Jus primae noctis (Право первой ночи)

— Ну и что ты думаешь о мисс Уизли? — поинтересовался Северус, когда, проводив Джинни до палатки короля, вернулся к их с Люциусом походному жилищу. Малфой молча усмехнулся и на всякий случай обновил Полог тишины. Братья Смиты уже давно спали, однако в полном людей лагере не стоило полагаться на случай. Мало ли кто мог услышать беседу на столь щекотливую тему. — Симпатичная маленькая шлюшка, — наконец отозвался Люциус. — Магически одарена довольно посредственно, насколько мне удалось понять за короткое время нашей беседы. Пусть даже, по твоим словам, и научилась кое-чему у друидов. — Не стоит сбрасывать со счетов её потенциал. Судя по тому, что я успел увидеть, она довольно многому у них научилась, — серьёзно произнёс Северус. — В Коукворте поговаривали, что она — практически сквиб. Но при близком общении с ней мне так совершенно не показалось. О том, что эти сведения он почерпнул от Лили, Северус упоминать не стал. Слишком больно было произносить её имя. Особенно теперь, когда он узнал от Джинни о её смерти. — Откровенно говоря, было бы куда лучше, если бы она и в самом деле не могла творить колдовство, — от шутливого тона Люциуса не осталось и следа. — Надеюсь, мисс Уизли достаточно умна для того, чтобы не демонстрировать свои магические способности при магглах, а то, не дай Бог, ещё и на костёр угодит. — О её умственных способностях я мало что знаю, однако, если за два года жизни среди магглов она ничем себя не выдала, уверен, сумеет и дальше продолжать в том же духе. Тем более теперь, когда ей есть что терять, — отозвался Северус. — Надеюсь, ты прав. Ох, и достанется нам с тобой от Мерлина! — устало улыбнулся Люциус. Северус только сейчас сообразил, что Малфой ещё не отдыхал с дороги, поскольку сперва направился к Артуру с докладом о том, как проходит подготовка к коронации, а затем, по настоянию Северуса, занялся устройством судьбы Джинни Уизли. — Наверняка он придёт в ярость, — Малфой зевнул и потянулся. — Мало того, что мы с тобой посмели подсунуть королю нашу протеже, так она ещё и волшебница, да к тому же из семьи, отмеченной Печатью предателей крови. — Предатели крови? А это кто ещё такие? — искренне удивился Северус, который никогда раньше не слышал ни о предателях крови, ни о Печати, которой их отмечали. Для него все люди делились на волшебников, сквибов и магглов. — Да уж, старина Гриндевальд не учил нас этому в своей школе, — снисходительно похлопал его по плечу Малфой. — Такое вообще не слишком афишируется в среде магов, поскольку считается позором. Предателями крови называют магов, чей родовой алтарь по какой-то причине отказывается поддерживать их. Как правило, это связано с каким-либо ужасным преступлением против кого-то из членов рода или против самой Магии. Про этих твоих Уизли ходили весьма неприятные слухи. Поговаривали, что они — Меченые, то есть те, кого Магия отметила Печатью предателей крови. — Ты это про Артура? Он же совершенно безобидный и замечательный человек! — воскликнул Северус. — Да нет, про его жену Молли! — поморщился Малфой. — Её девичья фамилия Прюэтт. Старинный волшебный род, умудрившийся так запятнать себя, что женихи обходили их замок стороной. Потом, как я слышал, им удалось-таки окрутить этого бедолагу Уизли. Впрочем, наверняка тут не обошлось без любовного приворота, иначе Уизли никогда бы не решился взять в жёны девицу из семьи предателей крови. — И ты молчал! — возмущённо воскликнул Северус. — Ведь Джинни в таком случае, скорее всего, тоже отмечена этой самой Печатью. И если она станет нашей королевой… — Не произойдёт ровным счётом ничего страшного, — спокойно отозвался Малфой. — Не путай маггловский и магический миры. Среди волшебников мисс Уизли считалась бы парией, брак с которой не привёл бы ни к чему хорошему. Кстати, не сомневаюсь, что именно поэтому Поттер сделал всё, чтобы избавиться от обесчещенной им девушки и её ребёнка. В противном случае ничто не мешало бы ему жениться на Джинни. Она вполне смазлива, и, судя по плодовитости её матери, родила бы ему много детей. Я, разумеется, не провидец, но уверен, Поттер каким-то образом обнаружил угасающий алтарь Уизли-касла и подчинил его себе. А сделать это можно только при одном условии: если родовой камень отверг своих истинных хозяев. Незадолго до моей женитьбы отец заставил меня прочесть несколько фолиантов по родовой магии, поскольку был уже немощен и собирался передать мне управление нашими семейными делами. Именно оттуда я и почерпнул все эти знания. Так вот, чтобы успокоить тебя, скажу: Печать предателей крови никоим образом не влияет на маггла, решившего связать свою жизнь с таким волшебником. Вот если бы наш король являлся магом — дело обстояло бы совершенно иначе. В этом случае я бы из кожи вон лез, чтобы Артур не приближался к ней и на пушечный выстрел. — Чем же Печать так опасна для магических партнёров? — Северус чувствовал себя так, словно попал в собственное прошлое, когда в Вальд-холле заслушивался интересными рассказами Гриндевальда. — Тем, что предатель крови в какой-то степени — вампир. Только питается он не кровью, а магией своих жертв, иначе сам станет сквибом или и вовсе умрёт. А самый лучший способ незаметной перекачки магии — во время интимного контакта. Так что, будь Артур волшебником, пришлось бы, наверное, избавляться от маленькой мисс Уизли. — К счастью для неё, король — маггл, — с видимым облегчением выдохнул Северус. Перспектива быть пусть и косвенным соучастником убийства Джинни его совершенно не прельщала. — Значит, в волшебном мире она была бы обречена влачить жизнь старой девы? — Ну почему? Удалось же Прюэттам окрутить Артура Уизли. Скорее всего, и для Джинни сыскался бы какой-нибудь простофиля. К тому же, кто знает, может, она бы сумела избавиться от роковой Печати. — А такое вообще возможно? — Можно. В тех книгах, которые мне довелось прочесть, описано несколько подобных случаев. Правда, для этого следует совершить нечто выдающееся. Поступок, который Магия сочтёт искуплением. В общем, мисс Уизли ещё очень молода и шанс избавиться от Печати у неё имеется. И довольно об этом! Нам с тобой требуется как следует выспаться. Скорее всего, завтра будет весьма хлопотный день. — Легко сказать, выспаться, — хмыкнул Снейп, — после твоего рассказа о предателях крови я глаз не сомкну! Ты абсолютно уверен, что Джинни не сумеет навредить Артуру? — Не знал, что ты такой чувствительный, Сев! — усмехнулся Малфой. — Говорю тебе, тот факт, что Джинни является носительницей Печати предательницы крови никак не повлияет на их отношения с Артуром. А для того, чтобы ты как следует выспался, у меня имеется одно проверенное средство. Малфой встал с чурбака, заменявшего ему кресло, забрался в палатку, но через мгновение вернулся с небольшим фиалом в руке. — Умиротворяющий бальзам, — пояснил он, — один глоток мне, другой — тебе. И пусть ничто и никто не мешает нам этой ночью отдохнуть по-человечески. *** Пока два вершителя королевских судеб спали сном праведников, навеянным отлично сваренным зельем, в палатке Артура Пендрагона происходили поистине судьбоносные события. Вернувшись в королевский шатёр, Джинни застала Артура бодрствующим. С мрачным и удручённым видом тот сидел за походным столом и при свете единственной свечи, бросавшей на его лицо зловещие отблески, читал «Иудейскую войну» Иосифа Флавия. Точнее — делал вид, что читал, поминутно недовольно посматривая на служивший дверью полог. — Ты был нужен мне! — отрывисто процедил он. — Мне сказали, что ты отправился к лорду Малфою, чтобы представиться ему. Но ты долго отсутствовал, да и время уже позднее для знакомства! — Артур с раздражением захлопнул лежавший перед ним фолиант, так что пламя свечи затрепетало. — Простите меня, ваше величество! — Джинни смиренно преклонила колено, не забыв возвигнуть между ними и стражей, караулившей снаружи, чары Конфиденциальности. — Если бы я знал, что вы проснулись и нуждаетесь во мне… — Полагаю, на знакомство у вас ушло несколько минут. О чём ещё ты говорил с лордом Малфоем? — в голосе Артура послышались нотки ревности. — О моей бесконечной преданности и любви к вашему величеству, — Джинни подняла голову и, увидев изумление на лице короля, не сумела сдержать слёз. Обычно она гораздо лучше владела собой, но сейчас её внезапно обуял страх. Несмотря на подробный инструктаж сперва Снейпа, а затем и Малфоя, она боялась, что король не поверит в её искренность и в лучшем случае велит прогнать вон, а в худшем — попросту повесит. — О преданности и любви, — медленно, точно во сне, повторил Артур. — Да, — решилась Джинни, — я люблю вас, ваше величество! Не бойтесь, в моей любви к вам нет ничего постыдного, поскольку я не та, за кого себя выдаю! Она отменила чары Иллюзии, стащила с головы пажеский берет и позволила длинным рыжим волосам рассыпаться по плечам. — Ты… ты девушка?! — привычный к магии Артур выглядел растерянным, но не испуганным. — Простите меня, ваше величество! — Джинни упала на оба колена и закрыла лицо руками. — Простите за мою ложь! Моё имя не Джон, а Джиневра Уайт. Я была вынуждена носить личину мальчика, поскольку бежала из дома, чтобы избегнуть насилия и позора. Я молю вас, не прогоняйте меня. Я влюбилась в вас в тот момент, когда меня представили вашему величеству, и люблю вас всем своим существом! Возможно, если бы перед Джинни сидел умудрённый годами мужчина, он поставил бы под сомнение её сбивчивый рассказ и пожелал бы выяснить побольше о так называемом паже, но, на её счастье, королю на тот момент не так давно сравнялось двадцать лет, он был влюблён до глубины души и всё последнее время мучался от неутолённого желания. Его мало интересовали подробности злоключений Джиневры Уайт. Его нисколько не испугали её колдовские способности — он привык близко общаться с магами и относился к волшебству, как к чему-то вполне реальному и обыденному. Сейчас его интересовало лишь одно: предмет его воздыханий оказался не юношей, а девушкой, а раз так… — Не представляешь, каким счастливым сделали меня твои слова! — Артур опустился на пол рядом с Джинни, привлёк её к себе и принялся целовать. — Я люблю тебя! Боже, как я тебя люблю! Он расстегнул фибулу, скрепляющую плащ Джинни и потянулся к завязкам, чтобы избавить её от верхней туники. — Постойте, ваше величество! — Джинни отстранилась от него, вызвав стон разочарования. — Я хочу быть вашей! Бог мне свидетель, с тех пор, как я впервые увидела вас, я лишь о том и мечтаю. Но я — порядочная девушка. Я не могу разделить с вами ложе до свадьбы. Я подарю вам свою любовь и свою девственность, но лишь став вашей законной женой. Если же вы хотите лишь удовлетворить свою страсть, лучше сразу убейте меня. Джинни прижала руки к груди и потупилась, изо всех сил изображая невинность. Она отлично осознавала, что её отказ разгневал Артура, но в то же самое время раззадорил его. Джинни прекрасно видела, насколько он возбуждён. Артур был готов взять её прямо здесь и сейчас, но у неё уже имелся подобный горький опыт. Поттер тоже много чего обещал ей и даже подарил кольцо, а затем сделал своей сексуальной игрушкой. Больше Джинни в подобную ловушку не попадётся! Настал момент истины. Если король в самом деле любил её — он согласится на что угодно, если же нет — эта авантюра могла стоить ей жизни. — Прости за то, что нанёс тебе оскорбление, любовь моя! — в голосе Артура звучало столько подлинной страсти, что Джинни, внутренне возликовав, поняла — в этой битве она одержала сокрушительную победу. — Разумеется, я не нарушу твоей чистоты до брака. Однако, с твоего позволения, я велю немедленно организовать всё необходимое для обряда! А после него ты станешь моей! — Вы делаете меня самой счастливой женщиной на свете! — с нежностью глядя на него, сказала Джинни. — Мой король! Мой любимый! *** — Лорд Малфой, мистер Снейп, вас требует к себе его величество и немедленно! — громкий, точно Иерихонская труба, голос начальника королевской стражи вырвал Северуса и Люциуса из ласковых объятий сна. — Что случилось? — Северус, всегда спавший более чутко, едва не свалился с узкой походной постели. — Не имею ни малейшего представления. Его величество не уточнили. Только велели немедленно привести вас к нему в шатер. Обоих. — Надо же, как быстро всё завертелось! — прокомментировал происходящее проснувшийся Люциус. — Думаю, нам стоит одеться поприличнее. Не каждый день присутствуешь на таком историческом событии, — последние слова были, разумеется, обращены к Северусу. Люциус и без того всегда выглядел безупречно. Четверть часа спустя, они уже стояли перед королевским шатром. — Лорд Малфой, меня спешно вызвали к его величеству, — бросился к Люциусу отец Георг — личный духовник короля Артура. — Надеюсь, он в добром здравии? Судя по заспанному и слегка растрёпанному виду, почтенного священнослужителя тоже подняли с постели. — Друзья мои, святой отец, простите, что потревожил ваш сон, — послышался голос Артура, который вышел из шатра в сопровождении одетой в скромное белое платье Джинни. — Просто у меня возникло дело, которое не терпело отлагательств. Позвольте представить вам леди Джиневру Уайт — мою будущую жену. — Что, простите? — опешил отец Георг. — Мою будущую жену и вашу королеву, — терпеливо повторил Артур. — Я хочу, чтобы вы немедленно обвенчали нас. Лорд Малфой, мистер Снейп — вы будете свидетелями. — Ваше величество, это… это несколько неожиданно, — пролепетал священник. — Вы не хотели бы дождаться лорда Амвросия? — Вы считаете меня ребёнком, не способным самостоятельно принимать важные решения, святой отец? — хотя Артур говорил тихо, в его голосе послышалась явственная угроза. Подобный тон обычно не сулил ничего хорошего тем, кто имел дерзость не повиноваться королю. Люди куда более храбрые и отчаянные, чем отец Георг, не решались спорить с Артуром, когда он говорил подобным тоном. — Никоим образом! — тут же пошёл на попятный священник. — Желание вашего величества — закон для меня. — Вот и отлично! — просиял Артур, словно ребёнок в предвкушении подарка. — Начинайте, святой отец. Мы с леди Уайт готовы к обряду бракосочетания.