***
Все вокруг смотрели на неё с осуждением и подозрительностью. Стол, за который она села, демонстративно быстро опустел. Это было крайне неприятно сознавать, что те, с кем она еще пару дней назад общалась легко и беззаботно, чувствуя себя «своей», сейчас испытывали к ней не самые лучшие чувства, сразу же указав ей новое место. Она не могла винить их в этом и понимала. Хелли не хотела с самого начала ввязываться во всю эту авантюру, обманывать всех, прикрываясь чужим именем, отчитываться за события на «Нормандии» перед Советником, ведь это было как-то гадко, мерзко, отдавало чем-то не особо благородным, а ведь она всегда хотела просто служить на благо нового мира и служить с честью. Вот только не предполагала, что служба требует и таких методов, точнее, она всегда это знала, но наивно и даже немного свысока глядела на тех, кто вляпывался в дерьмо, а потом оправдывался приказами «свыше». Теперь вляпалась и она, и ничего другого не могла сказать в свое оправдание. Она всегда хотела сеять на службе справедливость и дисциплинированно следовала правилам Корпуса Спектров, желая очистить это звание, запятнанное такими как Сарен Артериус, Тела Вазир и даже Джон Шепард, снова превратив его в ассоциацию с рыцарями без страха и упрека, несущими справедливость для простого населения. Возможно, она была слишком наивна. У Кортеза получилась очень вкусная лазанья, но Хелли и кусок в горло не лез, она слабо ощущала вкус под взглядами вокруг, но старалась держаться достойно. Её не за что винить. Она — Спектр, она выполняла приказ. Или всем вокруг без разницы? Из медотсека появилась Криз. С тех пор, как Хелли познакомилась с нею, манера её поведения слегка изменилась. Теперь она явно чувствовала себя не гостьей, а частью команды, так как движения и походка, хоть и раньше были резкими, сейчас стали еще и более уверенными. Она направилась прямиком к столику Райз, и пока она шла, хмурым взглядом окидывая Хелли, сама Хелли успела заметить, как некоторые из команды, еще не завершившие ранний завтрак, с любопытством разворачивались в их сторону, а пилот Моро, прихрамывая, поспешил к Кортезу и что-то заговорщицки стал нашептывать, хохоча в кулак. Райз подобралась, так как вид бывшей «специальной гостьи» не давал повод расслабляться. Криз, не говоря ни слова, молча уселась напротив и скрепила руки в замок, положив их на поверхность стола. Сознательно или нет, но она часто копировала жесты коммандера, а он – некоторые её, что для Хелли и, возможно, других было очевидным, но для них самих, кажется, не совсем. Этих двух, похоже, связывало не только общее прошлое, но и бурное настоящее. — Спектр, значит? – спросила она, прищурив холодные глаза. – А я надеялась, ты просто нелепая связистка, страдающая амнезией, из-за чего перепутала имена своих якобы бывших женихов. Хелли ощутила, как кровь отхлынула от лица. Это была досадная ошибка. Увидев её реакцию, Криз усмехнулась. — Не волнуйся, — уже мягче сказала она. – Не ты одна этим грешишь. Типичные ошибки самоучек-новичков, полагающих, что зазубрить легенду – это значит стать кем-то другим. Ты ведь знаешь, кто я, да, Спектр Райз? — Знаю, — кивнула Хелли, справившись с собой. – Мне предоставляли ваше дело. — Отлично. Тогда можешь не винить себя, что попалась так легко. Даже могу тебя поздравить: никаких более очевидных ошибок ты не допускала, при мне, по крайней мере, иначе тебя раскусили бы еще раньше. Но шпион из тебя не особо талантливый. — Спасибо, я действительно рада это слышать, — сдержанно и ледяным тоном ответила Райз. – Не мое это поле, не люблю обманывать людей. — Тогда у тебя серьезные проблемы, — нисколько не смутилась та. – Но это твое дело. Знаешь, что сделали члены экипажа, когда меня освободил Шепард и я впервые появилась на борту в своем настоящем обличии десять лет назад? — Нет, не знаю, — ответила Хелли, продолжая есть, хотя вкус пищи так и не появился, а вопрос явно был риторическим. — Смотрели на меня почти так же, как на тебя, — усмехнулась Криз. – Почти. В моем случае было чуть больше неприязни, поскольку я была шпионом террористической организации, пусть и дезертировавшим, а не действующим шпионом признанного Совета. Так что расслабься, у тебя тут больше прав, чем у кого-либо. Можешь даже приказать Кортезу приготовить в печи Джокера, сказав: «Я – Спектр. Это мой приказ на благо Совета». Хелли перевела дыхание и нахмурилась. — Не пойму, это что, поддержка шпиону от бывшего шпиона? Не утруждайтесь. — Это констатация факта, — ответила Криз ровно. – Но да, считай это шпионской солидарностью, ты мне нравишься, Райз. — Не уверена, что могу ответить тем же. — А мне это и не нужно, — усмехнулась Криз, сверкнув глазами. Хелли не могла отделаться от ощущения, что Криз все это говорит, делая дружелюбный вид, в то время как невидимые её клешни-ножницы пытаются срезать по кусочку её кожу, чтобы добраться до того, что спрятано внутри. – Но ты должна понимать и другое, Райз: мне плевать, что ты Спектр. Если ты напортачишь, я с тебя шкуру спущу. — Очень интересно это слышать от той, кто напортачил в серверной не так давно, — сухо отозвалась Райз, начиная злиться внутри. Но, возможно, Криз этого и добивалась? Хотела вывести её из себя? Хелли не собиралась поддаваться. — Ты не улавливаешь сути, — покачала она головой. – То, что я сделала, я сделала это ради Джокера, и все это понимают. Это было глупо, но теперь у нас есть какая-никакая, но СУЗИ. То, что сделала и будешь делать ты – не ради команды, а ради Совета. Это другое, и не жди, что это примут. Тебе будут даже улыбаться и вежливо отвечать, раз ты Спектр и служишь Совету, но пока ты ставишь Совет выше команды и выше целей Шепарда – ты враг. — А каковы цели коммандера Шепарда? – решила уточнить Райз, закончив прием пищи и надеясь, что Криз наконец-то от неё отстанет. — Понятия не имею, — честно призналась она, отчего Хелли даже удивилась. – Но ты опять не улавливаешь сути, Райз. — Похоже, это моя карма, — съязвила слегка Райз, но Криз не обратила на это внимание. Она продолжила: — Никто никогда не знает об истинных целях Шепарда. За ним просто идут. И ты либо с ним, либо против него. Все просто. Я лишь упростила тебе жизнь, дав тебе главные выводы раньше, чем ты до них додумаешься сама. — Все это очень интересно, — сказала Райз, наконец, позволив себе добавить в голос чуточку злости. – Но я по-прежнему не улавливаю сути: что вам от меня нужно, Криз? — Ничего, — последовал четкий ответ. – Но в данный момент именно я твой лучший друг на «Нормандии». — Спасибо. Но я как-нибудь сама. — Ну да, — насмешливо подняла брови та. – Попробуй. Однако сразу хочу предупредить, Райз, — в этот момент Криз перехватила её руку так быстро, что Хелли даже не успела понять, и крепко, угрожающе сжала: — Если причинишь кому-нибудь из команды вред, не говоря уже о Шепарде – я тебя убью. При этом она смотрела так холодно и пронизывающе, что Хелли сразу поняла: угроза не являлась пустой. Вряд ли можно ожидать пустую угрозу от бывшего оперативника «Цербера». Хелли медленно, но настойчиво освободила руку. — Я и не собираюсь делать ничего подобного, — уверенно проговорила она, сглотнув. Подобные угрозы всегда её злили и раздражали, но при этом и пугали. Она знала, что такие разумные, как Криз, Спектр Морван или другие, которых и разумными-то сложно было назвать, все эти Сарены и Призраки, были крайне опасными, и стоило принимать их в расчет, но Хелли не собиралась поддаваться. Если они сошли с правильного пути, она должна была выстоять, как её когда-то и учил отец! — Я лишь служу и защищаю Совет, — добавила она. – И соблюдаю законы. В отличие от вас. Возможно, поэтому коммандер и освободил меня. На борту законник не помешает, здесь творится полный беспредел. Возможно, поэтому коммандер берет меняˊ на предстоящую миссию, а не бывшего шпиона «Цербера». О да. Это сладкое и не совсем благородное удовлетворение, растекшееся внутри, когда Криз нахмурилась, явно не будучи в курсе относительно предстоящего. — Что за операция? — Если бы коммандер хотел посвятить вас в курс, то уже бы сделал, — почувствовав, что перехватила инициативу, проговорила Хелли. – Но поскольку это не секретная операция, я скажу вам: это захват пиратской базы. И мои навыки законника здесь пригодятся куда лучше, чем ваши преступные, как видите. Криз какое-то время, словно бесконечно, буравила её угрюмым взглядом, а потом её глаза вдруг просветлели, и по лицу расплылась широкая, какая-то очень неприятная улыбка. — Ну что ж, — сказала она, все еще улыбаясь, как если бы… Хелли не смогла определить эти чувства. Как если бы догадалась о чем-то? – Тогда удачи тебе, Спектр. Она поднялась и ровно зашагала куда-то. Хелли наконец вздохнула. Такие люди, как Криз, всегда заставляли внутри все опасливо напрягаться, как если бы все время приходилось ждать удара со спины, и Хелли здорово удивляло, почему другие из команды этого не испытывают. Разве они не видят, что она опасна, и её место в тюрьме? Райз была рада, что не приходилось больше подавлять и науськивать свою неприязнь, ведь за какой-то период, когда они с Криз разделяли одну каюту, часто болтали о сторонних вещах и Криз делала вид, что она вполне обычная, Хелли почти в это поверила. Приходилось напоминать себе, что это далеко не так, и Криз лишь притворяется. Теперь все встало на свои места. Но что это было? Эта улыбка в конце разговора и блеск в её глазах, который скрывал то, что Хелли никак не удавалось понять? О чем Криз могла догадаться так быстро, или это просто Райз сама себя накрутила? Со стороны стойки кока, где во время разговора стоял лейтенант Моро, что-то усиленно отпивая, раздался разочарованный выдох. Пилот Кортез, усмехнувшись, зачем-то указал на свой инструментрон. — Ладно-ладно, сто так сто, переведу чуть позже, — протянул Моро и, махнув рукой, тоже куда-то направился, наверное, в рубку. Столовая как-то незаметно опустела. Хелли осталась одна, не считая одну фигуру, стоявшую неподалеку со сложенными на груди руками. Старпом Картер, единственный человек на борту, к кому Райз испытывала настоящее уважение, не смешанное с вопросами о всяческих неприятных слухах. Даже имя Гарруса Вакариана, о котором Райз вообще старалась не думать, было омрачено и запятнано слухами о его незаконной деятельности на Омеге когда-то, что Хелли одновременно и печалило, и озадачивало, ведь Вакариан раньше служил не где-нибудь, а в СБР, тоже представляя власть закона. Старпом, дождавшись, когда все уйдут, поманила Райз к себе кивком головы. — Идем. Тебе надо приготовиться к операции. В ангаре лейтенант Вега предоставит тебе оружие и бронекостюм. Надеюсь, ты справишься, Спектр. Хелли благодарно кивнула. — Что тебе сказала Криз? – спросила старпом. — Что, если я напортачу, она меня убьет, — кисло улыбнулась Хелли, направляясь к лифту. Старпом пошла за ней. — Будь осторожна, — вдруг предупредила Картер. — Спасибо, мэм, — по привычке ответила Райз, хотя сейчас и не должна была соблюдать субординацию, так как её положение не обязывало Спектра подчиняться чьим-либо приказам, кроме капитана. Криз ведь действительно была права: теперь Райз могла бы приказать Кортезу зажарить пилота Моро, обосновав это необходимостью защитить Совет и галактику. Но, разумеется, она не стала бы делать ничего такого. – Я справлюсь. Мне не в первой участвовать в наземных операциях. — А я совсем и не об операции, — отрезала старпом и, так как Райз уже вошла в лифт, нажала кнопку пятой палубы и вышла. – Удачи.***
Джефф еще досадовал на проигранные сто кредитов из-за того, что Криз слишком уж вжилась в роль пай-девочки, когда застал Риордан в рубке в кресле первого пилота. Едва она его увидела, сразу же подскочила и, покраснев, встала по стойке смирно. — Вольно, — сказал Джокер, проводив, как она пересаживается, хмурым взглядом. — Извините, сэр, не знала, когда вы вернетесь, — отчиталась она. – Коммандер приказал проложить новый курс, мы скоро снизим скорость и выйдем на орбиту луны-15 планеты Сиано в системе Дирада. — Риордан, я знаю, куда мы направляемся, — пробурчал он, усаживаясь в кресло, которое под ним продавилось значительно больше, чем под тощей девчонкой. Джефф, пройдясь по показателям, с удивлением обнаружил, что Риордан все рассчитала, измерила и отметила правильно. А еще параллельно делала диагностику новой системы сканирования «Аргус», установленной на «Нормандии», какой Джефф поражался еще в первые дни. Хмыкнув тихо, он откинулся в кресле. Перед глазами светилось мягкое, приглушенное затемненным иллюминатором свечение, образующееся на субсветовой скорости. Джефф иногда так по нему скучал после крушения «Нормандии», что первое время не мог даже спать по ночам в полной темноте и тишине, прерываемой лишь звуками жизни джунглей на Эринле. Он скосил взгляд на Риордан. Она что-то сосредоточенно делала в личном терминале. — Ты молодец, — выдавил из себя Джефф, понимая, что ей это необходимо. Он услышал, как она шумно втянула в себя воздух. Потом, вытаращив еще как будто детские глаза, посмотрела на него. — Правда? То есть: спасибо, сэр! — Ладно тебе, — отмахнулся он, вдруг ощутив себя скверно. Девчонка и вправду была молодцом, делала все правильно, пусть и по правилам, что Джефф автоматически считал «неправильным», но все же она старалась. И была действительно талантливым пилотом. А еще… очень напоминала его сестру, особенно вот так распахивая глаза. — Я на тебя еще злюсь, да, — продолжил Джефф, решив выяснить все до конца. – Но ты все-таки поступила правильно. Безопасность корабля прежде всего. Только в следующий раз, Риордан, сначала поговори со старшим офицером, а уже потом прыгай через голову. — Простите, сэр. — Джефф. Называй меня Джефф. Или Джокер, как все. — Но как я могу, лейтенант? – почти растерялась она. – Панибратство запрещено Уставом. — Запомни одну важную вещь, Риордан, — Джокер даже поднял один палец вверх. – Когда ты один на один с космосом и вокруг нет никого из старших офицеров, Устав – лишь свод букв, который ограничивает фантазию. Представь, меня бы никогда не было на «Нормандии», если бы я однажды не рискнул, испугался и не угнал бы ее… — Это когда вы с коммандером самовольно покинули станцию Цитадель, когда искали Сарена? – уточнила она. — Еще раньше, — хмыкнул он. – Я вообще мастер угона. Но ты так не делай. Пока… — Джефф тут понял, что учит своего второго пилота не самым умным вещам. – Короче, продолжай в том же духе. И называй меня Джефф. — Хорошо… Джефф. Могу я задать вопрос, Джефф? — Валяй. — Мне на терминал последнюю минуту приходят сообщения от СУЗИ о том, что она хочет что-то сказать. Но вы ей запретили с вами общаться, так что она не знает, как решить эту задачу: сказать вам, но при этом выполнить приказ, ничего не говоря. — Пы-ы-ф-ф… — Выдохнул устало Джефф. – Пусть выведет на главный экран свои сообщения. Едва он это сказал, уже через мгновение на оранжевом голографическом экране вспыхнули потоки данных. Этот самозваный ИИ писал, что они выходят на финишную прямую и до сброса субсветовой скорости осталось три минуты, необходимо предупредить команду. — Да знаю я, — скорчился Джокер, убрав данные. Потом включил громкую связь: — Внимание! Команда «Нормандии»! Выход из субсветового коридора через три минуты! Всем приготовиться и следить за отсчетом!.. И да, не забудьте пристегнуть ремни в туалете!..***
Услышав объявление пилота, Райз сглотнула. В горле пересохло от волнения. Несмотря на то, что она уверила старпома Картер в том, что у неё есть опыт наземных операций и он действительно был, уже несколько лет она работала в одиночку, просто выслеживая опасных преступников и выполняя поручения Совета. Конечно, пару раз она сталкивалась лоб в лоб с опасными ситуациями и выходила из них благополучно, так как подготовка сначала в войсках Альянса, потом в СБР и наконец переквалификация в Корпусе Спектров требовала определенных навыков и значительных умений. Но вот чтоб так захватывать пиратские базы – это было впервые. И теперь Райз старалась всеми силами усмирить совсем легкую дрожь внутри. В ангаре лейтенант Вега молча выдал ей комплект женского бронекостюма «Розенков Mатириалс», пистолет, штурмовую винтовку и несколько гранат. Потом указал на специальную кинетическую ширму, за которой она могла переодеться, чтобы не смущать себя и команду. Все это он проделал с каменным лицом, хотя вообще-то был довольно приветливым раньше. Но его тоже нельзя было винить в этом. Взяв все необходимое, Райз какое-то время переодевалась, пока пилот не предупредил о выходе из субсветовой, так что пришлось пристегнуть себя специальным ремнем на пару секунд, чтобы избежать падения от резкого сброса скорости. Но толчок был совсем гладким, почти незаметным, гасители инерции справились. Несмотря на отвратительный характер хохмача, лейтенант Моро был первоклассным пилотом, это нужно признать. Отстегнувшись, она продолжила приготовления, как и все прочие в ангаре, снова возобновив суетливую работу. Сразу же раздался голос коммандера, сыплющего приказами. Тут же послышался и Вакариан, и Хелли не смогла не отреагировать на этот низкий бархатистый тембр — опять смутилась. Это было довольно странно, чувствовать что-то подобное. Она настойчиво прогоняла бесполезные мысли и воспоминания о том, что случилось на главной батарее, но эти мысли все равно лезли. Пришлось внутренне подобраться, прежде чем выйти из-за ширмы и поприветствовать турианца коротким кивком. Он окинул её взглядом, но ничего не сказал и отвернулся, и это легкое пренебрежение, несмотря на усилия не обращать внимание, задевало довольно сильно. Прикрепив оружие, Райз оглядела ангар. Здесь кипела какая-то своя, отдельная жизнь. Кортез уже прогревал челнок. Капитан просматривал данные по операции, что-то обсуждая с генерал-майором Аленко. Специалист Трейнор стояла рядом и предоставляла необходимые данные. Лейтенант Вега разминался, уже будучи в полной экипировке, выбивая невидимому сопернику зубы прямым хуком. Над ним, едко подшучивая, усмехался кроган Грант, показывая зажатый кулак и то, как он им сворачивает чью-то невидимую шею. Здесь же неподалеку стояла и Криз, но, раз не участвовала в операции, просто стояла и смотрела на приготовления, опершись спиной о переборку у арсенала и сложив руки на груди, и с неодобрением глядела на большого варрена, сидящего в сторожевой позе у ног коммандера и почти робко, но настойчиво рыча лишь в её сторону. Отрываясь от варрена, взгляд Криз пробегал по остальным, как если бы подмечая важные детали, но постоянно возвращался к коммандеру, прищуривался, словно она подозревала его в чем-то, потом теплел, отрывался и снова, наткнувшись на варрена, по новой. Хелли слегка усмехнулась. А потом, скиснув, спросила себя: неужели это так очевидно, когда кто-то старался сделать вид, что ему кто-то другой безразличен? Райз сама старалась поменьше смотреть на Вакариана, а то мало ли что. — Спектр Райз, ты готова? – громко потребовал ответа коммандер Шепард, оторвавшись от данных. — Да, коммандер, — ровно ответила она. — Тогда залезай в челнок. Инструктаж по прибытии. Вега, Грант! Хватит бахвалиться, тащите свои задницы в челнок! Вакариан… — Уже, — прервал тот, ловко запрыгнув в транспорт. Его синий бронекостюм, когда то уже отполированный, переливался в свете ламп. — Аленко, за главного. — Как пожелает великий коммандер всея галактики, — усмехнулся тот, разводя руками, отходя подальше от челнока и останавливаясь возле Криз. Капитан хмуро взглянул на него, но ничего не сказал. Потом присвистнул, указав рукой на челнок. Варрен у его ног сразу же встрепенулся и запрыгнул внутрь. Хелли последовала за всеми. Лейтенант Вега, кроган и коммандер уступили ей дорогу. Когда она поднялась на борт челнока, то сразу же глазами выбрала пустое место, подальше от Вакариана. Тут челнок присел, когда залез кроган, и он сразу же занял место рядом с Хелли, места двух пассажиров десантного отделения. Когда все сели, лейтенант Вега закрыл люк и заблокировал его. Коммандер прошел к Кортезу и уселся в кресло второго пилота. — Всем пристегнуться! — велел лейтенант Кортез, и Хелли послушно выполнила приказ, только тут обнаружив, что, когда свою пятую точку пытался примостить кроган на сиденья, она, Райз, сама сдвинулась настолько, что теперь сидела прямо напротив Вакариана. Тот, бросив на неё недовольный взгляд, отвернулся к рубке пилота. — Взлетаем! Кроган рядом что-то пропел, какое-то четверостишие. Потом, словно песенка заела у него в голове, снова и снова. Каждый раз он поглядывал на Райз, как будто ожидая её реакции. Хелли делала вид, что сосредоточена на предстоящем полете. Так оно и было, вот только сосредоточиться на сто процентов не удавалось. И в какой-то момент она уловила песенку, которую пел Грант. Если сначала она подумала, что это одна из частей уже знаменитой песенки на борту «Нормандии» про новые приключения Локо, Ла Брухи и Простофилио, то жестоко ошиблась. Она различила уже новые слова, которые тихо припевал кроган в своей хитрой манере:Жил на свете турианец,
И винтовку лишь он знал,
А потом он встретил тёлочку,
Её калибровал!
Только как же получилось,
Вот бы не было проблем:
Все никак не разберется он
Куда вставлять свой член!
А сообразив, о чем песня, Райз сразу же покрылась румянцем, так как смысл песенки крогана до неё дошел. — Сам сочинил, — горделиво ответил Грант, тыкая себя в грудь. – Ну как тебе, Вега? Думаешь, это круче, чем из Экстранета? — Это пошло, амиго! — Заткнись уже, Грант, — не выдержал Гаррус зло. – Иначе оторву то, о чем поется! – Отрывать долго придется. Лучше сразу резотрон возьми. У меня вот такой… — две руки показали размер, довольно внушительный, отчего Райз совсем начала терять самообладание. - А еще четыре яичка... Но, слава богу, тут вмешался коммандер Шепард: — Заткнитесь все! И отставить разговоры! Не на пикник летим!.. Грант низко захохотал. А лейтенант Вега, покачав головой, что-то прошептал. Хелли показалось, что он сказал: «И пусть никто не сдохнет».***
Время, потраченное на полет к Черному Флоту, не прошло для Никласа зря. Оно помогло ему переосмыслить многие вещи и принять наконец то, что случилось на «Нормандии». Если бы он принял это раньше, того постыдного эпизода на Совете Основателей не случилось бы. Сознавая вину, он записал извинения и отправил их Партинаксу. Тот не ответил, хоть сообщение и было доставлено, но Никласу все же стало легче. Он крайне редко впадал в такие приступы ярости, старался изливать скопившиеся чувства гнева более приемлемым способом, например, на тренировках по самбо или на боксерском ринге, когда была возможность. Но Партинакс наступил на очень больную, еще не зажившую рану. Ему бы самому отправить извинения, но турианец был гордецом – а для гордеца извинения равны унижению, так что ничего подобного ждать не стоило. Сам же Орловский умел, или же думал, что умел, признавать свои ошибки и, если нужно, просить прощения. Сидя в своей каюте, он специальным карандашом заполнял бортовой журнал. Вообще, встроенный в систему корабля ВИ вел журнал самостоятельно, записывая все показатели, координаты, данные навигационных карт и радаров, даже и особенно тщательно вел запись всех разговоров на мостике. Но поскольку ВИ особо умом не обладали, несмотря на многочисленные фильтры, бывало, они записывали совсем уж странные диалоги или ненужные фразы, к примеру, как специалист по связи поделилась рецептом кофе или капитан похвалил кого-то. Поэтому приходилось корректировать записи вручную, и это позволялось только капитану и старпому и то лишь в особых случаях, зафиксированных в протоколах и требующих дополнительной записи с обоснованием. Сегодня был как раз особый случай. Никласу просто нужна была какая-то «бумажная» работа, чтобы немного отдохнуть от мыслей. В последнем сообщении, полученном от Брайта пару часов назад, подполковник сообщал, что все идет по плану: минирование груза прошло успешно, они взяли новый курс. Орловский прекрасно понимал, что путешествовать с заминированным грузом по галактике не самое лучшее решение, но риск того, что груз попадет не в те руки, а, учитывая игру Шепарда, риск, что груз попадет только в руки коммандера, был куда выше, чем риск случайной детонации. И там, и там проблема будет решена нажатием кнопки, а значит, её решение было приемлемым. У Никласа имелось нехорошее подозрение. Несмотря на то, что Шепард обещал уничтожить гетов при риске захвата противником, Орловский не был уверен в этих словах на все сто процентов, поэтому решил перестраховаться. У него было так же и подозрение, что адмирал Партинакс может отправить другой приказ, однако в своем друге, подполковнике Брайте, Никлас не сомневался ни минуты. Тот сделает так, как ему прикажет его капитан, тем более что адмирал не мог приказывать ничто другое, нежели официальный приказ Основателей. А те одобрили перевозку гетов и их минирование. И какая разница, что Орловский попросил сделать это в обратном порядке? — Капитан, — раздался голос его нового старпома по связи. – Через пятнадцать минут прибываем, сэр. — Понял. Скоро буду. Закончив работу, Никлас быстро застегнул китель и, заблокировав доступ к терминалу, направился на мостик. Команда приветствовала его появление, и Никлас сдержанно кивнул, дав всем отмашку «вольно». В этот момент он снова подумал, что среди команды не хватает еще одного, юного лица, но поскорее отбросил эту гнетущую мысль подальше. Скорбеть он будет наедине с собой. Взобравшись на изрисованный в виде орла мостик, некогда так впечатливший претенциозностью Аленко, Орловский проверил последние данные и приготовился к снижению скорости. Его старпом-азари, первый лейтенант Акола, прекрасно командовала процессом, так что Никлас предпочел временно передать бразды правления в ее руки. Вскоре скорость была сброшена настолько, что можно было встать. — Открыть иллюминатор, – приказал он, поднимаясь с сиденья. Несмотря на то, что на карте ВИ отображал проекцию всей системы, Никлас всегда предпочитал видеть черный космос своими глазами, дабы не забывать, какую опасность он из себя представляет. — Открыть иллюминатор! – повторила старпом, и приказ тут же выполнили. Большая металлическая ставня, защищавшая иллюминатор извне, стала медленно подниматься, открывая взору космос, но только не черный, а голубовато-синий из-за огромного синего шара планеты, зависшей посреди безбрежного вакуума, словно капля синей густой акварели, прилипшая к черной простыне. Планета, покрытая безбрежным океаном, посреди безбрежного космоса. 2181 Деспойна. Именно сюда, по каким-то неведомым Никласу и прочим Основателям причинам, Кендалл перевел Черный Флот. И теперь, уже глядя на карту расположения зафиксированных радаром судов, Никлас понял другое: флот расположился так, чтобы перекрыть любой несанкционированный доступ к планете и пресечь любую попытку проникнуть на неё незамеченными. Но, бога ради, зачем Кендаллу это потребовалось? Что он задумал? — Капитан, у нас запрашивают опознавательный код! — Передай. И запроси двойной подтверждающий у них, — слегка озадаченный, приказал Никлас. — Сэр? — Выполняй приказ. — Есть, сэр! Пока специалист по связи справлялся с приказом, Орловский поманил к себе пальцем нового старпома. Та тут же приблизилась. — Что думаешь, лейтенант Акола? – указал кивком головы на карту он. Она несколько мгновений глядела на карту, потом выдала: — Флот расположен так, как если бы оборонял планету. — Точно. Но от кого? От нас? — Не думаю, капитан, — покачала она головой отрицательно. – У нас нет такой мощности, чтобы хоть как-то угрожать целой планете. И незамеченными подлететь к планете не сможем. Я не могу знать, зачем коммодор отдал такой приказ, сэр. — Это уж точно, — проговорил Никлас, повертев в руках некоторые участки карты и пытаясь понять, что здесь происходит. – Брэдли, что там с кодами? — В процессе, сэр, — доложил тот. – Первый опознавательный код соответствует. Передача второго… почти завершена. Вот. Он идентичен криптскому, сэр. — Они уточнили, зачем мы просили второй код? — Никак нет, сэр. Просто передали. — Хм, — свел брови к переносице Орловский. Такое отсутствие любопытства могло быть вызвано лишь двумя причинами: либо кто-то, достаточно глупый, решил заманить их в ловушку, послушно передав и второй код и не заподозрив в этом наличия подозрения у самого капитана «Героя», либо… либо с Черным флотом все было в порядке и им попался просто не очень любопытный связист на том конце «провода». — Сэр, поступило сообщение от коммодора! – объявил связист. — Включай. — Есть, сэр! На личный капитанский терминал пришло голосовое сообщение, и Никлас активировал его. — Говорит коммодор Кендалл, командующий Черным Флотом Военной Меритократии «Криптос». Капитан Орловский, приветствую вас и приглашаю подняться на борт моего флагмана «Беспощадный». Давно не виделись, Никлас. Я жду. Никлас проиграл еще раз сообщение и провел диагностику. Голос действительно принадлежал Максу. — Вы чего-то опасаетесь, сэр? – спросила Акола, наблюдая за его действиями. – Коды совпали. Как и голос коммодора, это он. — Он, — признал Никлас, вздохнув. – Просто… звучит как-то не так. Какое-то время он пытался уловить навязчивое чувство внутри, которое не мог охарактеризовать никак, кроме странного шевеления интуиции. Она неудобно пару раз извернулась внутри, но так и не дала четкого представления, что именно её смутило. Потом, решив поддаться рациональности, Никлас приказал: — Готовьте челнок. Акола, остаешься командовать. Постоянно поддерживай со мной связь. Если что не так – сразу же уходите и связывайтесь, как с коммандером Шепардом, так и с Советом. — А как же вы, сэр? — Тебя это не должно волновать, твоя первоочередная задача спасти команду, — строго велел он. – Прикажи космопехам приготовиться, будут моей личной охраной. Ты все поняла? — Так точно, сэр, — кивнула она. Исполнительная, но опыта маловато, не так давно получила офицерское звание, но ответственность свалилась на неё слишком рано в отсутствие Брайта и Волша. В будущем могла бы стать отличным капитаном, и Никлас понадеялся, что этот шанс ей выпадет. Челнок был готов уже через двадцать минут, как и четверо космопехов, экипированных и вооруженных до зубов. Даже слишком, но тут лучше перебдеть. Сам же Никлас успел надеть свой бронекостюм с отметками, но на вооружение взял лишь пистолет. Уже один их вид покажет всем на борту флагмана, что они полны недоверия, но уж лучше так, нежели иначе, если уж на флагмане их ждет ловушка, рассудил Орловский. Однако на ловушку мало походило. Весь полет и процесс посадки любезно руководился диспетчером с флагмана сухим, формальным голосом. Что им мешало сбить их на подлете? Или они хотели взять его живым? Никлас гадал над этим все время, пока челнок приземлялся и сбрасывал давление, а магнитные зажимы крепко обняли его в тисках. Командир космопехов, саларианец Батрай, отворил люк, проверил спуск и лишь потом кивнул, давая разрешение на спуск по трапу. Сначала спустились его космопехи, лишь потом Орловский. Уже выглянув из челнока, он понял, что его опасения насчет ловушки были беспочвенны. В доке вообще почти никого не было. Невдалеке занимались делами техники, ползали мелкие уборочные дроны, и никому, казалось, совсем не было дела, что тут прибыл какой-то там полковник, один из Основателей. Прибыл, да и хрен с ним! Орловский снял шлем и оглянулся в некотором непонимании. Если бы его хотели взять живым, лучшего шанса и не представить. Челнок блокирован зажимами, снайперы могли бы расстрелять его охрану – и все, делов-то. Но никто не собирался ничего такого делать. Его вообще не встречали, хотя, если это и не ловушка, по протоколам его должен был встречать либо офицер его ранга, чтобы проводить к капитану, либо сам капитан, если бы счел это уместным. В доке же не наблюдалось вообще никакой суеты. Создавалось ощущение, что тут всем было плевать на прибытие гостей. А еще появлялось и другое ощущение – какого-то запустения, поскольку уборочные дроны явно работали по одной траектории, очищая пол, и уже давно, в то время как другие участки были покрыты довольно ощутимым слоем грязи. Челноки на других платформах стояли безмолвно и будто безжизненно. Роящиеся в своих углах члены команды, что-то чиня, даже не повернули голов, чтобы посмотреть на вновь прибывших. — Хм… сэр? – недоуменно спросил Батрай. — Думаю, можно опустить оружие, — медленно протянул Никлас. – Если нас никто не встречает, то придется искать мостик самим. Благо, я знаю, где он находится. Вперед. Никлас, выбрав маршрут, направился к лифту. Тот работал исправно, но на панели вызова никто давно не протирал пыль, и Орловский, проведя по панели рукой, стряхнул её. Он не переставал хмуриться, потому что он прекрасно разделял непонимание и недоумение своих охранников, впервые в жизни оказавшихся на функционирующем, но настолько тихом флагмане. Командный центр находился на первой палубе, а там уже и мостик. Пока они поднимались в лифте, вокруг стояла гнетущая тишина, как если бы… как если бы они оказались в могиле, наполненной вроде бы живыми, но мертвецами, совершенно отрешенными. Именно такое сравнение пришло в голову Никласу, когда они все вышли из лифта и очутились на первой палубе. Какой-то уборщик, облаченный в очень замызганную спецодежду, тер сухой тряпкой стену. Судя по тому, что в его ведре пересохла вся вода, оставив на полу полукруглый след, тер стену он уже давно. Неподалеку, возле входа в центр, стояла пара офицеров в грязной форме. Они что-то проверяли на датападах, но тоже не проявили никакого интереса к вышедшим из лифта гостям. Сам же Никлас, осторожно идя вперед и слыша за собой очень тихие, почти аккуратные шаги космопехов, которые, чуя неладное, сразу же снова схватились за оружие, хоть и направили стволы вниз, были готовы к любому развитию ситуации. Но они тоже пребывали в недоумении. До центра вел небольшой коридор, и этот коридор всегда считался памятным, куда крипты гравировали имена погибших, а потом, проходя мимо, каждый мог потрогать имя того или иного бойца, отдавая дань уважения или просто желая хорошего дня. Поэтому на любом судне эти памятные стены были вычищены до блеска. Но только не здесь. Здесь эти стены никто уже давно не трогал, отчего они покрылись легкой пеленой пыли. Никто не отсалютовал из офицеров, когда Никлас прошел мимо них, и направился в командный центр. Там же он наткнулся примерно на такое же отстраненное поведение команды. Каждый был занят каким-то делом, но всем было глубоко плевать, что прибыл еще один старший офицер. Подняв голову, Никлас увидел подтянутую фигуру на мостике, стоявшую очень прямо, со сложенными за спиной руками, и гордо поднятой головой. На присутствие в центре гостей отреагировал только этот офицер, который лишь слегка повернул к ним свой взгляд. Коммодор Кендалл. Если сначала Никлас даже обрадовался, ведь его друг цел и невредим, то потом сразу же понял, что слишком поспешил с выводами. И все же он не был готов так быстро поверить, что Макс сошел с ума, поэтому стал подниматься на мостик и, добравшись до друга, остановился у него за спиной в паре метров. Кендалл даже не повернулся. Все так же бесполезно глядел в открытый иллюминатор, где светился кусок голубовато-серого шара. — Макс? – позвал Никлас, осторожно подходя ближе и обходя его сбоку. Космопехи остались внизу и наблюдали за его действиями, готовые к чему угодно. — Рад, что ты прибыл, — сказал Кендалл, слегка повернувшись. При этом его светлые глаза глядели сквозь Никласа. – Нам нужны люди. Низшие мрут слишком быстро. — Что… что происходит, Макс? – не понял Никлас. – Ты не выходишь на связь уже три недели. Точнее, выходишь, но твои сообщения какие-то странные. — Я постигал истину. Теперь я наконец обрел свое предназначение, – с этими словами он снова уставился в иллюминатор. – Я стал Протектором. Теперь моя миссия — защитить моих Богов. От предателя, который уже на пути к ним. И мы, как избранный низший народ, защитим их. — Какого черта ты несешь… — Никлас вдруг опрометчиво схватился за локоть Кендалла, словно желая растормошить его, но сразу же убрал руку. Во-первых, запахло давно немытым телом. Во-вторых, лицо Кендалла, когда он повернулся к нему, исказила маска какой-то первобытной злобы. — Извини, — сразу же отошел Никлас, пораженно сглотнув и ощутив, как внутри… внутри разрастается настоящий, почти панический ужас. – Я сглупил. Ты говоришь, у тебя миссия? — Да, — ответил тот, успокоившись. – Я был избран на священную должность Протектора Старших Богов. Миранда сказала, что только я достоин быть избранным. Предатель уже близко, он прячется во тьме. Но его намерения ясны – он хочет уничтожить Богов. Однако мы помешаем ему. — Предатель… — Никлас облизал пересохшие от волнения губы. – Кто предатель? — Тот, кто научился скрываться во тьме и не слышать нашего зова, — совершенно не таясь, ответил Кендалл. – Но Боги знают о его планах, поэтому нам нужно как можно больше людей. Одни умирают от безумия, слишком слабые. Нам нужны другие, более крепкие. Миранда сказала, что ты и твои рабы на корабле подойдут. — Миранда? – нахмурился Никлас. – Какая Миранда? — Моя Миранда, — просто ответил Кендалл. – Она указывает мне путь. Освещает его. Она говорит устами Богов. Никласу пришлось глубоко вздохнуть и перевести дух, чтобы в его голове хоть как-то уложилось то, чему он стал свидетелем. Свидетелем всеобщего сумасшествия, у которого было только одно название. — Я все понял, коммодор, — проговорил он, тщательно подбирая слова. – Могу я вернуться на свое судно к рабам? Мне нужно объяснить им цель нашей новой миссии. — Нет, — покачал тот головой. – Твои рабы сами поймут нашу цель. Ты, как один из лидеров низшего народа, останешься подле меня, пока не осознаешь всю важность цели и не увидишь в своем разуме Богов и Картины радостного будущего, которое они нам подарят. Только тогда ты сможешь вернуться на свой корабль. — Хорошо, — не стал спорить Никлас, все же медленно отходя назад. – Я все понял. Он стал осторожно спускаться по лестнице с мостика, надеясь, что этот маневр укроется от внимания Кендалла или его команды. Не укрылся. — Стой! – воскликнул, снова исказившись в злобе, коммодор. – Ты должен остаться! — Быстро уходим! – уже громко скомандовал Орловский, ускорив шаг обратно к выходу. — Остановить их!! В этот момент команда, до этого почти сонно и лениво выполнявшая работу, вдруг встрепенулась и ринулась к ним. Без оружия и какого-либо плана. Просто с яростными воплями. — Сэр?.. – слегка растерялся командир группы, не зная, будет ли приказ стрелять по своим. — Отходим! – приказал Никлас, направляясь в коридор. – Открыть огонь по самым рьяным! Стрелять в ноги! — Есть, сэр! Раздались первые выстрелы. Два космопеха уложили тех, кто бросился на них, выстрелив им в ноги. Но это лишь сильнее разозлило остальных, и те, вместо того, чтобы укрыться или отскочить назад, как велел бы им инстинкт самосохранения, наоборот, устремились только вперед, выполняя приказ своего коммодора. Орловский с отрядом тем временем отступал назад к лифту. Никласу пришлось тоже достать пистолет и выстрелить в ноги офицерам у входа и тому уборщику, который, внезапно позабыв про бессмысленную работу, с ревом бешенства собирался накинуться на них. Добравшись до лифта и дождавшись отряд, Никлас быстро нажал кнопку нужной палубы. Пока створки дверей закрывались, он видел, как на них, просто бездумно и безумно бегут члены команды. Те, что получили ранения, продолжали ползти в их сторону и кричать что-то. Створки закрылись, и лифт покатил вниз. Космопехи перевели дух. — Что… что это было?! – воскликнул кто-то из них. – Сэр?! — Они одурманены, — проговорил Никлас, озвучив самое логичное объяснение этому безумию и чувствуя, как в груди бешено колотится сердце. — Одурманены? Но как же гребаные тесты, сэр?! – не понял саларианец, высказав всеобщее недоумение. – Я не знаю, — признался Орловский. — Сейчас так же пробиваемся к челноку. Батрай, сможешь отключить блокировку? Чтобы мы улетели? — Попробую, сэр, — проговорил тот, чьи глаза несколько повылазили из орбит от увиденного. – Сэр, я такое даже на войне со Жнецами не видел! Они же все нормально выглядят, это не какая-нибудь переработка! — Это что-то новое, — проговорил Никлас, проверив боезапас пистолета и термозаряд. Потом щит. – Или же очень старое… Створки лифта открылись. И все увидели, что за время спуска в доке прибавилось рабочих. Все они теперь уже ожидали гостей, а, увидев их, сразу же бросились к лифту. Отряд открыл огонь, гася самых прытких. Но целились они только в ноги, так что пришлось уворачиваться от распростертых на полу раненых, которые ползли к ним и пытались схватить их руками, чтобы остановить. До челнока отряд буквально домчался за пару минут. Там, уже в транспорте, они быстро закрыли люк и заблокировали его. Саларианец в это время подключился к консоли и пытался дистанционно взломать управление системой магнитных зажимов. Получалось долго. Да так, что снаружи послышались крики, и кто-то принялся стучать по корпусу челнока, как если бы его облепили со всех сторон. — Скорее, Батрай! – поторопил Никлас, пробираясь к панели управления и вручную блокируя иллюминаторы. – Иначе они повредят обшивку! — Уже скоро, сэр! – взволнованно работал тот. Никлас, прежде чем закрыть иллюминатор, бросил взгляд наружу и тут же замер, вытаращившись на того, кто преспокойно стоял на платформе. Это был Глеб! Такой же, каким он запомнил его при последней встрече! Еще до того, как произошел взрыв на «Нормандии». Но что он там делал? Как он туда попал? Разве он не погиб? Или произошла какая-то ошибка? «Пап! – зазвучал в голове голос сына. – Выходи! И узнаешь! Я так скучал!..» – Есть!! – воскликнул саларианец, взломав систему. Панель тут же озарилась огнями. – Теперь зажимы у меня! Отменяю блокировку! Открываю двери ангара! Сэр?! — Подожди, там же… — но Никлас, сбросив наваждение, подавил в себе это безумное желание тут же броситься к люку, открыть его и вырваться к сыну, чтобы снова схватить его и сжать в объятиях. — Всем занять места! – приказал Никлас и резко задраил иллюминатор. Потом уселся, быстро пристегнувшись. – Батрай, увози нас отсюда! — Сделаем! Пока челнок поднимался в воздух, Орловский связался с Аколой. — Лейтенант! Немедленно приготовиться к старту! — Уже, сэр… Мы слышим вас. Я приказала подготовиться к старту и… В этот момент связь резко прервалась, и по челноку, уже выпорхнувшему из ангара, из которого в отсутствие развернутого барьера выпорхнули и все, кто находился там, прокатилась слабая вибрация, которая мгновенно исчезла. — Что?! – Никлас позвал Аколу, но в ответ была лишь тишина. – Акола? Что там?!.. — Капитан, — послышался мрачный голос саларианца. – Посмотрите. Никлас, отстегнувшись, быстро переместился в рубку, где иллюминатор уже был открыт. И увидел вместо своего фрегата, который служил ему домом уже много, слишком много лет, груду разорванного, раскуроченного металла. Очаги возгорания вспыхивали в разных местах, но быстро гасли из-за отсутствия кислорода. Фрегат почти разваливался на части, а из его открытых «ран» разлетались какие-то точки. Это была его команда. — Прямое попадание, — прокомментировал сухих голосом Батрай. – Они не были готовы к такому… Капитан, тут входящее сообщение. — Давай, — Никлас услышал собственный безжизненный голос и не поверил, что он принадлежит ему. Это был голос какого-то незнакомца, только что потерявшего последнее, что у него было. «Никлас, возвращайся, зачем эти игры? – раздался слишком спокойный голос Кендалла. – Низшему народу нужны лидеры. Пришлось уничтожить твоих рабов, но ты хотел убежать с ними и предупредить остальных. Теперь же вам некуда деваться. Возвращаетесь и обретете Цель. Или же умрите в космосе. Решать вам» — Он прав, сэр, — проговорил саларианец, уводя челнок как можно дальше от места катастрофы. – У нас не хватит ни топлива, ни припасов, чтобы достичь какую-нибудь базу. — Возвращаться мы не будем, — процедил сквозь зубы Никлас, посмотрев на свою руку. Она почему-то была в крови. В виске стучало. Кажется, он был ранен. – Это хуже, чем смерть. Просчитай ближайшую точку, докуда мы сможем долететь. Любую базу, пусть и пиратскую. Какое-то время Батрай занимался расчетами. Потом обреченно вздохнул. — Ближайшая база в соседней системе, но нам не хватит топлива. Этот челнок не предназначен для таких перелетов, сэр. — Тогда… — медленно протянул Орловский. – Отключи все приборы, кроме системы связи. Будем экономить кислород. И отправь сигнал SOS. — Если мы отправим сигнал, нас могут засечь, — сказал саларианец. – И найти нас. — Вряд ли они будут, — предположил Орловский. – Но это наш единственный шанс. Отправь сигнал. И еще один, сделай его направленным… прямо на «Нормандию». Я запишу сообщение. — На это уйдет много энергии, сэр. — Но это может и спасти нам жизни, — возразил Никлас и, переведя дух, записал сообщение. Потом перенаправил его саларианцу для отправки. — Пометь «Срочно», — приказал он. – А теперь… отключи все, что возможно. Перенаправь энергию на систему жизнеобеспечения. Снизь показатели до минимума возможных, чтобы нам продержаться как можно дольше. Теперь нам остается только ждать.