Jus primae noctis (Право первой ночи)

Мерлин появился в палатке Люциуса и Северуса только ближе к полудню. Злой и раздосадованный, он с явным неодобрением уставился на друзей, уперев руки в боки. И хотя Северус не умел читать чужие мысли, он примерно представлял, какие чувства обуревали сейчас старого волшебника. — Ни следа приворота! — с обидой произнёс Мерлин. — Я проверил Артура несколько раз. Его не заколдовали, не наложили на него заклятие Подчинения и не подливали ему Амортенцию. — Естественно, — с трудом сдерживая смех, отозвался Малфой. — И если бы вы спросили меня об этом вчера вечером, вам бы не пришлось так утруждать себя. — Не хотите же вы сказать, что Артур влюбился в эту смазливую пустышку?! Вот так ни с того, ни с сего? Не узнав предварительно ничего ни о её прошлом, ни о её родословной? Разве мог Артур забыть о своём долге и поступить так опрометчиво, женившись не пойми на ком? От злости и раздражения Мерлин даже позабыл поставить чары Конфиденциальности, что за него моментально сделал Малфой. — Не забывайте, мы говорим о нашей королеве, — прибавил он. — И да, иного объяснения произошедшему вчера попросту не имеется. Король — человек молодой и пылкий. А наша новоявленная королева весьма недурна собой. Так что… — Малфой пожал плечами, — не вижу тут ничего странного. — Но ведь мы даже не знаем, кто она и откуда. А вдруг на ней лежит родовое проклятие и она не сумеет родить королю наследника? При этих практически пророческих словах Северус с тревогой взглянул на Люциуса, но у того, кажется, имелись ответы на все случаи жизни. — Дорогой Мерлин, мы же с вами знаем, что, к сожалению, женщины частенько не оправдывают наши ожидания, производя на свет одних девочек или мёртворожденных младенцев. А бывает, что и вовсе умирают в родах, как моя незабвенная супруга, пережившая нашего сына буквально на несколько часов. Если подобное случится с королевой — его величество женится вновь. И будем надеяться, что не столь скоропалительно. Если же королева не сумеет родить ему сына, король всегда может завести бастарда на стороне и сделать его своим законным наследником. Насколько я в курсе, у магглов это довольно широко распространённая практика. Также, кстати, как и у нас, волшебников, когда в угасающий род могут принять незаконнорожденных детей или даже дальних родичей. Касаемо ваших вчерашних претензий ко мне и Северусу, они и вовсе не имеют под собой ни малейших оснований: мы оба узнали о намерении короля жениться на мисс Уайт лишь вчера ночью, когда были спешно вызваны к его величеству. Северус, как вам отлично известно, уже довольно продолжительное время не входит в ближний круг короля, хотя и пользуется его особым расположением, о чём свидетельствует приглашение на свадьбу. Я же, как вы опять-таки сами знаете, до вчерашнего дня находился подле вас и вернулся в лагерь лишь вчера утром. Брак короля и леди Джиневры стал для меня такой же неожиданностью, как и для вас. Сами понимаете, отговаривать его величество за несколько минут до церемонии было бы не только бессмысленно, но и опасно для меня самого. Так что, дорогой друг, вы понапрасну потратили на нас с Северусом столько сырой магии. — Да, — мрачнее тучи сказал Мерлин, — я в самом деле вчера несколько погорячился. — И мы совершенно на вас не в обиде, — примирительно произнёс Люциус, — вы порядком устали после своей миссии, а тут ещё такие неожиданные новости. Поневоле станешь бросаться на людей с необоснованными обвинениями. А сейчас приглашаю вас отобедать с нами. *** Несколько дней спустя в недавно построенной церкви Петра и Павла в Лландоффе состоялось помазание на царство короля Артура Пендрагона. По такому случаю храм был украшен цветами дельфиниума, а все рыцари, составлявшие ближний круг Артура, надели пурпурные плащи как знак преданности своему королю. Дурбицкий — архиепископ Лландоффа — произнёс прочувствованную речь, в которой назвал Артура ни больше, ни меньше — спасителем Британии, что, впрочем, являлось правдой, поскольку именно благодаря юному королю были усмирены бесчисленные племена саксов и пиктов, а в стране в кои-то веки воцарился мир и порядок. Северус, ради исключения тоже сменивший свой извечно чёрный плащ на ярко-синий, с волнением наблюдал за церемонией коронации и вспоминал юношу, почти совсем подростка, осмелившегося бросить вызов толпе и вытащившего меч из камня. Круг замкнулся. Юноша стал мужчиной. Бедный, никем не признанный мальчишка, воспитанник сэра Кея только что был провозглашён королём Британии. И, несмотря на то что Северус по собственному почину не вошёл в число рыцарей Круглого стола и не имел права голоса во время принятия судьбоносных для страны решений, он всё равно ощущал счастье и гордость. Именно он, Северус Снейп, волшебник, потерявший магию, дом и любимую девушку, чудом избежавший смерти от лап насильников, толком не знавший жизни, не умевший ездить на лошади и держать в руках меч, первым встал на защиту юного короля, поверил в законность его притязаний на британский трон, оставался с ним в наиболее тяжкое для него время, помогал и лечил, когда это требовалось. И вот сейчас самые смелые мечты Северуса осуществились. Если раньше Артур Пендрагон являлся истинным королём лишь для тех, кто, подобно Северусу, поверил в него и встал на его сторону, теперь, когда архиепископ Дурбицкий водрузил на его голову корону, он стал королём всех бриттов. Единственное, что омрачало сердце Северуса, это событие, случившееся за несколько часов до коронации. К воротам их временного лагеря подошел отряд молодых, вооруженных пиками парней, возглавляемый всадником, одетым скромно, но не бедно. — Пустите меня к королю. Я прибыл от лорда Поттера, — потребовал конник. Находившийся поблизости Снейп вздрогнул, услыхав ненавистное имя, но еще большую горечь он испытал, когда король, которому доложили о прибывших, произнес: — Я слышал от лорда Кея, что лорд Поттер был верным слугой моему отцу. Я рассчитывал увидеть его на своей коронации и, признаюсь, весьма удивлен, что он до сих пор не преклонил передо мной колено, тем самым признав во мне своего сюзерена. При этих словах гневом исказилось уже лицо Мерлина, одному богу известно, почему не настроившему юного короля против Поттера. — Ваша милость, — почтительно отозвался спешившийся всадник, низко поклонившись Артуру, — лорд Поттер и его вассалы никогда не покидают Поттер-касла. Однако его светлость шлет вашей милости богатые дары в знак своей почтительности, — он положил к ногам короля увесистый мешок, — и преданности, а также отряд из молодых воинов, которые будут служить вашему величеству верой и правдой. Артур взглянул на столпившихся за спиной посланника парней, поднял с земли мешок и, видимо, оставшись вполне удовлетворенным, благосклонно кивнул. — Передай лорду Поттеру, что я принимаю его дары и уверения в преданности. Разумеется, он в любой момент может прибыть ко двору, однако я уважаю его затворничество. Я слышал, он не так давно овдовел и воспитывает маленького сына. Надеюсь со временем познакомиться с ними обоими. А сейчас повелеваю разместить отряд лорда Поттера в лагере. Проходя мимо Мерлина, Северус услышал злобный шепот: — Каков наглец! Да если бы он явился сюда, я бы испепелил его вместе с кучкой прихвостней, которых он зовет своими вассалами. — Если однажды вы встретите лорда Поттера, — так же тихо обратился к нему Снейп, — не убивайте его. Он кое-что мне задолжал, и я намерен взыскать долг. Лично. *** Празднество, последовавшее за коронацией, затянулось до самого утра. Архиепископ любезно предоставил венценосной чете, а также приближённым к Артуру рыцарям свой дом. Остальное воинство разместили за стенами Лландоффа, устроив для них грандиозный пир. Малфоя и Снейпа поселили в одной комнате с двумя кроватями. Несмотря на поистине царские условия, особенно по сравнению с походной палаткой, Северус заикнулся было о том, чтобы вернуться в лагерь. — Ты прекрасно знаешь, что я не являюсь рыцарем Круглого стола, а значит, не имею права на гостеприимство архиепископа, — сказал он Люциусу, однако тот не желал ничего слушать. — Ты не являешься рыцарем Круглого стола лишь из-за собственного упрямства. Король был бы счастлив, если бы ты принял его предложение, но ты предпочел возиться с ранеными и умирающими. Это твой выбор, и Артур уважает его. Однако сейчас он хочет, чтобы в момент его наивысшего триумфа ты находился рядом с ним, а не с простой солдатней. Надеюсь, ты не собираешься оскорбить его величество отказом? Северус ценил дружбу короля и гордился ею, поэтому он скрепя сердце поступился собственными принципами и остался в резиденции архиепископа вместе со всеми знатными рыцарями. Вот так и вышло, что впервые после отъезда из Малфой-мэнора друзья получили в своё распоряжение комнату с нормальными удобными кроватями, на которых было так приятно растянуться по окончании празднества. Северус, так и не переставший видеть кошмары, относился к ночному отдыху с мрачной обречённостью приговорённого к смерти. Однако сегодня вновь привидевшиеся ему Мародёры были заняты тем, что играли с ребёнком. Маленьким зеленоглазым мальчиком, проявлявшим удивительные для своего возраста смекалку и магические способности, а злейшие враги Снейпа — не свойственную им человечность и даже нежность. И хотя Северусу было по-прежнему невыносимо тяжело видеть ненавистные лица изнасиловавших его мужчин, он не желал просыпаться, чтобы не спугнуть видение с ребенком. Видение, навевающее на него ощущение умиротворения, спокойствия и какого-то странного чувства, будто этот малыш являлся для Снейпа кем-то очень близким и родным… *** Следующие несколько лет стали для Северуса самыми спокойными. Король, поначалу обосновавшийся в Лландоффе, принялся отстраивать собственную столицу — Камелот, куда теперь толпами стекались каменщики, плотники, художники, поэты и просто искатели счастья, прослышавшие о легендарном короле Артуре и его красавице жене Джиневре. После коронации Артур остался верен своему слову: все важные решения принимать сообща с ближним кругом рыцарей. По его приказу в одном из залов строящегося дворца соорудили большой круглый стол. Входившие в зал рыцари оставляли у входа свои мечи в знак того, что их намерения исключительно мирные. Главным принципом этих заседаний являлось полное равноправие. Голос короля весил не больше, чем голоса прочих участников совета, где каждый имел право высказать собственную точку зрения. Это были годы относительного спокойствия, однако даже в это, казалось бы, мирное время войско короля Артура совершало походы и одержало несколько блистательных побед, одну из которых — осаду саксов в Каледонском лесу — ещё долго воспевали в своих балладах менестрели. Они воспевали мужество и хитрость молодого короля, повелевшего воздвигнуть вокруг лагеря саксов огромную стену из дубов, срубленных там же, не подозревая, что и эту, и множество других битв Артуру помогли выиграть два волшебника — Мерлин и Малфой, неизменно сопровождавшие короля во всех его походах. Забытыми в песнях менестрелей оказались и королевский лекарь Малкольм с его неизменным помощником Северусом Снейпом, спасшие немало жизней, в том числе и самого короля, когда он был ранен стрелой в бок. Впрочем, когда это барды снисходили до простых целителей, удел которых был с утра до ночи отвоёвывать у смерти её добычу. *** Единственное, что омрачало жизнь Артура — это отсутствие у него наследников. Жестокие развлечения Поттера не прошли для Джинни Уизли, а ныне королевы Джиневры даром — она в самом деле не могла зачать ребёнка. Когда со свадьбы Артура прошло более года, а долгожданная беременность у его супруги так и не наступила, Мерлин взялся лично обследовать королеву, для чего даже получил высочайшее позволение отправиться с ней к друидам. Три дня спустя Мерлин ввёл заплаканную Джинни в покои короля, который всё ещё гостил у архиепископа Лландоффа. — Ну? — в страшном волнении бросился к вошедшим Артур. Вместо ответа Джинни разразилась рыданиями, а Мерлин скорбно покачал головой. — Но вы же волшебник! — забыв обо всякой осторожности, воскликнул Артур. Стражники у двери недоумённо переглянулись, а затем дружно вздрогнули, когда Обливиэйт заставил их моментально забыть об услышанном. Выдворив ненужных и опасных свидетелей, Мерлин затворил двери и изрёк приговор: — Увы, ваше величество! Я собрал совет друидов, но вся наша магия оказалась бессильной. У леди Джиневры никогда не будет детей. — И что же делать? — Артур в отчаянии переводил взгляд с горько плакавшей жены на дядю, которого почитал практически всесильным магом. — Единственный выход — взять наложницу, и, если у неё родится сын, объявить его вашим законным наследником. — Никогда! — отрезал Артур. Он подошел к Джинни и нежно обнял её. — Я уверен, это ошибка. У нас с тобой будут дети. Наши собственные дети. Я не желаю брать в свою постель чужую женщину. — Отсутствие наследников может негативно повлиять на ваших рыцарей. Король, которому некому завещать королевство, — ненадёжный сюзерен. Артур подошёл к столу, отпил из стоявшего на нём кубка, а затем хватил по деревянной столешнице кулаком с такой силой, что серебряная чаша свалилась на пол, расплескав своё содержимое. — Полгода! — процедил сквозь зубы Артур. — Если через полгода королева не сумеет зачать ребёнка, мы сделаем так, как вы советуете. А пока мы с леди Джиневрой будем пытаться и обязательно преуспеем. Королевская чета безусловно уделяла вопросу зачатия наследника немало времени, однако, вопреки их стараниям, чуда так и не произошло. Шесть месяцев спустя Мерлин привёл ко двору никому не известную молодую женщину, назвавшуюся Морганой. — Она здорова? — бросил Артур, едва взглянув на свою будущую наложницу, которая, между прочим, была весьма хороша собой. — Да, ваше величество, — отозвался Мерлин. — Она здорова и может родить вам сына. — Оставьте нас вдвоём! — приказал Артур. — Вы хотите сделать это прямо сейчас? — нахмурился Мерлин, поражённый тем, что Артур, обычно такой деликатный с дамами, относился к приведённой им девушке словно к бессловесной скотине. — Да, — резко бросил Артур, — от неприятных обязанностей лучше избавляться сразу. В ту ночь из комнаты королевы Джиневры слышались приглушённые рыдания, тогда как из покоев короля не доносилось ни звука. Наконец дверь отворилась, пропуская Артура, облачённого в ночную сорочку. Не глядя на обнажённую девушку, свернувшуюся на постели, король закрыл дверь и отправился утешать свою королеву. *** Девять месяцев спустя Моргана разрешилась от бремени мальчиком. Роды протекали крайне тяжело. Младенец был крупным и не желал выходить. Северус и Малкольм, мокрые от пота, точно сами пытались произвести на свет ребёнка, делали всё возможное, чтобы спасти и мать, и дитя, однако высшие силы явно благоволили королеве Джиневре. Моргана умерла, подарив бесплодной королеве самый щедрый дар — сына. Для Северуса Снейпа та ночь тоже стала судьбоносной. За то, что малыш родился живым и здоровым, Артур наградил помощника королевского лекаря повышением в должности, сделав Снейпа придворным целителем.