Без тормозов

      — Чарли, я хочу его увидеть!       — Сходи нахуй.       — Ну..!       — Говну, я к нему больше не пойду. – я выключила чайник и разлила кипяток по кружкам. Пакетики отправились туда же, как и сахар. – Он меня не очень-то и жалует.       — Я хочу...       — ...сходить в пешее эротическое, куда я тебя посылала уже, причём с завидной постоянностью в течении последних десяти минут. – я поставила перед Машей кружку, отрезала тортик и собственноручно запихнула три конфеты в рот подруги. – Займи уже чем-нибудь свой шаловливый ротик.       Маша подавилась, кот запрыгнул на стол и был спихнут лёгким движением руки.       — Я тебе уже присылала селфи с этой ебакой, чего ты ещё хочешь?       — Вживую его увидеть! – невнятно промямлила моя подруга, пытаясь пережевать конфеты-тянучки.       — А может, ещё и потрогать?       — Хочу!       — А поебаться ты с ним не хочешь? – я слишком сильно грохнула кружкой по столу и расплескала чай. – Говорят, члены у драконов о-го-го!       — У тебя весь юмор сводится к сексу. – Маша закатила глаза и отхлебнула чай, скормив Косяку кусочек "Наполеона".              — Юмор сводится, а ноги разводятся. – шаловливо-упоротым тоном произнесла я.       Так и не добившись от меня желаемого похода к предакону, Маша в качестве компенсации посралась с Нокаутом на тему гоночных машин и мощных тачил для бездорожья.       А ещё через час, когда Маша уже была дома, я решила все-таки познакомиться с предаконом поближе. Потому что, судя по его виду вчера, когда Шок почти официально знакомил нас, я ему не очень понравилась.       Мне в принципе похуй, но с таким мощным десептиконом нужно дружить хотя бы из корыстных целей.       — Привет! – в подтверждение своих слов я грохнула на пол сумку со всем добром, с помощью которого я собралась ближе знакомится с предаконом. Вернее, знакомить его со мной. – Давай знакомиться поближе.       Зверь недоверчиво поднял голову и фыркнул. Меня обдало жарким воздухом.       — Вижу, настроен ты не очень приветливо. – я почесала нос тыльной стороной ладони. – Но, по моим традициям, знакомство надо начинать с хорошей музыки. Как тебе "Rammstein"?       Зверь вздёрнул металлические брови. Уверена, был бы у него уже робомод, он бы скривил губы.       Я подсоединила к телефону колонку.       — Очевидно, что пока никак. Ты только сутки как попал на Землю, так что предлагаю начать с... Может, "Mutter"? Для Раммов относительно спокойная песня.       Из колонки полилась мелодия. Спокойная и даже душевная, она переплелась с голосом солиста и постепенно наращивала тембр.       Я разлеглась на полу, дожидаясь припева.       — Mutter! Mutter! – полушёпотом выговорила я.       Лично для меня эта песня несла особый смысл, хоть и во мне не было ни капли той ненависти, что описана в тексте. И я не клялась сначала зарезать свою мать (судя по тексту – несуществующую), а потом её утопить.       Чуть скосив глаза влево и вполголоса вторя истошному крику Линдеманна в песне, я увидела, как зверь прикрыл пронзительно-жёлтые окуляры и даже закачал головой в такт музыке.       Улыбнувшись во все имеющиеся в наличии зубы, – "Rammstein" сближают! – я перевернулась на живот и открыла плейлист. Началась "Moskau", но она сейчас мне не была нужна.       — Ещё хочешь послушать? – Предакинг открыл глаза и вперился в меня взглядом.–Сочту это за "да". Что следующее? "Rosenrot"? "Radio"? Или "Puppe"? А может мою любимую? "Sehnsucht"?       Мы включили всё по порядку. Прослушали их, потом пошёл "Sex", "Ausländer", "Amerika", "Hallomann", "Sonne", "Du hast", еще раз "Hallomann", ибо она предакону уж очень понравилась, а потом я пошла вразнос – включила плейлист наперемешку и в полный голос подпевала песням. Особенно зверю понравились "Mann Gegen Mann" и "Mein Herz Brennt", под них он аж лапами пристукивал и мотал башкой. Неудивительно – у "Mein Herz Brennt" в припеве такая мелодия, что под неё любая трагичная сцена подойдёт. Мне лично эти струнные после слов аж душу рвут.       Когда на взлётную полосу вышел Мегатрон, мы с предаконом, качая головами, слушали "Du riechst so gut", так что вождя заметили не сразу.       — Господи, у этой песни вайб какой-то яндерски-ААА! – я обернулась и коротко полувзвизгнула-полувскрикнула, узрев прям перед собой сервопривод Мегатрона. – Твою мать, да зачем так пугать-то?!       Du riechst so gut...       — Да и ты замолчи, тоже мне! – прикрикнула я на вообще сейчас ни в чем не виноватого Линдеманна и остановила музыку.       — Развлекаетесь? – Мегатрон по-отечески потрепал предакона по морде. – Как посмотрю, уже сдружились.       — Приобщаю дракоху к высокому искусству! – я разлеглась на полу и подмигнула кибер-зверю.       Мегатрон поднял оптограни и устремил окуляры чуть вверх.       — Насколько мне известно, у людей высоким искусством называется...       — Да мне посрать, что там как у людей называется. Для меня Раммы – самое высокое из искусств! А у людей таким словосочетанием обычно всякая нудятина называется. – я фыркнула. – На удивление смышлёный и имеющий неплохой вкус у нас соратник. Дай пятюню, салага!       Я перекатилась на живот и хлопнула по протянутому когтю зверюги.       — ...во-от, а этот персонаж – это Шурик из "Кавказской пленницы". Он ещё в одной сцене плачет и говорит... – тут я состроила жалостливое лицо и вполне натурально стала всхлипывать. – ..."Птичку... жалко"! Классный фильм, ещё есть "Операция Ы и другие приключения Шурика". – я мгновенно перестроилась и поднесла блокнот с нарисованным Шуриком поближе к морде кибер-зверя.       Тот сощурил окуляры и удовлетворённо фыркнул.       — О, а вот это – Спрингтрап! Ну, ты его не знаешь, а объяснять долго... Короче, персонаж из игры "FNaF". Страшная игра, на самом деле. Как говорится, настоящие олды скачали фнаф, включили, обосрались и удалили. – я хохотнула. Часы на моей руке запищали, показывая наступление двух часов. – А, всё, у меня время, я в два часа обещала в оружейной быть, давай, приятно провести время!       И, не дав предакону опомниться, я изящно свалила в своём стиле – по-Чарски. До ушей нагруженная всякой фигнёй из сумки, ибо складывать некогда.       В оружейной я пробыла недолго – мне на телефон пришло сообщение от Нокаута с какими-то файлами и просьбой отнести их Саундвейву, ибо самого медика вызывают на ковёр к Лорду. Послав Ноку смайлик-сердечко и написав, что он теперь у меня в долгу (последнее было благополучно проигнорировано), я помахала ручкой братьям-акробатам, пообещав им в другой раз побольше повозиться, и отправилась в отсек офицера связи.       — Саунд, привет! – широким шагом я вошла в открывшиеся двери, а после таким же широким движением развернулась, взмахнув руками, и, не теряя темпа, вышла обратно. – Ну ладно, пока!       Не спуская с лица идиотской улыбки, с которой я собралась приветствовать друга, я прошла в одном ритме несколько метров и остановилась так резко, будто меня молотком по башке огрели.       Мозг закоротило при попытке понять, что я сейчас увидела.       То есть наш главный логик, учёный всея Кибертрона, сейчас...       Ёб вашу мать.       Картина, достойная Да Винчи – Саундвейв сидит на терминале, обняв Шоквейва за плечи, своими серво обхватывает учёного за талию, а Шоквейв, придерживая пушкой спину партнёра, свободной рукой обхватил связного за затылок, притягивая к себе... И они соприкасаются один визором, второй окуляром друг с другом.       Это что... Блять, сбывается мой главный шип всея фандома?!       Так, не паникуем, дышим ровно...              "Улыбаемся и машем..." – сверкая истерическими нотками в интонациях, добавил Голос.       Сзади меня послышались лёгкие, но до ужаса торопливые шаги.       — Чарли! Чарли, постой! Подожди! – Саундвейв последнее предложение чуть ли не выкрикнул.       В ответ на такую выходку я обернулась, выставила вперёд указательный палец и включила самый грозный тон, который у меня есть, дополнительно сведя брови.       — Заткнись! – Саундвейв аж встал. Но я быстро мотнула головой и исправилась. – В смысле не говори так громко.       Мозг всё ещё отказывался адекватно реагировать на окружающий мир, подсовывая картинку нежащихся Вейвов.       — Погоди, дай я тебе всё объясню! – связист схватил меня поперёк тела, не спрашивая разрешения. Да я и не особо сопротивлялась. Больше сил сейчас уходило на попытки подавить в себе гортанный крик чайки.       — Чарли... Просто выслушай, хорошо? – я подняла всё ещё потерянно-изумлённые глаза на мехов. Саундвейв заметно нервничал, Шоквейв же вообще выглядел так, будто ему до лампочки кто, где, когда и зачем. Не удивлюсь, если так и было. – Я тебе всё объясню...       — Да хули тут объяснять?! – наконец взорвалась я. – Ебитесь!       — Что? – наконец подал голос логик.       — Господи, ура! Хоть одна пара геюг на этом корабле! – сама не понимая, что я сейчас несу, я оперлась руками на колени и выдохнула так, что закружилась голова. Из-за этого мне пришлось осесть на терминал, куда меня любезно доставил Саунд.       — Подожди, то есть... Ты не против? – связист выглядел шокированным, или озадаченным, или удивлённым. Или всё вместе.       — Конкретно? – резко захотелось попить.       — Я просто... Думал...       — Саундвейв выражал некоторые сомнения насчёт твоего мнения о личностях нетрадиционной ориентации, из-за чего и не решался рассказать тебе о наших отношениях. – охотно пояснил Шоквейв, а я отметила, что даже разговоры про отношения и шмекс Шоквейв может сделать максимально скучными.       И только потом до меня дошло, в чём меня подозревали.       — Что?! – я картинно приложила руку к сердцу. Саундвейв поднял шлем, который до этого висел, что тряпочка, и поглядел в мои полные праведного гнева глаза. – Меня?! Человека, который встречался со своей лучшей подругой?! Человека, который лично подкатывал к новеньким девочкам в классе?! Человека, который на спор поцеловал девушку? – чуть подумав, я поняла, что скрывать правду нехорошо. – Спор я, если что, выиграла, и целоваться надобности не было. – но через секунду я вернула голосу разъярённый тон. – Меня?! Подозревать в гомофобии?! Саундвейв, ты убил меня наповал. Без ножа. И без пистолета.       Я улеглась на консоль и сложила руки на груди.       — Я просто думал...       — Я же говорил, что ты зря волнуешься. Такая личность, как она, просто не может быть гомофобкой. – краем глаза я увидела, как Шоквейв обнимает Саундвейв со спины и расплылась в улыбке. – Она не будет против.       Я резко села. Настолько резко, что сразу же легла обратно, ибо в глазах ночь наступила досрочно. Наверное, со стороны это выглядело, как спонтанная попытка покачать пресс.       Со второй попытки (очень аккуратной) сесть мне всё же удалось. И я уже второй раз уставилась на Саундвейва разозлёнными глазами.       — Вот скажи... – глубоко вдохнув, я начала лекцию. – Тебе, – тык пальцем в сторону Саундвейва. – с ним, – тык пальцем в сторону Шоквейва, – хорошо? Как с партнёром? Как со второй половинкой?       Саундвейв, не сомневаясь ни секунды, уверенно кивнул.       — И каким боком моё мнение повлияет на ваши отношения? – я изогнула бровь. – Как оно вообще может на них повлиять? Чисто гипотетически? – я выдохнула и почесала нос. – Это только твоё дело, с кем спать, с кем начинать или заканчивать отношения, и всё прочее. Никто на это, кроме тебя, влиять не имеет права. Запомни это, пожалуйста, если ты этого ещё не знал.       Я не видела, но знала, что Саундвейв улыбается. Самой широкой улыбкой, какая только в его арсенале имеется.       — И это... Можете меня не стесняться. – я тоже улыбнулась, но моментально спохватилась. – Твою мать, геюги, совсем меня заболтали, я зачем пришла же!..       Файлы оказались у Саундвейва, а я, радостная, что узрела уже вторую пару влюблённых на этом корабле, отправилась в отсек.       Надо ещё навестить Эрахниду и поинтересоваться, как у неё со Скайквейком дела.       Да и в собственных чувствах лучше бы разобраться, а то есть у меня пара подозрений...       — Привет! Как жизнь молодая? – на пороге перекрестившись и попросив Праймуса, чтобы эта сладкая парочка там не ебалась, когда я войду, я переступила порог. Нет, всё нормально… – Скайквейк заполняет какие-то формуляры, видимо, связанные с оружейной, Эрахнида, сидя на платформе, перебирает датапады.       — Привет. – фемма мягко улыбнулась мне, протягивая манипулятор. С его помощью я забралась на колени паучихи, всматриваясь в надписи на экране. Естественно, ничего не поняв, я устроилась поудобнее и обвела двух присутствующих хитрым взглядом.       — Так что? Как жизнь-то?       — Ты про какую именно? Про линолеумную? – давно нашедший общий язык и понимающий мои шутки не хуже Маши или Руси, глянул на меня Скайквейк, дёрнув бровями.       Эрахниде понадобилось ровно три секунды, чтобы въехать в шутку. После чего последовало возмущённое "Скайквейк!" и наш общий с джетом хохот.       Глядя на эти две парочки, я чувствую, как на душе тяжелеет.       Всё так легко! Подошёл, признался. Счастлив. Или нет. А легко ли?       Нет. Чувства – это сложно. Это очень сложно. Даже сложнее физики, по которой у меня без списывания была бы твёрдая двойка. Чувства – это химия. А её я ещё не изучала.       Мегатрон. Некрещённая собака. С просто ошеломительно-грозными глазами, кружащей голову ухмылкой и чарующим голосом.       Это противно. До жути. До тошноты. До того, что пришлось выплюнуть кусок торта, ибо меня могло бы вырвать прямо на стол. Но это факт. Это как то, что у нас в ротовой полости вроде как тридцать пять косарей бактерий. Противно? В каком-то смысле да. Факт? Не поспоришь.       Давить в себе чувства, как я уже давно поняла, вариант не лучший. Это работает со всеми – гневом, обидой, болью, радостью. И с любовью тоже.       Любовь... Слово-то какое. Отвратительное. Первое, что приходит на ум – это тот странный мужик в костюме феи, который орёт: "Любо-овь, суки!"       Любовь – это страшно. Страх и неизвестность. Первые две ассоциации. Особенно для того, кто никогда не испытывал эти чувства именно в той фазе, в той концепции, в которой сейчас. И теперь окунается в это с головой, придерживая бутылку за горлышко. То есть, для меня. Это страшно.       А всё из-за кого? Из-за этого еблана с кроваво-красными глазами, так нежно смотрящими на меня. Господи, убейте меня.       Как умудрилась? Непонятно. Он ведь даже другой расы!       Но люблю. Как же противно.       Люблю. Ужасно.       Люблю. Отвратительно.       Но люблю.       Ополовиненная бутылка отправляется в холодильник, а я – за советом.       — Саундвейв, я влюбилась.       Или алкоголь мне помог ТАК раскрепоститься, или я решила правду-матку сразу рубить, но я с порога озвучила причину столь позднего визита.       Реально позднего – почти час ночи.       Да и пофиг, все свои – только Саундвейв, стукающий свой привычный ритм по кнопкам терминала, да Нокаут, попивающий энергон.       — Это определённо здорово. – откликнулся гонщик. Связист вывел на визор сначала озадаченный, потом удивлённый, а после радостный смайлик.       Но, не смотря на радость мехов, я выглядела сейчас максимально несчастной и потерянной.       — И кто же этот счастливчик?       — Мегатрон.       Словно топором по полену.       Послышался звук выплёвываемой жидкости и дикий кашель – Нокаут подавился жидким энергоном и сейчас согнулся пополам. Саундвейв завис, уткнув палец в одну кнопку, и по экрану поползла бесконечная полосочка одного символа.              — Коротнуло, что ли? – сбоящим голосом сдавленно произнёс Нокаут и со всей молодецкой дури звезданул связиста по спине. Тот моментально пришёл в себя, ужаснувшись тому, что натворил на экране. А после повернулся на меня. В аниме это движение можно было бы дополнить кучей вопросительных знаков.       — Что мне теперь делать? – риторический вопрос, так-то. Никто из присутствующих не знал, как вообще отреагировать на этот "каминг-аут ксенофилии".       Саундвейв так вообще второй раз, видимо, завис, глядя на меня.       — Так, я полагаю, что лучше вас оставить... – Нокаут глянул на меня, потом на Саундвейва, потом снова на меня и принял позу "съебэйшн". – Мы с тобой потом поговорим, я тебе проясню кое-какие моменты...       — «Я тебе проясню!» – даже на этот случай у связиста нашлась фраза, сказанная мегатроновым громовым басом. Нокаут дёрнулся, раздражённо и гневно зыркнул на сознаковца и дал-таки по съёбам.       — Саундвейв, это пиздец. – как только дверь закрылась, я всплеснула руками и быстрым шагом направилась в угол отсека. Потом в другой угол. И связисту пришлось поворачивать шлем туда-сюда, дабы уследить за мечущейся мной. – Полный пиздец. Беспросветный.       — В каком месте это «пиздец»? – осторожно поинтересовался связист, повторив слово "пиздец" моим голосом.       — Да это везде пиздец! – я остановилась и схватилась за голову. – Там пиздец, здесь пиздец, везде пиздец! – каждую реплику я подтверждала махом руки в соответствующую сторону. – Влюбиться! Да ещё и в кого! В Мегатрона, понимаешь, Саундвейв?! ВЛЮБИТЬСЯ! В МЕГАТРОНА!!! – я выдохнула и села прямо там, где стояла.       — Чарли, солнце, если ты пришла за советом, что делать в таких ситуациях, то я не эксперт в та...       — Я боюсь этих чувств. – тихо проговорила я и уткнулась лицом в колени.       Повисла тишина. Саундвейв в темпе вальса искал, как меня утешить или поддержать, а может и то, и это, а я просто потихоньку проваливалась всё глубже и глубже в отчаяние. Лучше бы и не поднимала эту тему в себе, Господи, неведение – это же так хорошо! Жила бы себе дальше, но нет, блять, надумала... Насмотрелась на этих счастливых парочек...       — Я... Правда не знаю, как тебе помочь, Чарли. – Саундвейв захотел, видимо, меня погладить по спине, но зачем-то передумал. – Прости, пожалуйста, но я правда не знаю.       — Как вы с Шоквейвом нашли друг друга? – я не поднимала головы.       — Я... Мы... Вместе работали над одним проектом под командованием Мегатрона... Что за проект не скажу, это военная тайна, прости. – Саунд поднял один манипулятор с растопыренными пальцами, мол, я тут не при чём. – И очень многое друг о друге просто пришлось узнать, ну а дальше как-то всё... Можно сказать, случайно.       — Понятно. Скайквейка с Эрахнидой вообще я свела... Понятно. – я легла на спину и раскинула руки. – Одна я тут как неприкаянная.       У Саундвейва был такой вид, будто он не знал, куда себя деть. Ну а ты сам попробуй сориентироваться, если у тебя в отсеке лежит убитая горем девица со страдальческим лицом и каменным взглядом смотрит в одну точку, да и вообще выглядит так, будто надела траур.       — Тошнит от себя. Вот просто тошнит. – я сглотнула и реально почувствовала тошноту. Такое противное чувство, будто горло сводит и сжимает. – Что мне делать?       — Всё, что я могу посоветовать – это разобраться в себе. – тихо ответил Саундвейв. – В себе и своих чувствах к Мегатрону. Всё разложить по полочкам, мне такой анализ помогает. Тогда реально поймёшь...       — ...что я либо люблю, либо у меня недотрах?       Саундвейв цокнул глоссой и встал с пола, подняв руки с таким видом, мол, "я сдаюсь", а я захохотала.