Через тернии к гаснущим звёздам

      Чизвик встретил тишиной и небольшими однотипными домиками. Оливер вглядывался в тихо пищащий сканер, напоминающий адскую смесь рогатки, антенны, автомобильного аккумулятора и светодиодов. — И в каком из этих домов мы найдем её? Они же одинаковые, — Роуз обвела пространство руками. — Сканер издаст определенный звук. — И какой же? — Чем ближе мы подойдем к источнику парадокса, тем ярче будет гореть светодиод. А звук….ты когда-нибудь слышала, как звучит счётчик Гейгера? — Это тот, что используют для измерения уровня радиации? — Скорее для обнаружения и измерения ионизирующего излучения, но общий смысл верен, — он кивнул. — Когда мы найдем её…что мы будем делать? Я имею в виду…каким образом был создан парадокс? — Человек, в нашем случае — женщина, живущая в Чизвике в какой-то момент изменила свое решение и расколола свою вселенную на две параллельных реальности. В одной из них, она, скажем сказала: «да», а в другой: «нет». — Но Доктор погиб почти сразу после того, как попрощался со мной… Оливер повернулся к ней и ободряюще улыбнулся. — Для меня прошло четыре года, в моей второй реальности сейчас две тысячи десятый год, а мы здесь, в начале две тысячи седьмого. Я начинаю думать, что не понимаю ничего, — Роуз сжала переносицу, отчего на лбу появились две вертикальные морщинки. Росс взмахнул руками, как делал всякий раз, когда ему приходилось что-либо объяснять, а тон стал немного занудным и менторским. — Вселенные живут и развиваются по-разному. Твоя вторая реальность опережает эту, только и всего. К тому же, эта реальность — осколок, рождённый парадоксом, завязанный и скрученный вокруг одного человека. Иными словами, время шло и не останавливалось. Но начало парадокса — здесь и сейчас. Они, должно быть, выглядели странно. Редкие прохожие таращились на них, а девочка, увлеченно рисующая мелком на асфальте бросила свое занятие и с интересом разглядывала спорящих взрослых. — Оливер, скажи мне, что мы не застряли здесь, — она прищурилась и пристально посмотрела на него. — Именно так мы и сделали. То, что происходит здесь — не должно было случиться. Ты ведь чувствуешь это, не так ли? Ну же, Роуз, думай! Как могла одна женщина из Чизвика повлиять на события? — он схватил ее за плечи и смотрел на неё сквозь линзы нелепых очков, криво сидящих на костистом носу. — Однажды мы с Доктором были в Древнем Риме. Не буду тебе пересказывать все дословно, но мы были не единственными путешественниками во времени. И я неосторожно пожелала, чтобы Доктор никогда там не появлялся, породив парадокс, — она вздохнула, вспомнив тот случай. — Умница. — Его всегда нужно останавливать. Когда он один, то часто увлекается. О боже, — она прижала ладони к губам, — на этот раз с ним рядом не было никого, кто мог бы сказать ему: «хватит». Пожертвовал собой ради людей. Как и всегда. Бедный, одинокий Доктор. — Мы исправим это. Обещаю. Но для начала я хочу тебе кое-что объяснить, чтобы ты имела лучшее представление о том, что мы делаем. Он решительно подошёл к любопытной девочке и что-то негромко спросил. Девочка, сначала выглядевшая испуганной, улыбнулась и протянула ему мелок. Оливер одарил ее улыбкой. — Так можно и полицейских привлечь, — Роуз покачала головой, — мужчина, разговаривающий с маленькими девочками не вызывает доверия. — Боже, какие темные времена настали, — он покачал головой, — я довольно старомоден, знаешь ли. В моем представлении, задача взрослых — забота о детях, а не какие-то извращённые фантазии. Но я объяснил, что мы с тобой сотрудники лаборатории, выявляющие утечку опасного вещества, а её мелок может нам помочь. Дети бывают, на удивление, отзывчивыми. Они свернули в переулок, где Росс при помощи мелка нарисовал длинную схему. — Смотри. Вот наша женщина из Чизвика, — он указал пальцем на фигурку в платье, — а это — альтернативы её выбора, — палец сместился на стрелочки. — Я понимаю суть, но не понимаю, как можно было создать парадокс, когда выбор уже сделан. — А вот это уже интереснее, — он указал на схему, где нарисованы две фигурки, — здесь все очевидно. Доктор встретил женщину и она остановила его в Рождество две тысячи шестого. Но если этого не произошло, — он сместил палец на схему слева и указал на зачеркнутую фигурку мужчины, — Доктор погиб и появилась другая ветка событий. Но на схеме не хватает кое-чего. — И чего же? — Того, что родило парадокс. Люди не могут силой своей воли перенестись в своё прошлое и внушить себе идею о том, что в какой-то из дней своей жизни нужно сделать так, а не иначе. — О, да. Это мне известно. Иначе, это я была бы человеком, родившим парадокс. Но, если она путешествовала с Доктором, то может быть это что-то инопланетное? Росс хмыкнул и дорисовал на схеме знак вопроса над женщиной. Что-то пробормотал и написал какую-то диковинную формулу. — Оливер? — Ммм? — он поднял голову и посмотрел на нее. — Сканер. Взгляни! — она вскинула руку в сторону так резко, что хрустнул локоть. Лампочка замерцала ярче, а звук из писка перешёл в треск. Он вскочил на ноги и схватил прибор. — Прекрасно! Попалась! Они пробежали три дома, прежде, чем заметили её. Рыжеволосая женщина как раз выходила из машины ярко-синего цвета, что-то напевая себе под нос. Роуз уже собиралась двинуться к ней, но оказалась остановлена рукой Росса, который её дёрнул в сторону. — Не торопись. Мы её нашли. Теперь все, что нам нужно — наблюдение. Она потеряла замёрзшие ладони в попытке согреть и саркастично добавила: — Ага. А ещё неплохо, знаешь ли, было бы обзавестись жильем и одеждой потеплее. Одеждой, в принципе. Раз мы здесь застряли, то нам нужно где-то обосноваться. Парень рассеянно потёр затылок. — Чёрт. Об этом я как-то не подумал. — Возможно ЮНИТ поможет нам? — Ты так думаешь? Те парни с автоматами были настроены не очень-то дружелюбно. В крайнем случае, я могу взломать банкомат и достать нам денег. Правда, мне нужен для этого компьютер и пустая карточка…. — он начал бормотать, словно в его голове сработал переключатель в режим мыслителя. — Капитан Могамбо. Возможно, она могла бы помочь нам. Без взломов банкоматов, Оливер. Не хочу попасть в тюрьму. — Отлично. И ты знаешь, как с ней связаться? — он выгнул бровь. Роуз покачала головой. — Но я знаю, где их штаб-квартира. В моём втором измерении мы сотрудничали с ними. Насколько я успела понять, то в этом наши параллели максимально похожи. — Но почему не Торчвуд? Ведь логичнее попросить помощи у своих параллельных коллег? — О, здесь все просто. Я — спутница Доктора и когда-то, в Викторианской Англии мы отличились. Так отличились, что нам пожаловали титулы, а затем объявили персонами нон-грата, — она рассмеялась, — благодаря нам основали институт Торчвуд. Росс удивлённо моргнул глазами, а потом рассмеялся. — Итак, твой гениальный план — вломиться на базу ЮНИТ и потребовать у них помощи? — Не вломиться, а намекнуть, что я знаю о них. Не потребовать, а попросить. В самом деле, Оливер. Разве я какой-то монстр? — Ну, судя по тому, что ты уже сказала, то ты — Леди Роуз Тайлер. И я должен подчиниться. Роуз молча хлопнула его по плечу и застыла. — Что-то не так? — Все не так. Звёзды гаснут, Оливер. Что-то грядет. И кому-то очень нужен мир без Доктора. Ты говорил, что чувствуешь себя зеркалом. А я чувствую себя….очень странно. Внутри меня зреет сила, способная всё изменить, но я совершенно не понимаю, как мне быть. Я просила капитана найти ТАРДИС. Хочу ещё раз увидеть её. — Но зачем? — Чтобы пообещать ей, что она не останется одна. Что ей не придётся умирать. Знаю, звучит очень глупо, но она….она подарила мне шанс вернуть Доктора, когда я отчаялась. — Ты очень добрая, Роуз. Редкое качество в наши дни. Идём, нам нужно раздобыть машину. Хотя ума не приложу, как нам это сделать, не нарушив кучу законов. Роуз замёрзла и сунула руки в карманы куртки. Пальцы наткнулись на что-то длинное и холодное. На ее лице расцвела торжествующая улыбка. — Для начала нам нужен банкомат. — Но ты же сказала, что мы не станем…. — Мы станем, Оливер. Но без фанатизма. Двадцатки нам вполне хватит. Искомый предмет нашелся неподалёку от маленького магазинчика, украшенного рождественскими венками. Роуз сосредоточенно копалась в кармане собственной куртки, пытаясь достать застрявшую отвёртку. Она хитро улыбнулась. — Что тебя так веселит? Ты вспомнила, что взяла с собой карточку? — Оливер рассеяно теребил пуговицу на своем халате. — Гораздо хуже, Оливер. Гораздо хуже. Я искала это, — она торжественно вынула руку из кармана. — О, — рот профессора округлился, — ты искала фонарик? Зачем тебе фонарик? Она воровато оглянулась и негромко шепнула: — Это не фонарик, Оливер. Это наша поездка на такси. Присмотри, чтобы здесь никого не было. Он вопросительно изогнул бровь, но не сказал ничего, а Роуз отчаянно пыталась вспомнить при помощи какого режима Доктор взламывал хитроумные машины. — Роуз, выбери режим номер сто двадцать четыре дробь «м» и подай мне отвёртку. Они разбились на пустынной планете с унылым ландшафтом, где из интересного было только ярко-зелёное небо над головой. Доктора скрылся под консолью и только длинные ноги в полосатых брюках торчали снаружи. Роуз настроила отвёртку так, как он велел и наклонилась, чтобы передать ему, едва не столкнувшись с ним нос к носу. Щёки тут же покраснели и она забыла как дышать. — Привет, — дыхание Доктора прошлось тёплым облачком по щеке. Дюйм. Жалкий дюйм разделял их носы. Если бы она невзначай наклонилась, то могла бы поцеловать его. Такой близкий, но так далеко. — Привет, — она улыбнулась. Взгляд Доктора сместился на ее губы и он сглотнул. Она знала, что ее фирменная улыбка заставит его сделать так. Он прикрыл глаза и на миг ей померещилось, что его оборона вот-вот падёт. Они одни, чёрт знает где, в такой опасной близи, что напряжение между ними можно было потрогать пальцами. Роуз судорожно стиснула пальцы и чертова отвёртка издала противный звук, разрушая магию момента. — О! Ты настроила её, как я велел. Molto bene, Роуз! Ты прекрасно с ней управляешься, — он клюнул её в щеку и скрылся под консолью, а она осталась сидеть рядом, разглядывая его потрёпанные жизнью кеды и считая свой сбившийся до неприличия пульс. — Я никогда не видела, чтобы ты настраивал её. Разве что несколько раз, когда тебе некуда было спешить. Но когда речь заходит обо мне, то ты всегда говоришь какой режим необходимо выбрать. Почему? — Ты всегда правильно задаёшь вопросы. — Да-да. Я помню. — Нет, в самом деле, ай! — раздался громкий электрический треск, а за ним глухой удар и тяжкий вздох. — Доктор? Всё в порядке? — О, да! Просто немного ударило током, а мой лоб поздоровался с внутренним миром консоли. Она рассмеялась. — Когда выберешься оттуда я тебя пожалею, мой бедный Доктор. — Спасибо, милосердная леди Роуз. Так вот, отвёртка! Она слушается не только физических команд, но и связана со мной ментально. Иными словами, я могу просто подумать о том, что мне нужно и она сделает именно так. — А как было с маминым хрустальным графином в котором она подала вино с пряностями на стол? — она хитро прищурилась, понимая, что загнала Доктора в угол этим вопросом. — Нуууу, я перестарался. Но смею тебя уверить, содержание гвоздики в нем было просто чудовищным! Я хотел проанализировать состав прежде, чем мы отравились бы. Хотя его голос звучал бодро, Роуз была уверена, что там, в недрах консоли у одного невозможного инопланетянина покраснели кончики ушей. — Ох, ты убедил меня не говорить об этом маме. — Правда? — Да. Но с одним условием. Доктор выглянул из-под консоли и выгнул бровь, словно хотел взвесить все pro et contra. Его уши и впрямь были красными. Роуз не удержалась и хихикнула. — Всё, что угодно! Только не говори Джеки. У меня потом голова будет звенеть неделю, ты же знаешь, как я не выношу ее воплей, — тон Доктора стал притворно-умоляющим. Всё, что угодно, Доктор? Роуз нехорошо улыбнулась, коснувшись кончиком языка зубов. «Поцелуй меня, идиот!» — отчаянно кричал ее разум. — Почему ты попросил меня настроить отвёртку, если мог ей просто приказать? На его лице мелькнуло удивление, словно это был последний вопрос, которого он ожидал. Он выглядел….разочарованно? Но Роуз твердо решила, что никогда не станет принуждать Доктора поцеловать её. Ей хотелось, чтобы и он хотел этого так же, как и она. Иногда ей казалось, что он действительно хочет, но желанный момент всегда ускользал, как песок сквозь пальцы. — Я попросил тебя потому что хотел понять, насколько хорошо ты управишься с ней, если того потребуют обстоятельства. — Например, если ты снова прикажешь мне убежать, запустив какой-нибудь протокол в ТАРДИС, а сам уйдешь героически умирать? — Да, — в его глазах не было ни намека на смешинку. Он говорил серьезно. Она порывисто обняла его, прижимаясь щекой к его груди. — Нет. Никогда, Доктор. Иначе мне придется поломать Вселенную, чтобы найти способ вернуться. Жизнь без тебя — всё равно, что смерть. — Роуз…. — его руки сжались на ее спине, а дыхание Доктора взъерошило волосы на ее макушке, — не говори так. — Как, Доктор? Ведь кто-то из нас должен об этом говорить! — она вскинула голову и испугалась своих слов, — извини, не знаю, что на меня нашло. Он мягко провел по ее лицу. — Ничего. Я тоже виноват. Может ты просто устала? Хочешь отдохнуть? Думаю, что скоро я закончу. — Да….пожалуй, ты прав. Я сама не своя, — она натянуто улыбнулась. Доброй ночи. Отвёртка издала негромкий гул и банкомат принялся отсчитывать купюры. — Да. Получилось! — она спешно затолкала купюры в карман и поцеловала отвёртку. — Очень интересный прибор. Что это? — Оливер заинтересованно рассматривал вещь, все ещё зажатую у нее в руке. — О, это звуковая отвёртка. Доктор пока не может ей пользоваться, так что, я взяла её. Как талисман. Как обещание. — Но если ты можешь взломать любой банкомат в Англии, зачем нам обращаться к ЮНИТ? — В мои планы совершенно не входит становиться преступником. Двадцать фунтов — не бог весть какое преступление. Работай в этом мире моя карточка — я сняла бы наличные с неё. Но моя карточка осталась в моей сумочке, в машине в совсем другом измерении. Парадокс за парадоксом, боже правый, — она махнула рукой, останавливая такси. — Куда поедем? — Добрый вечер. Тауэр, пожалуйста. — Боюсь, что поздновато для экскурсии, — таксист хмыкнул. Роуз непринужденно улыбнулась. — Мой друг впервые в Лондоне. Его мечта увидеть Тауэр на закате. Водитель равнодушно пожал плечами. — Как пожелаете. Правда ехать придется дольше. Из-за происшествия на Темзе часть дорог перекрыли. — Хорошо, — Роуз прикрыла глаза, вспоминая то путешествие, когда она почти прямым текстом заявила Доктору, что им нужно говорить об их отношениях. Отношениях, что завершились, не начавшись. Остались незаконченной фразой на кончике языка и осели болью в душе. Она так торопилась в свою комнату, что едва не врезалась в стену. ТАРДИС почувствовала, что ей нужно как можно быстрее добраться до комнаты и изменила направление коридора. Умная машина прогудела, словно просила у Роуз прощения. — Ничего, милая. Мне не стоило быть такой резкой и спешить…. — она провела ладонью по стене. Раньше казалось бы сумасшествием: говорить с кораблем. Но чем больше она путешествовала с Доктором, тем больше понимала, что ТАРДИС — не просто машина, собранная Повелителями Времени. Она живой организм, который вырастили и наделили сознанием и душой. Душой, в которую ей однажды довелось заглянуть, в безумной попытке вернуть идиота, что нёс все бремя Вселенной на своих плечах. Дверь закрылась за ней с мягким шорохом, и она без сил сползла на пол, давая волю поступавшим слезам. Господи, их влечение друг к другу было так болезненно-очевидно. Почему он всегда первым отводил взгляд, почему он не мог принять один простой факт, что его любят всем сердцем? Плакала Роуз долго, а когда слёзы закончились и иссякли, то ее сморил сон. Почему-то сейчас она вспомнила звук тихо открывшейся двери и мягкое прикосновение чужих рук, убирающих с лица волосы и накрывающих ее одеялом, а за ним, совсем невесомое прикосновение чужих губ к уголкам её собственных.