Jus primae noctis (Право первой ночи)

Три недели тянулись в томительном ожидании. Чтобы хоть как-то отвлечься, Северус решил наконец-то порадовать себя покупкой волшебной палочки. На самом деле ему уже давно следовало озаботиться подобным приобретением. Что-что, а деньги у него имелись. За это время Принц, ведя чрезвычайно скромный образ жизни под стать своему учителю, скопил довольно приличную сумму. Произошло это опять-таки благодаря Ламброзо. Через полгода после начала ученичества Северуса тот, убедившись в исключительной порядочности Принца, помог ему заключить с одной из римских аптек договор на поставку зелий. С тех пор у Северуса имелся стабильный, пусть и не слишком большой, заработок. Лавка волшебных палочек размещалась в самом центре магического квартала Рима, тщательно скрытого от посторонних глаз. Судя по вывеске, семейство Бачетта (Палочка ит.) обосновалось здесь чуть ли не до рождения Иисуса Христа. Несмотря на то, что волшебные палочки были весьма дороги, дела у мастера Бачетта явно шли неплохо. Его лавка, в отличие от многих других, буквально сияла чистотой, в нескольких огромных вазах стояли пышные букеты цветов, а с потолка свешивалась люстра, в которой горело множество свечей. Едва Северус перешагнул через порог, за прилавком материализовался благообразный седобородый старик, одетый в пурпурную мантию и шляпу, украшенную серебряными звёздами. — Мне нужна волшебная палочка, — обратился к нему Северус, стараясь не выдавать своего волнения. — Отлично! — просиял волшебник и в мгновение ока оказался возле Принца. — Я вас знаю, вы состоите учеником при мастере Ламброзо и часто захаживаете в аптеку к моему соседу. — Именно, — кивнул Северус. — Давайте посмотрим, что я смогу вам предложить. Он вновь вернулся за прилавок и принялся перебирать разложенные на стеллаже за его спиной длинные чёрные футляры, по очереди прикладывая руку к каждому и словно к чему-то прислушиваясь. Пока Северус пытался понять, что за странные манипуляции совершает лавочник, тот с довольным хмыканьем вытащил один футляр, положил его перед Северусом и раскрыл. Внутри помещалась волшебная палочка, как две капли воды похожая на ту, что осталась в качестве трофея у Джеймса Поттера. — Уверен, это именно то, что вам нужно! — сказал лавочник. — Слово Бачетта. Северус хотел поинтересоваться, почему старый мастер так уверен, что ему подойдёт эта палочка, и никакая иная, но рука сама потянулась к чёрному футляру. — Экспекто патронум! — из кончика палочки вылетел серебристый ворон и закружил над головой Северуса. С замиранием сердца он следил за своим новым Патронусом, а затем приказал ему исчезнуть. — Ну? — с улыбкой спросил мастер. Северус не сразу нашёлся что ответить. Радость оттого, что в его руке вновь оказался инструмент, открывавший ему дорогу к доселе недоступной магии, переполняла Принца. Что ни говори, а у беспалочкового волшебства имелось слишком много ограничений. Теперь же Северус вновь, как в старые, уже порядком забытые, годы, колдовал в полную силу. Новая палочка, как ни странно, слушалась его куда лучше прежней, доставшейся ему от матери, а её гладкая без единой царапины рукоять из полированного дерева просто идеально ложилась в ладонь. — По-моему, лучше и быть не может, — сказал он наконец. — Ничего удивительного, — снова улыбнулся Бачетта. — Просто эта красавица, — он с нежностью посмотрел на своё детище, — остановила выбор именно на вас. И я это почувствовал. — Что вы имеете в виду? — удивился Северус. Он впервые слышал, чтобы у неодушевлённого предмета, пусть даже и магического, имелась собственная воля. — Вы разве не знаете? — усмехнулся в длинную бороду мастер. — Думаете, это вы выбираете палочку? Нет, дорогой друг, это она выбирает вас. Хотите убедиться? Вот, пожалуйста. Возьмите эту, из вяза, и попробуйте совершить с её помощью самое простое волшебство. Северус скептически хмыкнул, однако, последовав совету, взял из футляра палочку из светлого дерева, направил её на потухшую свечу и произнёс Воспламеняющее заклинание: Ничего не произошло. В сильном раздражении Северус ещё раз произнёс магическую формулу. Никакого эффекта. — Не трудитесь, мой мальчик, — снисходительно улыбнулся старый волшебник, — вы всё равно не сможете совладать с этой палочкой. Ведь она не выбрала вас своим хозяином. — А можно попробовать ещё? — Северус ощутил прилив азарта. Он был почти готов поверить словам лавочника, но желал окончательно убедиться в его правоте. Когда выяснилось, что и со второй, и с третьей палочкой волшебство получалось весьма далеким от идеала, Северус наконец признал себя побеждённым. Однако кое-что не давало ему покоя. Он вспомнил, как в нескольких снах видел свою предыдущую палочку в руках Гарри Поттера. — Скажите, мастер, существуют ли условия, при которых палочка согласится поменять хозяина и станет служить ему верой и правдой. — Такое бывает, — сказал старик после недолгого размышления, — например, если вашу палочку отняли силой. Или если маг, которому она досталась, является вашей родственной душой. — Ясно, — помрачнел Северус. Он уже пожалел о том, что вообще задал этот вопрос. Ему вовсе не хотелось вновь услышать подтверждение того, что Гарри Поттер — сын ненавистного Джеймса Поттера — был его второй половиной. Впрочем, к счастью уже не был. Во всяком случае, с того самого дня, когда Северус потребовал от Магии разорвать связь между ними. Северус тряхнул головой, отгоняя ненужные сейчас мысли о Поттере, и почтительно поклонился мастеру. — Благодарю за палочку и новые весьма полезные знания. — Рад был помочь, мальчик мой! Несмотря на бередящее душу воспоминание о Поттерах, Северус вышел на улицу в приподнятом настроении. Теперь, спустя почти пятнадцать лет, он вновь чувствовал себя полноценным волшебником. Более того, по словам мастера Бачетта, новая палочка должна была служить ему ещё лучше, чем предыдущая. Ведь она сама выбрала его в хозяева. — Ну что ж, посмотрим, так ли ты хороша, как расхваливал тебя мастер, — прошептал Снейп. — Доставь меня домой! Он представил себе окованные железом ворота перед особняком Ламброзо, а уже секунду спустя очутился возле них. — Неплохо! — Северус погладил полированную рукоять палочки. — Кажется, мы с тобой сработаемся на славу. *** С того момента, когда Чезаре вернулся с коротенькой запиской от Малфоя с обещанием провести смелый эксперимент, прошло уже почти три недели. До полнолуния оставалось всего ничего. Северус буквально не находил себе места от волнения. Несмотря на то, что сторожевой пёс Ламброзо после приёма Волчьего противоядия чувствовал себя преотлично, а по прошествии нескольких дней вновь начал проявлять прежний необузданный и дикий нрав, Принц всё равно опасался за жизнь и здоровье Люпина. Сама мысль, что он, возможно, отплатит чёрной неблагодарностью человеку, спасшему его из лап Мародёров, приводила Северуса в ужас. Когда в начале четвертой недели он обнаружил на подоконнике филина Малфоя, то почувствовал, как сердце в буквальном смысле пропустило удар. Отвязав примотанный к лапе пергамент, Северус поспешно развернул послание и почти сразу же испустил вздох облегчения. «Ты гений! — писал Люциус. — Разумеется я продемонстрирую тебе и твоему учителю свои воспоминания. Но вкратце: всё получилось как нельзя лучше. После приёма зелья наш общий знакомый превратился в довольно страшное на вид чудовище. Но только на вид. Я наблюдал за ним на протяжении всего полнолуния. По завершении трансформации Люпин попросту лёг на пол каземата и спокойно лежал до самого утра, не делая ни одной попытки броситься на меня, хотя я всё это время находился за дверью, после чего вновь обратился в человека. Само собой, я подробно расспросил Люпина обо всех его ощущениях до и после превращения. Результаты поистине поразительны. И хотя меня так и распирает поведать тебе о них прямо сейчас, я всё же предпочитаю, чтобы ты и мастер Ламброзо услышали это удивительное повествование из уст самого Люпина. Представляю, как ты злишься на меня, читая эти строки, но, поверь, так будет гораздо более познавательно и достоверно. Как вы с мастером Ламброзо и советовали, мы с Люпином назначили дополнительное испытание в следующее полнолуние. Если и оно пройдёт успешно, я прибуду в Рим, чтобы засвидетельствовать твоё открытие перед гильдией зельеваров». *** Месяц спустя, за несколько дней до даты экзамена, назначенной гильдией зельеваров, на пороге дома мастера Ламброзо появился долгожданный гость, прибывший в Италию специальным порталом. — Люциус, — глаза Северуса зажглись от неподдельной радости, — как же замечательно вновь увидеть тебя! — Прости, друг мой, что не навестил тебя раньше, как только получил твоё первое послание! — Малфой крепко пожал протянутую ему руку. Проводив Люциуса в гостиную, Принц представил его своему учителю: — Мастер Ламброзо, — церемонно поклонился Малфой, — премного о вас наслышан. — Взаимно, лорд Малфой, — вернул поклон Ламброзо. — Северус часто рассказывал мне о вас и о том времени, когда вы вместе служили в армии короля Артура. Люциус метнул быстрый взгляд на Северуса, словно спрашивая, что именно тот рассказал мастеру об их отношениях, Принц еле заметно покачал головой, как бы говоря: «Ничего лишнего». — Да, было дело, — кивнул Люциус. — На нашу долю выпало немало приключений. Некоторые из них стали легендами, и бродячие музыканты слагают о них баллады. Но это всё — в прошлом. А в настоящем, благодаря вам с Северусом, я стал свидетелем совершенно удивительных событий. Надеюсь, у вас имеется думосбор. Мне не терпится показать вам мои воспоминания. — Вы не хотите сперва отобедать с дороги? — поинтересовался Ламброзо. — Мой домовой эльф приготовил сегодня потрясающее жаркое. — Не откажусь, — принял приглашение Малфой. — Обед в трактире в магическом квартале был ниже среднего. — Вы остановились в трактире? — искренне удивился Ламброзо. — Это ведь настоящий притон! Не знаю, как обстоят дела в подобных заведениях у вас в Британии, а у нас вы рискуете быть ограбленным! У меня есть весьма удобная гостевая комната. Если вы не против, я сейчас же пошлю своего эльфа за вашими вещами. — Буду премного вам обязан! — улыбнулся Люциус. Ламброзо явно начинал ему нравиться. *** После обильного и вкусного обеда Ламброзо пригласил Северуса и Люциуса пройти в его кабинет, где на столе их уже дожидался думосбор, представлявший из себя очень широкую, но довольно неглубокую каменную чашу с рунами по ободку. Люциус коснулся виска волшебной палочкой, вытянул прилипшую к ней нить воспоминаний, изящным жестом сбросил её в чашу и сделал приглашающий жест рукой. Принц и Ламброзо, не мешкая, окунули лица во вращающуюся в думосборе субстанцию. Их глазам предстала гостиная в Малфой-мэноре. Хозяин дома расположился в глубоком кресле. Напротив него сидел человек, в котором Северус моментально узнал оборотня Люпина. Выглядел тот неважно: лицо осунулось, под глазами залегли глубокие тени, лоб прорезали морщины, а в волосах серебрилась седина. Вся его напряженная поза, а также судорожно стиснутые перед собой руки свидетельствовали о крайнем волнении. — Вы уверены, что Поттер ничего не заподозрит? — поинтересовался Люциус. — Не заподозрит, — хрипло отозвался Люпин. — В прежние времена я часто уходил в лес. На охоту. В последние годы я больше не охочусь, но Поттеру этого знать совершенно не следует. Северус почувствовал, как тело покрылось мурашками от ужаса. Он слишком хорошо помнил, при каких обстоятельствах в последний раз слышал его голос. «Успокойся! — приказал он себе. — Всё это давно в прошлом. А сам Люпин не причинил тебе ни малейшего вреда!» — Вот и отлично! — потёр руки Люциус. — Тогда предлагаю начать наш опыт прямо сейчас. Северус написал мне, что зелье лучше всего начать принимать за несколько дней до полнолуния. Надеюсь, вас не отвратит его мерзкий вкус. — Вы его пробовали? — Люпин вскинул на Малфоя удивлённый взгляд. — Не удержался, — пожал плечами тот. — Всё-таки не каждый день мне в руки попадает такое удивительное зелье. — И как? — от волнения Люпин даже привстал. — Мерзко. Горько. Противно. И очень расслабляет, — прокомментировал Малфой. — После нескольких капель я проспал целые сутки. Как видите, больше ничего страшного со мной не произошло. Если, конечно, не считать недовольства моей супруги. Люпин нервно усмехнулся. — Жёны. Они такие! — Да уж! — понимающе кивнул Малфой. — Вашу, кажется, зовут Нимфадора? Вы в прошлый раз упоминали. — Именно, — подтвердил Люпин. — И, если у нас с вами ничего не получится, она сойдёт с ума от горя… — У нас непременно получится! — уверенным тоном заявил Люциус. — Я не сомневаюсь в том, что Северус сделал всё возможное, чтобы помочь вам в вашей беде. Только… — Малфой помедлил. — На всякий случай принесите клятву о неразглашении имени того, кто сварил вам это зелье. — Я и сам хотел вам это предложить, — кивнул Люпин. — Поттер уверен, что кости Северуса давно истлели в земле. Пусть и дальше так думает. Я с радостью принесу вам клятву, и давайте начнём. Вы не поверите, но я уже жду полнолуния, чтобы поскорей проверить на себе действие зелья.