Человеку свойственно...

      Маша росла и развивалась нормально, поэтому Марина принялась приучать доченьку к горшку, то есть проситься на горшок, а не грустно сидеть на нем, не понимая, что хочет мама. Виктору за процессом и в первой-то жизни было очень интересно наблюдать, а сейчас и подавно. Быстрее, чем проситься на горшок, Машенька научилась издавать осмысленные звуки. Первым словом девочки стало немецкое «шатц», хотя у малышки получилось только «сац», но обнятая ею мама поняла.       Счастливые родители устроили ребенку праздник, отчего Машенька уже охотнее перебирала звуки, чтобы порадовать этих самых родителей. Как только малышке исполнилось полтора года, для нее открыл свои двери детский сад, куда ее утром отвозил папа, забирая в четыре. Им повезло попасть в группу «полного дня», хотя обычно дети находились в саду до полпервого пополудни. Но декан колдомедицинского факультета и тут помог молодым родителям. Герр Зигфрид много помогал, хотя обязан, разумеется, не был. Однако не разочаровавшийся в учениках декан решил дать им максимум, хотя видел, что тяги к колдомедицине у юных талантов нет.       — Вы помните о ритуале защиты целителя, — рассказал им обоим на индивидуальном занятии герр Зигфрид. — Это ритуал «для всех», а вот не для всех существует его вариация.       — Чем интересна эта вариация? — заинтересовалась Марина. — Да еще такая, что не для всех.       — Целитель дает клятву не наносить вольно или невольно вреда пациенту, — объяснил декан-колдомедик. — Взамен ему никто ни делом, ни словом, ни прямо, ни косвенно не может принести вреда.       — Человеку свойственно ошибаться, — заметил Виктор на латыни, подумал и перешел на немецкий. — В случае ошибки клятва будет нарушена и что тогда? Лишение магии? Хрен бы с ней, но вот лишение жизни, например, слишком высокая цена.       — Тут есть нюанс, — хмыкнул герр Зигфрид, приняв аргументацию и радуясь тому, что в очередной раз не ошибся. — Магия наказывает болью. Постепенно усиливающейся, если целитель упорствует в своем заблуждении, вплоть до шока. Но боли тоже страшатся, как вы понимаете, поэтому на это решается не каждый. Да и локализация боли, — Марине показалось, что декан хихикнул.       — Локализация боли? — удивился юноша. — Она что, у всех всегда в одном месте локализуется?       — Да, — кивнул герр Зигфрид. — Дело в том, что в древности этот ритуал использовали именно для обучения юных целителей, ну и…       — Мускулюс глютэус, — произнесла Марина, покраснев. Девушка себе представила эту сцену и…       — Именно, — кивнул герр Зигфрид. — Что скажете?       — И хочется, и колется, — ответил Виктор, взглянув на бордовую супругу. — Нам нужно подумать и обсудить, декан. Ибо не ошибается лишь тот, кто ничего не делает, а подобная унизительная боль может привести к депрессии и уходу из профессии.       — Приятно, что вы умеете думать, — кивнул колдомедик. — Хорошо, месяца вам хватит?       — Нам и пары дней хватит, — вздохнула Марина, которую абсолютная защита, конечно, прельщала, но… — Дадите нам на завтра выходной?       — Безусловно, — ответил очень надеявшийся на положительный ответ герр Зигфрид, ибо становление истинного целителя всегда проходило болезненно, но именно поэтому те, кого называли «истинными», ценились на вес даже не золота, а бриллиантов. Впрочем, он бы понял, если бы молодые люди отказались. Это каждый решает для себя… Несмотря на это, к правильному решению молодую семью вполне можно подтолкнуть, ведь оказавшись в опасности они, скорее всего, запаникуют, и вот тогда…       А молодые люди были чисты и талантливы, но вот колдомедицину они изучали без огонька, без той настойчивости, с которой они шли по пути медицины простецов. Было бы жалко терять талантливых магов, но исцелять заставить нельзя, это только свое желание и свое призвание.       Вопрос оказался очень серьезным, но закончив с университетом и отправившись на смену, молодые люди его не обсуждали. Виктор считал, что у декана какой-то свой интерес, и был прав, Марина хотела бы такую абсолютную защиту, но на боль была не согласна, да и… Ошибка возможна всегда, никогда не ошибающихся врачей просто не существует, даже если тысячу раз перепроверить, можно ошибиться. С одной стороны, получалось, что боль будет хорошим стимулом знать больше и узнать об ошибке до того, как она станет критической, но вот с другой…       — Вить, а если болячка неизвестная или крайне редкая, тогда как? — поинтересовалась девушка.       — Тоже об этом думаешь, — улыбнулся Виктор, погладив жену по голове. — Знаешь, были бы мы одни, я бы еще подумал, но у нас дочь.       — Вот и я думаю… Но в Чернолесье мы поедем! — произнесла Марина.       — Конечно, поедем, — согласился юноша, улыбаясь своей супруге. — Может быть, совет дадут, ибо выбор очень сложен.       — Выбор сложен, — кивнула ему девушка, наслаждаясь лаской мужа. — Именно поэтому и поедем.

***

      Смена уже заканчивалась, когда в рации прозвучал какой-то очень тревожный голос Хелен, сегодня опять дежурившей. Виктор вслушивался в голос диспетчера, не понимая, что его тревожит. Что-то было не так, какие-то интонации, возможно…       — Двадцать седьмая, — прозвучал напряженный голос. — Девушка семнадцать лет, остановка дыхания, адрес…       — Витя, почему ты замер? — заинтересованно спросила приготовившаяся к бешенной езде Марина, а муж переключил диапазон рации в одну сторону, потом в другую, после чего произнес в микрофон:       — Вас не понял, повторите данные вызова, — что-то было в его голосе такое, отчего Марина включила и свою носимую, в машине обычно бывшую выключенной для сохранения заряда аккумуляторов.       — Двадцать седьмая? — прозвучал очень удивленный голос Хелен из обеих станций. — Я вас не вызывала.       — Значит, показалось от усталости, — проговорил Виктор, на минуту задумавшись. — Спасибо, мы возвращаемся.       — Доброй дороги, — Хелен, судя по голосу, улыбалась, а вот Марине мгновенно стало не до улыбок. Не до веселья было и Виктору, перемотавшему запись магнитофона, фиксировавшего все переговоры. Вызова на ленте, ожидаемо, не было. Тревожно переглянувшись с Мариной, Виктор рванул обратно, все происходящее ему совсем не понравилось.       Вернувшись на базу и довольно быстро доехав до дому, молодые люди убедились, что с дочкой все в порядке, на всякий случай продиагностировав ее и магией. Лишь после этого они продиагностировали друг друга. Виктор нахмурился, а Марина сделала попытку заплакать, но была обнята мужем, довольно быстро делавшим выводы в такой ситуации.       — Значит, легкое принуждение у нас обоих, — всхлипнула девушка. — Никак от нас этот магический мир не отстанет!       — Я думаю, что герру Зигфриду очень нужно, чтобы мы прошли этот ритуал, — проговорил Виктор, задумавшись о том, что же ему напоминают такие методы. — Именно поэтому… Мы это проверим послезавтра.       — После такого даже говорить не о чем, — Марине надоела постоянная опасность еще в Британии. — Надо будет на Машеньку надеть артефакты, которые мы в Штутгарте купили.       — Все-таки надо будет спросить, — юноша очень не любил рубить сплеча, но если это герр Зигфрид, то говорить действительно было больше не о чем. — Правда, как узнать, ответит ли он правду…       На следующее утро фольксваген «Гольф» с семьей Бок на борту отправился в Чернолесье. По какому-то наитию Виктор взял с собой все документы, забрав и большинство вещей, что-то не давало ему покоя, что-то, что заставляло быть настороже. Единственное, во что верил Виктор — убивать их не будут, но вот, например, взять в заложники ребенка… После Великобритании юноша верил уже в любую подлость магов. И даже то, что герр Зигфрид сильно помогал им, не играло никакой роли.       — Герр Зигфрид может считать, что прохождение ритуала — это для нашего блага, — заметила Марина, когда они съехали со скоростного шоссе под названием «автобан».       — Еще один Дамблдор на мою голову, — мрачно ответил Виктор, и девушка поняла, что муж прав, но это означало, что им нужно уходить. Оставалась надежда на то, что бабушка разъяснит. — Хрен ему по всей моське.       — Нахватался, — констатировала улыбнувшаяся супруга. — Куда убегать будем?       — Можно в Швейцарию, там тоже немецкий, а работу найдем, — предложил юноша. — В любом случае, сначала выдохнем, а потом уже будем решать.       — Как же мне это надоело, — пожаловалась ему Марина. — Хочу просто работать, воспитывать детей и никогда не видеть никаких вариаций Дамблдора.       — Я тебя понимаю, — вздохнул Виктор, паркуясь на привычном месте. Вытащив из машины непривычно насупленную, будто что-то чувствующую дочку, и подав руку жене, юноша двинулся по тропинке к привычной полянке. Они уселись на поваленное дерево, дочка не спешила носиться и прыгать, очень тихо сидя на руках папы, который с тоской думал о Марьюшке, маме, папе и бабушке.       — Тогда предлагаю взять академический отпуск в университете или вообще перевестись, а на работе уволиться, — Марина, что была не в состоянии сидеть на месте, занялась планированием, а Виктор только кивал, соглашаясь. Уезжать не хотелось, все-таки привычный университет, привычная клиника, но по мнению юноши, семья могла оказаться в опасности, что сразу же перечеркивало все хотелки.       — Не спешите, внучата, — перед внуками появилась бабушка Марья, с тревогой вглядываясь в напряженные лица. — Машеньку я защищу от злого умысла, а вы… Вы должны решить сами, тут я вам не советчик.       — Мы решили, бабушка, — ответила Марина, с такой тоской смотревшая на пожилую женщину, что та лишь вздохнула. — Еще бы от магии отказаться, чтобы отстали от нас…       — Совсем отказаться вы не сможете, — объяснила им пожилая женщина. — Ибо она часть вас, но вот заморозить ее на пару месяцев должно получиться. Поищите в библиотеке слово Кардир.       Поблагодарив бабушку, семья немедленно отправилась к университету, чтобы отыскать то, на что указала старушка. Казалось, Машенька поняла важность происходящего, поэтому сидела тихо-тихо, удивляя библиотекаршу, а Марина и Виктор искали, судорожно искали то самое слово.       — Витя! — позвала мужа девушка. — Посмотри-ка, — она протянула ему большой том, в котором описывались специальные ритуалы.       — Хм… Но тут ничего о блокировке магии, только… — Виктор вчитался в сноски и вдруг увидел: «дабы магичить он не мог». — Ура, давай переписывай, и делаем.       — Главное успеть, пока нам еще какие-нибудь «приключения» не устроили, — произнесла Марина, переписывая детали ритуала и перерисовывая круг.       — Он не просто отключает магию, — дочитал до конца юноша, перевернув страницу. — Ритуал еще и защищает от любого магического воздействия.       — Совсем от любого? — девушка округлила глаза. — Да, знать бы раньше…       — Написано, что совсем от любого, — кивнул Виктор, беря на руки доченьку и отправляясь с женой домой. Ритуал можно было провести и дома, он был довольно прост, а вот потом можно было встретиться с герром Зигфридом, чтобы оценить реакцию местного манипулятора.       Декан факультета колдомедицины не понимал, почему Боки не попали в ловушку, но искренне считал, что после такого они точно прибегут за абсолютной защитой. Мужчина не считал, что делает что-то неправильное, ведь он делал это не для себя, а для блага как самих молодых людей, так и всего сообщества, где такие целители почти не встречались. Зная о том, что молодые люди обучались в Британии, герр Зигфрид совсем не интересовался тем, что и как там произошло, допустив тем самым ошибку. Очень большую ошибку.