Рожденный в опилках

— Долбаный цветок! Только и можешь, как разбрасывать свои лепестки! — … — Так и будешь молчать? Твоя улыбка меня убивает! — Убейся. — А? А может, тебе… — Джей не успел договорить, как его перебил Пей. — А может. тебе пойти к той девчонке из клиники и повеселиться? Она всегда готова отдать свое тело. — Её выписали. — И что теперь? — Не хочешь отдать свое тело? Ты ведь бессмертен, не так ли? — Не знаю. Это больно? — Без понятия. Джей — клоун в психиатрической больнице, не то чтобы он развлекал кого-то, скорее убивал и развеивал скуку. Скука — запретное слово в этом местечке, скажете всего несколько раз, и к вам ночью придёт Джей. Он никогда не умел веселиться по-другому, ему просто нравится смотреть, как кто-то страдает или играет вместе с ним. Не то чтобы он этого хотел, скорее, это было нужно. — Чтобы ты сделал со мной? — Отодрал эту уёбищную улыбку. — Понятно. Пей — существо с головой цветка, который больше похож на игрушечный из-за разноцветных лепестков. Да и мордашка, как у игрушки: овальные чёрные глаза и большая ровная улыбка с белыми зубами. Тело напоминало тушу анорексика. Свои ребра он скрывал большой зелёной кофтой до живота и носил голубые шорты. Он лишь стыдился своих рёбер, а на остальное ему было все равно. Он так же как и Джей оказался в психиатрической больнице. Только Пей не из тех, кто привязан к определённым местам, он может появиться где угодно и нет ему определённых слов для вызова. Он существует сам по себе, но чаще всего приходит к детям, чтобы успокоить и навить это спокойствие. Пей — спокойной цветок, всегда относится ко всему нейтрально и никогда не испытывает других чувств, кроме умиротворения. Он даже не знает, что такое боль и наслаждение и часто путает их. На что Джей постоянно насмехается над ним и говорит, что он бездушная кукла. По правде это так, Пей — кукла, игрушка. — ХАХ, так и знал! Цветочек, идём-ка ко мне. — Я не готов умирать. — Ой, не готов. Какая жалость. Тьфу. Так и хочется лепестки выдрать! Клоун Джей всего лишь хочет помочь исполнить твою мечту. Объяснить, что такое чувства. — Правда? Ты сказал, что это может изменить меня. — Не помню, чтоб я такое говорил. Так ты согласен? — Да. Ты ведь остановишься, когда я попрошу? — Конечно. Джей встал с больничной койки и жестом руки пригласил Пея лечь. Сначала цветок мялся, он не был уверен, что Джей не изуродует его тело. Ведь не очень хочется появляться перед детьми с обкоцанными лепестками, или ещё хуже — без тела. Джей запросто мог посадить в горшок и съесть его. Пей лёг на кровать, и в глаза ударил яркий свет лампы. — Раздевайся, — приказал Джей надевая на себя маску и перчатки. Похоже он решил поиграть в хирурга. — Это обязательно? Ты не будешь меня насиловать? — … Этот вопрос заставил клоуна встать в ступор и несколько раз подумать, может ли быть у таких существует пол. У него ведь даже имени не было, и Джей просто не может знать, является тот девочкой или мальчиком. — Нет. Пей снял себя всю одежду и аккуратно сложил на стул, чтобы не помялась. Ведь перед детьми нужно быть чистым и аккуратным, а то его могут испугаться. Пей снова лёг на кровать и стал ждать, когда к нему подойдёт Джей, надеясь на то, что тот не станет домогаться до него. — Ты говорил, что не испытываешь эмоции, так откуда тебе испытывать страх? — Детям из неблагополучных семей часто приходится испытывать что-то подобное. — Ты получаешь всю информацию от детей? Ты тип нянька или ребёнок? — Не знаю. Я живу за счёт их эмоций, мне свойственно забирать негативные моменты их жизней и перерабатывать в спокойствие. Когда ничего не помнишь, становится намного легче. — Понятно. Оказывается, не только я криповый, ахахааха. Джей закончил подготовку к игре и подошёл к кровати, где лежал Пей. Его обнаженный вид очень заинтересовал клоуна и тот стал оценивающе осматривать с ног до головы. Выпирающие ребра, костлявые руки, ноги и шея. На голые кости просто налепили тонкий слой кожи. Как его не боятся дети, Джей до сих пор не понимал, он ведь ходячий черт. Болезненный жёлтый цвет кожи ничего хорошего так и не наводил на мысль. Это существенно определённо пугающее. Оглядев все ещё раз, он взял его костлявую ногу и с легкостью поднял, пытаясь рассмотреть половые признаки. Между ног ничего не было, пустота. Теперь Джей до конца понял весь посыл о детях и их эмоций. Он сам питался исключительно страхом и извращенскими мыслями. Но в голову никогда не приходило совершать что-то на подобие удовлетворения. — Хм… Цветочек, а ты бесполый. — Кто? — Ты не мальчик и не девочка. Проще говоря плитка — Плитка… — Плитка, плитка, цветочек. Как насчёт сделать тебе новый пол? — Меня устраивает быть плиточным. — Ахахахах, — Джей, сгибаясь, начал громко смеяться и чуть не выронил скальпель. — Ха-ха, хорошо-хорошо. Успокоившись, клоун присел рядом с Пей и стал думать о том, что бы сделать с цветком такое, чтобы он испытал не страх, а нечто большее. Страху противоположно счастье, но счастье Джей никогда ни испытывал, и понятия не имеет, что такое положительные эмоции. — Слушай, ты точно не хочешь быть изнасилованным? Джей провел рукой по ребрам, смотря на реакцию Пея, который в свою очередь глядел только в потолок. — Нет. — Бяка. Пей ничего не знал о сексуальном насилии, но ему удавалось слышать об этом от детей. Их эмоции и чувства были настолько непонятными, что даже после того как Джей объяснил все о сексе, Пей отказался воспринимать. Клоун встал с кровати, и взгляд зацепился за чёрные пустые глаза на лице Пея. Они показались Джею бездонными, словно туда поместится весь он. Если, конечно, влезет в эту узкую дырку. Рука сама по себе потянулась к лицу и вошла в глаз. Внутри все склизкое, и сколько он не продолжал идти вниз, конца так и не было. Уже дойдя до локтя, Джей остановился и посмотрел на лицо Пея. Его улыбка стала ещё шире, а глаза ещё больше и чернее. — Че лыбу тянешь, цветочек. Нравится? Да? Вижу, как нравится, аж лепестки ярче стали. И тут до Джея дошла интересная мысль о том, что в глазах Пея содержится негативная энергетика и, тормоша, он как бы даёт ещё места для новых эмоций. И Пею нравится чувствовать пустоту в этом месте. — Можешь не останавливаться! Прошу, залезь ещё! — Черт! Почувствовал, что руку стало затягивать, он резко высунул и увидел, как с руки капала чёрная склизкая жижа, напоминающая сопли. Вытерев полотенцем руку, он выкинул тряпку в сторону и как-то с раздражением посмотрел на Пея. Каждое существо может погладить другое существо в том или ином измерении, и, как бы мы не хотели этого избежать, все равно так и будет. — Ты решил убить меня, или что? — Прости. Я не хотел. Пей сел и стал считать свои ребра, по-прежнему двенадцать. А ведь он думал, что Джей съел их вчера. Клоун не обратил внимания на слова знакомого и просто встал и вышел из палаты. Пей мигом накинул одежду и вышел за Джеем. — Стой! Ты можешь съесть меня в качестве извинений! — Цветочек, ты, кажется, о многом не знаешь. Я сижу здесь достаточно долго и уже знаю, кто кого может съесть. — Отруби мне голову и посади в горшок, и тогда я ничего сделать не смогу. — Ахахахах, отрубить, ахахааха, голову, ахахааха, и посадить в горшок, ахахааха. В мыслях Джея эта идея показалось очень весёлой и забавной, и он даже мог представить, как сможет издеваться над цветком, если у того останется меньше энергии. — Хорошо. Пошли назад. — Угу. Пей снял свою одежду, положил на стул и снова лёг на стол. Света в комнате стало больше. Джей оттер до конца черную субстанцию и надел медицинский халат. В его руках оказалась бензопила, она страшно жужжала, и рубцы крутились с такой скоростью, что Пей на секунду испытал самый настоящий страх. Его лепестки побледнели, а улыбка перевернулась. Но отказаться Пей не мог, нужно было извиниться. Рубцы соприкоснулись с телом Пея, и тот издал искажённый громкий писк, и Джей выронил бензопилу и та растворилась воздухе. — Блять! Цветик-семицветик, совсем крыша поехала! На кой хрен так орать! Я чуть не оглох! Вот тебе и посадил цветок в горшок. — Можно обойдёмся не таким страшными способом… — Согласен, а то и зальешь все здания той чёрной хреновиной, которая прямо сейчас течёт из глаз. Пей кивнул и, похлопав в ладоши, в руках оказался горшок с землёй, он оторвал голову и посадил в горшок. А тело упало на стол. Джей, раскрыв рот, с шоком смотрел на Пея, он мог изначально сделать все сам, но хотел развлечь его. — Что ты ещё можешь полтергейст, ха-ха? — Не знаю. Джей снял себя одежду и, оставшись голым, сел рядом с цветком. Пей уменьшил глаза, похоже, тот догадался, что Джей собирается сделать, и его это мало радовало. Лучше он вырвет лепестки или рот, чем залезать в его глаза. — Не ссы, цветочек, я ещё никогда не был так возбужден от мысли, что меня проглотит какая-то хрень вроде тебя. — Ты говорил, что боишься быть съеденным или типа того. Разве не помнишь? — Возможно, это было при жизни, я не помню. А ты помнишь, кем я был тогда? — Мальчиком, выросшим в цирке это все, что помню. Ты сказал, что боишься быть съеденным теми тетками, я мало помню об этом. — Похоже, я все заворошил, что ты нашёл мой воспоминания. Обещаешь, что я останусь таким? — Не могу. Я раньше не ел кого-то. — Понятно все с тобой, цветочек. Пей расширил глаз настолько, что туда мог влезть Джей. Он с трудом погружался в черную дыру, пока не достиг того, что Пей начал поглощать того быстро, и так сильно, что раздирал его тело, вплоть до расщепления накопившейся энергии. Джей не мог не замечать прилипающею черную жижу, она не просто прилипала, а поглощала его, что тот просто не мог не игнорировать это. Глаза, руки, ноги он весь был в черной склизкой субстанции, и в голове крутилось лишь одно: поскорее провалиться и выйти в свет. И вот, когда он уже перестал существовать в теле Пея, Джей очнулся на опилках рядом со спящей лошадью. «Где я?» — пронеслось в голове у мальчика.