Unmei

Улицы сменялись переулками, дома сменялись домами. Люди - другими людьми. Ята шёл быстро, не сбавляя темпа. Сару, не отставая, двигалась за ним. Парень не промолвил ни слова, только пару раз закурил. Такое молчание не казалось неловким. Чувствовалось, что если кто-то заговорит, нарушится какой-то негласный договор, всё потеряет смысл. Двое шли по тихим улицам, не обмениваясь ни словами ни взглядами. Им хватало и того, что они идут куда-то вместе. Их сопровождал шум машин, звук их же шагов. И тьма, прятавшаяся где-то глубоко и выползавшая постепенно наружу. Постепенно Фушими стала узнавать местность, становилось всё больше и больше знакомых домов, вот только девушка никак не могла вспомнить, куда именно ведет этот путь. Небо начало проясняться. Тихо, незаметно, словно и не было оно пару минут назад укрыто толстым слом тёмно-серых туч. Снег падал всё медленнее, всё реже, пока, наконец, не прекратился вовсе. Золотой диск на небе ослеплял, заставлял морщиться. Город озарился солнечным светом. Окна домов передавали горячие лучи друг другу, зажигая всё вокруг. Тьма, так долго висевшая над городом, наконец ушла, забрав, кажется, с собой и всё плохое, что скрывалось в глубине глухих улиц, в тишине озлобленных сердец. Засмотревшись на солнце, Сарухико не заметила, как Мисаки остановился. Перед глазами шли тёмные круги от яркого света, и девушка не сразу смогла увидеть, где находится. Они стояли на набережной. Да-да, на той самой набережной. Она сильно изменилась за прошедшее время. Там, где за гаражами прятались от маленькой Сару мальчишки, теперь была большая детская площадка с множеством разных аттракционов. Сейчас там было несколько ребят, резвившихся на горке, и их родители, что-то обсуждавшие между собой и совершенно за своими детьми не следившие. С другой стороны появилась небольшая аллея с разнообразными магазинчиками. Должно быть, здесь обычно проводились фестивали. Сару не была здесь с тех самых пор. Это место было ей неприятно, навевало отвратительные воспоминания. И сейчас, снова стоя здесь с ним, она чувствовала, что в ней просыпаются чувства.Она привыкла ненавидеть всё вокруг, и у неё были на то причины. Люди, окружавшие её, были омерзительно жалки, глупы, двуличны, их существование портило этот, быть может, не такой уж и поганый мир, отравляло его. Их чувства, их гадкие чувства, их жестокие слова, их поганые поступки - всё это заставляло Фушими ненавидеть их, презирать каждое их чувство, каждое слово и каждый поступок. Они постоянно предают себя и друг друга, говоря не то, что чувствуют, поступая не так, как хотят, зализывая свои раны, и то и дело раня других. Они постоянно скрывают что-то от мира - свои шрамы, свои мысли, эмоции. Свои слёзы и улыбки. Неужто это так сложно - делать всё так, как велит сердце? И, хоть Фушими презирала их за их недоверие к собственным сердцам, сама она руководствовалась всегда лишь здравым смыслом. И местью. Стоять на этой набережной, рядом с Мисаки. Смотреть на лучи солнца, скользящие по неровной поверхности воды. Слышать волны, бьющиеся о бетон. Сару не могла, здесь и сейчас, в этот чертовски замечательный момент, найти в себе ту ненависть, с которой жила столько лет. Не могла вспомнить, как это - желать отмщения. Впервые за много лет ей было хорошо. Впервые она принесла в жертву этому чувству себя, а не невинных людей. В ней бурлила жизнь, она чувствовала, как появляются, радость, спокойствие, так давно забытые. Девушка посмотрела на Яту. Он курил, опираясь на перила. Мысли его были где-то очень далеко. На секунду. На одну, мать её, секунду, Сару подумала, что, быть может, он и не виноват... может, всё так, как и должно быть... И всё-таки она не могла простить его. Она мечтала об отмщении. Она год за годом портила его жизнь, а он держался. Он продолжал идти вперед, несмотря ни на что. И за это она ненавидела его еще больше. Ведь один-единственный его поступок испоганил её жизнь так, что жить было слишком трудно, слишком больно. Она сдавалась столько раз, а он - никогда. Её держала месть. Его - желание жить. Девушка подошла к перилам и достала сигареты. Ята взрогнул, заметив её, но ничего не сказал, лишь подал ей зажигалку. Сару затянулась и мельком посмотрела на своё запястье. Под красным напульсником, спрятанное от всех скрывалось подтверждение. Подтверждение всего. Её боли, жажды крови, её страданий. Её слабости. Десяток бледно-розовых шрамов. Все разной длины и оттенков. Все нанесенные в разное время. И все недостаточно глубокие. Она верила, что виновата тупая бритва, человек, который неожиданно её отвлек... Но она знала, и знала очень хорошо, что виной тому, что она до сих пор жива, была снова её слабость. Она хваталась за месть, хваталась за ненависть к Мисаки, чтобы найти причину для продолжения жизни. Но... причиной было лишь простое желание жить дальше. Спрятанное глубоко-глубоко под толстой закаменевшей коркой льда, злости, боли простое человеческое желание. - Что у тебя под напульсником? - заговорил вдруг Ята. - Под ним? Ничего. Я его просто так ношу. - Для красоты? Ага, конечно. - Неужели это так странно? - Зуб даю, под ним что-то прячется. Вопрос - что же? - Ничего там нет, - Сару начало напрягать, что он начал вдруг расспрашивать её об этом. Может, он не всё забыл? - Тогда сними его. Фушими молчала. Ята был уверен, что она просто подбирает подходящее выражение, чтобы послать его. Девушка докурила и кинула бычок в мусорку. Посмотрела на Мисаки - прямо в глаза. И сняла напульсник. Ята ожидал увидеть что-то подобное. Может, жуткую татуировку или родимое пятно, уродливый шрам. Шрамов оказалось много. Слишком много. - Зачем? - Ты правда не помнишь, да Ми... Ятагарасу-кун? - Мы никогда не общались, причем тут я? Да и... Блин, даже если я что-то натворил... Не столько же? Откуда так много? Зачем ты столько раз пыталась себя убить? Ята не на шутку забеспокоился. Он не ожидал, что она такая... Он никогда не мог представить, что Фушими чувствует боль, что ей бывает плохо. Он никогда бы не поверил, что она действительно страдает. И он не мог понять, что же заставило её это сделать. Сару смотрела на эти шрамы и вспоминала. К ней возвращалась пережитая боль. Чувство спокойствия снова куда-то исчезло, не оставив и следа. - Ты часто здесь бываешь? - Фушими натянула напульсник обратно. Парень понял, что этой темы лучше не касаться. Кажется, он и так узнал слишком много о своей однокласснице. О жизнерадостной, всеми любимой звезде школы, которая, приходя домой, режет вены... Сколько таблеток она выпила? Почему она до сих пор жива?! И всё же... - Довольно. Здесь я странно себя чувствую, спокойно. Ты ведь тоже это чувствуешь? Умиротворенность. Иногда мне кажется, что здесь произошло что-то хорошее. Единственное место, которое... - он вдруг замолчал, направив взгляд куда-то в прошлое. Сару знала, куда именно. - ...не напоминает о прошлом? - Да, пожалуй. Знаешь, Фушими-сан... Когда я был ребенком мой дом сгорел. Родители просто зажарились внутри него. Я не помню, что тогда произошло, не помню из своего детства... Помню лишь огонь... столько огня я никогда не видал... Еще я знаю, кто виновен в этом...И, где бы я ни был, эти воспоминания настигают меня. Только здесь их почему-то нет. Здесь наверняка произошло что-то хорошее... Знаешь, Фушими-сан... Я потерял семью и дом. Потерял воспоминания из детства. Но у меня никогда не было мысли о самоубийстве. Что же произошло с тобой? - Моя жизнь никогда не была сладкой, малыш Ятагарасу-кун. Ты даже и представить не можешь, насколько, - она хладнокровно улыбнулась. - Вспомни наш уговор, Фушими-сан. Забыть всё завтра. - Ладно, Ятагарасу-кун. Я расскажу тебе свою историю. Отчим сделал из меня солдата. Постоянные тренировки, жестокие наказания, ничего не дозволено. Он ждал, пока мне исполнится десять, чтобы усилить тренировки, чтобы заставить меня еще больше страдать. Я поняла, что не выдержу. Вечером я сбежала на эту самую набережную. Хотела прыгнуть. Но один очень глупый человек отговорил меня. Я вернулась домой целая и невредимая. Дома "невредимой" я быть перестала. Тут и начался ад. Несколько лет назад отчим умер, а я до сих пор его солдат. И навсегда им останусь. Я правда сдавалась много раз. Но месть меня держала. Я должна была отомстить человеку, который отговорил меня от сладкой смерти. Теперь я стою перед тобой, Ятагарасу-кун. И чувствую твою ненависть ко мне. Так же, как ты чувствуешь, насколько я ненавижу каждого человека вокруг. Но я жива. И меня, вообще-то, это не устраивает. Яте нечего было сказать. Фушими поразила его. Он и не догадывался о её жестокой судьбе. Хотя в одном он был с ней не согласен. - Не понимаю, зачем ты так жаждешь мести? Этот человек не лишил тебя ничего, он подарил тебе жизнь! Кем бы он ни был, ты должна быть ему благодарна. Как бы хреново тебе не пришлось, жизнь всяко лучше смерти. Да и зачем ты помереть хотела? Переродиться? Бред это всё. Переродилась бы, да хуже бы еще было. Зря ты этому человеку жизнь портить собралась. Хотя, тут дело твое. Наступило молчание. То самое неприятное молчание, когда нужно говорить, да не о чем. Когда узнал слишком много о собеседнике и не знаешь, как реагировать. В такие моменты хочется просто попрощаться с человеком - разойтись и никогда больше не встречаться. - Ятагарасу-кун... - М? - Этим человеком был ты.