28
Выход из вагона. Настоящий побег. Отказ от возможности быть запертым в ловушке. Это было рискованно. Выбранный маршрут не казался надёжным, но Уилл, поглядывая на спокойного Ганнибала, всё-таки решился покинуть душный вагон, спрыгнув с выступа на сочленении его со следующим. Было поздно ругать себя за опрометчивость. Рыжая бестия по имени Фредди наоборот, смотря на обеспокоенность Уилла, звучно смеялась, как-то искренне забавлялась, а после выдерживала пару секунд, не двигаясь, предупреждая о любых изменениях вокруг. Она как мощный радар улавливала сигналы. Уилл сам прислушивался, поглядывая себе за спину без фонаря. Никакой защиты. Абсолютно голый мужчина перед опасностью с зубами и клыками. Каким бы он не показывался Ганнибалу: воином или смелым оруженосцем, в душе все равно скулил страх. Это чувство никогда не смешивалось с другими, но доминировало порой над рассудком перед неизвестностью. В любой ситуации, думал Уилл, у него получалось оставаться в живых благодаря одной интуиции и умению стрелять точно в лоб. Им пришлось пройтись минут пять по туннелю, будучи прижатыми к скользкой стене, деформированной из-за различных щитков и оторванных пластов с проводами. Проходя мимо пустых вагонов, Уилл принципиально не заглядывал в окна. Не будь с ними Фредди, ему с Ганнибалом пришлось бы проходить их все, медленно или быстро, но двигаться в переднюю часть вслепую. С Фредди было чуть быстрее. Тут как бы не хотелось, но на ум приходила история, завязанная на локомотиве, представленном как рай для выживших. Утопия для богатых и антиутопия для бедных, проживающих в вечном движении. Он хорошо помнил комикс «Сквозь снег». Отличие крылось в том, что локомотив колесил по всей планете благодаря вечному двигателю, а они заперли себя под землёй. Метро — опасное место. Каждая пролитая капля дождя — рассадник для плесени и грибов. Вкусное питание для спящих по углам и над потолками тварей. Фредди предупредила их ещё в вагоне, что целость обуви равносильна целостности их здоровья, хотя о чем можно было говорить после изматывающих путешествий на ногах. Тут стоило сказать «спасибо» Ганнибалу за импровизированный костер, рядом с которым им удалось погреться и обсушиться. Им не было холодно. По его венам и венам Ганнибала гулял спирт, и если Уилл внушал себе, что трезв, но молчал вовсе не по этой причине, то Ганнибал никак себя не проявлял. Он не скромничал, ведь губы его шевелились, а Фредди что-то на это отвечала и бурно реагировала. Оба при этом держали оружие совсем не для защиты от зомби. Уилл тоже не доверял Фредди, но пойти за ней было единственно верным решением. Ганнибалу следовало прийти в себя, унять желания, а ему поспать. Всем не мешало поспать в таинственном и относительно безопасном месте по словам Фредди. Плата за это — крем для рук, влажные салфетки и пачка чипсов. Уилл отдал сразу две, не посмотрев на вкусы. Идти за кем-то в долг — это ещё большая нелепость, чем платить едой. Остальное отдал Ганнибал. — Ну что, готовы идти? — Фредди натянула очки-окуляры, пряча голову под капюшоном. В таком-то виде она больше напоминала муху, нарисованную Тимом Бёртоном. Уилл не стал ничего говорить, просто кивнул. Она увидела и уверенно повела их дальше, обходя раскрытую наполовину дверцу вагона. Сначала пришлось подниматься с рельсов на станцию. Выступ казался раньше не настолько высоким, но лестницы нигде не наблюдалось, а проходить дальше по туннелю никто не осмелился. Точнее об этом никто не стал говорить. Первой забралась Фредди, умело, как настоящая горная коза, она поднималась по выпирающим частям в стене и вскоре оказалась над ними, уверенно подтянув ноги. Пружинистые рыжие волосы выскочили из капюшона, чему она обрадовалась. — Никуда не уходите. Мы в той части города, где можно застать подачу электроэнергии. Местному племени не жалко с нами поделиться. — Нам точно нужен свет? — Ганнибал не говорил, а кряхтел. Уиллу на секунду показалось, что он пытается проглотить застрявшую в глотке еду. — На станции много лишнего мусора. Много баррикад. Если уж идти по ровной земле, то лучше это делать при свете лампочек. Поверьте мне. Я быстро. Фредди вот, была над ними и вскоре исчезла. Уилл не стал прислушаться к ее поступи, хотя и слушать было нечего. Он не заметил ее в вагоне, не заметил бы и после, будь она слоном или фантомом. Никакой разницы. Оставалось ждать. Временно застрять в туннеле казалось мелкой проблемой, по сравнению с теми, что косвенно или напрямую относились к Ганнибалу. Уилл смотрел ему в затылок. Смотрел в подобие гладкой прически, испорченной катанием по полу и жижей, теми самыми отходами, брызнувшими на него в момент попадания пули в мутанта. Он-то не отказался от фонаря и светил под острым углом куда-то вглубь платформы, не скрывая «красоты» своего образа. — Как ты думаешь, нам стоит ей доверять? — Уилл спрашивал без скрытого смысла. Удивительно, как после встречи с тварью, ее запах не впитался в кожу своего убийцы. Уилл по-прежнему ощущал аромат миндаля и мужского геля после бритья, несмотря на охровый окрас светлых волос и воротника куртки. Хорошо, что он не светился во тьме. Ганнибал обернулся. Из любопытства Уилл подошёл к нему ближе, явственно чувствуя остатки сил в ногах. Ему хотелось убрать слизь, но и высказаться нужно было. — Странно это слышать от тебя. Ты доверился мне, а теперь задаешься вопросами касаемо нашего экскурсовода? — Кого? — Если спросишь, она лучше расскажет о себе. У нее важная роль в этой сложной системе. Метро давно цельный механизм новой эры, воскресший на ошибках прошлого организм. Если вырезать печень, то функции других органов ослабнут, пока не найдется замена. Так вот Фредди как раз… — Печень? — усмехнулся Уилл. В мыслях завязывался узелок недопонимания. — Она важный элемент, скажем так. — Ничего не понимаю. — Ты пьян, тебе не до моих каких-то россказней о важности Фредди, — Ганнибал достал из кармана марлю и вытер голову, словно на затылке расли глаза. — Так себе слышать это от ещё большего пьяницы, — Уилл сморщил глаза, стараясь унять внутреннее возмущение. — Не хочешь слышать мой голос? Вопросы нелепые? Ганнибал вновь обернулся, на этот раз довольно резко. Он не зацепил волосы, но прошел ладонью по лицу, дотронулся до губ, сжал их и снова опустил удавку на шею. Под его пальцами вздулись вены. Уилл чувствовал их пульсацию. — Не стоит быть таким дерзким. Ты шикарен, я не перестану это говорить, но моя доброта, если ты веришь в ее существование, размыта. Я лишь хочу вывести тебя обратно в город, поэтому она нам нужна. И потом, не мне была отдана роль вывалить на нее всю правду, но именно мне терпеть нападки и расспросы. — Не говори, что это из-за меня, — процедил сквозь зубы Уилл. Неприятно. Больно. Он ощущал дискомфорт, но при этом не убирал руки Ганнибала. Во время бури им удалось пережить многое и выжить благодаря поддержке и дикому вниманию Ганнибала. Об этом он повторял не прямым текстом, но всячески намекал: осторожно или нет, как делал это сейчас, касаясь шеи. И делал это так, будто бы с Уиллом они спали годами и любили. От этого ему стало плохо. — Ради тебя. Ганнибал умудрился незаметно скользнуть рукой выше подбородка и уверенная хватка подвела Уилла к нему. Он проглотил возмущение. Проглотил гордость, открывая рот для поцелуя, намереваясь все закончилось так быстро, не успев толком дать этому хоть малейшее развитие. Уиллу снова пришлось подавлять возмущение, но на сей раз встав перед выбором. Быть удивлённым всему и сразу ему не помогало в решении вопросов, и как только рука Ганнибала отпустила его, сверху затрещали лампы. Из всего разнообразия загорелись лишь три, одна из которых дрожала над пустым автоматом из-под газировки. Жужжание стояло такое, словно они оказались в переполненной банке с мухами. Показалась Фредди. — Вот так будет лучше, — она смотрела на них, как на брошенных в овраге калек. — Кто первым полезет? — Уилл, — Ганнибал пошел на опережение, подталкивая его в бок, — так будет эффективнее. «Как же ты хочешь зад мой потрогать, боже мой» — Уилл без лишней словесной дуэли крепко взялся за ладонь Фредди и уверенно оттолкнулся от земли, чувствуя сильную ладонь прямо между ягодицами. Он словно сидел на импровизированном стуле, и этот стул упорно толкал его вперёд. Оказавшись на платформе, он быстро подал руку Ганнибалу, взвалив на себя практически весь его вес. Фредди пришлось несладко, подтягивая его с другой стороны. — Да уж, а я думала, что все наверху давно исхудали. — Доктор Лектер хорошо питался, — Уилл надул щёки, тяжело дыша носом при очередной попытке потянуть Ганнибала на себя. И что-то получилось, но получилось бы быстрее, будь ему оказана помощь «третьего», болтающегося на руках своих спасителей. — Не сомневаюсь. Наверное, человек ещё не утратил своей важности. — Разве что познал дикий страх, а это сильно меняет структуру и вкус мяса. На зубах чувствуется жесткость, паника поступает к горлу без глотка воды. Забитый кролик после беготни по клетке и тот, кому уверенно свернули шею, пока он спал, будут разниться с любым соусом и гарниром. — Браво! — Уилл проехался ягодицами по полу, сгибая ноги в коленях. Хруснули суставы. Последний раз он потянул на себя Ганнибала, сдерживая крик. Живот сложился гармошкой. Ещё рывок. Вскоре Ганнибал подтянулся без сторонней помощи, отпустив первой руку Фредди и оказался на платформе, закинув раненую ногу, как лишний мешок. Уилл этого жеста не оценил, как и чистосердечное признание в каннибализме. — Раз уж вызвалась нас сопровождать, то нужно место, где можно спокойно перевязать рану. Комната твоя годится для этого? Фредди предплечьем убрала налипшие волосы со лба, как вдруг уставилась на него черными окулярами в блестящей оправе. — Среди вас укушенный? Уилл в очередной раз сдержался от колкостей. — Среди нас раненый, если не заметила. Фредди услышала и все равно опустилась на руки, позабыв о дробовике. Она подползла к ним, как любознательный кот. Эгоистично принюхивалась. Вертела головой, касаясь пола подбородком. Сильнее всего она уставилась на Ганнибала. Подползти к нему не составило для нее труда, а вот задержаться рядом и при этом «сильнее втянуть ноздрями воздух» — сложно. Ганнибал смотрел на это представление с высоты своего опыта и манер, которые Фредди успела растерять. Удивительным показалось ее движение руки над ногой Ганнибала. Она провела ею, как шаман, и осторожно, свои же пальцы, засунула в рот. Немного позже выровнялась и вытерла слюни о куртку. — Здоров как бык. Это похвально. Вам повезло, доктор Лектер. Кровь ваша не принимает никакой заразы. — Никогда, — он спокойно ответил, приняв помощь Уилла, взявшись за его плечо, как за трость. — Тем лучше для вас. Пустить дробовик в ход не так страшно. Я-то убежать всегда смогу. — Не забывай, что догнать можно даже самого прыткого, — Уилл немного устал выслушать колкие перепалки. Это раздражало. Свободного времени не прибавилось, а буря все продолжала бушевать, пусть этого он не чувствовал. Все равно хотелось скрыться как можно глубже под землёй, лишь бы дни, окутанные скорбью и смертью, закончились с восходом знакомого ему солнца. Ничего так не отравляло разум, как мысли о бури. Когда-то ему удалось пережить ее в бункере в амбаре с размером спичечный коробок, который сложился с первым порывом ветра. Улетело все, включая огнетушитель, шкаф и массу балок, распиленных и сломанных кем-то ещё. За сегодняшнюю вылазку Уилл мечтал о «кровати» и возможности снять обувь и рюкзак без опасений, что это украдут. — Пока мы здесь, неизвестно ведь, сколько ещё мертвецов рядом. — Считать по головам их не нужно, а предположить я всегда могу. Несколько дней назад группа бывших кого-то, — Фредди запнулась, — даже не знаю, как их назвать. Пусть будет группа бывших военных. Так вот, они взорвали один из вагонов застрявшего поезда по второй линии. Обвал. Гнездо мутантов завалило, что в жизни не откопать. Стало легче бродить, но не так, как если бы их всех истребили, хотя стало чище. Фредди отошла на приличное расстояние вперёд, снова выставив дробовик. В хрупких руках тяжёлое и смертоносное оружие выглядело немного несуразно, но при этом Уилл не решался шутить над ней. За жалкую горсть информации, выданную Уиллом на эмоциях, она вызвалась им помочь, не требуя детального описания жизни и событий. — Кто ты? — Уилл в своей спокойной манере озвучил волнующий вопрос, что даже Ганнибал соизволил на него взглянуть, немым взглядом переспрашивая: «ты всё-таки не умеешь ждать!». — Проводник, экскурсовод, а может быть и воплощение Харона, тут как понравится, — Фредди указала на поворот за стеной с щитком, где некоторые из счетчиков горели зеленым. — Нам нужно заглянуть в рабочие зоны. Оставаться на станции не будем, как не будем лезть к выходам. Думаю, семь минут обычным шагом вы ещё протянуть сможете. — Да. Короткий ответ Ганнибала остановил Фредди и Уилла. — Копать не перекопать ваши могилы. Будете так отвечать, доктор Лектер, я поверю в говорящие головы. Предлагаю обсуждения оставить на потом. И Фредди нырнула во тьму. Узкость выбранного прохода зажала Уилла с двух сторон. Пришлось идти боком, прижимая к груди револьвер. Более того, он интуитивно втянул живот, хотя его никогда и не было, но коридор, сколько бы шагов Уилл не сделал, не расширялся. Сложно было представить, какового Ганнибалу, замыкающему их шествие, чья походка никак не отличалась от перебежек дикой кошки в поисках добычи. Все это напоминало действие «тихой сапой», будто бы и вовсе их отряд скрытно пытался добраться до вражеского лагеря. Наконец-то, хоть и неожиданно, Уилл упёрся в рюкзак Фредди. Реакция у нее оказалась отменной — она взялась свободной рукой за край стены и выругалась. — Что ж, к такому нужно было подготовиться. — К чему? Что я упрусь в твою спину? — Уилл выдохнул. Он почувствовал, словно вспышкой, колющую боль в селезёнке и поморщился. — Да я, знаете ли, под одеждой все хорошо чувствую и именно вес вашего тела. Проблематично такое держать на себе. — Что у вас случилось? — вяло спросил Ганнибал, дыша Уиллу в затылок. — Оу, какое, однако, затруднение. Доктор Лектер, не переживайте, мы решили сыграть в паровозик. — Скорее в кривую многоножку. «Он просто рад, что именно его пах касается моей задницы, а не чей-то чужой, хитрый безумец», — Уилл счёл эти мысли слишком наигранными. В нем кипела злость и невозможность выплеснуть чуждые эмоции порождало агрессию, направленную вовнутрь. Он думал, что это толкает его к «занятию» словесного надругательства над человеком, так легко говорящего о его мужской привлекательности в сексуальном плане. Здесь. В метро. В зоне наивысшего уничтожения всего живого. В как-то степени Уилл и Фредди представлял не женщиной, а галлюцинацией, миражом, как бывало в пустыне с обезвоженными скитальцами, неспособными идти дальше без мотивации. Ему хотелось спать и он завернул за Фредди, как только она дала знать, что дальше по пути чисто. — Я не стану отмалчиваться, но работа моя сложная. Кому вообще нравится жить без адреналина? Раньше я вела газету, рылась в самом грязном из грязного белья, видела то, от чего обычного репортёра уже бы вырвало наизнанку. — Ты охотилась за сенсациями? — Я охотилась за психами, — ответ Фредди получился немного неоднозначным. Она замолчала. Сдержался и Уилл. Ганнибал вовсе не принимал участия в разговоре, волоча ногу, которая по его же словам не приносила никакого дискомфорта. Уилла это злило. Минуя стекающую по верхним трубам воду, он представлял другой исход событий. Не застань бы тогда Алану, ему бы не пришлось бежать, прятаться, а после слепо веря ее словам, идти в лапы Ганнибалу, который знал его, ждал его, не терял надежды на встречу. Такое язык не поворачивался назвать удачей. Очередной коридор. Слева — светящаяся зелёным плесень. Справа — трещины в стене с разбитыми лампами. Некоторые из них горели тусклым светом, а возле лампочки, чей накал был ниже нормы, летал мотылек. Уилл поравнялся с лампой, задрав голову. Мотылек был полностью белым, с пухлым брюшком и длинными усиками. Убить такого рука бы не потянулась. — Не советую засматриваться. Мотылёк летает, чтобы выжить. Даст слабину и сядет где-то на пол, как его быстро съедят и не подавятся крыльями, — Фредди смотрела на лампу в своих огромных очках и Уилл чувствовал холод по спине при одной лишь улыбке. — Тут нынче много ящериц. Некоторые светятся ночью, как грибы. Я точно не знаю, это последствия радиации или моего воображения, но выглядит всякая тварь эффектно, — она с некой осторожностью похлопала Уилла по плечу, а после сжала, прежде чем отпустить. — Ядерное оружие не использовали. — Наивный котик, — Фредди приподняла палец к мотыльку и он лениво опустился ей на фалангу. Белые крылья сложились как веер в руке юной леди. — Если не били тут, били в другом месте. Пока ещё работала связь, по радио передавали о мощнейшем взрыве на Техасе. Где-то подорвали колонии, а там, вроде как, болезнь быстро распространилась среди медперсонала и охраны. Лагеря беженцев первые попали под удар и стали пылью. — Много же ты знаешь, — наконец-то Ганнибал заговорил привычным за последние часы для Уилла голосом. — С кем тут нынче путешествовала? — Напоминаю, что в метро вход бесплатный. Кто заходил, кто соглашался на мои условия, тот и был компаньоном. В истории жизни или болезни никогда за просто так не лезла. — Даже писателя Чилтона встретила, которого потом же бросила? Фредди насторожилась. Уилл уловил изменение по реакции тела — она выпрямила плечи и поджала губы. Быстро сдалась. Дернулась, как стрелка спидометра, и в один миг накрыла мотылька остальными пальцами. Она сжала кулак. — Он сбежал. Если боитесь, что я вас брошу, то этому не быть. Чилтон оказался парнем из боязливых. Ему удалось меня шокировать своими сюжетами, а уж как там напыщенный индюк решил топать дальше, не моя забота. Я провела его вглубь метро. На том и конец. Фредди ещё сильнее сдавила пальцы, спеша убить, а потом разжала. Уилл боялся посмотреть на раскрытую ладонь, но свет лампы и фонаря, висевшего на лбу у Фредди, как софиты, был направлен в одну точку, прямо ей на перчатку. Мотылек был жив, но вяло ползал с опущенными крыльями. — Что же он сделал, этот Чилтон? — Укусил меня, — Фредди противно посмеялась, выкинув травмированное насекомое за плечо. Сразу задернула рукав, и Уилл увидел ровный след от зубов с двухдневными кровоподтёками. — Красиво, правда? Уилл похолодел. Задрожала нижняя губа. Собственное тело подводило, словно от этой новости он постарел на лет двадцать. Опережая ход его мыслей, повязанных на «вышиби ей мозги», Ганнибал отодвинул его, встав на перед Фредди. — Ты заражённая и молчала? — А что вы думали, товарищи, что я буду чиста и невинна в этой сточной яме? Глупец тот, кто подумал об этом и видит Бог, хрен с ним, правда, я вам не врала. Так, к слову пришлось, — Фредди спрятала укус, поставив дробовик дулом вниз. — Вас это смущает? — Зачем вообще вылезла из норы? — спросил Ганнибал. — А вы правда думаете, что я укушена? И вот так бы полезла к вам? — А что бы тебе помешало? — Ганнибал слишком настойчиво отодвигал Уилла подальше от попутчицы. Фредди снова смотрела на них через свои очки-бинокли на резинках, из-за чего сложно было проследить за взглядом. Уилл видел в ней «летчика-истребителя» Первой мировой. — Время. Мы пришли. Она указала на дверь, которую, стоило открыть, Уилл бы ни за что не закрыл. В лицо ударила вся гамма мерзотных ароматов человеческих разложений. Разрозненные события и без того омрачились ещё большим количеством зловоний, нежели доводилось нюхать в вагоне. Уилл облизал губы. — Понимаю, пахнет так себе, но тут есть кровати, стены чистые и есть вентиляция. От смрада не умрете, а я, пожалуй, пойду отдохну. Разговор можем продолжить завтра. — Если оно настанет, — Ганнибал не сводил взгляда с Фредди, став ее тенью. Она это оценила. Сняла капюшон и поправив кудри, закинула на плечо дробовик. — Не боись, доктор. Я в своем уме.29
Ганнибал оставил на середине комнаты лампу, подаренную Фредди и запер дверь. По углам были натыканы стулья и один из них послужил дверным ограничителем. Ганнибал никак не прокомментировал свои действия, и Уилл не нуждался в объяснениях. Не хотел вникать в суть недавнего разговора. Проснуться и увидеть очередного зомби? Ладно! Будь это хоть Фредди, хоть брошенный у самого входа Мэйсон или попавшийся под нож Чилтон. Уилл толком не знал этих людей, но интуитивно перенимал их боль. Видел кровавые следы рук и ног. Слышал голоса. Требовалось как минимум заснуть мертвым сном, чтобы избавить голову от навязчивых образов людей. Он в очередной раз пожалел, что вышел из леса и пересёк линию города. Разминая шею, спиной почувствовал взгляд Ганнибала. Молча проводил его взглядом и сам присел на действительно раскладную кровать с матрасом без запаха сальных тел и дыр от зубов грызунов. Он не был белым, но и черным не выглядел. Ткань совсем не износилась. Но даже не это его удивило. Удивило то, что в руках Ганнибала оказалась простынь, в мгновение ока порванная на две части. Одну он кинул в лицо Уиллу. Тот словил. Огрызнулся. — Спасибо. — Стели и ложись спать. Мы устали. — Говори за себя, я полон сил, — Уилл оставил в ногах рюкзак, занявшись постелью. — И потому так остро шутишь. — Да… Хватит с меня потрясений. — Снотворное дать? — Воздержусь. Думаю, сам засну. — Что ж, пробуй. Ганнибал снял ботинки, подтягивая раненую ногу. Уилл ничего не смог разглядеть кроме повязки и кровавого пятна с размером коленной чашечки. Свет бил ему в бок, подсвечивая тени под глазами и носом. Кое-как, но Ганнибал потянулся и лег на скрипучую кровать, положив под голову руку. Уилл словил себя на мыслях, что все время молча наблюдал и делал вид «присутствия», будто бы спустился к новому жильцу в виде приведения. — Что-то хотел спросить? — Нет. — Просто смотришь? — Интересно, ты меня убьешь во сне или нет? — Скорее изнасилую, — Ганнибал спокойно ответил, никак не смущаясь словам. У Уилла покраснели щеки. Он с большим энтузиазмом взялся за бутылку воды и осушил ее. Холодно. От воды сжалось горло и желудок. Та груша, преподнесенная Ганнибалом как им же собранная, была вкусной и вспомнив об этом, Уилл предпочел последовать примеру Лектера и лег на плед, свёрнутый в колбасу. — Пошел ты… Прозвучало смешно. Ему не ответили. За неимением ответа на возможное словцо Ганнибала, он уставился в потолок. Смотрел он все так же в никуда. На этот раз темноту разбавляли выпуклые детали целой цепи проводов. А дальше пустота, чуть выше — слой бетона, земли и все.30
Уилл держал член за головку, надавливая большим пальцем на венечную борозду. В горячей ладони жар собственного тела возбуждал сильнее, чем стоны, которые он слушал напротив себя. Продолжая ласкаться, он пошире раскрыл ноги, пятками упираясь в пол. Это было сладко. Рука продолжала гладить член, втирая в тонкую кожу липкую смазку. Ему нравилось дрочить и не подаваться на провокации извне. Это забавляло. Второй рукой он приспустил трусы, присев на резинку. Они сильно натянулись на бёдрах, готовые вот-вот порваться. — Снимай! Уилл не видел того, кто говорил, но беспрекословно повиновался импульсу, ударившему в мозг от одного лишь слова. Ему приказывали ублажать себя публично долго, насколько это было возможно. И он это делал, сняв всё-таки трусы. — Закуси ими, чтобы не было соблазна стонать. Уилл с опаской, продолжая себя ласкать, так и сделал. Широко раскрыл рот и засунул мятые трусы, закусывая ткань в области кармашка. — Чувствуешь? Это твой вкус. Ты сейчас пахнешь, как самка во время течки. Нравится? Уилл что-то промычал, выказывая этим доверие. Пришлось немного поиграть с членом двумя руками, чтобы таинственный голос вновь возродился из темноты и отдал приказ. — Я вижу, как тебе хорошо. Удобно. Ты хочешь кончить, но разве это лучше, чем мучить себя часами? Уилл закатил глаза. Требовалось больше смазки. Хотелось плюнуть на ладонь, но рот был занят, а член горел, как раскалённый угол. Он весь пульсировал. Хотелось мять его, мять яйца и дрожать от конвульсий под бархатистый голос незнакомца. Или знакомца? Уилл не жаловался, что не знал лица этого садиста, сидящего напротив. Он и вовсе ничего не видел, кроме своей груди, покрытой лёгким пушком коричневых волос и пуговиц рубашки с приподнятыми до локтя рукавами. Он был раздетым и беспомощным, а член продолжал ныть от желания. — Хочешь, чтобы тебе помогли? Хочешь минета, но не губами леди, а губами настоящего мужчины? Уилл отвернулся. Стыд перетянул ему горло. Дыша через раз, ему сложно было удерживаться от мыслей о большем, довольствуясь настоящим. Мыча слово «покажись», Уилл что есть силы сдавил головку члена, ловя мини-оргазмы. Приятная и знакомая энергия текла по венам. Стало жарковато. Вспотели ягодицы, похолодели икры. Он мечтал о мужчине, что раньше бы показалось чуждым. Он мечтал всё-таки сломить Ганнибала Лектера своим принципом, показать красоту тела, плавность движений и хороший член, коим его одарила природа. Он хотел большего и уже догадываясь, что голос был именно ЕГО, игрался с собой жёстко, дроча до онемения ладони. — Хороший мальчик. И будучи на пике, прокручивая все ощущения, словно в центрифуге, Уилл проснулся. Глаза ничего не видели. Он запаниковал, пытаясь вспомнить, куда положил револьвер. Уже постепенно, сидя на кровати, он припомнил затхлый воздух, рык мутанта, поход с Фредди и плед, что колол ему шею. — Господи, блять, — Уилл не сдержался. Хотя, он даже не старался это сдерживать. Потирая уставшие и не привыкшие к мраку глаза, он весь обратился в слух. Ничего загробного и постороннего. Тихо, рядом спал человек, он слышал размеренное дыхание. За дверью никто не ломился. Уилл решил, что окончательно потерялся во времени и совсем наплевал на бдительность. В лесу, когда он жил в палатке, и то держался наготове, спал по несколько часов, чередуя с интенсивной ходьбой по полям и горным склонам. Если и удавалось не сбиваться с курса, то лишь благодаря выдержке и хорошему сну. Сейчас же все катилось камнем вниз в расщелину над адом. Уилл сжал волосы на макушке, чувствуя липкость на пальцах. Снова грязь, снова дышать сыростью. Порочный круг. Он лег обратно на спину. В куртке и с обувью было не так тепло, как когда он засыпал. Пришлось расправить плед и укрыться, перед этим струсив якобы пыль. Хоть какие-то живые звуки. Вслушиваться в непроницаемую тишину было страшно. Это играло в злую шутку с разумом. Сбивало и тревожило. — Это не сильно тебя-то и согреет. — Да? — Уилл дернулся. Он испугался. — Я не хочу, чтобы ты простыл. — Вещи сухие, а я не из робкого десятка. Все в порядке. — Почему не спишь? — Почему не горит свет? — Уилл не атаковал вопросом, скорее не желал врать, что пережил красочный кошмар и поэтому так резво вскочил. — Убавил яркости. Она нам пригодится ещё. Фредди не сказала, когда именно она придет. Боюсь, у нее не так много часов для сна. Дует по-другому. Второй день бури начинается, как мне помнится, со страшных ветров и смерчей, гуляющих по полям. — Пусть лучше уже третий день. Тяжело оставаться здесь. — Мы не одни, поверь. В канализациях целые семьи, да что там, кланы. Я не удивлюсь, если Фредди окажется одной из них. — Она все равно укушена. Нам стоит думать, как двигаться дальше. — Нам потребуется неделя, чтобы пересечь мертвое пространство, не нарваться на мутантов и военных. Задача как раз для Фредди. Вполне себе здоровой Фредди. — Чушь! Я видел её руку, — Уилл повернул голову налево, как бы стараясь стать ближе к Ганнибалу. — Ты тоже видел. Она бомба с детонатором. — Ещё немного и ты снова почувствуешь холод, — Ганнибал встал, Уилл четко это слышал, отодвинул куда-то ботинки, их подошва клацнула, как при скольжении коньков по льду, и затрещала раскладушка. — Предлагаю перемирие во имя спасения наших тел и душ. — Что? Уиллу не потребовалось как-то вставать или двигаться. Все сделали за него. Ганнибал просто и едва ли бесшумно передвинул кровать вплотную к его. Уилл это понял, когда звучно смог коснуться левой рукой не воздуха, а матраса. — Предлагаешь спать и обниматься? — Да, но мы можем обойтись без объятий. Достаточно лечь спина к спине, прижаться под пледом и дальше спать. Уилл не нашелся в ответе. Ганнибал был прав. Дождь явно не прекращался, от того и земля продолжала впитывать в себя воду, насыщая пыльный город над ними. Дождь смывал всю грязь и пускал ее по артериям в самые низы. Будь они и дальше в вагоне, то услышали бы шелест воды. Где-то в туннелях ручейки точно сливались и превращались в сточные воды, несущие мусор. Ганнибал снова прилёг и в этот раз его присутствие для Уилла оказалось сверх близким. Он сразу почувствовал тепло, исходящее от крупных плеч. — У тебя жар. — Нет, я всегда такой горячий и готов поделиться с тобой, — Ганнибал слегка задел своей ногой его бедро, как Уилл напрягся. — Обещай, что после сна я осмотрю рану. — Хорошо, если тебя это успокоит. — Едва ли. Это он когда-то проживал. Чувства обострились, а в голове то и делал, что крутился сюжет настигнувшего его врасплох сна вместе с анализом недавнего разговора. Хорошо, что признание Фредди не переросло в бойню. Он никогда не применял силу к женщинам и в этот раз не хотел, но все равно побоялся и был готов стрелять. Распрямив плечи, Уилл лег ближе к Ганнибалу, снова коснулся его, будто бы давний друг и спокойно закрыл глаза. Ничего не изменилось. Он быстро провалился в сон, но перед этим ухватился за остаток чувств, связанных с объятием Ганнибала. Этого было достаточно.