Оттенки мира

Желтый перестает быть прежним. Становится темнее, гуще, словно желтую акварельную краску смешали с черной гуашью. Да, черного очень мало, практически незаметно для обычного глаза, но Сергея этой черноте провести не удается. Он чувствует ее, старается игнорировать, улыбается, как прежде, льнет к Августу в поисках тепла. И Август отдает его. Но только теперь оно греет как-то иначе, словно через силу. Август улыбается иначе, даже смотрит как-то не так. На публике улыбки становятся шире, ярче, но Сергей видит, что это не так. Ржавчина разъедает золото. Черные пятна становятся все больше и больше. Они растекаются по венам, меняют оттенки, сгущают краски. Сергею это не нравится, но объяснить Августу этого он не может. Август попросту не поймет. Сергей прячет оранжевый еще глубже, реже достает письма, а вещи Олега и вовсе переносит в запертую комнату квартиры. В комнату Олега. Август морщится, когда Сергей объясняет, почему эта комната закрыта. Но потом все-таки слабо улыбается, вот только эта улыбка не лучше, чем оскал. Сергей думает, что Джокер в одном из любимых фильмов Олега улыбался так же. Фальшиво. Солнце же бывает искусственным? Невольно на ум приходит солярий. Подделать можно все: золото, солнце, чувства. Любовь. Сергей вздрагивает от этой мысли. Кончики пальцев мерзнут, покрываются белым, словно коркой льда. Сергею хочется стряхнуть этот цвет, уничтожить. Оранжевый всегда согревал. Прятал озябшие пальцы, укутывал теплом. Настоящим. Ему никогда не было жалко тепла для Сергея, даже если оно было последним. — Долго ты еще будешь держать в доме мертвеца? Слова Августа бьют. Оранжевый рассыпается, заменяется фиолетовым, затем черным, потом цвета вовсе исчезают. Оранжевого больше нет. Верить в это отчаянно не хочется. Все еще не хочется, хотя Август прав, что давно пора. Желтый касается пальцев, сжимает их, но белый не уходит. Оцепенение не спадает, а почему-то только поднимается выше. Белый струится по венам, словно хочет добраться до сердца. Яркого, бьющегося всеми оттенками оранжевого. Так непохожего на ржавчину, покрывающую уже практически все тело Сергея. Белый стремится, пугает так, что Сергей невольно вырывает руки. Ему хочется спрятаться от этого неправильного чувства, ведь желтый — это его жизнь, цвета, смысл. Желтый вернул его, подарил надежду и желание жить. Сергею хочется снова прильнуть к желтому, но черный, бьющий по ушам звонок в дверь не дает. Сергей ненавидит этот звонок. Тогда, перед похоронкой, тоже звонили. Почему снова? Зачем? Неужели его жизнь опять лишат цвета? Сергей не хочет снова. Он раздраженно открывает дверь. Слишком яркая вспышка оранжевого бьет по глазам. Сергей забывает, как дышать…