Endless love

      Леша стоял у лестничной клетки, спокойно держа в руке телефон. На его плече по-прежнему покоился пустой портфель, сам парень слегка дрожал от холода. Волосы растрепались и промокли, как, в принципе, и все вещи Уманского.       Юля удивленно подняла заплаканные глаза и узнала одноклассника. Она хотела встать, но настолько растерялась, что даже не ответила на его вопрос. Снова эта слабость. — Что-то случилось? — вновь спросил Алексей, наклоняясь к блондинке. Он ни чуть не обиделся, когда первый вопрос проигнорировали. Темноволосый был непоколебим. — Нет, я в порядке, — Миланович пыталась вытереть слёзы с лица. Лёша сел рядом с ней, стягивая с плеча рюкзак и кладя его на колени.       На четвёртом этаже никого не было. Очевидно, потому что сейчас только половина шестого и многие на работе. — Надеюсь, раз ты в порядке, то это слёзы радости, иначе я бы назвал тебя слабачкой, — парень переводит взгляд то на свои пальцы, то на девушку. Он приподнимает губы в немой усмешке, а Юля вытирает щеки. — Салфетка нужна? — черт, он когда-нибудь бывает зол? — Вряд ли в твоём пустом портфеле найдётся что-то, кроме протухшего бургера, — блондинка не прощает ему колких смешков. — Что, больно смелая? — Представь себе. — А чё ревешь тогда? — ухмыльнулся Лёша. — Что ты тут делаешь? — Юля начинает дергать заусенцы, глядя на перевязанную руку. Алексей тоже переводит взгляд на ее запястье, и, кажется, догадывается, что она делает. — Живу. — совершенно просто отвечает Уманский, прижимая рюкзак к коленям и доставая оттуда сухие салфетки. — Держи, — протягивает целую пачку розового цвета. — Я не… — Я два раза не повторяю.       Юля кивнула и молча взяла пачку, вытащила оттуда одну салфетку и отдала парню. — Спасибо. — Себе оставить не хочешь? Будет, что вспомнить, — он пожимает плечами. — Вспомнить, как я ревела, а ты наехал на меня с угрозами? Такая себе память, — усмехается Юля, поджимая ноги под себя. — Хотя бы что-то, согласись.       Они смеются. — А ты что тут делаешь? — заинтересованно цокает Лёша. — Живу. — На каком этаже? — Если я скажу, то ты и там напишешь «Алексей!»? — съязвила Миланович, прочищая горло. Уманский сморщился. — Не напишу, а выбью на стене каким-нибудь топором, — совершенно спокойно сказал он, будто каждый день занимался подобным. — Многообещающе. — Ты ещё не знаешь, насколько.       Миланович встаёт с холодных ступенек и отряхивает одежду. Парень делает то же самое. — Ты переехала сюда с семьей?       Юлю данный вопрос приводит в оцепенение. Она обнимает рюкзак руками, как ребёнка и спокойно поднимается по лестнице. Лёша поднимается за ней. — Нет, я приехала к семье, скорее, — подытожила блондинка. — Это как? — Это… сложно объяснить. — Я никуда не тороплюсь, у меня смена только в семь. — Смена? — спокойно спрашивает девушка. — Да, работа, — это звучит обыденно. Вот почему он такой уставший. — Ты работаешь ночью? — Да, а ты? — Не работаю. — Девочки учится должны, поэтому правильно, — Алексей сам не верит в такие слова, но использует их шутки ради. — Поэтому девочки занимают первые парты на уроках литературы, — блондинка крутила локон на палец, думая, что сейчас, на пятом этаже, парень наконец зайдёт. — У меня синдром отличника, не советую садится за мое место. — У тебя синдром прогульщика и раздутое эго, так что не путай, — Юля поворачивается к нему, скрещивая руки на груди. Алексей бегает глазами по ее лицу, исследуя каждый сантиметр. — На каком этаже ты живешь? — Это допрос? — Да. — На шестом. — Я тоже. — Ещё скажи, что ты мой потерянный брат-близнец, — девушка закатила глаза, не желая больше разговаривать с парнем. Она продолжила подниматься к себе домой. — Спасибо, я откажусь от такого родства.       Юля не ответила ему. Блондинка перевела сбитое дыхание и постучала в белую дверь. Она краем глаза заметила, что юноша ищет ключ в рюкзаке около той самой квартиры, из которой и шёл крик. — Это не у вас утром кричала бешеная женщина? — мягко спрашивает Миланович. Парень усмехается, подрагивая плечами. — Она не бешеная, она ебанутая. Это две разные вещи. — Это… — Тётка моя, сестра отца. — его улыбка сменятся на какое-то напряжение. — Не плачь больше, — спокойно говорит Уманский. — Будешь регулировать моё настроение? — Нет, просто тебе не идёт. К тому же, — он скрещивает руки на груди, — можешь сесть за мою парту, только не плачь. — Воняет великодушием. — Я старался.       Миланович пожала плечами. — Спасибо, — чуть слышно проговорила девушка.       Лёша кивнул, заходя в квартиру. Девушка сделала то же самое, как только Даня открыл ей дверь. — Ты долго, — спокойной сказал брат. — Промокла вся, заболеешь. — темноволосый взволнованно смотрел на сестру. — Все в порядке, я сейчас переоденусь.       Стянув с себя кеды, блондинка потопала в свою комнату. Школьный рюкзак, полностью промокший, болтался на ее плече, но Юлю это не тревожило. Она тихо открыла дверь в свою комнату и, слегка дрожа, начала стягивать мокрую рубашку и джинсы. Волосы неприятно прилипали к телу, поэтому Миланович поспешила в ванную.

***

— Как прошёл день? — Даня прервал тишину, царившую на кухне. Миланович вдруг вспомнила свой тяжёлый день, у неё даже кусок курицы чуть не застрял в горле. — Нормально, — сипло ответила сестра, пережевавшая пищу. Она краем глаза смотрела на перевязанную руку, которая вновь кровила. Снова. Снова эта попытка избавиться от этого мира и общества. Правая рука вновь ныла, извещая о новом шраме. — Познакомилась с одноклассниками? — Да.       Даня сдержанно кивнул, изучая движения Юли. Он решил, что девушка просто плохо адаптируется, и ей нужно время. — Одноклассник позвал меня погулять, даже оставил свой номер, — решила выговориться девушка, разминая вилкой остывшую картошку. — Обычно девочки оставляют номера мальчикам, но, видимо, он решил иначе, — Захаров весело усмехнулся, отпивая чай. — У меня просто… не было телефона, — делая паузы, сказала та. Брат чуть расширил глаза, его лицо вновь стало серьезным и безмятежным. — На выходных поедем покупать, а пока отдам тебе свой старый, идёт? — Идёт. — Пошли. — Захаров встал со стула и ушёл в сторону комнаты. Юля поплелась за ним.       Миланович никогда не была в комнате Дани. Ей всегда казалось, что у мальчиков в комнате только разбросанные вещи и темные шторы, но эта комната переливалась в приятных белых тонах. Около кровати стоял шкаф с побрякушками и книгами, а на столе царил порядок.       Даня задумчиво посмотрел на стол, затем подошёл к нему и начал копаться в шкафчиках. — Вооооот, — вытянув из одного шкафчика белую коробку с телефоном, он победно улыбнулся.       У блондинки перехватило дыхание. Она, словно ребёнок, радостно улыбнулась, бережно забирая коробку. — Это восьмой айфон, — сказал Даня. Гаджет выглядел вполне ново, даже экран не разбит и корпус не поцарапан. Телефон был красивого белого цвета с грязно-желтым чехлом. — Чехол нужно поменять, — досадно пожал плечами парень. — Спасибо большое, — впервые кто-то действительно заботится о ее чувствах. — Пожалуйста, — брат подметил, что Юля впервые за два дня улыбнулась. Не усмехнулась, не ухмыльнулась, а именно расплылась в улыбке. Говорить ей об этом он не стал, просто любовался сестрой. — Если тебе нужно будет научиться или что-то не будет получаться — скажи, хорошо? — Да, конечно, — блондинка хмыкнула, выходя из комнаты брата. Она решила не надоедать ему больше, к тому же, оставшийся вечер Юля будет разбираться с телефоном.       Девушка спокойно прошла в свою комнату. Ее сердце бешено билось от счастья, что теперь она точно будет, как и другие, хотя бы немного. Все же была ребёнком. — Тааааак, — прошептала Юля, нажимая на боковую кнопку. На чёрном экране появилось яблоко белого цвета, означающее, что устройство включается. Блондинка подсоединила зарядку и стала ждать полного включения.       За стенкой послышались те же крики, что и ранним утром. Лёша. «Что же случилось на этот раз?» — подумала девушка. Она задумчиво смотрела в стенку, однако крики совсем замолкли.

***

— Уманский, тебя не учили приходить вовремя? — грубо спрашивает библиотекарь, Мария Сергеевна, заполняя ведомость о выдаче книг. Темноволосый извиняюще пожимает плечами. — Взяли моду дома сидеть. — Мария Сергеевна, ну не специально, — парень забирает книги, кладя их в рюкзак. — Чем же ты занимался, Лёша? Шалаши строил? — Да я уже и не помню, — честно признался Лёша, потирая переносицу.       За эти несколько дней он очень устал: то школа, то работа, то больная тётка с вечными проблемами. Парню хотелось просто отдохнуть от всего. — Неудивительно, двадцать восьмое августа и я не помню. — Ну вот видите, Марина Сергеевна. — Ладно, — раздраженно сказала библиотекарша, скрещивая руки на груди. Она уже собиралась уйти в соседнее помещение, но в дверь постучали. Белая макушка втиснулась в дверной проем. — Можно? — Входи, — сухо сказала Мария Сергеевна.       Юля бесшумно вошла в библиотеку, закрывая за собой дверь. Лёша моментально перевёл взгляд с учебника английского на Миланович. — Я за книгами. — И ты туда же? — удивленно спросила женщина. — В каком смысле? — Миланович перевела взгляд с Марии на парня и узнала в нем своего одноклассника. — Жди здесь. Как фамилия? — библиотекарша пошла за очередным комплектом книг. — Миланович. — Имя? — Юлия. — женщина, кажется, растворилась среди книг. — О, привет, — оживленно произнёс Алексей. Он приподнял уголки губ, замечая в ее руке телефон. Вчера она выглядела потерянной, но сегодня уверена в себе. Леше определённо понравилось это. — Привет. — Тоже за книгами? — Да, — Миланович пожала плечами, растягивая губы в мнимой улыбке. — Тогда мы друзья по несчастью. — парень похлопал по рюкзаку. — Оу… Кажется, да. — Ты так и не рассказала, что у тебя с рукой.       Юля съежилась, вспоминая о вчерашнем повторении. — Да поранилась, бывает.       Лёша прищурил глаза. — Не верю. — Не верь. — Подпишись вот тут, — послышался голос библиотекарши. Юля подписалась на ведомости и забрала свой комплект из семнадцати книг. — Спасибо. — Спасибо, Марь Сергевн, — хмыкнул парень, прощаясь с женщиной. — Тебе помочь? — обратился он к однокласснице, которая спокойно укладывала книги в рюкзак. — Спасибо, я донесу. — Уверена? — Уманский повёл бровью. — Да. — Тогда пошли, — Лёша открыл дверь, пропуская Юлю. Последняя вышла в коридор, который был заполнен учениками. — Что у нас дальше? — Химия или… — Миланович задумалась, — или физкультура. — Скорее, думаю, химия. Обычно Александр Васильевич раздражает меня, а после я отрываюсь на физре, — усмехнулся парень. Блондинка хихикнула. — Тогда нужно на первый этаж, — заключила белокурая. — Снова сядешь за мою парту? — Не имею никакого желания. — Лёша ухмыльнулся, приподнимая уголки губ. — В любом случае, сяду рядом с тобой, Юлия, — парень пробовал имя на вкус. — Зачем, Алексей? — она победно улыбнулась, чувствуя тяжесть в рюкзаке. Миланович незаметно сморщилась, чувствуя, как колит запястье. — Он заставляет делать опыты в паре, а сидеть с Инной, которая абсолютно ничего не знает, мне не улыбается. — Я в химии полный ноль, — девушка пожала плечами, глубоко вздохнув. — Я тоже, но с тобой хотя бы весело, — признался Лёша, шагая в сторону коридору. — Со мной? Весело? — Да.       Это было вполне неожиданно для девушки. Светловолосая незаметно приподняла уголки губ, и, кажется, Лёша заметил это. — Пошли, зайдём, — предложил парень.       Лаборантская заполнялась одиннадцатым «Б». Девочки обычно садились на последние парты, так как обсуждать новенькую намного интереснее, чем работать.       Александр Васильевич, нескладный мужчина лет шестидесяти, зашёл в помещение. Он поприветствовал учащихся и начал объяснять тему. Юля с Лешей сели за первую парту, ту самую, на которой было снова написано «Алексей!». Девушка слегка усмехнулась, подмечая, что она сидит именно на месте одноклассника. Парень, в свою очередь, сел рядом с девушкой, вешая рюкзак на крючок. — Доброе утро, класс. Сегодня мы будем проводить опыт с белком и спиртом. На столах можете увидеть белок, рядом этиловый спирт. — Сейчас начнёт придираться, — шепнул Лёша, придвигаясь к Юле. Она увлечённо слушала учителя и даже не ответила однокласснику. — Влейте спирт в колбу, — Александр Васильевич с серьезным видом начал ходить по рядом, а ученики делали все, как он и сказал.       Миланович открыла спирт и сразу же сморщилась от неприятного запаха. Запястье начало невыносимо жечь, будто она запихнула руку в этил. Хоть Юля и перевязала руку, но рана была слишком свежей. На глаза выступили слезы, блондинка была не в силах сдерживать себя. — Извини, мне нужно выйти, — резко вставая сказала девушка. Лёша увидел, что ей не по себе и поспешил пропустить ее. — Александр Васильевич, можно выйти? — Конечно, но не забудьте закончить опыт, милочка, — мужчина приподнял голову, переключая взгляд на Юлю.       Блондинка выбежала из класса и поспешила в уборную. Она даже не заметила, что парень вышел вслед за ней. Руку жгло, будто кто-то рвал ее изнутри. Распахнув дверь санузла, Миланович поспешила размотать бинт дрожащими руками. Запястье чесалось, она старалась держать себя в руках. Слёзы лились из глаз градом. — Что за хуйня? — зло сказала Миланович.       Она не успела размотать бинт, как в помещение зашла знакомая фигура. — Что случилось? — удивленно спросил темноволосый. — Что ты делаешь в женском туалете…? — Юля на минуту и забыла о зудящей руке, увидев парня. — Сюда никто не заходит. Покажи, что такое? — Алексей заботливо подошёл к блондинке, но та отошла от парня. — У меня аллергия на спирт. — Я вижу, — недоверчиво и спокойно парень вновь приблизился к однокласснице. — Я сейчас развяжу запястье, выкину старый бинт и пластырем перекрою рану, хорошо? — его темные глаза взглянули на блондинку. Он требовал доверия. — Да, хорошо… — шепчет Юля, позволяя парню размотать бинт. В какой-то момент она, хотело было, запротестовать, но было уже поздно.       Перед глазами парня предстала весьма страшная картина: правая рука, полностью в шрамах и новых порезах. Эти раны, кажется, уже и не затягиваются. — Это что? — Уманский переводит взгляд то на руку Юли, то на неё саму. Она зажимает рот рукой, не в силах ничего сказать. Как объяснить это? Что ему сказать? Он посчитает ее сумасшедшей. — Извини, я… не… я… — Спокойно, сейчас все будет хорошо, — утешающе сказал Лёша, доставая большой пластырь из рюкзака. Запястье щипало, но не так сильно. Уманский спокойно приложил пластырь на рану Юли, слегка прижимая его. — Зачем ты… зачем ты пришёл сюда за мной? — Миланович убрала руку со рта, изучая черты лица Леши. — Захотелось. — как-то сухо сказал он. — Теперь тебе придётся объясняться. — Извини, я не могу, — в следующую минуту девушка выбежала в коридор, надеясь уйти от Алексея.       Теперь и он считает ее Сумасшедшей.