Атомный чародей: Rebuild

Утром Макс проснулся в компании очаровательной медички. Она была девушкой чувственной, хрупкой и нежной, как темпераментом, так и фигурой. Узкая талия гармонировала с пропорционально широкими бедрами, а маленькая грудь помещалась в ладонь. Проснувшись, они поцеловались, но не страстно как вчера, а поцелуем, которым заполняют неловкие паузы. Ей нужно было бежать в академию на лекции, они договорились встретится позже. Максу надо было собраться с мыслями и выработать план как подрезать одного не в меру жирного кабанчика. Хотя он и помнил в деталях, план Эвальда Борсоди, но сам план был провальный, но он решил позаимствовать некоторые его элементы. Но для начала надо собрать информацию. — Лютик, привет. — Макс? Ну привет. — Сможешь мне помочь в одном деле? — Догадываюсь в каком. Хочешь обокрасть Борсоди? — Верно. И для этого мне нужен информатор. — Боюсь, что я вряд ли смогу тебе помочь. Хорст меня, как и тебя, впрочем, на порог не пустит. — Ты не понял, мне нужен информатор внутри его аукционного дома. Мне нужно завербовать кого-то. А я этого делать не умею. — Я все еще не понимаю, причем тут я? — Ну ты же много крутился при дворах разных вельмож и шпиков порядочно навидался. Как они работают тоже знаешь. Помоги мне. — Даже если я захочу, то вряд ли смогу. Ты хоть осознаешь сколько время понадобиться, чтобы разузнать и нарыть что-то на работников аукциона? А нас всего двое, любителей. — Ты способный, я в тебя верю. К тому же, и я не так уж прост. Вот, например, я умею лечить любые болезни, а у кого-то может быть больной ребенок. Или можем предложить деньги. — Макс, это не так работает. Шпики ищут крючки, и не какие-то там крючки, а те, что впиваются в кожу. Если за такой потянут, будет очень больно. Возможно даже смертельно. Вот только поиск такого крючка, требует кропотливой и аккуратной работы профессионалов. — В крайнем случае я могу просто прочитать их мысли. — А вот с этого и нужно было начинать. Макс знал, что Лютик шпионит на реданские спецслужбы, конкретно на Дийкстру. И хотя, он не вполне доверял ему, в этом случае бард станет соучастником, замазанном в грязном деле. Это понимал и сам Лютик, но он был человеком до крайности тщеславным и мстительным, а еще перманентно нуждался в деньгах, его не составило труда убедить внести свою лепту в ограблении. Хотя обычно, поэт мстил мужчинам по-другому, будучи сильным умом, но слабым телом, он тем не менее мастерски сходился с женщинами. Многие жены его обидчиков разделили с ним постель. У Хорста, приказавшего своей охране вышвырнуть, на глазах у почтенной публики, барда и пару раз зарядить ему по ребрам, к сожалению или к счастью, жены не было. А посему, отомстить в своей привычной манере Лютик не мог. Макс тем временем отправился в «Алхимию». Он пришел заранее и занял столик в углу. В воскресенье вечером, там было немноголюдно, но достаточно чтобы создавать шум, и чтобы тихий разговор не был слышен на всю корчму. Вскоре явились и сами братья фон Эверек. Макс активировал {Обнаружение мыслей}, на всякий случай. Одеты они были в ту же одежду, что и вчера, на ней были вчерашние пятна от грязи, судя по всему, с деньгами у них было совсем туго. — Вы все-таки пришли. Надеюсь, не злитесь на меня? — Нет, — сказал Витольд, — Я не держу на тебя зла. Я силу уважаю. Вот бы и мне так научится. — Ты только силу и уважаешь, — по О’Димовски ответил Макс. Телепатия — деликатная штука, практически любой человек может почувствовать импульс, если влезть ему слишком глубоко, но, если считывать поверхностные мысли и эмоции, нетренированный человек даже не заметит. В их мыслях не было агрессии по отношению к нему, была настороженность, отчаяние и даже надежда. Парни были готовы ухватиться за любую возможность, и этим надо было воспользоваться. — Не только. Еще я уважаю хороших наездников, вино и добрую сталь клинка, — простодушно ответил ему Витольд, садясь напротив него. Ольгерд был мрачен и молчалив, и от него ощущалось бездна отчаяния и бессильной злобы. — Ты так и не представился, — сказал Ольгерд. — Балтазар Гельт из Порт Ваниса, чародей. — Говори, Балтазар. Зачем позвал? — кратко ответил рыжий, таким тоном, что было и без телепатии ясно, что он ему не доверяет. — Буду краток. У нас с вами есть общий враг. У него есть то, что нужно мне, и чем он делиться не собирается. Кроме того, он охреневший ублюдок, каких только поискать. И так уж вышло, что я знаю, о вашей ситуации. Не спрашивай откуда, просто знаю. Я предлагаю вам, заняться тем, чем славен род фон Эвереков. Грабежом и убийством. — Решил обнести сейф? Не выйдет. Он охраняется лучше, чем целка принцессы. Сейф окован двемеритом, твои фокусы здесь не сработают. — Чтобы ты знал. Сохранила ли невинность, скажем, реданская принцеса Миллегарда, вопрос дискуссионный. Она чародейка, а найти хотя бы одну девственницу старше шестнадцати лет среди них так же сложно, как повстречать единорога. Но, вернемся к нашим баранам. Сейф не помеха, потому что к нему есть тайный вход, и я знаю где он. — И зачем тебе мы? Боишься, что все добро не унесешь? — спросил Витольд. — Хорст — охеренно богатый и вредный свинтус. Ему не составит труда сложить два плюс два и он, если останется жив, будет мстить. Ему не составит труда натравить на меня шпиков Дийкстры. А я не люблю повышенное внимание, особенно со стороны спецслужб. Вот только одна проблема, слишком уж высокого полета он птица, чтобы приличный наемник взял его в работу. Для этой работы мне нужны люди идейные. — Ясно, — коротко и задумчиво ответил Ольгерд. — Тебе ясно, а вот мне нихера не ясно, — сказал брату Витольд, — Если ты такой могучий чародей, то почему сам его не порешишь? Преврати в поросенка, да кметам подари. В конечном итоге их удалось уговорить. Во многом благодаря Витольду, молодому восемнадцатилетнему дурачку, впрочем, и отчаянный Ольгерд не отставал. Его заботил лишь один вопрос — деньги. План был прост — выманить Хорста, а затем фон Эвереки его убьют, и одновременно совершить ограбление. Однако Ольгерд, настоял на том, что сначала надо вынести сокровищницу, и лишь затем замести следы. Максу нужны были фон Эвереки в качестве козлов отпущения, на которых если что можно будет перевести стрелки, и Ольгерд заподозрил неладное, но все же согласился. План пришлось переиграть. Условившись встретиться через несколько дней, они расстались. Макс проводил дни в компании прекрасной медички Шани. Посещая лекции и читая манускрипты по местной медицине. Что-то было забавным, а что-то у местных было практичным. Эти были счастливые и беззаботные дни, закрутившегося романа. Ее молодость и веселье, беззаботность и доброта глубоко впали парню в душу. Любовью они занимались по несколько раз в день, в самых разных местах, включая пустой аудиториум кафедры сверхъестественных явлений. Лютик тем временем придумал план. Телохранителя Борсоди, который проводит с ним почти все время, во время отдыха выманить с помощью одной куртизанки, замаскированной под студентку академии. И пока он будет напиваться и трахаться — вытянуть из его мозга всю информацию. — Что это за пойло? — поморщился телохранитель, выпив в корчме чарку абсента, на которой настояла красивая девушка напротив него, совсем не почувствовав вторжения в собственный разум от сидящего в том же заведении Макса, — Будто по мозгам вжарило. — Милый, не волнуйся. Профессора говорят, будто от абсента не пьянеют, а лишь ловят галлюцинации. Если тебе не нравится, милый, то не пей. — Нет уж! Я мужчина в конце концов! Корчмарь, еще пойла давай! У телохранителя удалось вытянуть много информации об аукционном доме Борсоди и подтвердить многие догадки. Действительно, парадный вход был окован двимеритом, и пробиться сквозь него с помощью магии было невозможно. Заодно, благодаря чтению мыслей и наводящим вопросам куртизанки Макс узнал о графике Хорста, его привычках и что самое главное, о местонахождении тайного хода. Подставная девушка отрабатывала свои 50 крон на все 1000, будто восхищалась рядом с каким важным человеком вьётся охранник, а тот бессовестно хвастался. Что же, свое он получил и с красивой девушкой переспал, получив, однако самое зверское похмелье в своей жизни. На следующий вечер пришла пора действовать. Макс встретился в условленном месте с фон Эвереками. Они были одеты как он им сказал — в рванину, с шарфами, укрывшими их лица, а сам чародей соорудил для себя маску из ткани. Выглядели они как обычные нищие грабители, только у них было при себе подозрительно великое количество мешков. Возле хижины, где находился тайный ход они подогнали лодку. Макс и дворяне-бандиты зашли в хижину. Внутри был сторож. Впрочем, его жизнь оборвалась одним взмахом сабли Ольгерда. Макс применил {Длань Мага}, сотворив магическую руку за дверью и нажав на рычаг. Занятный побочный эффект этого заклинания — магу передаются все тактильные ощущения сотворенной магией длани. — Вот это да! — воскликнул Витольд, когда тайный проход открылся. Они прошли через тоннель в сокровищницу Борсоди. Кучи монет — нильфгаардских флоренов, каэдвенских марок, темерских оренов и новиградских крон призывно блестели. Как и сундуки и шкатулки с каменьями, слитками, и золотой и серебряной посудой. — Ты только глянь, брат. Золото! Каменья! — развродил руками Витольд. — Векселя и другие бумаги должны быть в соседнем зале, — сказал им Макс, — Поспешите, если хотите получить назад ваше поместье. Ольгерд устремился в соседний зал. Пока Макс и Витольд набивали мешки золотом и драгоценными камнями. Искомый последний сефирот нашелся в шкатулке с другими сапфирами, все десять камней были у Макса. А это значило, что секреты Альзура вскоре окажутся в его руках. Ценностей было так много, что пришлось призвать магического зверя — осла, на которого Макс и Ольгерд погрузили мешки с монетами, слитками и драгоценными камнями. Умный зверь отправился к тайному входу к двери, в ожидании и по приказу своего хозяина. — Витольд! — послышался Ольгердов голос, — Ты только посмотри. Это векселя на наш дом. Тот лишь громко выругался и засмеялся. Вот только смех был недолгим. Двери хранилища начали открываться. Что пошло не так? Неужели предательство? Или на тайном ходу был магический алярм, который не удалось распознать? Внутрь вошел Хорст Борсоди в сопровождении десятка латников охраны. Все пошло не по плану. Он не должен был узнать. А это значило, что тревога уже была поднята, а сам Хорст и его охрана явно должны задержать их, до прихода подмоги. Действовать надо было быстро. — Так, так, так. Крысы проникли в мой амбар. Ольгерд посмотрел на Макса, получив кивок в ответ. Да, мы их всех сейчас убьем. А как же иначе? — Я лишь возвращаю свое. И еще немного сверху, — ответил Ольгерд фон Эверек, горделиво снимая шарф с лица. — Ольгерд. Как же я не догадался. А рядом с тобой небось твой брат Витольд. А тот, третий? А впрочем неважно. Пиздец вам. Пусть вы нашли мой тайный ход, вам не сбежать. Бросайте мечи, и я сдам вас властям. — Сегодня не твой день, Хорст. Сегодня, я верну свое. Вдруг массивные двери за спиной у Борсоди со щелчком захлопнулись. Это был телекинез Макса. Теперь так быстро их было не открыть. Изнутри. Снаружи, без взломщика или ключа открыть их и вовсе невероятно сложно. Владелец сокровищницы впал в панику, замолотив руками по дверям, а моральный дух его охраны надломился. Завязался бой. Макс плевался огнем и кислотой, стрелял магическими лучами, бился огнем и мечом, как и заядлые рубаки из раубритеррского реданского рода фон Эверек, пока Хорст не остался один. Ольгерд убивал его медленно, глумясь и издеваясь, наслаждаясь местью. — Пощади, я все отдам. Только не убивай! — молил он лежа в луже крови на полу бегая своими свиными глазками от одного к другому. — Заткнись. Ты лишил меня дома. Сабля моего отца ушла с твоего аукциона. Ты достаточно наварился на нашем горе. Пришел час расплаты. Час меча и топора. Час безумия, час презрения. Ольгерд достал кинжал и начал резать, по живому, жирную и мощную шею Хорста Борсоди, придерживая его голову к полу сапогом. Пока Ольгерд совершал кровную месть, Макса вдруг осенило. Следы на трупах охраны явно укажут на магическое вмешательство, а в гостевой книге точно указано его имя. Любой следователь может сложить два плюс два. Этого нельзя было допустить, и на ум в сложной ситуации пришло только одно решение. Сжечь все. Он поджег бумаги и шкафы, и вся банда быстро ушла вверх по потайному ходу, погрузив все мешки с ценностями в лодку, отплыв вниз по течению в сторону Новиграда. В Оксенфурте бил колокол, начался пожар. Макс смотрел на зарево пожара отрезавшегося от облаков ночного неба. Фон Эвереки ликовали, обнимались и матерились. — Ты гляди как полыхает! Вон уже и на соседний дом перекинулся, — сказал Витольд, буднично, как ни в чем не бывало. — Да уж, заварил ты кашу, колдун. Так может и половина города выгореть. А может и весь. Оксенфурт же деревянный весь. Максу стало противно и страшно. По его вине погиб уже с десяток человек, и неизвестно сколько умрут еще. Но больше было страшно, ведь если узнают о поджоге, да еще и от чародея, да еще и с массовым убийством, то до суда может и не дойти. Макс решил, что все концы должны уйти в воду. Никто кроме Лютика и Шани и его самого не должны знать. Особенно два хвастливых отморозка, уже озверевшие от безнаказанности, могут сболтнуть лишнего. Такого допускать нельзя. Он уже был массовым убийцей, еще несколько смертей ничего не изменят. И он решился. Он сотворил знак аксий и приказал Витольду убить Ольгерда. И пока братья боролись, хотя старший и вышел победителем, он выхватил клинок и пронзил череп Ольгерда сталью. Тела он выкинул в реку. Вот так, буднично и прервался род фон Эвереков. Sic transit gloria mundi. Всего лишь люди, совершившие ошибку, пусть и не самые лучшие, но зато самые обычные. После расправы над Эвереками, Макс спрятался в схроне, где планировал провести несколько дней пока кипиш не уляжется. Это была заброшенная хата в одной деревне у Оксенфурта. Деревне разоренной то ли трупоедами, то ли еще какой-то сранью. Все пошло не по плану. Вместо аккуратного ограбления и устранения одного ублюдка, получилась резня. Оксенфурт пылал заревом, колокол звонил, оповещая о пожаре. Макс вызвал статус. Опыт все прибывал и прибывал… Сердце Макса, с каждым разом будто пропускало удар. Он пытался поймать воздух, но голова все равно кружилась. Слишком много людей погибло этой ночью, из-за него. Не этого он хотел. В один день, вместо хорошего парня, он начал считать себя чудовищем. И не знал как справиться с этими проклятыми чувствами.

***

Всего семь дней Макс провел в Оксенфурте и семь насыщенных приключениями, гулянками и романтикой дней длился их роман с Шани. Макс, отсидевшись, даже заплатил за учебу Шани, на годы вперед и оставил на ее счету в банке хороший депозит. Рассчитался он и с Лютиком, передав ему солидную сумму в кронах. К счастью, пожар быстро потушил городской чародей Радклифф из Оксенфурта и сгорел только сам аукционный дом, колокольня, рынок и пара домов. Впрочем, Лютика это не особо заботило. Ну погибли и погибли, чего расстраиваться. Хорошо что весь город не сгорел. — Знаешь Лютик, я теперь понимаю Геральта. Зло это зло. Выбирая меньшее зло, неизбежно придёшь к большему. — Ой ну не волнуйся ты так. Ну погибли какие-то сторожа, многие и вовсе погибли по своей глупости, бросившись выносить ценности из аукционного дома. Макс зашел к Шани спустя три дня после дела. И у них состоялся разговор. Девушка явно была напугана при встрече. — Пойми, Макс, между нами, пропасть. Ты чародей, у тебя впереди еще века, ты замешан в опасных делах, весь по уши в политике и тайнах. А я простая девушка, из обычной семьи и век мой скоротечен. — Через пропасть можно натянуть канат. — Вот именно канат, над пропастью. Я не хочу ходить по краю, пойми и прими это. Я ценю наше время, и что ты для меня сделал. Но, мы слишком не равны. Я… Макс обнял Шани за талию, притянул к себе, и поцеловал в губы. Взгляд изумрудов ее глаз встретился с холодной синевой его глаз. Вот только былого отклика не было. — Давай все-таки попробуем. — Нет. Между нами, все конечно, — оттолкнула она, — По твоей вине погибли люди. Ни в чем неповинные люди. Я не слепая и не дура. Не пытайся отрицать. — Прощай, Шани, — с грустью виновато вздохнул Макс, — Как бы там ни было, но я тебя не забуду. Никогда. Даже если пройдут века. Я просто не способен забыть.