Kureyon

      Дэмиан считал сказки или вымышленные истории чем-то волшебно-удивительным.       Чем-то, что успокаивало его по ночам и придавало сил, что давало подпитку на крепкий и здоровый сон и умиротворение.       Его отец — серьезный политик, брат учится, а прислуга только и делает, что создает иллюзию интересных событий: вот приедет повар из другой страны, как-то одна служанка уронила ценную для господина вазу и ее тут же уволили, а на втором этаже есть сейф, который никто не может открыть, кроме членов семьи Десмондов. И таких историй навалом, и все однообразные.       Вот Дживс молвит об историях чудных: как Кобольт, разгневанный, устраивает пакости; как Никсы заманивали рыбаков к себе в воды и уплывали покорять водные миры; как пара Хютхен по ночам топает на крышах — это не ветер, Господин Дэмиан, это муж с женой танцуют — и иногда берут из дома вещи себе, а потом Дживс причитает и пытается их раздобрить; как Мерники, наказанные за свои махинации перед крестьянами, теперь охраняют их дом и перемеряют поля и луга, освещая дом вокруг бледно-голубыми огоньками.       От рассказов Дживса мальчик всегда спал крепко. Точно знал: его личный дворецкий защитит от любых духов, от Альп до Фенке, и сон его будет крепок и сладок.       Через какое-то время, Десмонд-младший просил растолковать непонятные для него слова в сказках — пытался читать самостоятельно — и поведать о других народах и их фольклорах. Дживс был рад, что его господин в меру любопытный, в меру настырный, и в такие моменты забывает спрашивать каверзные вопросы:       «А отец скоро вернется домой?»       «А когда можно увидеть Димитриуса? Я слышал его голос на втором этаже»       «А отец сегодня поужинает с нами?»       Дживсу проще рассказать истории из сказок, чем приоткрывать завесу тайны мальчику. Ему еще рано знать о том, какие планы строит его отец или как именно будет идти перестройка дома, когда главой станет Димитриус.        Десмонд-младший не заслужил к себе такого отношения, но ничего в своих силах дворецкий сделать не мог. Потому и отвлекал различными сказками и небылицами.       И Дэмиан, которому стукнет скоро семь лет, как ученик первого класса элитной школы Эдем, а также ответственный за сохранение авторитета фамилии своей семьи, когда корпел над уроками, уставал и не высыпался, был благодарен Дживсу за крепкий сон, в состав которого входили и сказки разных народов во всем мире.       Сейчас… Впервые за долгое время, когда они с одноклассницей пропустили уроки и провели вместе время… с теперь уже лучшим другом навеки… Десмонду-младшему, в объятиях дяди Юрия и Ани, и не нужно было вытаскивать из головы какую-то сказку.       С ними спалось крепко и спокойно. Мальчик и сам не заметил, как погрузился в царствие Морфея.       Правда, из всех снов, в которых блуждал Дэмиан, этот казался чрезвычайно необычным. Хотя бы одним своим местоположением.       Вокруг него — огромное количество книг, переплетений и порталов в открытые миры. Они окутаны легким туманом, корешки книг светятся, а рядом стоит какая-то черная птица с белым клювом, похожая на ходячую игрушку, и подталкивает к креслу. Обтянутому кожанными ремнями.       Дэмиан сопротивляется, пытается как-то выкрутиться, но этих птичек становится все больше и своим количеством они давят на него: затягивали ремни на руках и ногах, прикасались к нему и трепали по голове. А потом подошел какой-то парень, смутно напоминающий его самого, только намного взрослее, и произнес:       — Мне жаль, что ты столкнулся с этим в раннем возрасте, — после чего в буквальном смысле воткнул свою руку в его грудь.       Наступила агония и паника, мальчик кричал изо всех сил, широко открывая рот и плача, но голос будто забрали силой — он не мог выдавить из себя и слова.       Пространство озарено белым полотном, которое вскоре сменилось яркой вспышкой. Мальчику казалось, всего на секунду, что он ослеп, но когда принялся активно моргать — перед ним вновь возник странный человек.       — Ты обладатель желтого, — сосредоточенно снимая ремни, объяснил незнакомец. — Я тебя научу пользоваться своим цветом, как только ты подрастешь. Пока лучше воздержись от всплеска негативных эмоций, — посоветовал он.       Десмонд-младший недовольно потирал запястья, нахмурился и спросил:       — Что это все значит?       — У тебя вместо чернил будто сыпется из рук известка, это… весьма необычно, но вреда пока не доставляет, так что потренируем тебя, как подрастешь, — незнакомец вдруг опомнился. — Прости, что не представился. Дэмиен Егоров.       Вот так совпадение в именах…       — Дэмиан Десмонд, — руку протягивать не стал: с рук и правда сыпалось что-то странное. Обычно так сыпется мел, когда пишешь им слишком долго у доски. Еще пыль от него остается. Только этот цвет больше на золото похож, темно-желтый и блестящий. — Зачем меня привязывали к креслу?       — Скажем так, это предосторожность, — уклончиво ответил Егоров. — На случай, если навредишь себе или другим. И так как ты не местный, то и, видимо, у тебя не чернила, а что-то другое… — принялся рассуждать он.       — На мел похоже, — поделился своей догадкой Дэмиан. — Что мне с этим делать?       — Это твой сон, Дэ- мальчик. Тебе решать, куда идти и как испытать свою способность.       Десмонд-младший кивнул на самую дальную голубую дверь и осторожно протянул руку Егорову.       — Пойдемте туда, — предложил он, прищуриваясь.       Ему показалось или он видел какое-то странное отсвечивание? Будто что-то скрыто от глаз.       Демиен взял младшего за руку, ведя в мир иллюзорного водопада.       Когда они ступили в воду, то услышали всплеск чуть дальше от себя.       — Если на тебя нападет персонаж, держись рядом со мной! — Егоров создал лук и стрелы из золотых линий со своего знака и чернил, прикрывая мальчика. Неожиданно, он остановил свой порыв защитить, увидев силуэт своей девушки.       — Он должен сам ее найти, пока не поздно, не мешай ему, — Снежанна потянула Демиена за собой к выходу из иллюзорного мира.       Дэмиан же не слышал их разговор. Он прислушивался к звукам воды, к порывам ветра, ощущая, как время останавливается и касается всех в этом спокойном пространстве, кроме Дэмиана и еще одной невидимой фигуры.       Кто-то бежал, стараясь спрятаться в пещере, сокрытой от глаз потоком воды. Дэмиан поспешил, надеясь увидеть хотя бы мокрые следы от ног или чего угодно. Он опустился на колено и провел рукой по каменистой местности на полу, озаряя своим светом пространство вокруг себя. С пальцев сыпалось золото — это все-таки напоминало мел — и озаряло чьи-то следы от ступней. Маленькие, поспешные и смазанные, с кучей капель и водных следов. Напоминающие смутно знакомые черты.       «Как же смахивает на Ундину… Может ли это быть Форджер?»       — Аня? — позвал Дэмиан, и, услышав всхлипы, которые разнес ветер в дальнем углу пещеры, ускорил направление в ту сторону.       Хлопнув в ладоши, он приметил все: и как свой же цветной мел очертил лицо девочки, осыпая золотыми веснушками, и как она жмурилась и плакала, и как у нее с пальцев капает вода, смешанная с светло-голубыми кусками пастели.       — Аня не видела себя, месяц пропал на небе, Аня теперь одна… — девочка спрятала лицо в коленях, дрожа и покачиваясь туда-сюда.       Сердце Дэмиана разрывалось от слез одноклассницы. Он присел рядом, стараясь успокоить не только ее, но и себя.       — Я вижу тебя, месяц вновь вернется, ты больше не одна, — он легонько приобнял ее и принялся гладить по голове. — Ты больше никогда не будешь одна, я буду теперь с тобой, — на эмоциях мальчик даже чмокнул ее в макушку, продолжая греть. — И всегда буду с тобой.       — Обещаешь? — Форджер-младшая тихо пробурчала, цепляясь за его рубашку пальцами и пачкая своим цветом мела.       — Обещаю, — в подтверждении своих слов он обнял девочку еще крепче.       Сонно приоткрыв глаза и подавляя зевок, Дэмиан просыпался, но не спешил вставать или шуметь.       Его по-прежнему обнимали две пары рук, согревая своим теплом и даря частичку себя.       И несмотря на всевозможные попытки скрыть от сверстников свои увлечения сказками, книгами с приключениями, мангой, Дэмиан чувствовал, что Аня его поймет сильнее других.       Они ведь лучшие друзья навеки, как-никак.       … И когда-нибудь Десмонд-младший откроет свою симпатию Ане не только как в друге, а пока… Он наслаждается ее вниманием, пусть и смущается как ее, так и своих поступков.