Глава 10
24 июня 2022 г. в 13:08
Нил собрал все свое мужество в кулаки и крепко сжал их, затем медленно разжал ладони и прижал их к бедрам, замерев в ожидании. Он вытянул пальцы и проглотил тошноту. Часы отсчитывали секунды до того момента, когда ему придется встать, пройти десять шагов к чертову кабинету и начать говорить.
Но это того стоило. Эндрю всегда будет стоить этого.
Бетси Добсон мило улыбнулась ему, выходя из своего кабинета.
— Нил, добрый день. Пожалуйста, входи.
Он отрывисто кивнул и последовал за ней внутрь, изо всех сил пытаясь подавить дрожь, когда дверь закрылась за ним с тихим угрожающим щелчком.
— Хочешь воды или, может быть, сока? Я знаю, что ты равнодушен к сладкому.
— Воды, спасибо.
Он рассматривал ее диван и пытался сообразить, где обычно сидел Эндрю. Вероятно, прямо напротив кресла Добсон, решил он, отхлебывая. Эндрю был готов противостоять угрозам лицом к лицу. Итак, Нил сел чуть левее этой точки. Это помогало чувствовать себя менее слабым и напряженным из-за всего этого.
Добсон устроилась со своим собственным стаканом воды – зеркальное отражение, как подсказал подозрительный мозг Нила, чтобы создать ложное чувство связи и сопереживания. Он подавил рефлекторную ухмылку.
— Итак, Нил, — сказала она спокойно, небрежно опустив ручку на блокнот. Она постучала по нему три раза. — Поскольку ты попросил провести со мной официальную встречу, это будет немного отличаться от наших предыдущих встреч и приветствий. Цель сегодняшнего дня будет состоять в том, чтобы попытаться вместе выяснить, чего ты хочешь достичь на этих сеансах, и обсудить возможные методы терапии, если ты посчитаешь, что мы подходим друг другу. Мы также можем начать обсуждать то, что ты хочешь исследовать или выразить, если ты чувствуешь себя комфортно. Это звучит приемлемо для тебя?
— Звучит здорово, — натянуто ответил Нил.
Она улыбнулась и внимательно посмотрела на него.
— Должна признаться, я была удивлена, но рада, что ты связался со мной. Я знаю, что раньше у тебя были сомнения относительно моей профессии и моей полезности. Могу я спросить, что заставило тебя передумать?
— Это имеет отношение к делу? — спросил Нил, вертя стакан в руках.
— Было бы полезно узнать, почему ты считаешь, что сейчас подходящее время для обращения за консультацией, и связано ли это с какими-либо изменениями в твоей жизни — положительными или отрицательными. Если я хочу помочь тебе, мне нужно немного лучше понять тебя и то, где ты находишься в своей жизни в данный момент.
Нил с минуту жевал внутреннюю сторону щеки, прежде чем ответить.
— Приближается суд над Аароном, и мне придется давать показания в качестве свидетеля. Это будет ужасно и для близнецов, и для Ники, и я понятия не имею, как помочь. Команда все еще находится в плачевном состоянии, и мы едва справляемся с матчами. Эндрю напряжен и подавлен, и стал встречаться с тобой гораздо чаще. Я плохо сплю. Мои оценки шаткие. Я не знаю, как быть вице-капитаном, хотя и пытаюсь, и понятия не имею, как я буду это делать в следующем году без Дэн или девочек рядом. Люди все еще пялятся и задают грубые вопросы о моих шрамах, и я знаю, что они уродливы, независимо от того, что думает Эндрю. — Он встретился с ней взглядом, мрачный и усталый. — Думаю, можно сказать, что у меня стресс.
— Думаю, да, — спокойно ответила она и сделала несколько быстрых заметок. — Спасибо, что ответил мне. Я заметила, что ты довольно часто упоминал Эндрю. Очевидно, что я знаю о ваших отношениях благодаря моим профессиональным отношениям с Эндрю. Могу я спросить, повлиял ли он на твое решение встретиться со мной?
Нил судорожно пожал плечами.
— Не напрямую. Но он доверяет тебе, а я доверяю ему. И вот я здесь.
— Но ты не доверяешь мне, — сказала Бетси тихим голосом, ее взгляд был спокойным и пронзительным.
Нил снова пожал плечами. Бетси сделала пометку.
— Нил, — начала она снова, — однажды я сказала, что предпочитаю честную сторону тебя. Я все еще так считаю. Будешь ли ты честен со мной, если я пообещаю сделать то же самое?
— Что, правда за правду? — Нил невесело улыбнулся.
— Если ты согласен.
— Хорошо.
— Почему ты здесь? — тихо спросила она.
Нил оказался в ловушке пристального взгляда миньярдских масштабов, и у него было слишком много параноидальных инстинктов, которые подсказывали ему не отводить глаза первым, не показывать слабость. Волосы на затылке встали дыбом.
— Эндрю нужно, чтобы ты присутствовала на суде, — наконец признался он, чувствуя себя нехорошо. — Я подумал, что если я проведу с тобой сеанс и проявлю свое желание к терапии, ты согласишься быть там для моей поддержки, и, следовательно, для его. Честно говоря, меня не волнуют разговоры о прошлом, моих кошмарах, моих занятиях или командных делах. Это все не важно. Но он важен.
Бетси долго молчала, лениво двигая ручкой.
— Не могу сказать, что я удивлена, — сказала она наконец. — Я хотела бы заверить тебя, прежде чем мы обсудим что-либо еще, что я в любом случае собиралась присутствовать на суде. Меня вызвали в качестве свидетеля и в качестве психотерапевта Эндрю и Аарона. Так что тут не на что обмениваться, нет повода для манипуляций.
— О. — Нил быстро отвел взгляд.
— Не хочешь ли ты спросить меня о чем-то взамен твоей правды?
— Каково твое честное мнение обо мне?
— Хм, — Бетси еще с минуту рассматривала его, а затем слегка улыбнулась. — Это наблюдения, которые я сделала в ходе наших совместных бесед, и мои впечатления о тебе от других людей. Ты очень умен и невероятно скрытен. Ты не стесняешься лгать или манипулировать, когда это необходимо, но также честен с теми, кого считаешь достойными этого. Для этих людей ты беззаветно предан, заботлив и невероятно самоотвержен. Ты скорее примешь наказание сам, чем увидишь, как страдает кто-то, кто тебе дорог. Хотя это может быть хорошим качеством, ты, похоже, не способен делать что-то наполовину. Я точно знаю, что ты провел прошлое Рождество, испытывая боль, но радостно солгал мне в лицо, когда я прямо спросила тебя об этом.
Нил отказался извиняться за это, хотя и знал, что должен чувствовать себя немного виноватым. Его просто тошнило от спокойной уверенности, с которой она обнажила его, но он просил ее о честности, и он мог, по крайней мере, уважать ее за это. Она немного подождала его ответа, затем продолжила, когда он ничего не сказал.
— Я думаю, весьма вероятно, что события твоего прошлого, и особенно события в Балтиморе прошлой весной, вызвали длительную травму и, возможно, некоторую форму посттравматического стрессового расстройства, которое ты можешь испытывать в кошмарах, которые ты упоминал, или в моменты потерянности или замешательства. Я также думаю, что в какой-то момент тебе, вероятно, придется поговорить о твоих отношениях с обоими родителями и о жестоком обращении, которому ты подвергся от их рук. Я думаю, у тебя есть серьезные проблемы с доверием и трудности в формировании и оценке случайных платонических отношений. Я также знаю, что есть еще много того, чего я не знаю, не увижу и не пойму, если ты не захочешь мне рассказать. Я думаю, Нил, что могла бы помочь тебе, если бы ты достаточно доверял мне, чтобы впустить меня и быть честным со мной.
Нил почувствовал себя так, словно его ударили. Комната, казалось, отозвалась эхом от ее слов, и отголоски содрогались в Ниле, хотя он и не показывал этого. Он был сплошная гладь воды, без каких-либо подводных течений. Определенно нет.
— Вау, — тихо сказал Нил. В горле было сухо, несмотря на опустошенный стакан. — А я так старался не производить впечатления.
Она нежно улыбнулась ему.
— К сожалению, я обучена замечать подобные вещи.
Нил перекинул ногу на ногу и оттолкнул ее слова, стараясь не дать им осесть в его мозгу. Все это звучало слишком, слишком правдоподобно.
— Что Эндрю в тебе нашел?
Она подняла руку в мягком жесте «стоп».
— Я не буду обсуждать с тобой терапию других моих пациентов. Я полагаю, что ты неправильно понимаешь, что влечет за собой терапия.
Она вопросительно склонила голову, и Нил жестом попросил ее продолжать.
— Доверие — очень важная часть отношений между терапевтом и пациентом. Доверие часто устанавливается путем взаимопонимания, чувством понимания или сопереживания. Тем не менее, не все отношения «щелкают». Моя подготовка, опыт, методы и знания не подходят для каждого пациента. Хотя терапия часто преднамеренно доставляет пациенту дискомфорт, чтобы помочь ему исследовать неприятные аспекты своих воспоминаний или мыслей в безопасном месте, если есть недостаток доверия или присутствие страха, беспокойства или обиды, я бы порекомендовала обратиться к другому терапевту, который может быть лучше подойдет.
Нил медленно кивнул.
— Пациент должен быть готов к терапии, — спокойно продолжила Бетси. — Если он чувствует, что другие оказывают на него давление или подталкивают к этому, или он выбрал это не для себя самого, а для кого-либо другого или другой причины, я очень мало могу сделать для этого пациента. Я здесь, чтобы направлять, но это твой разум, твое здоровье, твое благополучие. Ты должен быть готов выполнять работу во время сеансов и вне их, а также заботиться о себе и своем здоровье, как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. Ты чувствуешь, что готов к этому, Нил?
Нил обнаружил, что не может встретиться взглядом с ее слишком понимающими, слишком добрыми глазами, и покачал головой.
— Все в порядке, — спокойно сказала она, и он услышал, как ее ручка скользит по бумаге. — Это очень сложная вещь, и каждый человек должен прийти к ней в свое время. Даже знание того, что ты в данный момент не готов, является обнадеживающим признаком, так как это небольшой шаг вперед от отрицания и избегания. Если хочешь, я могла бы дать тебе несколько книг для чтения, чтобы ты мог взять их с собой и просмотреть в свободное время?
Нил рассматривал свои костяшки и пузырящиеся шрамы на каждой из них. Он рассматривал тонкие, четкие белые линии, вырезанные на тыльной стороне его ладоней и вверх по рукам. Он думал о кошмарах, которые все еще приходили время от времени, пугая и дезориентируя. Он думал о том, как запутался на Рождество и долгое время не чувствовал себя настоящим или реальным. Он думал о будущем, которое ему было позволено иметь, и думал, что, возможно, ему не придется испытывать в дальнейшем такие чувства из-за всего этого. И, конечно, он думал об Эндрю, как он не мог думать, но сейчас это было не для того, чтобы заставить себя делать то, чего он не хотел. Вместо этого он подумал об Эндрю, который так упорно боролся за свое здоровье и душевное спокойствие, и к черту чужое мнение остальных о его успехах. Нил не знал, сможет ли он быть таким сильным, сможет ли он бороться за себя. Но, может, когда-нибудь он выяснит это.
Он кивнул.
Он слышал, как Бетси ходит по комнате и спокойно собирает для него книги. Ему потребовалось время и отсутствие наблюдения, чтобы выровнять свое дыхание, не понимая, почему оно было таким напряженным и тревожным, когда он на самом деле ничего не говорил, просто слушал. Он знал, что не должен чувствовать себя таким измотанным, он просто сидел и слушал, черт возьми, но он чувствовал тяжесть, как будто всю ночь тренировался с Кевином.
— Вот, — Бетси протянула ему небольшую стопку книг и брошюр.
— Я мог бы купить свои собственные экземпляры, — запоздало сказал Нил, увидев пустые места на ее полках.
— И я тоже, — мягко сказала она. — Я думаю, что они тебе нужны больше прямо сейчас. Если ты не сладишь с ними, не стесняйся вернуть. Если тебе будет неудобно сделать это самому, я уверена, что Эндрю согласится сыграть роль посыльного хотя бы раз.
Нил занялся тем, чтобы убрать все в сумку, лишь бы не встречаться с ней взглядом. Он долго подбирал нужные слова, пережевывая и проглатывая их, пока она терпеливо ждала. Он поднялся на ноги и направился к двери, хотя отведенное им время еще не истекло.
— Спасибо, — выдавил он, напряженный, скованный и слишком открытый.
— Всегда пожалуйста, — ответила Бетси приятным голосом. — Звони в любое время, Нил. Я буду рада видеть тебя в любом качестве, в котором ты нуждаешься – в качестве терапевта, советчика или в качестве тренера для дачи твоих показаний. Езжай осторожно.
Он кивнул и выскочил оттуда прежде, чем она успела сказать что-нибудь еще. Каким-то образом ему удалось доехать до Лисьей башни, не врезавшись на Мазерати в фонарный столб или другого студента, и в оцепенении добраться до своего общежития, сжимая лямку сумки так, что побелели костяшки пальцев.
Он остановился в дверях — Аарон и Эндрю были в гостиной и, очевидно, разговаривали. Вежливо. Ни ножей, ни синяков, ни оскорблений. Ни один из них не выглядел сердитым, расстроенным или пренебрежительным. Нил был очень смущен. Он услышал слова «Уотерхаус» и «суд» прежде, чем они оба повернулись и посмотрели на него.
— Нил, — Эндрю слегка нахмурился при его появлении, его глаза быстро скользнули по нему. Он знал, где был тот, но Нил знал, что не станет спрашивать об этом и уж точно не станет обсуждать это в присутствии Аарона.
— Тебе что-то нужно? — Вместо этого спросил он.
Нил открыл рот, но слова подобрать было трудно. Так что вместо этого он сделал неопределенный жест рукой. Эндрю указал вверх, подразумевая крышу.
Нил покачал головой, поэтому Эндрю плавно повернул запястье, указывая на окно, и протянул Нилу зажигалку и пачку сигарет, когда тот прошел мимо. Сам он прислонился к стене у стола, скрестив руки на груди, пока Нил возился с зажигалкой. Он зажег сигарету с четвертой неуверенной попытки под спокойным наблюдением Эндрю.
— Мы закончим позже, — сказал он брату, не отрывая взгляда от Нила.
— Я так и понял, — пробормотал Аарон, и Нил почувствовал его холодный и любопытный взгляд, прежде чем Аарон закрыл за собой дверь.
— Дыши, — тихо сказал Эндрю, как только они остались одни. — Прими это. Позволь себе почувствовать это. Сходи в душ, если хочешь. Никаких ночных тренировок позже. Просто отдохни.
Нил кивнул, отдавая себя в надежные руки Эндрю, и наблюдая, как дым медленно поднимается спиралью с кончика сигареты. Эндрю предоставил ему пространство до конца дня, хотя он никогда не был по-настоящему один. Он всегда был где-то в комнате, в пределах досягаемости и почти всегда в поле зрения. Они не разговаривали, и Нил бросил курить после того, как сгорела дотла вторая сигарета. Он оставался у окна, пока не стемнело, и Эндрю закрыл его и протянул ему толстовку. Кевин был занят разглагольствованием перед первокурсниками, поэтому в общежитии было очень тихо. Эндрю устроился в одном из кресел-мешков, читая продолжение книги, которую Нил купил ему на Рождество, и, в конце концов, Нил свернулся калачиком на полу рядом с ним, положив голову на ногу Эндрю. Он кивнул на тихий вопрос Эндрю и мирно отдался ощущению ладони Эндрю, прижатой к его затылку, надежно удерживающей его в неспокойных водах, которые всколыхнули истины и улыбка Бетси.
Оставшаяся неделя и еще несколько дней до суда, казалось, растянулись и расплылись, как тающая ириска, быстро падающая и рвущаяся в одну минуту и невыносимо медленная в следующую. Нилу казалось, что он сходит с ума, глядя на часы и ловя украденные мгновения покоя.
На очередной тренировке один из первокурсников решил проявить храбрость.
— Ну, типа, — уклончиво начал Рафаэль, теребя сетку своей ракетки. — Откуда ты знаешь, какой близнец какой?
— Я не понимаю вопроса, — прямо заявил Нил, поправляя шлем. — Эндрю сейчас явно в вратарской форме.
— Нет, я имею в виду за пределами корта, — продолжил парень, бросая украдкой взгляд на домашние ворота, где близнецы, Ники и Мэтт слегка «ссорились», то ли обсуждая прошедшие игры, то ли — что более вероятно — несли чушь, пытаясь выглядеть так, как будто они на самом деле обсуждали тактику.
— Я все еще не понимаю, что ты имеешь в виду, — ответил Нил. — Они совершенно разные. У них одинаковое лицо, но они выражают эмоции по-разному. Они двигаются по-разному, одеваются по-разному, говорят по-разному, ведут себя по-разному. Они выросли вдали друг от друга как чужие. Это просто.
— На самом деле нет, — нахмурился Рафаэль. — Они оба просто тупо смотрят на все и отказываются отвечать на вопросы. Лучший способ, которым я могу отличить их друг от друга, это А — у одного из них есть нарукавные повязки? И Б – если кто-то из них саркастически возражает, это, вероятно, Аарон, но иногда и нет. Как, черт возьми, ты знаешь, кто из них твой парень?
— Это легко, — нахмурился Нил и повторил. Он покрутил ракетку в руках и посмотрел себе под ноги. — Они просто… они такие разные. Я не понимаю, как ты их путаешь.
— Ага, — сказал первокурсник, задумчиво глядя на их линию защиты. — Итак, извини, если это грубо, и определенно скажи мне, чтобы я отвалил, если это так, но, например… ты находишь Аарона привлекательным?
Нил почувствовал, как его лицо дернулось и скривилось, как будто он засунул себе в рот лимон.
— Нет, определенно нет. Аарон засранец высшего класса. Ничего привлекательного в нем нет. Отвратительно.
— Но они выглядят одинаково?
Нил нетерпеливо покачал головой, его лицо начало гореть.
— Эндрю привлекателен для меня. Многим. Мне очень нравится, как он выглядит, и он сам, и все остальное. Но это в первую очередь не что-то физическое. Это сам человек. Это доверие. Дело… дело не только в этом, — пробормотал он, неопределенно махнув рукой. — Это касается всего. Наверное, это трудно объяснить, и у меня никогда не хватит слов для этого.
— Нет, нет, — мягко улыбнулся ему Рафаэль. — Я понимаю. Это действительно… действительно что-то удивительное, Нил.
Нил неловко пожал плечами и проверил сетку на своей ракетке.
— Давай просто вернемся к тренировке.
— Конечно, чувак. Конечно.
Дэн обняла его однажды вечером после тренировки. Рене продолжала писать ему сообщения, чтобы убедиться, что он правильно питается. Элисон бросила в него большой пакет с новой одеждой без объяснения причин. Ники продолжал ерошить его волосы. Мэтт всегда был рядом со свежим кофе и понимающей тишиной. Первокурсники ходили осторожно. Эбби продолжала придумывать ложные причины, чтобы проверить группу Эндрю, пытаясь по-своему предложить утешение и поддержку. Ваймак кричал чуть меньше, чем обычно. Даже Кевин сбавил обороты своей критики, возможно, видя, насколько сильно все были измотаны по мере того, как календарь медленно приближал их к судебному разбирательству.
Нил хмуро уставился в книгу, которую читал, с трудом пробираясь через каждую главу, у него пересохло в горле и щипало в глазах. Это была одна из тех, что ему одолжила Бетси. Примерно половина была посвящена методам терапии, другая половина была сосредоточена на переживших жестокое обращение и насильственные преступления в детстве, а также на том, как распознавать и лечить травму у молодых людей.
Это было чертовски нелепо. Он не был травмирован, он не был какой-то развалиной, ему не нужны были эти книги. Да, его отец изуродовал его тело ножами, зажигалками, утюгами и тяжелыми кулаками, и да, его мать избивала его до полусмерти, и да, он был в бегах почти десять лет, и да, ладно, возможно ему причинили боль в Эверморе, а так же его похитили и пытали, и чуть не убили, но он не был… он не был… это было чертовски нелепо.
Очевидно, единственная причина, по которой он расстроился, заключалась в покровительственном стиле написания книги. Что с того, что это задело слишком сильно, что с того, что это всколыхнуло то, что он хотел бы попытаться забыть, что с того, что это было слишком похоже на правду. Лисы смягчили его, по большей части, это была просто реакция на «истории выживших», разбросанные по главам. Чертовски нелепо.
Он швырнул книгу на пол и сердито вытер глаза. Это был просто стресс от предстоящего суда. И кошмары, и бессонница. Он был в порядке.
Минут через десять он взял книгу и тщательно разгладил смятые страницы. Он сделал медленный вдох и прочитал еще одну страницу.
В ночь перед судом весь третий этаж Лисьей башни был погружен в мертвую тишину, и лишь одна комната тревожно бодрствовала. Нил курил из окна, сидя рядом с Эндрю, пока Ники пытался заниматься. Аарон сидел в креслах-мешках с Кевином, потягивая пиво в угрюмом молчании.
Эндрю произнес единственные слова за всю ночь. И это было прямолинейное заявление для брата.
— Они не посадят тебя в тюрьму.
Аарон посмотрел на своего близнеца широко открытыми глазами, потом сглотнул и кивнул. Эндрю кивнул в ответ и, отвернувшись, снова уставился в окно.
Через пять минут после того, как он впервые увидел Кэсс Спир, Нил решил, что она ему определенно не нравится. У него было несколько предубеждений насчет нее, в основном основанных на тихих признаниях Эндрю и его знаниях о жестоком обращении Дрейка, но он старался оставаться беспристрастным.
И что самым раздражающим, из-за чего Элисон разорвет от смеха, если он когда-нибудь скажет ей про это, был именно ее наряд.
Все они были аккуратно одеты для суда, не желая показаться перед судьей опрометчивыми молодыми идиотами в толстовках и спортивных штанах, и молча и единодушно решили не носить черное, чтобы это не выглядело как траур или сожаление. Даже Эндрю уступил, на нем были элегантные светло-серые брюки и соответствующий пиджак поверх белоснежной рубашки и темно-фиолетового галстука. Кроме носков, скрытых нарукавных повязок и, вероятно, нижнего белья, на нем не было ни ниточки черного.
Кэсс Спир, напротив, была в полном траурном облачении. Длинное черное платье. Черный прозрачный кардиган. Черная маленькая шляпка. Черные блестящие туфли. Черная сумочка. Темная помада и мешки под глазами в тон. Она не смотрела никому из них в лицо через весь зал суда и демонстративно избегала смотреть на кого-либо из близнецов.
Черт возьми, — язвительно подумал Нил. Дрейк умер больше года назад. Давай, блядь, двигайся дальше.
Он заметил, что Лютер и Мария тоже были там, одетые в монохромную пуританскую одежду, неприступные и холодные. Нил наблюдал, как Ники смотрит на них, почти не моргая, больше минуты. Он видел, как Ники сделал медленный вдох, а затем намеренно отвернулся от родителей, которые отвернулись от него много лет назад, и повернулся вместо этого к своим напряженным двоюродным братьям с легкой ободряющей улыбкой.
Дорога до здания суда Колумбии была напряженной и почти безмолвной. Ваймак арендовал минивэн на весь день для этого сомнительного случая, привлекая этим меньше внимания, чем автобус Лис, чтобы отвезти Кевина, семью Миньярд-Хеммик, Нила, Кейтлин, Эбби, Добсон и себя в суд. Их всех освободили от занятий, так как был вторник, а тренировку отменили. Было открыто пари на то, напьется ли Кевин до бесчувствия или умчится на корт, как только они вернутся. Нил втайне сделал ставку на водку. Эндрю ни за что не захочет тренироваться после слушания и, вероятно, сам потянется за виски.
Включение Кейтлин не входило в первоначальные планы. Очевидно, даже Аарону об этом не сказали — она просто появилась на стоянке, когда они собирались, и забралась на борт, пока все на нее пялились. Она встретила тяжелый взгляд Эндрю смело, без страха, и он ничего не сказал. Нил не был уверен, было ли это связано с разрывом сделки или у Эндрю просто не осталось сил ни на что, кроме предстоящего испытания. Он сидел рядом с Эндрю на заднем сиденье и всю дорогу держал его руку, спрятанную между их ног. Они не разговаривали, а просто проводили время, наблюдая за машинами, проносящимися по другой полосе шоссе.
Теперь многие из них собрались в зале суда, занимая целую скамью. Уотерхаус встретил их у дверей и сопроводил Аарона к скамье защиты перед трибуной судьи. Нил не удосужился запомнить его имя. Он был слишком занят, пытаясь не ерзать на своем месте от нервного беспокойства и негодования из-за поведения Кэсс Спир и слишком спокойного присутствия Эндрю рядом с ним.
— Что ж, будет весело, — мрачно пробормотал Ваймак, тоже втиснувшийся в пиджак и выглядящий профессионально. Эбби похлопала его по колену, затем взяла Кевина за левую руку, чтобы он не сжимал ее. Добсон поправила очки и уверенно улыбнулась Эндрю, который перевел взгляд с нее на своего брата.
Его колено умышленно ударялось о колено Нила, во время ожидания, пока адвокаты приводили в порядок бумаги, и пока собирались присяжные. Нилу отчаянно хотелось снова взять его за руку, особенно когда он увидел, что Эндрю наблюдает за Кэсс, но они договорились не делать этого в зале суда. Внешность имела значение, и хотя их отношения были частью стратегии Уотерхауса, они не должны давать присяжным или судье какие-либо предубеждения. На самом деле, он хотел увезти Эндрю подальше от всего в очередное путешествие и завалиться в постель, где единственными вещами, которые имели значение, были они друг для друга, но мир был так жесток. Кроме того, Эндрю ни за что не пропустил бы суд над братом, даже если бы не был там в качестве свидетеля.
Кейтлин и Ники выглядели так, словно их тошнило, когда все было готово и все присутствующие стояли в ожидании прибытия судьи, но они сжали руки и сделали храбрые лица. Нил медленно вздохнул и услышал, как Эндрю сделал то же самое.
Суд начался.
Защита и обвинение выступили со вступительными заявлениями, резюмируя инцидент так, как они хотели, чтобы его восприняли. Уотерхаус представил дело так, как оно и было: Аарон защитил своего брата от жестокого нападения единственным способом, который он счел возможным в то время, что привело к смерти Дрейка. Обвинение было немного более ехидным, пытаясь убедить всех в том, что это было преднамеренно, что Нил, Аарон и Эндрю сговорились убить его сводного брата ради внимания и привязанности Кэсс. Потому что, в конце концов, Эндрю был жестоким, ненормальным монстром с большим криминальным прошлым и годами приема нейролептиков. Нил хотел сжечь здание суда и всех, кто в нем находился, к концу выступления.
Эндрю снова толкнул его в колено, и Нил заставил себя вернуть нейтральное и спокойное выражение лица.
Аарона вызвали в качестве свидетеля, и обвинение начало с того, что заставило его рассказать о событиях того дня.
— Мы отправились в дом Лютера и Марии Хеммик, чтобы попытаться наладить отношения между моим двоюродным братом Ники Хеммиком и его родителями, — спокойно начал Аарон, без сомнения, Уотерхаус тщательно обучил и подготовил его. — Они пригласили нас к себе.
— Нас? — спросило обвинение.
— Я, мой брат-близнец Эндрю, Ники и наши товарищи по команде Нил Джостен и Кевин Дэй.
— Почему так много людей?
В зорких глазах Нила Аарон уже выглядел уставшим, но это было только начало.
— Они специально попросили, чтобы Эндрю был там, чтобы наладить и их отношения с ним. Мы знали, что Эндрю откажется, поэтому Ники попросил Нила убедить его согласиться. Конечным результатом было то, что мы все пошли. Я предположил, что это было сделано для того, чтобы Нил и Кевин могли присматривать за Эндрю, чтобы тот вел себя вежливо.
— Мне кажется странным, что он вдруг согласился, когда вы сами сказали, что вы и ваш двоюродный брат думали, что он откажется.
Аарон посмотрел ей в глаза.
— Мы знали, что Нил имел определенное влияние на моего брата. Он слушает Нила. Я не понимаю, к чему вы клоните.
— Хорошо, — сказал прокурор, подняв брови. — К настоящему времени общеизвестно, что Нил Джостен ранее был известен как Натаниэль Веснински, сын так называемого «Мясника из Балтимора», который умер в начале этого года, и известный соперник Рико Мориямы, который также умер после инцидента с ним. Я просто предполагаю, что кажется странным, что люди, как правило, очень беспорядочно умирают рядом с вашим товарищем по команде. Что вы думаете об этом?
Нил сжал кулаки так, что шрамы, следы от ножей и прикуривателя на приборной панели выступили на его коже. Так вот к чему они склоняются. Уотерхаус предупредил их всех, что это может быть их стратегией, но от этого не стало легче все это слышать.
— Возражаю — это не относится к делу, — вмешался Уотерхаус, и обвинение было вынуждено вернуться к сути и попросить Аарона продолжить излагать события.
— Мы приступили к ужину, но все шло не очень хорошо. Не похоже, чтобы Лютер или Мария были искренне заинтересованы в примирении с моим двоюродным братом, и Лютер, казалось, больше интересовался поддразниванием моего брата, чем разговором с собственным сыном. Лютер и Эндрю вышли из-за стола и начали спорить в соседней комнате. — Аарон сделал паузу достаточно долгую, чтобы сглотнуть и взглянуть на своего брата. — После этого Лютер вернулся к столу, а Эндрю нет. Нам тогда по началу это не показалось странным. Я думал, что Эндрю курит или успокаивается после ссоры.
— Что произошло дальше?
— Отсутствие Эндрю стало казаться слишком долгим, — твердо сказал Аарон, хотя выражение его лица было мрачным. — Нил спросил Лютера об их ссоре. Тот рассказал, что он спланировал встречу с одним из предыдущих сводных братьев Эндрю, и что они наверху, чтобы поговорить наедине.
Обвинение попросило его подробнее остановиться на комментарии о «приемном брате», поэтому Аарон подчинился и объяснил, почему их разделили в детстве. Прежде чем продолжить, он сделал большой глоток воды.
— Нил спросил имя приемного брата. Лютер сказал, что это Дрейк Спир. Затем Нил схватил свою ракетку экси и сразу же потащил меня наверх. Я не знал, что происходит и почему Нил так взволнован. Он проверил двери наверху, и мы услышали звуки борьбы из запертой спальни. — Он сглотнул и посмотрел вперед пустым взглядом брата. — Нил сунул ракетку мне в руки, чтобы удержать равновесие, и выбил дверь. Мы увидели… — Его голос, казалось, подвел его, и он воспользовался моментом, чтобы собраться с мыслями. Кейтлин прижала руку ко рту, а Эндрю неподвижно сидел рядом с Нилом. Голос Аарона был тусклым от горя, когда он продолжил. — Я увидел взрослого, мускулистого мужчину, который прижимал Эндрю к кровати так, что тот не мог двигаться или защищаться. Этот человек насиловал моего брата. Я увидел кровь повсюду. Мужчина прервался и начал вставать, поворачиваясь к нам, тогда я замахнулся ракеткой, чтобы защитить брата. Она попала тому в голову, и он умер.
На несколько секунд в зале суда воцарилась тишина, и Нил ощутил тяжесть взглядов присяжных на бесстрастном лице Эндрю. Он смотрел на своего брата со спокойной сосредоточенностью, но Нил чувствовал напряжение в его теле.
Обвинение объяснило присяжным, как удар в голову убил Дрейка, приведя медицинское заключение в качестве доказательства. Затем она продолжила размышлять о том, как Нил узнал, что именно в этот момент нужно бежать наверх, и что, возможно, Аарон неправильно истолковал увиденную сцену. В конце концов, Эндрю был известен как гей, а Аарон, делал гомофобные комментарии на публике.
Защита приступила к перекрестному допросу, и Уотерхаус попросил Аарона уточнить, почему он счел необходимым применить силу.
— Он истекал кровью, — хрипло ответил Аарон. — Везде. Не только из-за изнасилования. Они явно дрались, и Эндрю пытался защищаться. Когда мы вошли, Дрейк прижимал руки Эндрю к изголовью кровати, а его голова была засунута под подушку. По всей комнате были следы драки, и это было… моего брата насиловали прямо у меня на глазах.
Он резко оборвал себя и выпил еще немного воды.
Уотерхаус предоставил фотографии с места происшествия в качестве доказательств. Фотографии окровавленных и забрызганных спермой простыней, беспорядка в комнате, разбитой бутылки с алкоголем и, наконец, несколько фотографий травм Эндрю, сделанных впоследствии в отделении неотложной помощи. На них были видны кровоподтеки и порезы на его лице, особенно на виске, оборонительные раны на руках и раны, покрывающие его торс и бедра ужасными отметинами в форме ладоней, жестокие укусы на его плечах и следы жадных рук по всему телу, бедрам, достигающих паха. К счастью, фотографии были сделаны под таким углом, что шрамов Эндрю не было видно, а его гениталии были размыты. Маленькие уступки.
Он зачитал отчет медиков скорой помощи, в котором указывались явные признаки самообороны, сотрясение мозга и результаты нанесенных травм от изнасилования. Нилу хотелось закричать от того, как технически он рассуждал о теле Эндрю, о фотографиях его израненной кожи, выставленных на всеобщее обозрение, о нарушении личной жизни, но Эндрю был неподвижен, как камень, и, по-видимому, все это его не трогало. Единственным признаком какого-либо беспокойства было плотно прижатое его бедро к бедру Нила и то, как он держал края своих нарукавных повязок под рукавами. Он мог быть лишен своего оружия, но сама ткань продолжала его успокаивать.
Нил не мог смотреть прямо на Эндрю на случай, если тот начнет плакать или кричать, поэтому он ограничился злобным взглядом на Кэсс. Твой сын сделал это, яростно подумал он. Он сделал это много лет назад, и ты не защитила Эндрю. Она побледнела еще больше, если это было возможно, и изящно промокнула глаза. Нил надеялся, что это раскаяние и шок от страданий Эндрю, но она продолжала качать головой, как будто не могла поверить в ложь, которую слышала.
Ники и Эбби тихо плакали на скамейке. Нил вспомнил, что к тому времени, как Ники поднялся наверх, он уже накрыл обнаженное тело Эндрю простыней. До сих пор он не видел того, что видели Аарон и Нил. Кевин позеленел, а лицо Ваймака превратилось в грозовую тучу бессильной ярости. Бетси было труднее читать, но она казалась мрачной и злой, несмотря на весь свой нейтральный вид.
Уотерхаус поблагодарил Аарона, а затем вызвал Эндрю для дачи показаний. Руки Нила дернулись от необходимости протянуть руку, когда Эндрю встал, но они ограничились тем, что обменялись взглядами, прежде чем его сопроводили за трибуну. Аарон занял место рядом с Кейтлин, и она крепко обняла его. Нил видел, как он дрожит, боковым зрением, но не отводил взгляда от Эндрю, когда тот дал присягу и занял свое место.
Эндрю попросили рассказать о том дне с его точки зрения, и Нил изо всех сил боролся с тем, чтобы его не стошнило от холодного, бесстрастного тона голоса Эндрю. Нил знал, он знал, это было сделано для того, чтобы дистанцироваться от ужаса своих воспоминаний и событий, разворачивающихся вокруг него, что это был защитный механизм, и он не всегда мог его контролировать, но Нил не мог не волноваться, что апатия покажется присяжным слишком похожей на обман. Он сцепил руки на коленях и попытался сохранить спокойное выражение лица, пока Эндрю объяснял, как он поднялся наверх за бутылкой алкоголя, которую обещал ему Лютер. Объяснил, как он увидел Дрейка в комнате и на мгновение замер. Как это дало Дрейку преимущество, необходимое для того, чтобы ударить его бутылкой и повалить на кровать. Как он сражался, но Дрейк был намного выше и сильнее. Что Дрейк раздел и изнасиловал его.
— Я также боролся с шоком от того, что снова увидел старого обидчика, — холодно сказал Эндрю. — От этого я не мог сообразить, было ли происходящее реальностью или воспоминанием, и не мог защитить себя.
— Старый обидчик? Что ты имеешь в виду? — спросило обвинение. Нил заметил легкое напряжение в ее плечах — без сомнения, ее подготовка привела к расследованию дела семьи Спиров, но Нил знал от Хиггинса, что ничего не было доказано до инцидента в доме Лютера, а Эндрю и другие дети никогда не говорили об этом. Не было никаких официальных записей о каких-либо преступлениях Дрейка, которые она могла бы найти.
Нил наблюдал, как взгляд Эндрю быстро скользнул по помещению — сначала к Кэсс, потом к Бетси, потом к нему. Нил слегка кивнул. Я здесь, ты можешь сделать это, ты можешь сделать это.
— Дрейк Спир насиловал меня, когда я был ребенком, в этом доме, — ответил Эндрю с ледяной точностью. — С двенадцати до тринадцати лет, пока я не попал в колонию для несовершеннолетних. Он насиловал меня несколько месяцев подряд и психологически запугивал, чтобы я держал это в секрете. Увидеть его в доме моего дяди было достаточно, чтобы вызвать травмирующие воспоминания.
Кэсс Спир ахнула и приглушила всхлип в носовой платок, и Нил подавил свой гнев. Обвинение поколебалось, а затем продолжило.
— Откуда нам знать, что это правда? Жалоб не поступало, - сказала она.
Нил не осознавал, что встает, пока Аарон не дернул его обратно на свое место, его лицо отражало беспомощную ярость, когда прокурор пытался очернить заявления Эндрю, указывая на отсутствие доказательств в их пользу и вероятность того, что он лжет под присягой, чтобы помочь снять обвинения со своего брата. Эндрю, казалось, не обращал на нее внимания и вместо этого смотрел на Бетси, которая пристально смотрела ему в глаза. Нил мог только наблюдать, как Эндрю погружается в себя, невидимый для всех, кроме себя и Бетси, и закрывается перед лицом недоверия обвинения. Когда она имела наглость сказать «недоразумение», Аарону пришлось снова удерживать его на месте, и он увидел, как выражение лица Эндрю становится тяжелым и тусклым.
Уотерхаус взял инициативу в свои руки, когда она сказала свое слово, и с разрешения Эндрю вытащил еще одну фотографию из скорой помощи. Это были обнаженные руки Эндрю, шрамы были болезненно заметны, особенно на фоне багровых синяков. Шок прокатился по скамье, коснувшись всех, кроме Эбби, Бетси и его самого. Ники тихо переживал нервный срыв, пока Кейтлин пыталась утешить и его, и побелевшего Аарона. Глаза Кевина были широко раскрыты, а рот отвис. Ваймак выглядел таким усталым и старым. Эбби держала его за руку с печалью в глазах. Конечно, она знала об этом из медосмотров.
Кэсс смотрела на Эндрю так, будто никогда его раньше не видела, и даже Хеммикам стало немного не по себе.
Нил хотел навсегда сбежать с Эндрю и держать его подальше от всех их осуждающих взглядов, принимать с ним душ, втирать лосьон во все следы и целовать его, пока пар не превратит их в людей с менее ужасным детством.
— Хочешь объяснить происхождение этих шрамов, Эндрю? — спокойно спросил Уотерхаус. Без сомнения, они обсуждали это раньше, но Нил не мог не ненавидеть его за это.
— Они от членовредительства, — ответил Эндрю ужасным мертвым голосом. — Я начал делать это вскоре после того, как Дрейк надругался надо мной.
— Ты можешь объяснить, почему?
Эндрю повернул голову, чтобы на мгновение взглянуть на Кэсс, прежде чем снова посмотреть на Уотерхауса.
— Кэсс Спир была первой приемной матерью, которая относилась ко мне так, как будто искренне заботилась обо мне. Она хотела усыновить меня. Она была доброй и любящей. Ее сын был педофилом, от которого я не смог убежать. Я не хотел расставаться с Кэсс, но это означало мириться с Дрейком. Я чувствовал, что не могу контролировать свое тело или свою жизнь. Нанесение вреда самому себе давало мне иллюзию контроля.
Уотерхаус поблагодарил его и сказал, что он закончил с Эндрю в качестве свидетеля, если только у обвинения не появилось еще каких-либо вопросов? У обвинения их не возникло.
Следующей была вызвана Бетси, чтобы высказать свое профессиональное мнение об обоих близнецах и событиях рассматриваемого дня. Нил в основном не обращал на нее внимания и сосредоточился на мелкой дрожи, которая пробегала по телу Эндрю, сидящего рядом с ним, даже когда он сидел с совершенно пустым выражением лица. Нил знал, что лучше не прикасаться к нему, и вместо этого сжал пальцами манжет рукава Эндрю. Тот никак не отреагировал, и сердце Нила сжалось в груди.
После Бетси настала очередь Нила. Эндрю слегка коснулся его пальцев, прежде чем тот встал, и это крошечное прикосновение придало ему сил, и он высоко держал голову, пока шел на допрос. Он как можно спокойнее рассказал обвинению о том дне.
— Я так отреагировал на имя Дрейка, потому что знал, что Эндрю подвергался насилию в доме Спиров, — ответил он, когда его спросили, усилием воли сохраняя спокойствие в голосе. — Я не знал, в чем причина, и Эндрю никогда не сообщал мне подробностей, но я сам собрал воедино кусочки информации, чтобы понять, что Дрейк представляет угрозу для безопасности всех, особенно для Эндрю. Я схватил ракетку, потому что я невысокий и не очень сильный, и знал, что Дрейк учился на морского пехотинца. Я знал, что если Эндрю не сможет защитить себя, мне придется вмешаться, и мне нужно будет что-то, чтобы удержать его.
— Такая преданность человеку, с которым вы якобы не ладили в то время, — сказало обвинение, подняв брови.
Нил холодно моргнул в ответ.
— Мы не были друзьями, нет, но никто не заслуживает того, чтобы его обижали или оскорбляли. Я бы сделал то же самое для любого из моих товарищей по команде.
— Как бы вы описали свои нынешние отношения с обоими Миньярдами?
Нил приказал себе сохранять спокойствие — он точно знал, к чему все идет.
— Они мои товарищи по команде, а я их вице-капитан. Мы с Аароном не очень дружны, но мы учимся ладить. Я партнер Эндрю.
— Не могли бы вы рассказать об этом более подробно?
Нил одарил ее равнодушным взглядом.
— У нас романтические и сексуальные отношения. Хочешь деталей о наших разговорах в постели?
Судья сделал ему выговор за резкое обращение в сторону обвинения, и он попытался обуздать свой гнев, хотя и видел слабую улыбку Ники и недоверчивый взгляд Ваймака, устремленный в потолок.
— Если не возражаете, я спрошу, и как долго вы вместе?
— Вообще-то возражаю, но я все равно должен ответить, верно? — сказал Нил, прежде чем успел остановить себя. — Со второго февраля прошлого года.
Он смутно уловил легкую рябь удивления, пробежавшую среди Лисов на скамейке при его точном ответе. Он поймал слегка приподнятую бровь Эндрю и вздернул подбородок. Он знал, что Эндрю помнит это так же живо: ночь, когда Нил купил им мороженое, спросил, где проходят границы, дал свое первое настоящее «да», и был повален на ковер, а рот Эндрю прижался к его собственному. Они не обсуждали официальные даты или годовщины, но он знал, что Эндрю тоже будет считать эту ночь их началом. Он быстро взглянул на Лисов и отвлекся, пытаясь понять причину их удивления. Может быть, потому, что это было так рано в том году? Оглядываясь назад, он знал, что Элисон делала на них ставки задолго до Бингемтона, но он решил, что даже она не думала, что это началось всего через месяц после возвращения Эндрю. Ваймак тоже выглядел слегка удивленным, вероятно от того, как поздно они начали встречаться, ведь он думал, что они были вместе уже с ноября.
— Значит, почти год?
— Да.
Нил снова взглянул на Эндрю и почувствовал, как его мысли на минуту сбились с пути, как это всегда бывало, когда он думал о времени — он прожил на целый год дольше, чем ожидал. И хотя он определенно боролся за это время и десятикратно заплатил за это своей кровью и страданиями, Эндрю был тем, кто дал ему время и защиту, чтобы он был готов к этой битве. Он уговаривал Нила остаться и давал ему все необходимые стимулы и обходные пути, поддерживал, защищал и заземлял его. И когда их сделка была расторгнута, он все еще хотел, чтобы Нил остался. Только для себя, а не для какой-либо сделки.
Эндрю встретился с ним взглядом и Нил знал, что если бы они были наедине, он сказал бы тому перестать смотреть на него так. Но как бы то ни было, это, казалось, немного отвлекло Эндрю от его мыслей, ужасная мертвенность чуть-чуть ослабла.
— Ваше собственное прошлое более чем… пестрое, не так ли? — спросило обвинение, вмешиваясь, и Нил неохотно отвел взгляд от Эндрю.
— Я не уверен, что могу ответить на это, учитывая продолжающееся федеральное расследование в отношении моего отца, его имущества и бизнеса, — холодно сказал Нил, бросив взгляд на судью и Уотерхауса.
— Мне просто кажется подозрительным, что вы единственный член вашей группы друзей с такой же кровавой историей, как у вашего партнера, и только вы, знали, что нужно подготовиться к возможной угрозе в этом доме. Что вместо того, чтобы оставить оружие в машине, вы принесли его внутрь. Что вы целенаправленно схватили Аарона Миньярда и сразу поняли, куда идти и что делать. — Сказало обвинение, подняв брови.
Уотерхаус попытался возразить, но судья отклонил его просьбу, так же внимательно наблюдая за Нилом.
Нил медленно выдохнул через нос, чтобы держать себя в руках. Он точно знал, на что она намекает, и это вызывало у него тошноту. Поэтому он наклонился вперед и повысил голос достаточно, чтобы его было ясно слышно каждому в помещении.
— Чтобы ответить на ваши подозрения, я не планировал и не замышлял, чтобы насильник напал на моего товарища по команде. Это не было заранее оговорено. Мы не вступали в сговор и не планировали ничего вместе. Я не знал, что произойдет, когда мы пошли туда. Я не знал, что происходит в той спальне, пока сам не увидел, я только догадывался, что Эндрю в опасности. Я схватил Аарона, потому что знал, что он будет лучше в бою, чем Кевин или Ники, если до этого дойдет. Так оно и было. Я принес ракетку внутрь, потому что она была дорогой, и я не хотел, чтобы ее украли или потеряли. Я даже не знал, что Дрейк был в этом штате, пока не увидел его в спальне.
Нил быстро вздохнул, жар пронесся по нему яростной волной, костяшки его пальцев сжались на свидетельской трибуне.
— У меня не было ни предвидения, ни причастности к преступлению, ни мотива. И у вас нет никаких доказательств ни одного из ваших подозрений, и разве это не ваша работа? Предоставить доказательства без сомнений? У вас есть какие-либо доказательства моей предполагаемой причастности к этому отвратительному инциденту, кроме того, что вы знаете о преступлениях моего отца? Что, кстати, совершенно несправедливо. Разве в законе нет пункта о том, что нельзя судить за чужие преступления? Есть ли какая-то логическая причина, по которой вы пытаетесь оклеветать меня, Аарона и Эндрю, кроме того факта, что мое стремное детство заставляет меня планировать худшее, и у меня было больше доверия Эндрю, чем у кого-либо другого, что дало мне информацию о происходящем там? Ничего вообще? Потому что, черт возьми, мне жаль, что это, по-видимому, делает меня «подозрительным», но мне не жаль, что я смог сделать то, что сделал, хотя и недостаточно быстро, чтобы предотвратить само злодеяние.
— Достаточно, мистер Джостен, — укоризненно сказал судья, а затем посмотрел на обвинение, пока Нил переводил дыхание и боролся со своим гневом. — Хотя я разделяю его чувства, прокурор. Приведите доказательства своих аргументов, иначе я буду вынужден их отвергнуть.
Нил снова взглянул на Лисов и увидел на их лицах смесь гордости и веселья, особо свирепую отцовскую улыбку Ваймака и ухмылку Ники со следами слез. Аарон и Кевин все еще выглядели слегка ошеломленными, в то время как Эбби и Бетси улыбались ему одинаковыми крошечными улыбками. Эндрю казался невозмутимым, но, по крайней мере, теперь его внимание было полностью приковано к Нилу, а не к беспорядку в его воспоминаниях или Кэсс так близко.
Никто не любит умников, вспомнил он слова Эндрю после их победы над Воронами.
Кроме тебя, снова подумал Нил.
Обвинение пошло на попятную, и уступило место Уотерхаусу, который попросил его прояснить несколько моментов в его рассказе, а затем отпустил его. Когда он снова занял свое место, его руки немного дрожали от адреналина, вызванного тем, что он был там, на виду, все смотрели на него, оценивая его слова и используя их, чтобы решить, осуждать Аарона или нет, и гнев все еще гудел под его кожей. Эндрю потянулся к его коленям и взял его за руку, переплетая их пальцы и крепко сжимая. Нил удивленно посмотрел на него, но так же крепко сжал в ответ. Теперь все и так знали об их отношениях, рассуждал он, не было необходимости притворяться хладнокровными. Он знал, что Эндрю должно быть чувствовал его дрожь, и в действительности, того тоже немного знобило, но они просто крепче держались и дышали вместе, устремив глаза вперед.
Обвинение вызвало для дачи показаний Лютера, который сделал все возможное, чтобы помочь ей очернить все их характеры и мотивы, но Уотерхаус подорвал доверие к нему серией метких вопросов о том, как он отправил своего сына в конверсионный лагерь, когда ему едва исполнилось пятнадцать, и о его обиде на Эндрю за то, что он был в машине, когда умерла его сестра. Нил был горько разочарован отсутствием улик, позволяющих обвинить Лютера в сговоре с Дрейком с целью нападения на Эндрю, но, по крайней мере, его полностью отвергли как надежного свидетеля.
Судебное разбирательство тянулось, изматывая каждую минуту. Ники и Кевина ненадолго вызвали, чтобы подтвердить некоторые моменты предыдущих показаний, а затем снова вызвали Бетси по тем же причинам. Нил крепко держал руку Эндрю и с каждой секундой чувствовал себя все более опустошенным и злым, пока все, что он мог сделать, это сосредоточиться на словах, которыми обменивались вокруг, и на тепле ладони Эндрю.
Кэсс не вызывали — без сомнения, потому что обвинение чувствовало, как ее дело рушится и склоняется в сторону Уотерхауса, — но она сидела, всхлипывая в полном трауре. Громкое присутствие, даже ничего не говоря. Нил проводил большим пальцем по тыльной стороне ладони Эндрю всякий раз, когда казалось, что тот смотрит в ее сторону, возвращая его в настоящее и заверяя, что он больше не тот маленький мальчик, одинокий и беззащитный.
Наконец, несколько часов спустя, черт возьми, присяжные пришли к решению, которое Нил знал, что они должны были вынести в отношении инцидента — Аарон был признан виновным в применении силы оправданной с целью защиты члена семьи, и был признан невиновным по обвинению в непредумышленном убийстве. Он должен быть освобожден условно-досрочно, и все обвинения должны быть сняты. Облегчение пронеслось по скамье Лисов. Ники взъерошил волосы Аарона, Кейтлин поцеловала его в щеку, а Эндрю слегка расслабился.
— Суд окончен, — объявил судья, и зал суда встал и начал расходиться. Нил крепко сжал руку Эндрю и быстро вытащил его из помещения, не желая, чтобы он столкнулся с Кэсс в дверях. Лисы вышли на улицу разрозненной группой. Никто из них не хотел оставаться в здании суда дольше, чем это было необходимо.
— Эй, — сказал Эндрю грубым голосом, заставив Аарона обернуться. — Я же говорил тебе, не так ли?
— Да, — ответил Аарон, его собственный голос был напряженным из-за перенесенного стресса. — Да, ты это сделал.
Они обменялись долгим взглядом, осторожным и неуверенным. Через долгую минуту Эндрю, казалось, понял, что искал в глазах Аарона, и кивнул со спокойным самодовольством. Нил поймал взгляд Бетси и на мгновение почувствовал, что они были с ней на одной волне — довольные и гордые тем, как далеко продвинулись эти двое. Ники снова плакал; или, может быть, он просто и не останавливался. Затем Эндрю вздохнул и потер глаза свободной рукой, и внимание Нила вернулось к нему.
— Черт, мне нужна сигарета, прежде чем мы вернемся, — пробормотал он.
Нил выудил из кармана их общую пачку и зажигалку Эндрю и протянул их ему.
— Там есть место для курения, — сказал он, дернув подбородком. — Я присоединюсь к тебе через секунду.
Эндрю хмыкнул и ушел, неохотно распутав их пальцы, высоко подняв голову, как будто его ничего не беспокоило. Нил повернулся к Ники и одарил его натянутой улыбкой, не зная, что ему для него сделать.
— Итак, теперь ты официально свободный человек, — сказал Ники Аарону с бледным оттенком своего обычного энтузиазма.
— Конечно, обвинения, которые та женщина пыталась предъявить, были абсолютно нелепы, — сказала Кейтлин и крепко обняла своего парня. Она прижалась щекой к его волосам и сжала его, и Нил никогда раньше не видел, чтобы Аарон так улыбался. Нил быстро заморгал. Он никак не мог привыкнуть к этим проблескам менее ворчливой и сварливой версии Аарона.
— И ты отлично справился, Нил, — добавил Ники, вытирая глаза. — Ты был действительно великолепен.
— Спасибо, Ники, — тихо ответил Нил. Он обдумывал, что делать, покусывая губу, затем осторожно потянулся к старшему. — Э-э, хочешь обняться?
Ники посмотрел на него в шоке, прежде чем рухнуть на него сверху, прерывисто всхлипывая. Немного встревоженный, Нил несколько раз похлопал его по спине, как это делал Ники для него или как иногда делал Мэтт.
— Гм, все в порядке, Ники, — неловко сказал он и переступил на ногах. — Теперь все в порядке. Суд окончен.
Ники пробормотал что-то, похожее на расплывчатые имена и, возможно, «спасибо», прежде чем снова раствориться в полной неразборчивости. Нил похлопывал его по спине и смотрел на Ваймака.
— Тренер, мы можем заехать ненадолго к ним домой, прежде чем отправиться обратно? Я думаю, что всем нужна передышка.
— Хорошее решение, — согласился Ваймак. — Когда Эндрю будет готов, мы отправимся туда.
Нил взглянул в ту сторону, куда ушел Эндрю и почувствовал, как у него перехватило дыхание.
— Ники, — сказал он настойчиво. — Отпусти.
Как только Аарон и Эбби подхватили неустойчивого Ники, Нил побежал.
— Отойди от него, — прорычал он и втиснулся между Кэсс и парализованным Эндрю, заставляя ее отступить и не давая ей прикоснуться к нему. — Не смей.
Бетси следовала за ним по пятам, но он проигнорировал ее, широко раскинув руки, чтобы спрятать Эндрю за собой.
— Я… — сказала Кэсс прерывающимся голосом, выглядя потрясенной, опечаленной и уязвленной. — Я просто хотела поговорить о своем сыне.
Нил почувствовал, как к горлу подступает рычание, ненавистные слова выстраиваются в очередь на его языке, а вспыльчивость отца бушует в нем, и он был более чем готов выпустить их и высказать ей часть своего гребаного яда, но рука Эндрю на его спине заставила его остановиться. Вместо этого Нил позволил Эндрю оттащить его назад и придвинуть к себе, хотя он все же ощетинился от неудовлетворенной потребности защищать, защищать, отбиваться от нее и оберегать его.
— Привет, Кэсс, — тихо сказал Эндрю. Выражение его лица было чем-то средним между напряжением и болью, и Нил ненавидел видеть его таким. — Давненько не виделись.
— Эндрю, — сказала она с улыбкой, которая тут же исчезла. — Я… то, что ты там сказал… — она замолчала, вцепившись в свою сумку трясущимися руками. — О… о Дрейке.
Нил почувствовал, как рука Эндрю схватилась за его пиджак, сжимая его крепче и, без сомнения, сминая ткань, но Нила это не волновало. Он немного переместил свой вес, так что его бедро задело бедро Эндрю и осталось там.
Кэсс огляделась вокруг грустными глазами, но каким-то образом ухитрилась вообще не смотреть на Эндрю, и теперь ее руки двигались в воздухе.
— Он бы не… я знаю, он бы не сделал таких вещей. Он не мог. Он был… он был таким хорошим сыном, милым братом… Эндрю, зачем ты… зачем ты говорил такие вещи? Он бы не…
— Ты не видела фотографий? — отрывисто спросил Эндрю. — Разве ты не слышала, ничего из того, что каждый из нас сказал?
Она оцепенело покачала головой и продолжала махать руками, как сумасшедшая птица. Нил хотел схватить их и сжать пальцами, но сдержался, когда рука Эндрю еще крепче вцепилась в него, костяшки пальцев громко щелкнули.
— Он насиловал меня, Кэсс, — выдавил Эндрю, истекающий кровью и со всей болью преданного ребенка. — Часто. Ему нравилось причинять мне боль. Ты должна была знать.
К этому времени все остальные подошли к ним, и Нил догадался, что Ваймак сдерживает Аарона и Ники. Кевин был призраком. Бетси стояла с другой стороны от Эндрю, ее рука легко лежала на его плече.
Кэсс отступила, снова замахала руками и покачала головой, бормоча в отрицании, горе и замешательстве. Нил наблюдал, как боль медленно исчезает с лица Эндрю, сменяясь пустой печалью.
— Почему ты не можешь этого сказать? — Он попытался еще раз, в последний раз. — Скажи это, Кэсс. Скажи, что он сделал со мной и, более чем вероятно, со всеми остальными детьми, которые у тебя были. Скажи это.
Но она не хотела, а может быть не могла. Она разделила все это на части, заперла в своем разуме и выбросила ключ, чтобы сохранить заветные воспоминания о ее драгоценном сыне незапятнанными и чистыми от уродливой правды. На каком-то уровне Нил мог понять ее отрицание, но не мог смириться с этим. Он никогда не хотел причинить кому-то такую сильную боль, и на секунду был шокирован собой, словами своего отца и методами Лолы, которые были на переднем плане его сознания.
— Уходи, Кэсс, — в конце концов сказал Эндрю, его лицо слегка дернулось от подавляемой боли. — Прощай. Я больше никогда не хочу тебя видеть. Оставь меня в покое.
Она уставилась на него, а потом, казалось, поникла и сжалась. Она ушла, не сказав больше ни слова, и Лисы смотрели ей вслед в мрачном молчании, возмущенные и огорченные до единого.
— Давай уйдем, — холодно сказал Нил, все еще борясь с собой, чтобы не побежать за ней и не закричать ей в лицо, пока она не признается, что позволила случиться преступлению под ее крышей. — Это место, блядь, просто отстой.
Они забрались в минивэн, все измученные, и Ваймак повез их через Колумбию, пока они не добрались до дома. Эндрю был замкнут и молчалив, его руки время от времени сжимались на коленях. Нил не пытался прикоснуться к нему или заговорить с ним, зная, что когда он будет готов, то вернется к нему. Он сразу же вошел в дом и поднялся в свою спальню, а Нил осторожно следовал за ним.
Нил смотрел, как Эндрю закрыл за ними дверь и начал быстро стягивать с себя одежду, швыряя красивый костюм на пол с едва сдерживаемой силой. Эндрю, казалось, не совсем осознавал, что Нил находится в комнате, когда он разделся до нижнего белья – даже сняв носки – и рылся в шкафах в поисках лучшей одежды, так что Нил устремил взгляд в потолок и сцепил руки за спиной. Он уже видел столько тела Эндрю раньше, в душе на Рождество, но сегодня Эндрю не давал согласия.
Нил слышал хриплое дыхание Эндрю, тихие всхлипы, застрявшие в его груди, и его собственные ребра сочувственно заныли. Он слушал, как Эндрю надевал другую одежду, бормотал что-то себе под нос, снимал и бросал ее на пол, а затем примерял другую. Нил скользнул взглядом по потрескавшейся краске потолка и ждал.
Наконец Эндрю перестал переодеваться и расхаживать по комнате и тяжело опустился на край кровати. Он наклонился вперед, упершись локтями в колени, глядя на ковер между ног. Нил быстро оглядел его. На нем были потрепанные спортивные штаны и мешковатая серая футболка с дырками по подолу и несколькими пятнами тут и там. Нил никогда не видел, чтобы он выглядел таким неопрятным — даже его обычная полностью черная одежда была хорошо сидящей, подогнанной и стильной. Эта же выглядела так, будто Эндрю залез в спортивную сумку Нила и нашел самые мерзкие вещи из возможных.
— Эндрю? Могу я одолжить что-нибудь из твоей одежды? — осторожно спросил Нил.
Эндрю сухо кивнул, так что Нил тоже переоделся в старые джинсы Эндрю и выцветшую рубашку. Он сложил свой костюм и положил его на стол. У него было искушение бросить его, как это сделал Эндрю, чтобы избавиться от одежды, которая всегда будет напоминать ему о сегодняшнем ужасе, но Элисон купила его для него, и у него еще пока не было привычки выбрасывать вполне пригодную для использования одежду. Когда он закончил, он прошел вперед и сел на пол перед своим страдающим партнером, аккуратно втиснувшись между ног Эндрю.
Эндрю посмотрел в глаза Нила обеспокоенным, раненым взглядом, который был слишком отстраненным. Нил не осмеливался отвести взгляд, хотя ему до боли хотелось обнять Эндрю и уберечь его от всего, от этого ужасного мира, который, казалось, так стремился причинять ему боль снова и снова.
— Когда будешь готов, — медленно пробормотал он, — я буду здесь с тобой.
— Несбыточная мечта.
— Я никуда не уйду. Я здесь, и я не собираюсь покидать тебя. Никогда, Эндрю. — Слова обожгли его язык на выходе, но это было скорее жало правды, чем позор лжи. — Я здесь.
— Тсс, — ответил Эндрю и прикрыл ему рот рукой. Хотя его взгляд, казалось, стал острее, как будто он искал обман. Нил просто посмотрел в ответ и поцеловал пальцы Эндрю там, где они касались его губ.
Нил потерял счет времени, пока они терялись в глазах друг друга, медленно моргая и наблюдая, удерживая себя в безопасности. Затем медленно боль, предательство и гнев на лице Эндрю исчезли, и он стал больше походить на самого себя: спокойный, сдержанный, внимательный. Он смутно слышал, как другие передвигаются по дому, приглушенные голоса внизу, но не обращал на них внимания. Спальня была окутана их тишиной, целой и невредимой.
Какое-то неопределенное время спустя бодрый стук нарушил ее, как выстрел, и Нил чуть не выпрыгнул из своей кожи. Эндрю убрал руку ото рта Нила и перевел тяжелый взгляд на дверь.
— Входи.
В комнату прокралась Бетси с двумя баночками мороженого и тремя ложками.
— Эй, вы двое, — мягко улыбнулась она. — Я подумала, что сладкое может быть кстати.
Эндрю молча протянул ей руку, чтобы взять одну баночку и две ложки, и принялся греть ее между ладонями.
— Здесь гораздо спокойнее, — заметила Бетси, и Нил увидел, как ее глаза бегают по комнате и задерживаются на куче одежды. — Намного легче думать.
— А где остальные? — категорично спросил Эндрю.
— Аарон с Кейтлин на заднем дворе, — ответила Бетси. — Ники звонит Эрику, я полагаю, или, возможно, дремлет. Кевин с Дэвидом и Эбби на кухне. Трезвый, пока. Так что, если хочешь, составь мне компанию.
Эндрю не сказал ей уйти, и все они знали, что это приглашение остаться.
— Почему эта одежда? — небрежно спросила она.
Эндрю остановился, втыкая в свою баночку ложку, чтобы растереть рубашку между пальцами.
— Она мягкая, — ответил он, слова звучали несвязно и неустойчиво. Нил придвинулся ближе. — Все остальное было слишком колючим и обтягивающим.
Нил молчал и позволял им говорить, поедая маленькими порциями мороженое Эндрю и наблюдая за его лицом.
— Ах, я вижу. Хочешь вернуться в кампус сегодня вечером?
— Не совсем.
— Ты не хочешь встретиться со своими товарищами по команде?
— Они слишком шумные и любопытные. Я хочу остаться здесь.
— Я передам это Дэвиду, но он все равно может попросить тебя вернуться в Лисью башню, — спокойно ответила Бетси. — Он не захочет, чтобы команда разделилась прямо сейчас.
Эндрю вздохнул и сунул в рот еще одну ложку.
— Как дела у тебя, Нил?
Нил моргнул, глядя на нее поверх колена Эндрю, удивленный тем, что она так же хочет поговорить и с ним.
— Я в порядке.
Эндрю взмахнул рукой в ответ на это, и Нил выдавил из себя легкую улыбку.
— Я в порядке, — попытался он снова. — Усталый, в основном. Но рад за Аарона.
Злюсь на Кэсс, он не сказал, но знал, что она его услышала.
Бетси понимающе кивнула.
— Убедись, что вы оба хорошо отдохнете сегодня вечером. И поменьше тренируйся день или два, я знаю, что Дэвид поймет, если тебе нужно будет поберечь свою энергию. И моя дверь всегда открыта, по любой причине.
Нил перевел взгляд на дырку на колене Эндрю, очевидно появившуюся там из-за падения на асфальт или чего-то подобного.
— Спасибо за книги, — неловко сказал он. — Я начал их читать.
— Пожалуйста, Нил, — улыбнулась она. — А то, что ты с ними делаешь, полностью твое дело. Тебе не нужно говорить мне то, чего ты не хочешь.
Нил кивнул и передал свою ложку Эндрю. С него было более чем достаточно отвратительно-сладкого угощения, хотя Эндрю и Бетси продолжали есть.
— Тебе удобно там, внизу, Нил? Ты мог бы присоединиться к нам здесь, если хочешь, — предложила Бетси.
Нил немного нахмурился в замешательстве, поскольку он был более чем счастлив уютно устроиться между ног Эндрю, достаточно близко, чтобы сосчитать маленькие веснушки и родинки на руках Эндрю.
— Мне здесь нравится.
— Тогда все в порядке, — улыбнулась Бетси.
Они просидели в тишине вместе несколько минут, пока Эндрю не закрыл крышку на своей полупустой баночке.
— Второе февраля, ага, — сказал он скучающим голосом, оглаживая ее края.
Нил улыбнулся и положил подбородок на колено Эндрю, глядя на него снизу вверх.
— Показалось уместным. Ты не согласен?
Губы Эндрю дернулись.
— Ты имел в виду то, что сказал ранее?
— Да, Эндрю, — мягко ответил Нил. — Я имел в виду это.
— Тогда я не против.
Пальцы Эндрю скользнули под подбородок Нила, и он уже собирался встать на колени для поцелуя, когда раздался еще один стук. На этот раз это был Аарон.
— Эй, — сказал он, глядя на положение Нила так близко к его брату. В этот раз он решил не комментировать их отношения и вместо этого посмотрел на Эндрю.
Эндрю медленно моргнул в ответ, ожидая. Аарон шаркнул ногами и пару раз сцепил и расцепил свои руки.
— Мне жаль, что ты не добился от Кэсс того, чего хотел, — наконец сказал он. — Это… это отстой.
— Да, — медленно ответил Эндрю. — Так и есть.
Аарон остался в дверях, явно не закончив, но и не разговаривая, глядя на нарукавные повязки Эндрю. Тот, естественно, понял раньше всех.
— На сегодня с меня хватит, — сказал Эндрю. — Но мы поговорим об остальном позже.
Аарон кивнул с мрачным выражением лица и ушел.
— Думаю, я пойду, проверю как там Ники, — беззаботно сказала Бетси. — Эбби сказала, что собирается сходить в магазин за едой, есть пожелания?
У Эндрю, казалось, не было слов, поэтому Нил ответил: «Бургеры, наверное», и смотрел, как она закрыла дверь, уходя.
Нил уперся руками в бедра Эндрю и медленно поднялся на колени, чтобы они оказались на уровне глаз.
— Все кончено, — сказал он тихо. — Дело сделано.
— Хватит болтать, — пробормотал Эндрю и занял рот Нила гораздо более приятным занятием, пока ни один из них не смог думать связно. Нил вздрогнул и выгнулся под его прикосновениями, блаженно избавившись от стресса дня.
Они были в порядке. Все будет хорошо.