Поменяться местами

POV Билл: В дверь что-то бешено колотится. Мое сердце стучит в унисон. Так страшно мне было пожалуй только в 5 лет, когда мама рассказывала нам с Томом сказку про бабайку. Но сейчас эта бабайка у нас в квартире, и ломится в мою комнату. Вижу, как Герти забилась в угол и плачет. Я так редко плакал за всю жизнь, и теперь я вижу свое заплаканное лицо, которое искажено в гримассе из страха и какого-то сумасшествия.Я пытался привести ее в нормальное состояние, но Герти сейчас совсем невменяема. Смотрю в противоположную сторону. На моей кровати сидят, прижавшись друг к другу Том и Рене. Она наконец проснулась, и от осознания того, что сейчас происходит, прильнула к Тому. Брат что-то шепчет заплаканной Рене на ушко, будто успокаивая, а сам трясется от страха. Я никогда его таким не видел. Перевожу взгляд на дверь, и вижу, как она сотрясается под чьими то ударами с другой стороны. Я не могу понять, что это может быть. И тут мне в голову приходит мысль, что Скотти за другой стороной двери. Я прихожу в ужас от одних только мыслей, что эта нечисть может что-то сделать с нашим песиком. -Том, там Скотти! – ору я брату, стараясь заглушить удары в дверь. Том лишь поднимает на меня глаза, не выпуская рыдающую Рене. – Там наша собака, слышишь, придурок! – истерю я. В ответ снова немой, опустевший от страха взгляд. Смотрю на Герти. Ее глаза смотрят в одну точку. Она словно увидела что-то ужасное, зрачки расширились, и она еще больше вжалась в стену. Меня совсем оглушил этот рев и стук в дверь. Я словно потерялся во времени. -Билл! Билл! – начинает кричать Герти, показывая на дверь. Оборачиваюсь и вижу, что она уже почти слетает с петель. Бегу к ней и прижимаюсь спиной, пытаясь удержать. По мне проходит волна ударов от этой твари за стеной, и каждый ее удар становится все сильнее. -Чего ты сидишь, идиот?! Помоги мне! – кричу я Тому, который смотрит ошалелыми глазами на меня. -Я помогу ему, посиди пока без меня, ладно? – говорит брат Рене. -Нет, Том, я боюсь! Не уходи от меня, пожалуйста! – она тянет Тома за футболку. Брат наклоняется, и, поцеловав Рене в лоб, идет мне на помощь. -Ты…Имеешь…Представление…Что..За…Неведомая…Х*йня за…Стеной? – прерывисто ору я брату, терпя новые толчки. -Я не…знаю! Звони..В полицию! – истерит брат, держа дверь. -Какую…К черту…Полицию?! – усмехаюсь я, но тут эта хрень начинает бить в дверь со всей дури, и мы с Томом уже не справляемся. -Я уже не могу…Отпускаем… - исказив лицо, кричит Том. – Насчет три. Эти три счета, которые мы отсчитывали с братом, показались мне вечностью. Я посмотрел на Герти. Она уже сидит в углу в обнимку с Рене и по-прежнему рыдает. Рен же просто сидит с каменным лицом, будто выплакала все слезы. В глазах мутит, начинает все двоиться, но я слышу Томино «три» и обессилено падаю на пол. Мгновенно очухиваюсь на полу, и вижу, что дверь начинает медленно падать на нас. Слава господу, я быстро среагировал, и, навалившись на Тома, перекатил нас в сторону. Дверь с грохотом упала рядом с нами. Первое, что я увидел, это вмятины на ней. Вмятины, на железной двери. По прежнему лежу на брате. Тот тяжело дышит подо мной, сплевывая кровь изо рта на молочный ковер. В моей голове проскочила бредовая мысль, как же потом это оттереть . Иногда такое бывает в экстремальных ситуациях, особенно со мной. Скатываюсь с Тома и со стоном падаю на пол. Приподнимаю голову и смотрю в дверной проем. Там никого нет. Абсолютно никого. Будто ничего не произошло. Просто черный коридор. Но эта чернота меня неимоверно ужасает. Кажется, что оттуда сейчас выйдет та самая нечисть, которая только что выломала нашу дверь. И вот: я слышу шаги на кухне. Это даже не шаги, это цоканье. Цоканье копыт. Еще я слышу шумное дыхание Рене, всхлипы Герти и капанье воды из крана в ванной. Это доводит до сумасшествия. -Что там? Что там, Том? – охрипшим шепотом спрашивает Рене, обнимая Герти. -Тише, я слышу топот. – шепчет Том. -Я боюсь, Господи. Мне страшно, мне страшно, мама, что нам делать? Оно убьет нас, да? – шепчет Герти сквозь слезы. -Давайте немного успокоимся…Эта тварь не зашла к нам в комнату, может, мы ей не нужны… - шепчу я, лежа на животе на полу. – Может сходить, про… Не успеваю я договорить, как на кухне раздается оглушительный грохот и лай Скотти. Меня прошибает страхом насквозь, от кончиков ресниц до кончиков пальцев. Я трясусь от страха. Трясусь, как последняя баба. Том рядом начинает учащенно дышать, зарывшись лицом в ворс ковра. Я вижу, что его тоже трясет. Еще грохот, на этот раз ближе, где-то в коридоре. Я поднимаюсь с пола и бегу в угол, где уже сидят Рен и Герти. -Том, твою мать, иди сюда, ты лежишь около входа, скорее! – надрываясь, шепчу брату. Слышу его всхлипы. Неужели он плачет? Вот почему зарылся лицом в ворс ковра. Снова цокот копыт. Этот ужасный звук все приближается. Лай Скотти. Цокот. Лай. Дыхание. Всхлипы. Цокот. Шепот. Чей? Мой. Я не осознаю, что говорю, но кажется, я молюсь. Я читаю какую-то молитву. Но я почти не слышу себя. Словно на автомате. POV Рене: Смотрю на Билла. Он что-то бормочет себе под нос. Перевожу взгляд на Тома. Он лежит, и даже не шевелится. Вцепился руками в ворс, и спрятал лицо. Но я слышу, что он плачет. Все, что я хочу сейчас, это подбежать к нему и обнять. Обнять, создать защитный купол над нами и быть в безопасности. Вытереть его слезы. Соленые слезы, слезы страха. И пусть говорят, что мужчины не плачут. Это так глупо. Все мы существа человеческие, мы чувствуем счастье, обиду, горечь, боль. И мы чувствуем страх. Животный страх, от которого парализует все тело и разум. Да, я бы хотела подбежать к нему, но мне не пошевельнуться. Меня заклинило. Слезы кончились. Я просто начинаю смотреть в одну точку. Слышу, что Билл молится. Слышу топот в коридоре и лай собаки Каулитцем. Слышу всхлипы двухметровой Герти у себя под мышкой. Она прижалась ко мне, словно я ее защита. Слышу слова Билла: «Аминь». На несколько секунд повисает полная тишина. Мы все замолкаем. Я даже забыла, как дышать. И тут в коридоре раздается нечеловеческий рев. Это что-то неземное, что-то рычит то ли от боли, то ли от злости. Снова грохот, за ним еще один. Я закрываю уши ладонями, чтобы не слышать этого. Но даже через плотно прижатые к ушам ладони я слышу этот ужасающий рев. Но неожиданно все смолкает. Становится тихо. Я убираю руки от ушей, и ничего не слышу. Но в голове до сих пор стоят эти звуки. И тут я осмелеваю. Не знаю, что на меня нашло. Ползу на карачках к Тому. Мне почему-то уже не страшно. Мне сейчас главное проверить, что с ним. Падаю к нему на ковер, и поднимаю его голову. Вижу красные от слез глаза. -Быстро иди в угол, уползай, эта хрень сейчас снова появится! – шепчет он мне, смотря в глаза. -Да пошел ты, придурок! – шепчу в ответ, и целую в губы. Всего на несколько секунд. Ничего не ощущаю. Я онемела. Все тело онемело. Я даже не чувствую его губ. Отрываюсь и стараюсь посадить Тома на полу, чтобы он больше не лежал. Мельком смотрю в коридор, и вижу сидящего на полу Скотти. Он виляет хвостом, и, высунув язык, дружелюбно мотает головой. Наконец усаживаю Тома, поднимаю его руки и залезаю к нему в объятия, скрестив его конечности на себе. Вжимаюсь в Тома, но он холодный. Он совсем холодный. Меня не греет. Но плевать, самое главное, что я сейчас рядом с ним. И мы пока живы. Пока… POV Том: Прошло уже примерно пол часа с того момента, как все затихло. Мы сидим на прежних местах, боясь сдвинуться. Билл уже спит, уперевшись в стену. Герти, обхватив коленки руками, качается из стороны в сторону, напевая под нос какую-то песенку. Мы сидим с Рене на полу перед самым входом в комнату. Меня клонит в сон. Хочу заснуть и проснуться в своей постели с Рене. И чтобы вся эта хрень, которая сегодня произошла, оказалась сном. Кошмаром, слишком правдивым кошмаром. В окно светит луна. Рядом с нами спит, свернувшись клубочком, Скотти. Слава Богу, с ним все впорядке. Лунный свет освещает меня, мешая заснуть. Рене уже посапывает у меня в руках, уткнувшись в грудь. После слез всегда клонит в сон. Сегодня я плакал. По-настоящему плакал. От страха. Это оправданные слезы. Я не боялся какого-то пид*раса-гопника, избивающего всех и вся. Я не боялся, что мне могут сделать больно. Я не боялся этой чертовщины, что била в дверь. Я боялся смерти. Я чувствовал ее. Она была совсем рядом. Знаете, смерть холодная. От нее веет свежестью и легким морозцем. А еще от нее пробегает холодок по спине. Смерть не разговорчива, она лишь дает о себе знать своей прохладой. Я чувствовал ее дыхание. Только этого я боялся - боялся умереть, не найдя своей любви, не сделав всего запланированного в жизни, не завести семью, не завести ребенка, которого я бы частенько спихивал на братца, который так любит сюсюкаться с детьми. И еще кучу вещей, так много значащих для меня, я бы мог упустить из за какой-то…смерти. Но она отступила. Завтра мы будем выяснять, почему. Завтра мы будем встречать специалиста по этой чертовщине. Завтра мы выкинем эту дверь. Завтра мы будем с интересом изучать вмятины на ней и ужасаться. Все завтра. Сейчас есть только страх, боль, ощущение потерянности и капелька счастья, которая спит у меня в руках. Главное, что бы наступило завтра.