B Me 1. First Luv

Наверное, судьба Чанбина могла бы сложиться намного иначе, если бы он никогда в жизни, как тогда, не остановился рядом с бедным мальчишкой, которого избивали какие-то противные парни из параллели. Возможно, Со никогда бы не смог познать такое обыкновенное чувство, как любовь. Возможно, он мог бы и дальше продолжать жить по однообразному сценарию «дом-учёба-клуб-дом». Может, он хотел просто сделать её немножечко, совсем каплю, другой? Что-то поменять в ней? Но ничего не попадалось на глаза, кроме того побитого, но сильного мальчишки с первого класса, который на приветственной церемонии прокричал на весь спортивный зал, что падает вывеска. Тогда она так и не упала: это произошло уже после, поэтому заместитель директора даже похвалил за храбрость не бояться опозориться и за то, что предупредил, а также извинился за то, что его никто не послушал. Выходка, правда, странноватой получилась. Чанбин лишь улыбнулся, когда услышал этот голос, и сразу же заметил его в толпе неприглядных и ничем не отличающихся друг от друга первокурсников. Учеников из параллели, видимо, это задело, поэтому они стали задирать ни в чём не виноватого мальчика. Хотя, возможно, играл роль тот факт, что паренёк – из бедной семьи и смог поступить в эту школу только благодаря своему уму. И Со сначала просто смотрел и обходил эти школьные издевательства стороной, но чёртово воспитание и благородная цель заставили его в один прекрасный день заступиться. Конечно, он и раньше был лишь наблюдателем, конечно, он и раньше просто обходил стороной, однако этот малыш стал, возможно, особенным. Наверное, Бин был бы жив, если бы не встретил Чонина и не влюбился в него. Стоит лишь пройти не в то время не в том месте – и всё координально меняется, с ног на голову переворачивается – и жизнь становится не похожа на прежнюю.

***

– Тебе, кажется, нравится это, да? – один из парней очередной раз бьёт Чонина ногой по спине. Он правда не может уже терпеть эти издевательства, не может терпеть тупые насмешки и эти слишком сильные удары ногами по телу, однако и противостоять сразу двоим он не может. Удары приходятся то в живот – или немного выше, – то в спину. Временами прямо по позвонкам, иногда по ногам и рукам, на которые чаще наступают, чем наносят увечья. Спасибо, хоть не по лицу, все синяки легко спрятать. И что-то ведь всё равно заставляет его идти против воли этих мудаков, которые всё пытаются взять монополию над парнишкой. Они всё время просят его принести им попить, а при отказе заводят куда-то за школу и избивают чуть ли не до потери пульса. Всё время и всегда находят причину для грёбанной стычки, однако Чонин не в той физической форме, чтобы дать отпор. Говорила мама больше заниматься физкультурой, а не обычными уроками. Это больно настолько, что первогодка плачет, прикрываясь чуть отросшими волосами. Специально это сделал, чтобы прятать лицо, ведь перед ними не хочется выглядеть слабаком, ни перед кем таковым не хочется им выглядеть. Но их это лишь забавляет, потому что Чонин уже стал для них ебучей игрушкой для битья. – Ты мазохист? – и ещё один удар, от которого хочется в голос простонать, но вместо этого он закусывает губу. – Просто встань и дай отпор, – всё продолжает пиздеть этот ублюдок, которому Ян безумно сильно хочет втащить, однако сил никаких вообще, даже тех самых слабых, нет. Он даже подняться не в состоянии сам, чёрт возьми! – Оставьте его, – слышится чей-то спасительный голос. И… это как-то странно, даже слишком. Никто раньше здесь не ходил, а если ходил, то делал вид, словно ничего не видел. А сейчас… кто-то произносит что-то, пытаясь остановить парней, которые так жестоко избивают Яна. – Тебе-то какое дело до него? – спрашивает один из этих парней, пока сам Чонин даже пошевелиться не может. – Всегда же мимо проходил, так и проходи дальше, – он абсолютно точно грубит. Понравится ли этот тон тому, кто хочет заступиться? – Мне не плевать, – отвечает этот самый голос, а Чонин наконец находит какие-то силы поднять взгляд на его обладателя. Это Со Чанбин? Лучший ученик третьегодка, который получает наивысший балл на каждом экзамене, чёрт возьми! Он первый в школе и имеет огромный авторитет не только среди учеников, но и среди учителей. Чонин учится в этой школе не больше двух месяцев, но уже знает о нём. Что происходит, и как этот ученик здесь оказался? – Всегда же было плевать, с чего это вдруг? – всё продолжает парень. В голосе явно слышна насмешка. – Никогда не было, – отвечает Чанбин слегка злым тоном, сбрасывая с плеч рюкзак и сразу же начиная разминать кулаки. Чонин слышит, как хрустят его пальцы. – Мне надоело, что вы постоянно кого-то задираете. Не думаете, что пришёл черёд вам получить по заслугам? – продолжает Со, после чего парни очень резко, быстро хватают свои сумки и убегают куда подальше, побоявшись гнева этого парня. Конечно, какой здравомыслящий человек не будет бояться Со Чанбина? Сам он подходит к Чонину и пытается помочь ему встань, только пытается. Но у него всё тело болит, ему сложно и просто пошевелиться. Шипит, когда Бин прикасается к нему, а после просто переворачивается на спину, не в силах сделать больше ничего, сразу же отводит свой взгляд и прикрывает лицо локтем. – Где болит? – спрашивает старший, потянувшись к своему рюкзаку. Возможно, у него есть что-то, что должно помочь. – Везде, – отвечает Ян, прикрывая глаза. Больно не то чтобы что-то говорить, а даже дышать, чёрт возьми! Хочется повеситься, чтобы больше не чувствовать этого. – Просто оставьте меня, сонбэ. Я сам разберусь, – просит парень, продолжая неподвижно лежать. – Всё это время думал, что ты сам разберёшься с этими хулиганами, поэтому не вмешивался, хубэ, – произносит Чанбин, выделяя последнее слово, чтобы подчеркнуть возраст. Это очередной раз удивляет лежащего на земле парня, потому что всё ещё непонятны его настоящие мотивы. – Если они повредили тебе кости, я заставлю их оплатить лечение, – добавляет парень, после чего протягивает своему хубэ руку, чтобы помочь подняться. – Не нужно, – однако Ян игнорирует чужую руку, ударяя по ней, и снова отворачивается от старшего. Ему стыдно, что какому-то левому человеку пришлось за него заступиться. Они даже не друзья, они не знакомы, они впервые в жизни разговаривют. Ещё больше становится стыдно за то, что это не абы кто, а сам Со Чанбин, которого все сонбэ, что старше лишь на год, просили опасаться. Либо слухи лгут, либо это всего лишь игра. Третьего не дано. И конечно, Ян больше склоняется ко второму, ведь такие, как он, всегда так поступают только ради того, чтобы поиздеваться. – Ты боишься доверять мне? – догадывается Со, издавая некий смешок. Чего смешного, чёрт возьми? Пусть идёт на все 4 стороны, лишь бы он не трогал Чонина. Хочется ему сказать «псик», словно собачке, но, вообще-то, это человек, который может разозлиться на подобное обращение. – Слухи обо мне… – продолжает Чанбин, делая небольшую паузу, – где-то правда, а где-то ложь. Я никогда не ввязывался в драки, но и заступаться за себя тоже могу. Правда, что я лучший ученик в школе, правда, что я умею драться. Ложь, что я ввязываюсь в драки. Однако Чонин никак не реагирует, продолжая смотреть куда-то в сторону, но не на самого Бина, который всё продолжает держать свою ладонь, протянутую младшему. Она, наверное, затекает, но это уже его проблемы. Никто же не заставляет её держать. – Правда, что я никогда раньше ни за кого не заступался, – продолжает сонбэ, всё пытаясь убедить этого упёртого старшеклассника. – Меня просто достали эти придурки. Давно хочу поставить их на место. Однако, так как я за тебя заступился, как настоящий джентльмен, я должен тебе помочь. – Как настоящий джентльмен, я хочу послать вас на хуй, сонбэ, – огрызается Чонин, делая это красиво и не забывая про уважение к старшим. После он принимает сидячее положение без помощи протянутой руки, прикусив губу, чтобы лишний раз не ойкнуть от боли по всему телу. А Чанбин начинает смеяться от такой фразы младшего. Почему ему смешно? Он вообще нормальный или совсем псих? Может, ему в психушку надо? Ян так и смотрит на него, как на сумасшедшего. Вообще, лучше поскорее свалить, прихватив с собой рюкзак с учебниками, – правда, они мокрые, потому что хулиганы облили рюкзак банановым молоком, – но вряд ли у него получится подняться на ноги. Боль слишком сильно сковывает и не даёт двигаться. – Ты меня рассмешил, – произносит парень, однако Чонин всё равно не понимает, в чём дело. Ян сказал что-то очень смешно? Однако, наверное, он уже не поймёт. Чанбин слишком неожиданно хватается руками за его талию и поднимает, забрасывая себе на плечо. И Чонин далеко не сразу понимает, что вообще происходит. Он стонет от боли, ведь те мудаки не жалели сил, ударяя в живот. А потом понимает, что у него перед глазами чужая задница. В голове мысль о том, что её можно укусить, чтобы старший больше так не делал, однако брезгливость берёт верх. – Э! – кричит Чонин так громко, что даже у него уши закладывает. – Пусти, чё... – парень осекается на полуслове из-за ебучей боли в животе. Однако ладонью бьёт по чужой спине, стараясь добиться того, чтобы его опустили обратно на землю. – Отпущу, если вместе со мной пойдёшь в больницу, – отвечает Со. Тон равнодушен: ему абсолютно всё равно. Но какого хрена он вообще это делает? Здесь нужен специалист сочанбинолог, чтобы узнать ответ на этот вопрос. Ну или можно спросить у самого Чанбина, который уж точно правду не ответит. – Ладно–ладно! – кричит Чонин в ответ, после чего чувствует под ногами опору, однако держаться сам ещё не может. Сразу же хватается за локоть старшего, чтобы не свалиться. Наверняка выглядит жалко. Нужно было лучше скрывать боль во всём теле, нужно было лучше прятаться, когда шёл драться с теми мудаками, чтобы никто их не увидел и не стал считать его жалким. – Ты можешь идти хотя бы с опорой? – сразу же задаёт вопрос Чанбин, ставя младшего в ступор. Ян снова прикусывает губу, сгибаясь и прикасаясь свободной рукой до живота. Сложно выпрямиться. – Сможешь залезть мне на спину? – Я могу идти, – сопротивляется парень, отводя взгляд в сторону. Одна рука по-прежнему держит старшего за локоть, а вторая опускается на колено. Чонин смотрит в землю, не желая поднимать глаза. Чёрт… от боли они начинают слезиться. – Не можешь, – тут же отрицает Со. Он становится спиной и немного присаживается, выставляя свои руки назад. Опора же под рукой исчезает, поэтому одной рукой парень касается чужой спины. Чонин не любит выполнять чужие приказы, не любит под кого-то прогибаться, не любит выглядеть слабым. Но, чёрт возьми, он ведь не отстанет. Приходится залазить на чужую спину, а в руках держать рюкзаки. Чанбин ничего не говорит, пока идёт. Он направляется в ближайшую больницу. Хорошо, что она всего-то в квартале от школы. В самом деле… парень и правда сильный. Ян чувствует мышцы, скрывающиеся под одеждой старшего. Наверное, это самая настоящая удача, что именно он решил помочь. Хотя он ведь сказал, что это всё из-за тех придурков. Их хочется назвать долбоёбами, которые лишь мешают обществу. Наверное, всё же не стоило поступать в школу для богатых. Просто средний балл позволил это сделать. Только вот так получилось, что его теперь буллят. В средней школе Чонин был самым обычным школьником, у которого достаточно друзей, который общается со многими. Где они теперь? Ни один не поступил в ту же школу, и ни один не продолжает общение с ним. Грустно, что теперь он остался совсем один. – Чанбин-хён? – сонбэ останавливается, когда слышит чей-то голос. Чонин уже почти уснул на плечах парня, однако, услышав, что кто-то зовёт его по имени, ему становится стыдно. Сон как рукой снимает. Чёрт, его не должны были видеть с Со. Это будет большая катастрофа, если пойдут какие-то слухи. Ему достаточно и тех придурков, которые над ним издеваются. Если все узнают, что Ян был с Чанбином, то найдутся ещё. А на этом парне такая же форма, он из той же школы, чёрт! Младший уже готов бежать, однако Бин словно предугадывает это, что ли, и сжимает чужие бёдра сильнее. – Больно… – тут же предупреждает Чонин старшего, а тот ослабляет свои ладони. – Ты когда заделался носить мелких на спине? – спрашивает звавший, от которого Ян тут же прячет своё лицо, отворачиваясь в другую сторону. – Он очень сильно пострадал, так что я решил отнести его в больницу, – отвечает Чанбин, после чего продолжает свой путь. Только вот тот старшеклассник решает составить компанию. – Не похоже на тебя, хён, – подмечает тот парень, перехватывая из рук пострадавшего рюкзаки. – Э! – тут же возмущается Ян, стрельнув грозным взглядом на парня, который сразу же шугается, но вещи не возвращает, лишь прижимает ближе к себе, расширив глаза в удивлении. – Он слегка борзый, – подмечает Чанбин. Чонин так и чувствует, как он закатывает глаза. Однако возразить ему не представляется возможным. В конце концов, он помогает ему добраться до больницы. А это далеко не каждый человек сделает. – Я Хан Джисон, – представляется парень, однако он успешно проигнорирован. Чонин на это лишь вновь отворачивается от него и прячет своё лицо. Всё ещё стыдно за свою беспомощность и слабость. Парень прячет свои глаза в сгибе шеи Чанбина, который лишь продолжает свой путь. – Тебя как зовут, мелкий? – однако Хан, видимо, совсем не собирается отступать от того, чтобы попытаться познакомиться с ним. – Мелкий у тебя хуй, – сразу же огрызается Чонин, очередной раз кинув взгляд на этого прилипалу. – Я бы такого на полпути бросил, – подмечает Джисон, уже обращаясь к Чанбину. А Ян закатывает на такое глаза. Наверное, это было бы лучшим исходом событий, если бы его действительно бросили где-то на половине. Не придётся идти в больницу и снова выслушивать лекции от травматолога о том, что драться – это плохо. Правда, если бы у Чонина был выбор, он бы выбрал обычный разговор. Демократия, так сказать. – Его зовут Ян Чонин, он жертва школьного буллинга, – говорит Со, шокируя парня на своей спине. Откуда он, чёрт возьми, знает его имя?! Здесь точно что-то не так. Ян уверен в этом, но… блин, зачем старшему помогать ему? Может, это на спор? Точно! Чанбин просто с кем-то поспорил на него, поэтому этим всем сейчас и занимает. Чонин его раскусил. Нужно что-то выкинуть, чтобы его действительно оставили и не тащили дальше. Однако младший уже видит больницу. Видимо, уже слишком поздно пытаться сбежать. – С каких пор ты решил помогать жертвам буллинга? – спрашивает Джисон, глянув на Чанбина. А этот вопрос очень интересный. Чонин тоже очень хочет знать. Хорошо, что не рванул с места ранее. – Ты не можешь не знать, как меня это раздражает, – отвечает Со, а Ян цыкает, случайно слишком громко, да и ещё прямо над ухом Чанбина, который от такого звука чуть ворочает головой. Наверное, он испугался или ему неприятен этот звук. Чонин тут же думает, что так ему и надо. Но блин, ебучая совесть, которая так и говорит парню «извинись», но нет, он будет гордо молчать, выказывая своё недовольство. – Нервы наконец-то лопнули, да? – уточняет Джисон, на что старший кивает. – Однако наглым пацанам я бы действительно не стал помогать, – украдкой кидает взгляд на Яна, что уже полностью смирился со своей судьбой. – Наглый тут только ты, – влезает в диалог Чонин. Сдерживался как мог, не получилось. Теперь он тоже участник диалога, в котором участвовать, вообще-то, не хотел. – Поговори мне тут, – угрожает Хан, сразу же показывая младшему кулак. Это угроза, чистая угроза, хотя и является неким очевидным блефом. – Хочешь попробовать фистинг? Я помогу тебе засунуть в жопу твой кулак, – продолжает словесную перепалку Ян. Он правда не хотел так грубить, но такого отношения к себе терпеть не собирается. Наверное, это противоречия в его характере. Ну а ещё это неумение держать язык за зубами. Чанбин прыснул от смеха после последних слов младшего, а Джисон расширяет максимально свои глаза в удивлении. Серьёзно, откуда малышня будет знать такие слова и быть уверенным в том, что оно означает? Чонин успел уже изучить этот вопрос от и до. – Молоко на губах не обсохло, малышня! – восклицает Хан, собираясь влепить парню по заднице, однако рука застывает в воздухе. Наверное, он просто вспомнил, что Чонин и так побитый. Сразу после этого он хмыкает, отворачиваясь от младшего. Делает вид, словно обиделся, хотя они ведь и не знакомы особо, чего обижаться-то? – А у тебя его и не было, – произносит Ян, делая самый непринуждённый вид. Самая сложная шутка, которую он когда-либо придумывал. – Погоди, это шутка про рост или отсутствие матери? – переспрашивает Чанбин, сдерживая свой смех. – Вам подходят оба смысла, – тут же отвечает Чонин, совсем позабыв, с кем же он всё-таки говорит. Он почти сразу осекается, когда выпускает слова на ветер. А ведь слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Чёрт, вернуть назад же уже нельзя. Нужно просто научиться следить за этим ебучим языком, который так и норовит нагрубить всем, кто его касается. Однако Со начинает смеяться. Неужели ему заходят шутки про рост? Это как-то странно, наверное. Только вот Джисону эта шутка точно не понравилась. Он сразу же оборачивается на Яна, пока тот просто от него отворачивается. Ну, человек же пропадает, если его не видеть, да? Наверное, это всё ещё играет в Чонине детская наивность, которую хотелось бы уже пресечь на корню. Больница. Чонин не хотел бы здесь находиться, но с другой стороны он и сам прекрасно понимает, что ему всё-таки нужна медицинская помощь. Только денег на неё нет, к сожалению. Что он скажет маме, когда потратит последние карманные деньги на лечение после драки? Она же не станет разбираться, кто прав, а кто нет, просто скажет «сам виноват». Это так печально. Парень смог вырваться из своего Пусана в большой город, в Сеул, а тут ему приходится слишком несладко. Мать накричит, а отец заставит вернуться, если кто-то из них об этом вообще узнает. Главное – это держать язык за зубами и молчать об издевательствах и побоях. Ничего сложного, вроде, в этом нет. Следует найти подработку, однако… он пока сам мало дееспособен. Хорошо, что живёт он у тёти, у которой, вообще-то, детей нет, поэтому ухаживать за 16-летним Чонином она также не умеет. – Травматология где? – Чанбин задаёт вопрос у медсестры за стойкой регистратуры, а она сразу же указывает в одну из сторон. – Я могу дальше справиться сам, – говорит Чонин, пытаясь убедить старшего в этом. Однако он не отвечает, лишь продолжая направляться в указанную ему сторону. Ян закатывает глаза и слегка стукает парня по затылку, что, вообще-то, тоже не действует на него. Чанбин буквально сидит в кабинете травматолога вместе с Чонином, пока его осматривают. Не даёт сбежать, или что? Зачем нужно сидеть здесь и контролировать? Блин, этот парень слишком сильно раздражает. Хочется плюнуть ему в лицо, пока тот просто сидит и переписывается с кем-то в телефоне. Скорее всего, с Джисоном, который остался ждать в коридоре. Ну или с кем-то другим, с кем Со и поспорил на Яна. А ещё можно кинуть в него ножницы, которые тут, в процедурной, лежат для бинтов. Врач же, молодой очень, аккуратно касается груди старшеклассника, даже не нажимая на появившийся синяк на ней, а Чонин совсем не может сдержать шипение. Он не думал, что это настолько больно. Успел уже привыкнуть к этому, что ли. – Тебе дышать не больно? – спрашивает травматолог, на что Чонин не отвечает. Только губу закусывает. И делает он так каждый раз, когда не хочет лгать, но и не хочет говорить «да». – Слышь, малой, может хватит уже попадать в такие ситуации? С кем ты там постоянно дерёшься? У тебя и так была трещина в ребре. Если они били тебя в то же место, то оно точно сломано! – Ай, дядя, не кричите на меня, – дуется сразу же Чонин, отводя взгляд в сторону. Конечно, с этим врачом парень уже неплохо знаком. – Да как тут не кричать! Хватит влазить в драки, иначе я тебя похороню раньше этих мерзавцев! – эмоционально восклицает врач. – Ччом! – кричит в ответ Чонин, намереваясь закончить эту перепалку. И сначала кажется, что это сработало, потому что молодой травматолог пару секунд молчит, стоя в лёгком шоке и ступоре, а после берёт в руки те самые ножницы для бинтов. – Я засуну это тебе в задницу, маленький пусанский проказник! – восклицает снова врач, замахиваясь на паренька ножницами. А Чонин сразу же прикрывает свою голову руками. –  Прекратите этот цирк, – и заканчивает это в итоге Чанбин, поднявший грозный взгляд на врача-травматолога. – Кхм, – доктор сразу же откашливается, после чего садится за свой стол и смотрит на Яна, который готов уже слушать многовековые нотации о том, что драться – это плохо. Он знает это и без сопливых. – Впрочем, тебе нужен ещё один рентген. Наверняка я тебя лечить не буду. Однако я больше не могу делать его тебе бесплатно. – Я просто использую карманные деньги, которые омуи мне присылает, – говорит Чонин, тяжело вздохнув, а после сразу же шипит от появившейся резкой боли в груди. – Не делай такие большие вздохи, – просит врач, переведя взгляд на свои бумаги. Он берёт шариковую ручку, начиная заполнять какие-то бумаги. – Я оплачу из своего кармана, ладно? Ты же не выживешь с доктором Ян один на один без карманных. – Я оплачу, – снова в диалог вмешивается Чанбин, поэтому Чонин кидает на него презрительный взгляд. А доктор сразу же расцветает и без спросу, конечно, как и всегда, затягивает парня в каморку с рентгеном, где работает, вообще-то, лаборант. Этот врач-травматолог – друг и коллега тёти Чонина, доктор Ким. На самом деле он, как и сама эта тётя, довольно молод, только в отличие от тёти, он всё ещё проходит интернатуру. Хорошо иногда попадать на его смены. Хотя, вообще-то, Ян нередко пишет ему и спрашивает, работает ли он сегодня. И конечно же, заходить к тёте Чонин не собирается и никогда так не делал, когда посещал травматолога. В самом деле он даже не замечает, в какой момент Чанбин оплачивает его лечение. Чёрт, это ведь долг нужно отдавать. Всё равно искать подработку, чтобы не помереть. – Значит, ты пусанец? – спрашивает Чанбин уже тогда, когда несёт Яна домой. По правде говоря, он не понимает, как у старшего получилось уговорить его ещё и на это. Что за чёртова магия? Со Чанбин ещё и чёрный маг? Иначе он бы это не смог объяснить. А ещё и этот Джисон, который рядом несёт рюкзаки. Оба сонбэ его раздражают так, что хочется повырывать все волосы на голове себе и им в том числе, чтобы посчитали за психа и больше не подходили на расстояние ближе вытянутой руки. – Ага, родился и вырос в Пусане, – отвечает Ян уже как-то даже более равнодушно, смирившись с тем, что от этих двоих он так просто не сможет отделаться. По крайней мере, сегодня. – Тогда понятно, чего ты такой наглый, – подмечает Джисон, посмотрев на Чонина. Сплошное стереотипное мнение о жителях Пусана и Тегу. Какая досада, что младшему так и хочется влепить этому наглецу подзатыльник. – Ты ведь знаком с этим травматологом, не так ли? – продолжает разговор с Яном Чанбин, словно игнорируя существование назойливого Хана. – Ага, он интерн ещё, – отвечает младший без особого энтузиазма. Доктор Ким сказал, что ребро будет заживать где-то 3 недели, поэтому Чонин должен посидеть это время дома, чтобы кости нормально срослись. Но кто Ян такой, если не будет не соблюдать предписания врачей? Он не может пропускать школу, потому что конспекты попросить ему не у кого, а значит он должен писать их и учиться сам. Нужно просто не попадаться на глаза хулиганам, которые его избивают, и всё будет в порядке. – А подробнее? – сразу же просит Со, стараясь вывести парня на нормальный разговор. – Подробнее смотрите в интернете без смс и регистрации, – огрызается Чонин, лишь бы от него уже отстали поскорее. – Сложные у тебя шутки, мелкий, – подмечает Хан, привлекая внимание младшего на себя. – Ма! Моракано! – Ян включает своего пусанского парня, из-за чего Джисон смотрит на него как на дебила, который решил похвастаться какой-то штукой, которую умеет делать только он. Ни Хан, ни Чанбин не понимают, что парень говорит, и это ему играет лишь на руку, потому что они пытаются разгадать этот шифр и по совместительству больше не трогают Чонина до самого его дома.