Нам двоим достался один парашют Значит, прыгнем вместе и будем лететь Бежим в темноте, из леса выйти смогут не все.
— Мне это не нравится, — голос Детлаффа нарушает тягучую тишину ночного двора. Все его мысли занимает чародейка. От осознания того, что она в лапах самого чудовища, его небьющееся сердце замирает и страх наполняет всё его естество. Страх её потерять. — Постой, не спеши. У Геральта есть план. Если Трисс пришла сюда вместе с Деметеем, то она под его чарами… — Регис не договаривает. Из поместья выходит ведьмак. Он хмур, однако взгляд его устремлён к вампирам. На плече свисают двиметровые кандалы, а в руках он сжимает необычного вида меч. — Регис прав, прав, как никогда. Этот меч магический. Возможно, единственный в своём роде, — ведьмак поднимает его, показывая вампирам. В лунном свете его острие отливает серебром и кажется, будто слегка мерцает. — Он принадлежит Деметею, подарок от того, ради которого и затеялась эта кровавая ночь. Этот меч способен убить любого, будь то высший вампир или обычный накер. Так о нём писалось в дневнике самого Деметея. Наш с вами злодей — чародей. Но не совсем. Он умер. И его воскресили довольно необычным способом. Он пьёт кровь, как вампир, но он не вампир. Видимо от того вы ему поддались, он сильнее вас. Трисс и Вукол, а возможно и чародеи из Офира, нужны ему для того, чтобы быть генераторами магии. Чтобы открыть портал такой мощности, подобный по силе тому дню, когда было сопряжение сфер, нужна сильная магия и много крови. Для этого и направили вас для уничтожения Боклера…. Меч давал ему силы, но теперь он у меня. Благодаря Трисс. И мы должны сделать так, чтобы её жертва не была пустой. Я предполагаю, что крови жителей маловато для совершения полного обряда, а силу чародеев усиливает магия ночи. Возможно, нам окажут сопротивления силы княгини. И вот тут главный момент, нам нужно будет пробираться к нему аккуратно, чтобы не пускать никому кровь. Чем больше мы прольём крови, тем сильнее будут его силы. Голос ведьмака эхом проходился по тихому двору. Вампиры слушали его внимательно, пребывая в своих размышлениях. И на каждого эта правда ложилась тяжким бременем непосильной ноши. Убивать нельзя, но защищать так, чтобы не было крови. Задача сложная и практически невыполнимая. Это осложняло всё дело и весь последующий путь. Регис переглядывается с Орианой и смотрит на друга, но Детлафф ушёл в свои мысли. В его же сердце стучали лишь одни слова: «спасти чародейку», остальное его мало волновало. Будет ли при этом пролита чья-то кровь или умрёт ли кто, ему абсолютно всё равно. — И куда нам идти? Где этот Деметей? — уточняет Ориана. — Я почти уверен, что он в княжеском дворце. Поэтому направляемся туда, — он снимает кандалы. — Трисс и Вукола нужно постараться заковать в них. Так они не будут подчиняться указам Мангуста, хотя бы потому, что не смогут. — Давай их мне, я займусь Трисс, — Детлафф ступает вперёд, но ведьмак отступает. Он с подозрением смотрит на вампира. — Нет. Я тебе её не доверю. Я сам надену их на неё. — Слишком самоуверенно, ведьмак. Я советую тебе… — начал Детлафф. Регис ощущал, что между ними вновь назревает конфликт и спешит вмешаться. — К Трисс пойду я, — он забирает кандалы у Геральта. — Тебе нужно не мешкать и сразу пробиваться к Мангусту. Детлафф займётся Вуколом, а если будут офирцы, то и ими. Геральт задумывается. Есть в словах Региса истина, его интересует одна цель — уничтожить Мангуста, потратить на это все свои силы и ресурсы. И тогда, вполне возможно, вопрос с Трисс и Вуколом будет решён сам собой. — В таком случае, вперёд, — Геральт запрыгивает на Плотву и покидает двор. Вампиры отправляются следом. Детлафф вырывается вперёд. Несмотря на вмешательство Региса, он имеет на этот счёт своё мнение, идущее в разрез с желанием ведьмака. Если Геральт готов пожертвовать всеми ради спасения мира, то Детлафф пожертвует всеми и целым миром, только, чтобы спасти одну Трисс. Ему чуждо сострадание к людям, он не так чувствителен, как Регис и он не сожалел о прошлой кровавой ночи, так и не вспомнит об этой. Трисс — подарила ему жизнь, спасла его из лап самой смерти и показала, что есть любовь. Она — единственная драгоценность, ради которой он пожертвует всем. И собой. В городе пахнет кровью, потом и страданиями. Он хранит в себе отпечаток недавних событий. Много трупов, которые создают поистине зловещую атмосферу. Где-то слышится рыдание несчастной женщины, потерявшей дитя, где-то мужчины, у которого убили супругу, а где-то и пожилая дама, лишившаяся всех. Вампиры никого не щадили, перед их смертоносной волной пали все: и бедные, и богатые, и здоровые, и больные. Все вдруг стали едины перед лицом истинного кошмара. Перед лицом смерти. И рыдали как зажиточные горожане, так и бедняки, лишившиеся последних радостей в жизни. — Детлафф… — голос позади заставляет вампира принять облик. Он останавливается на дороге, ведущей в центральную площадь. Его взгляд устремляется вдаль, к княжескому дворцу, которого окутала серая дымка, а на крыше стоит чёрная фигура, поднявшая руки к небу. — Чего тебе, Регис? — не глядя, спрашивает вампир. — Ты меня не остановишь. — Я и не собираюсь…. Геральт оказался прав…. Нам нужно помочь ему, очистить путь к Деметею. — Ты и Ориана отлично с этим справитесь. — Я знаю, — он протягивает ему кандалы. — Возьми, тебе они нужнее. Я достану те, что в комнате Вукола. — Регис… — Детлафф принимает их и смотрит на друга взглядом, полным благодарности и признательности. Возможно впервые за много лет, Детлафф показал свои искренние чувства. — Спаси чародейку, Детлафф. Спаси Трисс, — Регис с тоской произносит последние слова и дружески обнимает вампира. — Будь осторожен. После прощальных объятий, Детлафф не мешкает. Он обращается в туман и ускользает вглубь ночного и измученного Боклера. Дорога — прежде чистая, рыночная площадь — прежде самая посещаемая, сейчас напоминали кладбище, усыпанное трупами. Земля напитана кровью своих жителей, принесённых в жертву чьих-то амбиций. Чьих-то чёрных обрядов. И жизнь многих в обмен на одну, самая неравноценная из всех сделок. Однако, отчасти Детлафф понимал Деметея. Некогда он поступил таким же образом. Он не сожалел о прошедшем, но думал, встреть он Трисс тогда, возможно этого бы не случилось. Минуя мост, он наблюдает, как перед входом во дворец столпился целый отряд стражников, рыцарей, всех, кто прежде так верно охраняли княгиню. А возглавляет их она, собственной персоны. Одетая в доспех, она выглядит воинственно. Сильная и уверенная, Анна-Генриетта сжимает в руках меч, готовая сама броситься грудью на ведьмака. Силы значительно превосходили. Мангуст предусмотрел всё, даже тот момент, что вампиры не пойдут у него на поводу. Искусный хитрец. Детлафф проникает во дворец через выбитое окно в коридоре. Принимая свой облик, он прислушивается и ловит малейший шорох, сердцебиение и поток крови. Так он быстрее найдёт кого-либо в пространстве, чем будет тратить время на осмотр каждой комнаты. И до его чуткого уха доносится хорошо слышимый звук. Он единственный в огромном пространстве. Сердцебиение быстрое, кровь усиленно протекает по венам. Человек напряжён. Вполне возможно из-за магии. И доверяясь собственному чутью, Детлафф направляется на звук. Он двигается вдоль тёмного коридора и сворачивает к тронному залу. Звук становится громче и чётче. Он на правильном пути. Раскрыв настежь двери, он врывается в эту царящую мёртвую тишину, которую нарушает звук небольшого свиста. На балконе стоит фигура и при приближении, Детлафф видит чародея. Это не Трисс, это пожилой мужчина, видимо княжеский чародей. Он будто зачарованный, совсем не обращает внимания на вторгнувшегося гостя. Его руки подняты к небу, и он читает магические заклинание. Он увлечён настолько, что когда Детлафф ступает на балкон, становится рядом, он вовсе не реагирует. Запрыгнув на перила, вампир обращается в туман, раздасованный тем, что внутри нет его чародейки. И мысль, подобная яду, заставила его осознать. Её и не будет. Наверняка Трисс при Деметее, он всегда её выделял и в эту ночь забрал с собой. Исполненный уверенности, он проскальзывает на самую крышу. Не смотря на спокойную погоду Туссента, вверху был настоящий ураган. Ветер свистел в ушах, отчего двигаться было неудобно. В центре крыши стоял Деметей, так же возведя руки к небу, а рядом с ним Трисс. Спокойная, отчуждённая, будто бы забывшая обо всём. Детлафф принимает свой облик и ступает на крышу дворца. Его обдувает прохладный ветер, который наполнен пылью, песком и камнями. Ему приходится закрываться рукой, чтобы они не ударялись ему в лицо. А сквозь ураган он слышит издевательский смех. — Как мило! Вы только посмотрите на эту влюблённую парочку, — Деметей бросает обряд и подходит к Трисс, сжимая ладонью её подбородок. — Жаль, ты не увидишь его жертвы, ты ведь видела его смерть! О, да, она думает, что ты мёртв. Печальное зрелище, она так рыдала! Так рыдала! Она просила, чтобы я убил её, — он вновь противно рассмеялся, замечая, как Детлафф с усилием, но приближается к нему. — О, ты хочешь её освободить! Верно? Думаешь, у тебя получится? А ты попробуй! — он обращается в монстра, становясь выше и оголяя когти. Детлафф тут же принимает звериный облик и бежит на него, со всей силы ударяя его когтями. Но Деметей легко отбивает и откидывает его в сторону. Детлафф падает на край крыши, замечая Региса и Ориану, а так же ведьмака, которые приблизились к дворцу и ведут переговоры с княгиней. — Анна-Генриетта, одумайтесь! — кричит ведьмак, замечая, как некоторые солдаты смущённо на него смотрят. Они не под властью Мангуста, но подчиняются приказам своей княгини. — Ещё чего! Этот ведьмак вне закона! Он бросил Туссент тогда, когда мы все в нём нуждались. Он является другом вампиров, которые уничтожили Боклер и утопили его в крови! Он наш враг! Уничтожить его! — приказывает она и ухмыляется, глядя на ведьмака. Геральт спрыгивает с Плотвы и ударяет её, чтобы она ушла с поля боя. Лошадь покорно ускакивает прочь, а стражники начинают нападать. Регис краем взгляда замечает на крыше Детлаффа и начинает ускоряться. Он отталкивает их, по возможности не раня, Ориана же действует не так изящно, как друг. Она убивает одного, затем оскаливается на другого. Геральт же старается просто отбиваться. Заметив, что подданные справляются со своими обязанностями, княгиня ускользает во дворец. — Одумайтесь! Мы вам не враги! — кричит Геральт. — И правда, братья, одумайтесь! — слышится голос Гийома из толпы, он подбегает к Геральту и заграждает его. — Вспомните, сколько раз он нам помог! — И мне помог… — из толпы один стражник бросает меч. За ним другой, слышится звон металла. Все сложили оружие. Ориана и Регис удивлённо осматриваются. — Геральт, вокруг творится что-то непонятное. Но я знаю, что ты разберёшься с этим, — Гийом отступает, давая ему пройти вперёд. — Не пропускайте никого во дворец и никого не выпускайте! — командует Геральт и вслед за Регисом и Орианой вбегает во дворец. Детлафф успевает отскочить в тот самый момент, когда когти Деметея впиваются в настил. Он отходит в сторону, ударяя когтями друг о друга и смотрит на Эретайна. Как и говорил ведьмак, звериный облик Мангуста иной, не такой, какой у вампира. Он скорее смесь более глубокой трансформации Детлаффа и звериного облика. Бледный, он напоминал собой изуродованный труп. И он выше, мощнее, а когти раза в два больше. Такими запросто выпотрошить любого высшего вампира. И Скрытый бы изрядно попотел, сойдясь с ним в схватке. Неизвестно, кто из них бы одержал победу. Мангуст наступает и ударяет Детлаффа. Вампир держит удар, не давая ему возможности нанести критический удар, однако сил недостаточно и мощными когтями он проходится по груди Эретайна. Тот падает в сторону, ветер лишь усиливается и он замечает, как Трисс окутывает светлая дымка. — И не вздумай, — шипит Мангуст, ловя его взгляд. — Хочу крови. Пора полакомиться. Усмехаясь, монстр мчится к Трисс, но Детлафф успевает её заступить и отбить его ударом. Однако он не отлетает, но впивается клыками в шею вампира, от нестерпимой боли Детлафф рычит. Регис направляется в комнату обитания Вукола. По дороге Геральт ему рассказал её положение, и он без труда находит её. Тем временем ведьмак и Ориана спешат в сторону тронного зала. Геральт знал, что потайной ход способен быстро вывести на крышу и не сомневался, что именно этим ходом и пользовался Мангуст. Чтобы не тратить время зря, он принял решение так же воспользоваться им. Но вбегая в тронный зал, они замирают. На балконе стоит Вукол, окутанной золотистой дымкой, будто бы ореолом магического света, читающий заклинание. Он не обращал внимание на вторгшихся, он увлечён процессом, будто бы здесь лишь его плоть, духом он спал. — Найди Региса и расскажи ему о том, где находится чародей, — приказывает ведьмак и Ориана скрывается, а он направляется прямым ходом к потайному ходу. Уже у дверей к нему выходит княгиня, вытягивая меч вперёд. — Мне кажется, ты соскучился по тюрьме! Да за одно вторжение в мой дворец тебе положена виселица! — нагло произносит она и нападает. Ведьмак с лёгкостью выбивает оружие из рук и толкает её. Княгиня ударяется о стену и, тяжело дыша, опускает голову. Но когда она её поднимает, то Геральт видит своё собственное отражение. Будто бы двойник покинул зеркало и обрёл ощутимый облик. — Как же я постарел… — с печалью произносит ведьмак и ударяет его мечом мангуста. Допплер не успевает защититься. Придерживая рукой кровавую рану, он падает на колени, смотря жалобным взглядом на Геральта. — Путь там… закрыт… ключ… — другой рукой он успевает достать из кармана золотистый ключик и упасть ничком. Тяжело дыша, Геральт опускается на одно колено и достаёт ключик. В его душе проскальзывает тень тоски, жаль ему стало это подневольное существо. Умирая, он будто опомнился и решил помочь. Сжав в руках ключик, он лишь произнёс: — Допплер. Где же тогда княгиня?.. — и поднявшись, вбежал в выломанную дверь, ведущую в потайные ходы. Кандалы лежали на кровати, точно в том месте, где по словам ведьмака их оставили. Видимо с тех пор никто не посещал комнату чародея, ну или не придал значения таким деталям. Забирая их, Регис стремительно покидает комнату и сталкивается в коридоре с Орианой. Он спешит, но не успевает произнести и слово, как до них доносится рык и протяжный стон. Они замирают, осознавая, что такое мог произнести лишь страдающий вампир. — Детлафф… — в один голос говорят оба. — Регис, чародей княгини в тронном зале, беги туда, а я пойду на помощь к Детлаффу… Ориана уходит, направляясь прямиком к окну и обращаясь в серый туман. Он смотрит ей в след, чувствуя, как на его сердце ложится необъятная тоска. Странное чувство, подобное предчувствию, будто говорящее о том, что вскоре случится нечто непоправимое. — Прощай, — слова сами собой слетают с губ и он, опьянённый этим чувством, мчится в тронный зал. Он быстр и стремителен, от того мгновенно оказывается за спиной чародея и смыкает на его руках кандалы. Регис ощущает лёгкое жжение на коже и едва раздаётся щелчок, отступает, замечая покраснения на коже. Этот дым, что окутывал его — магический и он способен оставлять после себя ожоги. Вукол падает на пол и взгляду вампира предстаёт картина: руки, часть лица и открытые участки тела покрыты красными пятнами и волдырями. Этот обряд убивает участников. — Где я… — голос чародея хриплый измученный. — Ты во дворце княгини. Приходи в себя, а мне пора наверх, — Регис обращается в туман и направляется на крышу. Тем временем Детлафф отбивается от Мангуста, чувствуя, как он забирает его силы через кровь. На помощь приходит Ориана, она запрыгивает на Мангуста и впивается ему в шею, заставляя того закричать. Детлафф падает на колени, пытаясь прийти в себя и чувствуя невыносимую слабость. Ветер ударяет в него, и он падает, протягивая руку вперёд, пытаясь помочь Ориане. Но пока он отчасти не восстановится, он бессилен. Деметей отбивает Ориану и валит её на землю, зажимая мощной лапой её горло и приковывая к полу. — Вот и закуска, — облизываясь, произносит он. Внезапно, один луч пропадает и Трисс окутывает большее свечение. Мангуст замирает. Он смотрит на руки и начинает истошно вопить. Телекинезом он отбрасывает Детлаффа и впивается в горло Орианы. Никто не успевает ей помочь. — Нет! — на крыше показывается Регис, он спешит к монстру, но очередная волна телекинеза отбрасывает и его. Он не успел. Никто не успел. Мангуст откидывает Ориану, как куклу. Безжизненную. На крыше показывается Геральт, в него сразу ударяет мощный поток ветра, но он сопротивляется и неспеша продвигается вперёд. Детлафф поднимается на ноги, ощущая небольшой приток силы от восстановления. Он смотрит на труп Орианы и некогда равнодушный, ощущает, как всё сжимается в груди. Она приняла его со всем его багажом. Она дала ему кров, рисковала собой, всячески помогала. Она была ему другом. Он замечает, как перед Трисс вырастает Деметей и он спешит напасать на него, но когтями Мангуст легко ударяет Детлаффа, протыкая его грудь насквозь. На него нападает Регис, ослеплённый горем гибели Орианы. Он набрасывается на него со спины, Детлафф, невзирая на раны, помогает ему и они толкают его вперёд, прямо на меч Геральта. Тем временем Эретайн спешит к чародейке. — Стой… — ветер ударяет в лицо и Регису приходится кричать. — Этот огонь, магический! Он погубит тебя… — Регис показывает ему пятна на своих руках. — Я не могу потерять ещё и тебя! — А я не могу потерять её! — отмахивается Детлафф и обнимает чародейку. — Она всё равно уйдёт вместе со мной… — Деметей падает на колени, изо рта сочится кровь и он отхаркивается. Геральт вытягивает меч и снова поднимает его над ним. — Доволен? Ты снова герой. Снова. Убьёшь меня, как Менге? Убивай. Но хотя бы один из вас ответит за содеянное… — ведьмак наносит последний удар. И умирая, он шепчет последнее слово: — Redibo. Едва Детлафф касается чародейки, то ощущает, как жгучий огонь поглощает его тело. Но он не рассуждает, обнимая её всем телом, беря основную массу магии на себя. Кожа плавится. Острая и неприятная боль пронзает всё тело, заставляя его испытывать жуткие мучения. Сжимая зубы до хруста, и держась из последних сил, он ладонями находит руки чародейки. Их обуревает сильный ветер, который лишь дразнит пламя, заставляя его сжигать заживо своих жертв. Но он готов расстаться с жизнью в обмен на неё. Он прожил достаточно, видел многое, испытал практически всё. И он готов отдать всего себя во имя другой, более ценной для него жизни. — Я люблю тебя, Трисс… — сквозь боль произносит он и защёлкивает кандалы на её запястьях. В мгновение огонь затухает, ветер исчезает, и они оба обессиленные падают. Говорят, таким, как он, неведомы чувства. Будто бы он — создание тьмы и не имеющее шанса на счастье. Но именно он бросился в огонь за той, кого любил всем своим холодным и мёртвым сердцем. Он держал её, не отпуская, как самый хрупкий и нежный цветок, хотя сам он был опалён, окровавлен, но его больше волновала её жизнь. — Трисс, Трисс, ты меня слышишь? — шепчет Детлафф, аккуратно проводя ладонью по её обгоревшему лицу, боясь причинить ей малейшую боль. Из его глаз, быть может впервые, катятся слёзы. — Прошу тебя, живи, дыши. — Трисс! — ведьмак отбрасывает меч в сторону и бежит к ним со всех ног. Он падает на колени и с испугом осматривает чародейку, затем нащупывает нитевидный, едва уловимый пульс. — Пока жива. У нас мало времени…. Регис! Как там Вукол? — Я здесь, — чародей выходит из двери потайного хода и направляется прямо к ним, протягивая руки. — Освободите меня! Времени нет. Ночь вот-вот закончится. Я успею её исцелить! Геральт понимает, что от кандалов Вукола у него нет ключей. Но Детлафф протягивает ему небольшой кинжал, тот самый, который принадлежал старому чародею. Он был при Трисс и пригодился в самый раз. Геральт высвобождает чародея, затем снимает кандалы с рук самой Трисс. Вукол становится на колени, из всех сил начиная творить магию и исцелять раненую чародейку. Детлафф отсаживается в сторону, стараясь не мешать им и ощущая всю боль, которая обрушилась на него. Он замечает Региса. Вампир стоит в стороне, опустив голову и смотря на труп Орианы. Геральт подходит к нему и кладёт руку на плечо. — Она погибла, защищая нас, — произносит он тихо. — Я похороню её согласно нашим обычаям. Она помогала нам на протяжении всего пути, и я никогда не забуду, что она сделала для нас, — Регис оборачивается и замирает, видя израненного Детлаффа. Подойдя, он опускается рядом с ним и протягивает ему руку. — Пей, — командует Регис. — Нет. — Пей! Так ты быстрее восстановишься, — голос Региса впервые звучал твёрдо и убедительно. Детлафф поддался. Он впился в руку друга, чувствуя, как скрипит его кожа. И выпивая кровь, он ощущает, как постепенно боль покидает тело, а его раны затягиваются, придавая ему сил. Вдоволь исцелившись, он отпускает друга. — Чародей, что скажешь? Как она? — спрашивает Детлафф, пододвигаясь ближе и рассматривая чародейку. Но никаких изменений внешне не было. Однако он стал слышать, как по её венам протекает кровь и сердцебиение становится ровнее. — Не могу сказать, что всё идеально. Но кризис, как мне кажется, мы миновали. Теперь стоит убраться отсюда. Её нужно перенести в комнату и там я продолжу лечение, так будет лучше для неё. Снять с неё эту обгоревшую одежду и помыть… Геральт тем временем присел над телом Деметея и осмотрел его. Он заметил на шее ключик и решил забрать его, предполагая, что тот выведет его на княгиню. И когда он подошёл к чародею и вампирам, то с некой болью взглянул на Трисс. — Бесстрашная всегда сгорает, — вздохнул он. — Я помогу перенести её, а затем вернусь во дворец. Нужно осмотреть его в поиске княгини. Мне кажется, я догадываюсь, куда он мог её деть. Я не думаю, что она мертва. Вернее, я практически в этом уверен. — Не стоит так утруждаться, — огрызнулся Детлафф. — Я сам отнесу её. — Об этом не может быть и речи! — ведьмак был непоколебим. — Я спрашивать не собираюсь, — голос вампира становился грубее. — Мне кажется, споры тут ни к чему, — вмешивается Вукол, создавая портал. — Я отнесу её сам. У меня достаточно сил, а вам нужно разыскать княгиню. Уверяю вас, там вы мне точно не нужны. Только мешать будете, — он аккуратно взял чародейку на руки и ушёл в портал. Детлафф собрался следом, но его остановил Регис. — Подожди. Останься со мной. Давай похороним Ориану, как подобает, — он поднимается и подходит к ней. Опускаясь на колени, он аккуратно поднимает женщину на руки. — Я думаю, она заслужила того, что бы и ты был на прощании с ней. Геральт, надеюсь, ты не будешь против, если мы тебя покинем. Нам нужно кое-что совершить. — Конечно, а я наведаюсь в комнату к нашему другу, — соглашается Геральт и направляется к потайному ходу. Вампиры покидают крышу. Слабость окутывает чародейку, но она заставляет себя раскрыть глаза. По телу прокатывается лёгкая волна боли, и она ловит взгляд Вукола. Чародей добродушно улыбается и присаживается рядом, давая ей тут же выпить неприятно пахучую жидкость, видимо какой-то отвар. Поморщившись, Трисс делает несколько неуверенных глотков и начинает кашлять. — Тихо, тихо, это нормально, — заботливо произносит он, поправляя подушку. В окно врывается яркое утреннее солнце. — Как… где… — Всё позади, всё закончилось. Больше никто нам не опасен в Туссенте. — Что? Как это произошло? — Геральт убил Мангуста. Он не успел совершить свой обряд. Но не думай об этом. Главное, ты в безопасности. Пойду, принесу тебе поесть, — он поднимается и покидает её. Трисс недолго лежит, затем с трудом, заставляет себя присесть. Она ловит себя на том, что под лёгкой простынёй она совсем нагая. И заметив рубцы от ожогов, у неё перехватывает дыхание. Ей кажется всё это кошмарным сном. Она долгое время потратила на реабилитацию, долгое время исцелялась и тот ужас вновь настиг её. К глазам подступают слёзы и она направляется к зеркальцу. Её шатает, но она находит в себе силы не упасть. Опираясь на стол, она смотрит на своё отражение. Лицо в неплохом состоянии, там практически не осталось пятен, а вот на шее рубец, на груди…. Она откидывает зеркальце и сдерживает слёзы. С трудом вернувшись на кровать, она всячески успокаивает себя, но воспоминания наполняют её, будто сжигают из груди. И она отчётливо видит перед глазами картину, как Детлафф умирает от лап Мангуста. Она не сдержала крик. Услышав его внизу, чародей поспешил пойти наверх и поднимаясь, он замер. Трисс лежала на полу, вздрагивая от всхлипываний. Бедное сердце старика сжалось, он отставил поднос в сторону и стянув покрывало, укрыл чародейку. Опустившись на колени, он начал поглаживать её плечо. — Трисс, милая, всё обошлось. Почему ты так горестно плачешь? Почти все живы… — он вздыхает. — Геральт жив. А твои рубцы, они… затянутся. Время нужно. Личико в порядке и тут нет такого страха. Тебя вовремя вытянули оттуда, больше досталось другому. Всё ведь хорошо. — Не хорошо. Лучше бы меня оттуда не вытягивали, — её слова наполнялись искренней печалью. — Почему? Трисс, не говори так. — Я хотела умереть, я просила об этом Мангуста, — она укуталась в простынь с головой. — Глупости какие, Трисс! Ну-ка, вылезай, давай будем есть и подниматься. Тебе нужны силы. — Не хочу, оставьте меня. — Чтобы ты себе что-то сделала? Нет уж! Тогда и я буду сидеть на полу. Теперь я от тебя точно не отойду, — голос Вукола был наполнен решимостью. Он тяжело вздохнул. — Есть у меня отличное снотворное заклинание. Поспи, потом проснёшься и мы обо всём поговорим. Я уверен, что это просто отпечаток пережитого, — произнеся заклинание, он усыпляет чародейку и возвращает её на кровать. Геральт прибывает к обеду. Он направляется в комнату и тут же принимает прохладную ванну. Усталость напоминает о себе, а отсутствие сна оставляет после себя неприятный отпечаток головной боли. Но он был доволен. Он нашёл княгиню, раздобыв в комнате Мангуста сундук, в котором и лежала книга тысячи сказок. Именно внутри и была запрятана Анна-Генриетта. Ведьмак вернул её, попутно рассказав всё происходящее. Она была возмущена поведением Деметея и жаловалась на то, что он отправил её туда силой. Конечно, она расстроилась, что умер только Мангуст, при этом судьба бестии осталось нерешённой. И как её не убеждал ведьмак, что в этот раз он не причём, она пообещала ему начать настоящую охоту на вампиров. А ведьмаку выплатила положенную награду и попросила уговорить Вукола вернуться. Одевшись в свободную рубаху и брюки, он покидает комнату и направляется к Трисс. Его волновала судьба чародейки, но он был уверен в способностях Вукола. Однако его тревожили и отношения, которые связывали Трисс и Детлаффа. Картинка прояснилась, когда Детлафф бросился за нею в огонь. Как он прикасался к ней, как оберегал. И Геральт мог себе честно признаться — ему это неприятно осознавать. За столько лет он настолько привык, что Трисс принадлежит ему, что она влюблена настолько, что всегда будет рядом, всегда будет таять от любви. А мысль о том, что она теперь так же любит другого оседала в нём неприятной и мутной ревностью. Ядом, который отравлял разум и не давал ему действовать разумно. Вукол сидел на краю кровати Трисс и читал книгу. Заметив ведьмака, он печально вздохнул и предложил тому присесть на стоящий у туалетного столика стульчик. — Как она? — спрашивает Геральт. — Спит. Пришлось наложить сонное заклинание. Геральт, она вроде оправилась, но я не могу понять одного, она утверждает, что не хочет жить. Может быть, тебе что-то известно об этом? — ведьмак лишь пожимает плечами. — Я думал вначале это результат переживаний. Но она сказала, что просила Мангуста убить её. Это было до событий на крыше. Когда она была ещё не под его властью. Либо он что-то сделал, либо есть более весомая причина. Только для меня эта искренняя загадка, — он протяжно вздыхает. — Думаю, ей просто нужно пережить этот сложный момент… — нависает тишина, которую нарушает Геральт, продолжив разговор: — Я нашёл княгиню, она была в стране тысячи сказок. И она просила тебя вернуться. — Я вернусь, но как только здоровью Трисс ничего не будет угрожать. А пока я буду рядом. Она скоро проснётся, нужно принести ей свежей еды, — он поднимается и следом за ним чародейку покидает ведьмак. Они спускаются в гостиную, встречая взглядом вошедшего Варнаву Базиля. Она кланяется в знак приветствия. — Там прибыл Регис в компании друга и они хотят увидеть госпожу Меригольд, — вежливо произносит он. — Иди, позаботься об обеде для чародейки. А с ними я сам поговорю, — говорит Геральт, покидая гостиную. Детлафф и Регис окончательно простились с Орианой. Им потребовалось время, чтобы провести обряд и провести некоторое время в молчании, прощаясь с их общим другом. Как бы не храбрился Детлафф, но и его душа страдала. Она писала ему письма на протяжении пяти лет, хотя он часто пренебрегал ответами. Она приняла его в своём доме, лишилась всего, тоже почти по его вине. И при этом она смело смотрела страху в глаза. Она не думала, просто бросилась на монстра тогда, когда того потребовала ситуация. Она не жалела себя, не жалела собственной шкуры. У неё было большое сердце, кто бы что ни говорил. Регис страдал гораздо глубже. За многие года жизни в Туссенте он привык к Ориане и относился к ней с истинной теплотой. Он дружил с ней так же искренно, как и с Детлаффом, и с Геральтом. Утрата близкого друга, да ещё и вампира, прошлась по нему острым лезвием. Он глубоко переживал всё внутри и из его взгляда пропал свет и теплота, которые он всегда собой излучал. — Геральт, — начал Регис, как только ведьмак показался из дома. — Прошу тебя, не вмешивайся. В этот раз твои опасения ни к чему. Просто отдай нам чародейку. И мы уйдём. — Нет, Регис. Тебе я доверяю, но твоему другу нет. Однажды он предал и твою веру. С чего вдруг я должен рисковать её жизнью? Она остаётся в Корво Бьянко и это не обсуждается, — ведьмак скрестил руки на груди. — Это не тебе решать, — прорычал Детлафф, готовый напасть. Но Регис остановил его рукой, сделав шаг вперёд, навстречу другу. — Тебя здесь не было, Геральт. И ты ничего не знаешь. Детлафф скорее любого убьёт за Трисс, чем причинит ей боль. — Помнится, Сианна мне говорила тоже самое. Она никуда не поедет! — не уступал ведьмак, слыша скрип открывающейся двери. Внимание вампиров было приковано к ней и Геральт обернулся, заметив чародейку. Она замерла на пороге, смотря на Детлаффа и направилась прямиком к нему. Никто не мог на сей раз удержать их, вампир бросился к ней и буквально схватил её, когда она ступила с последней ступеньки. Он прятал её в своих объятьях, будто бы укрывая от целого мира. — Ты жив, — говорила она, не сдерживая слёзы. Только теперь не боли, а счастья и облегчения. Тяжкое бремя, терзавшее её, свалилось с плеч. — Конечно, я жив. Я ему не по зубам, — говорил он, поглаживая её спину, волосы и скрепляя их встречу трепетным поцелуем. Геральт замер, он попросту онемел от увиденного. Позади показался Вукол, который направился прямиком к ведьмаку. — Ты её разбудил? — тихо уточняет ведьмак. — Да. Я помню этого вампира, он давно возле неё был. Видимо, причина её горя была в нём и я решил убедиться в этом. Так что, я был прав, — в голосе чародея проскальзывают тёплые нотки. Он умилительно улыбается, прикладывая две руки к груди. — Детлафф, давай уедем? Я хочу домой, не хочу больше этого палящего солнца, этого вина. Я хочу домой, в прохладный Ковир, в свой дом. Прошу тебя… — говорила Трисс, прижимаясь к нему. — Поехали, конечно, — соглашается Детлафф. — А Регис? — Трисс чуть отходит. — А Ориана? — Ориана, она… — Детлафф не решается сказать. — Она мертва, — отвечает Регис, подошедший к ним. — Мне так жаль… — Трисс аккуратно обнимает и Региса. — Поехали с нами, уверяю, Ковир тебе понравится. — Возможно, на первое время… — неуверенно соглашается Регис. — Трисс, нет, одумайся… — ведьмак чуть выходит вперёд, пока Вукол направляется к вампирам и создаёт портал. — Нет, Геральт. Я не хочу тут больше оставаться, ни минуты. Там Ложа, там полно целителей. Скоро вернётся Йеннифэр и всё встанет на свои места… — она медленно подходит к нему и аккуратно приобнимает. Вздохнув, она шепчет ему на ухо: — Геральт, сожги ты уже эту розу. Пора поставить точку в нашей истории, — и отодвинувшись, она стягивает серьги и вручает их в руки ведьмака. — И их тоже. Пора начать новую жизнь. — Я переправлю вас в Новиград, а там вы наймёте себе судно, — отвечает Вукол и обнимает на прощание чародейку. Из поместья показывается Варнава Базиль, который передаёт саквояж с вещами Трисс Детлаффу. — Я тоже распорядился его собрать. — Вы всё понимаете, — улыбается Трисс, замечая, как Регис скрылся в портале, а следом заходит Детлафф. — Прощайте. Я никогда не забуду вас и то, что вы для меня сделали, — Трисс ступает к порталу, чувствуя, как к ней подбегает ведьмак и касается её руки. Она оборачивается. — Останься со мной…. — произносит он. — В качестве кого, Геральт? Вернётся Йеннифэр и будет как прежде. Да, я и не хочу. Отпусти меня, — она вытягивает свою руку. — Прощай, — и скрывается в портале. — Я не знал, что у вас были чувства… — произносит Вукол, тяжело вздыхая и хлопая ведьмака по плечу. — Но так будет лучше для всех. Особенно для Трисс. Смирись с этим.~~~
Геральт ступает в опустевшую комнату чародейки. Тут уже не обитает её дух, лишь на кровати лежит бутылка Белого волка и его портрет. Вздохнув, Геральт присаживается на кровать, рассматривая своё изображение. Ему кажется, что художник значительно приукрасил его черты лица и изобразил моложе. Возможно за счёт тёплых красок. А возможно таким его видела вечно улыбающаяся и добрая чародейка. Четырнадцатая с Холма. Чувствуя небывалую тяжесть на сердце, он допивает вино и медленно спускается вниз. Захватив по пути розу памяти, он всё сворачивает в мешочек и, попросив дворецкого выкопать небольшую ямку, бросает часть прошлого туда. И поджигая его, он смотрит на огонь, испытывая необъятную тоску. Рядом стоит Варнава Базиль, спокойный и добродушный. — Вы решили это сжечь? — уточняет он. — Да. Всё закончилось. А значит, пришла пора это отпустить. Повисла недолгая тишина, пока пламя поглощало предметы, которые неразрывно связаны с большинством приятных воспоминаний. И когда пламя становилось меньше, превратив всё в серый пепел, ведьмак взглянул на своего дворецкого. — Сыграем в Гвинт?— the end —