Не буди лихо...

Пришлая сволочь снова сидела за когтевранским столом и с удовольствием наворачивала залитую сиропом овсянку. Решив не давать ему шанса и в этот раз нагадить, Джеймс с друзьями уселись подальше, но так, чтобы иметь возможность находиться лицом к врагу. Мужик показал им оттопыренный большой палец и, скорчив дебильную рожу, пересел поближе… Гарри был доволен. С утра Северус был гораздо спокойнее. Кажется, он сумел смириться с неизбежным и, если его и мучило чувство стыда за вчерашнее, то оно было не столь сильным, как прошлогодние переживания. Тем лучше. Сегодня ещё многое предстояло сделать, и меньше всего хотелось начинать разговор со вчерашней болезненной темы. Ещё больше улучшила настроение предсказуемая реакция Мародёров. Заняв место в конце когтевранского стола, он просто вынудил их устроиться на виду у преподавателей. В конце концов, полными идиотами гриффиндорцы не были и не желали находиться с ним в непосредственной близости. Ну а то, что он с лёгкостью может пересесть, не предусмотрели, с кем не бывает? На взгляд Гарри, завтрак проходил замечательно. Он наслаждался вкуснейшей овсянкой с малиновым сиропом, Мародёры давились ею же. Решив, что уже достаточно поиграл на гриффиндорских нервах, он неспешно поднял палочку и, направив её на Петтигрю, во всё горло гаркнул: «Бу-у-у». Питер с истошным воем подскочил с места, и в тот же миг в его тарелку плюхнулась здоровущая крыса. Девчонки за гриффиндорским столом завизжали. Джеймс и Сириус, видимо, только и ждавшие повода ответить, немедля перешли в атаку, и в мирно завтракавших когтевранцев полетели связывающие и оглушающие заклинания. Естественно, вороны не стерпели такой наглости и ответили! Раньше, чем до Джеймса и компании дошло, на что их спровоцировали, разъярённая МакКошка уже неслась к месту боя. Гарри, ещё с начала нападения соскользнувший под стол, воспользовался возникшей неразберихой и без помех выпустил в каждого из Мародёров по заклинанию… Да, завтрак закончился для гриффиндорской четвёрки неожиданным образом. Сириус порадовал всю школу длинными собачьими ушами, Люпин — волчьим хвостом, а Петтигрю — крысиным носом. Особенно эффектно смотрелся Джеймс Поттер в заляпанных кашей очках и с развесистыми оленьими рогами на голове. В больничное крыло Гарри отправился вместе с пострадавшими и пышущей гневом МакКошкой. Просто не нашёл в себе сил отказаться от удовольствия ещё поизмываться над развесёлой компанией. Чуть помедлив, плеснул в уже разлитое по кубкам успокоительное прозрачного зелья, тщательно отмеряя капли, добавил замедлитель. Вот теперь веселье Мародёрам полностью обеспечено. Устроившись на подоконнике, Гарри с удовольствием проследил за тем, как жертвы приняли зелье, и подмигнул вошедшему в лазарет Северусу, его появление стало дополнительным приятным бонусом. — Мадам Помфри, профессор Слизнорт просил отнести вам, — парень, впившийся в недругов хищным взглядом, протянул коробку с жалобно звякнувшими пузырьками. — А, мистер Снейп, пожалуйста, поставьте зелья в шкафчик. Мне сейчас некогда, — пробормотала целительница, сосредоточенно выводя палочкой пассы над пострадавшими. — И рассортируйте их по назначению. Северус деловито кивнул и, насмешливо фыркнув, неспешно удалился в подсобку. Гарри, заметивший, как в чёрных глазах заплясали весёлые искорки, мог поклясться, что слизеринец сам выклянчил у Слизнорта задание отнести зелья и теперь прямо-таки наслаждается видом своих врагов. Разумеется, сейчас его змеёныш по давней привычке ещё и ушки греть будет. Вот и замечательно! Отличный повод и повеселить своего малыша, и заодно самооценку ему поднять. Бушевала в больничном крыле МакГонагалл долго. Очень долго. Мародёры были так обескуражены наглостью своего врага, что даже не пытались сделать вид, что её слушают, от чего профессор трансфигурации ярилась ещё сильнее. В этот раз передразнивать её Гарри не стал, просто вытащил из своей бездонной сумки полный зелий саквояж. Продемонстрировав содержимое притихшим Мародёрам, растянул губы в ехидной усмешке: — Красота… На все случаи жизни, и даже больше того. Я мог бы предложить вам пари… — он намекающе шевельнул бровями, словно предлагая оценить возможные перспективы, и парни насторожились ещё больше. — Но, пожалуй, это лишено смысла… Вы же не станете спорить с тем, что Помфри даже не заподозрит, что кто-нибудь сможет заменить ваши зелья на что-то более… э-м-м… интересное. Вы ведь и представить не можете, какие возможности даёт такой ассортимент. Верно? Гриффиндорцы побледнели ещё сильнее, видимо, подтверждались их худшие опасения. Петтигрю бросил умоляющий взгляд на декана, но та, закончив возмущаться их безобразной выходкой в адрес студентов Когтеврана, углубилась в спор с мадам Помфри. — Жаль тебя разочаровывать, малыш Питер, но после всего, что вы, проказники, натворили в последние дни, МакКошка вас и слушать не станет. Но вы по гриффиндорской глупости можете рискнуть донести до неё свою версию правды и получить отработки до конца учебного года. Хотите попробовать? Нет? Ну и молодцы, вам же лучше. Да, так вот, возвращаясь к разговору о возможностях зелий… Я приведу пример, чтобы было понятнее. Скажем, можно зафиксировать ваш нынешний вид недельки на три-четыре. Хотя… — Гарри приоткрыл флакон с жидкостью лимонного цвета, принюхался и даже зажмурился от удовольствия. — О, Северус заменил моё зелье на улучшенный вариант! Такой состав и пару месяцев форму удерживать сможет! Сохатый, а, Сохатый, как думаешь, удобно будет спать с оленьими рогами? — Джеймс в ответ гневно сверкнул глазами, а Блэк вскинул голову и злобно оскалился. — Твоего мнения, Бродяга, я не спрашиваю. Но дам пару советов. Во-первых, не нарывайся на грубость, иначе окажешься в таком дерьме, что нынешние неприятности тебе милой шуткой покажутся. А во-вторых… обзаведись ночным чепчиком. В него будет очень удобно складывать уши. У остальных, я думаю, дискомфорта не возникнет. Люпину не привыкать, а Петтигрю так даже лучше стал выглядеть. Во всяком случае образ получился более законченным. Ах да, я отвлёкся! Ещё, — Гарри мечтательно прикрыл глаза, — можно споить каждому по порции зелья Подчинения, сдобренного Веритасерумом. Действует безотказно. Северус всё же гений! Его сыворотка и мёртвого разговорит! Как вы думаете, трёх часов хватит, чтобы рассказать обо всех ваших прегрешениях? Может быть, устроим интервью в Большом зале? — Чего вам надо?! Отстаньте от нас! — не выдержал Ремус. МакГонагалл и Помфри тут же уставились на него. — Мистер Люпин, что вы себе позволяете?! — прошипела МакГонагалл. К тому, что именно декан и целительница между собой обсуждали, ни один из Мародёров уже давно не прислушивался, но, видимо, слова Ремуса как-то перекликнулись с их разговором, и благодушия МакКошке не прибавили. — Простите, я… это… Это нервное! — пролепетал парень, и к нему тут же утратили интерес. — Как это «чего надо»?! — деланно обиделся Гарри. — Сами вызвали, от дел важных отвлекли, здесь задержали, я даже горячо любимому супругу весточки оставить не успел… А теперь и играться не хотите?! Злые вы! А у меня для вас ещё сюрпризы имеются. Ладно, пойду погуляю, подумаю, кого из вас чем «порадовать», — он встряхнул саквояж, в котором весело звякнули склянки. — Кстати, я уже упоминал, что знаю множество самых разных забав? И игра «Угадай, что подлил невидимка?» среди них стоит далеко не на первом месте. Ну, до встречи, увидимся позже. А вы пока что учитесь определять зелья по вкусу и запаху. Гарри подарил опешившим парням самую неприятную и угрожающую из своих улыбок и тихо выскользнул за дверь. Возвращаться сюда он не собирался, но не сообщать же об этом Мародёрам. Пусть не расслабляются. Снейп, вышедший парой минут ранее и «случайно» не прикрывший дверь, поджидал его в коридоре. Глаза его искрились от едва сдерживаемого смеха. — Да можешь уже ржать, я заглушку поставил, — улыбнулся Гарри. Северус отрицательно мотнул головой и тут же громко хрюкнул, зажав рот рукой. — Помфри призналась, что понятия не имеет, как убрать из их внешности… э-м-м… лишние детали. Гарри, тебе уже кто-нибудь говорил, что ты сумасшедший? — Постоянно. А ты так вообще меня с первого курса идиотом называешь, правда, сейчас уже гораздо реже. А что? — Ты действительно собираешься вернуться и что-то им подлить? — Да нет, конечно. — Выходит, ты их просто пугал? — Ну, не совсем… Всё, что хотел, я уже подлил. Глаза мальчишки блеснули жадным любопытством: — Что ты сделал? — Добавил им в успокоительное шуточное зелье и отсрочил эффект. Как только они хоть что-нибудь съедят или выпьют кроме воды, обзаведутся роскошными грудями минимум четвёртого размера. Снейп прыснул и, не скрывая надежды, спросил: — А не перетравятся родственнички? — Не-а. Это зелье пользуется бешеной популярностью у излишне любознательных подростков, не владеющих в должной степени трансфигурацией. Оно совершенно безвредно и ни с чем в реакцию не вступает. Ты лично контролируешь все разработки Джорджа, так что безопасность и результат гарантированы. — Не постесняюсь спросить, а зачем ты это зелье в своей сумке хранишь? — Ну… никогда же не угадаешь, что в жизни пригодиться может… А сумке всё равно, она бездонная, хоть весь Хогвартс туда запихни… — И ты, пользуясь случаем, запихиваешь?! Ты знаешь, что у тебя повадки… — Хомяка, — Гарри смущённо отвёл глаза. — Знаю, ты не устаешь мне об этом напоминать. «Хомяк» — это твоё любимое прозвище. И зря ты надо мною смеёшься, гляди, как кстати зельице пришлось! Северус довольно хмыкнул, судя по всему, полностью разделяя это утверждение, и тут же перешёл к более важной для себя теме: — А я правда смог придумать зелье, способное зафиксировать изменённую форму? — Вообще-то нет… Но только потому, что не ставил перед собой подобной цели! Если бы захотел, то обязательно сумел бы! — А как же… — В том пузырьке было обычное Рвотное. Но Мародёрам знать об этом необязательно. Снейп посмотрел на него очень внимательным взглядом: — Гарри, зачем ты всё это делаешь? — Ну, как бы поточнее сформулировать… Я, видишь ли, очень не люблю, когда кто-то мешает жить моему партнёру. И мне совершенно неважно, кто такие эти «кто-то». Так что пусть не расслабляются. К тому же гриффиндорский идиотизм неистребим, по себе знаю. Им же непременно захочется разузнать побольше, станут следить, под ногами путаться… А я бы хотел провести с тобой максимум времени, и чтобы нам не мешали. Теперь же Помфри их компанию гарантированно до завтра из больничного крыла не выпустит. Гарри аккуратно отвёл упавшую на лицо Северуса прядь, и щёки парня окрасил слабый румянец. — Ты хочешь, чтобы мы… э-м-м… — Я хорошо знаю тебя взрослого и очень хочу узнать, каким ты был подростком. Ничего больше, просто познакомиться поближе. На лице Снейпа мелькнуло беспокойство: — Но я… самый обычный. Во мне нет ничего особенного. — О, нет. Поверь мне, это не так. Ты самый особенный человек из всех, кого я когда-либо встречал в своей жизни. Ты не можешь быть обычным, потому что ты — лучший! Северус смущённо улыбнулся и вдруг заспешил: — У меня через десять минут Руны начинаются. — Могу я составить тебе компанию? Ужасно интересно, я в школе руны не изучал. — Вот только не говори, что за всё это время не побывал со мною на уроках. Имей в виду, я твоё присутствие чувствую. — Помилуй, о, великий менталист! Каюсь, всё время, что не гадил Мародёрам, я провёл в твоём классе. И даже с тайным умыслом проникал в слизеринские владения. Правда, до вчерашнего вечера за полог твоей кровати не заглядывал и в душ не провожал. — И на том спасибо, — проворчал парень, и Гарри с удовольствием заметил, как у того ещё больше порозовели скулы. — Ладно, пошли на урок. А то ты меня потом со свету сживёшь за то, что мешал тебе учиться. Северус Снейп в гневе — явление страшное, по себе знаю. Снейп совсем не по-Снейповски хихикнул и потянул Гарри за собой. Как неожиданно выяснилось, свои отвлекающие внимание чары Гарри по желанию мог распространять и на собеседника. Так что интереса Северуса к уроку хватило на пять минут, ровно до тех пор, пока он не понял, что можно преспокойно продолжать общаться, ибо никто из присутствующих их попросту не замечал. — А я правда стану великим менталистом? — похоже, этот вопрос волновал Снейпа больше всех остальных. — Ну, может и не великим, но точно одним из самых лучших. Как окклюменту в нашем времени тебе нет равных. Ты самого Волдеморта умудрялся годами обманывать! — Я обманывал Тёмного Лорда?! — парень так надолго задумался, что Гарри забеспокоился. В конце концов, Северус только ещё собирается примкнуть к Риддлу и неизвестно, чем может аукнуться подобная откровенность. — Ты говорил, что была война и я помог тебе выжить и победить. И рос ты сиротой… А я стал Мастером и преподавал в Хоге. Мастера Зельеварения не становятся школьными учителями! И акромантулы нападали на школу… Тёмный Лорд призвал на свою сторону тёмных тварей и захватил власть? Скажи, я оказался профессором потому, что скрывался? А Хогвартс был на осадном положении? А с Люцем и Эйвери ты общался, потому что они перешли на твою сторону?.. Гарри с удивлением наблюдал, в какую причудливую картину складываются в воображении Северуса оброненные им разрозненные факты. Он-то с первых минут знакомства ждал, когда Снейп начнёт задавать вопросы о будущем, а оказывается, тот всё это время собирал и анализировал мелкие факты, выстраивая из них ошибочную картину грядущих событий. Наконец вопросы прозвучали, и теперь Гарри мучительно размышлял, рассказать ли всю правду или позволить поверить в домыслы? Северус совершенно точно помнил прошлое, если и не всё, то достаточно много. Если он сейчас солжёт, то неизвестно, к чему это приведёт в будущем. Если скажет правду, Северус может захотеть изменить ключевые моменты. Но ведь точная информация куда менее опасна, чем вымысел или неправильно сделанные выводы. К тому же, зная Северуса, можно не сомневаться, что ложь и недомолвки он вычислит без труда, а значит только абсолютная честность поможет завоевать полное доверие… — Я расскажу тебе правду. Всю. Но ты должен пообещать, если после моего исчезновения у тебя останутся какие-то воспоминания, ты очень хорошо подумаешь прежде, чем вмешиваться в изначальный ход событий. Парень в ответ обиженно фыркнул: — Ты меня совсем за идиота считаешь? — Нет, Северус, ты не идиот и никогда им не был. Но подобные знания — слишком страшная сила и слишком большая ответственность. Наверное, мне с самого начала не следовало упоминать ни о чём из того, что будет происходить в будущем, и теперь ты придумал события, имеющие крайне мало общего с действительностью. Если ты попытаешься… — Вот знаешь, не зря я тебя в будущем идиотом называю! Что ты вообще знаешь о течении времени? Будущее, которое ты уже прожил, неизменно и вся новая информация, которую я получу, уже встроена в цепочки событий. Магия сотрёт из моей памяти лишнее, не позволив повлиять на конечный результат. — Значит, что бы я ни сказал и ни сделал, ты всё равно станешь Пожирателем смерти? — Я стану? — Гарри кивнул. — Значит, стану. И ни ты, ни я предотвратить этого не сможем. Рассказывай! — Для начала, я хочу, чтобы ты понял, что нельзя судить по первому впечатлению. Может быть, поговорим после уроков? — Гарри окинул взглядом совершенно не замечающих их профессора и учеников в надежде, что найдётся причина отсрочить неприятное объяснение. — Нет, сейчас! — Ладно, тогда слушай… * * * После ухода Гарри Мародёры пребывали в угнетённом настроении. Угроза напоить их Веритасерумом возымела действие. Незаконная анимагия, тёмный ритуал, не самые безобидные шуточки над другими студентами, прогулки с оборотнем при полной луне… Каждому из компании было о чём рассказать и за что расплатиться. — Вы думаете, он это все серьёзно говорил? — Сириус наотрез отказывался поверить, что с потомком древнейшего чистокровного рода кто-то способен поступить подобным образом. — Этот может, — подтвердил Люпин, стараясь хоть как-то пристроить ужасно мешавший сидеть хвост. — А ты сомневаешься? — уточнил Джеймс. — Тогда вспомни о том, что кто-то уже заложил тебя родителям. Есть предположения, кто? Даю наводку, это не один из нас, а к письму от какого-то там Снейпа они бы даже не притронулись. — Ну при чём тут родители Бродяги?! — запричитал Петтигрю. — Вы хоть понимаете, что он в курсе нашего секрета?! Он же на нашу анимагию всей школе «намекнул»! Остаётся дожидаться, кто первым догадается! — Вот какого дементора мы влезли во всё это?! — заныл Люпин. — Ну, вообще-то это ты хотел узнать о своей будущей паре! — огрызнулся Блэк. — Так о своей же, а не о Снейповской! А с этим слизнем носатым всегда всё наперекосяк идёт! Кому только в голову пришло, что Снейпу в спутники жизни может достаться кто-то вменяемый? Он сам — помешанный тёмный маг, и партнёр у него такой же, псих ненормальный! — Да ладно, Луни, не паникуй… — голос Джеймса прозвучал как-то неуверенно. — Не паникуй?! Да ты хотя бы представляешь, что эта скотина из будущего в следующий раз может вытворить?! Мне вот что-то подсказывает, что он пока не сильно разозлился и ещё даже не пытался отомстить по-крупному! После ритуала прошла почти неделя, почему этот вообще всё ещё здесь, раз он должен был исчезнуть через пару часов?! Блэк, поняв, что спрашивают именно его, замялся: — Мы… мы, похоже, нарушили правила проведения ритуала… — Нарушили?! То есть ты хочешь сказать, что этот чокнутый здесь надолго остаться может?! А что будет, когда наша выходка начнёт доставлять ему серьёзный дискомфорт? Мы же понятия не имеем, от каких дел его оторвали! А если он застрял здесь так, что не сумеет сам вернуться?! Да он нам головы поотрывает! А если сюда ещё и взрослый Снейп заявится искать свою половинку… — Нужно придумать способ от него избавиться. — Какой ещё способ?! Нам не по силам с ним тягаться! — Может быть, попросим помощи у директора? Дамблдор ненавидит тёмные искусства и … От такого предложения Джеймс аж подпрыгнул: — Хвост, вот скажи, ты реально идиот? В Азкабан захотел? — Почему в Азкабан? Снейп же жив-здоров, — занервничал Питер. — Потому что мы вызвали сюда мужика из будущего и он здесь застрял! А вся связанная с перемещениями во времени магия считается запрещённой и контролируется особым отделом министерства, — любезно просветил друга Люпин. — Но рассказать директору всё-таки можно. Только… — Ремус слегка покраснел, — не нужно говорить, что это мы его вызвали… — Как это не скажем? А если не мы, то кто? — удивился Блэк. — Ну, Снейп же интересуется тёмной магией. А этот мужик… его пара, а не наша. — Луни, ты гений! — Джеймс аж подпрыгнул от возбуждения. — Точно! Можно всё свалить на Нюньчика и избавиться одним махом от обоих. Слово Снейпа против нашего, ха! — А как мы станем доказывать, что этот мужик вообще существует? — Придумаем что-нибудь, — отмахнулся Сириус. — Только нужно будет установить за ними слежку и обязательно выяснить, кто он и откуда! — Точно, тогда и к директору придём не с пустыми руками! — Замётано! — Джеймс радостно потёр ладони и потянулся к появившемуся на тумбочке подносу с сандвичами. — Нет! — вдруг завопил Люпин. — Не ешь это! Я всё понял! Эта сволочь специально рассказала нам о том, что испортит зелья! Он хочет усыпить нашу бдительность… — Встретив полные непонимания взгляды товарищей, Ремус решил развить свою теорию. — Ну посудите сами, Помфри же не дала нам никаких зелий кроме успокоительного! И не даст, потому что это, — он нервно дёрнул хвостом, — зельями не лечится! А этот псих ненормальный нам всё наврал, чтобы потом преспокойненько подлить нам какую-нибудь гадость в еду! — Но ведь… нам же, наверное, бутерброды домовик принёс. Не мог же этот на кухню пробраться… — неуверенно начал Джеймс. — А почему это не мог? Мы-то туда ходим, ничего сложного в этом нет! — Но домовики не позволят… — Не позволят, если увидят! А его здесь не видит никто, кроме нас! Так кто сумеет ему помешать? Вы что, до сих пор не поняли, что он психопат, для которого вообще запретов не существует?! — Всё, решено! Зелья не принимаем и есть не будем! — А я совсем позавтракать не успел. Мне крыса в тарелку упала, — заскулил Питер. — Если эта сволочь тебя сывороткой правды сумеет опоить и ты всей школе о нашей анимагии растреплешь, я тебе лично башку сверну, — зло прошипел Джеймс, и Хвост тут же затих, пробормотав, что не очень-то и голоден. Просто так сидеть в больничном крыле было невыносимо скучно. Они очень редко попадали сюда все вместе, и обычно в таких случаях, желая выразить сочувствие и поддержку, перед дверью толпилась куча народа. Пострадавшие герои, безбожно привирая, с гордостью рассказывали о своих травмах и том, в какой нелёгкой борьбе они их получили. Сейчас же желающих утешить компанию, лишившую факультет всех бонусов и опустившую его на последнее место, не находилось. Да даже если бы кто и захотел зайти потрепаться, Мародёры сами готовы были слёзно умолять мадам Помфри не пускать к ним посетителей. Настроение у Джеймса было отвратительное. Сириус, обидевшись на весь мир, отвернулся к стене и только время от времени зло дёргал себя за уши. Люпин нудно жаловался на то, что из-за выходки Гада лишился большей части учебников и домашних заданий и теперь не знает, как объяснить родителям, почему ему требуются новые книги. Питер беспрестанно нудил, что хочет есть… Честно говоря, у Джеймса и у самого уже давно в животе урчало. Даже если призвать мантию-невидимку, до кухни через всю школу добираться придётся, и не факт, что пришлая сволочь не устроила где-то по пути засаду, как в прошлый раз, когда у них отобрали карту. Карту Мародёров было безумно жаль, но лишиться мантии… Ничто на свете не стоило таких жертв! Все хранившиеся в спальне припасы были подчистую подъедены, когда стараниями Гада они несколько раз остались голодными, как назло совсем-совсем ничего не осталось… Джеймс встрепенулся. Осталось! В его тумбочке, забытая в самом нижнем ящике, валялась коробка шоколадных конфет, подаренная в начале года какой-то дурочкой с младших курсов. Он подумывал передарить её Эванс, да всё как-то не получалось. А вот теперь конфетки пригодятся! Приоткрыв окно, Джеймс уверено взмахнул палочкой и чётко произнёс: «Акцио конфеты из моей тумбочки!» — и спустя пару минут радостно подпрыгнул, едва не выбив рогами стекло, когда в его руку влетела основательно запылившаяся и помятая коробка. Голодовка отменялась! От появления конфет все пришли в восторг, правда ненадолго. — Может, в размере увеличим? — Сириус скептически прищурился, глядя на две дюжины маленьких шоколадных шариков с кремовой начинкой. — Тогда во вкусе и калорийности потеряют, — вздохнул Ремус. — Да и плевать. Пусть не так вкусно, зато нажрёмся, — поддержал Блэка Питер. С согласного кивка Джеймса Люпин взмахнул палочкой, и коробка тут же выросла до размеров среднего чемодана, а конфеты стали больше похожи на политые шоколадом булки. Четыре пары челюстей клацнули от голода одновременно, и все накинулись на угощение. Первым неладное почуял Питер. Перестав жевать, он нервно зашевелил носом и, обхватив себя за плечи, обвёл друзей выпученными от страха глазами. Хотевший было спросить: «Что случилось?» — Джеймс замер, услышав сухой треск рвущейся материи и тихие щелчки падающих на пол пуговиц. Спереди появилась непривычная тяжесть. Мантия стала чересчур тесной и угрожающе натянулась на груди. На груди?! Трясущимися руками расстегнув застёжки, он распахнул мантию, выставив на всеобщее обозрение едва прикрытую лопнувшей шелковой рубашкой пышную, высокую грудь. Несомненно женскую. — Ремус, ты какого хрена наколдовал?! — Это не я! — залепетал Люпин. Его собственная мантия, сшитая из куда менее прочного и дорогого материала, лопнула вслед за рубашкой, убедительно доказывая, что Джеймс Поттер в своей беде не одинок. Спустя несколько секунд больничное крыло огласил дружный истеричный вопль… Перепуганная мадам Помфри, влетев к пациентам, застыла соляным столпом, в изумлении таращась на четверых парней, хватающих себя за… то, что мужской анатомии не свойственно… — Мадам Помфри, не могли бы вы дать нам зелье от головной боли? — ввалившиеся вслед за целительницей Эйвери и Мальсибер вмиг утратили скорбное выражение лиц, на мгновение лишившись дара речи от представшего им зрелища, и тут же расплылись в хищных улыбках. — О, простите! Вы заняты, мы попросим зелье у декана. Раньше, чем растерявшаяся от всей этой суматохи женщина успела сообразить, что к чему, слизеринцы выбежали в коридор, спеша разнести новую невероятную сплетню по всей школе… После стремительного ухода слизеринцев мадам Помфри наконец-то догадалась отгородить занятые Мародёрами места ширмами. Да что с того пользы, если их постыдный вид уже не являлся тайной для заклятых врагов?! Принесённое целительницей успокоительное, не сговариваясь, вылили под кровати. В отгороженном закутке стояло зловещее молчание. Никому больше не хотелось ни разговаривать, ни есть, ни строить планы. Все мечтали только об одном — забыть случившееся с ними как страшный сон. Глядя на притихших друзей, Джеймс трясся от ярости. Никто, даже Сири, не попытался хоть что-то предпринять! Они смирились! Ему же нестерпимо хотелось разнести Хогвартс по камешку, не оставив от него даже воспоминаний. Никогда в жизни он не чувствовал себя опозоренным настолько! Мерзкие, гнусные слизни, подгадавшие момент, чтобы увязаться за медсестрой, видели всё! Абсолютно всё! Пока целительница отходила от ступора, они успели рассмотреть и рога, и болтающиеся среди разведённых пол мантии крупные белые сиськи! От одного воспоминания о мерзких ухмылках внутри всё переворачивалось. Сейчас, в этот самый момент, слизеринские ублюдки, безбожно привирая, выставляли его, Джеймса Поттера, на посмешище! А он совершенно ничего не мог с этим поделать! И всё это происходило по вине пришлой сволочи! В голове роились сотни планов мести. Явившийся из будущего мерзавец не так уж стар. Возможно, пройдёт всего несколько лет прежде, чем они встретятся в реальности, и у этой скотины не останется никаких преимуществ! А у него, Джеймса, по-прежнему будет мантия-невидимка Поттеров! Вот тогда он этой твари всё припомнит: каждую шуточку, каждое унижение, которое пришлось пережить за эти дни! А может быть… Да, узнать имя этой сволочи сейчас отличная идея! Ведь если он будет знать, с кем имеет дело, то, возможно, и не придётся ждать мести так долго! Решено, с друзьями или без, но он любой ценой выяснит имя гниды, которая станет Снейпу партнёром. Если будет нужно, то и Веритасерум Нюньчику в глотку вольёт!