Сын тьмы

Как же горели щеки Тома, когда он, ища своего, СВОЕГО Гарри, мельком услышал его голос с лоджии. Быстрое заклятье - и вот он наблюдает за тем, как в руках того, о ком он мечтал с самой школы, выгибается беловолосый мальчишка. Заметил ли он, когда ногти впились в ладонь от боли? Что делать? Зайти туда прямо сейчас, выволочь эту беловолосую шлюху и бросить под ноги его отцу? Но тогда Гарри рассердится. Никогда не позволяй себе лишних эмоций при чужих людях, так он его учил? В сердце разгорается пожар, и Том едва ли заставляет себя отвести взгляд от лоджии, а после и вовсе отступить. Он скажет ему все потом. Потом. Он рывком хватает с подноса официанта несколько бокалов шампанского и выпивает их залпом, будто бы пытаясь загасить в груди пожар. Вечер идет сам собой, Гарри, кажется, уже покинул его, сославшись на головную боль. А головная боль самого Лорда смеется в уголке, обольщая кого-то еще. Том не помнит, когда приказывает мальчишке идти за собой, и в коридоре прижимает его за горло к стене, словно зверь, хрипя ему на ухо. - Не смей! Ты понял? Он мой, он только мой! Убью, если увижу тебя рядом! - Том! Что ты делаешь, оставь моего сына в покое! Том плохо соображает, но отшвыривает от себя закашлявшегося мальчишку, глядя на него разъяренно и презрительно. - Я тебя предупредил, Люциус Малфой. Не вставай у меня на пути, ты понял? Кажется, Люциусу предстоит серьезно объясниться с отцом. И не после этого ли их брак с Нарциссой Блэк будет заключен столь скоропостижно? Том же едва ли помнил, как он явился домой. Он шел в комнату своего опекуна, слыша как он в душе шуршит полотенцами. Упал на кровать, и кажется, там и уснул, слыша как Гарри подходит к нему. Алкоголь сильнее, он пытается высказать все, что хочет, открыть тяжелые веки, но вместо этого чувствует, как его осторожно раздевают и набрасывают одеяло на плечи, а опекун (или ему это снится??), склоняется к его уху, мягко целует в щеку и говорит: - Спи, моя любовь. Уже утром Том попытается понять, правда это была или сон. Осмотрит комнату, в которой будто бы никого не было. Сонно протрет глаза и заметит перстень на руке. Тот самый, с черепом. И внутри все похолодеет. Отрезвление наступит моментально. Гарри ушел. Его больше нет рядом. Он будет метаться по мэнору, разыскивая опекуна и не находя. Вскроет сейф, и закусывая губу, прочитает все. Даже письмо Геллерту, что уже томится в Нурменграде. И осядет на пол, гадая, кто же он, пришедший из будущего. Ведь он ничего не написал ему в том письме. Только свои рекомендации о том, что ему делать дальше. А еще маленькое личное письмо, озаглавленное "Моему Томми". Где Гарри говорит, что он очень верит и любит своего мальчика, просит не делать глупых ошибок и дождаться, когда дорога и судьба снова сведут их вместе… *** А тем временем в другой реальности, Лорд застыл на одном из очередных балов и приемов, что устроил Люциус Малфой. Впрочем, и сам владелец тоже почувствовал себя плохо - закружилась голова, он облокотился о стену. Темный Лорд выронил бокал, придерживаясь за голову. Пожиратели тут же мягко поинтересовались, не нужна ли ему помощь… Никто не обратил внимания на юношу, что проскользнул в зал в общей суматохе, да и лицо его было закрыто маской, так что… Гарри пришел в себя в одной из спален Малфой-мэнора, одетый в костюм кого-то, кого он сам опознать не мог. Рядом лежали маска и похожая на перстень Певереллов печатка. Только теперь вокруг черепа еще обвивалась змея. Иронию смерти было трудно недооценить – они с Лордом хранили друг друга как могли, во все времена. Гарри закрепил маску и вышел в зал. Схватил бокал с шампанским. Быстрый взгляд в большое зеркало напомнило ему, что он вернулся, видимо, ненамного позже того времени, что исчез. Двойное вращение миров? Сколько ему? Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать? Как понять? А впрочем.. Люциус и Драко вдруг куда-то вышли, и Гарри скользнул за ними – как еще понять, что тут произошло, как не подслушать этих змеек? Однако то, чему Люциус учил Драко, вряд ли можно было отнести к разряду родительских наставлений… Он учил обольщению и при этом касался сына в разных местах. При этом он почти раздел его и явно намеревался подложить в постель к Темному Лорду… У Гарри взыграли и ревность и смех, и даже возбуждение – ему хотелось увидеть, изменилось ли тут хоть что-то с момента его возвращения? Они помнят? Он зашел в комнату, застав и полуобнаженного Драко и Люциуса вздрогнуть. - Сиятельный Лорд, неужто вы решили отомстить мне за тот прелестный вечер на лоджии? Драко, скорее всего, ничего не понял, а вот Люциус… Кажется, он помнил. По крайней мере, сглотнул он настолько явно, что даже и Драко заметил. - Ну же… Вам нечего бояться… Гарри медленно закрыл за собой дверь, запер ее. Расстегнул на себе рубашку (кто вообще придумал эти камзолы), медленно подходя к сиятельному Лорду. Драко все еще не понимал, что происходит, потянул руку к маске, но Гарри ее легко отбил, не позволяя снять. Он-то знал, что Люциус узнал его голос, глаза, его поступь, пусть и копия была на двадцать лет моложе. - Не хотите ли продолжить тот наш вечер, раз уж теперь вашего отца нет рядом? Пальцы ложатся на грудь Лорда, идут вверх, расстегивают пуговицы, касаются кожи. Гарри приподнимается на цыпочках, томно выдыхает в ухо замершего аристократа. - Такой же нежный, как тогда… Драко сбросил с себя оторопь и захотел уйти, но Гарри притянул его к себе и сладко, жадно поцеловал, так, как всегда хотел, пока не был связан с ними узами ученичества. Но и Люциуса не отпустил, второй рукой лаская его грудь и спускаясь к паху, весьма настойчиво там поглаживая. Люциус выглядел, как обычно, невозмутимым, а стоило взглянуть в глаза - и становилось ясно, что он все тот же. Большие серые глаза распахнуты встревоженно. Только у него такие. У Абраксаса был холодный прищур, да и Драко не достался его разрез глаз. - Олененок... - прошептал Гарри. Люциус почему-то отступил, сдавленно прося: "Не надо..." - но Гарри его и слышать не захотел. Еще чего? Зря он, что ли, через все это прошел и столько ждал? Волшебность и нереальность происходящего его затягивало, и он действовал смело, развязно, нагло, так, как раньше осторожный лорд Певерелл ни за что бы себе не позволил. - Как это "не надо"? Что за неуместная стыдливость? Разве ты не этого хотел, м? Гарри откровенно погладил его по промежности, ощупывая бугор в паху. Сжал рукой этот холмик, затем взял крепко за бедро. И добился своего: послышался тихий стон из приоткрытых губ. Люциус сглотнул: стало видно, как движется кадык под его светлой кожей. Так и хотелось взять его, взять грубо, увидеть, как он послушен... А тот помотал головой и снова отступил, и Драко ненавязчиво погладил Гарри по руке, точно увещевая оставить отца в покое. Гарри и слышать не хотел ничего. - Ты же этому учил его, отчего же не покажешь свое мастерство еще раз? Я буду хорошим учеником. Обещаю. Ненадолго Гарри отвлекся на Драко, который обнял его за шею. - Покажи мне еще раз тот глубокий поцелуй, - попросил он, и губы Драко коснулись его, а Гарри прижал его к себе и заглатывает, позволяя чужому прохладному языку пройтись по своим деснам и по внутренней стороне щек. Драко был умел и нежен. А Люциус лежал напротив, упавший на постель и так и не смеющий подняться. Потом он ответил Гарри несмелой заискивающей улыбкой и снял с себя сперва камзол, а затем и нижнюю рубаху с одного плеча, обнажая грудь, покрытую светлыми еле заметными волосами. Такая же еле заметная полоса уходит в пах. Он, конечно, уже не тот олененок, и стал выше и крупнее, зато приобрел той породистой стати, которая так выгодно отличала его отца и деда. Гарри прошелся кончиками пальцев его по груди, сжал ее холмики и соски, нагнулся, грубо кусая их. Люциус запрокинул голову, давя вскрик. Ему больно, но скоро он охотно впустит его в себя. - Позвольте, мой лорд, - обратился он к нему, покорно ложась на живот. - Драко, кажется, отец хочет, чтобы ты помог ему. И спустя секунду Гарри наслаждался зрелищем. Сын готовил отца к близости, тот приподнимал ягодицы, расставляя бедра, и становилось видно узкое отверстие меж нежных складочек, которое туго впустило в себя три пальца. - Может быть... Ты позволишь... - Драко, кажется, захотел его отвлечь, недвусмысленно становясь на колени, и Гарри наблюдал за тем, как его и без того стоящий член обхватывает его рот, а мягкий язык проходится вдоль его члена. Всего несколько движений - и Гарри рывком поднял его, целуя в благодарность. Потом снова отстранил и крепко стиснул Люциуса, погружаясь в узость его тела и срывая громкий жалобный стон. Малфой пожаловался на боль, на то, что не привык к подобному соитию, Гарри хлестал его по заднице, трахая и наматывая белую гриву себе на руку. Трахал он его яростно, сам не замечая, кончил и продолжал какое-то время движения инстинктивно. Он бросил взгляд вниз - из дырочки течет его семя с сукровицей. Малфой тяжело и устало дышал. Видно было, что он встает в такую бесстыдную позу для того, чтобы не делать себе еще больнее - что ж, Гарри вполне этим удовлетворен. Он благодарно погладил его задницу, бормоча очищающее. Остаток вечера они провели в ласках с Драко, который показал ему весь спектр перенятых от отца умений. Гарри усмехался, бросая на затихшего Люциуса взгляд. Он даже позволил ему побыть сверху, давая обнять себя и прижаться стоящим членом, выдыхает, готовясь к очередной близости, и... Громкий хлопок распахнутой двери точно прервал прекрасный сон. А на пороге стоял Темный Лорд - его Темный Лорд. Люциус низко склонил голову. Волдеморт не рычал от злости и даже не угрожал, но огонь в его красных глазах от злости стал ярче обычного. - Ты пожалеешь об этом, Люциус Малфой. Ты позволил себе совратить моего воспитанника... - Он сам! - Круцио! Люциус застонал, извиваясь на полу. Волдеморт склонился, грубо обхватив его обнаженный опавший член и мошонку. - Я сейчас отрежу эту лишнюю вещь, ты понял? Кажется, наследник у тебя уже есть, так что род не прервется. Гарри замер, любуясь им. На какое-то мгновение ему был неважен и испуганный Драко, и скулящий Люциус, все неважно, кроме этого красивого мужчины, который ревнует, ревнует его, источая ту ауру власти, по которой так скучал Гарри. Его вырвал из раздумий скулящий плач Люциуса на полу и согнувшийся над ним гневный Лорд. - Томми… Он зовет, даже не подумав прикрыться, чуть улыбается, когда Лорд вздрагивает и поднимает глаза вверх, рассматривая растянувшуюся на кровати фигурку. - Не стоит. Я всего лишь взял то, что недобрал как-то немного раньше на лоджии неподалеку. Отошли их. Он сладко потянулся, глядя, как Люциуса выводит Драко, накинув на него простыню и забрав их одежду, а сам поманил к себе застывшего мужчину. - Я так скучал по Вам, мой Лорд. - Гарри… - неуверенно выдохнул Лорд и юноша поморщился. - Мне больше нравилось, когда вы звали меня сэр или Лорд Певерелл. И тут до Темного Лорда начало доходить, что все отрывки, воспоминания, мысли, что хлынули на него волной в последний часы, - не мираж... Это прошлое. Его. Их прошлое. В котором молодой мужчина растил его, обнимал, ругал, учил, защищал и будто бы игнорировал его чувства, глядя своими грустными зелеными глазами. - Ты… Ты поменял историю? - Я ее создал заново, мой Лорд. Не хотел чтобы вы страдали. Да и Геллерт. - Ты его встретил позже! Ты понимаешь, что тебя могло расщепить, глупый ты мальчишка, да я... - Ничего бы не сделал. Остались бы здесь жить так, как могли бы и все. Не так ли? Гарри не знал, как ему высказать то, как он соскучился. Как тосковал все то время.. Поэтому просто подобрал брюки и принялся одеваться, сжимая зубы. - Я думал, ты хотя бы будешь мне рад. Я без тебя тридцать лет жил, знаешь? Дышал через раз. Пытался сделать все, чтобы окружить тебя хоть какой-то любовью и теплом. Не знаю, сколько прошло времени тут, но я тосковал. - Три года. Гарри обернулся. Значит ему… девятнадцать. - Вот я и не несовершеннолетний. Хотя мне и не сорок, и я знатно рад. Даже руки и ноги на месте, и знания тоже. Мог бы порадоваться за меня. Вместо ответа Темный Лорд вдруг притянул его к себе, ткнулся в макушку, вдыхая запах и обнимая. Черт подери, ведь он помнил как вчера, как его наставник исчез. Как он выплывал сам, даже рыдал пару раз, когда вещи, оставшиеся от него, напоминали так ярко то, что он упустил… - Я рад, что ты вернулся. И хотел бы вернуться в мэнор и как минимум обсудить произошедшее. Он красноречиво окинул взглядом кровать, но это уже был не тот стесняющийся Гарри, так что он только ухмыльнулся и набросил на плечи рубашку, поднимая ее с пола. - А что тут было? Добровольный секс, который остался в прошлом, мой Лорд, и больше ничего особенного. Идем. И натянув снова маску, Гарри шагнул в коридор, не сомневаясь, что Лорд идет за ним. Он ощущал всеохватное счастье, больше того - триумф. От того, что смог вот так открыться, потому что понял, что дорог, что его берегут, что его лорд искал его и тосковал. Волдеморт шел следом неотрывно. Миг - и оба перенеслись в Мэнор, где, не отрываясь, упали на широкий диван. Волдеморт только смеялся. А Гарри вглядывался в обожаемое лицо, прекрасное, когда-то такое недосягаемо холодное, зарывал пальцы в темные локоны на его плечах и жадно кусал красивые губы. Волдеморт тихо смеялся, податливо позволяя творить с собой все, что вздумается. Позволил несносному мальчишке оседлать себя, задрать мантию, гладить плечи и грудь... Диван поскрипывал, древний и порядком рассохшийся. - Могли бы остаться у Малфоев и воспользоваться гостеприимством Люциуса, - хихикнул Гарри. Волдеморт зло прорычал в ответ. - Зря ты так его ненавидишь. С какой-то точки зрения, я сейчас в твоих объятиях лишь благодаря ему. Не будь нашего павлина, открылся бы ты? Нет, так и изображал бы из себя целомудренного чопорного наставника. Вещал бы про то, что для мага важно сохранять холодность разума, про девственность... - Ррр! - Не рычи. Уж в роскоши Люциус знает толк, а спальни у него явно уютнее наших. Волдеморт, перехватывая инициативу, вжал его в подушки. - Можем переместиться на ковер... По-моему, ты так напугал павлина, что теперь мне не видать приглашения на званый ужин как своих ушей... - Я ему отрежу все, что ниже пояса. - Уверяю, он будет весьма полезен и так... Разве ты не мечтал о послушной подстилке? Так забавно видеть его под собой, помня, какую ледяную неприступность разыгрывает он перед всеми обычно... Они вместе расхохотались, но следом Волдеморт не дал Гарри и пискнуть. Он весь дрожал от еле сдерживаемого желания, но в то же время действовал медленно, вкрадчиво, как настоящий змей, обхватывая Гарри. - И не надейся перехватить инициативу. Негодный мальчишка! Гарри сдержал желание хихикнуть. Он будет счастлив, даже если темный лорд его выпорет. А уж как давно он мечтал стать объектом его страсти, так и вовсе... скрыть бы свой стояк. Он потерся об его колени промежностью. - Лежи смирно! Прохладная ладонь гладила, кончики пальцев касались ямочек на пояснице, потом прошлись по складке меж ягодиц, по сфинктеру, плотно сжатому... - Мой хороший мальчик... - Только ваш, сэр, - Гарри сглотнул от нетерпения. Прохладная рука размазывала вокруг заднего прохода невесть откуда взявшуюся маслянистую мазь-любрикант. Пальцы протолкнулись внутрь, в его горячее нутро, не без труда. Неприятная резь и распирающее чувство отступили, едва два пальца уверенно нажали на бугорок внутри. Гарри едва сдержал вскрик- а может, и не сдержал. - А-ахх... Он подался бедрами вверх, приподнимая ягодицы и раздвигая их, лишь бы снова испытать эту боль, такую сладкую и восхитительную. Волдеморт одной ладонью нежно наминал его мошонку, второй поглаживал чувствительную простату, и оставалось только всхлипывать, умоляя не прекращать. Движения становились увереннее и резче, два пальца сменились тремя, проходясь по сфинктеру, заставляя его раскрыться пошире. - Похоже, ты совсем готов. Гарри вовсе так не казалось, и он испытывал легкое замирание при мысли о том, что вот сейчас - и им овладеют, быть может, болезненно, грубо... Он затруднялся сказать, хочет этого или нет, но не противился. Наоборот покорно встал на четвереньки и улегся грудью на скрещенные руки, приподнимая ягодицы повыше. Обернулся через плечо - Волдеморт возвышался над ним. Пара резких толчков, вскрик - и Гарри еле сдержался, чтобы снова не кончить. Да, его трахали грубо и уверенно, но как же он этого хотел!