Шепот чёрного шелка

Тимофей, вспоминая о происшествиях прошедшей ночи, подумал – а не приснилось ли? Да, наверное – всё-таки, Бейбарсова, наверное, прогнала бы его сразу же, после первого поцелуя, и правильно бы сделала, а не... Открыв глаза, Гроттер всё же не смог сдержать радостной улыбки – Глебианна лежала рядом, а тот наглый кот, который в основном и послужил причиной произошедшего, устроился рядом на подушке, иногда потягиваясь и задевая девушку лапой. Сейчас, во сне, Бейбарсова и вовсе показалась ангелом во плоти – и очень даже прекрасно, что у неё волосы тёмные, это просто выделяет её из толпы. Да, за исключением, пожалуй, Ягунии, Тимофей был практически согласен с тем, что блондинок умных практически не бывает. Ресницы некромагини затрепетали, и она, что-то прошептав, а после подвинувшись немного ближе, открыла глаза – и отпрянула, чего, впрочем, и следовало ожидать. - Доброе утро, - улыбнувшись, прошептал парень, думая, как же поведёт себя дальше черноволосая – кто же знает, она вполне имеет право сейчас осыпать его проклятиями и едва ли не разорвать его на части. - Доброе... – Бейбарсова ещё раз прикрыла глаза, а после, шумно вдохнув воздух, набралась терпения и опять посмотрела на Гроттера. – Я думала, это был сон... Девушка перевернулась на спину и шумно выдохнула воздух. Она, казалось, до сих пор до конца не могла осознать, что произошло, и Тимофею показалось, что это единственная причина, по которой он может пока ещё не спешить уворачиваться от синих искр. - Кошмар? – хмыкнув, поинтересовался Гроттер, взяв Бейбарсову за руку – на мгновение ему показалось, что они вместе уже давно, но после наконец-то до конца осознал, что знакомы они чуть более двух недель. Или нет? В любом случае, не больше месяца. - Не кошмар, - отрицательно покачала головой Глебианна. – Я... Впрочем, это совершенно не важно. Девушка натянула одеяло повыше, практически до подбородка, а после грустно вздохнула, словно желая что-то сказать, но не решаясь пояснить собственные чувства или высказать хотя бы какое-то предположение. - Прости меня, - промолвил Тимофей, сжимая в руке пальцы некромагини. – Пожалуйста, прости... - Да хватит уже извиняться! – возмутилась Глебианна. – Ты и так вчера весь вечер просил прощения, - повернувшись на бок, некромагиня в полном негодовании посмотрела на Гроттера, - тебе ведь после каждого поцелуя надо было обязательно пробормотать "прости"! Тимофей вдруг рассмеялся, не понимая даже причину своих действий – какого чёрта ему вообще смешно? Кажется, ничего весёлого в этой ситуации нет – он не имел никакого права так поступать с Бейбарсовой! Но поступил же. - Просто великолепно! – возмутилась девушка, вытаскивая подушку из-под головы Гроттера и ударив оной парня по плечу. – Нет, правда – он ещё и смеётся! Сволочь! Да тебя прибить мало... Казалось, некромагиня вообще-то не очень-то и злилась, и Тимофей, забывшись о том, как пострадал несчастный Марк только из-за нескольких слов, поинтересовался: - А можно тебя поцеловать? - Что?! – Бейбарсову вопрос не порадовал. – Ты явился в мою комнату посреди ночи, из-за тебя и этого кота я едва ли не сломала себе ногу, после ты, притворившись, что просто хочешь посмотреть, не ранена ли я, затащил меня, невинную, между прочим, девушку, в постель, а теперь ещё и интересуешься, можно ли меня поцеловать? Итак, как ответить на твой вопрос? Или, может, ты поймешь сам? Гроттер даже не задумался – попросту притянул черноволосую к себе и прильнул к её губам, чувствуя, что девушка не очень-то и спешит сопротивляться. Вдруг Тимофею пришло в голову, что если бы Бейбарсова сама не согласилась на то, что между ними было этой ночью, то он превратился бы... - В очередную коллекцию органов в шкафу у Леонида, - закончила за парня предложение Глебианна. – Но вообще-то ты слишком плохо обо мне думаешь. - Я думаю о тебе слишком хорошо, - возразил Тимофей. – Но не знаю, как тебе доказать. Можешь, конечно, прочесть мои мысли, но ты ведь почему-то не хочешь это делать! Бейбарсова пожала плечами и в ответ обняла Гроттера, а после, вздохнув, уткнулась носом ему в плечо и тихо всхлипнула. Тимофей, признаться, никогда не умел толком утешать людей, особенно если этот человек – девушка, которая раньше вообще никогда не подавала виду, что расстроена. - Что-то не так? – тихо спросил он, поглаживая Бейбарсову по голове и прижимая её к себе – некромагиня вдруг показалась и вправду совершенно беззащитной. - Всё хорошо, - ответила она, но как-то слишком тихо. – Можешь идти мириться со своей Василисой, я не держу. - Да причём здесь вообще Василиса? – возмутился Тимофей. – Не пойду я никуда, слышишь? Не пойду, обещаю. - Не стоит ничего обещать, - пожала плечами Бейбарсова. – Я привыкла к разочарованиям и одиночеству. Возможно, она играла – совсем немного, но играла. Пускай это не совсем правильно и не совсем честно по отношению к Тимофею, но ведь он практически согласился остаться с нею, может... Может, у них что-то получится? - Значит, будем отвыкать! – уверенно промолвил Тимофей. – И я никуда не уйду, пока ты не успокоишься и не перестанешь думать о Валялкиной и одиночестве. В конце концов, мы с Василисой – просто друзья, и не стоит пытаться сделать из этих отношений что-то большее. А ты... Ты ведь совершенно иная! - Ненормальная, жестокая, сумасшедшая! - Нет, интересная, настойчивая и загадочная, - отрицательно покачал головой Гроттер. – И я не вру. - Врёшь! - Не вру! - Врёшь, - воскликнула Бейбарсова. – Я тебе не верю, а ты не можешь предоставить совершенно никаких доказательств, Гроттер, так что... В конце концов, вы с Василисой всё ещё вместе, и, судя по всему, расставаться совершенно не собираетесь, верно ведь? - Нет, не верно, - возразил парень. – Ты воспринимаешь меня таким, каким я есть, а она постоянно чего-то хочет. Да и вообще, какая разница, что там у нас было с Валялкиной? Это просто дружба, да пойми ты! Боги, до чего дошёл – уговаривает Бейбарсову поверить в то, что он никогда от неё не уйдёт! Да и самое главное, что он теперь и сам в этом уверен и больше не хочет никуда-никуда её отпускать, словно это стало обязательным пунктом в его жизни. - Знаешь, сначала мне казалось, что это просто наваждение, - шептал Гроттер. – Симпатия, ну, максимум легкая влюблённость. Но я никогда ни к кому не чувствовал того, что чувствую к тебе! Я... Я тебя люблю. - Ты хотя бы понимаешь, о чём ты говоришь? – хмыкнула Глебианна. – Ты признаешься в любви девушке, которую ты практически не знаешь! - Я признаюсь в любви девушке, которую люблю, - возразил Тимофей. – Мне сначала вообще казалось, что я практически сошёл с ума, но... Слушай, а какие по цвету у тебя глаза? Ну, настоящий цвет... - Карие, - пожала плечами Бейбарсова. – А что, это имеет какое-то значение? - Имеет, - кивнул Тимофей. – Так что, ты больше не будешь гнать меня к Василисе? - Только если ты сам желаешь остаться здесь, со мной, - протянула немного неуверенно Бейбарсова. – Я не хочу гнать тебя к Василисе, совершенно не хочу, честно, просто какой смысл заставлять тебя быть со мной, если тебе нужна какая-нибудь блондинка из тайги? - Ненавижу тайгу, - пожал плечами Гроттер. – И мне не блондинка из тайги, а... откуда ты там? - Из Алтая. - Ага. Значит, мне нужна одна прелестная некромагиня из Алтайских лесов, которая всё никак не хочет это признавать, - весело улыбаясь, закончил Тимофей. – Так что, мы теперь вроде бы как вместе, а? - Вроде бы, - кивнула Бейбарсова. – Слушай, а ты есть не хочешь? - Не знаю, - пожал плечами Гроттер. – Надо в Зал Двух Стихий идти... Ты со мной? - Хорошо, - согласилась Глебианна. - Только надо для начала одеться. Отвернись! Тимофей послушно повернулся к девушке спиной, рассматривая стену, вполне себе обычную, а после, усмехнувшись, вдруг узрел кота, который перебрался теперь и сюда, но пока что не спешил выпускать когти. Послышался тихий шум, а после, через несколько минут, Бейбарсова прикоснулась к его плечу: - Тебе тоже было бы неплохо одеться, между прочим! Я в душ, твоя одежда где-то, наверное, под кроватью – найдёшь, можешь себе что-то другое наколдовать. И, - Бейбарсова на мгновение замолчала. – Между прочим, тебе идёт классический стиль и костюмы! Спустя около получаса, когда некромагиня не только вернулась из ванной, а ещё и успела дважды поймать чрезмерно наглого кота, что стремился вновь перевернуть какой-то крайне важный предмет – что-то сродни зелью, кажется, - а после запихнула его в ступу и закрыла последнюю чем-то странным и тоже непонятным, можно было наконец-то выходить из комнаты. - А ты уверена, что котику там не придёт конец? – осторожно поинтересовался Тимофей. Всё-таки, животного было бы жалко. - Она немного больше изнутри, чем кажется снаружи, - пожала плечами Бейбарсова. – Ты не беспокойся, я слишком люблю котов, чтобы их убивать. Несмотря на свою некромагию. Это просто тряпка и просто ступа – с ним ничего не случится. - Ну, тогда пойдём, - Гроттер усмехнулся, а после, на мгновение остановившись, вдруг притянул девушку к себе и осторожно прикоснулся губами к её щеке и тихо прошептал. – И всё-таки, я тебя люблю. - Ну и дурак, - пожала плечами Бейбарсова, обвив руками шею светлого мага. – Любовь – крайне глупое и нелогичное чувство, способное убивать даже самых могущественных людей. К сожалению, из-за него часто рушились империи, а боги в основном крушили страны, выстроенные веками, за несколько секунд просто из ревности. Но я тоже тебя люблю. Тимофей усмехнулся – эти слова можно было бы назвать весьма правильными, но если учитывать последнюю сказанную фразу, то Бейбарсова всегда противоречит собственным правилам – это, можно сказать, очень даже весело. Впрочем, думать об этом временно было некогда – они всё же отправились в Зал Двух Стихий, и Гроттер даже поймал себя на мысли, что голод – он как тётя Гертруда, ждать не станет. Так что, лучше было не стоять полдня в коридоре. Бейбарсова, впрочем, не имела плохой привычки в особо важные минуты стоять и рассматривать картины неизвестного художника часами, как иногда поступали некоторые девушки типа Жоржетты, пытаясь продемонстрировать собственный интеллектуальный уровень. В самом Зале было довольно мало людей – ещё остались следы вчерашнего веселья, повсюду можно было заметить разбросанное конфетти, ибо ночью убирать было явно некому, а двоих из Ларца пока что решили не вызывать, а скатерти-самобранки решили не убирать, дабы голодные после бессонных ночей школьники не устроили бунт под дверями комнаты Бессмертницы. Впрочем, последнее каждый бы сделал с огромной охотой и безо всякого повода, но ведь Кощеева даже и не догадывалась о том, что каждый нормальный человек её терпеть не может! - Доброе утро, - махнул издалека рукой Склепов – складывалось такое впечатление, что его где-то около полуночи загнала в комнату Гломова, да ещё и осталась дежурить, потому что парень уже сейчас, - а девять утра – это крайне рано в день, который вновь определили выходным, - находился здесь, в Зале Двух Стихий. - Доброе, - кивнул Тимофей, останавливаясь рядом с одним из маленьких столиков, которые оставили вчера. Конечно, сейчас рядом с ними уже появились стулья, поэтому, предварительно предложив присесть и Бейбарсовой, Гроттер наконец-то опустился на весьма мягкое, чтобы было странно, сидение. Склепов явно собирался ляпнуть что-то, причём что-то правдивое, но опять не успел – Тибидохс всегда был таким местом, где всегда всех перебивали. И в самое неподходящее время. - Рада вас видеть, - улыбнувшись, приблизилась к столику Валялкина, словно проигнорировав тот факт, что Ягуния отчаянно уговаривала её не идти сюда, словно давно уже всё поняла, что не слишком удивляло, учитывая телепатические способности девушки. – Тимофей, а куда ты вчера убежал? Это же был ваш, в конце концов, праздник... Гроттеру ответить, естественно, не дали – Склепов был не особо доволен тем, что происходило вчера вечером, поэтому сейчас поспешил вставить свои пять копеек: - Да, Тимоша, что же тебя не было ночью в комнате, а? Впрочем, судя по всему, - Гробыний нагло покосился на Бейбарсову, которая практически не смутилась, - ты нашёл себе куда более весёлую компанию. - Ещё слово – и ты тоже её найдёшь, - пообещала Глебианна. – Мертвяки скучают, Склепов, а у тебя такая говорящая фамилия... - Я лучше посижу в одиночестве, - отмахнулся Склепов, про себя отметив, что лучше не повторять горький опыт Марка и не лезть под руку некромагине. Впрочем, она явно в хорошем настроении сейчас. - То есть, как это – не был ночью в комнате? – удивилась Валялкина. – А где же? Слушай, я всё понимаю, но это не повод... - Не повод для чего? – уточнил Гроттер. Признаться, он прекрасно понимал причину удивления Василисы, но ведь и так уже давно всё решено, а она должна рано или поздно узнать правду. Лучше, конечно, рано. - Значит, Яна была абсолютно права, - пробормотала Валялкина, остолбенело посмотрев сначала на Глебианну, а после на Гроттера. – Значит, она всё-таки была права...