Без тормозов

      Начала просыпаться я от того, что на меня кто-то очень пристально смотрит. Прям очень пристально.       Сначала открывать глаза не хотелось от слова совсем. Главной мыслью в пока что атрофированном мозгу стало "да ебись оно всё конём". Но потом чувство преследования стало нарастать до тревоги, в ногах и руках появилась неприятная трясучка, кончики пальцев стало покалывать… И я резко открыла глаза.       Первое, что я осознала, так это то, что я заснула в кресле перед столом. А второе, после чего я заорала так, будто мне уши прокололи, это то, что фейс Мегатрона находится как-то слишком близко ко мне.       Испуганный вопль, который я и сравнила с криком от прокалывания ушей (в детдоме была прекрасная акция "проколи уши шестилетнему ребёнку, перед этим не сказав, что ему проколют уши", так что пистолет в мочку стал довольно-таки внезапным и неприятным сюрпрайзом), длился всего пару секунд, но заставил Лорда отшатнуться на добрый десяток метров.       — Если ты меня ещё раз так нап... Напугаешь!!! – я аж заикнулась от шока и приняла более сидячее положение в кресле. Почти сразу же затёкшее тело напомнило о себе, и мне пришлось с оханьем согнуться пополам, но это не помешало мне продолжить угрожать десептикону. – Я тебя на части разберу и Нокауту в спичечных коробках предаконом отошлю!       — Много спичечных коробков понадобится. – усмехнулся Мегатрон, глядя на всё ещё не отошедшую от шока и негодования меня.       — Да, завалю ему весь отсек. – съязвила я в ответ, разминая шею руками, которые тоже надо было б размять.       Резко Мегатрон поменялся в лице. От добродушной усмешки не осталось и следа, теперь он был максимально собранным, серьёзным... и даже злым.       — Ты ничего не хочешь мне объяснить? – надавив на последнее слово, Лорд наклонился чуточку вперёд.       — М... Думаю, нет... – настороженно проговорила я, даже прекратив мять шею.       Свои чувства к Мегатрону я переосмыслила и поняла уже как несколько дней, благо времени было достаточно. И наконец поняла, что действительно его люблю, люблю так, как не любила до этого никого (в том мем, что так и есть), но это было до такой жути НЕНОРМАЛЬНО, что пока я относилась к этой стороне моего внутреннего, так сказать, мира весьма и весьма с опаской.       Он – огромный робот. Я – маленькая девочка, которая еле перевалила за порог пятнадцати лет.       Естественно, это звучит НЕМНОЖКО СТРАННО, если вы понимаете, о чём я.       Научившись не смущаться от одного вида Мегатрона, я стала спокойнее выносить его присутствие, что и позволило мне сейчас не сгореть со стыда.       Потому что я сижу в майке и трусах, которые еле жопу прикрывают, а он так близко и так смотрит...       А, он же хотел, чтобы я ему что-то серьёзное объяснила. Н-да, я немножко отвлеклась…       — Ты с этом уве-ре-на? – с нажимом отчеканил десептикон, наклоняясь ещё ниже.       Я вжалась в кресло. Втянула голову в плечи.       — Уже не очень, если честно.       — Хорошо. – Лорд положил ладонь на перила второго этажа, примяв их податливое железо под своими пальцами. Его глаза горели гневом. – Тогда я скажу, что тебе следует объяснить.       Последовала двухсекундная тишина, во время которой Мегатрон прочищал вентиляции, а после его воколайзер словно взорвался.       — ОБЪЯСНИ, КАКОГО КВИНТА ТЫ ПОЛЕЗЛА ЗА НАМИ?! ТЫ ПРЕКРАСНО СЛЫШАЛА, ЧТО Я ТЕБЕ ЗАПРЕТИЛ, ТЫ ПРЕКРАСНО ПОНИМАЛА, ЧТО ТАМ ОЧЕНЬ ОПАСНО, ТЫ ПРЕКРАСНО ПОНИМАЛА, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ НЕ ВЕРНУТЬСЯ ЖИВОЙ, ТАК КАКОГО, ДАНИ ТВОЮ, КВИНТА?!       Я вжалась в кресло и в полном шоке смотрела на Лорда. Впервые он ТАК орал на меня, впервые он был НАСТОЛЬКО зол. В уголках глаз защипало.       — Да я просто...       — Я ТЕБЕ ПОНЯТНЫМ ЯЗЫКОМ СКАЗАЛ: "НЕЛЬЗЯ"!!! ТАК КАКОГО…       — Я ПЫТАЛАСЬ ПОМОЧЬ! – крикнула я в ответ, привставая со стула. В груди зашевелилась злость. – Я прекрасно понимала, на что иду, и я пыталась помочь!       — Ты сама могла погибнуть! – зарычал Мегатрон, наклоняясь к самому моему лицу.       — Моя планета для меня важнее моей жизни! Люди для меня важнее моей жизни! Я сделала для людей больше полезного, чем некоторые военные! Я избавилась от одного инсектикона, от того, кто представлял потенциальную опасность жизням людей! Я…       — Я тебе ЗАПРЕТИЛ!       — Да ты мне никто, чтобы запрещать! – ответ вырвался против воли.       Я сразу же захлопнула рот, сама от себя в шоке, и поймала ту самую нотку во взгляде Мегатрона. Он дрогнул, как от удара, медленно выпрямился, параллельно смотря мне прямо в глаза.       Молчание очень затягивалось. Я не могла оторвать от него взгляда, нутром понимая, что эта фраза была отвратительной.       Ужасной.       Противной.       Ранящей.       — Учту.       Три тяжёлых быстрых шага, и дверь отсека отрезала Мегатрона от меня.       Ещё где-то пару минут я находилась в странной прострации.       А после громкое "ДА БЛЯТЬ ВАС ВСЕХ" вкупе с грохотом от перевёрнутого кресла напугали кота, который в срочном порядке улепетнул в домик.       Я обидела Мегатрона. Очень сильно, ОЧЕНЬ СИЛЬНО обидела. Я с ним, можно сказать, поссорилась.       Ну пиздец!       Извиняться, быстро, срочно!       Я идиотка!       Оставив Косяка недоумевать, я сбежала по лестницам со второго этажа, чуть было не полетев головой вниз, и со скоростью похлеще, чем у Нокаута и Бамблби вместе взятых, понеслась в отсек Лорда.       И получила хуем по роже.       Его там не оказалось.       В рубке тоже.       И в командном центре.       Его вообще нигде не оказалось.       На все мои вопросы и попытки что-то разузнать я получала неизменный ответ: "мы не знаем". И всё. Как в воду канул. Был трансформер и нет трансформера. Финита ля комедия. Опускайте занавес.       На фоне всей этой катавасии я так разнервничалась, что пришлось пить успокоительное. И потом заправлять это всё курением, ибо волнение дошло до такой степени, что я была готова заплакать.       Я тщательно успокаивала себя мыслями, что всё хорошо, Мегз просто улетел проветрить (жопу) мозги, скоро вернётся, ну и так далее… Но всё равно, противный ил, осевший в душе от осознания, что я его обидела, никуда не уходил.       Поэтому, когда Фоулер, взмыленный, как загнанная лошадь, примчался с очередным докладом, я сидела где-то на своей волне.       — В мире паника. Люди в ужасе.       — М-гм… – мои руки ловко складывали бесформенную ленточку разноцветной бумаги.       — Президенты требуют ответов, журналисты просто задолбали своими дебильными предположениями и статьями, мой босс готов голову мне оторвать!!!       — М-гм… – из ленточки бумаги получилась милая маленькая звёздочка.       — Меня вообще хоть кто-нибудь слушает?! – взорвался Фоулер, а я выронила звёздочку себе на колени.       — Вот бля! – по-русски выругалась я; агент взвыл и закрыл лицо руками. – Слушает, конечно. И у меня есть предложение, как действовать дальше.       — Пока что ты только действуешь мне на нервы! – рявкнул мужчина.       Я подняла голову и исподлобья начала сверлить его очень, очень тяжёлым взглядом. Уильям стушевался, растерянно крякнул, пожав плечами, и отвёл глаза.       — Н-да? – угрозу в моём голосе мог расслышать даже мёртвый. Поэтому агент резко выдохнул и принял довольно доброжелательный вид.       — Ладно уж... Выкладывай, что ты там надумала.       — Угу. Так-то лучше. – я еле заметно улыбнулась и села поудобнее. – Полагаю, Скрим начал сеять хаос на земле. Честно, не понимаю, зачем ему это нужно, но полагаю, чтобы ослабить нас. Раз нападение, два нападение, и вот уже ряды вехиконов значительно истощились, и вот уже несколько сильных бойцов лежат в медпункте. – я пожала плечами. – Поэтому нужно отрубить голову змее.       — Ага, и как ты представляешь это? – скептически ухмыльнулся Фоулер. – Этот урод наверняка не вылезает из укрытия, которое себе нарыл.       Тут Фоулер тихо добавил "cunt with wings" (что в переводе буквально "пизда с крыльями"), а я прыснула, параллельно глянув, нет ли где Мико. Ибо эта сумасшедшая особа вылезать с корабля не желала, и частенько квартировалась в моем отсеке. Настолько частенько, что мой кот уже начал бояться, а я – беситься.       — Я знаю Старскрима, и когда-нибудь он проявит себя. Это точно. Он не станет долгое время отсиживать бампер. – авторитетно заявил Дредвинг, что был тут на замену Мегатрону. Я щёлкнула пальцами и бросила благодарный взгляд на джета. Тот в ответ одарил меня тёплой улыбкой.       — Я не договорила! – я помахала Фоулеру рукой. – Нужно оповестить всех, всех жителей планеты, чтобы они знали об угрозе, и смогли вовремя сообщить о ней! Сделать, не знаю… Горячую линию, куда бы звонили люди, заметившие трансформеров! Если эта система будет оперативно работать, то мы сможем предотвратить многие смерти и разрушения!       — Ты думаешь, я не предполагал такого варианта? Так вот, я уверен, никто из властей и слушать не станет! Скажут, что…       — Ну конечно, они не станут слушать, если вы не спрашивали! – я фыркнула. – Вот и идите. И спросите.       В общем, закончилось всё тем, что мы выпихнули Фоулера "за дверь", несмотря на то, что он кудахтал, как рассерженный петух, и я пошла к себе. Неимоверно хотелось хавать.       Потому что агент вместе с Мегатроном, суки некрещённые, не дали мне с утра даже поесть!       Так что сейчас я разложила всё нужное из продуктов, кастрюлю, сковороду, и приступила к готовке.       Не так давно мой желудок всё-таки начал подавать сигналы, что пора прекращать мне питаться одной только покупной едой. Его я благополучно проигнорировала. До поры до времени.       Просто в один момент меня так скрутило от нестерпимой боли где-то между животом и грудью, что захотелось выцарапать себе глаза. И тогда я поняла, что пора учиться готовить. Ибо это ни в какие ворота уже не лезет. И я уже вполне могла приготовить что-то элементарное. На уровне двенадцати-тринадцати лет, правда, но из натуральных (относительно) продуктов и сама. Вот и сейчас я чистила десяток картошки, ибо в планах было задействовать мои прекрасные способности обращения со сковородой. Штук пять я сразу кинула в одну кастрюлю (это на пюре), а остальные пять принялась чистить для кое-чего другого.       Хуяк!       "Прекрасно". – безразлично подумала я, глядя на отхераченный верхний слой кожи. Овощечисткой я сняла кусочек кожи на безымянном пальце длиной сантиметр и шириной половину сантиметра. На весу держа палец, с которого уже капала кровь, я помыла руки и кое-как налепила пластырь, который нашёлся в бардаке у меня на столе. Ладно, небольшие издержки производства. Ничего страшного. И нового.              Через пять минут на плите уже стояли две кастрюли. В каждой было по пять картофелин, и теперь минут десять мне можно отдохнуть. Потом, когда закипят, прикрутить огонь и на двадцать минут снова засесть пинать… Сказала бы, что.       В итоге у меня получилось две кастрюли варёной картошки. И это ещё не всё.       Размяв содержимое обеих кастрюль в пюре, одну я отставила подальше, а во вторую с размахом закинула два сырых яйца, муку (на глаз), соли (на второй глаз), и начала всё это перемешивать и мять. В итоге получилось тесто, которое нихуёво так прилипало к руками.       Насыпав муки на стол и обмакнув в неё же руки, я начала формировать маленькие шарики из... Этого импровизированного теста. Но в итоге шило в жопе заскучало (опять), и среди нескольких шариков уже вскоре красовались сердечко, буква "R" (типа "Rammstein"), и хуй. Быстренько организовав сковороду, я налила туда масла, немного его разогрела на медленном огне, и начала жарить.       Масло, несмотря на медленный огонь, плевалось только так. И уже через минут пять на моих руках было столько красненьких точечек от горячих капель, что я затрахалась считать.       И как же тут не обойтись без "эпик фэйла".       Я уже подняла очередное сомнительное изделие на лопаточку, опустила его над сковородой, планируя аккуратно переложить... Как тут этот хуй из теста, словно назло, полетел с лопаточки прямо в середину сковородки. Вот секунду назад прилипал ко всему, что можно и что нельзя, и тут полетел, как будто всю жизнь этого ждал!       Я зажмурилась. Раскалённое масло обдало мне не только ладони и пальцы, но оно ещё обожгло и предплечья с бёдрами, а какие-то капельки попали на шею.       Дебильная резиновая лопаточка метким размахом руки была отправлена в полёт со второго этажа, а я вооружилась металлической (или какой там) и принялась перекладывать на сковороду сердечко.       Если кратко и обобщить, всё было едабильно. Хуй, который получился особо румяным и красивым, я оставила для Маши, а сама схавала полкастрюли пюре и штук пять-десять этих шариков.       — Алло.       "Хуем по лбу не дало."       Тут меня вынесло: как раз в этот момент я смотрела на член из теста, который собиралась Маше подарить. Эти случайные совпадения просто прекрасны.       "Чего ржём?"       — Ты… ха-ха… Не представляешь, насколько в точку-ху-ху попала! – провизжала я, а следом успокоилась. – Ладно. Давай, выходи гулять, я буквально через пять минут буду у твоего подъезда.       "Может, ко мне? У меня дома никого."       — Ага! Щас! Разбежалась! – я бросила взгляд на свои руки, где красовались несколько длинных царапин. – Я ещё после прошлого раза не отошла!       Дело в том, что была у Маши кошка. Звали её Чопа.       И она была в точности Дуся из рассказа Романа Трахенберга.       Я серьёзно.       Чопа отзывалась и на Чопу, и на Сан Саныча, и на "залупу", и ещё на множество других сомнительных кличек.       Чопа была лупоглазой скотиной с кривыми ушами, которые она сломала в следствии неоднократных падений с высоты, и чувство самосохранения и самосознания отсутствовало у неё напрочь.       За тот десяток раз, что я была у Маши дома, я поняла, что мой Косяк, которого я до этого времени считала больным на голову, вполне адекватный и психически здоровый кот. Потому что выкидоны Чопы совершенно не поддавались земной логике.       Она скакала по небольшой жилплощади как умалишённая, лазала по шторам, падала с карниза и наводила такого шороху, что иногда соседи снизу матерились на Машу и на её "конченную семейку". Иногда эта… кошка (с трудом язык повернулся её кошкой назвать) сама путалась в наведённом ей же бедламе и упарывалась мордой в какой-либо объект. Неважно какой, неважно каких размеров, это животное умудрялось удариться обо всё в доме, будь то вполне представляющая собою препятствие дверь или маленький мячик на полу, о который она могла поскользнуться и упасть спиной на ковёр. Очень часто в результате её гонзаний по всей хате оказывалась перевёрнута миска или же (каким, спрашивается, образом) бедная ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ тарелка, оставленная в самом, на первый взгляд, безопасном месте.       А в последний раз, когда я была у Маши, произошло вообще что-то из ряда вон.       Пришла я, значит, и сразу с порога заявила, что хочу хавать. И пока Маша готовила пожрать с ворчанием, что я к ней только похавать прихожу, я пошла мыть руки.       Под ванной сидела Чопа, которую внезапное озарение настигло в самом неожиданном месте.       И сеанс её гонок начался с меня.       Эта пизданутая скотина пулей вылетела из-под ванной, вскарабкалась по моей ноге, оставив кровоточащие раны; не обращая внимания на мой отборный мат, пробежалась по спине, прыгнула, зацепилась за руки и спиной ёбнулась в раковину под кран. Обрызгав меня водой и совершенно не поняв, что она мокрая, Чопа вылетела на пол и пошла наворачивать круги.       Тут я уже вскипела. Еле как отмыв кровь и параллельно матеря Машу, кошку, квартиру и весь мир в целом, я вылетела из ванной, поймала Чопу на её пути к Богу и, размахнувшись, в приступе гнева швырнула её за лапы через всю комнату.       Кошка приземлилась точнехонько на подоконник, свалив всё, что можно и не можно, несколько раз кувыркнулась через голову, охуев от такой резкой передислокации, и улепетнула на балкон.       Я вышла из квартиры с криками, что сюда я больше ни ногой.       "Да ну, не начинай."       — Маша, если я ещё хоть РАЗ увижу перед собой эту мразь, я пущу её на шашлыки. – спокойно заявила я, дёргая себя за прядь волос. – Я знаю, куда можно пойти, только возьми с собой ненужную майку.       "Ла-адно… Уже собираюсь. Подходи."       Подошла я через двадцать минут, потому что зная, как Маша собирается, я не волновалась, что опоздаю. В итоге пришла на десять минут раньше.       — На! – как только она вышла из подъезда, я протянула ей пакет с членом из теста.       Она ржала минут пять, глядя на искусно вылепленный хуй, и только потом удосужилась попробовать. В итоге я наслушалась дохера комплиментов, визгов о том, что это очень вкусно, а после Маша вынесла остатки кетчупа и сожрала это с кетчупом, закатывая глаза от удовольствия.       Сказать правду, мне это очень льстило. Вообще люблю, когда меня хвалят, а особенно мою стряпню.       — Так куда идём? – когда Маша отошла от приступа гастрономического экстаза, мы двинулись в путь. – И нахера было брать майку?       — Да ща увидишь. Не хочу раньше времени портить сюрприз. – я махнула рукой.       Наступило резкое потепление, было жарко, как летом, так что я решила не упускать возможности.       — Ну ладно... Желание женщины – закон.       — Желание мужчины – статья. – хохотнула я, и мы зашлись в приступе истерического смеха, чем вызвали неодобрительный взгляд бабушки на лавочке.       Шли мы достаточно долго. Достаточно, чтобы Маша начала ныть про её больные колени. Но в итоге вышли на Коллонтаевский мост, или проще – на Коллонтаевку.       Весьма (не)живописные места, скажу я вам. Немного грязная речка (от речки там метров семь в ширину глубокой воды, всё остальное покрывают плиты моста), крутой спуск вниз, который знаменует импровизированный пляж, да каменисто-бетонная плита среди зарослей слева от моста, что обычно зовут "поляной".       Серьёзно, когда я ходила туда с компашкой Хмыря, первое, что он орал по приходу на место, было: "ПАЦАНВА, НАКРЫВАЙ ПОЛЯНУ". И на плите через минуту оказывались простыня, хавка в виде бомжпакетов, кое-какая еда, что мы смогли накопать в холодильниках, сигареты и газировка. Много газировки.       И потом "пацанва" соревновалась, у кого громче и длиннее будет отрыжка, а я просто ухохатывалась с их напряжённо-яростных лиц.       Но больше всего в этом месте меня прельщала тишина и зелень. Людей тут было крайне мало, все шли на городской пляж… Где воняло стухшей водой, несло шашлыками, пивом и прочими прелестями, что сопровождают "поездки на природу". А тут… Мы могли спокойно купаться, загорать, не отвлекаясь на разных идиотов, шутить, кричать, плескаться, смеяться во всю глотку, а проезжающих иногда людей на машинах это вообще не смущало. Кстати, недалеко от речки находился тот самый лес, обожаемый мною ещё с подросткового возраста.       А ещё эта недоречка имела две прекрасные особенности – трубы и мост. С которых можно было нехило так посигать.       И если с моста это было не так сложно, просто поднялся, перелез через перила и полетел вниз с пятиметровой высоты (если не боишься), то трубы имели охуительную плюшку – на них нужно было залезть. Вернее, по ним нужно было пройти.       В общем, в зарослях рядом с "поляной" находишь проход на трубы, перелазишь через решётку, что огораживает их от посторонних, а дальше начинается квест. И если проиграешь, можешь сломать не только ногу-руку, но и шею.       Дело в том, что нужно было выбирать место прыжка по раскрашенному граффити столбу на мосте. Либо на глаз намечать середину трубы. Потому что, если прыгнешь не в том месте, внизу тебя ждёт огромная плита моста, искусно спрятанная под мутной водой. И упасть туда… Будет крайне неприятно.       В итоге ты, задержав дыхание, идёшь по уже натоптанной на трубе дорожке, агрессивно пытаясь сохранить равновесие. Метров десять, если не больше, ты осторожно шагаешь, раскинув руки, как сраный самолёт, доходишь до намеченного места, а там можно и расслабиться. Потому что даже если упадёшь, максимум очень сильно испугаешься – глубина там около шести метров. На этом отрезке уже можно сесть, если не боишься потерять равновесие, свесить ножки и спокойно обозревать окрестности. Очень красивые, между прочим, окрестности. Назад и вперёд простирается бесконечная мутно-зелёная лента реки, по бокам – зелёные заросли, легонько шелестящие на ветру крепкими листьями, под мостом огромные охапки камыша, где, если вглядеться, можно увидеть змей и лягушек, а если повернуться назад и влево, можно увидеть шикарную веранду какого-то отеля, где постоянно шныряют официанты и уборщики. А какое там небо!!! Боже.       Бесконечное, словно накрывающее огромной сферой или куполом, чисто-голубое, с редкими облаками, оно вводило в ступор. Смотря на него, переносишься в какую-то словно другую реальность, другое измерение… Пока тебя не окликнут друзья и не позовут пожрать и покурить, и тебе не придётся сигать с трубы, ведь эти три болвана прикончат пачку быстрее, чем ты моргнёшь.       Ладно, лирическое отступление. Вернёмся к событиям настоящего.       — Ты серьёзно? Мы будем здесь купаться?.. – Маша перегнулась через мост и посмотрела на реку.       — Конечно. – невозмутимо ответила я, отмечая, что воды с тех пор, как я приходила сюда последний раз, значительно прибыло. – Иначе чё мы сюда пришли?       — Холодно же... – подруга тряхнула башкой. – Не, я не пойду.       — Ой, ну как хочешь. – я свернула и лихо скатилась под мост, почти до самой воды. Скинула вещи куда-то в кусты, переодела майку, стянула штаны и юркнула ко входу на трубы.       — Чарли! – Маша расположилась, судя по звуку голоса, недалеко от "поляны". – Я тебе серьёзно сейчас говорю! Я купаться здесь не бу… Ты где?       Стараясь сдержать смех, я скинула конверсы и легко прошлась до середины трубы. В моих мыслях было только лишь "как бы не заржать", потому что иначе я испортила бы весь прикол.       — Ау-у! Чарли! Ну ты где?       Я остановилась ровно напротив раскрашенного столба. Поглядела вниз, думая, сколько же метров до воды. Выдохнула и собралась с духом.       — Да несмешно!!! Ты где!?       — В ПИЗДЕ!!! – сделав мощный толчок ногами, я сиганула с трубы.       Секундный полёт перебил оглушающе-громкий плеск воды. Я бомбочкой вошла в холодную толщу, чувствуя, как воздух с немым криком вырывается наружу, порождая огромные пузыри вокруг меня.       Пару секунд в воде показались мне вечностью. До дна я так и не достала, хотя ноги вытягивала вниз на максимум, что позволяло судить о хотя бы шестиметровой, если не больше, глубине.       Да, воды прибыло действительно значительно.       С громким криком вынырнув, я потрясла башкой, и волосы моментально облепили мне всё лицо. Вот твою мать, надо ж было додуматься их не завязывать!!!       — Ты дура?! – послышался с берега истеричный визг.       — А не видно? – сориентировавшись в пространстве, я взяла курс на берег и поплыла туда. Довольно-таки быстро найдя край плиты, я втемяшилась босыми ногами в водоросли, чуть было не упав в воду, но удержалась и начала собирать волосы в хвост.       Маша выбежала к воде, шокировано глядя на мокрую меня.       — Ты прыгнула?!       — А не видно? – переспросила я, разводя руками. – Давай лучше ко мне.       — Я ж сказала, что не пойду! – подруга смерила восхищённым взглядом сначала расстояние от трубы до воды, а потом меня. – Капе-е-ец...       — Ссыкло. – удовлетворённо резюмировала я, отворачиваясь от берега.       — Чего?..       — Ссыкло. – громко повторила я, разминая шею.       — Ну держись...       — Ага-ага. – кого мне там бояться? Вот этой табуретки с ногами?       Но через минуту сзади меня послышался яростный плеск. И не успела я с удивлённым выражением лица повернуться, как мощный толчок в спину заставил меня с матюками упасть в воду лицом вперёд.       Отплёвываясь и мотая головой, я вынырнула и посмотрела на победно ухмыляющуюся Машу.       — Ах так?.. – я фыркнула. – Это война.       Где-то минут пять окрестности оглашали громкие хриплые крики и визги. В итоге мы обе вылезли на берег, промокшие, як цуцики, дрожащие, тяжело дышащие и счастливые. Был объявлен перерыв, и мы расселись на "поляне", греясь под не таким уж и тёплым солнцем, и пожирая негнущимися, холодными руками нехитрую еду, что я купила в "пятёрке" по дороге.       Так сидели мы, ко крайней мере, час. Успели переговорить на все на свете темы, обсудили утреннюю ситуацию с Мегатроном, покурили, поржали, почти полностью обсохли, а потом мне довольно внезапно припёрло.       — Чарли, ты уверена? – недоверчиво и осторожно спросила Маша, перегнувшись через перила. Она уже переоделась в сухое, так что я наказала ей стоять на шухере.       — Да. Лучше смотри, если будут ехать аварийка или, не дай Бог, менты, сразу мне скажешь, а сама сделай максимально невинный вид. Поняла? – я погрозила подруге пальцем.       Вещи мы уже собрали и спрятали под мостом, на всякий случай. Потому что, по идее, купание здесь было запрещено, висел специальный знак, и иногда проезжающая аварийка упорно сгоняла наглую ребятню с труб и вытравливала из воды угрозами.       А менты могли и прибрать. Были истории. У них уже не отвертишься.       Так что мой план был предельно прост – сигануть пару раз с моста и уйти, а если кто-то поедет – заплыть под мост и схорониться там на время. Потому что мокрой перед ними показываться тоже не желательно от слова совсем.       Маша в качестве информатора села на бордюр, поглядывая по сторонам и изображая из себя простую прохожую (хотя непонятно, что она там делает, дальше только лес и частная территория), а я в две секунды залезла на перила.       Главное – не смотреть вниз, не смотреть вниз, не смотре…       Глаза сами опустились.       И я, вроде уже поборовшая страх высоты, замерла на месте, судорожно хватаясь вспотевшей рукой за столб.       Твою мать, твою мать, твою мать…       Твою мать!       Ноги задрожали. Просто стоять на перилах стало настолько страшно, что у меня потемнело в глазах.       Там же высота метров шесть, если не больше…       — Ты прыгаешь?       От голоса Маши я, уже успевшая загнать себя в пучину страха, вздрогнула.       — Боюсь… – выдавила я сквозь стыд.       Ну как же я с трубы прыгнула?! Прыгала же!       Так там не такая высота!       Всего на пару метров меньше!       Всё равно много!       Молчаливые дебаты продолжались, я переминалась с ноги на ногу, а Маша подошла поближе.       — Ты чё? Ты ж с труб прыгала.       — Не знаю... Боюсь почему-то. – пробормотала я, не смотря вниз. Хотя, уже бесполезно.       — Чарли, ты живёшь с десятиметровыми роботами. – серьёзно проговорила Маша. – Тебе ли высоты бояться? Прыгай давай.       — Да не дави на меня! – я отмахнулась, но через секунду судорожно схватилась за столб. – Бля…       — Ну, как хо... – сзади послышался испуганный вздох. – МЕНТЫ!!!       Мне дважды повторять не надо.       Даже не оборачиваясь (будто у меня есть на это время), я отпустила столб.       Времени бежать под мост у меня нет, я мокрая насквозь, потому что перед этим окуналась в воду, так что спалюсь моментально, а третьего варианта нет.       Оставаться на мосту нельзя.       Ха, ещё будет лучше, если они увидят меня, стоящую на перилах, как самоубийца!       Так что ноги сделали самый мощный толчок, который они только умели. Изо всех сил сжимая зубы и стараясь не орать, ибо страшно было неимоверно, я вытянула руки и щучкой вошла в воду. Не выныривая, открыла глаза, более-менее сориентировалась и ушла под мост, ища направление рукой.       Осторожно, не делая резких движений, я вынырнула уже под мостом. Чувствуя, как в глаза затекает вода, прислушалась.       И ничего, кроме Машкиного заливистого хохота, не услышала.              — Ах ты сучка! Мария Наебалова! – без особой злобы выкрикнула я, когда поднялась наверх. Маша всё так же ухохатывалась.       — Нет, ну ты видела себя! МЕНТЫ – алле-оп! И Чарли нет! – подруга шаталась, хватаясь от смеха за живот, и посекундно вытирала слёзы.       — Ага, оборжаться. – я закатила глаза. – Просто животики надорвать.       Машу разнесло ещё больше.       Решив, что на сегодня приключений достаточно, мы собрались домой. Прямо на мокрое тело натянув вещи, я потрясла волосами, немного их просушив, расчесалась и затянула низкий хвост.       Менты всё-таки проехали мимо, окинув меня подозрительным взглядом, но я спокойно прошла дальше, даже не глядя на них, и ситуация миновала.       — Ну что, ко мне сегодня? – я повернула к Маше голову.       — Опять? – подруга укоризненно изогнула бровь и посмотрела на меня в ответ.       — Не опять, а снова.       — Я не про это. Опять спрашиваешь?       Я хохотнула. Действительно, а зачем вообще спрашивать?       — Я фильмец на вечер нам присмотрела…       Но этот фильмец (который должен был оказаться жёстким хоррором, но не судьба), посмотреть не удалось. Как только мы вышли из земного моста, как обычно обхохатываясь, путая из-за смеха буквы в словах и заливаясь от этого ещё больше, я подняла голову и встретилась взглядом с очень знакомыми окулярами. Холодными, без привычного прищура, равнодушными окулярами.       Блять.       Смех стих почти моментально. Лишь Маша издала длинное "ха", словно чайка, а потом увидела мой взгляд и испуганно замолчала.       — М… Привет. – мой голос звучал не по-человечески, а больше был похожим на ровное лязганье воколайзера эрадиконов старой модели.       Мегатрон ничего не ответил. Лишь развернулся и ушёл из рубки быстрым шагом. Я повернула голову на Саундвейва рядом. Тот покачал шлемом, а Маша тяжело вздохнула.       Настроение ушло в ноль. Ввиду отсутствия кого-либо, кроме связиста, в рубке, мы с подругой (всё так же в гробовом молчании) беспрепятственно ушли в мой отсек, я без слов заварила чай, а после, подумав, достала из глубин холодоса четыре бутылки "Эссы".       — Ты набухаться с горя хочешь? – невесело усмехнулась Маша, сидя за столом и сцепив руки в замок. Я серьёзным взглядом смерила её лицо, наклонилась и всё из тех же глубин достала две бутылки "Гаража".       — Нет.       — Не похоже… – горькая ухмылка не сходила с лица подруги. – И откуда у тебя столько пива?       — Давно покупала, ещё когда Старскрим нас предал. Тогда хотела в дерьмо упиться, но как-то возможности не выпадало. – я достала из холодильника остатки мясной запеканки, которую недавно готовила (удачно, кстати), и быстро откупорила одну бутылку. Потянулась за второй, для Маши, но та покачала головой.       — Хочу быть трезвой, если ты начнёшь творить хуйню. – она поджала тонкие губы. – И суметь вовремя тебя остановить.       — Если я чего-то захочу, ты вряд ли меня остановишь. – я поднесла к губам бутылку, выдохнула в сторону и сделала три первых глотка.       Холодное пиво зашло, как по маслу. Прикрыв глаза, я села за стол и тяжело вздохнула.       — Надо извиниться… – осторожно начала Маша, но я моментально заткнула её взмахом руки.       — А ты думаешь, для чего я пью? – я изогнула бровь. – На трезвую я не смогу.       Следующие тридцать минут прошли в почти полном молчании. Изредка Маша прерывала его наводящими вопросами, и в итоге у нас вырисовался план, по которому я должна была извиняться.       На столе уже стояли три опустошённые бутылки, в руках у меня была ополовиненная четвёртая, пальцы подрагивали, а выпитое полегоньку уносило меня куда-то вдаль. Дабы заполнить тяжёлую (но не неловкую) тишину, Маша начала травить истории из своей жизни, рассказывать мне про жизнь её любимых исполнителей, но я слушала её вполуха. В голове повис туман, мысли уже заволакивало туманной пеленой…       — Пойдёшь?       Я резко открыла глаза. Фокус пространство обрело только через секунд десять. Я перевела взгляд на стол.       Нет, ну пить я умею. Уже пятая бутылка идёт, а я ещё соображаю.       — Теперь да. – выдохнув, я одним глотком добила пятую бутылку, отставила её на стол и поднялась, упираясь ладонями в колени. – Ебала я того рот…       Всё перед глазами поплыло. Маша вскочила было, дабы придержать мою опьяневшую тушу, но я продемонстрировала ей средний палец и гордо выпрямилась. Азовская закалка, мать её еби, останется со мной навсегда.       Почти ровным шагом я подошла к лестнице, еле как спустилась вниз и потянулась. Подруга следовала за мной, как хвостик, и то и дело подбегала ближе, чтобы успеть меня подхватить. И в конце концов, её мельтешение так меня достало, что я схватила её за горло, притянула к себе и посмотрела ровно в глаза.       — Хорош скакать, коза ты горная.       Подруга испуганно покивала головой, а я отпустила чужое нежное горло и указала на второй этаж отсека.       — Жди здесь.       Маша опять покивала, а я решительно вышла из отсека.       — Боги про-окляли спятивший Ри-им... – дабы не слышать своего же бьющегося сердца, я начала петь. – Город брошенных же-енщин и калек!.. Ой…       Ну капец. На пьяную башку свернула не в ту сторону. Повернув обратно, я указала сама себе пальцем куда-то вперёд, непонятно кому кивнула и, широко шагнув, двинулась в указанном собой же направлении.       В голове перемешалось всё полностью. Какие-то обрывки фраз, воспоминаний, песен, чьи-то образы… И сквозь всё это ясно пробивался образ красноглазого, ведроголового… Да как же его обозвать… Даже эпитет не подбирается.       — Sugar!.. – в голове, словно она стала сборником всех песен мира, я уловила мелодию песни "Sugar" от "System of a down", и начала издавать непонятные звуки, имитируя музыку. – Sugar!..       — Ты что тут делаешь?       Я аж подскочила. Сделав нелепый пируэт в воздухе, грохнулась на пол ровно копчиком, даже не заметив боли, выпучила глаза на окружающее пространство.       Как оказалось, я уже дошла до нужного мне отсека, а на пороге стоял вышеупомянутый Мегатрон, созерцая меня непонятливым взглядом.       По ощущениям, я на минутку даже протрезвела.       — Я… – очень вовремя икнув от страха, я поднялась на ноги, чуть было не свалилась снова, всё-таки удержалась в вертикальном положении и махнула рукой на отсек. – Пошли.       — Подожди… – Мегатрон даже не сдвинулся с места, что позволило мне беспрепятственно пройти в отсек. – Ты пьяна?!       Я проморгалась, развернулась всем телом к меху, выставила вперёд указательный палец и, сфокусировав на нём взгляд, произнесла раскатисто:       — В говнину!       — Какого чёрта, Чарли?! – мех был явно недоволен, но меня это ни капли не смутило.       — Лысого! – я указала рукой на терминал. Но Мегатрон, сука такая, либо не сообразил, либо и не собирался потакать моим хотелкам, поэтому я, как истинная самостоятельная и самодостаточная женщина, полезла туда сама.       Как обычно, всё произошло, по-моему. Потому что Лорд, узрев моё состояние бревна, решил не давать мне возможности свернуть мою многострадальную шею.       А жаль. Полезно бы было.       — Чарли, я не понимаю. Зачем? – когда я удобно уместилась на жёсткой поверхности терминала (прилегла в позу Клеопатры на ложе), Мегатрон уставился непонимающим взглядом прямо в мои глаза, а во мне, помимо никогда не засыпающего сарказма, проснулось чувство вины.       — Мне... на трезвую голову извиняться сложно.       После этих слов повисла тишина. Я подбирала нужные выражения, а мех просто стоял с неопределённым выражением лицевой, и чёрт его поймёшь, что он думал в этот момент.       — Извиняться?       Я, уже успевшая уйти в свои мысли, уставилась на меха в недоумении, но через секунду поймала нить разговора обратно.       — А, ну да. Извиняться. Да. Извиняться. В общем… – я пересела в позу лотоса и уставилась в одну точку.       — Похоже, и на пьяную голову тебе тоже извиняться сложно. – мех сложил манипуляторы на груди и поднял брови, качнув головой.       Я ничего на это не ответила, лишь тяжело вздохнула. В груди что-то на секунду щемануло.       — Послушай, Чар.       Я встрепенулась. Он впервые назвал меня так… Сокращённое имя для меня всегда означало какую-то особую степень доверия…       — А?.. – я подняла голову, открыв рот, и так и осталась сидеть.       Мегатрон стоял с самой доброй и ласковой улыбкой, на которую только был способен, а в его взгляде, направленном на меня, пылала нежность.       — Я не злюсь на тебя. Понимаю, чувства, эмоции… Я не обижаюсь и не злюсь. Но ты должна меня понять – это опасность. И я последний раз повторюсь: без моего разрешения ты больше ни на какие задания не выйдешь. Уяснила?       Я улыбнулась. Даже несмотря на нежность и улыбку, в его словах всё же присутствует командирский тон, будто он не хочет потерять репутацию жестокого воина.       Но я-то знаю, каков он на самом деле…       — Хорошо. – я растянула губы чуть ли не до ушей, по-дебильному прищурившись, и полезла к нему в объятия. – Ня-я…              "Вот дура. Ну дура набитая." – проворчал Голос, но лезть не стал.       Конечно, как Мегатрон качал пьяную меня на руках, надо было видеть. И довольно сложно было назвать это объятиями, но да ладно.