной маски, и как только змея коснулась клыка одной из них и чуть его сдвинула, девушка затаила дыхание. Ментальная команда побудила питомца подцепить артефакт и аккуратно снять с петли. Как только маска оказалась в руках, Саске почувствовала нервное возбуждение. Страх.       Это единственный вариант… Который я нашла за три года.       – Саске, Орочимару-сама сказал, чтобы мы помешали тебе, чтобы ты ни задумала, – сжав кулаки, произнес Джиробо.       Застыв на мгновение, Саске подняла на ниндзя Звука холодный взгляд, заставив их напрячься.       – Уже попробовали помешать. Получилось?       Я не хочу сражаться с этими двумя. Но они могут стоять до конца, несмотря ни на что.       Тем не менее Саске пришлось подавить вздох облегчения, когда Таюя и Джиробо промолчали и просто стояли напротив, наблюдая за ее манипуляциями. В полумраке даже черный огонь не делал помощи, поэтому девушка попросила подопечных разжечь огонь в светильниках. Упрямившись не больше секунды, первой сдалась Таюя, но характерно шикнула, подчеркивая расположение духа.       Опустившись на колени и достав свиток, на котором заранее была нанесена запечатывающая печать, девушка положила маску сверху, предварительно вытащив из нее клыки. В них предусмотрительно были проделаны маленькие дырочки для креплений.       Наверное, я делаю огромную ошибку. Возможно, существуют другие способы, но… искать их уже время поджимает, а это один из действенных. Насколько я могу судить.       Тянуть кота за хвост не имело смысла. Уколов большой палец кунаем, Саске нанесла поверх двух клыков свою кровь и, положив их по обе стороны от маски, сложила первую печать. Сердце бешено стучало от волнения, однако руки делали, пока глаза боялись, и как только последняя печать была завершена, девушка прикоснулась указательными и средними пальцами ко лбу маски.       Саске ожидала фееричного шоу, однако от резного лица демона по полу хлынул холодный воздух, огонь затрепетал от сквозняка. Единственное, что явственно изменилось, это клыки, моментально впитавшие кровь и вернувшие белизну.       Контракт заключен.       От напряжения даже плечи заболели. Саске позволила себе выдохнуть и, подобрав клыки, вновь сложила печать и заставила маску исчезнуть в облаке, запечатав ее в свиток.       – Так что ты сделала?       Вытащив из ушей серьги, девушка принялась раскручивать конструкцию, чтобы заменить обычные побрякушки клыками маски.       – Если коротко, то заключила контракт с демоном, – щурясь и поднося сережки к глазам, словно старая бабка, сообщила Саске.       – Орочимару-сама знает о том, что ты собиралась сделать? – уточнил Джиробо.       – Думаю, догадывался, я последние полгода только и делала, что выносила ему мозг запретными техниками. Но, скорее всего, он послал вас за мной, потому что боялся, что я реально решила сбежать.       – Еще бы. Ты просто взяла и сбежала посреди ночи, никого не предупредив! – вспылила Таюя. – И теперь Сакон и Кидомару мертвы!       – Я сбежала, потому что Орочимару отказывался помогать мне с реализацией этого плана, а других способов не предлагал. Информацию приходится в последнее время вытаскивать из него клещами.       – То есть только потому, что с тобой не делились техниками, ты напала на нас?       – Нет, милая, я напала, потому что вы напали, – убедившись, что клыки держатся достаточно крепко, Саске вернула серьги в уши и не удержалась от того, чтобы покачать ими. – Сакон понимал, что любое несогласованное действие с Орочимару является фактическим предательством. Я не виню его, он поступил, как подобает слуге. А вы стояли и наблюдали, как я проводила ритуал. Думаю, мы прекрасно понимаем, что ждет вас.       Поднявшись с колен, Саске одарила собеседников внимательным взглядом, и заметила, что они испытали не столько злость по отношению к ее персоне, сколько страх перед реальным наказанием.       – Сакон и Кидомару мне никогда не нравились. Один слишком жестокий и безбашенный, другой чересчур самовлюбленный. А вы мне нравитесь. И, учитывая, что вы не напали на меня, я вам тоже. Так что, в знак моей симпатии, скажу Орочимару, что вы пришли слишком поздно, у вас не было выбора, кроме как напасть на меня, и в ходе схватки я убила ваших товарищей. А вас попросила сопроводить меня обратно.       – Нам не нужны твои подачки!       – Таюя…       – Что?! – шикнула шиноби Звука. – Хочешь предать доверие Орочимару-сама?       Ты ведь боишься, поэтому не хочешь показаться слабой, да? Ты меня всегда ненавидела, Таюя. Иронично, что через всю травлю, что я прошла, ты мне остаешься симпатична. Забавно наблюдать, как ты бесишься от того, что я стала сильнее тебя.       – Ну, вы решайте, как поступить, – развела руками Саске, проходя к выходу, – Орочимару я озвучу ту же версию, что и вам.       – Словно это нас заботит.       – И не должно. Я это делаю не ради вас, – решила подстрекнуть собеседницу Саске, – ибо все внимание Орочимару-сама будет уделено не вам, а к вашей скромной слуге.       Что значит, все кулаки полетят в мою сторону.       Без преувеличения Саске могла сказать, что последний год напоминал жизнь в абьюзивных отношениях с мужем-тираном, который и шагу в сторону не давал сделать. Поначалу это проявлялось в том, что Орочимару урезал ей доступ к своей библиотеке, каким-то материалам, а также с трудом соглашался обучать ее определенного рода запретным техникам.       Саске не один год билась головой о стену в попытке придумать способ предотвратить грядущий пиздец. Они с Наруто взяли на себя решение проблем в относительно равной степени, и если поначалу девушке казалось, что она свалила на подругу довольно тяжелую ношу в виде заботы о хвостатых зверях, то теперь была иного мнения. Главная проблема заключалась в том, что ее просто ограничивали во всем. Саске даже не сразу поняла, почему Наруто перестала ей писать, а когда поняла, что ее змей уничтожала местная охрана, это стало последней каплей.       В лучшем случае Орочимару отправлял с ней Четверку Звука, которые буквально доносили обо всем. Поэтому, когда время уже клевало в попу, как обозленный петух, Саске пошла ва-банк, поставив все «на черное», и прибегнув к единственному способу, который, по ее мнению, должен был сработать в критический момент.       Точнее, должен сработать. Кое-кто же не хотел рассказывать в подробностях про все демонические маски они, да?!       Возвращение в деревню Звука заняло практически всю ночь и раннюю часть утра. Измотанные долгой дорогой, спутники провели последние часы в удручающем молчании, ощущая себя детьми, возвращающимися к строгому родителю.       Главное не паниковать.       Возможно, если бы не усталость, Саске действительно испытала бы приступ паники, но пропитав клыки демонической маски своей кровью, она также оставила на них след своей чакры. И теперь ей придется постоянно напитывать их энергией. Цена, конечно, слишком велика.       В коридорах, по обыденному, горели свечи, электричество провели здесь не везде – до сих пор! – поэтому порой Саске хотела реально вернуться в Коноху с ее относительными благами цивилизации. Нормальное освещение, розетки, пусть и громадные, но плееры с десятью песнями на кассетах. Сюда же с большого развитого мира дополз разве что… кипятильник?       Когда ты живешь с гением, но его профиль далеко не инженерия. Где мой вай-фай?! Мне уже настолько плохо, что ломка по интернету прошла еще в детстве.       Попытка удариться в монолог из шуток только лишний раз подчеркнула, что нервозность брала верх. Давящая атмосфера в коридоре усугубляла положение, как и настроение спутников, которые сопровождали девушку, словно не охрана, а будто сами шли на эшафот. А главный палач подстригал их на пути к виселице.       Если бы Саске день ото дня не видела мрачное лицо Орочимару и не боролась за жизнь – порой буквально – во время тренировок, то как Таюя и Джиробо пала бы на колено, приклонив голову. Она знала, что мужчина опасен, но не осознавала насколько. Впервые столкнувшись с ним на экзамене на чунина, оказалась, к своему счастью, слишком самоуверенной и наивной, чтобы бояться в полной мере. Знай бы она, что последует в дальнейшие три года, обосралась бы от ужаса.       – Где еще двое? – нарушил обременительное молчание Орочимару.       – Я убила их, – перевела на себя внимание Саске, спиной ощущая страх, исходящий от шиноби Звука. – В отличие от этих двух, они не отличались сообразительностью. Кричали «пожар», когда все сгорело.       Вероятно, судьба охраны его не столь сильно волновала, девушка поняла это по гробовой тишине, которая последовала за ее ответом.       – За мной.       Фраза предназначалась ей, поэтому, решив не злить саннина сильнее прежнего, она послушно исполнила просьбу, бегло глянув на Джиробо и Таюю – они с места не двинулись. А вот ей пришлось зайти за Орочимару следом в одну из небольших лабораторий, которых в этом убежище насчитывалось не менее десяти. Здесь, скорее, хранились результаты исследований, отчего комната напоминала библиотеку, полнящуюся не только исписанными свитками, блокнотами и тетрадями, но и пылью.       – Так что…       Умолкнуть на полуслове Саске заставил кунай, от которого она уклонилась за миг до того, когда он мог ударить ей в лицо. Опешив от подобной дерзости, она в недоумении скривилась, почувствовав внезапно обрушившуюся на плечи ауру, сквозящую жаждой крови. Думала девушка, на этом все, но за кунаем Орочимару выбросил руку в ее сторону и схватил за горло.       Ебанная способность удлинять конечности…       От такого трюка Саске тоже могла увернуться, но прикинула, что в противном случае ей прилетит что-то более существенное.       – Как ты посмела уйти и ничего не сказать?       Скривившись, Саске только наблюдала, как Орочимару приближается к ней, словно грозовая туча, рискующая обрушить на спокойную землю смертоносную бурю. Убивать он ее не собирался, иначе бы сильнее сдавливал шею.       – Я не твоя слуга. И сбегать я не собиралась.       – Думаешь, у тебя есть выбор? Все, что ты имеешь, дал тебе я. Время идет, но я не вижу никаких результатов, Саске. Ты обещала дать мне шаринган и тело, которое не потребует дополнительной регенерации, и я проявил великодушие, дав тебе не только время, но и обучив.       – Я похожа на волшебника? – почувствовав, как пальцы крепче сжали ее горло, Саске скривилась и, не выдержав, схватила мужчину за руку. Но один черт он ослабил хватку. – Если я обещала, я сдержу слово… но ты, блять, не даешь мне и шагу ступить последние несколько месяцев, как я… буду… что-то делать?       – Я просто склоняюсь к мнению, что будет куда проще забрать твое тело, – подавшись чуть ближе, самодовольно улыбнулся Орочимару. – Я в достаточной степени подготовил тебя. Назови мне хоть одну причину не убить тебя прямо сейчас?       – Я могу назвать даже две, – сдавлено прошептала Саске, моментально активировав шаринган и сумев поймать взгляд Орочимару. Для него прошло мгновение, когда она оказалась у него за спиной, приставив кунай к горлу. – Во-первых, что насчет внезапной смерти?       Сняв воздействие гендзюцу, Саске надеялась, что хотя бы отобьет желание Орочимару продолжать агрессивный диалог, но, когда он засмеялся, она насторожилась. И не зря, потому что мигом позже его тело распалось мелкими змеями, заставив ее отступить и запоздало предпринять контратаку. Попытка замахнуться назад была тут же предотвращена: подкравшись со спины, Орочимару перехватил ее запястье, в то время как змея, скользнув у нее под ногами, заставила отвлечься, что позволило мужчине обхватить ее шею рукой и прижать к себе в удушающем захвате.       Честно… даже стараться не хочется.       Несмотря на проигрыш, Саске даже не видела смысла проявлять силу, потому что по факту это было бессмысленно. Если бы она столкнулась с Орочимару в бою не на жизнь, а на смерть, это другое дело, так что, когда он только распался ворохом змей, что-то заставило ее махнуть рукой на ситуацию. Хотя, признаться, душил он ее достаточно правдоподобно.       – А вторая причина? – не скрывая улыбки, зашипел он у девушки над ухом.       – Кто еще терпеть будет твой характер и вовремя напоминать, что ты ублюдок?       – Хм, – жестко усмехнулся Орочимару, – слишком дерзкие слова для столь юной особы.       – Ты прекрасно знаешь, что я куда старше, чем выгляжу.       – То, что ты мне рассказывала, не имеет никакого обоснования, хотя я не могу отрицать те вещи, которые ты откуда-то знаешь о моем прошлом. Которые никто не может знать. Только почему-то тебе ничего не было известно о минувших трех годах, что довольно странно.       – Зато я знаю, что будет дальше… и если не перестанешь меня ограничивать, мне придется пойти против тебя. И я смогу, поверь.       – Да что ты? – он еще крепче сжал ее шею и запястье, надавив на болевую точку, что вынудило девушку сопротивляться активнее до тех пор, когда ее пальцы все же не разжались и не выронили кунай. – Может, в твоей реальности, которую ты помнишь, в которой я остался без своих техник. Но сейчас, благодаря тебе, возможно, все изменилось.       – Техника забалтывания врага тоже относится к ним? – огрызнулась Саске. – Отпусти меня… а то я уже не понимаю, мы сражаемся или флиртуем.       – Неужели тебя смущает моя близость?       Что… он, блять, что, серьезно!?       Шутка или нет, но Саске предпочла не проверять и, перестав строить из себя жертву, вырвала руку из захвата мужчины, однако не успела освободиться от удушающего захвата. Поняв, что игры ей надоели, Орочимару мощным рывком оттолкнул ее прочь к стеллажу с книгами и записями. Дерево хрустнуло, бумага разлетелась, один свиток, словно в насмешку, упал на голову девушке. Вымотанная минувшей дорогой, Саске не успела вовремя подскочить на ноги. Наверное, и потому, что ощущала давящую энергетику мужчины. Он подошел к ней и, опустившись на колено, отрезал всякий путь к отступлению.       Сердце стучало, как бешенное, но худшее Саске видела в том, что ей нравилось опьяняющее чувство опасности, от которого слабело тело. Она напряглась, когда Орочимару накрыл ее щеку своей рукой и удовлетворенно усмехнулся.       – Ты ведь не такая невинная, как хочешь казаться. Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на меня?       – О, а то, как ты смотришь на меня, это, думаешь, нормально?       – Я смотрю на тебя, как на свою собственность. До тех пор, пока ты не предоставишь мне альтернативный вариант.       Хотела бы Саске огрызнуться, но предпочла сохранить молчание и снисходительно, при этом сохраняя злость во взгляде, посмотреть на мужчину. Сработало идеально, потому что улыбка моментально сошла с его губ. Что бы он себе не придумал, девушка отказывалась воспринимать себя его частной собственностью, поэтому, помня великие уроки жизни, предпочла успокоиться. Насмешка всегда действовала лучше всяких ругательств.       А еще лучше против любого человека действуют эмоции… Для кого-то проявление заботы и желание помочь, что постепенно завоевывало доверие Таюи и Джиробо. Для кого-то откровенный флирт, как Карин, упаси боже. А здесь… здесь, конечно, все и сразу.       Тупо даже думать, что у нее получится охмурить Орочимару, его взгляды на жизнь и мировоззрение были направлены в совершенно другое русло. Тем не менее, несмотря ни на какие убеждения, человеческая природа, а точнее, природа тела оставалась неизменной. Единственное, на что могла рассчитывать Саске, пытаясь соблазнить своего учителя, это хотя бы на отсрочку времени, либо заставить его привязаться к себе. Но у эффекта была и побочная сторона – так мужчина лишь закреплял идею, что девушка принадлежала ему, и только ему.       – Язык проглотил? – усмехнулась Саске, оставаясь надменной в выражении лица. – Для тебя необычно. Или тебе некомфортно? Боишься привязаться ко мне? Или смущает, что возраст моего тела не позвол…       От того, сколько резко мужчина приблизился к ней и впился в губы требовательным, жадным поцелуем, Саске, мягко говоря, опешила.       Охуеть, он… серьезно?! Бей врага его же оружием?!       Попытка оттолкнуть Орочимару не принесла результатов, находясь в проигрышной неудобной позиции, девушка только смогла упереться ему руками в грудь. Тем не менее кое-что заставило мужчину отпрянуть и довольно неожиданно, он шикнул, в первую очередь убирая руку с ее щеки. С недоумением посмотрев на тыльную сторону ладони, на которой остался красный след, будто от ожога, Орочимару перевел хмурый взгляд на Саске. Желтые глаза вспыхнули яростью моментально, на мгновение девушке показалось, что мужчина оторвет ей голову, убирая волосы, прикрывающие уши.       – Что ты, блять, наделала?       В редких случаях Саске, да и кому-то в принципе, удавалось доводить Орочимару до белого каления или утробной злости. И, похоже, сейчас настал тот редкий случай, потому что девушка видела во взгляде мужчины не только ярость, но ужас. Эмоция, которая появляется, когда у тебя отнимают что-то бесценное.       – А что мне оставалось? – огрызнулась в ответ Саске, с силой отмахнувшись от руки Орочимару. – Ты не хотел обучать меня запечатывающим техникам, ничего не рассказывал о способе сдержать или подавить силу любого человека.       – Потому что не хотел, чтобы однажды ты обратила их против меня. Я не настолько глуп, чтобы делиться с тобой всеми знаниями и секретами. Ты хоть вообще понимаешь, что ты наделала?       – Да, заключила сделку с они. Потому что другого способа я не нашла…       – Пф, ты идиотка. Ради мести в буквальном смысле продала душу дьяволу…       – Ради мести? – с пренебрежением прервала его девушка, подавшись вперед с откровенной злостью во взгляде. – Данзо, ты… думаешь, я стала бы так заморачиваться ради вас? Ты понятия не имеешь, что может произойти, вы просто бельмо на глазу у бога, для которого это предназначено.       – Бельмо на глазу?       Принижающее сравнение задело гордость Орочимару, и тому была причина, поскольку Саске много раз повторяла, что над всеми странами висела невидимая угроза, но никогда не говорила, о чем речь. Потому что, чем дольше жила и тренировалась под крылом Орочимару, тем быстрее приходила к выводу, что с ним нельзя делиться такой информацией. Девушка опасалась, что он мог объединиться с Обито Учихой и вместо Кабуто поднять на ноги армию мертвецов. Пока она не станет сильнее, чтобы суметь предотвратить такой исход…       Да тут как не посмотри, в любом случае все может пойти по жопе.       Схватив девушку за шею и сильно толкнув ее вниз, словно желая проломить пол, Орочимару уперся ей коленом в живот. Схватив за подбородок, заставил посмотреть на себя.       – Ты… хэх, – сквозь оскал промелькнула нервная улыбка, – просто удивительно, насколько ты оказалась тупа и гениальна.       – Чего?       – Пока ты не выполнишь сделку с они, твоя душа находится в залоге, глупая ты девчонка. А тело не посмеет осквернить ни один дух и демон.       – Так… поэтому ты отказывался мне рассказывать про маски клана Узумаки? – новость искренне удивила Саске, и самодовольная ухмылка мужчины, сменившаяся кривой усмешкой, стала тому подтверждение. – Ах ты урод, серьезно!? Ты не мог об этом сказать раньше?! Думаешь, я бы стала тогда продавать свою душу и тело демону?!       – Ты не продала, а пока что оставила в залог. Так что лучше тебе не умирать. И о ком ты говорила?       – Что?       – Если не Данзо, не твой брат, и не я, то кто? Кого ты посмела в моем присутствии назвать богом?       – А что такое? Ревнуешь? – усмехнулась Саске. – Или завидуешь?       – Забавляешься, да? – сместив ногу с ее живота на пол, чтобы обрести точку опоры, Орочимару склонился над девушкой так близко, что их лица разделяла пара сантиметров. – Кого бы ты ни считала богом, ты принадлежишь мне. Твое тело принадлежит мне, твои прекрасные глаза принадлежат мне, я заберу их сразу же, как ты исполнишь сделку с они.       – А мое предложение уже не интересует?       – Тело, насыщенное ДНК Хаширамы – Белый Зецу, а также шаринганы, вживленные в тело Данзо… учитывая, что это моя работа, даже как-то грустно, что ты мне предлагаешь мое же творение. Хотя, от глаза Шисуи Учиха я бы не отказался. Но зачем мне тратить столько сил, собирая пазл по кусочкам, если у меня есть ты?       – Наверное, потому что я тупая девчонка, которая поставила блокировку в виде контракта с демоном? – в ответ усмехнулась Саске, стараясь не разрывать зрительный контакт с мужчиной. Но взгляд, будь оно неладно, все равно скользнул вниз, к его губам. – И я никогда не признаю тебя своим богом.       Даже если сознательно Саске не боялась, от физической близости Орочимару ей становилось плохо. Он пугал ее до чертиков, и несмотря на то, что она не лгала ему, отказываясь признавать богом или тем, на кого ей хотелось равняться, игнорировать его силу было глупо. Ее восхищал его гений, и девушка постепенно понимала, кем она выглядела в его глазах: творением, скульптурой, вещью, в которую он вкладывал силы, время, знания и опыт. Собственностью, которая почему-то всегда считала, что сможет обдурить его, возыметь волю.       Все, кто приходит к тебе за помощью, становятся твоими вещами. Но со мной это не прокатит. Я стану сильнее, и тогда посмотрим, кто окажется прав.       – Что? – нервно выдохнула Саске, посмотрев Орочимару в глаза. – Еще не так низко пал, чтобы трахнуть подростка?       – Нормы морали для меня пустой звук. А для человека, который сидит в этой голове, – постучав пальцами по лбу девушки, скривился мужчина, – ты ведешь себя слишком вульгарно и опрометчиво. Мне не за чем осквернять твое тело, в конце концов, я заполучу его, чтобы…       Я, конечно, пожалею об этом, но, господи, сколько можно…       – Уже начинаю думать, что у тебя просто член короткий, раз язык такой длинный.       По выражению лица Орочимару и не поймешь, обескуражила его услышанная фраза, разозлила или разочаровала. Быть может, все сразу, потому что несколько секунд гробовой тишины удачно вписались в ситуацию.       – Я уже начинаю подозревать, что с таким характером ты по факту можешь оказаться старше меня.       Если бы я еще помнила, сколько мне тогда было лет…       Саске промолчала, только чуть прищурилась, не разрывая зрительный контакт с мужчиной, который только усмехнулся и отстранился. Однако, выбросив руку и схватив Орочимару за ворот одежды, девушка не позволила ему выпрямиться. В голове пусть и звонил во все колокола здравый смысл, призывая одуматься, тело действовало на интуитивном уровне. Мужчина смотрел на нее, как на упрямого ребенка, с откровенным недовольством во взгляде, словно предупреждая в последний раз.       Только если отступлю, буду выглядеть очень глупо. Ох, блин… тупая я голова…       Болезненно вцепившись в запястье Саске, а затем схватив за другое, Орочимару прижал ее руки к полу и впился в ее губы жадным поцелуем. От неожиданности девушка на мгновение испугалась, но тело инстинктивно отреагировало на доминирующий ход. В груди защипало от слабости. Приоткрыв рот, она позволила мужчине углубить поцелуй, но когда почувствовала, как его язык достал ей до гортани, начала сопротивляться.       – Кхе, ты серьезно?! – откашливаясь от зудящего чувства в горле, Саске с раздражением глянула на усмехающегося мужчину.       – Я же говорил, мне неведомы нормы морали.       Вставить слово девушка не успела, точнее, смогла только рот открыть, когда Орочимару припал губами к ее шее. Но не целовал, а покусывал ее кожу, проводил языком, оставляя влажные дорожки. Легкая боль вперемешку с влажными прикосновениями вызывала приятное чувство, которое обострилось, когда мужчина подставил колено между ног девушки. Саске судорожно вздохнула, попыталась высвободить руки, но Орочимару крепко сдавливал ее запястья. Все, что она могла, это сжимать кулаки.       Возбуждение накатывало не только от прикосновений, но и простого осознания происходящего. Саске не могла нормально шевелиться, и не только из-за обездвиженных рук; упираясь одной ногой в ее промежность, другой мужчина придавливал ей ногу. Все, что она могла делать, чтобы хоть немного удовлетворить потребность в большей ласке, это прогибаться и хоть как-то тереться о его колено.       Отчаянные попытки усмирить желание повеселили Орочимару, он отстранился и с насмешкой обвел Саске оценивающим взглядом.       – Посмотри на себя. Ничего не можешь сделать, такая беспомощная, – отпустив левую руку девушки, Орочимару коснулся ее лица и провел невидимую линию вниз, спускаясь по подбородку к ключице, забираясь рукой под край распахнутой рубашки. – Ну и кто теперь твой бог?       Закрыв глаза, Саске упрямо молчала, чувствуя, как пальцы мужчины ласкают ее грудь сквозь ткань бинтов.       – Сейчас ты для меня кто угодно… – прошептала девушка, уклончиво уйдя от ответа, потому что опускаться до того, чтобы вымаливать у Орочимару секс она не собиралась. – Что?.. Думал, буду сокрушаться?.. Ты мой бог… это же ты хочешь услышать.       – Слишком хитрая, да? – не оценив остроумный подход, мужчина тут же потерял желание улыбаться. – Ладно.       Отстранившись, он дернул Саске за руку на себя, заставив ее от неожиданности воскликнуть. Не сообразив, что к чему, девушка позволила мужчине развернуть ее и едва не толкнуть лицом в пол. Попытка подняться и отползти была моментально предотвращена, Орочимару навалился на нее сверху и зажал рот рукой.       – Ч-ч, тихо, тихо, – зашептал он ей на ухо, заставив девушку шумно задышать от накатившего испуга. – Я не собираюсь вредить тебе. Расслабься и дыши. Раз уж начала эту игру, не сбегай, а доводи до конца.       В какой-то момент паника ударила по голове стальной битой, от осознания, что бежать действительно некуда, и она доигралась, Саске стало плохо. Тем не менее, сосредоточившись на дыхании, девушка попыталась хотя бы расслабиться. Внезапная агрессия со стороны Орочимару заставила ее натянуться струной, и от того, что он говорил, легче не стало. Отстранившись и подхватив ее за бедра, он заставил ее подняться на четвереньки, хотя такое положение девушку вообще не устраивало.       Развязав ее пояс и скинув темно-синюю ткань, которой она обвязывалась, мужчина стянул с нее брюки. Зажмурившись и молча выругавшись, Саске уронила голову на руки, все еще пытаясь максимально расслабиться. От прикосновения к пояснице она сначала вздрогнула, но сосредоточилась на теплой ладони, которая, скользнув вниз, мягко поглаживала ее оголенные бедра.       Он собирался только испугать меня, а не изнасиловать?.. Срань господня…       Словно в подтверждение Саске почувствовала, как Орочимару скользнул пальцами между ее ног, надавив на чувствительную зону. Не сдержав стон, она уронила лоб на пол. Судорожно вздыхая каждый раз, когда его пальцы надавливали на клитор и углублялись во влагалище, девушка сжимала кулаки. Ей было и хорошо, и плохо от того, что он поставил ее в такую позу, где ей оставалось только упереться лицом в пол и пребывать в неведении.       К сожалению, прелюдия не продлилась долго, Орочимару хотел убедиться, что девушка достаточно расслаблена, чтобы принять его. И все же, несмотря на достаточное количество естественной смазки, Саске пришлось зажать рот рукой, чтобы не зашипеть от неприятного чувства. Все же она оказалась недостаточно расслаблена, только когда мужчина начал двигаться, ей удалось занять более удобную позицию.       Думала, хоть сейчас первый раз не таким пиздецом окажется… хотя, ладно, не такой уж и пиздец в этот раз.       Саске порадовалась тому, что хотя бы не было больно, и с каждой секундой она привыкала к движениям Орочимару. Ее тихие стоны и вздохи мужчины вкупе с влажными звуками на фоне тишины, царящей в зале, все же давили на сознание. Понимание того, что ее намерено поставили на колени, лишив объятий и поцелуев, раздражало Саске. От банального траханья она не получила никакого удовольствия, в отличие от мужчины, который не просто ускорил темп, но и не сдерживал вздохи наслаждения, напоминающие рычание.       Сука, да он издевается надо мной…       Очередной способ показать, что она принадлежит ему, и ей не стоит рассчитывать на что-то большее. А ведь все так хорошо начиналось! Стиснув челюсти, Саске просто ждала, пока Орочимару не наиграется с ее телом. Она даже не поняла, кончил он или просто устал долбиться в нее, но это не играло особой роли. Едва почувствовав, как мужчина вышел из нее, девушка поспешила хотя бы с локтей приподняться.       Глумливый смех заставил ее замереть.       – Прямо-таки чувствую твое недовольство.       Да, блять, с чего бы?!       Раздраженно рыкнув, Саске натянула на себя белье и брюки. Она не хотела выглядеть приниженной, гордость не позволяла спешить и путаться в своей одежде, но она хотела в ярости вылететь прочь, громко хлопнув дверью. От одной мысли посмотреть на Орочимару ее брала злость, поэтому она откровенно игнорировала его, повернувшись спиной. Но нервозность движений выдавала ее состояние, в попытке обвязать себя тканью, она выронила пояс. Наверное, взорвалась бы криками и руганью, но почувствовав, как в этот момент к ней со спины приблизился Орочимару, застыла кроликом.       Мужчина спокойно поднял с пола пояс и помог Саске завязать его. Девушка стояла, боясь пошевелиться, наблюдала за тем, как длинные пальцы мужчины ловко справляются с узлом. Он стоял к ней вплотную, Саске спиной чувствовала тепло его тела, а также дыхание, когда Орочимару склонился ближе и прошептал:       – Ты моя, Саске, не забывай, – усмехнувшись, он убрал у нее над ухом растрепавшиеся волосы и легонько дунул на клык-сережку из маски они. – Во всяком случае, ты подсказала довольно любопытный способ напоминать об этом.