***
На сердце Данияля было неспокойно. Суждено ли ему погибнуть или Аллах позволит ему пройти эту войну целым и невредимым? Данияль не знал. На груди у него кожаный тумар*. Но в этом треугольнике не зашиты слова молитвы из священного Корана. В нём небольшая сложенная миниатюра, выполненная по заказу паши. На ней изображение его погибшего товарища, близкого друга и первого возлюбленного, который погиб, защищая его. Хасан. Его ангел-хранитель. Данияль верил, что этот оберег, сродни языческим идолам, защищает его от всего плохого. Но кто защитит его Домагоя? Безрассудный воин бросается в пекло с головой, позабыв о важности собственной жизни. О том, как он важен для Данияля. О том, что Данияль не сможет без него жить, если с ним что-то случится. В этот недолгий перерыв между боевыми действиями Данияль сидел в своём шатре вместе с Домагоем. Верный дели всегда был рядом с ним. — Когда-нибудь мы все вознесёмся в рай Аллаха, — произнёс Данияль, погружённый в свои грустные мысли. — От этой судьбы никто не уйдёт, паша, — ответил Домагой. — Но никто не знает, когда это произойдёт. — Что же нас ждёт по ту сторону жизни? — вздохнул Данияль. — Вот ты, Домагой, во что ты веришь? — Я верю в то, что после смерти я перерожусь. Может, в человека, может, в животное или птицу. Я превращусь в белоснежного сокола и буду с небес смотреть на жизнь земную. — Не умирай раньше меня, Домагой. Пообещай, что не умрёшь, пока не умру я. Я не смогу без тебя жить. — Обещаю, паша.***
Бой. Гремит оружие, стреляют ружья, сверкают сабли. Данияль и Домагой стоят плечом к плечу, защищая жизни друг друга. На лице Домагоя безумная улыбка. Ему нравится эта битва. А эти полудикие одежды, шкуры и крылья за спиной только прибавляют ему этого безумия. Домагой яростно машет кривым ятаганом, поражая врагов вокруг. И Данияль не отстаёт от него. В руках у него кылыч**, убивающий его врагов. В эти минуты Данияль не думает ни о чём, даже о том, что он может погибнуть в любой момент. Лишь методично мозг подсчитывает убитых им персов. Первый, второй, десятый... Сколько их здесь? Когда это закончится? Враги всё нападают, они такие же бесстрашные. Они не хотят уступать этот город. Плечом к плечу. Они вместе с Домагоем пройдут эту битву. Какой-то перс подобрался сзади, Данияль его не заметил. — Осторожнее, паша! — Домагой сносит голову этому персу и смеётся. — Хорошая битва, паша! Этот смех был последним, что слышит Данияль от Домагоя. Он не успевает ничего заметить и предпринять. Тело Домагоя насквозь пронзает вражеская пика, пройдя над крыльями и выходя через сердце. Смех смолкает. Домагой не успевает даже удивиться, оседая и падая на землю. — Домагой! Нет!.. Данияль в ярости бросается на врага, сразившего его любимого, отрубая персу голову. Он не отходит от Домагоя, пытаясь уберечь его тело. Он бросается на врагов в надежде, что один из них также пронзит его тело, и он уйдёт следом за Домагоем. Обретёт свой покой. Но покой не приходит. Даниялю было не суждено погибнуть в этом бою. Битва закончена, и главнокомандующие подсчитывают потери. Данияль не может отойти от Домагоя. Он бережно его переворачивает, снимает неизменные крылья и надевает на свою спину. После чего он поднимает Домагоя и несёт в сторону лагеря. Он кладёт Домагоя неподалёку от своего шатра и сидит рядом, взяв его охладевшую руку. — А обещал, что не умрёшь раньше меня... — глаза предательски щиплет, но Данияль не позволяет слезам пролиться. Он гладит Домагоя по руке и вздыхает. — О, Аллах, за что ты забираешь тех, кого я люблю!? Вопрос, который остаётся без ответа. Данияль вздыхает и крепко сжимает руку Домагоя. Даже если он погибнет, он не встретится с Домагоем на Том свете. Язычнику не дано обрести свой рай, Данияль это знает. Он не понимал, как ему теперь жить. Может, если он покончит с собой прямо сейчас, то они вместе будут гореть в огне ада?.. Данияль касается клинка на своём поясе, не решаясь его достать. Нет, он должен жить. Ради памяти Домагоя.***
1590 год, Румелия, Эдирне. Когда война с персами закончилась, Данияль вернулся в Эдирне вместе со своими воинами. На сердце было пусто. Он потерял в этой войне того, кого любил больше всего на свете. Не проходило ни дня, чтобы он не вспоминал о Домагое. Он замкнулся в себе и практически ни с кем не разговаривал. Он перестал слушать музыку, перестал писать стихи, принимать свой гарем. Все радости и праздненства во дворце были отменены. Весь дворец погрузился в бесконечный траур. Проходили дни, и вот однажды Данияль прогуливался возле своего сада. Прекрасные цветы приносили ему хоть капельку радости в его трауре. И вдруг он услышал в небе какие-то звуки. Кричала птица. Данияль остановился и посмотрел наверх, приглядываясь. А птица покружила вокруг него и вдруг опустилась ему на руку, царапая своими когтями. Это был сокол с белоснежным оперением. Откуда он здесь? Как он прилетел сюда, в этот сад? «Я превращусь в белоснежного сокола и буду с небес смотреть на жизнь земную», — вспомнил он слова своего любимого. — Домагой?.. — спросил Данияль, осторожно коснувшись белого оперения. Сокол взглянул на него своим умным голубым глазом и не улетал. Данияль не верил в языческие сказки. Но Домагой сдержал своё слово, вернувшись к нему в виде сокола.