Scar Tissue

      — Я могла бы просто попросить чью-нибудь старую форму, и тогда тебе не пришлось бы напрягаться, — проговорила Рейя, послушно разводя руки в стороны, чтобы дать Мицуе снять с нее мерки.       Мицуя, сосредоточенно измеряющий сантиметром длину ее предплечий, покачал головой и возразил:       — Сразу было бы понятно, что форма с чужого плеча, — его голос звучал невнятно из-за зажатого во рту карандаша. — А наша цель — скрыть формой, что ты девушка, но также и не дать никому понять, что она не была сшита специально для тебя. — Такаши вынул карандаш изо рта, записал в блокнот только что снятые мерки и улыбнулся ей. — К тому же, меня это вовсе не напрягает, я люблю шить одежду.       Об этом Рейя уже догадалась. На днях она узнала, что Мицуя не только шил форму друзьям в Тосве, но еще и был главой швейного клуба в его школе — именно в классе, отведенном под занятия клуба, они сейчас и находились. Лениво выглянувшее из-за туч зимнее солнце освещало помещение через высокие окна, и в его желтом свете неспешно кружились пылинки, то и дело взлетающие в воздух с потревоженной ткани, которой были завалены все горизонтальные поверхности в классе. Рейя пришла сюда по просьбе Мицуи, который хотел снять с нее мерки, а вместе с ней увязались и Баджи с Майки: Кейске — потому что они с Рейей как раз были у него дома, когда ей позвонил Мицуя, а Сано — потому что был бессердечно обречен на «голодную смерть» (дословно) родными заместителем и сестрой, которые ушли в кино, категорично не взяв его с собой, и притащился к Баджи в поисках халявного пропитания.       На последнем собрании Тосвы Майки объявил, что в грядущем сражении в числе пятерых бойцов будет принимать участие человек, не состоящий в банде. Он признал только, что это тот самый «Одинокий Мститель», чью личность он не раскроет в целях всеобщей безопасности. Майки также не сказал, что это девушка. Именно поэтому Мицуя сейчас был занят мерками для формы специально для Рейи: она должна была быть сшита так, чтобы максимально скрыть женственность ее фигуры, но при этом быть по размеру и не выглядеть, как мешок.       — Наверное, остальные не очень хорошо восприняли новость, что в битве будет участвовать чужак? — предположила Рейя, послушно вытягивая руку перед собой, чтобы дать Мицуе снять мерку для рукава.       Майки беззаботно пожал плечами.       — Не переживай об этом, — его голос звучал легко и непринужденно, но в темных глазах Рейя на миг уловила стальной холодный блеск. — Мне редко перечат. К тому же, мои люди мне доверяют, даже если и с настороженностью отнеслись к этой новости. А я доверяю тебе.       Рейя смотрела еще несколько секунд на спокойное лицо Майки, после чего кивнула ему. На одно мимолетное мгновение она вдруг ощутила легкий холодок, прошедшийся по ее коже от одного взгляда в эти бездонные темные глаза. Авторитет Майки в Тосве был непоколебимым, и решимость, с которой люди готовы были подчиняться его приказам, могла бы даже показаться несколько пугающей. С такой властью просто счастье, что Майки был благородным и честным лидером, готовым на все ради своих и ни за что не причинившим бы вред своим друзьям.       Почувствовав на себе пристальный взгляд, Рейя скосила глаза и увидела Кейске, с ревностным прищуром наблюдающего за тем, как Мицуя очень деликатно измеряет сантиметром обхват ее груди, тактично стараясь не сильно прикасаться к ней. Рейе, в общем-то, было совершенно все равно, даже если бы он и коснулся ненароком — после стольких-то лет более чем тесных тренировок с мужчинами ее было не смутить случайными прикосновениями, — впрочем, как и самому Мицуе (единственная грудь, которая его интересовала, принадлежала Юзухе), но Кейске коршуном следил за движениями его пальцев, и Рейя едва сдерживала смешок.       — А обязательно было говорить, что я — парень? — спросила она, опуская руки, чтобы Мицуя измерил обхват плеч.       — Так будет меньше вопросов, — пояснил Майки. Он уже явно начал скучать, потому что отошел к висящей на стене доске и принялся рисовать на ней синим мелком что-то, одновременно смахивающее на пиранью-убийцу и тайяки-переросток. — Всем показалось бы странным, если бы узнали, что в рядах Тосвы есть девушка.       Рейя красноречиво приподняла брови, краем глаза наблюдая за художественными мучениями блондина.       — Ну так я ведь и не в рядах Тосвы на самом деле, — резонно напомнила она. Потом с вызовом хмыкнула и добавила: — И вообще, вы недооцениваете девушек. Я уверена, женщина могла бы управлять бандой янки не менее хорошо, а может, и лучше.       После ее слов откуда-то сзади раздался грохот, и все резко обернулись туда, уставившись на Кейске, который только что уронил снятое со швейной машинки колесо и тут же невинно вскинул руки, будто он тут ни при чем и вообще просто мимо проходил. Рейя закатила глаза, пряча усмешку. Он там что, испугался, что она говорит о себе и намерена возглавить банду крашеных хулиганов? Дурачок.       — Если сломаешь тут что-то, я тебе шины на байке проколю, — спокойно пригрозил Мицуя.       Баджи пробормотал что-то возмущенно-неразборчивое, вернул на место колесико и подошел к ним, бросая на Рейю слишком открытый и внимательный взгляд. Она облизнула губы, глядя в ответ, и сразу же отвела глаза, чтобы остальные ребята не заметили, как сильно они блестят. После субботы они с Кейске совсем не виделись днем, но каждую ночь проводили вместе. Стоять так близко к нему и сдерживаться, чтобы не коснуться, оказалось неожиданно сложной задачей. О перемене в их отношениях, как и о ее самовольной вылазке в бдсм-клуб за вице-командиром КроЗы, они по молчаливому согласию никому не говорили — в преддверии большого сражения это не казалось чем-то важным или требующим всеобщего внимания. А их отношения, в конце концов, были только их личным делом.       — Даже если все поверят, что Рейя — пацан, то будут недоумевать, как такой задохлик оказался среди пятерых лучших бойцов, — с дразнящей ухмылкой сказал Кейске, и Рейя послала ему возмущенный взгляд. Он только ухмыльнулся шире в ответ, но до его глаз эта усмешка все равно не дошла: Рейя хорошо видела залегшую на их дне тень.       — Они поверят, — проговорил Майки, оценивающе глядя на девушку. — Рейя наденет хирургическую маску на лицо, и тогда с ее короткими волосами никому даже и в голову не придет, что она — девчонка.       — Ну спасибо… что ли? — с сарказмом пробормотала Рейя. Как приятно знать, что люди запросто примут ее за парня только из-за коротких волос, если она наденет маску.       — Все готово, — объявил Мицуя, занося в блокнот последние измерения.       Майки подошел к нему, с любопытством заглядывая в блокнот через его плечо, а Кейске внезапно посмурнев, поманил Рейю пальцем, зовя в дальний угол класса.       — Слушай, мне все равно очень не нравится эта затея, — объявил он мрачным шепотом, как только они отошли.       Рейя нахмурилась и сложила руки на груди.       — Ты ведь прекрасно знаешь, на что я способна. Забыл, как я тебя скрутила?       — Прошлой ночью? — расплылся в ухмылке Баджи, и Рейя шикнула на него, бросая опасливый взгляд на Майки и Мицую, затем ткнула в плечо, закатывая глаза.       — Ты нарываешься.       — Можешь наказать меня позже. Если получится, — он провокационно поиграл бровями, но через секунду его взгляд снова стал серьезным. — Но я все равно не могу перестать думать об этом. Я видел его в клубе, Рейя, и он далеко не щупленький дрыщ.       — Тем лучше, мне будет еще приятнее его завалить. — Баджи по-прежнему смотрел на нее с беспокойством, и Рейя вздохнула. — Послушай, этот ублюдок оказался настолько криворуким, что не смог убить меня прямым выстрелом в грудь. Уверена, в бою один на один я уж точно с ним расправлюсь.       — Дурацкая шутка, Рейя, — глухим голосом ответил Кейске, слегка побледнев и хмурясь еще сильнее.       — Так это и не шутка, Кейске. Это правда. — Рейя твердо посмотрела ему в глаза. — Битва уже послезавтра. И я буду в ней участвовать. И одержу победу. Я уверена в этом. — Она прищурилась и слабо ухмыльнулась ему. — Переживай лучше о том, сможешь ли ты сам завалить своего противника.       — Эй, влюбленные, пошли вместе за тайяки, — позвал их Майки. Видимо, рисование монстро-тайяко-пираньи пробудило в нем и так толком никогда не засыпающий аппетит.       Рейя и Кейске тут же отпрыгнули друг от друга, будто ужаленные.       — Что?.. Так мы ведь не… ну это… — промямлила Рейя, краснея до корней волос.       — Майки, ты там головой ударился опять? — буркнул Кейске, нервным жестом лохматя густые волосы. Рейя знала, что под ними его уши уже окрасились в ярко-красный цвет.       — Ой, я тебя умоляю, — закатил глаза Мицуя, собирая в рюкзак свои вещи. — Кого вы двое пытаетесь обмануть? — Oн тихо рассмеялся, глядя на их опешившие лица. — Мы с пацанами даже не смогли разыграть ставки на то, сойдетесь ли вы, потому что никто не хотел ставить против и продуть.       — Вот нахера мне такие ебанутые друзья? — пробормотал Кейске, удрученно качая головой, а Рейя только смущенно улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу.       — Давайте быстрее! — поторопил их уже вышедший за дверь Майки.       Видимо, они вовсе не были такими беспалевными, какими себе казались. А впрочем, какая разница, они и так не планировали скрывать перемену в их отношениях, просто не собирались привлекать к этому лишнее внимание в такое напряженное время. Рейя чувствовала легкое смущение, но вместе с тем и неожиданное тепло от того, что друзья Кейске узнали о них (при чем, судя по всему, узнали даже раньше, чем они сами). Это делало их отношения более… реальными? Потому что иногда ей казалось, что скоро она очнется от этого прекрасного сна, и снова окажется совсем одна посреди холода своей опустошенной жизни.       Переговариваясь, все двинулись следом за Майки, а Рейя спрашивала себя, всегда ли парни из Тосвы вели себя так спокойно перед тяжелой битвой? Хоть она и сказала Кейске не переживать, но сама не могла унять волнения. Рейя не боялась проигрыша, нет. Она просто не знала, что ей делать, когда она победит.       Знакомое тепло коснулось ее ладони, возвращая из неприятных мыслей. Длинные пальцы Кейске, больше не скрываясь, обернулись вокруг ее руки, уверенно переплетаясь с ее пальцами, слегка сжимая. Рейя улыбнулась себе под ноги.       Даже если она не будет знать, что делать — Кейске поможет. У него всегда получалось понять ее даже лучше, чем у нее самой. Он будет там с ней. И пока он рядом, Рейя может ничего не бояться.

***

      Рейя прислонилась щекой к прохладной руке отца, и ее взгляд задумчиво скользнул по его лицу. Оно выглядело таким исхудавшим, но на удивление не настолько бледным, как раньше. Возможно, потому что теперь уже не было его темных волос, создававших контраст с цветом побелевшей кожи — все волосы сбрили перед операцией. С обритой головой папа выглядел таким хрупким, таким уязвимым, почти прозрачным; казалось, что он уже принадлежит другому миру, оставив позади слабую физическую оболочку.       Иногда Рейя слышала от людей — папиных знакомых, приходивших проведать его, и даже от некоторых врачей — что человек в коме все равно что спит. Они ошибались. Рейя с тоской и болью смотрела на папино лицо сейчас, и никогда не смогла бы сказать, что он спит. В его выражении не было умиротворенной расслабленности, присущей спящим. Не было микроскопических движений лицевых мышц, не было движения глаз под закрытыми веками. О нет, он вовсе не спал. Рейя могла только надеяться, что, где бы на самом деле ни был сейчас ее отец, он не страдал.       Кейске тоже почти целый месяц пробыл в коме после ранения. Это совпадение в том, что оба таких важных в ее жизни мужчины прошли через такое, вызывало в Рейе почти суеверный страх. Иногда она с ужасом думала о том, что Кейске ведь тоже мог сейчас быть таким же, как и ее папа, лежать в этой же больнице, пока его жизнь пролетала без него. И Рейя каждый день проходила бы мимо его палаты, не зная, что за ее дверями скован мертвым сном единственный человек, помимо отца, способный вернуть краски в ее жизнь. От одной только мысли о подобном Рейе хотелось сорваться с места и бежать, бежать, бежать, пока она не нашла бы тепло его объятий, защищающих ее от охотящегося за ней ужаса. Но Кейске очнулся. Он был здесь, с нею, живой и такой упоительно реальный. Однажды Рейя спросила его, помнит ли он что-то о своем пребывании в коме. На что он ответил, что для него это было подобно провалу в черную дыру — просто будто по щелчку чьих-то всемогущих пальцев из его жизни был украден целый месяц, а он этого даже не понял. Что, если с папой происходит то же самое? Что, если он сейчас в той же черной дыре, из которой Кейске удалось вырваться — глухой ко всему, происходящему вокруг него. Что, если его черная дыра другая? Что, если ему больно, а Рейя даже не знает об этом?       Рейя закрыла глаза, силой воли прогоняя эти мысли, и повернула голову, легко прикасаясь губами к сухой коже его руки.       — Завтра, папа, — прошептала она. — Завтра он ответит за все. Я обещаю тебе.       Спустя полчаса Рейя вышла из палаты отца и медленно направилась к лифту, глубоко засунув руки в карманы бордовой толстовки. Она была на нее слишком большой, потому что на самом деле принадлежала Кейске. Рейя без зазрения совести (и без спроса) одолжила ее прошлой ночью, которую они провели у него дома. Толстовка пропиталась его запахом и он успокаивал ее звенящие от напряжения нервы, так что Рейе она была уж точно нужнее.       Битва состоится уже завтра, и Рейю не отпускало чувство зудящего беспокойства. Она прислушивалась к себе и не могла понять, что было причиной ее тревожности. Рейя чувствовала себя как никогда готовой к битве, но странное предчувствие чего-то темного прочно обосновалось у нее под ложечкой.       Рейя уже выходила из госпиталя, когда возле стеклянных входных дверей ей перегородила дорогу невысокая фигура. Она остановилась и непонимающе уставилась на взволнованного парня, стоявшего у нее на пути. Знакомые беспощадно высветленные волосы и громадные голубые глаза… Рейя прищурилась, пытаясь ухватиться за ускользающее от нее узнавание.       — Такемичи? — неуверенно спросила она, вспоминая парня.       Тот кивнул несколько раз, одновременно как-то дерганно оглядываясь вокруг, будто боялся, что за ним следят. От него исходила такая нервозность, что почти передалась самой Рейе несмотря на то, что она не знала ее причины.       — Привет, — пробормотал он и завис, глядя на нее этими огромными глазами и выдергивая нервными пальцами свободные нитки, торчащие из потрепанного подола его свитера.       Рейя приподняла брови, окидывая его удивленным взглядом. Это было странно. Он случайно оказался в той же больнице, что и она, или…       — Я хотел бы поговорить с тобой. Это важно, — наконец выпалил Такемичи, вроде бы кое-как справившись с волнением.       Значит, это не совпадение, он пришел сюда специально. Что ему могло понадобиться от нее?       — Ну, давай, — Рейя указала рукой на скамейку, прячущуюся в уединенной беседке недалеко от входа.       Они прошли туда и сели, но Такемичи будто воды в рот набрал, просто сидел рядом с ней, потея и до скрипа сжимая побелевшие пальцы в кулаки. Да что ж такое с ним?       — Так о чем ты хотел поговорить? — деликатно напомнила ему Рейя.       Голубые глаза поднялись и уставились на нее. Такемичи смотрел в ее лицо так пристально, будто одним взглядом хотел передать ей какую-то важную мысль. Но Рейя не была телепатом, поэтому передачу не приняла. Она выжидательно приподняла брови, с непониманием глядя на него в ответ.       Наконец, Такемичи глубоко вздохнул, закрывая глаза, будто готовился к прыжку под воду. А в следующий миг его губы раскрылись и он выпалил:       — Рейя, пожалуйста, не участвуй в завтрашней битве.       Воцарилось молчание. Рейя ошарашенно смотрела на него, а Такемичи вновь устремил на нее этот нервирующе пристальный взгляд.       — И… почему же я не должна участвовать? — наконец спросила она, хмуря брови.       — Потому что… ну, я не могу тебе сказать… — Такемичи нервно заерзал на скамейке.       Рейя нахмурилась еще сильнее, глядя на паренька со все возрастающим подозрением. Это все было крайне странно, и она совершенно ничего не понимала.       — Хм. Извини, конечно, но это как-то неубедительно. — Рейя сложила руки на груди, продолжая разглядывать его хмурым взглядом. А он вдруг поднялся на ноги, сделал несколько дерганных шагов вперед-назад, запустил подрагивающую руку в растрепанные блондинистые волосы.       — Если ты придешь на завтрашнее сражение, может случиться что-то непоправимое! — наконец выпалил Такемичи с неподдельным волнением в голосе.       — С чего ты это взял? — Рейя тоже поднялась на ноги и сделала шаг к нему, пытаясь поймать его бегающий взгляд.       — Я… Я не могу тебе сказать, — удрученно повторил парень, упрямо отводя глаза.       Рейя несколько секунд просто молча смотрела на него, не зная, что и думать. Что все это значило? Почему он так пытается отговорить ее? Такемичи выглядел таким взволнованным и искренним, но… что, по сути, Рейя знает об этом парне? Только то, что он состоит в Тосве и пользуется благосклонностью Майки и остальной верхушки, но сама Рейя его не знала. И она не могла закрыть глаза на его подозрительное поведение. Что, если он не тот, за кого выдает себя? Какие у него могут быть причины на то, чтобы отговаривать ее от участия в битве? Если он что-то знает, и это важно, то почему просто не скажет? И не только ей — самому Майки и остальным. А может, он сам — шпион, внедрившийся в ряды Тосвы?       Рейя поджала губы и решительно покачала головой.       — Извини, Такемичи, но ты и так уже в курсе, что у меня есть свои причины на то, чтобы быть завтра на этом сражении. Поэтому если ты не можешь сказать мне, почему просишь об этом, то и я не могу выполнить твою просьбу.       Рейя хмуро кивнула ему и развернулась, чтобы уйти. Она успела сделать всего несколько шагов, когда в спину ей полетел серьезный, угрюмый голос Такемичи, в котором звучало смирение с неизбежностью:       — Нужно, чтобы он не заполучил в свои руки пистолет.       Рейя обернулась, пораженно глядя на него. Такемичи смотрел в ответ с угрюмой решимостью. Пистолет? И кто — он? Кто-то из КроЗы принесет оружие завтра на сражение? И если так, откуда про это известно Такемичи? Почему он говорит об этом именно ей, а не Майки?       — Такемичи, откуда ты… — но он молча развернулся и пошел в противоположную сторону, направляясь к остановке автобуса. — Эй, погоди!       Он не послушал ее и только ускорил шаг. Рейя еще какое-то время с тревогой смотрела ему вслед. Ей все это не нравилось, совсем не нравилось. Наверное, нужно было догнать его и заставить выложить ей все, что он знал, но Такемичи уже был слишком далеко.       Рейя встревоженно потерла затылок, в котором потихоньку начинала зарождаться неприятная пульсирующая боль. Покачав головой, она зашагала по направлению к станции метро, беспокойно прокручивая в голове слова Такемичи. Дурное предчувствие продолжало зудеть у нее внутри.

***

      Кейске наблюдал, как Рейя гладит Луну, сидя в его квартире, на его кровати, в его домашней футболке, и спрашивал себя, когда успел сделать в жизни что-то настолько хорошее, что заслужил такое счастье. Было что-то волнующее в том, какой она выглядела расслабленной в его доме, в его одежде, что заставляло приятно сжиматься и трепетать его сердце. Его сердце. Трепетать. Еще несколько недель назад он был уверен, что оно на подобные фокусы не способно. Кейске остановился в дверях своей спальни, прислонившись плечом к косяку, и просто молча смотрел на нее, решив не бороться с расплывающейся на его губах улыбкой влюбленного идиота.       — Ты даже не представляешь, насколько удобнее иметь кошку с темной шерстью, — с улыбкой говорила Рейя, не отрываясь от своего занятия. Она была полностью сосредоточена на вышеупомянутой кошке, и Луна тихо урчала под ее ласкающими пальцами. Кейске вполне мог понять свою кошку: в пальцах Рейи жило волшебство, иначе как объяснить те чудеса, которые они умели творить одним своим прикосновением. — Белая волосня Артемиса на всей моей одежде просто сводит меня с ума. Будто я боролась с полярным медведем, при чем неясно, победила или нет. Еще и вывести невозможно.       Кейске отлепился от косяка двери, подошел к кровати и небрежно плюхнулся на покрывало рядом с ней лицом вниз. Волшебные пальцы Рейи тут же нашли дорогу в его волосы и зарылись в них, ласкающе перебирая густые пряди, приятно проводя ногтями по коже его головы, и Кейске тихо заурчал в ответ на прикосновение, не хуже Луны.       Сегодня они снова остались на ночь у него, потому что его мать все еще не вернулась из Киото, и от его дома было ближе до места сражения. Мысли о предстоящей битве заставили его нахмуриться. Нет, он не будет сейчас думать об этом. Не хотелось портить тревожными мыслями это умиротворение, которое он чувствовал рядом с ней.       — Слушай, Кей, — тихо и как-то неуверенно начала Рейя. Ее пальцы теперь двигались в его волосах немного медленнее, осторожнее. — А что ты думаешь о Такемичи?       Вопрос удивил его. С чего бы Рейе вспоминать про Такемичи? Кейске повернул голову, недоуменно глядя на нее сквозь упавшие на глаза волосы, и Рейя с легкой улыбкой нежно убрала с его лица непослушные темные пряди.       — Думаю, — Кейске ухмыльнулся ей, хотя его взгляд все равно оставался серьезным, — что у него уже есть девушка.       Рейя нетерпеливо фыркнула и ее пальцы, секунду назад так ласково перебиравшие его волосы, за эти самые волосы ощутимо потянули.       — Ауч, — возмутился Кейске, морщась, а Рейя вперила в него ожидающий взгляд. Он тяжело вздохнул, понимая, что шутка ее не отвлекла, и она почему-то хочет от него серьезного ответа. — Что именно ты спрашиваешь?       Рейя нерешительно закусила губу, будто обдумывая, стоит ли задавать свой вопрос.       — Ты ему доверяешь? — наконец спросила она тихим голосом.       Кейске нахмурился, внимательно глядя в ее почему-то обеспокоенное лицо. Откуда вообще ноги растут у таких вопросов?       — Абсолютно, — твердо сказал он.       — Абсолютно? — с сомнением переспросила Рейя. — Ты давно его знаешь?       Кейске перевернулся на бок, слегка приподнялся, опираясь на локоть, и послал ей непонимающе-вопросительный взгляд.       — Достаточно. А откуда такие вопросы?       Рейя пожевала губу, в нерешительности глядя на него. Луна, недовольная тем, что ее перестали почесывать, с обиженным сопением спрыгнула с кровати и с видом оскорбленного достоинства удалилась из комнаты, сопровождая свой уход трагичным мяуканьем.       — Я случайно столкнулась с ним сегодня возле больницы, — призналась Рейя. — И он… м-м… попросил меня не участвовать в завтрашней битве.       Кейске не сразу ответил на ее слова. Он оттолкнулся от матраса и сел, по-турецки скрестив ноги. Бросил на Рейю внимательный взгляд из-под свесившихся на глаза волос. Зачем Такемичи вообще понадобилось искать Рейю, чтобы сказать ей это? Тем не менее…       — Ну, тут я с ним согласен, — едва слышно пробормотал Кейске.       Рейя сделала вид, что не расслышала его, и упрямо продолжила:       — И еще говорил… говорил какие-то странные вещи. И вообще не мог толком ничего объяснить.       — Типичный Такемичи, — фыркнул Кейске. Он снова плюхнулся на постель и взял ее ладонь, рассеянно перебирая тонкие пальцы. Заметив ее серьезный взгляд, он понял, что шуточками действительно не отделаться, как ни старайся, и вздохнул с видом обреченного смирения. — Он спас мне жизнь, Рейя, — просто сказал Кейске и потянул ее зажатую в его ладони руку, прижал ее пальцы к шраму на его животе. — Тогда, после битвы с Вальхаллой, он сидел со мной и зажимал рану своей футболкой, пока не приехала скорая. Если бы не он, я истек бы кровью за считанные минуты, и ты никогда не имела бы этого ни с чем не сравнимого удовольствия: познакомиться со мной. Поэтому, еще раз отвечая на твой вопрос: да, я доверяю Такемичи. И хорошо его знаю. Не беспокойся о нем.       Лицо Рейи, побледневшее от упоминания о его слишком близком свидании со смертью в октябре, постепенно расслаблялось от его слов. Наконец, она пожала плечами и вздохнула.       — Наверное, я слишком много думаю обо всем.       — Конечно, ты же заучка.       Кейске со смехом увернулся от ее тумака, и, продолжая смеяться, потянул ее на себя, вынудив повалиться на него сверху.       — Твой язык не доведет тебя до добра, — сварливо сказала Рейя.       — Зато он может довести тебя до кое-чего, — не остался в долгу Кейске, игриво передернув бровями.       Не дав ей опомниться, он в один миг перевернул тихо охнувшую Рейю на спину и склонился над ней. Глядя в ее глаза, накрыл ее теплые губы своими в медленном, дразнящем поцелуе. Рейя сразу же с тихим стоном открылась ему, пропуская в свой рот его язык, встречая своим собственным. Они целовались неспешно, глубоко, губы плавно двигались в этом чувственном вальсе, идеально совпадая, будто частички пазла. Рейя мягко прикусила его нижнюю губу, затем дразняще провела языком по его зубам, задержавшись на слегка выступающем клыке слева.       — Не поверю, пока не докажешь, — прошептала она низко и чувственно, и Кейске на миг задохнулся воздухом от того, какую сильную реакцию один лишь звук ее голоса был способен в нем вызвать.       Послав ей улыбку, полную темных обещаний, он плавно спустился вниз по ее телу, освобождая от футболки и целуя каждый сантиметр ее кожи на его пути. Рейя уже дышала тяжело и часто, и ее стройные ноги раздвинулись перед ним в дурманящем приглашении. Жадно облизнувшись, Кейске склонился к ней, принимаясь за дело. Он готов был дарить ей эти доказательства каждый день.       Рейя дрожала под его губами, дышала тяжело и прерывисто, его имя так сладко слетало с ее губ, и с каждым новым ее тихим стоном тревожные мысли о завтрашней битве покидали его голову. Затем ее руки вдруг зарылись в его волосы, мягко потянули, отстраняя его. Кейске поднял на нее взгляд и его сердце пропустило удар от того, насколько красивой она выглядела с этими затуманенными глазами и припухшими губами.       — Иди ко мне, — прошептала Рейя, и Кейске мгновенно послушался, потому что готов был сейчас повиноваться любому ее слову.       Она притянула его к себе, и Кейске накрыл ее своим телом, прижимая к кровати, зарываясь пальцами в ее короткие мягкие волосы, пока ее нетерпеливые руки помогали ему избавиться от растянутой домашней майки и шортов. Одним плавным движением бедер он проник внутрь нее, и она обняла его ногами, притягивая к себе еще ближе, а ее пальцы нежно скользили по его лицу, будто хотели запомнить каждую его черточку. Они двигались вместе, в этом древнем первобытном танце, и Кейске тонул в мерцающей зелени ее глаз, смотревших в самую его душу, и видел в них отражение тех же невысказанных чувств, которые почти до боли переполняли его душу.       После они тихо лежали, прижавшись друг к другу, переплетя ноги, переплетя тела, и голова Кейске покоилась на груди Рейи, где с силой билось ее сердце.       — Ты уже решила, что будешь делать после школы? — неожиданно для самого себя вдруг спросил Кейске.       Пальцы Рейи, перебирающие его волосы, недоуменно остановились. Он и сам не понимал, откуда взялся этот вопрос. А еще ему казалось, что он хотел спросить совсем не это. Вернее, не совсем это. Дело в том, что Кейске и сам не мог понять, что именно хотел спросить. Он лишь знал, что хочет услышать ее ответ и убедиться, что, какими бы ни были ее мысли о будущем, там будет место и для него.       — Я как-то… не думала об этом, — медленно проговорила Рейя, и ее голос звучал удивленно, будто она сама только что поняла это.       Кейске в удивлении приподнял голову с ее груди, чтобы поймать ее взгляд.       — Серьезно? — улыбнулся он. — Я был уверен, что у тебя уже расписан подробный список университетов, куда ты хочешь поступить.       — Я не хочу поступать в университет, — вдруг сказала Рейя, как гром среди ясного неба.       Кейске даже приподнялся, внимательно вглядываясь в ее лицо.       — Ты сейчас серьезно? — переспросил он, нахмурившись. — С такими оценками тебе открыта дорога почти во все универы страны.       Рейя лишь пожала плечами и рассеянно улыбнулась.       — Может и так, только вот мне уже опостылела учеба.       Кейске в притворном шокированном ужасе прижал руку к сердцу, и Рейя, звонко рассмеявшись, шутливо толкнула его в плечо.       — За последнее время столько всего случилось, что эти мысли о будущем совсем ушли на задний план. Но я точно знаю, что не хочу провести всю жизнь запертой в офисах с девяти до шести.       — Всегда можешь остаться работать вышибалой в баре, — игриво передернул бровями Кейске, но Рейя, к его удивлению, выглядела серьезно задумавшейся над его словами. Он вытаращил на нее глаза. — Я пошутил, тупица, не оставайся работать вышибалой в баре!       — Может быть… — задумчиво проговорила Рейя, глядя куда-то мимо него и будто не расслышав его последних слов. — Может быть, я открою школу единоборств. — Кейске смотрел на нее удивленными глазами, и Рейя вдруг широко улыбнулась ему. — Ну а что? Я хороша в драках и могла бы учить людей, как защищать себя. Могу даже тебя научить парочке приемов, если будешь хорошо себя вести.       И Кейске вдруг понял, что с легкостью может представить ее в роли инструктора по самозащите. Он усмехнулся ей, слегка кивнув головой.       — Знаешь, мне нравится эта идея.       — Ну, а ты? — вдруг спросила Рейя, серьезно глядя на него.       — Что, я? — переспросил Кейске, намеренно затягивая время. Рейя закатила глаза.       — Не притворяйся дурачком, я знаю, что твой айкью уверенно держится на нижней границе среднего. Ай! — Она взвизгнула, когда Кейске укусил ее в плечо. — Ну, так что?       Кейске глубоко вздохнул и снова уложил голову ей на грудь. Ему сложно было ответить на этот вопрос, хоть он и посещал его мысли все чаще.       — Не знаю, — наконец, честно признался он. — Несколько месяцев назад я вообще был уверен, что будущего у меня не будет. Иногда мне даже сейчас кажется, что в какой-то момент я открою глаза и вновь окажусь в том дне, истекая кровью от двух ножевых ранений, и все, что происходило за эти несколько месяцев, окажется просто моим предсмертным бредом. — Руки Рейи напряженно сжались на его плечах, неосознанно крепче прижимая его к ней, и Кейске мягко поцеловал то место на ее груди, где тревожно забилось ее сердце, чтобы успокоить ее. Повторил: — Не знаю. Мне-то универы уж точно не светят. Может, буду дальше работать в автомастерской. — Он помолчал и вдруг неожиданно для самого себя добавил: — Дракен считает, что из меня получился бы неплохой ветеринар. — Рейя молчала, и Кейске тут же фыркнул, отметая эту глупую, совершенно дурацкую, невыполнимую и почему-то болезненно-заманчивую идею. — Что на самом деле даже забавно, потому что Чифую однажды по пьяни признался, что хотел бы открыть свой зоомагазин, так что мы могли бы даже наладить сотрудничество. — Кейске тихо рассмеялся своим словам и покачал головой. — Может, если бы мой айкью был хотя бы на средней границе среднего уро…       — Кей, — вдруг перебила его клоунаду Рейя, и он послушно замолчал, удивленный серьезностью ее тона. — Я тоже думаю, что ты смог бы стать отличным ветеринаром. — Кейске поднял голову, молча уставившись на нее, удивленный ее словами. А Рейя твердо встретила его взгляд и продолжила: — Я думаю, что ты смог бы стать кем угодно, если захочешь этого. И еще, если… если ты этого захочешь… я тебе помогу.       Она вдруг покраснела, и на ее порозовевшем лице появилось внезапно смущенное выражение, заставившее Кейске улыбнуться от умиления. А ее слова врезались в его сердце, в самый центр, и расцвели там трепетными цветами надежды и глубокой признательности.       — Даже если тебе придется остаться моим репетитором и после окончания школы? — спросил он преувеличенно шутливо, но его глаза смотрели в ее серьезно и внимательно, и Рейя вдруг хорошо поняла, что именно он пытается у нее спросить. Она улыбнулась ему.       — Думаю, как-нибудь переживу это. Тебе повезло, что ты хорошенький.       — Я не хорошенький, — недовольно нахмурился Кейске. — Никогда не говори парню, что он «хорошенький».       — Буду говорить это только тебе, — ухмыльнулась Рейя, потянувшись губами к его губам.       Они затихли и Кейске уже почти задремал, когда вдруг непривычно тоненький голос Рейи разбил повисшую в комнате тишину:       — Мне немного страшно.       Кейске нахмурился, крепче прижимая ее к себе.       — Боишься не справиться с ним? — тихо спросил он. Все больше ему казалось, что не стоит ей участвовать в этом сражении завтра.       Но Рейя лишь слабо покачала головой. Помолчав несколько секунд, прошептала:       — Что, если я потеряю контроль? Что, если не смогу вовремя остановиться? Что, если…       Ей не нужно было продолжать, Кейске хорошо все понял. Он не сразу ответил ей, просто потянулся к ее руке, взял ее маленькую ладонь в свою и поднес к губам ее пальцы. Рейя тихо вздохнула от его прикосновения.       — Тогда я остановлю тебя. Доверься мне.       Рейя глубоко вздохнула и прижалась к нему. Он сказал это так просто, как будто иначе и быть не могло. И от его слов ей вдруг стало неожиданно спокойно. Кейске только сейчас попросил довериться ему, но он просто не знал, что она давно уже верит ему больше, чем себе.