От судьбы не убежишь

Из ванной его вытолкали буквально взашей. Он смеялся, отмахивался, норовил вырваться из чужих рук, пользуясь тем, что мокрые тела скользили друг о друга, и вернуться в душ, совершенно бесстыже предлагая свою помощь, аргументируя это собственным богатым опытом. — У нас разная физиология, — невозмутимо, лишь слегка покраснев, отверг в очередной раз его доводы бета и захлопнул дверь у него перед носом. — Ты зря отказываешься! — прокричал Вэй Ин, прижимаясь ртом к двери. — Я был бы нежен, тебе бы понравилось! — Вэй Ин, ты останешься так без секса, — пригрозил ему Лань Хуань, и только тогда Вэй Ин, все еще посмеиваясь, прошел в комнату. Упав на кровать, он какое-то время лежал, прислушиваясь к шуму воды. Он ведь не просто так предлагает свою помощь, его действительно возбуждает задница Лань Хуаня! Ее хотелось тискать, целовать, облизывать, нежно мыть и тщательно растягивать, чтобы подарить потом такое же сильное и сладкое удовольствие, как обычно гэгэ дарил ему самому. Вэй Ин повздыхал над упрямством своего беты, потом перевернулся на спину и обхватил свой напряженный член. Стоило отвлечься, пока он не довел сам себя до финишной прямой, иначе никакой ему верхней позиции в этот раз не достанется. Когда-то, чтобы решиться это предложить, ему понадобился месяц и бутылка вина. Вопреки опасениям, Лань Хуань совершенно спокойно согласился на секс в пассивной роли. Теперь Вэй Ин понимал, что, по всей видимости, это было связано с тем, что влюбившийся в него с первой встречи профессор думал, что он — альфа. Это все еще было странно, но тот факт, что при любом раскладе бета выбирал его, безусловно радовал. Хотя принимающий партнер из него поначалу был сомнительный. И не потому, что им не понравилось, а потому, что даже снизу Лань Хуань следил за его удовольствием больше, чем за собственным. Это смущало, и все же… — Развлекаешься? — внезапно произнес над ним насмешливый, более низкий и грудной, чем обычно, голос. Не заметив, когда бойфренд успел выйти из ванной, Вэй Ин испуганно уставился на него. От такой реакции Лань Хуань мило и немного растерянно улыбнулся, улегся на кровать рядом с ним и рукой накрыл его пульсирующий член, который увлекшийся воспоминаниями омега успел хорошенько подрочить. — Все еще хочешь так? — тихо уточнил бета, поглаживая большим пальцем мокрую головку, чуть вдавливая подушечку в сочащуюся преэякулятом щелку. — А ты все еще согласен? — в ответ уточнил Вэй Ин. — Я на все согласен, — нежно улыбнулся Лань Хуань, — с моим любимым мальчиком. — А я все еще хочу моего любимого гэгэ! — счастливо рассмеялся «мальчик». — Только теперь не уверен, что меня надолго хватит. — Хм, — задумчиво протянул Лань Хуань, сосредоточенно смотря на красное навершие, то почти пряча его в кулаке, то чуть сдвигая пальцы вниз, открывая блестящий влажный ободок кожицы. — Тебя хватит на третий заход? — Ох, — тяжело вздохнул Вэй Ин и оценивающе помял поджавшиеся яички. Секса хотелось просто нестерпимо, казалось, что даже кончи он сейчас — и сможет еще раз пять потом. Волна томительной, полной предвкушения дрожи прошлась по телу, от копчика до затылка, вздыбливая тонкий омежий ирокез на загривке. — Кажется, у меня уже нет выбора, — ухмыльнулся он, чуть расставляя ноги и толкаясь, как хотелось, в эту испытывающую его терпение руку, — только быстро! А если я останусь после ни на что не годен, то ты можешь использовать мою тушку, как тебе заблагорассудится, и дотрахать в свое удовольствие! — Бесстыдник, — с улыбкой покачал головой Лань Хуань, а потом перелег, устраиваясь между его ног. И накрыл своим аккуратным красивым ртом его изнемогающий член. Всплеск сладкого наслаждения прошил все тело, томной волной проходясь по жилам, заставляя заелозить плечами по простыни и тихонько простонать. Одной рукой бета нащупал мягкий, после прошлого раунда в машине, и чувствительный от возбуждения анус, вдавив в него сразу четыре пальца, а второй жестко провел по его животу, груди, дотянулся до соска и резко скрутил. Вэй Ин, разомлевший и расслабившийся, вскрикнул от неожиданности, вцепляясь в короткую аккуратную профессорскую стрижку, и коротко, но глубоко, толкнулся бедрами, проскальзывая пульсирующей головкой в тесное горло. Нервы заискрили, словно оголенные провода, заполошно передавая в мозг сверхсильные импульсы сразу от трех стимулируемых точек, зажигая перед глазами белые звезды, отзываясь где-то под черепом уколом боли, и Вэй Ин, беззвучно открывая рот в попытке то ли закричать, то ли вдохнуть ставшего твердым воздуха, беспомощно забился на постели, думая, что просто умрет, если не кончит прямо вот сейчас. Но ощущения разбивались на осколки, летящие в него по одному, и никак не складывались в один поток, способный вынести его на гребень оргазма. То ли подслушав его мысли, то ли сжалившись над дрожащим партнером, Лань Хуань перестал изводить его руками, сосредоточившись только на минете. Несколько сорванных, заполошных вдохов спустя Вэй Ин, с жалобным вскриком и закружившими перед ослепшими глазами переливающимися неоном галактиками, кончил в этот сладкий рот. — Ха-а… ха-а… — никак не удавалось ему перестать стонать на выдохах. Он в полной прострации лежал, раскинувшись, на кровати, и бездумно смотрел в потолок, ожидая, пока его души, разлетевшиеся по сотне миров, соберутся обратно в одно целое. — Баобей, — тихо позвал его Лань Хуань, нежно поглаживая по бедру. — Баобе-ей? — М-м? — Живой, — в мягком голосе послышалась улыбка. — У тебя всегда второй оргазм такой бурный. — Мгм-м. — Иногда мне интересно, удастся ли мне довести тебя до нескольких подряд, — задумчиво произнес бета его члену и поцеловал в сморщившуюся головку, и только потом приподнялся, заглядывая ему в лицо. Вэй Ин тяжело вздохнул, сладко ежась от пробежавших по телу мурашек. — Принести воды? Вина? — Вина-а, — невнятно промычал он, с трудом размыкая губы. — Сейчас принесу, — засмеялся Лань Хуань, поднимаясь и выходя за дверь, открывающуюся практически сразу на лестницу. Небольшая спальня находилась на втором этаже, переделанная из бывшего кабинета, потому что, по словам беты, он не смог бы спать в комнате родителей, поэтому там он организовал просторную студию. Семейный дом остался братьям в единоличное пользование после того, как супруги Лань вернулись в родной город отца, в Сучжоу, но последние годы жил здесь, фактически, один Хуань. Его младший брат с момента поступления в университет, тоже Бэйду, но на юридический, переехал в общежитие, а после и вовсе уехал в Америку, стажироваться. И вот только спустя три года, закрыв контракт, решил вернуться обратно в Китай. Вэй Ин лениво, скользя мыслями сквозь сладкую негу, качающую расслабившееся тело, задумался, как будет выглядеть их жизнь, когда здесь появится еще один человек, совершенно ему незнакомый. Конечно, он не сомневался, что сможет подружиться и очаровать любых родственников и друзей своего бойфренда, все-таки у него, росшего залюбленным беззаботным ребенком, никогда не было проблем ни с самооценкой, ни с коммуникациями, и все же это было немного странно, что ему придется привыкать не только к новому дому, но и к совершенно незнакомому соседу. Но быть может, второй братец вскоре переедет куда-нибудь? Судя по рассказам Хуаня, молодой альфа был очень спокойным, вежливым и молчаливым, и Вэй Ин всегда представлял себе необщительного ботаника-зануду, хоть и, судя по продемонстрированным как-то семейным фотографиям, весьма симпатичного — еще бы он таким не был, ведь братья были так похожи, только младший ходил в очках и ни на одном снимке не улыбался, — но невероятно скучного. Послушав пару ночей концерты, которые так любил давать в постели омега, скромный юрист наверняка не захочет больше стеснять молодую пару влюбленных… — Не уснул? — с улыбкой позвал его вернувшийся с бокалом вина бета. — М-м, — отрицательно покачал головой Вэй Ин, приподнимаясь на локтях. И, почувствовав после нескольких глотков живительной влаги себя будто заново родившимся, прочувствованно сказал: — Детка, ты самый лучший. — Все для тебя, — тонко улыбнулся Лань Хуань, забирая у него из руки бокал и отставляя на комод. — Что еще хочет мой любимый омега? — Твой омега хочет тебя, — проурчал Вэй Ин, протягивая опустевшую руку к возлюбленному. — Иди ко мне, я покажу тебе, насколько сильно! — Уже? — потрясенно переспросил бета, и Вэй Ин счастливо рассмеялся над видом изумленно распахнувшихся ореховых глаз. — Надеюсь, это потому, что ты сильно по мне соскучился? Иначе, боюсь, я не смогу удовлетворять такой аппетит каждый день. Лань Хуань сокрушенно покачал головой с расстроенным видом, но его глаза смеялись, и Вэй Ин, уставший ждать, пока бета придет к нему, подполз к краю постели на коленках, обхватил того за бедра и уронил на постель. — Я очень сильно по тебе соскучился! — радостно воскликнул Вэй Ин, подтаскивая свою добычу повыше и укладывая под себя. — Ты так долго ходил на кухню, что я успел сильно-сильно соскучиться! Он толкнулся бедрами в чужой зад, демонстрируя, как именно соскучился, и принялся покрывать жадными поцелуями распластанную под ним спину. Лань Хуань засмеялся в постель, поерзал, пытаясь улечься поудобнее, и податливо выгнулся, вжимаясь ягодицами в его пах. Бета задвигался, ловя чувствительный сейчас до боли, толком не опавший, но и до конца не поднявшийся член в теплую расселину, и потерся, заставляя проникнуть глубже, почувствовать, что там внутри влажно, и Вэй Ин едва удержался, чтобы не прижаться сильнее, не толкнуться в подготовленный для него проход. — Ты такой красивый, — зашептал он и, заставляя себя успокоиться, чтобы не наброситься на доверчиво раскрывающегося возлюбленного, уселся между разведенных ног, рассматривая доставшееся ему восхитительное тело. — Такой соблазнительный и одновременно непорочный. Словно спустившийся в мир смертных небожитель, совершенный, лучезарный, бесподобный… — Вэй Ин, — сдавленным голосом отреагировал Лань Хуань, замирая всем телом, и его уши стремительно покраснели, загораясь раскаленно-красным огнем, опалившим следом розовым румянцем шею и верх плечей. — Я — твой Вэй Ин. А ты — мой гэгэ, — незамедлительно отреагировал он, оттягивая руками ягодицы, открывая своему взгляду гладкую, чуть более темную, чем нефритовая кожа любимого, прогалину. Бета ахнул и дернулся в сторону. — Не отпущу, гэгэ, даже не дергайся, буду наслаждаться тобой, пока хватит сил… Он наклонился, проводя языком между раздвинутыми половинками, и Лань Хуань снова попытался ускользнуть, принимаясь вертеться на кровати, но застыл, когда язык коснулся испуганно поджавшегося колечка мышцы. И тихо застонал, когда дерзкий захватчик вторгся в него, нежно растягивая влажные стенки. — Вот так, — пробормотал Вэй Ин, — не зажимайся, мой хороший, я так люблю видеть твою реакцию. Убедившись, что от него больше не пытаются сбежать, Вэй Ин устроился поудобнее и прижался ртом к желанной дырочке. И каждый раз, когда он с силой заталкивал язык внутрь горячего прохода, стараясь как можно сильнее наполнить собой, Хуань-гэ издавал тихий стон, а когда заостренный кончик языка принимался обводить по кругу податливый сфинктер, разглаживая все складочки, принимался шумно дышать и ерзать. Стоны постепенно становились все громче, бедра напрягались все сильнее, и Вэй Ин сменил язык на пальцы, вводя их по костяшки, прокручивая и разводя в стороны, с удовольствием смотря на растягивающиеся ярко-розовые стенки внутри. — Баобей, — хриплым севшим голосом позвал его Лань Хуань. — Баобей… не могу больше, пожалуйста! — Сейчас, гэгэ, сейчас, — смачно поцеловав напоследок набрякшее, покрасневшее от прилившей крови колечко, Вэй Ин слез с кровати и, сделав несколько торопливых глотков вина, достал из комода смазку. — Как ты хочешь? — Так, — глухо ответил Лань Хуань, спрятав лицо в постели. Судя по красной шее и пламенеющим ушам, бета был просто не в силах повернуться к нему лицом. Вэй Ин самодовольно ухмыльнулся, думая о том, что рано или поздно справится с этим стеснением партнера, который в пассивной роли становился стыдливей мимозы. Приподняв безвольные бедра и затолкав под них одну из декоративных подушек, аккуратно сложенных на пуфике около кровати, он мысленно извинился перед своим хозяйственным бойфрендом, который во всем стремился к порядку. Смазка, щедро вылитая на зализанный проход и собственный член, уже накапала на вышитый белыми облаками голубой атлас. — Выдохни, — ласково попросил он сбито дышащего мужчину, чтобы тот немного сосредоточился. — Ну же, гэгэ, ты же задыхаешься, пожалуйста… Судорожно кивнув, Лань Хуань замер на несколько секунд, задержав вдох, а потом медленно, протяжно выдохнул, расслабляясь в спине и немного прогибаясь в пояснице. И Вэй Ин таким же длинным, плавным движением вошел в него до самого конца. Два стона слились воедино, тесно переплетаясь, совсем как их тела, смешавшиеся во что-то однородное, сладкое и тягучее. Вэй Ин откинул голову назад, замирая, содрогаясь от удовольствия. Мягкий влажный проход плотно сомкнулся вокруг него, бархатно обнимая собой, словно затягивая глубже, и, послушный этому ощущению, он подался немного назад и напористо толкнулся вперед. Член, ощущавшийся оголенным до нервов, даже немного воспаленным после последнего оргазма, словно завибрировал от наслаждения в этой успокаивающе горячей глубине. Хотелось закрыть глаза и просто дрейфовать на волнах обволакивающего блаженства. Но стоило Лань Хуаню на очередной медленный толчок подкинуть бедра, находя верный угол, и зажаться от полученного удовольствия, как все спокойствие внутри вспыхнуло и сгорело, осыпаясь колючим пеплом. Вэй Ин склонился, прижимаясь к любовнику, удерживая себя на локтях, и принялся размашисто толкаться, стискивая зубы от острой чувствительности. Громкие влажные шлепки и тихие хриплые стоны, сладкий запах, мешающийся с мускусом и потом, невыносимо приятные, отдающиеся нервной ломотой в позвоночнике ощущения скользящего по сжимающемуся горячему проходу члена наполнили его разум. Он старался сосредоточиться на дыхании, чтобы не замечать, как между собственных ягодиц жжет огнем фантомного удовольствия, и что, если ему сейчас вставить в пульсирующий анус хотя бы пробку, он тут же кончит, а думать только о том, что его бета, поначалу пытавшийся сдерживаться, теперь раскачивается ему навстречу, издавая восхитительно сладкие звуки на каждый толчок. Их тела взмокли, легко скользя друг о друга, дыхание стало хриплым и тяжелым, а мысли тягучими и вязкими, и удовольствие застыло где-то на дне сознания тяжелой массой, не желающей подниматься на поверхность. И почувствовав, как Лань Хуань сгибается, рваными движениями руки доводя себя до оргазма, и содрогается, томно, протяжно застонав, Вэй Ин позволил себе выскользнуть из обмякшего возлюбленного, обессиленно падая рядом. — Вэй Ин, ты… — хрипло позвал его Лань Хуань, когда отдышался, и осторожно погладил по бедру, где беспомощно лежал твердый мокрый член, так и не получивший разрядки. — Устал, любовь моя, — с трудом растянул Вэй Ин губы в улыбку, ловя своей ладонью чужую и прижимая туда, где тяжело билось его сердце. — В такие моменты я отчетливо ощущаю, что омега, и что доставлять удовольствие — тяжкий труд. Тебе хоть понравилось? — Понравилось, мне все нравится, если с тобой, — приподнялся бета и подполз поближе, обнимая его и целуя. — Хочешь, я тебе?.. — Нет, нет, солнце мое. Давай лучше спать… Утром я себя реабилитирую в твоих глазах. Утром, хорошо? — Хорошо. Утром. Спи.