Хороший Тома

— Хаха! Вот и всё, братан! — краснорогий демон заливисто смеялся, самоуверенно уперев руки в боки, — Это очередная победа Аратаки, "номера один", Итто! — Этот раунд за Аратаки, Господин, – Тома разлил новую порцию чая для гостя и своего хозяина.       Кроны деревьев скрипели на ветру, отпуская с веток налитые розовым цветом лепестки. В тени беседки иногда проскальзывал освежающий ветерок, дарующий необходимую прохладу. Очередное лето в Инадзуме выдалось чересчур жарким – после пропажи грозовых облаков вокруг страны Электро бога почти не выпадало осадков.       Цикады скрежетали свою песнь где-то в кустах у мелкого прудика, разлившегося возле каменистой гальки. И только громкое пыхтение ó‎ни нарушало состоявшуюся идиллию. — Ах вот оно... Как жаль, действительно, — со скучающим видом глава дома Камисато разглядывал переливающееся брюшко своего оникабуто-бойца, — Похоже, сегодня твой день, дорогой друг.       Звонкая мора стукнулась об деревянный стол. — В этот раз я натренировал особого силача! — Итто широко улыбнулся, оголив заостренные клычки. Краснорогий бугай схватил длинными черными когтями золотую монету, — Тебе стоит предложить кого-то посильнее, иначе так и поместье своё проиграешь.       Óни закинул кругляш в карман помятого плаща. Задорно пронзив глазами своего жучка, Итто вальяжно растянулся на боку вдоль стола на своей стороне. Рука подпирала меченую щеку. В ином месте Итто бы побоялся испачкать плащ, обычно заботливо выстирываемый любимой бабушкой-óни, но в имении Камисато всегда было кристально чисто. Даже полы уличной беседки были вылизаны до блеска.       Сегодня, как и сказал его братан, ему невероятно везло. Новенький оникабуто, которого он с кровью и слезами – Итто подчеркнул бы, что мужчины не плачут и то лишь крылатое выражение – выташил из-под щели каменной статуи Электро Архонта на Ясиори. Фиолетовые маленькие существа не ожидали появления огромного демона, охочего до азартных игр, потому и не смогли скрыться из под когтистых загребущих лап. Огромные насекомые в панике дергали жвалами, пока просиявший от своей удачливости бездельник кричал на всю округу о приближающемся реванше.       И пускай любые названные «жестокими» тренировки по сути являлись лишь боями с другими оникабуто деревенской ребятни, среди найденных претендентов Итто высмотрел того единственного, лучшего во всей Инадзуме – чемпиона боя! Демон прозвал темно-сиреневого гиганта «Великая погибель грома», хоть ни к погибели, ни к грому его находка не относилась. Оникабуто по своей природе, конечно, любили места, насыщенные Электро, но сами подобной элементальной энергией не обладали.       Итто наконец смог прервать непрекращающуюся череду побед своего братана - Камисато Аято, главы названного клана и представителя комиссии.       Тома скептично рассматривал перевёрнутого жука своего Господина. Парень выступал в роли своеобразного судьи, по сути никак не влияя на игру и больше смахивающего на безвольного зрителя. Очередная потеха хозяина - не более. — Так уж вышло, что мне некем заменить моего бойца. В боях оникабуто ты меня переиграл, забавный демон, — на лице Аято мелькнула снисходительная улыбка, – Вот уж не думал, что этих спокойных созданий можно заставить драться. — Дружище, если в тебе горит воля к победе и желание блистать - никакие рамки не смогут тебя сдерживать. Даже если ты не совсем лютый жук.       Пока Итто с накатившей ленцой рассматривал гобелены с изображением цветка Камисато, вышеупомянутое насекомое пыталось медленно свинтить, меланхолично покачивая жвалами. «Дурдом» – подумали они с Томой одновременно. — Не хочу останавливаться на жучиных боях, Аято-аники! — Итто почёсывал живот острыми коготками, красные демонические глаза сверкнули в нетерпении, — Сегодня мне определенно еще повезет!       Глаза Томы невольно задержались на выступающем прессе мужчины, нисколько не стесняясь своей заинтересованности. Итто будто бы не замечал проявившегося интереса к своему бесстыже-голому торсу. — Из того, что может быть интересно нам обоим: могу предложить сыграть в Ханафуку*, — Аято перевел лазурный отблеск на заинтересованное лицо слуги, сидевшего по правую руку, тут же придумав для себя новую потеху, — Правила знаешь? — Ха! Конечно, кто же не знает? — демон на мгновение прикрыл глаза, после чего подскочил, и, приняв на лицо всю серьезность, уселся в позе лотоса - невероятно непривычной для Инадзумовцев, но настолько же удобной для самого Итто. Краснорогий упёр ладони в колени, склонившись чуть в сторону собеседника. — На что сыграем, Аято-аники? — Предлагаю на что-то посущественнее моры, скажем, — Аято не сомневался ни секунды, его мысли заняла новая, захватывающая идея, — На исполнение любого желания победившего. Как тебе, о́ни? Легенды гласят, что вы крайне верны своему слову. По саду прокатился заливистый хохот, после, конечно, сменившийся кашлем от попавшей не в то горло слюны.

***

— Чёртовы карты! Это определенно было жульничество! — Итто возмущенно пыхтел под чужим настойчивым взглядом. — Смеешь сомневаться в моей честности, демон?       Аято с исследовательским интересом разглядывал обнаженное тело гиганта. Искусные мазки красных отметин проходили прямо рядышком с темными сосками, слегка топорщащихся из-за вечерней прохлады. — Тебе обязательно так пялиться, Аято-аники? Это не смешно, — Итто поежился, отворачивая полыхающее лицо. Руки скрестились на мощной груди. — Убери руки. Ты согласился на условия игры, так почему не даёшь посмотреть? Или же о́ни не держат своего слова? — Аято прикрыл возникшую на лице насмешку рукой в излюбленной полуперчатке, — Вечер ещё не кончился, ты все ещё мой. — Ааргх! — Итто взъерошил волосы, убрав наконец руки с притягательной груди, — Ну почему ты выбрал такое странное желание, братан? Ты заставляешь великого Аратаки Итто чувствовать себя неловко. — Считай это испытанием на силу духа, — мужчина перекинул ногу на ногу, уперевшись локтём в колено и подперев подбородок ладошкой.       Как мужчина и предполагал, алые линии, ползущие по накачанному торсу, не заканчивались на бёдрах. Узоры струились и закручивались ниже, покрывая собой румяную поверхность тела. Полосы уходили к тазовым косточкам, углублялись между ляшечек прямиком к паховой зоне. Блестящая от пота кожа отражала свет помигивающих от редкого ветерка свечей. Сегодняшняя ночь была прекрасна: лунный диск мягким сиянием освещал кусок помещения через открытое окно, в ближайших кустах сверчали кузнечики. Прекрасно сложенное тело демона иногда вздрагивало под гуляющей по помещению прохладе. Мурашки разбегались с широких плеч до самих бедер. Мышцы хищно перекатывались под очередной алой линией.       Несколько узоров сходилось на огромном члене, действительно внушающего своими габаритами. Тяжелая плоть расслабленно свисала между ног, более тёмная головка была не до конца прикрыта кожицей. Экзотичная картина восхищала Аято, любившего наблюдать человеческие реакции или что-либо, способное вызвать, казалось, зачерствевшее любопытство.       Итто никогда не пугала собственная нагота, однако в данной ситуации он чувствовал себя максимально неуютно. Чужой взгляд вызывал странное волнение, демону казалось будто его раздевают до самых костей. Обычно привычные ремешки теперь надсадно утягивали грудь, липли к вспотевшей коже, а длинная копна непослушных волос покалывала широкую спину. Везде, где проходилось внимание лазурных глаз, сводило тягостным волнением кожу. Входная дверь скрипнула. — Господин?       Тома удивленно воззрился на раздетого демона в паре метрах от восседавшего на деревянном стуле Аято. — Ах, дорогой Тома. Проходи, — Аято поманил рукой своего смущенного щеночка, не отводя взгляда от пыхтящего и вздрагивающего Аратаки, — Садись ко мне.       Парнишка еще мгновение порассматривал мощную фигуру о́ни, после чего несмелым шагом подошел к своему хозяину. Слуга не заметил ни единого стула в комнате, кроме, разве что, того, на котором увлеченный разглядыванием демона Камисато сидел. Смущенно переминаясь с ноги на ногу, Тома молчаливо встал рядышком. Аято скосил глаза на застывшего парня. — Я неправильно выразился, То~ма? — глава клана расправил плечи, скинув закинутую на другое колено ногу. Ладонь в полуперчатке похлопала по белоснежным брюкам. — Садись. — Но господин, Итто же- — Аято нахмурился, но демонстративно расставил в стороны руки для того, чтобы нерадивый слуга сел, — Х-хорошо, я слушаюсь.       Тома прикрыл глаза и со стыдом приземлился на колени Аято, усевшись боком к рогатому свидетелю ситуации. Контакт обжигал кожу через одежду, тяжестью ложился на беспокойное сердце. Как же неловка была ситуация! За настолько интимными действиями, проявлением их отношений, следило постороннее лицо. Опешивший о́ни молчал. Тома ощущал себя не в своей тарелке - ради хозяина и его благополучия он был способен положить собственную жизнь, к примеру, если бы Аято попросил стащить оружие великого Сёгуна - он бы без промедления приступил к подобной глупой выходке, но прилюдная демонстрация проявлений их чувств... Вводила в ступор. Он был готов и чист по приказу господина, хоть и пункт хорошенько растянуть себя и использовать "то самое" не внушал доверия. Весь сжавшийся, он алел под непонимающим взглядом демона. Тома склонил голову в попытке прикрыть глаза прядями и, в поиске защиты, прижался к груди господина. — То~ма, ну чего ты притих? — сверху раздался мягкий смех владельца спальни, — Посмотри какая красота. Когда ты еще увидишь настоящего, живого демона, в столь неприкрытом облике?       Тома нервозно теребил пальцы, уставившись на собственные коленки. Поглаживания по макушке настигли его внезапно. Спина напряглась, а Тома никак не мог успокоить собственное сердце. — Я тут придумал кое-что весёленькое. Довольно моего любования. — Камисато прикрыл глаза, в которых разливалось вечернее небо.       Аято развернул сидящего на нём Тому глазами к стыдливо топчущемуся на месте демону. Руки с макушки и спины плавно перетекли к тазу, оглаживая по пути стройную талию в черной водолазке. С нажимом пальцы впились в кожу напряженных ляшечек. От неожиданности сидящий сверху парень громко выдохнул и вцепился руками в тонкие кисти Камисато, согнувшись дугой. Прикосновения к чувствительной зоне вызывали покалывания у разгоряченного Томы. Аято шикнул тому на ухо, прося убрать настырные руки. Томе ничего не оставалось, кроме как нехотя убрать их и упереться спиной в мерно вздымающуюся грудь главы клана. — Аа-х! Г-господин! — Аято подцепил руками колени Томы, насильно разводя их в стороны, — Что вы?!       Сквозь свободные штаны проступала заметная эрекция - Тома был возбужден и млел от прикосновений хозяина. Или же его безумно заводило наблюдение со стороны постороннего? Чужой пронзающий взгляд смешивал внутри какую-то острую композицию эмоций и ощущений. Обладатель Пиро стихии был ошарашен, и чуть ли не буквально сгорал изнутри от накатывающего стыда и дискомфорта. Ноги судорожно дрожали, не находя никакой опоры кроме чужих коленей. Глаза Томы случайно скользнули в красные очи напротив. Демонический взор, как ему казалось, прожигал его насквозь. Стыдливо отвернувшись после случайно брошенного на пах демона интереса, Тома притих. Взгляд краснорогого бугая шокированно вперился в образовавшуюся картину. Он все больше не понимал, что здесь происходит. — Эм, Аято-аники? — Итто все же прикрыл дернувшийся член руками, невольно краснея от вернувшегося на него внимания, — Может на этом прекратим? Мне кажется, это- — Ну что же ты, Тома? Я думал, что тебе было желанно разглядеть нашего друга поподробнее, — вкрадчивый и спокойный тон прополз по ушной раковине, — Ты с таким интересом разглядывал его оголенный торс днём.       Тома вздрогнул от прикосновения к выпирающему бугорку, но настойчиво не поворачивал голову: настолько опасным и неосуществимым для него казалось обычное действие. Поджав губы и неосознанно задерживая дыхание, он терпеливо ждал окончания пытки. Рука хозяина осторожно сжималась вокруг вставшего члена через мягкую ткань штанов. Внутри себя Тома надеялся, что за отсутствием реакции хозяину наскучит столь неприкрытая извращенным интересом игра. Он терпел и не выдавал накатывающего небольшими волнами удовольствия, старался не замечать мокреющей от смазки ткани.       Пальцы второй руки легонько царапнули влажное горло, на мгновение подхватили свисающее украшение, слегка потянув за собой, и настойчиво проникли под ткань жилета. Рука схватилась за чужую грудь, легонько стискиваясь и разжимаясь. Напряженный сосок упирался в изящную ладонь. Несмотря на то, что черная ткань скользила под руками господина, натяжение кожи заставляло нечто внутри Томы скручиваться и дрожать. Изо рта вырвался глухой стон. — Ты только глянь на это прекрасно сложенное тело, щеночек, — рука Аято отпустила истязаемую грудь и схватилась за подбородок Томы, насильно разворачивая лицом к Аратаки. Тома мгновенно зажмурил глаза.       Вторая на штанах со звонким щелчком расстегнула ремень - бляшка бряцнула, заставив натянувшиеся нервы двух ничего не понимающих мужчин дрогнуть. Подхваченная до того лишь тем самым ремнем накидка спала, расстелившись по ногам Аято. Водолазка задралась, оголяя румяную полоску у штанов. Ласкавшая ранее сквозь ткань рука неторопливо проскользнула вдоль горячей кожи, заставив дыхание сбиться. Налившийся кровью член дернулся на крепкое прикосновение, приветствуя руки любимого. «Предатель» - подумал Тома. — Раскрой глазки, Тома, — Аято сильнее сдавил пальцами подбородок, — Это приказ.       Не осмеливаясь ослушаться, Тома медленно раскрыл наполненные дымкой вожделения глаза. От горячего взгляда о́ни внутри слуги вспыхнул уголек нетерпения. Демонические зрачки обгладывали тонувшее в удовольствии тело, громкое возбужденное дыхание рогатого мужчины заставляло чувствовать себя загнанным в ловушку животным. Тем не менее, мысленно Итто держал себя в руках и пытался абстрагироваться от неловкой ситуации, в которую его вогнал дорогой друг. — Братан, прекрати это! Вытворять подобное нужно только вдвоем, без присутствия кого-то лишнего! Даже если это великий Аратаки "номер один" Итто!       Аято наконец перевел жадный взгляд с Томы на возмущенного демона. Руки сию секунду покинули дрожащее от сдерживаемых стонов и удовольствия тело, выталкивая в спину. Удивленный таким поворотом, Тома скосил взор на вальяжно расположившегося Аято. Тот скинул с коленей принадлежащую Томе накидку и ремень. Слуга замер, не понимая, что от него требуется. — Вставай перед ним на колени. Хочу посмотреть насколько большим может быть демонской член. — Аято вновь перекинул ногу на ногу, сложив руки в замок, — Порадуй своего хозяина, То~ма.       Мондштадца пронзило высказанным приказом. От подобного ходуном ходившее сердце сделало кульбит.       Яйца в предвкушении поджались. Тома был не в восторге от реакций своего тела, но вот он уже сделал шаг, а за ним второй и третий. Сам того не замечая, будто в бреду, он подошел к демону вплотную, падая на подогнувшиеся ноги. Удар коленных чашечек об половицы вызвал череду электрических разрядов прямо по нервам. Все что его сейчас волновало - желание его господина, его любимого человека.       Руки, до этого свободно свисающие вдоль туловища, робко потянулись к паху демона, который отчаянно прикрывал член ладонями. Тонкие пальцы прошлись по массивным по меркам человека фалангам. Кончики слегка надавили в попытке приоткрыть и расслабить напряженные руки. — Итто? Убери руки, гордый о́ни.       Голос прокатился по помещению словно вечерний холодок, прогоняя по телам стайки мурашек. Подобному было невозможно не повиноваться. Демон помнил заключенное соглашение, как и помнил свой позорный проигрыш. Пальцы неохотно разомкнулись, являя миру налившийся кровью, гигантский член. — Великий Сёгун, — ладонь Аято прижалась к губам в удивлении, а лазурные глаза широко распахнулись, — Надо же, подобного я не ожидал. Как интересно!       Теперь узоры плотно обхватывали каждый миллиметр потяжелевшего органа. Взгляд невольно притягивался к рисунку демонической природы, огибал каждый завиток и ровную линию. Головка блестела в свете дрожащих огней, по стволу спускалась дорожка предэякулята. Тома схватился за чужие бедра. — Тома! Тебе не нужно дел- Ххыы- — когтистая ладонь тут же сгребла приблизившегося Тому за волосы, не дав тому лизнуть влажную от смазки кожу; дыхание было нестерпимо близко, — Подумай, а надо ли оно тебе! Я предупреждаю, ничего хорошего из этого не выйдет!       Тома задрал удерживаемую голову, всматриваясь затопленными поволокой глазами в чужие, с вертикальным зрачком. Сверкающие сдерживаемой звериной похотью. Сбивающееся дыхание сидящего на коленях опаляло чувствительную головку, щекотало влажные участки.       Переглядывание двух мужчин длилось недолго - будто что-то приняв для себя, Итто в момент расслабился. — Хааа, вот оно как, — свободной рукой Итто взъерошил волосы на своём затылке, прикрыв горящие алым глаза, — Тогда вперёд. Не держи на меня зла, если чего.       И властно притянул чужое лицо впритык к изнывающему органу. Тома удивился буквально на секунду - настолько неожиданным стала смена поведения демона. На лице возвышающегося краснорогого о́ни расцвело новое выражение - нахальная улыбка оголила острые клычки, а глаза налились еще более кровавым, пронзительным цветом. Внутри Аратаки словно что-то поменялось, но сказать что - Тома был не в состоянии. Едва ли он осознавал происходящий разврат. На зверином чутье он ощущал тяжелое давление чужой силы. Его нос плотно уткнулся в огромное естество пульсирующего демонского члена.       Мощная рука не расслабляла хватку на волосах, заставляя парня морщится. Наконец из приоткрытого рта показался розовый язычок, Тома на пробу лизнул красную полосу-отметину. Во рту расползлась небольшая соленость и терпкая пряность. На пробу демон был не как обычный человек.       Тома не был уверен в том, что сможет успешно ублажить подобные размеры. В обхвате член Аратаки сильно превосходил господина, что уж говорить про длину. Ему ничего не оставалось, кроме как использовать вместе с умелым ртом собственные руки.       Пальцы обхватили дернувшуюся махину у основания, слегка сжимая и массируя. Язык вновь прильнул к одуряюще пахнущей коже. Прослеживая за каждым мазком языка очередную полосу, Тома находил странное удовольствие в исследовании столь интересных родимых татушках. Рисунок покрывал член равномерно и симметрично, сползая по венкам к верхушке - голой от крайней плоти головке. Темная, сочащаюся смазкой, она притягивала не только взгляд, но и рот парня, на контрасте кажущийся совсем маленьким. Руки еле поспевали за темпом рта, всячески пытающимся подарить желанное демону удовольствие. Сверху раздавались вздохи на особенно приятных для о́ни моментах — то губы сладко прижмутся к зудящей уздечке, то тонкие пальцы сожмутся у основания члена и поведут выше, вынуждая новую порцию густой смазки выделиться из щелки уретры, поддразниваемой юрким язычком.       Тома входил во вкус. Каждый брошенный демоном стон распалял стараться еще сильнее, раскрывать губы в попытке засосать объемный конец в рот шире. Края кожицы в очередную такую попытку засаднило, а демон разочарованно цыкнул на неудавшееся проникновение.       Тома в нетерпении освободил одну руку, лишая и так обделенный должным вниманием член Итто стимуляции. Влажная ладонь потянулась к собственным перепачканным смазкой штанам. Проскользнув под полоской ткани, рука схватилась за налившийся орган, сжимая чуть сильнее необходимого, с давящей, но такой до истомы приятной, болью Тома задвигал ладонью, приоткрывая трущуюся об ткань головку от крайней плоти. Губы в очередной раз сомкнулись на головке, посасывая и целуя, не способные взять глубже. — Нет, так не пойдет. Итто, отпусти его на секунду.       О́ни с неохотой отстранил чужое лицо от своего подрагивающегося члена. Когтистая рука тянула светлые волосы без какого-либо сострадания. Подобная грань боли и удовольствия нисколько не причиняла Томе дискомфорт: наоборот - он возжелал получить больше. Подобное откровение пугало и... Раззадоривало. — Можете перейти на кровать, — Аято махнул рукой в полуперчатке в сторону огромного ложе. Демон тяжелым взглядом прошелся по лисьей ухмылке, но совета послушался.       Все так же не отпуская чужую копну, о́ни поднял морщущегося слугу за собой. Половицы скрипели под мощным телом настоящего демонического существа - грубого, бескомпромиссного и жесткого. Аратаки волновало сейчас лишь неудавшееся удовольствие после столь долгой прелюдии. Спустя бесчисленное количество лун он наконец смог отпустить наружу свою природную похоть и жестокость. Досада широкими мазками отпечатывалась в нечеловеческом сознании, отзываясь позывом взять то, что само запрыгнуло к тебе в руки.       Однако Итто не был бы Итто, если бы не умел сдерживать своего демона. Самого себя.       Он не протаскивал несчастного парня через всю комнату за волосы, а участливо дожидался, пока тот соизволит начать переставлять ноги. Он не пытался взять силой слабое тело, а ожидал согласия. Он не хотел разрывать в кровь свою жертву, как поступали его древние предки. Аратаки хотел получать и дарить удовольствие. Аратаки не был дураком.        Скинув не чувствующего своих ног Тому за волосы на кровать, демон приказал развернуться лицом к себе. Парень незамедлительно улегся на спину и поменял положение, теперь рассматривая снизу вверх массивные яйца о́ни.       Ухмыльнувшись, Итто присел на колени, все еще достаточно высоко возвышаясь тазом над лицом Томы. О́ни положил свой огромный член на багровую щеку пламенного парня, горячая плоть проехалась по подбородку и губам, оставив склизкий след на носу. Челка щекотала яйца демона. Аратаки, подхватив ручками волосы Томы, спустил того чуть ниже, продвинувшись и сам. Теперь голова Томы слегка свисала с края кровати, пока демонские яйца расположились где-то на лбу дуреющего Мондштадца. Головка мазнула по приоткрывшимся губам. Спустя мгновение бездействия со стороны демона, Аято наконец озарило. — О, Архонты... — мужчина невольно подался вперед, желая рассмотреть открывавшийся вид во всех подробностях.       Одна рука о́ни сильнее сжала волосы, фиксируя голову, пока вторая, обхватив член, с нажимом направляла его внутрь расслабившегося рта. Уголки потянуло и сдавило огромное нечто: с тихим щелчком челюстей член наконец протиснулся между бархатных губ. Тома шокировано распахнул изумруды глаз. По языку снова прокатилась привычная терпкость. Возможно, Томе лишь послышалось, но демон негромко рычал, когда постепенно, миллиметр за миллиметром, член входил все глубже в расслабившееся горло. Томе казалось, будто бы его сейчас пробьют насквозь этой огромной махиной - длина все не кончалась, а, когда объемная головка уперлась в глотку, Итто начал не просто заталкивать, но еще и насильно натягивать голову Томы на свое естество за волосы, тот ошарашенно застонал и схватился за простынь, комкая скользкую ткань. Стеночки горла судорожно сжимались, принимая в себя инородный объект. Прокатившееся по горлу мычание пришлось по нраву Аратаки. А, точнее, его внушительной плоти. О́ни, приняв удобное положение, опустил голову Томы ещё ниже - так чтобы через кожу возможно было увидеть ходящий силуэт члена демона («Ох, Архонты! Это какое-то безумие») - задвигался, ударяясь о дрожащую глотку чувствительной головкой. Яйца звонко шлепались о щеки и нос закатившего глаза Томы, позорно кончившего от переизбытка ощущений. Губы все еще болезненно саднило, но член беспрепятственно скользил по шлюховатому рту.       Сжав ноги, Тома понадеялся, что его конфуз останется незамеченным, но чужие, схватившие за шнуровку обуви руки, заставили вздрогнуть и напрячься. — Что тут у нас, Тома? — руки спешно расшнуровывали высокие сапоги, пока в глотку долбился возбужденный, слетевший с катушек от удовольствия демон, — Я смотрю, наслаждаешься процессом, хм? Даже твой господин встал перед тобой на колени.       Первый сапог был отброшен в сторону. Торопливые и неаккуратные движения господина выдавали в нем волнение. У Томы поджался живот на особенно глубоком и сильном толчке, из глаз рефлекторно текли слезы. Рука Итто, что прежде направляла член, схватила Тому за горло, слегка надавливая в месте, где проявлялся внушительных размеров орган. Легкое удушье гуляло на краю состояния, член теперь заходил еще глубже обычного. — В следующий раз не стесняйся, и сразу говори, если хочешь с кем-то потрахаться. Возможно я даже разрешу, — естественно, все эти слова были лишь ложью, необходимой для поддразнивания похотливого мондштадца, но Тома оценил, в очередной раз напрягши оголенный живот и замычав.       Когда второй сапог был успешно скинут куда подальше, Аято принялся стаскивать с, по виду, отходящему от удовольствия в мир иной, Томы штаны. Тех постигла та же участь, что и снятые недавно сапоги. — А вот и он. Снова стоит, удивительно, — кровать прогнулась под весом Камисато, — Неужто выделения о́ни на такое способны? Или это твоя пошлость? Как же интересно...       Обнажённый глава клана без стеснения уселся на бедра парня, бодро оттрахиваемого в податливое горло. Водолазка скаталась, открывая вид на притягательную грудь. Вновь стоявший член вилял из стороны в сторону от быстрого темпа Аратаки. От подобного темпа удивительно, что кровать не ходила ходуном. Аято предвкушающе облизнулся, потянувшись смазанными возникшей жидкостью пальцами к своей дырочке. Гидро Глаз Бога был способен даровать невероятные преимущества в сексе.       С каменного торса рогатого бедствия капали бисеринки пота, духота распространялась по всей комнате и даже раскрытое нараспашку окошко не могло выветрить запах секса и животное распутство. По щекам Томы уже давно стекали слюни от сумасшедшей, глубокой ебли в горло.       Ощущения от насаживающегося на изнывающий член дырки господина были крышесносные - то, чего так не хватало. Томе даже бредилось, словно Аято страстно засасывал в пошлом и мокром поцелуе Итто. Он будто видел это в те моменты, когда его глаза не упирались в массивные яйца, а стройное тело сверху замедляло темп.        Член, таранящий горло, до упора вошел на максимальную глубину. Яйца уперлись в нос, подбородок защекотала дорожка волос. Огромный член проник, казалось, глубже гланд. Густая сперма потекла по сокращающемуся горлу. Горячий член пульсировал, выпуская из себя семя. Потеряв возможность дышать, Тома судорожно глотал вязкую жидкость чтобы не задохнуться. Демон задержался в таком положении на несколько секунд, будто бы желая полностью опустошить свои сжавшиеся яйца. Сперма вытекала наружу, будь то рот или нос - она не могла уместиться внутри вся, отчего Тома вскоре после того, как член покинул растянутое горло, закашлялся.       Взор оказался замылен от непрошенных слез. Грязное от выделений лицо пылало стыдом, хотя сам Тома уже нечетко осознавал окружающую реальность, ловя на краю мыслей ощущения нывшего члена. Мощные руки притянули за бедра и запыхавшегося Тому, и сидящего на его члене Аято. Господин, также того не ожидавший, с "охом" упал Томе на грудь. Горячее дыхание хозяина опалило натертые губы. Отрезвляющей неожиданностью стали собственные, разведенные в стороны ноги. По разогретой коже прошелся холодок, анус непроизвольно сжался. Камисато с интересом бросил обжигающий отблеск лазури глаз назад, сжимаясь упругими стеночками на услужливом члене. — Охо-хо. Тома, — с хитрецой, залегшей на дне голубых очей, Аято прожег опешившего Тому, — Сейчас начнется нечто более интересное. Приготовься.       Уперевшись ладонями во влажную от пота грудь, Аято улёгся сверху, решаясь остановить на время свой быстрый темп. Глава клана уткнулся носом в шею слуги, сбивчиво выдыхая его имя. «Это какое-то безумие» - Тома не мог отвести пустого взгляда от уходящего ввысь потолка.       Одна из мощных когтистых рук прекратила удерживать ногу, и та мягко приземлилась на кровать. Тома почувствовал легкое прикосновение к колечку мышц. Огромная рука аккуратно потянула наружу вставленную внутрь пробку, "то самое", что господин приказал запихать в себя перед ночью.       Посторонний предмет неохотно поддавался на усилия демона, в конце концов с тихим "чпоком" выскочив наружу. Из дырочки засочилась наполнявшая парня смазка, пачкая простыни. Игрушка пару раз стукнулась об деревенную поверхность и закатилась под кровать.       Края дырочки обожгло непривычным холодом, внутри словно всё стянуло - так непривычна была для Томы эта пустота, и так хотелось её чем-нибудь заполнить.       К своему ужасу Тома ощутил у входа крупную горячую головку. — Нет! Постой, — хриплый голос звучал совсем тихо, натруженное горло немного болело. Давал о себе знать недавний подвиг по растягиванию его рта, — Он н-не войдет!       Демонской член, направляемый свободной рукой Итто, настойчиво надавливал на пульсирующий анус. Внутри Томы всё поджималось, собственный член подрагивал в предоргазменной судороге, пока Аято старательно выдавливал из него вздохи. Сама мысль ощутить в себе нечто настолько большое пугало, вызвало скопления мурашек на сжавшихся от напряжения ягодиц. Он никак не мог расслабиться даже несмотря на то, что про себя Тома очень желал ощутить этот безумно огромный член демона-óни из легенд. Он уже ощущал ранее, как поршнем способен ходить гигансткий орган, как настойчиво способна эта горячая плоть растягивать податливые стенки. Как острила капелька безобидного насилия. Тома терялся в ощущениях и желаниях, терял самого себя. — Расслабься Тома, — Аято повернул голову, уставившись на обессилившего Тому, — Тебе должно понравится. Ради меня, возьми его всего, ладно?       Аято потянулся к перепачканным в Иттовской сперме губам, нисколько не стесняясь утягивать Тому в грязный поцелуй. Язык проходился по влажным губам, проскальзывал внутрь раскрытого рта.       Массивный орган демона надавил сильнее, Тома действительно пытался расслабиться, но член из-за своих размеров входил неохотно, с саднящим трением, даже несмотря на то, что Тома был под завязку переполненным смазкой. Огромное естество внутри столь деликатного местечка приносило дискомфорт, попытки Аято отвлечь никак не срабатывали. Тому словно насквозь пронзали - настолько невыносимо большим был демонской член. Движения давались Итто с натяжкой, пускай смазка хлюпала из щели с завидным количеством.       Когда у Итто получилось войти до упора, убрав наконец руку с основания члена, демон в ожидании замер, давая партнеру привыкнуть. Глаза не-человека горели вожделяющим огнем, прожигая насквозь Тому, случайно скользнувшего на того взглядом. Этот вечер был наполнен каким-то сюрреализмом. Словно все происходило во сне - вся животная похоть, все стоны и обращенный в алые всполохи на коже стыд. Насколько велика вероятность, что вы будете заниматься сексом со своим господином и демоном из легенд? Чертовски большим и сексуальным демоном. Демоном с огромным хуем.       Итто вновь схватил вторую ножку Томы, приподнимая его задницу чуть выше кровати. Аято сполз ниже, внезапно начиная двигаться на члене, потираясь собственным о напряженный живот. Хозяин имения давал демону возможность хорошенько оттрахать узкую попку своего слуги. — Понеслась, — Итто прорычал бархатистым тоном лишь одну фразу, заставившуюся Тому нетерпеливо сжаться вокруг выходящей объемной плоти внутри себя.       Мощный толчок проехался прямо по простате. Удовольствие вспыхнуло как Наганахарский фейерверк. — Что?... — Тому словно подбросило. Удовольствие смешалось с чувством абсолютной заполненности и тянущей болью.       Размеры о́ни лихо раскрывали саднящий анус, ударяясь по простате и проникая глубже, казалось, до самого желудка. Натяжение кожи ощущалось по-особому приятно, хотя стенки иногда простреливало дискомфортом, огромные габариты даровали неповторимое чувство. Дырка Томы стала приёмником для демонского члена, не пойми каким образом сумевшего уместиться в человеческой заднице.       Огромный член отлично справлялся со своей задачей, будто созданный для того, чтобы оприходывать развратного домоуправителя Камисато. Острые когти краснорогого мужчины впивались в алые ягодицы, немного побагровевшие в местах возникающих шлепков. Собственный член попал под изощренную пытку - от простреливающего постоянным трением раздражения - глава клана не стеснялся насаживаться ради собственного удовольствия, будто затеял затрахать своего слугу до смерти. Они много раз меняли позу. Он никак не мог выбраться из захлопнувшегося капкана.       На это раз Аято разлегся на кровати, принимая в себя любимый член, закидывая изящные длинные ноги на непрекращающую движение поясницу. Тома не мог остановиться, выстанывая каждое проникновение - и внутрь него, и собственное в господина. Поджимающиеся в удовольствии губы Камисато в экстазе выкрикивали имя мондштадтца, колечко мышц поглощало каждый сантиметр пережатого у основания члена.       На одном из заходов Аято обеспокоился тем, что Тома может слишком рано кончить - потому решил перевязать упругой резинкой ему основание органа. Зубы сексуальных истязателей смыкались на открытой шее Томы. Следующим днем на него больно будет взглянуть, ведь на коже раскроются все укусы и синяки, каждая царапина и натертость будет щипать и напоминать о совершенном безумстве, празднике похоти.       Тома бредил, не понимал когда это все кончится. Его жестко пользовали, даровали и брали удовольствие. Спереди у него был дорогой господин, сзади его раскрывал одуревший от похоти демон. Перед глазами темнело пространство, внезапно отдаляющееся и приближающееся под вывертами сознания. За окном светало, пока его трахали всё сильнее, проникали всё глубже. Горло уже было не способно выдавать стоны. Не только от непрекращающегося заезда, но и от пережитой ебли до самой глотки. Краешки губ слегка тянуло от пережитого натяжения. — Х-ыах, я почти! — Итто, потеряв контроль над силами, болезненно сдавил в тиски мягкую кожу ягодиц Томы, совершая последние, быстрые толчки. Вытащенный за секунду до опустошения яиц член оросил румяную спину, разгоряченную и краснеющую от поднявшегося градуса. Демон уткнулся лбом в плечо вздрагивающего от невозможности кончить Томы, загнанно дыша. До невозможности раскрытый и алеющий анус сжимался от коснувшегося его холода и возникшей пустоты.       Аято вскоре догнался, доведя себя движениями Томы. Не вытаскивая, он схватился за плечи возлюбленного в тесных объятьях. Разомлев под движениями подергивающегося члена внутри, он не торопился снимать с поскуливающего в разочаровании Томы резинку, сдерживающую оргазм несчастного. — Ну как оно, Тома? — Аято поднял насмешливые глаза на потерянные напротив, — Понравилось? Хочешь кончить? — Прошу, — Тома облизнул пересохшие губы, не удержал собственного веса и упал на грудь хозяина. Итто помог ему приземлиться мягче, однако после куда-то оперативно свинтил.       Тело реагировало на любой раздражитель судорогой и покалывающей болью. Удовольствия не было, было лишь непреодолимое желание получить долгожданную разрядку и отрубиться. Кожа пестрила разнообразными ноющими отметинами. — Что такое? Я не расслышал, что ты "просишь"? — Аято на пробу пару раз двинулся, скользя вокруг твердого члена. — П-пожалуйста, господин, — Тома заглянул в глаза любимого, — Прошу... Дайте мне кончить... Аято усмехнулся, протянув руку к основанию члена около своей дырочки. Пальцы нащупали край резинки. Легкий срез собравшейся элементальной энергией и резинка отлетает куда-то в сторону, перед этим ударяясь о бледную ляшку. Тома дрожит, но совершает последнее движение и кончает внутрь с облегченным стоном. Громкое дыхание щекочет щеку Аято. — Ай-яй-яй, Тома, — Камисато поморщился, — Вышел хотя бы сначала. — Аято-аники, я принёс полотенца, — Итто смущенно отводил взгляд от оголенных парней, — Это... Я предупреждал, так что... — Ох, Архонты... Тома запомнит эту ночь.