Chocolate

Хосок, дозвонившись до Намджуна, называет место встречи и просит незамедлительно ехать туда. Юнги не смотрит по сторонам, вжимаясь в сидение, сильнее кутается в пиджак и мечтает, чтобы голодным играм альфы пришел конец. Хоби не может оторваться от Чонгука, альфа, совсем потеряв себя, с жаждой возврата омеги летит за ними, до конца вжимая педаль в пол. Альфа, понимая, что от него не оторвется, сбавляет скорость, остерегаясь за друга, который ведет машину совершенно не в адекватном состоянии, обгоняя всех и пролетая на красный, едва не создавая аварии. В людном месте, рядом с небольшим рестораном на небольшой парковке стоит синяя машина. Ким приехал сразу по звонку друга. Хосок паркуется рядом и, заглушив мотор, поворачивается к притихшему от самых ворот омеге, выглядит он не очень. Бледный, с разбитой губой, растрепанный пучок, Хоби передумывает протягивать руку и оглядывается на заднее окно, за которым стоит взволнованный Ким в ожидании. — Не выходи из машины. — просит альфа, доставая ключ из зажигания, покидает пропитанный мандаринами салон, сразу блокируя двери. Намджун ничего не понимает и не вырывается, когда друг с налета грубо хватает его за ворот рубашки, пригвождая к багажнику, с яростью смотрит. — Ты, сука, пойдешь с ним по статье за то, что помогал ему! — встряхивает и, набирая воздуха через стиснутые зубы, продолжает. — Ты знал, что он собирался сделать? — с криком добивается ответа, Намджун, мысленно представляя, что речь идет о Чонгуке, хмурится. — О чем ты? Я ничего не знал! — скидывает с себя руки, поднимая взгляд на приближающуюся машину, с громким рыком оглушая улицу. — Чонгук просил установить датчик в его тачку и узнать адрес того альфы. — Наш друг украл омегу, насиловал в своем особняке и поставил метку. — шипит Хосок, у которого за спиной резко останавливается машина и из нее вылетает бешеный Чонгук, сразу направляясь по запаху. Хосок словесно пытается остановить. Ким встает непробиваемой перед ним преградой, пытаясь призвать здравый разум альфы, чего не происходит, и озверевший Чонгук, подаваясь контролю зверя, рычит, пытаясь открыть дверь, дергает ручку. — Открой дверь. — грубо и отрывисто бросает он. Бесится из-за того, что его омегу ему же не отдают, а тонированное окно еще пуще приводит в ярость. — Чонгук, посади его на цепь. — обеспокоено просит Ким, не на шутку переживая за, кажется, неизлечимое состояние младшего. Сжимает плечо в дружеском жесте и отпускает, наткнувшись на черные бездны. — Отдай мне моего пацана. — поворачивается к невозмутимому Хосоку, Чонгук, хмурясь, ждет, пока он потрет переносицу, обдумывая ситуацию. — Он не желает тебя видеть после сделанного, и ты извини, но я сам не отдам тебе его. — в его голосе проскальзывают нотки сожаления. Хосок никогда не думал, что сможет пойти против воли названого брата, и сейчас избегает прямого взгляда, упирая взор куда угодно только не на него. — Гуки, посмотри на меня, брат. — хватает за плечи Ким, разворачивая к себе. — Борись с ним. — не дает скинуть руки, встряхивает. — Это не он, а ты должен его контролировать, посади на цепь. Соберись. — Чонгук замирает на долю минуты, Намджун ослабляет хватку в надежде, что смог достучаться. Альфа сканирует их поочередно, и в его глазах оба ловят укор, Чонгук убирает его руки, оборачиваясь к груде железа, где едва дышащий омега стучит в окно с его именем на устах. — Мы понимаем, что тебе больно и у тебя эмоции на грани, но ему сейчас тоже не ахуенно. — последнее пробует Хосок и знает, что подействует. Чонгук останавливается, с занесенной рукой в воздухе смотрит на свое отражение. Оперевшись ладонями, склоняет голову. Где-то на самых дальних уголках сознания он понимает, что все сделанное — это неправильно, самый абсурд происходит прямо сейчас на глазах людей. Он как капризный ребенок, которому не отдают желанную игрушку, а он, устраивая концерт, пытается ее забрать. Юнги слышит его голос, с прибытием альфы его запах через щели, просочившись в салон, обволакивает и дарит необъяснимый покой. Омега мысленно молит, чтобы он не открыл эту дверь, и они не дали ему вновь сделать больно, потому что больно. Душевные кошки скребут, рассекая грудную клетку. — Просто открой дверь, и я обещаю, не сделаю ему плохо. — отдаленно слышит Юнги и, не открывая глаз, тихо дышит. Хосок перемену друга замечает, альфу словно за секунду поменяли и вновь этот повседневный покер фейс. Чонгуку доверять нельзя, особенно сейчас под влиянием внутреннего зверя, но не дай он ему того, чего просит, от машины останутся одни колеса. Хосок под неуверенный кивок Кима достает ключ и разблокирует дверь. Чонгук всю дорогу испытывал тупую боль. Бил невинный руль, не жалея рук, и с дикими воплями приказывал заткнуть пасть, но не помогало. Его боль усиливалась вперемешку с омежьей, даже несмотря на расстояние. Чонгук не помнит, как ехал, только ощущения взрыва в голове, будто тысячи иголок разом протыкали тело насквозь. Жажда нутра, безгранично тянущая невидимыми силами к омеге, это все, что его вело. — Ахуеть. — восклицает Намджун, запуская пятерню в волосы, стоит дверцу открыть. — Это пиздец, — отворачивается к настороженному Хосоку, внимательно наблюдающему за младшим. Чонгук глазами по такому маленькому котенку бегает, нужный запах глубже втягивает, чувствует, как постепенно отпускает, а зверь, голову подняв, впервые завывает от жалости. — От его воя мой зверь скулит. — отходит от них к другу Ким, мысленно рыча на своего. — Не трогай меня. — тихо и жалобно просит Юнги, медленно глаза разлепив, в кресло вжимаясь. — Не буду. — выдавливает с хрипотцой в голосе альфа, впиваясь в тонкую фигуру. Жжение метки обоих с толку сбивает, а жар тела омеги потихоньку спадает с каждым вздохом корицы, что ноздри раздирает. Чонгук его настораживает, но чего ему от него опять надо? Спросить Юнги не может, у него совсем не осталось сил. Хосок в один прыжок за локоть хватает наклоняющегося альфы к парню. — Помни, Чонгук, ты слово дал. — предупреждает его и с легким кивком отпускает. Юнги не шевелится, когда Чонгук, в салон проникая, в мягкие объятья увлекает, носом в шею утыкаясь и губами метки касаясь. Боится дернуться и со страхом ему себя обнимать позволяет, кресло пальцами до побледнения сжимает, дышать забывает. В чувствах моментальных путается, от боли синяком на теле морщится. Чонгук, его в руках сжимая, с уверенностью может сказать, он обрел свой личный рай. Юнги его личное обезболивающее. — Почему так произошло? У нас же всегда они были под контролем. — спрашивает Намджун, он такой сильной привязанности не видал и с каждым разом все больше сомневается, что такое у кого-то было вообще. — Потому что у них это было не обоюдно. — поспешно отвечает Хосок, закуривая сигарету, передает пачку в протянутую ладонь. — Плюс метка, а еще мы знаем, что омега его не любит, в отличие от Чонгука. — Хочешь сказать, он слетел с катушек только из-за того, что омега не принимает своего истинного? — не совсем понимает и, затянувшись, выпускает дым в воздух. Хосок кивает, ему интересно, когда они все уже найдут общий покой. Чонгук не может найти сил, чтобы задыхающегося парня отпустить. Юнги терпит близость, не давая эмоциям взять над ним вверх и выбраться наружу. Он мысленно благодарит за спасение Хосока, который вовремя прерывает стальные объятья, убирая от него ненавистного альфу и оставляя по ту сторону двери. — Успокойся, волчара. — останавливает его жестом указательного пальца, вовремя заметив краем глаза, как недовольный Чонгук сверлит опасным взглядом. — Я не собираюсь трогать его. — выпрямляясь, становится напротив. — Куда ты его везешь? — безумным голосом выдавливает младший без тени каких-либо эмоций на бледном лице. От каши в голове Чонгуку не по себе. Он с распиранием мозга представляет их вдвоем в одной машине, ощущает, как невидимой колючей проволокой сдавливает мощную грудь и становится тяжелее дышать. — Подальше от тебя. — Хосок терпеливо выдерживает на себе пристальные глаза, поправляет ворот рубашки и, глубоко вздохнув, уверенно добавляет. — Пока ты не укажешь зверю место, тебе к нему. — кивает на парня в машине. — Подходить нельзя. — Чонгук, — Намджун стоял рядом и все это время внимательно слушал, наблюдал за ними. Безуспешно складывал в голове пазл. Он подходит к ним, становясь рядом. — А ты можешь объяснить, чего именно он хочет от него? — вглядывается в младшего, Чонгук задумчиво изучает черное стекло. — Сожрать за то, что отвергает меня. — в себе правильные слова подбирает альфа, не спуская взгляда с машины. — Там, — вдруг поднимает голову. — Дома, хотел с ним сцепки. — Хосок с Намджуном, молча обдумывая слова, теперь окончательно загнаны в тупик. Сцепка — это огромный шаг на всю жизнь и похуже метки. Они сами дети и вся жизнь впереди, а то, что мучает их друга, пугает не на шутку. Хосок думает, а что, если бы он не успел, что, если бы этот ужас произошел. Как потом запущенно это все было? Насколько? Дело очень плохо и допустить малейшей ошибки нельзя. Чонгуку надо помочь, а парня показать врачу и укрыть от него, пока они будут искать выход из непростой ситуации. — А чего хочешь ты? — прогоняет глубокие мысли Хоби, промаргивая смотрит в упор. — Его. — моментально отвечает, ни на секунду не задумываясь. — Меня раздирает на куски от ревности. — выдерживая паузу, трет переносицу, поочередно сканирует и добавляет. — Как только я увидел его с тем альфой, у меня смешалось в голове, а желание подчинить и указать место возле меня — это все, что мной теперь движет. — он говорит искренне, и друзья чувствуют, как нелегко альфе самому это все осознать, а уж тем более вслух сказать. Чонгук всегда по большей мере был молчалив и говорил только то, что хотел, чтобы они знали, ну или же просто решал держать в себе откровения. — Послушай, — прокашливается Хоби, оглядываясь на желтое такси, остановившееся неподалеку. — Я сейчас отвезу его, а ты будь рядом с Намджуном. — Ким кивает. — Будьте у тебя, я приеду, и мы поищем решение проблемы. — дотрагиваясь до плеча молчаливого альфы, проходит мимо и, обойдя машину сзади, тянется к ручке. Чонгук впивается в тонированное стекло, до безумия желает схватить и вытащить его оттуда, больно укусить за тонкую щеку. До крика и слез в глазах, чтобы сам протянул руки и прижался к нему. Намджун при виде яростной борьбы в глазах вовремя успевает схватить его прежде, чем Чонгук, намереваясь открыть, дверцу делает шаг к отъезжающей машине задом. — Куда? — крепко в руку вцепившись, тянет в обратную сторону к своей припаркованной машине. — Нет, брат. Ты поедешь со мной. — Хосок выворачивает руль до конца направо, и Юнги, наблюдая за отдернутым альфой другом, позволяет увезти себя. Чонгук до самого скрытия из виду провожает их, пока Намджун, не умолкая, заталкивает в салон на пассажирское место. — Будем спасать твою жопу. — Намджун ждет, когда он сам уберет ноги, захлопывает дверцу и, обойдя, садится за руль. Всю дорогу до дома Ким, поглядывая на притихшего и хмурого альфу, пытается разговорить, но бросает попытки уже после третьего раза, оставляя его с мыслями наедине. *** Хосок с осторожностью, не причиняя боли, на руках занес омегу в квартиру и уложил на аккуратно заправленную кровать в бежевых тонах. Альфа живет отдельно от родителей с самого начала первого курса. Однокомнатная квартира была куплена ему за прилежное обучение любящим отцом. Огромная кровать и шкаф во всю стену, диван с низким столиком и кухонный гарнитур в цвет слоновой кости. Полностью отделанная косметическим ремонтом с натянутым белоснежным потолком. Юнги внимательно наблюдает за суетливым альфой. Хосок, принеся аптечку с кухни, присаживается с краю, достает из нее вату и, намачивая перекисью, обрабатывает ссадины на губах, после переключаясь на лоб и не тревожа, проходится вокруг засохшей метки. Закончив с обработкой, снова оставляя парня, уходит на кухню и через минуту возвращается со стаканом воды. — Это обезболивающее. — наткнувшись на тревожность в глазах, поспешно заверяет и, помогая приподнять голову, дает таблетку сам поит водой. — Он от меня не отстанет? — с трудом проглотив жидкость, надорванным горлом позволяет себя медленно опустить на подушки. Головная боль отдается в глазах. — Я не буду врать. — ставит фужер на тумбу. — Да и ты сам прекрасно знаешь всю херовую ситуацию. — выпрямляясь, засовывает руки в карманы черных брюк, обдумывает, как в его состоянии правильно донести слова и добавляет. — Юнги, Чонгуку за то, что он сделал, оправданий и уж тем более прощения нет, но есть такой важный момент, где он сам не ведал, что творит, зверь не поддался контролю, и он стал его марионеткой. — Юнги не хочет о нем слышать, отворачивает голову от него в сторону, цепляясь глазами за деревянный шкаф. — Я ненавижу его. — тихо говорит омега после неловкой паузы для умолкнувшего альфы. — Не хочу, чтобы он приближался ко мне. — жалобный голос неприятным комом застревает в горле, и Хосок с трудом сглатывает его. В его семье насилие было, как вместо «здрасте», и часто на глазах маленького Хоби происходило то, чего он, увы, никогда не забудет, а крик папы за закрытой дверью спальни до сих пор слышен в ушах. Его папа часто пытался сбежать и только из-за сына, которого отец тогда строго сказал не отдаст, возвращался и терпел пьяные выходки. Это продлилось недолго, и тогда в подростковом возрасте Хосок впервые услышал своего зверя, подняв руку на отца, защищая папу. Это был крайний раз, после этого альфа утихомирился и больше не позволял себе рукоприкладства. Он не любит, когда слабых обижают, и не терпит, когда их избивают. То, что сделал Чонгук, в кой-то мере слегка отдалило, и теперь Хосок не знает, как это возможно забыть. Он чувствует свою вину перед этим бедным парнем, чувствует укол в ребро за то, что не успел, когда понял, что может случиться. Но не в его силах изменить прошлое, зато он может сейчас немного помочь ему. — Отдыхай. — накрывает теплым пледом. — А я позову доктора, и, не волнуйся, сюда никто не войдет. — Юнги бы и рад поверить словам, но разве они оба не знают, кто такой Чонгук, и на что он способен. Для него нет таких преград и барьеров, которые способны его остановить, а двери и стены подавно его цели не помеха. Хосок, дожидавшись врача на стуле, сидеть ровно не может, стоит пожилому мужчине в белом халате и чемоданом войти на кухню, он сразу подрывается на ноги. Семейный врач умеет держать язык за зубами, слишком частым гостем был в родительском доме, и Хосок никогда бы и не подумал, что так же произойдет в его квартире. Но рисковать он не мог, потому что навряд ли при виде омеги врачи не сообщили бы в нужные органы по таким делам. После хорошей взятки и выписанных лекарств альфа провожает его и сам, накинув пропитанный запахом омеги, хватает листок, выходит за дверь. *** Чонгука бесит абсолютно все. Его то расслабляет и тут же загибает пополам. Свое состояние он ненавидит, потому что привык, что его тело точно повинуется ему. Сидящий напротив в кресле Ким сосредоточено изучает содержание книги, найденной в самых дальних полках стеллажа. Единственная книжка, в которой есть малость зацепок, связанных с внутренним зверем человека. Необъяснимо почему, но уже ближе к приезду Хоби Чонгуку легче. Миф или нет, но, кажется, обезболивающие и сон омеги дается альфе спокойствием. Намджун краем глаза отвлекается на явно ожившего друга, расхаживающего по-хозяйски по квартире кругами. Он не помогает искать ответы на вопросы, слишком занят, раздумывая над тем, чем заняты эти двое. — Как успехи? — с ходу из двери спрашивает Хосок, заходя в просторную гостиную, привлекая внимание альф. Развалившийся Чонгук в кресле враждебно исподлобья на него смотрит, в нос забивается знакомый до боли аромат, который он почувствовал, едва тот переступил порог. — Ты пахнешь его запахом! — восклицает, скрипя зубами, картины в голове, от чего на нем мог появиться запах омеги, будоражат кровь в жилах. — Потому что я нес его на руках. — спокойно отвечает Хоби, выдерживая зрительный контакт, уставший от неудачного изучения проблемы Намджун отвлекает, залапывает книгу, кидая на стол к остальным. — Зверь слушает его, как и раньше, но у нас проблема, и ты это сейчас подтвердил. — трет глаза, прогибаясь в спине до хруста позвоночника. — Причина сбоя контроля над ним из-за омеги. — закидывает ногу на ногу, Хосок присаживается рядом с ним, избегая недовольство напротив. — Даже сейчас, унюхав запах, поднял свою морду. — Чонгук теребит циферблатные часы на забитой руке, изучая поверхность переполненного макулатурой стола. — А конкретней? — расстегивая пуговицы пиджака, спрашивает Хосок, поворачиваясь со злостью убивающими его глазами альфу. — Я осмелюсь предположить, что так и будет, пока Юнги не примет истинность. — на неуверенность в его голосе Хосок закусывает щеку. Чонгук хмуро пережевывает на языке не заданные вопросы по поводу парня, сам себя ими кормит и ими же давится. — Юнги не примет. — после затишья с придыханием начинает разговор Хосок, с каждым разом погружаясь в эту нелегко давшуюся ему тему. — Он даже видеть не желает. — облокотившись на спинку, Намджун наблюдает за реакцией младшего, Чонгук от последних слов ломает часы, откидывая в сторону. — Спокойно, волчара. — задумывается. — Намджун давай отойдем. Чонгук провожает их и на закрытую кухонную дверь бьет по подлокотникам. — Ты же понимаешь, что это невозможно. — поглядывая на тень из-под двери, шепчет Хосок. — Более того, еще неизвестно, пойдет ли Юнги в ментовку. — Не пойдет. — становится у стола, упираясь бедрами. — Юнги слишком молчаливый парень, а вот Чонгуку надо перевестись и не пересекаться с ним. — Намджун, в моей квартире сейчас находится едва живой омега, что прикажешь делать? — разводит руки с возмущением на спокойствие. — А у меня сумасшедший альфа. — язвит в ответ скрещивая руки. — Ну и натворил делов Чонгук. — запрокидывает голову и сразу возвращает взор на него. — Самое ужасное, что он пометил его. — Сомневаюсь, что он сам понял, когда пометил его. — Хосок подходит к холодильнику, открывает и, беглым взглядом найдя яблоко, берет, обтирая об одежду, закрывая дверь. — Ладно, думаю, стоит с ним поговорить и обратиться к одному человеку, который с таким сталкивался, уверен, он ему сможет помочь. — надкусив яблоко, проходит мимо кивающего Намджуна и выходит за дверь. — Чонгук, нам стоит… — ищет взглядом, прожевывая кусок. — Чонгук? — Его нет. Блять. — выругивается Ким, хватая ветровку и ключи на тумбе. Хосоку хочется биться головой о стену, бросая яблоко в урну, оба вылетают в открытую дверь. *** Грудь сдавливает тысяча тонн от сказанного другом в квартире. Чонгук хочет поговорить с ним, это жизненно необходимо. Почему Юнги не хочет видеть его, когда он по нему умирает и им же воскресает. Чонгук приезжает к Хосоку, с точностью уверенный, что омега в его квартире находится. Поднимается на нужный этаж и останавливается у знакомой двери, так и есть, он там, не ошибся. Дергая ручку, оборачивается на лифт, из которого выходят друзья. — Хосок, открой дверь. — просит и поспешно добавляет. — Пожалуйста. — Не могу. — Хосок очень хочет помочь ему избавиться от этих пыток, на него жалко смотреть. Потерянный взгляд и дерганое тело. — Как ты не понимаешь, что еще хуже делаешь. — Я не собираюсь его мучать. — огрызается альфа, оттягивая волосы. — Я просто должен побыть с ним, потому что мне хуево из-за него. Так же, как и Юнги сейчас, лежа в кровати с жаром в теле скручивается в узел. По вине альфы им обоим нелегко. Связь обоих мучает. Омега все мужество в кулак собирает, себя с кровати стаскивает мешком на пол, ползет до стационарного телефона в коридоре. Ему срочно нужно позвонить Чимину. Уговаривая Чонгука, через несчитанное время в коридоре Намджун оборачивается, Чимин быстрым шагом приближается к ним, он, услышав плач в трубке, сразу прилетел. — Что Юнги просил тебя сделать? — идет навстречу омеги, но тот проходит мимо него, останавливаясь напротив Чонгука. — Забрать его от всяких чудовищ. — выплевывает в лицо и уже не боится его, таких, как он, нужно убивать, давить как тараканов. Юнги мало о чем важном сказал, но он уверен, что бы не произошло, в этом замешан Чон. Чимин даже и не подозревает, какие масштаб трагедии ожидают его по ту сторону двери. — Моего омегу смогу забрать только я. — властным тоном объявляет Чонгук. — Никто не заберет его у меня. — Он не твой! — презрительно смотрит на него Чимин. — Думаешь, он твоя собственность, если ты, ублюдок, его пометил? — толкает в грудь, повышая голос. — Ты еще заплатишь за это, только дай мне время, и я засажу тебя урода. — еще раз толкает, и Чонгук не успевает схватить его, потому что Намджун реагирует раньше, перехватывая поперек и оттаскивая брыкающегося парня в сторону. Хосок перегораживает путь взбешенного Чона, который только и слышит хруст шеи наглого пацана. — Хосок, спасибо тебе за помощь. — в полу согнутом состоянии появляется в двери Юнги, разом заставляя всех присутствующих застыть, а Чимина открыть рот от ужаса. — Дальше я сам. — отпускает дверную ручку, протягивая руку Чимину, сразу позволяет себя приобнять, избегая взглядов. — Юнги, пойдем. — направляет его к выходу, осторожно придерживая парня. — С чего ты решил, что можешь уйти? — останавливает голос, и Чимин, тормозя с ним, оборачивается. — Я не разрешал. — Мне глубоко плевать на то, чего хочешь ты. — не повернув головы, бросает Юнги, дальше ступая по коридору. — Меня ничего не волнует. — сжимает руку крепче и тихо просит. — Чимин, уведи меня от сюда. — Ты, блять, совсем идиот или прикидываешься? — вырастает перед ними из ниоткуда фигура как статуя. — Ты стал моим, и я не отпущу тебя от себя ни на шаг и вообще никуда. — хватает за локоть, несмотря на шипение, тянет к себе. — Отпусти его руку, Чонгук! — рычит Чимин, пытаясь отцепить от его стальные пальцы. — Или я вызову ментов, и ты пожалеешь! — Можешь хоть самого дьявола вызвать, мне похуй. — отвечает, фокусируя взгляд на отметинах, довольный рык внутри и шумное дыхание мокрого носа, с наслаждением втягивающего аромат чувствует. По телу пробегает волна возбуждения от его же искусства на бледной коже. Юнги игнорирует жжение метки, пытаясь перебить болью зажатой руки. — А лучше того альфу, я и ему заодно ебало вскрою, чтобы знал, как чужих омег трогать. — Не смей своим грязным ртом упоминать Феликса! — впивается в его наглую ухмылку и, выдергивая руку, жмется к Чимину. — Зачем ты провоцируешь меня, зная прекрасно, что мне не нравится. — само имя чужого альфы из его уст пробуждает вулкан, способный уничтожить всю планету. Намджун был готов к выпаду, хватает альфу, не позволяя омегу хорошенько встряхнуть и желательно об стенку. — Послушайте. — крепко держит, не давая вырваться, Ким. — Давайте зайдем в дом и нормально, как взрослые люди, поговорим. — Мне эта драма уже надоела, — громко говорит Чимин. — Я покончу с ней прямо сейчас. — отпуская омегу, достает телефон из плотно обтягивающих светлых джинс, Чонгук скрипит зубами на тыканье экрана пальцами. — Я сделаю проще. — Чонгук резко подается назад и, не ожидая подвоха, Намджун, ударяясь о стену головой, ослабляет захват, Чонгук в секунду толкает Чимина в Хосока и, хватая парня, запихивает в квартиру, запирая дверь. — Хоби, чего ты копаешься? — Хосок крутит ключ, который не подается. — Открывай уже. — Не могу. — отвечает, пытаясь понять, почему он не поворачивается. — Мне ключ с той стороны мешает! — выносит вердикт, заметив в отверстии преграду. — Мой телефон разбился. — долбит по экрану Чимин, оборачивается чертыхаясь. — Чего вы стоите? Звоните мусорам, взломщикам, блатным, кому угодно! — Ты думай, что несешь! — восклицает Хосок. — Пока они все доедут, скорее Чонгук сделает свое дело и сам откроет дверь! Чонгук неизбежно на него наступает, загоняя в угол. Юнги пятится, не моргая, остерегаясь, что он может дотянуться до него в считанную секунду. — Что, опять насиловать будешь? — на утробный рык чувствует скуление своего зверя. Тянет время, слыша копошение в двери. — Ты меня заебал. — вкрадчиво говорит Чонгук. — Хули ты бегаешь от меня? — срывается на крик, заставляя вздрогнуть и без того дрожащее тело. — Хватит меня бесить и раздражать своим бегством. — загоняя в угол, понижает тон. — Ты прекрасно понимаешь, что прекратится этот кипишь, только когда ты примешь. — Ты совсем не понимаешь? — жмется к стене спиной. — Ты действительно думаешь я тебе спасибо за это скажу и, все простив, забуду, падая в ноги? — Не отрицай нашу истинность. — чувствует преграду ладошек, Юнги не позволяет приблизиться вплотную. — Прими меня и подчинись, сделай, как требую, и все закончится. — скользит по ранке в углу губы. — Ты идиот? — вскидывает голову омега. — Я тебя терпеть не могу. — четко проговаривает каждое слово. — Я слышу, как жалобно скулит твой зверек, как боится. — не обращает внимания на слова, тянется к щеке, гладит. — Отойди! — шипит, сжимая губы Юнги, и отворачивает голову в сторону. — Он уже готов склонить мордашку, подчиниться моему. — наклонившись, носом проводит по скуле к уху, втягивает запах, на долю секунды задерживая в себе. — Я никогда не приму эту истинность, с кем угодно, но только не с тобой. — давит в грудь, пытаясь уйти от нежеланных ласк. — Ни за что. — бьет коленом в бедро и дергается от рук, сжимающих бока. — Тогда ты умрешь. — отстраняется, ловя разгневанный взгляд. — Горит? — склонив голову, касается укуса подушечками пальцев. — Я не ты, слабак, и своему зверю могу указать место, потому что он не имеет на меня влияния! — рука застывает у шеи Юнги, понимает, что натянул слишком сильно струну, готовую вот-вот в любой миг порваться. — А может я сам не хочу садить его на цепь? — повернув к себе лицом за подбородок, задает вопрос Чонгук с видом на приоткрытые, манящие губы. — Я так и буду доебываться тебя, пока ты не отступишь. — тянется за поцелуем, Юнги лбом бьет с точностью в нос и выскальзывает из-под него, бежит к ванной. Чонгук ловит поперек и отдирает от двери, толкает в стену до искр перед глазами. Прежде чем Юнги, хватаясь, пытается удержать равновесие, он сам вжимается, больно впиваясь колючим поцелуем в губы. Он кусает его и еще пуще заводит, чувствует стояк в бедро упирается и долбит по спине руками. Чонгук, сжимая в руке волосы, оттягивает за них голову в бок, и Юнги кричит от зуб на едва зажившей метки. Чонгук ее снова кусает, но в этот раз не сильно, слегка корочку, треская кровь выпускает, слизывает, оставляя влажный поцелуй. — Подожди, пожалуйста, не делай этого. — жалобно скулит Юнги в страхе перед его больной фантазией. — Я хочу тебе кое-что сказать. Пусти. — умоляюще просит омега, и Чонгук, немного подумав, отстраняясь от шеи, заглядывает в зажмуренные глаза, отпускает, делая шаг назад. — Чонгук, ты же понимаешь, что сцепка — это серьезно, и мы еще студенты, очнись. — Юнги только сейчас понял, что все это время не дышал, легкие разрывает, и он, цепляясь за стену позади, выпрямляется, глотая воздух под острым взглядом возбужденных глаз. — Мне похуя, я тебя хочу одного и на всю жизнь. — в лоб бросает признание и даже не жалеет, уже нет. Он точно решил по пути сюда, чего он хочет. Юнги все, что ему нужно. Это тело, принадлежащее ему до конца дней. Он даже подумал над тем, где они будут жить, когда закончат обучение. Чонгук окончит первый и поэтому не будет тянуть резину, сразу отвезет парня в загс, а после выпуска омеги увезет его в другую страну, где он будет, сидя в их огромном особняке, воспитывать сына, дожидаясь его с работы. Где ночью луна, освещающая их любовное ложе, будет свидетелем их любви. Юнги больше не слышит шебуршания в двери и с треском в груди понимает, что если он не придумает, как избежать и остановить альфу, то он не переживет сцепки с ним. Чонгук болен, и он отчетливо видит болезнь по диким глазам, в которых себя измученного по квартире видит. Выбора большого нет. Его не спасут, только он сможет помочь себе сам, даже если для этого придется пойти на крайние меры. Он с горечью осознает на что идет, но ему важно не дать совершить альфе то, зачем он, собственно, и приехал. Он выйдет от сюда. — Скажи мне, чего он хочет? — А то ты не знаешь. — раздраженно закатывает глаза альфа. — Не заговаривай мне зубы. — Чонгук чужую нерешительность по лицу с интересом считывает. — Давай договоримся. — останавливая рукой приближение, вскрикивает омега. — Никакой сцепки, но взамен я молчу о происшедшем. — Нет. — Я готов подчинить зверя ему, но у меня условие. — ну вот и все, он сам себе дорожку в ад расстилает, с кровью на ступнях по иглам ступает. Позади двери когтистые лапы закрывают. Чонгук останавливается под затравленным взглядом и с трепетом слышит, как до этого скуливший в уголке зверек на лапах к его гордо восседающему щенится, но медленно ползет. Неужели он добился своего, поверить не может. Чонгук со спокойным видом скрещивает руки на груди в ожидании, Юнги выпрямляется и уже с точностью знает, что вот-вот в эти двери, наконец-то закончив этот нескончаемый мрак, уйдет. — Излагай.