Шепот чёрного шелка

Василиса, в последний раз бросив оскорблённый взгляд на Тимофея, резко повернулась к нему спиной и зашагала прочь из Зала Двух Стихий; самому Гроттеру вдруг почему-то стало до жути стыдно, но, всё же почему-то не решая броситься следом за Валялкиной, он неуверенно покосился на Глебианну. - Иди уже, - некромагиня недовольно скривилась, посмотрев вслед светловолосой. – Герой-любовник, блин… Сложилось такое впечатление, что характер некромагини испортился буквально за несколько секунд – её обижать Тимофею хотелось меньше всего, но всё же, Василиса была его подругой детства, и позволять ей шагать по Тибидохсу и рыдать он не имел никакого права. - Я скоро вернусь, - пообещал он, а после, вскочив со своего места, помчался следом за Валялкиной. - Ещё бы ты вернулся нескоро, - повела плечами Бейбарсова, как только Гроттер отошёл на несколько метров. – Все вы, гады, одинаковые. Впрочем, к этим "одинаковым гадам" девушка порой могла причислить даже себя саму – она терпеть не могла, когда некто мужского пола пытался указать ей место или попытаться руководить; подобное подчинение Тимофею этой ночью можно было назвать редким исключением, да и вообще, охарактеризовать как случайность. В любом случае, она способна слушать Гроттера только до того момента, пока их мысли совпадают. Ежели что не так – ну, тогда уж Тимофею, наверное, придётся идти на компромисс. - Ревнуешь? – язвительно поинтересовался Склепов; он и сам бы, наверное, не отказался быть на месте Гроттера в эту ночь, вот только почему-то был уверен, что для самого Тимофея всё это обернётся совсем даже не бесконечной радостью да счастьем. - Было бы к кому, - пожала плечами Глебианна, а после, на мгновение замолчав, добавила: - Всё равно же он назад вернётся. Эта глуповатая любительница животных его мало интересует. - А ты что, хороший психолог? - Я хорошо умею читать мысли, - Бейбарсова недовольно скривилась. – И посоветовала бы тебе не лезть в наши с Тимофеем отношения; дело это не твоё, и если ты не хочешь, чтобы оно стало твоей исключительно огромной проблемой, то лучше не трогай ни его, ни меня. - У меня Галька есть. Она хорошая защитница, - Склепов усмехнулся. Бейбарсова вообще-то могла показаться на первый взгляд белой да пушистой, но, пожалуй, только самый настоящий идиот мог бы назвать её таковой после нескольких минут разговора. А ещё некромагиня до жути замечательно надевала на себя особенные маски. Пожалуй, не было такого случая, в котором Бейбарсова умудрилась бы запутаться – в любом споре она должна была быть первой, всегда обязана побеждать, иначе разговор короткий. Склепов понятия не имел, для чего ей эта трость, но был уверен в том, что магия Глебианны способна обеспечить куда большие проблемы, чем те же рези в животе несчастного Шито-Крыто. Поднявшись из-за стола, Бейбарсова спокойным, наверное, даже чрезмерно уверенным шагом направилась куда-то вперёд, не оглядываясь, а после, на мгновение остановившись, вдруг предпочла вернуться. - Мне, конечно, будет жаль Гломову, - холодно сообщила она, - но, думаю, Галина только спасибо скажет, если твой язык вдруг наполнится костями и не сможет шевелиться до такой степени активно. Так что, если что – пеняй на себя. Разговор, собственно говоря, закончился как раз на этом – больше ни о чём сообщать Бейбарсова не собиралась. Это и так можно было назвать милостью с её стороны – Склепов, впрочем, терпеть не мог подбирать крошки с "королевского" стола – вот только сомневался в том, что Глебианну можно было назвать принцессой – для королевы точно рановато было. Она уж скорее какой-то лорд-каратель. С тростью и мечом в руках. - Эй! Бейбарсова! – вдруг окликнул Гробыний. - Чего тебе? – Глебианна недовольно посмотрела на него, всё же вернувшись – она предпочитала, чтобы вопросы не звучали до такой степени громко, поэтому решила прервать словесную тираду со стороны Склепова ещё на начальной стадии. – Я же сказала – разговор окончен! Фиолетововолосый лишь усмехнулся, покачал головой и поинтересовался: - Слушай, а ты умеешь обращаться с оружием? Стрелы, ножи-кинжалы… Меч? - Добавь к этому списку арбалет, - хмыкнула некромагиня. – Допрос окончен? - Я вообще-то пошутил про меч, - хмыкнул Гробыний. – Не женское это дело, дворучником махать. - Не мужское это дело, трепать языком, словно базарная баба, - повела плечами Бейбарсова. – И я была предельно серьёзна. Найдёшь оружие – приходи, устроим на тебе мастер-класс. Почему-то Склепов был уверен в том, что Бейбарсова не шутила. *** - Слушай, мы… - Гроттер на мгновение запнулся. – Мы ведь просто друзья! Разговор с Василисой упорно не клеился – блондинка почему-то решила, что Тимофей явно ей что-то должен, а тут вдруг взял и поступил не так, как надо было поступить. - Ты мне раньше говорил совершенно иное. - Раньше не было её, - повёл плечами Гроттер. – Ты… Ты просто не понимаешь. То, что между нами было, действительно трудно назвать чем-то большим, чем дружбой – мы же даже не думали о подобном. А с ней… - Я уже поняла, что у вас ночью с нею было, меня подробности не интересуют, - содрогнувшись, оскорблённо ответила Валялкина. – Но… Я уверена в том, что это всего лишь месть с твоей стороны! Тимофей отрицательно покачал головой. Подобные слова, признаться, оскорбляли если бы только его – ещё и некромагиню. Конечно, Валялкина, наверное, не хотела сказать о ней ничего плохого – вот только всё равно подобные фразы звучали в данном контексте так, будто бы Василиса называла свою соперницу девушкой лёгкого поведения. Гроттер подобного вынести не мог. - Я её люблю! – воскликнул Тимофей, а после на мгновение задумался, действительно ли говорит он правду. Походило на то, что да, вот только всё равно возникали определённые сомнения – действительно, а любит ли он Бейбарсову? Чьи-то тихие шаги Гроттер упорно не собирался слышать; не обращал парень никакого внимания и на неприятное ощущение того, что за ним с Василисой кто-то упорно следит; впрочем, парень вполне мог поверить в то, что Бейбарсова стоит где-то рядом, пускай он и был о ней прекрасного мнения. Глебианна – девушка, ей прощается. Ей сейчас, признаться, и вовсе всё прощалось, потому что с каждой минутой Гроттер всё больше и больше чувствовал себя невероятной сволочью и был готов едва ли не на коленях просить у некромагини прощения, хотя она вроде бы даже и не обижалась. Вроде бы – не значит, что совсем не обижалась, надо сказать. - Разговариваете? – внезапно прозвучал вопрос – Василиса даже подскочила на месте, а после, оглянувшись, узрела совсем рядом Бейбарсову. - Ты подслушивала? – возмутилась она. - Было бы что, - скривилась черноволосая. – Нет, меня совершенно не интересует то, что ты обо мне думаешь – умела бы ты, Василиса, читать мысли, так ещё и узнала бы о том, какого я о тебе мнения. А пока посоветовала бы тебе хотя бы для приличия немного закрывать свою голову какой-то заслонкой. А то даже противно. - Что тебе противно? – казалось, Валялкина была на грани истерики. – Разве такой как ты может быть хоть что-то противно? Она, наверное, собиралась ещё что-то сказать, но почему-то постеснялась Тимофея; Бейбарсова же мирно остановилась рядом с парнем, улыбнувшись в тот момент, когда он положил руку ей на талию. Хороший знак. У некромагини, естественно, была своя определённая тактика – та, впрочем, отнюдь не заключалась в том, чтобы они с Тимофеем провели ночь вместе, хотя, впрочем, сопротивляться Бейбарсова не собиралась – она, собственно говоря, этого и не делала. Вот только наличие Валялкиной совершенно в планы Бейбарсовой не входило. Она вообще терпеть не могла свою соперницу, наверное, по той простой причине, что та слишком многое хотела от Тимофея, навязывала без конца свои идеалы и просто морочила парню голову – сама же Бейбарсова, правда, тоже не была белой и пушистой, но и не врала ему почти. Разве что немного о даре своём, но какой некромаг не стремится хотя бы немного спрятать собственное волшебство, которое так сильно мешает в нормальной жизни? В любом случае, в данный момент ей Василиса предельно мешала. К тому же, почему-то у Бейбарсовой возникало такое впечатление, что девушке-то нужны только её зверушки, а Тимофей – в качестве приложения, которое будет помогать их чинить… Или правильнее будет – лечить? - Всё в порядке? – мягко поинтересовался Тимофей, повернувшись к Глебианне; та, улыбнувшись, кивнула и даже поцеловала его в щёку – не совсем демонстративно, но всё же преследуя своим поступком определённые цели. Валялкину немного перекосило. В любом случае, девушка не собиралась терпеть подобное отношение – она не хотела просто так отдавать Гроттера, никогда не собиралась это делать, вот только Тимофей попросту ускользнул сам, не дождавшись разрешения. Глебианна пока что, как назло, не собиралась ни издеваться, ни язвить настолько серьёзно, чтобы даже для ослеплённого Тимофея это было заметно. Василису подобная возможность жонглировать словами, словно какими-то мячиками, попросту выводила из себя. - Ведьма, - прошипела Валялкина себе под нос; возникло желание хотя бы раз дёрнуть некромагиню за длинную косу. Бейбарсова предпочла пропустить эти слова мимо ушей; Василиса совершенно не умела держать себя в руках, и это, что весьма логично, серьёзно подводило её. Некромагиня и вовсе прекрасно понимала, что мужчине ни за что не понравится, когда соперницы друг друга нагло обсуждают, да ещё и дерутся. Это может возбуждать только ужасных глупцом и хамов, похожих на того же Гробыния, только немного глупее. Нормальному человеку это не понравится. Бейбарсова, собственно говоря, вообще прекрасно знала, как вести себя с парнями – впрочем, не по той причине, что у неё был хоть какой-то опыт в этом; опыта как раз-таки и не было, вот только беда в том, что Глебианна и сама мыслила по-мужски в большинстве ситуаций, поэтому сейчас спокойно могла вычислить дальнейшие действия Тимофея. Тот уже автоматически был на её стороне. - Что ты такое говоришь, Василиса? – устало промолвил он. – Не стоит… Мы же просто друзья, и ты это прекрасно понимаешь. Валялкина понимать отказывалась; прекрасно понимать – ещё больше отказывалась, вот только почему-то её никто не спрашивал, желает ли она остаться на месте друга или попытается стать его девушкой. Шанс в жизни всегда бывает только один. Бейбарсова это правило выживания осознала уже давно, уже тогда, когда бегала от мертвяков и пыталась выжить в жутком месте под названием Алтай. Сейчас же она попросту научилась делать всегда правильные для неё лично действия. Пожалуй, основным преимуществом Бейбарсовой было бы полнейшее отсутствие совести; некромагиня терпеть не могла, когда кто-то напоминал ей о доброте или о том, как надо себя вести, она просто-напросто не воспринимала подобные советы как нечто нормальное. Потому что это действительно не было нормальным. - Пожалуй, пора прекратить этот спор, - наконец-то вздохнул Гроттер, которому, признаться, давно уже надоело просто стоять и ждать. – Давайте пока что разойдёмся, а? Вместо того, чтобы отпустить Бейбарсову, он, впрочем, ещё крепче обнял девушку, словно намекая, что ей уходить совершенно необязательно, и странные слова относятся только к Василисе. Валялкина расходиться совершенно не собиралась. - А как же… Тайга? Зверушки? Наши планы? – с надеждой поинтересовалась она. "Одни ошибки", - мысленно фыркнула Бейбарсова, которой давно уже надоело подобное – вот только, увы, она дала себе слово не влезать. - У нас не было никаких планов. Ты же знаешь, я никогда не хотел в твою тайгу, - вздохнул Тимофей. "Главное – ничего не добавить", - напомнила себе некромагиня, которой давно уже хотелось проклясть посильнее Валялкину. - Но… Но ты же говорил… - Василиса, тебя учили слушать с первого раза? – наконец-то не сдержалась Бейбарсова, поймав на себе немного недовольный взгляд со стороны Гроттера – он не особо радовался тому, что Глебианна повышала голос на Валялкину. Впрочем, ей разве что-то запретишь? Василиса, обидевшись, шмыгнула носом и, повернувшись к парню и некромагине спиной, зашагала куда-то по коридору. Бейбарсова была уверена – плачет; она буквально чувствовала, как Гроттер желает отправиться успокоить подругу. - Энн… - неуверенно промолвил он, а после, мотнув головой, вдруг промолвил: - Может, пойдём, прогуляемся? Бейбарсова кивнула. Она прекрасно видела, куда именно собирался пойти Тимофей, но отпускать его к Василисе не собиралась. В любом случае, все некромаги – собственники, и пора бы уже Гроттеру понять это. Хотя бы немножко…